Набор игроков

Завершенные игры

Новые блоги

- Все активные блоги

Форум

- Для новичков (3759)
- Общий (17808)
- Игровые системы (6252)
- Набор игроков/поиск мастера (41729)
- Котёл идей (4371)
- Конкурсы (16075)
- Под столом (20443)
- Улучшение сайта (11251)
- Ошибки (4392)
- Новости проекта (14738)
- Неролевые игры (11857)

Конкурс №17. "Тягло"

Вниз    Вернуться в раздел "Конкурсы"
12


Ну забавно. Семейные претензии на авторские права на балопарея. Хм. В аптеках наверное тоже теперь гематоген не с ёжиком, а с балопареем, от которого персонаж соседнего рассказа крышей и поехал, да и бабка из "Осени" тоже из-а него. Наверное. Но вообще, чёрт его знает. "Не зацепило".
Автор: WarCat [offline] , 28.08.2023 16:07 21

Вышак.
Автор: Jiy [offline] , 29.08.2023 23:29 22

отнимите у филолога клавиатуру

а вообще я вспомнил, как в детстве придумывал всякое, прочитав "Кондуит и Швамбранию". и придумал своей стране название "Фезам", по примеру мальчишек из этого рассказа: в честь выписанного мне лекарства.

короче, наконец-то ОХК за ум взялся и написал первый достойный рассказ после "Ада".
Автор: Azur [offline] , 30.08.2023 21:05 23

Да
Автор: школьнек [offline] , 30.08.2023 22:30 24

Потрясающий рассказ, выверенный рассказ, рассказ из породы победителей, как чует моё чутьё на победителей.

Построен в форме письма, и даже сам стиль изложения этого письма, стиль текста рассказывает о главном герое и его таланте литератора. И в то же самое время стиль текста кажется близок к тексту, не побоюсь сказать, русских классиков.
А вот в последнюю фразу я вообще влюбился. Ну хороша она!
И ещё пожалей меня, пожалуйста, Поленька. Деньги тоже очень нужны.
Вах.

Больше нечего добавить.
Автор: Romay [M] [offline] , 31.08.2023 13:08 25

Поначалу у меня сложилось впечатление, что это блестяще исполненный с точки зрения текста рассказ, который не будет иметь никакого смысла и собирается вывозить исключительно на скилле авторского слога.
Я рад, что оказался не прав.

Спорные впечатления, если честно. Читалось, примерно как мои аудиозаписи на полчаса самому себе, которые как бы нужны не адресату, а мне лично. Чтобы я переслушивал, размышлял, делал какие-то выводы и всё такое. Концовка улыбнула. Было неожиданно, но искромётно. Я всё ждал, в чем же будет цимес, и он меня не разочаровал. Хорошая такая, короткая форма. Но есть у неё одна большая проблема...
Стиль без приукрас хорош. Можно еще лучше, так что будет не максимальная оценка. Приятное владение языком, ощущается грамотное построение текста, предложений и прочее. Почти, как в томах русских классиков, чо уж. Все мы знаем, что их стиль не был идеален, и стиль автора тоже, но он приблизился к ним максимально.
Сюжет... есть, и он удачен. К сожалению мне сложно оценивать высоко текст, который ставит своей целью единственный поворот в конце. По сути, вся исповедь потерянного человека - не более чем пролог к финалу истории. Это не плохо, просто слабо. Для меня - слабо. Оценивая в сумме факторов, я не могу сказать, что сюжет вызвал у меня откровенно сильные чувства, но он есть, и он работает на стиль. Это замечательно.
А вот наполнен рассказ до предела. Он явственно ощущается переизбыточно заполненным вначале, когда до балопареев дело как-то вяло не доходит, но хоть это и утомительно - оно кажется вполне на своём месте. Мир очень ярок, в него веришь.
И теме соответствует, ведь писал это явно не автор Очка.

Ну, что я могу сказать. Я знаю только одного сумасшедшего на форуме, который мог из ошибки в слове "белопашец" сделать глубокомысленную идею для рассказа и упороться до такой степени, чтобы текст был... хорошим. У меня остались крайне двоякие впечатления, но я совру, если скажу, что это не было сильно.
Однако, достаточно ли превосходного владения языком, изящной идеи и яркого текста для того, чтобы победить? Ох, не знаю. Тут есть глубина, но она как будто намеренно наигранная, затягивает, но как будто сама не верит в свою силу. Но это определённо лучший "дневниковый" рассказ из представленных. Однако такие рассказы...
Впрочем, я просто скажу, что это было хорошо.
Но как будто без души, чисто на мастерстве. Поэтому трогает, но не достаточно.

П.С. Кстати, не знаю заметили ли вы (или даже сам автор) но в рассказе есть изысканная игра смыслов благодаря которой становится ясно, что брат и сестра и есть балопареи. Сестра свободна, она не говорит в тексте рассказа (очевидно) она путешествует. Брат загнан, он многословен, кажется, не особо любит животных и прикован к тяглу. Это красиво. Очень изящно подано.

Предварительные оценки:
Общее впечатление - 3.5/5
Стиль - 4.5/5
Сюжет - 3.5/5
Наполнение - 4/5
Соответствие теме - 1/1
Общий итог: 17/21

Памятка, как читать оценки мэтра Райги
Автор: Raiga [offline] , 31.08.2023 13:40 | Отредактировано 01.09.2023 в 09:02 26

Если это про "Таким, как ты", то да, хвалил, но я и на недостатки указывал.
Автор: Da_Big_Boss
А я про Шелестящую госпожу =)
Автор: Romay
А я считаю, это замечательно, что рассказ "Таким как ты" – помнят как про Шелестящую Госпожу =)))
Автор: Fiona El Tor [M] [offline] , 31.08.2023 16:22 27

А я считаю, это замечательно, что рассказ "Таким как ты" – помнят как про Шелестящую Госпожу =)))
Согласен).
Автор: Da_Big_Boss [offline] , 31.08.2023 16:38 28

Раз уж все приписывают этот рассказ мне, то я воздержусь от критики этого рассказа и уступаю место четырём теням прошлого, выступающим из-за моей спины.

Занавес поднимается. Входит БЕЛИНСКИЙ.

БЕЛИНСКИЙ:
Теперь, когда г. Азурский уже не берётся за перо, а прекрасное дарование г. Ищущего пока не обещает итти дальше антологий раскрашенных японских лубков, — литература если не умерла, то уснула. Ныне пишут скромно, расслаблено; попадаются и рассказы, в которых есть чувство и заметно большее или меньшее дарование; но они все лишены присутствия могучей мысли. Содержание «Тягла» в смысле «сюжета» до того просто и немногосложно, что его можно рассказать в двух словах: брат вымогает у сестры деньги, — вот и всё. Но это не содержание, а только канва содержания; само же содержание рассказа туманно и темно.

Безымянный герой сам, от своего лица, рассказывает историю своей жизни, и в этом рассказе не всегда бывает верен собственному характеру: из пошлого глупца и пьянчуги иногда вдруг становится он умным и чувствительным человеком, а потом опять делается глупцом. Нам сообщают, как герой много и тяжело трудится: да кто ж мало и легко трудится? Уж, конечно, не я, бедный рецензент, который, за грехи свои, обязан не только читать рассказы, но еще и писать о них.

Потом, как водится, жалобы, проклятие на жизнь, на судьбу, элегии о развалинах разрушенного счастия, об обманутых надеждах и пр. Знаете ли что? Эти плаксивые элегии иногда заключают в себе глубокий смысл: сердце обливается кровью, когда подумаешь об них с этой стороны! Да — горе тому отцу, который не выпорет ремнём своего сына за его первый литературный опыт!.. Эта зараза может укорениться.

Есть такой род элегической поэзии, выражаемый и в прозе, который происходит от раздражительности нерв; она отличается тем блеском, яркостию красок, тою резкою угловатостию форм, которые мечутся в глаза и увлекают внимание. Чем более, повидимому, заключает в себе такая поэзия, тем пустее она внутри самой себя, ибо она вся в воображении; мысли ее похожи на громкие слова и звучные фразы, а картины ее похожи только до тех пор, пока смотришь на них: отведите глаза, и в вашем воображении не останется никакого образа, никакого созерцания, никакого представления.

Доселе глядел я на этот рассказ и видел его, а отвёл взгляд, задумался; и что же? Боже мой! — пошлое остроумие, дикий, изысканный язык, нелепость вымысла, дикость изложения, цинизм чувствований, — и это рассказ, и такие рассказы пишутся в 1839 году!.. Вот уж можно сказать: желчью писано!

БЕЛИНСКИЙ уходит.
Входит ПИСАРЕВ.

ПИСАРЕВ:
Известно, что наша публика бесконечно добра и простодушна; но иногда эти похвальные свойства приобретают такие размеры, что хочется повторить французское изречение: «Всякий имеет право быть глупцом, но некоторые этим правом злоупотребляют». Мне кажется, что читающая публика злоупотребила правом быть глупой, расхвалив рассматриваемую эпистолярию. Нечего делать! Если публика способна обольщаться вычурными каракульками, придётся и критику их рассматривать.

Вы очень хорошо знаете, как производится навоз; вы знаете, что навоз имеет очень некрасивый вид и довольно неприятный запах; но это ничуть вас не смущает; вы преспокойно едите хлеб, выращенный на поле, удобренном неблагообразным навозом. Этот хлеб даёт вам силы жить в своё удовольствие и действовать на благо ваших ближних. Следовательно, навоз — вещь очень хорошая, но если бы вы стали показывать навоз друзьям, приглашая погоревать над его непохвальным цветом и запахом, вы бы только огорчили друзей, а в случае частого повторения такой проделки и растеряли бы их. Но даже эта жертва ничуть не облагообразила бы навоз.

Мысли, которыми потчует нас автор рассматриваемой эпистолярии, суть такой навоз; они лишь сырой материал. В этом качестве они не гадки и не подлы, но это первобытное сырьё не должно показываться на свет, во-первых, потому, что оно уродливо и бессмысленно, а во-вторых, потому, что такое заглядывание в лабораторию мысли вредит умственной работе. На сизифов труд подглядывания и запоминания «чювствий» тратятся силы, которые гораздо полезнее было бы употребить на разрешение вопросов, имеющих живое практическое значение. Подглядывая за собою, вы сами раздваиваете свой ум и ослабляете или извращаете его деятельность. Стало быть, и подглядывание ваше дает вам совершенно искусственные результаты и ведёт вас в пропасть идеализма.

И прекрасно, господа, прибавим мы от себя. Туда вам, «прозрителям души», и дорога. Каковы бы ни были высокие достоинства ваших личностей, во всяком случае достоверно то, что ваши идеи негодны для общества, потому что они действуют на него как опиум или гашиш. Они, быть может, доставляют обществу очаровательные видения, но действительная жизнь представляет собою мерзость запустения в те счастливые эпохи, когда ловко написанные строчки лупят по сердцам с неведомою силой.

ПИСАРЕВ уходит.
Входит ЧУКОВСКИЙ.

ЧУКОВСКИЙ:
Счастливейшим человеком чувствую я себя сегодня: я прочитал рассказ «Тягло».

Будто гирю с души сняли! Горести, тягости обыденной жизни отошли в сторону: я читаю «Тягло» и вижу — есть люди, которые страдают больше. И как страдают! Чугунно страдают, полночно страдают, но более всего — барабанно страдают.

Нет, вы войдите в положение героя, — умоляет нас автор. — У меня ведь и не рассказ, а скорей богадельня. Герой мой человек, очевидно, рыхлый; отсырел, отяжелел; не первой молодости, к тому же, ещё и пьёт. Имеет же он право спьяну поплакаться в жилетку читателю. Жилетка эта, правда, уж отсырела, ну да он отыщет в ней сухое место.

Да мы-то, по правде, и не против. Давайте решим на минуту, что плаксивость, ничтожество, убожество, как и всё остальное, имеют право излиться в искусстве и что от художника нам нужно одно: пусть он полнее, пышнее, рельефнее выявит перед нами свою душу, не всё ли равно какую. Но вот беда: я слышу не слёзы, а барабанную дробь.

Барабанной дробью образов потчует нас автор. Загребастые у него руки: ему ничего не стоит набрызгать на страницу двадцать, тридцать, сорок образов, выстроить их в ряд и пустить маршировать под волынку эстетических разводов и сиреневых предрассветных туманов.

Мысли героя — как собачья свалка. Комплимент он делает — булыжный. Черты лица сестры «отточились, будто провели по ним твёрдым карандашом». Обилие диминутивов — сиропное. Занимается герой — чудовищным. В метро (кстати, разве у нас есть метро?) — «выставка скособоченных людей». И это только первые четыре абзаца рассказа из восемнадцати, но будьте покойны — в четырнадцати других автор столь же щедр.

Но ведь это не искусство, это цирк. Наловил автор красивых словечек арканом, посадил их в клетку и принялся дрессировать. «Алле-гоп!» — командует автор словечкам, и те послушно прыгают в обруч. Можем ли мы уважать автора как дрессировщика? Это почтенная профессия. Можем ли мы уважать его как художника? Вряд ли. Ведь не искусство — показывать читателю цирковой трюк за трюком, пытаться оглушить его барабанной дробью эпитетов, метафор: это работа. И мы чувствуем здесь притворство, и жалкий, просящий герой во мгновение меняется — нет, не от сестры и не денег он требует, от нас он добивается, чтобы мы его пожалели и полюбили. Плачет, хныкает, а сам хитро косится: ну как, достаточно тебе меня жалко? Мало? На ещё горсть эпитетов в лицо!

Будем же снисходительны — пожалеем героя и заодно автора! Денег, однако, не дадим.

ЧУКОВСКИЙ уходит.
Входит ТЫНЯНОВ.

ТЫНЯНОВ:
Возьмите «Петербург» А. Белого, прибавьте к нему рассказы Бунина и Сирина, посыпьте сверху эпигонством вроде катаевского или пильняковского, удалите почти всех людей, оставьте как можно больше образов и описаний — и в результате по этому кухонному рецепту у вас получится рассказ «Тягло». Рассказ «Тягло» есть конструкция, он собран по кускам. Всё в кусках, даже графически выделенных. Самые фразы тоже брошены как куски — одна рядом с другой, — и между ними устанавливается какая-то связь, какой-то порядок, как в битком набитом вагоне. В этих кусках, сложенных один к другому, захлёбывается, пуская пузыри, герой. Только и слышно между кусками бормотание. Конца вещи совсем нет: «Здесь я кончаю свой рассказ» — будто говорит нам автор, хоть нет сомнений, что продолжать бормотать он мог бы ещё долго.

Межкусковое бормотание связывает стилистическая метель. Автор не жалеет сил лепить образы по шаблонам, опробованным и проверенным многими. Пишет, скажем, Бунин «минеральный свет звёзд», а автор находит подобный эпитет для другого природного явления: «ржавая осень». Пишет, скажем, Сирин, как «с великолепным грохотом промахивает через мост освещённый, хохочущий всеми окнами скорый поезд», и автор «Тягла» вслед за ним делает то же, заменяя поезд на трамвай.

Всё же главное в этом рассказе — отступления. «Евгений Онегин» — книга, в которой главное — отступления. Этот метод в начале века позаимствовал и развил А. Белый, в романе «Петербург» которого ничего, кроме отступлений, по сути нет: действующие лица в нём — некие мысленные формы, едва доплывшие до порога сознания. Именно в «Петербурге» А. Белого нужно искать истоки творческого метода автора. А. Белый издевался над словом «енфраншиш»; наш автор издевается над словами «белопашец», «тягло», «подхоронить» и играется в диминутивизацию. Такими спектаклями написан сплошь весь рассказ. Иногда метель превращается в словесную бурю.

Автор рассказа «Тягло» — оползень. Только на основе полного жанрового распада, полной жанровой неощутимости мог возникнуть этот рассыпанный на куски рассказ, каждый кусок которого стремится к автономии. И когда оползень хочет вновь забраться на устои, это не удаётся. Выход для оползня лишь один — оползать всё больше.

ТЫНЯНОВ уходит.
Входит ХАРМС.

ХАРМС: Театр закрывается. Нас всех тошнит.


***

А ещё заходите на дискорд-сервер, где можно присоединиться к обсуждению рассказов: ссылка
Там дают лучший совет автору, который не смог бы дать ни один из прошедших перед читателем критиков:


А ещё призываю авторов и мимопроходящих читателей не забывать писать отзывы под рассказами! Если вам есть что сказать по поводу этого или других рассказов — не стесняйтесь черкануть хоть пару строчек.
Автор: Очень Хочется Кушать [offline] , 31.08.2023 18:59 29

фига тебя плющит.
Автор: Azur [offline] , 31.08.2023 19:23 30

Все уже украдено до нас... или комментарий "на посошок" от Фионы

Рассказ выписанный очень искусно, хотя если придираться... Хм, да, буду придираться! Автор мощен, и кто-то же должен его поругать!
Итак, письмо немного нарочито отдает позапрошлым веком. Я бы даже сказала, изрядно отдает позапрошлым веком.
Нет, серьезно, что это за дразнилка: "Утка-уродка, спляши нам гавот-ка". Какой гавот, этот салонный танец давно потерял актуальность, кто будет таким дразниться, даже 50 лет назад! Довольно неестественно выглядит "обилие диминутивов" и "сиропная сладость" в этом же письме. Излишне изысканно, и недостаточно ядовито, если имелся в виду укол. Я бы сказала, какой-то инцестный привкус вызывает эта часть послания.
празднично светятся окнами в сумерках, как будто там у них какая-​то собачья вечеринка.
Айм сорри, собачья вечеринка никак не связана с огнями, светящимися окнами и т.п. Подозрительное влечение субъекта к собачьим страстям (ранее были собачьи свалки, двумя абзацами выше) наделяет его в моем воображении новыми извращениями.
Впрочем, допускаю, что автор намеренно вплел эти детали, чтобы читатель начинал подспудно испытывать неприязнь к персонажу.
Рельсы перед трамваем раньше издавали стальной судорожный чмок,
Я уже подозреваю, что в этой части города трамваи регулярно сходили с плохо пригнанных скособоченных рельс, иначе с чего б им чмокать перед трамваем.

С другой стороны, кто сказал, что в наше время совсем уж нет людей, изъясняющихся с витиеватым изяществом.

Теперь похвалю.
Стиль пьяно-бредного письма после смерти матери идеально подходит для того, чтобы вспомнить былое, бессвязно (давит, зараза, давит чугунной чушкой, вот мысли и расползаются) перескакивать с темы на тему, погружая читателя в детство. По рассказу разбросаны приятные узнаваемые штуки, с которыми каждый из нас сталкивался.
Типовые открытки к дню учителя, их шлют дежурно, без души, а учитель, оказывается, их трепетно хранит, и чудесная деталь "Пришлют еще одну"
Остаться без родителей. Кажущаяся свобода (употребленная вполне пристойно, к слову), выдуманная веселая ерунда, записанная в тетрадку.

И в тот самый момент, когда я думала, что у меня потекут розовые слюни умиления, автор выдал ПРАВА НА МЕРЧ. Ай да автор, ай да сукин сын! И не дав мне прийти в себя –БАЦ-БАЦ-БАЦ – оглушил окончательно очередью из цен на франшизу и требованием процентов от прибыли. Это было реально смешно, угарная и очень практичная история. Беда бедой, а денежки извольте. Обнимемся, чтоб легче отдавать было.

Что осталось. А осталось – тягло. Это то самое мерзкое меркантильное тягло, которое из детской выдумки, забавы сделало мерч и повод для того, чтоб брат и сестра над могилой матери начали судиться и делить бабло. И потеряли (давно, на самом деле) всякое право причастности к балопареям. Осталась ненависть – нет, не к выдуманным зверушкам на самом деле. К себе, конечно же. Какого цвета у них глаза?

Отдельный вид искусства – пародия на критику. Сам пишу, сам читаю, сам трактую по Фрейду, Мерлину и девице Ленорман Писареву, Белинскому энд Ко. Угар полнейший.
Автор: Fiona El Tor [M] [offline] , 02.09.2023 13:42 | Отредактировано 02.09.2023 в 13:46 31

Ангажированное нейросетевое мнение

Ну что тут скажешь. Автор пофлексил литературной мышцой. мне со своими гирьками остаётся только в сторонке стоять и восхищаться. Мне не было против шерсти то что это всё представляется в современных реалиях "лонгридом": бывает, бывает ещё что люди постят пространные посты прям в мессенджере (было дело у самой).
Хочется, конечно, зная автора, дать какой-то фидбэк, критику, чтобы ему быть полезной, но перечитав рассказ, честно скажу – не могу. Сорян.
Единственное, так как у нас тут всё-таки условно говоря прямой диалог героя, некоторая вычурность заставляет задуматься. Если он по образованию или профессии связан со "словом" – тогда без вопросов. Если же он какой-то офисный работник, то, ну... не напишет он "ржавое утро", не будет столько словесной эквилибристики. Впрочем, стиль тут идёт натурально овер сабстенс, и заслуженно – не было бы этого, будь он написан более "типично", вряд ли бы его так оценили.
Автор: Digital [M] [offline] , 02.09.2023 13:53 32

Единственное, так как у нас тут всё-таки условно говоря прямой диалог героя, некоторая вычурность заставляет задуматься. Если он по образованию или профессии связан со "словом" – тогда без вопросов.
Наверняка, гг - просто работник на каком-нибудь заводе или вовсе слесарь-сантехник. У него же там отчаянное положение безденежное. Но. У него большой бекграунд. У него мама не абы кто, а учитель русского языка (и литературы). В доме есть много книжек. Сам он с детства знает сложные словечки и их использует.
Мне кажется, что он такой же человек творчества, как и его сестра. Но если у сестры получилось, выгорело, то у него — нет. Никто не оценил его высокое литературное искусство, его талант, слишком он высокомерно его использует, что ли. Это видно по отрывку, что изначально задуманная телепатия балопареев не сочетается с тв, где они много говорят, поэтому он ненавидит этих балопареев — они не такие, каких он с сестрой их придумывал. Он не терпит изменений в своей задумке.

И вот вместо того, чтобы быть успешным литератором, он в итоге стал низкопрофильным работягой. И это его гнетёт.
Автор: Romay [M] [offline] , 02.09.2023 14:10 | Отредактировано 02.09.2023 в 14:12 33

Спасибо всем проголосовавшим. Повторюсь, не ждал такого результата и таких похвал. Говорю совершенно искренне, объясню почему.

В начале конкурса я сдуру ляпнул в личке Цифре, что напишу рассказ, — и у меня была превосходная идея, которую я не вывез (не буду распространяться, идея ещё ждёт своего часа). В общем, время перед конкурсом и первую конкурсную неделю я протупил, не написав ни строчки. А потом на конкурс долгое время не присылали балопареев, мне как АМБАССАДОРУ БАЛОПАРЕЯ стало обидно, и я решил что-нибудь сварганить. Ну, сварганил дней за пять.

Кот совершенно прав: рассказ — полный рипофф с «Юности», удивительно, как никто до него не заметил. Разница в том, что «Юность» написана куда лучше: я не дам весь этот рассказ за первые два абзаца «Юности», они шикарны. Но, в общем, я понимаю, что такой, более простой текст, не настолько насыщенный всякими «словесными извращениями», лучше заходит. Постараюсь больше так не делать.

Писал, если кому любопытно, совершенно без вдохновения. Единственное более-менее удачное, что придумалось по ходу написания — про «задумчивую истерику» и «подхоронить»: всё остальное, всякие «скособоченные люди» — из загашников, натасканное в текст кусками: Тынянов абсолютно прав. Это я не из самоедства сейчас говорю, а чтобы честным быть. Вот бывает, пишется рассказ на вдохновении, а этот — не, это чисто конструкция. Поэтому-то и думал, отправляя, что мало кто оценит.

Отдельный момент насчёт «прыжка леопарда». Я сначала думал завершать рассказ опрокидывающей концовкой, требованием денег, предпоследним абзацем. Но потом понял: все сейчас пишут опрокидывающие концовки, это уж приедаться начинает. К тому же, на тот момент я уже написал отзыв на «Холод рук», про «хлопанье дверью», и подумал — да что ж я делаю? Автору «Холода рук» вещаю, что дверью хлопать плохо, а сам рассчитываю бахнуть так, что штукатурка посыпется? Нет-нет, — подумал я, — надо завершать скомканней, плаксивей — и добавил последний абзац. Это, наверное, самое удачное решение для этого рассказа, вот тут «прыжок леопарда» был смягчён, дверь мягонько притворилась. Но нужно сказать спасибо Цифре, что натолкнула меня на эту мысль: без «Холода рук» я бы, возможно, и не догадался.

И да, КОНЕЧНО, нужно было сделать что-то с оформлением. Кот и Свин в своих отзывах совершенно правы. Сделать так, как предложила Алу (в конце моего отзыва), с пометками времени из дискорда и с техническим сообщением в конце — идея на миллион. Кусаю себе локти, что не додумался.

Если в этом рассказе и есть что-то автобиографическое, то я, разумеется, об этом никогда не скажу. Во всяком случае, моя мама жива, сестра у меня старшая, и отношения у нас замечательные: она мне только сегодня принесла коробку конфет из Эмиратов (нет, она там не живёт). Вот и отпраздную.

Вообще ещё раз спасибо всем. Я, кажется, понял, как писать тексты, которые все будут любить. Теперь задача — понять, как писать тексты, которые все будут ненавидеть.
Автор: Очень Хочется Кушать [offline] , 02.09.2023 15:30 | Отредактировано 02.09.2023 в 16:20 34

юность хуже. тягло. тягло!
Автор: Azur [offline] , 02.09.2023 17:16 35

Под "юностью" было круче!
Автор: SolohinLex [M] [offline] , 03.09.2023 01:09 36

Каков всё-таки подлец(герой произведения), ай да собакин сын! Начало безбожное до извести на зубах, но хорошо жаль мало. Конец уже на одном твисте тяяяянет им(тяглом). Не хватает ещё пауз под стук пустых рюмок. Нужно чётче очерчивать причины воодушевлений, волны пьяного вдохновения - их исток.

В качестве эпиграфа к постзапоздалому отзыву(рецензией назвать не могу, чтож) возьму отрывок известного произведения:
Чем же занимаюсь нынче я? Я занимаюсь чудовищным. Не спрашивай. Много пью, сейчас — за твоё здоровьице. 
Автор: школьнек [offline] , 13.09.2023 15:06 37

12