Маревый мёд | ходы игроков | Улей

Лайла обернулась на вошедших нарушителей и чуть ли не подпрыгнула на своих сильных лапах.

— Как вы сюда пробрались!? Дакст! Ты же должен был охранять проход!

— Я охранял! — вдруг запищал толстяк из-за спины Оггеля, — Но они победили.. И отпустили пленников.

— Каких еще пленников? — удивилась Лайла.

— Так, хватит пререканий, — вмешалась Королева, выпорхнув вперед.

Пчела подлетела к своему трону и приземлилась на него, положив лапку на лапку. Стоявшие рядом трутни оживились и начали покачивать опахалами над своей королевой.

— Ну рассказывайте, зачем вы проделали весь этот путь и переполошили весь мой улей? Начнем по порядку, кто вы такие? — распорядилась королева, усаживаясь поудобнее, будто готовясь к началу разворачивающегося перед ней спектакля.

Оггель придерживался другого мнения. Менять следовало систему не охраны, а престолонаследия. А королева, как поступают все особы королевской крови, пускала в ход дипломатию только когда не сработала сила. Известный трюк. Только трюки бобра не учат!

— Мы — принц Оггель Третий сотоварищи, — важно проговорил бобр. — Сын Оггеля Второго, внук Оггеля Первого, наследник всея реки от Семи Кочек до Лососиных Порогов, держатель ивы, покровитель танцев, опекун сельской таверны и будущий корозидент Лесного Альянса!

Его чёрненькие глазки стремительно наливались непрозрачной тёмной синевой. Голос зазвучал тем хором, который друзья слышали ночью. Голоса из ниоткуда повторяли каждое слово принца-колдуна на разные тона: шелестящие и резкие, металлические и почти беззвучные, шипящие и грозные. Само море говорило вместе с ним. Грушеподобная туша упитанного принца распрямилась на задних лапах, и вдруг оказалось, что в загривке бобр не слишком уступает крупной лисице. Буро-сизая шерсть лежала на нём как мантия.

— Мы пришли спасти твоих пленников и остановить огульные поставки маревого мёда! Мы пришли объявить тебе, что в лесу Виридиан живут как дружный лесной альянс! Не похищая соседей! Не причиняя насилие! Не создавая караулы!

Шлёп! Шлёп!

С каждым словом он медленно приближался к трону как разгневанный меховой мяч.

Шерсть Оггеля пошла зябкой чёрной рябью, оставляя его силуэт ясно видимым в розоватом кумаре. Неощутимо-потусторонняя дымка сочилась из пространства вокруг бобра, как будто глубинная тень принца Оггеля ступала след в след за ним.

— Мы — судьба преступных самодержцев! Мы — судья нечестных медодилеров! Мы призываем тебя к порядку, пчелиная королева! Сложи оружие и покайся! Иначе…

Взбешённый взгляд бобра остановился на раболепном трутне перед троном. Опухшая ласта принца внезапно вспузырилась, превращаясь сама по себе в гибкое щупальце, которое щёлкнуло по полу. Оггель хищно довершил свою угрозу:

— …иначе ты будешь наказана, моя королева.

Сэр Артур с отвисшей челюстью взирал на роскошные покои Королевы. Никогда раньше он не видел столько золота. Зачем одной пчеле — пусть и благородных кровей — столько богатства? И это тогда, когда бедным слоям населения — таким, например, как этот Дакст — не хватает даже на еду. Столь вопиющая социальная несправедливость поразила доброе сердце рыцаря сильнее, чем любое пчелиное жало. Проследив, чтобы Хуч запер за ними врата, бурундук насупил мордочку и приготовился к свержению власти.

  Хуч прислонился спиной к закрытым дверям, ясно давая понять, что никто отсюда не уйдёт, пока эта история не закончится. Его метательные ножи поблёскивали серебристыми пёрышками, а сам он зорко приглядывал за трутнями. Их было шестеро, что в два раза меньше, чем кинжалов у Хуча, так что они не вызывали опасений. К тому же они были явно любовниками, а не воинами. Их изнеженные полосатые тела даже не имели жал.
  — И ещё придётся вернуть Лайлу её родителям, угу?
  В отличие от спутников, Хуч хорошо помнил, зачем они отправились в поход, и продолжал держать фокус на их конкретной (пусть и не такой масштабной) цели.

— Да как ты смеешь! — возмущенно зажужжала королева, но поспешила взять себя в лапы.

Все трутни в зале поднялись со своих мест и, угрожающе жужжа, воспарили в воздух. Королева успела остановить их жестом, и теперь все шестеро трутней ждали только ее команды, чтобы напасть на нарушителей их спокойствия.

— Я никогда не "слож-жу оруж-жие" ни перед кем, тем более перед каким-то там принцем, — жестко ответила она, — Ты уверен, что хочешь продолж-жать говорить со мной в таком тоне, наследничек? Ты находишься в самом сердце моего улья и я могу позвать на свою защиту всех моих сестер от мала до велика. Тебе не выбраться отсюда, если только я тебе не позволю, — угроза пчелы окончилась приторной усмешкой, — Но впрочем, в этом может и не быть необходимости. Мы ведь цивилизованные участники Лесного Альянса, мы можем договориться.

Королева подалась вперед, сидя на своем золотом восковом троне, и закачала ножкой.

— Мои пленники были ворами, посягнувшими на мой мед.. Но так и быть, забирайте их, забирайте белочку. Я никогда не держ-жала ее в неволе, Лайла добровольно пошла ко мне на служ-жбу, — королева перевела взгляд своих больших черных глаз на фигуру белочки из пчел, замявшуюся рядом с дверью в лабораторию, где лежало ее тело, — Правда она не сказала, что ее будут искать родители, да дорогая? Но это уж-же другой разговор. Забирайте их, но не суйте нос в мой бизнес, — жестко сказала пчела, — Вас не касается ни маревый мед, ни поставки, ни эксперименты. Забудьте про это место и все продолж-жат жить спокойно и счастливо. Ну что, принц Оггель Третий, каков твой выбор?

Принц почесал щупальцем в ухе, благо сейчас это было удобно и просто. Примечание Хуча помогло ему сопоставить запросы и возможности в масштабе. Как и все особы королевской крови, бобёр согласился на дипломатию, когда не сработала сила:

— На твой мёд никто не посягал, — немного спокойнее ответил он. — Твои пчёлы зазывали маленькую девочку, обещая сладости, если она пойдёт к ним домой. Это у всех вызывает определённые сомнения. Но если ты согласна вернуть Лайлу из белок, на том и порешим. Сэр Артур, заберите её.

— Лайлу из белок, — подтвердил сэр Артур, кивнув. — Но мы видим перед собою лишь Лайлу из пчёл. Где настоящая беличья Лайла? С рыжим мехом, пушистым хвостиком, тёплым дыханием, и далее по списку.

— В лаборатории за ней, — сориентировал принц. — Нет-нет, ещё левее. Да. Под одеялом.

— Ха-ха, глупости, — махнула лапкой пчела, а ближайший к ней трутень подал кубок с нектаром, — Я обещала ей нечто большее, чем просто сладости. Я обещала Лайле грандиозную карьеру и большие возмож-жности, а главное – я бы выполнила свои обещания, если бы девочка не привела за собой хвост. Да будет мне это уроком, нельзя брать на работу подростков. Но ведь у нее были такие данные! Троекратная победительница конкурса "Самый красивый хвостик", и ведь заслуж-женно, вы только посмотрите!

Пчела качнула бокалом в сторону жужжащего силуэта Лайлы, которая тут же спрятала свой большой пышный хвост за спину.

— Не стесняйся, дорогая, у тебя замечательная внешность для работы с клиентами. Да и схватывала ты все на лету. Ж-жаль, конечно, очень ж-жаль, что не слож-жилось... — королева пригубила кубок, — Не унывай, дорогая, приходи когда исполнится восемнадцать месяцев, вдруг место будет свободно.

— Но.. Королева! — запротестовала белочка, — Я собиралась передать родителям весточку. Они бы все поняли! Я.. Я не хочу обратно на ферму! Нет, — облако из жужжащих пчел в форме белочки перегородило путь в лабораторию для сэра Артура, — Подождите. Не трогайте. Я взрослая девушка, я могу пойти сама и не нуждаюсь в вашей помощи. Вы все испортили!

Она отвернулась и, кинув взгляд на Королеву, пошла в лабораторию к своей кровати. Рой бушевал внутри ее фигурки. Лайла склонился над собственным лицом и протянула вперед лапку. С ее дребезжащего пальца отделилась одна маленькая пчелка и тихонько приземлилась на щеку спящей белочки. Пчелка подползла ближе к закрытому глазу белочки и аккуратно лапками собрала маленькую слезинку, соскользнувшую с рыжего века.

— Не плакать, только не сейчас, — прошептала она себе, пытаясь взять себя в лапы.

Пчелка унесла с собой слезинку и вернулась обратно в рой, а затем фигура дрогнула и окончательно распалась на множество маленьких пчел, полетевших в разные углы комнаты. Секунда. Две, три. Но Лайла не просыпалась. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Ее грудь продолжала мерно вздыматься под стеганным одеялом. Слезы больше не текли из-под сомкнутых век.

— Официальное трудоустройство, — назидательно резюмировал принц Оггель. — Вот что избавило бы стороны от всех проблем. Никаких огорчённых родителей! Никакого замерзающего в лесу отца. Никакой хурмы и перевёрнутых на спину Капитанов. Никаких пострадавших пчёл, никакой мёдомании. Всего этого было бы можно избежать, если бы стороны открыто объявили о своих намерениях и заключили договор.

Его щупальце поднялось к потолку, призывая корни в свидетели.

— Видимо, проблемы в семье толкнули её на этот отчаянный шаг, — покачал головой сэр Артур, медленно подходя к спящей Лайле. — Если бы родители больше уделяли время дочери вместо того, чтобы заниматься своими взрослыми делами, она не сбежала бы из дому.

— Просыпайся, — рыцарь наклонился над белочкой-красавицей и целомудренно чмокнул её в пушистый лоб.

  Троекратная победительница конкурса «Самый красивый хвостик» победила в четвёртый раз, приведя за собой «хвост» таких красавцев как сэр Артур, принц Оггель III и Хуч. Определённо, они причинили тут порядочно добра и нанесли пользы, но оставался ещё один момент, который бередил сычёвую душу. Почесав опухшее крыло, Хуч обратился к королеве, стараясь сохранить уважительный тон:
  — Ваш мёд и ваши эксперименты — ваше личное дело, но, при всём уважении, это правда лишь до тех пор, пока пыльца с ваших полей не касается чужих носов. Вы занимаетесь опасным делом. По пути сюда мы встретили одурманенную кобро-гадюку, которой всё казалось мышами, помутившегося рассудком отца-белку и других зверят, пострадавших от вашего bee-знеса. Но Виридиан — наш общий дом, и впредь было бы чудесно с вашей стороны подумать об экологии и обеспечить должную безопасность на вашем токсичном производстве. Тогда мы все сможем жить дружно, не мешая друг другу заниматься каждый своим делом. Поправьте меня, если я ошибаюсь?

Однако поцелуй в лобик не сработал. Лайла не шелохнулась, не открыла свои прекрасные глаза и не обратила благодарный взгляд на рыцаря, склонившегося над ней. Ничего. Только размеренное теплое дыхание белочки щекотало шерстку. Лайла продолжала спать глубоким сном.

— Ну скоро вы там? — нетерпеливо прокричала Королева в лабораторию.

Между тем, пройдя в помещение, где лежала Лайла, сэр Артур мог мельком рассмотреть лабораторию, расположившуюся здесь. Хитроумные устройства с трубками и резервуарами кипели работой. Жидкости, порошки в колбочках, струившийся по трубкам газ оседал капельками в сферических колбах.. и все розовое, наполненное знакомым цветочным ароматом с маревой поляны. Рядом располагались большой мешок заполненный розовой пыльцой и громадный стеллаж дополна забитый баночками с розовым медом и приклеенными к ним бирочками с подписями.

— Эти разговоры меня изрядно утомили, должна вам признаться, — продолжила капризничать королева пчел, — И вы не ошиблись только в одном – мои эксперименты, это мое личное дело. На этом мы порешили и впредь, надеюсь, вас больше на моей поляне никогда не увидеть. Однако, могу избавить вас от опасений, цветок Эффилдавна отцветет уже через 12 суток и тогда в окрестностях станет безопаснее. А уж к следующей весне я обязательно огорожу поляну от лишних глаз и пронырливых соседей.

— Да-да, уже идём, — отозвался бурундук, аккуратно поднимая Лайлу с кровати. — Надеюсь, ограждение, которое вы планируете возвести вокруг своей поляны, будет не только препятствовать попаданию внутрь непрошенных гостей, но и вывозу наружу результатов ваших экспериментов. В Лесном Альянсе достаточно иных искушений, помимо вашего маревого мёда.

Держа спящую белочку у себя на передних лапках, рыцарь прошёл обратно к своим друзьям и бросил серьёзный взгляд на пчелу.

— Вы наживёте себе много врагов, Ваше Величество, если решите продавать его честным зверям, — предупредил пчелу сэр Артур.

  — А что с Лайлой? — Встревожился Хуч. — Почему она не просыпается?

— Это уже не ваше дело, сколько раз вам повторять, — раздрожалась пчела от назойливых предупреждений про маревый мед.

Замечание Хуча заставило королеву внимательно посмотрела на белочку, склонившую голову в лапах сэра Артура.

— А это побочный эффект от той дозы мёда, которую я ей дала. Ничего, через пару дней должна очнуться, — махнула лапкой пчела, — На самом деле Лайла прекрасно прошла все испытания и в итоге мне удалось подключить её к общему разуму улья. Это невероятное достижение и оно обязательно взбудоражит научный мир! Премия "Золотая скорлупка" уже у меня в лапках, так сказать, — хвалилась королева.

— Мы думаем, — с тщательно скрываемым беспокойством сказал Оггель, — что нам пора уходить.

Они, конечно, пообещают вернуться. Разум улья и зомбированные белочки — не то, что принц бобров собирался оставить за пределами избирательной кампании. Если бы черепаха и ящерица были с ними, возможно, весь разговор сложился бы иначе. Но сейчас: пора уходить.

  — Не прощаемся, — сказал королеве Хуч, словно прочитав мысли Оггеля.
  Вместе с бобром и бурундуком сыч пошёл на свежий воздух.

— В ваших же интересах, чтобы она очнулась к нашему, возвращению в Дубовый край, — бросил напоследок Королеве сэр Артур и понёс Лайлу к выходу из улья.

— Вам действительно пора уходить, наша беседа успела мне наскучить, — капризный тон медовой королевы сменился сталью. — Но уверяю вас, мы больше никогда не увидимся. Я не имею привычку распыляться на угрозы, но скажу одно: лучше не подходите близко к моей поляне, не то я натравлю на вас весь улей. А теперь прощайте! — замахала лапой королева вслед незваным гостям.

Следом полетели жужжащие трутни, чтобы закрыть ворота, однако прежде чем тяжелые двери захлопнулись, королева успела прокричать.

— Дакст, и не думай, что отделаешься двумя неделями голодовки!

А несчастный клещевик завопил от горя, схватившись за живот. Двери захлопнулись и за ними послышалось гулкое веселое жужжание.

Трое спасателей с мирно спящей белочкой на руках спокойно прошли по тоннелям обратно к выходу из улья. Дакст проводил их до самого выхода, но сам уходить отказался, успокаивая себя тем, что несколько недель голодовки он выдержит, он же сильный. Клещевик активно замахал вслед героям лапой, так что все его тело заходило ходуном и долго еще желал троице хорошей дороги. Огромный медведь около входа все еще продолжал спать, повернувшись на другой бок. Сидя на пеньке рядом, героев поджидали ящерка и черепаха. Они немного встревожились тому, что Лайла не просыпается ни от потряхиваний, ни даже от тычка в бочок, но согласились с обещаниями, что морок сна вскоре должен пройти.

По совету Зивраи команда надела на мордочки повязки смоченные водой и двинулась через розовый туман сначала за отцом, для сохранности привязанным к ветке, а затем и в обратный путь. Реджинальд пришел в себя только через пару часов после того, как команда оставила розовый туман позади, и наконец смог признать Лайлу в настоящей Лайле, а не во всех остальных членах отряда. Отец был все еще слаб, потому Каптан продолжал нести его на руках до самого Дубового края.

Вошли они в деревню впотьмах. Однако теплый свет еще горел из каждого дупла, в которых белочки в тепле и уюте заканчивали ужин. Радости матери Шушанны не было предела. Она бросилась к дочери, а затем целовала каждого участника поисков как родного по нескольку раз и слезы текли из ее схваченных морщинками глаз. Реджи тоже не смог удержаться и прослезился, обнимая жену. На их счастье прискакала вся ферма и теперь возгласы радости разносились повсюду. Зажгли огни, заново растопили печь и поставили большой чайник. Тита с братьями радостно прыгали и веселились вокруг, вся ферма разом простила Хучу, сэру Артуру и принцу Оггелю их прошлый визит и собирались устроить праздник в их честь. Белочку Лайлу под предлогом долгого путешествия и большой усталости сразу же унесли в родительское дупло в кроватку отлеживаться. Филин Мабергор одобрительно угукнул троим спасателям, а затем отвел в сторонку своих подчинённых Зивраю и Каптана, чтобы послушать полный отчет. Заиграл оркестр, заплясала ребятня, запах пирогов разнесся по всей округе. Праздник длился до глубокой ночи и продолжился с утра.

Однако на следующий день Лайла не просыпалась. Обеспокоенная Шушанна с этой новостью разбудила троих спасителей, спавших в гостевом дупле. Она позвала их к себе и затем долго засыпала их вопросами о том, что же случилось. Мать металась по дуплу и никак не могла понять, почему ее дочь все еще спит. Весь последующий день длился необычайно долго. Все ждали и гадали, когда же Лайла наконец придет в себя. Мрачная мысль о том, что королева пчел обманула троицу, мучила теперь всех. Думали даже снова отправляться к улью и требовать объяснений от королевы. Однако под вечер, когда по округе разнесся манящий запах ужина, Лайла наконец открыла глаза. Она проснулась испуганная, исхудавшая и очень голодная. Но, объятая родительским теплом и заботой, она очень скоро уже хохотала со всеми за большим столом на главной площадке под сводом Главдуба. Пир и гуляния гудели под яркими звёздами. Вся ферма восхваляла троих героев и благодарила их. Мир и покой воцарился в Дубовом крае.

На следующий день перед отъездом бобра, бурундука и сыча обратно в Семь кочек, Лайла подошла к ним и искренне поблагодарила за спасение. Она объяснила им, что погорячилась тогда в зале королевы, и призналась, что уже задумывалась о том, что бы вернуться домой к семье. У медовой королевы ей было довольно тяжко, и к тому же ее ждали сомнительные перспективы. Амбициозная девочка пообещала сделать карьеру в более безопасном месте и никогда не уходить без предупреждения. На этом герои попрощались со всей семьей Перескок и всей фермой. Они увезли с собой множество подарков от благодарных жителей и доехали до деревни Семь кочек на телеге, запряженной цокающим жуком-короедом. Победителями они предстали в старой доброй таверне "У трясогузки" и еще долго потом гремела слава сыча, бобра и бурундука, победивших пчелиную королеву и целый улей, а главное вернувших белочку домой. Вино текло рекой еще неделю, песни, пляски, сливочное пиво и многоножки на палочке за счет заведения.

***

Слухи про маревый мед начали появляться на окраинах деревень. Одни говорили, что оно работает как обычное снотворное, другие – что имеет омолаживающий эффект, третьи – что этот мед действует как сильное галлюциногенное средство, опасное для здоровья. Обнаружились пострадавшие: кто-то случайно упал с ветки, кто-то и вовсе превратился в хищника. Маленькие группки отважных блюстителей закона, направлявшихся к улью, получали сильнейший отпор от увеличившейся армии громадных пчел, защищавших территорию поляны. Тревожные разговоры привели в эти края алхимиков из Лесного альянса, которые провели экспертизу меда и выявили крайне отрицательные симптомы длительного употребления этого продукта, в числе которых могут проявляться: облысение, потеря слуха, речи и ориентации, расстройство желудка, депрессия и зуд. Поступил запрос о незамедлительной инспекции в тот самый улей. Только к концу лета, собрав необходимые документы, финансовую поддержку и отряд военных, инспекция Лесного альянса проникла на территорию давно отцветшей поляны, а затем и в сам улей. Однако они нашли его пустым. По всей видимости, Королева бежала, забрав с собой весь запас маревого меда, все документы об экспериментах и саму лабораторию. На месте был обнаружен только очень худой клещевик, объявивший себя новым королем улья. Интервью клещевик Дакст дать не смог, так-как был очень занят поеданием оставшегося меда, которого ему должно хватить до следующий весны. Про дальнейшие свои планы новый король сказал лишь, что собирается "найтить себе королеву". Инспекция оставила Дакста царствовать, Медовая королева исчезла, а новых слухов про маревый мед в том краю больше не поступало, потому это дело отложили в долгий ящик, а затем и вовсе забыли.