| |
|
|
Ромо вошел в кабинет Зарека. После наблюдения за двумя отрядами "саперов", наспех собранных из мальчишек и девчонок не больше восемнадцати, каким-то чудом разбиравшихся в технике достаточно хорошо, у него тряслись руки.
- Должен сказать, мистер Зарек, мы вывернулись чудом.
Ланс, которого Ромо держал на руках, пытаясь успокоиться, возразил ему недовольным мявом.
- Хотя я не уверен, что подобное чудо предоставится нам еще раз.
Ромо присел на гостевой стул, потянулся к стоящему на столе телефону. подвинул его на середину, прямо между ними.
- С "Галактики" докладывают, что расчеты прыжка завершены. Крейсер может лететь к Коболу. Наш корабль - тоже.
Ромо сжал губы: - Мы можем попытаться провести "Звезду" за собой. Должны попытаться. Но есть шанс, что ее компьютер выдаст сбой. Доктор Балтар обещал проследить за передачей, но гарантии у нас нет. Но.. когда противник бросает в ход один аргумент за другим, лучше выдать все, что мы можем, и закончить бой не упав в лужу, чем тянуть до последнего.
|
|
1 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Том Зарек поднял голову и прямо посмотрел в глаза адвокату.
Словно два разных человека. Один - сжавшийся, скукожившийся, безразличный уже ко всему, будто сам Ромо во плоти, его физический силуэт. А второй - он внутри, и просвечивает сгустком энергии через глаза, скрытые за тёмными стеклами очков. И этот второй - он и не думал отчаиваться. Никогда. Ни на секунду.
Президент чуть было не чихнул - едва сдержался. С неудовольствием посмотрел на любимую кошку(кота?) адвоката. Опять эта шерсть? А впрочем... Зарек бесстрастно пошевелил губами, отвел взгляд в сторону.
Отчаялся ли он сам?
Сложный вопрос. Что-то случилось. Совсем недавно. Когда ему принесли обновленную статистику населения Колоний, и когда он увидел, сколько во флоте осталось родных саггитарионцев. И насколько вообще стало эфемерным само слово "саггитарионец" по отношению к двухзначному числу в тощих скобках.
При вступлении в должность, Зарек готов был ради них на всё. Перекраивать организационную структуру, вытаскивать униженных и презираемых с дна общества, проводить им излишки воды, передавать продовольственные карточки, выделять, беречь, ценить... Слишком долгим было фактическое рабство их планеты. Жажда хоть какой-то справедливости сводила с ума.
Ключевым здесь было понятие "хоть какой-то"...
Томас быстро, почти сразу же понял, что отбирать для себя и своих людей те крохи, что оставались у Человечества - просто абсурдно. Это был бы пир во время чумы. Ставить же вчерашних зеков, чернорабочих, швей и прочая - на руководящие должности в условиях кадрового голода - и подавно бредом.
Их всех потрепали. Всех. Не было больше ни Саггитариона, ни саггитарионцев. Как ни каприканцев, ни кого другого. Что-то умерло в сердце - вместе с тысячами разорванных взрывами, спаленных пламенем, иссушенных утечкой кислорода и замороженных космосом.
...И ресурсы остались вращаться в общей системе. И организация изменилась лишь минимально. И все силы были брошены на улучшение административно-управленческих позиций, на решение важнейших задач и вызовов по банальному выживанию. А зловещая судьба не оставляла надежд. Била удар за ударом. И тогда Зарек понял, что вновь бежит от себя. Замыкается в бессмысленной работе, так же как замыкался раньше в бессмысленной борьбе за свободу родной Колонии. Рутина. Ремесло скверного старикана.
Сайлоны все равно были сильнее. Никакие меры не помогли сохранить людей от ядерного взрыва. Президент устал. И отчаялся.
Да, наверно это случилось тогда.
Том Зарек встал и повернулся к Ромо. Оглядел его взглядом человека, признающего равного себе. Единомышленника.
- Прыжок. Да помогут нам Боги, Ромо.
Он пожал руку своему неблизкому но бесценному советнику, едва ли не серому кардиналу флота, просто кивнул ему и вышел за дверь.
***
Немолодой уже грузный человек быстро шагал по коридорам Борта№1. Мрачный, уставший и свободный. Бывший террорист, бывший администратор гражданского флота, бывший заведующий складом боеприпасов Галактики, бывший кандидат в Президенты Двенадцати Колоний и Президент их. В сердце - тоже бывший.
Том Зарек шёл в ангар корабля. На раптор. К Звезде. Ближе к людям.
Если это их последний прыжок. Если это последнее что они могут сделать... Томас Зарек хотел бы видеть лица тех, кого он ненавидел и любил, до кого жаждал достучаться и до кого в итоге достучался, кому он хотел принести справедливость и кому он её принести оказался не в силах.
Да.
На закате Человечества желанием Тома было смотреть в слепящий бордовый свет вместе с теми, кому он посвятил всю свою жизнь. Будь то вспышки ракетных взрывов, или же сияние долгожданной звезды.
|
|
9 |
|
|
|
|
- Пожалуйста, скажи, что ты останешься со мной. Хоть так, иногда, как плод больного воображения, - прижавшись лбом к холодному стеклу центра связи, Гай вычерчивал на поверхности только ему понятные символы. Очки он держал в руке и Шестерке пришлось выдирать их с силой, на которую только способна воображаемая сайлонка.
- Я не понимаю тебя. Ты то отказываешься признать, что любишь меня, то требуешь остаться с тобой. Как я могу знать, останусь ли я, если мы потеряем человеческий флот из виду?
- С чего бы тебе думать, что ты не часть этого флота, раз ты часть меня?
Женщина задумалась. Сегодня она была практически без косметики, бледна и несколько неряшливо причесана. Балтар был удивлен, с чего бы его воображение подсунуло ему такую неэффектную модификацию красотки. Наверное, он настолько утомился за время перелета, что спокойная домашняя женщина для человека, у которого больше нет дома - это предел мечтаний.
- Гай, - вымученно рассмеялась Шестерка. - Я пытаюсь думать, пожалуйста, не сбивай меня нелепыми мыслями о том, что ты построишь для нас дом. Ты самостоятельно не можешь даже ввинтить гайку.
- Зато я ЗНАЮ, как ввинтить любую гайку, - обиделся доктор. - Значит, теоретически могу. Так что? Придумала?
- Нет. Давай оставим метафизику метафизике. В конце-концов, я или останусь, или нет. Тогда ты заведешь себе другую...а я просто буду приходить к тебе в кошмарах. За кошмары я ручаюсь!
- Тогда меня должно устроить, что мы или долетим, или нет. Я ненавижу случай.
- Ты никогда не поверишь в Бога и Провидение?
- Ты же знаешь, что нет. Хотя...разве, что они оба выполнят два условия. Мы долетим. И ты останешься.
Балтар шел по темным коридорам, почти не встречая никого на своем пути. Их осталось так мало, и ладно бы самых лучших. Нет, дорогой доктор, как был ты окружен стадом баранов, так и сейчас. Исключения так редки и плохо выживают на скудном рационе. Они уверены, что Балтар проведет "Звезду за собой". Так и есть, шансы на это...не ничтожны, конечно, но невелики. Но оставаться здесь бессмысленно, все бессмысленно, и тьма космоса, и непослушные волосы, и запах консервов...
Гигантское помещение, отданное под управление гипердвигателем сейчас ассоциировалось не то с телевизионным шоу про "колесо судьбы", не то с комнатушкой, где ставят электрический стул. Гай занял свое место, вычисления вычислялись и он связался в командным центром и бортом номер один.
- Мы готовы к прыжку, по вашей команде.
Здесь доктор Гай Балтар совершенно не к месту захотел в туалет, но волевым усилием решил задержаться. Во-первых, на него рассчитывают миллионы! В смысле, сотни. А во-вторых, это было бы крайне малодушно и совершенно не пафосно в такой важный исторический момент.
|
|
10 |
|
|
|
|
Адмирал считал, что всегда надо бороться; бороться до последнего; бороться без шансов на победу; бороться, когда вокруг падают и не подымаются близкие и друзья. Так он шёл по жизни - несгибаемым, упрямым идеалистом.
Он был готов на пределе человеческих возможностей выдерживать перегрузки в закладывающем вираж вайпере, настигая врага.
Он был готов подставить собственный корабль под выстрелы врага, прикрывая гражданских.
Он был готов разоблачить и казнить того, кого считал отцом, когда он вдруг оказался сайлонским агентом.
Но он не был готов к тому, к чему его склонял президент и его окружение.
И он согласился.
"Господа офицеры. Это наш последний прыжок - наша старушка Галактика слишком много перенесла, и после ещё одной попытки просто развалится. Расчеты закончены, мы почти уверены в успехе нашего предприятия. Почти. Доктор Балтар математически посчитал наши шансы на успех как три к одному. Если мы промахнёмся мимо Кобола - то где бы мы не оказались, это станет нашим последним пристанищем. Рад был с вами работать. Мостик, приготовиться к прыжку! Офицер, ключ на старт!" - и адмирал "Аполло" Ли Адама отдал честь.
|
|
11 |
|
|
|
|
## Ромо Лампкин играет Тактика (5) Стратегическое Планирование
|
|
12 |
|
|
|
|
Ромо почти не ощущал трубку у уха, собственные губы, что произносили странно-связные наборы слов телефонистке Ди, Балтару.. Внутри у него словно тикал секундомер, отмеряя оставшееся время.
Быстрее. Быстрее.
Если уж нельзя сделать качественно - сделай быстро, и не беспокойся о последствиях.
Он снял очки, и положил их на стол. Вот-вот...
Удачи, жестянки...
Прыжок.
Он стоял в офисе президента, оперешись на стол, меланхолично почесывая за ухом кота. Он ждал.
Вопли и улюлюканье в унисон, правда, оказались слишком громкими даже для его ожиданий.
- МЫ СДЕЛАЛИ ЭТО! - орали за дверью, - МЫ СДЕЛАЛИ ЭТО!!!
И тогда все напряжение копившееся в нем эту бесконечную корабельную жизнь вырвалось в приступе хохота. Он смеялся, смеялся, и смеялся. Над тысячами сайлонов, что ждали их падения, над тысячей смертей, которые не смогли их взять, над всеми теми, в чьих глазах он видел безнадежность, и больше всего - над самим собой.
Он любил их, сейчас. Всех - и сайлонов, и вселенную, полную смертей, и безнадежных и отчаявшихся - всех. Потому что он был жив, и этого счастья жить было слишком много для него одного.
В кабинет зашла Тори:
- Мистер Лампкин, а где...,- но договорить она не успела, когда хохочущий, как безумец, адвокат подхватил ее за талию, и совершил несколько безумных танцевальных па. Неистово бегающий по кабинету Ланс, которому передалась часть кипящей энергии хозяина, мяуканьем добавлял градуса атмосфере безумия.
- Мистер Лампкин! - и Ромо аккуратно поставил ассистентку на пол, отойдя на два шага, и по мере сил изящно поклонившись.
- Ну что ж, - строго улыбнулась она, поправив костюм, - думаю, в честь сегодняшнего дня я не буду предъявлять вам жалоб.
- Да, я очень на это надеюсь, мисс Фостер. Я бы сказал, мы чертовски хорошо поработали.
...
Ветер шелестел листьями где-то высоко вверху. В небе собирались тучи - пожалуй, скоро пойдет дождь. На сколько хватало взгляда, впереди простирались леса, леса, давно забывшие о людях. Если забрать вправо по тропинке, то можно выйти к развалинам - там, среди памятников многотысячелетней культуры должен бродить Балтар, которого они чем-то очень интересовали. Позади в паре километров был временный лагерь людей - больным также был полезен свежий воздух, да и здоровые, по примеру самого Лампкина, наслаждались твердой землей под ногами.
По застиранной, но еще крепкой штанине полз муравей. Упорный. Неутомимый. И совершенно не представляющий себе, во что ввязался.
Лампкин осторожно подставил исследователю палец, и опустил его подальше от себя. Рядом пробежал, и взобрался к нему на колени Ланс.
Адвокат посмотрел на небо, и тихо прошептал:
- Кот дома, Фэй. Кот дома.
|
|
13 |
|
|
|
|
Аполло шёл по пустым коридорам "Галактики". Когда-то этот корабль представлял собой грозную силу, а сейчас не мог совершить больше ни одного прыжка без угрозы развалится надвое. Все беженцы и большая часть команды уже обживали поверхность планеты, которая была когда-то колыбелью человечества - и должна стать её снова. Всё возращается на круги своя.
Адмирал упорно не желал покидать крейсер, который на долгое время стал для многих людей домом, защитой, надеждой и спасением. Он вспоминал, что когда-то давно он хотел стать юристом, как дед. Может быть позже заняться политикой. Но боги рассудили иначе, и он стал тем, кем стал. И почти никогда не жалел о своем выборе. Не жалел и сейчас.
Ли знал, что несмотря на поистине чудесное спасение - где-то в глубине космоса по-прежнему затаились их взбунтовавшиеся детища, сайлоны. Со своим коварным планом, с тысячами рейдеров, сотнями базовых кораблей и миллионами центурионов. Огромная сила, перед которой были бессильны двенадцать колоний, и перед которыми бессилен Кобол сейчас. Когда-нибудь они найдут их новое обиталище, а значит - кто-то должен оставаться на страже. Выйдет срок "Галактики", но, может быть, к тому времени её место займут новые грозные корабли. Кто-то должен бдить, кто-то должен помнить - когда об угрозе забудут все остальные.
И адмирал остаётся со своим кораблем, чтобы люди внизу могли жить в безопасности, чтобы они могли забыть ужасы войны, чтобы им больше не пришлось убивать и быть убитыми. Адмирал остается нести свою вахту.
|
|
14 |
|