[AD&D2e] There would be some Dragons | ходы игроков | Часть 5. Хрустальный отзвук

Она обеспокоенно заметалась туда-сюда, не понимая, что предпринять, но поняв, что спутники в безопасности - остановилась, нахмурившись. Прокрутила в голове странную фразу, непонимающе оглядела таблички.
- Слушайте внимательно. Некий голос сказал - "Не иди дальше, не выбрав верное. Пронзи незримую смерть, призвав глаза и уши Семберхолма, опусти клинки, как будут сражены твои враги, воздвигнув щит Мит Драннора". На чашах написано - Осведомлённость Семберхолма и Клинки Миф Драннора. Сейчас зачитаю, что на табличках.
Закончив, Моргейн повернулась в сторону стола и задумчиво пожевала губы.
- Сложно. Но будь я военачальником эльфов... вот только я не военачальник эльфов. Эх, надо, надо было просить Тараната проводить нас. Глупая я, зря понадеялась на собственные силы. Есть идеи, Ариэль? Эвелина?
Попутно с этим, Моргейн на всякий случай, наугад закинула "Клинки" в Осведомлённость, а "Армию" в Клинки.

В убежище, наспех возведенном для себя маленькой баронессой, было тесновато для волшебницы и рослого воина. Эмбрин подтянул колени к груди и постарался сжаться в плотный комок, чтобы не давить на Ариэль слишком сильно. Он даже не мог повернуть к ней голову – все внимание было направлено на узкий просвет между щитом, в который паладин вцепился обеими руками, и деревянной столешницей, служившей им крышей. Если один из парящих клинков найдет брешь в их обороне, то уйти от смерти в узком пространстве будет некуда. Но уж хотя бы до Ариэль они точно не доберутся! Паладину вдруг стало интересно, действуют ли мечи сами себе, или их рукояти сжимают невидимые руки бесплотных духов, стоящих на страже древних руин?

Воин ощущал спиной тепло девушки, вынужденно прижавшейся к нему. Страшно ли ей сейчас? Владея собственной магией, она понимала могущество эльфийского колдовства, с которым им пришлось столкнуться. Самому ему трудно было воспринимать эту угрозу всерьез после вчерашних событий в лесу. Наверное, когда смерть часто гостит по соседству, к ней начинаешь привыкать. Так и становятся настоящими героями. Впрочем, расскажи кто Эмбрину неделю назад о его нынешнем положении, он бы расхохотался и хлопнул шутника по плечу.

— Не такой мне виделась стезя приключений. Да и в сказках все иначе сказывали, — задумчиво пробормотал он.

Когда в повисшей тишине зазвучала речь Моргейн, Эмбрин прислушался, силясь вникнуть в детали. Он не рассчитывал разгадать эту тайну, но заслышав о щите и клинках Миф Драннора, сразу подумал о защитниках древнего эльфийского царства, чья стойкость и доблесть осталась запечатленной в веках. Ни оружие, ни доспехи, ни могучие чары не уберегут город от беды, если за ними не найдется крепкой руки и верного сердца. И такие защитники рождались в любую эпоху, в любом народе. Отринув уютную безопасность домашнего очага, они надевали броню и отправлялись хранить рубежи своей родины, не жалея жизни. Таковы были Серые Всадники из Хэрроудейла. И Лунные Тени из Семберхолма. И...

— Ариэль, ты не знаешь, как называли себя воины-защитники Миф Драннора?

— В сказаниях и сказках оставляют всё самое красивое и берущее за душу, не так ли? А не про борьбу с грызунами, или упрямым сокомандником, или прятки под столом.. — АРиэль пожала плечами, но, кажется, она была в норме и не разделяла разочарования Эмбрина. — Другое дело, что я слышала про опасности в руинах, но ээ.. не ожидала подобного.
Ее мысль прервала Моргейн, и это еще сильнее повергло Ариэль в прострацию.
— Совсем не ожидала подобного. Они это делали при жизни? Серьезно? Ургх..— волшебница недовольно промычала.
— О, это я знаю! Единственное, что мне известно про войска.. Есть перевести, будет примерно "Армия Доблестных".. ах.. Каэлинн, проверь! А Семберхолм – ну, оттуда я знаю только Лунных Теней.. хотя, они следопыты, действительно, глаза и уши!

  Некоторое время Моргейн задумчиво хмурилась, глядя на стол, под которым спрятались друзья, а потом перевела взгляд на кубки.
  - Армия Доблестных... Лунные Тени... - взгляд девушки скользнул по табличкам и она неожиданно расхохоталась. - Серьезно? О таком решении могли не догадаться разве что потомки, а не враги. Это так глупо! Но с чем квазит не шутит, я рискну!
  Подобрав нужные таблички, она закинула их в соответствующие кубки и отступила чуть назад, стараясь держать в поле зрения и мечи и лестницу.
  - Вы либо гении, либо безумцы, - весело бросила она в сторону паладина и магички.

На этот раз чаши не потеплели, а, наоборот, похолоднели от активации магии. Что-то лопнуло в воздухе с чем-то, что можно было бы счесть звуком, воспринимайся оно ушами, а не всем телом, и с тихим шелестом и позвякиванием клинки начали возвращаться на свое место с наблюдательной позиции над столом. Между столами с чашами и лестницей на полу вспыхнула слепящим разноцветием полоса на полу и тут же погасла, не оставив следа.

Чаши все еще ощущались ледяными и едва заметно в светлом зале светились.

Стоило поставить чаши на стол и сделать шаг с пола на вторую ступеньку лестницы, как реальность зала в полуразрушенном поместье вздрогнула и начала расплываться. Секунда - и спускаться было уже некуда. В мире оставалась только лестница, ведшая из ниоткуда в никуда.

Спуск вниз по ней не дал ничего, попытка подняться быстро привела каждого из искателей приключений - по отдельности, потому что на лестнице было место только для одного - в элегантно обставленную залу, окруженную легкими арками из белого мрамора с развевающимися на ветру занавесками. За арками и занавесками плыло серебристо-туманное ничто, в котором не было ни неба, ни земли, ни каких-то ориентиров. Несколько низких изогнутых кушеток стояло в одном углу, , окружая высокую серебристую арфу, на манекенах по стенам стояли выставленные латы, резная колесница замерла по центру зала, на месте ее возницы на подушке лежала корона белого металла с серыми и черными камнями богатой инкрустации. Главные кристаллы венца были длиной с женскую ладонь. Прямо в воздухе парил чуть изогнутый длинный меч, на несколько пальцев выступавший из ножен. Клинок был сделан из ледяной на вид голубоватой стали. На резных столиках в другом углу лежали на подушках четыре кинжала, выглядящих странно настолько, что непонятно было, как ими сражаться. Шипастые рукояти, изогнутые клинки, странные навешия, крылатые гарды - чем они были на самом деле и для чего задуманы тем, кто их сотворил, было загадкой.

Пусть путь сюда каждый из троих - Эмбрина, Ариэль и Моргейн - проделал по отдельности, рано или поздно все они встретились в этом загадочном месте.

  - Магия... - удивленно прошептала Моргейн, бродя по зале и переходя от одного чуда к другому.
  Арфа интересовала её меньше всего, а дольше всего она бродила вокруг меча, то и дело порываясь протянуть к нему руку, но отдёргивая её обратно. Но, наконец, застыла девушка всё же перед короной, разглядывая её, склонив голову и размышляя о том, кого она ждёт.
  - Это место... - в её голосе скользнули странные тона. - Это место хранит артефакты прошлого, которые ждут, пока они вновь станут нужны миру. Мой вопрос о том, почему эльфы оставили арфу здесь - остаётся в силе. Имеем ли мы право что-то забирать из этого места? Судя по всему, даже Таранат либо не знал о подобном, либо он был уверен, что мы не наделаем глупостей. Но в чем сакральный смысл всего этого. Ждали ли эти вещи нас?
  Она с улыбкой указала на каждую в отдельности, соотнося арфу с Эвелиной, меч с Эмбрином, Кинжалы с Ариэль, а потом уставилась на корону и неожиданно покачала головой:
  - Нет, просто глупое совпадение. Просто совпадение.

— Эльфийская магия, — добавила Ариэль. — Они могут.. могли.. – девушка вздохнула. — особенное.
Она смотрела на чудеса с жадным любопытством, но одновременно и робостью – да, их пустили в святая святых, но испытание могло быть не последним. Собравшись с духом, Ариэль рывком добежала до Каэлинн, и смущенно рассмеялась этой выходке. Вот уж стала "хвостиком"!

— Я вижу, что твои слова идут не от корысти, но.. Мы обещали не беспокоить покой мертвых и не брать ничего кроме арфы, — припомнила волшебница слова их нанимательницы. — А для Эмбрина обещания – вещь особенно особая, как я понимаю. Гейс госпожи Литрин закрывает Тисейн Гала..
Ариэль вздохнула еще шумнее.
— То что они совпали с нами – и правда скорее совпадение. У каждой вещи здесь наверняка много веков истории, — она подошла к коронованной колеснице, вглядываясь в камни, пытаясь вспомнить похожую на нее историю, но не касаясь предметов. — Я хочу выпустить эту историю обратно в мир. Но имею ли право? О, мудрый Лабелас..

Озадаченно вертя головой, Эмбрин восхищенно разглядывал интерьер залы. Кто бы мог подумать, что лесная тропинка приведет их в настоящий зачарованный эльфийский дворец из сказок! И явно в каком-то ином мире, судя по видам за арочными проемами. Обиталище древних волшебников и героев, а то и самих богов!

На предположение Моргейн воин только нахмурился. Его никогда не привлекали мечи, и даже поверхностно овладеть искусством фехтования он так и не сумел. Эмбрин напоил немало отточенной стали своей кровью, но не пролил ни капли чужой, и не видел в острых клинках ни красоты, ни благородства. Кроме того, Ариэль была права – эти вещи не предназначались для них. Даже волшебной арфе они станут лишь мимолетными хранителями, но не хозяевами.

Однако, чудеса чудесами, а практичное начало возобладало в сыне фермера. Девушки, кажется, еще не обратили на это внимания, увлекшись изучением артефактов, но у этой залы отсутствовал один из важнейших атрибутов правильного гостеприимства. Выход. Может, конечно, дверь появится из ниоткуда, как только они выполнят здесь то, что предначертано судьбой, или их унесет отсюда прямо сквозь тонкую ткань грез эта волшебная колесница. Но если древние хозяева этого склада имели иные средства покинуть его, то их пребывание здесь грозило затянуться на вечность-другую. Впрочем... раз они явились сюда по божественной воле, то, может, она и поможет им выйти? Как только...

Паладин решительно подступил к арфе, и, вознеся короткую молитву Всематери, положил одну руку на изгиб рамы, а другой нежно, словно касался девичьей щеки, провел по самой длинной струне, едва задевая ее. И зажмурился в ожидании неземной чистоты звука.

Колесница была старой, очень старой - времен расцвета эльфийских королевств и империй, времен еще до объединения Кормантира. Архаичные мотивы в ее резьбе весьма отличались от более позднего строгого минимализма и лаконичных линий среднего и позднего Кормантира. Резные ветви и плоды, облака и небесные светила, птицы и пегасы, точеные спицы колес, небольшие резные крылья на бортах и аккуратная подножка. Наконечник дышла был сработан в виде восходящего солнца.
То, что знала Ариэль о традициях и сокровищах кланов Кормантира, говорило ей, что перед ней венец или главы клана, или высшего мага клана, а меч, вокруг которого бродила Моргейн, должно быть, был мечом клана - либо эльфийским клинком, либо лунным.

Размышления девушек прервал нежный звук струны, затанцевавший в тишине зала. Арфа была прекрасной, очень чистой, негромкой и нежной по звуку. Внезапно по коже пробежал холодок, а из чистого воздуха сгустился полупрозрачная человеческая... нет, все же эльфийская фигура. Сквозь длинную робу немолодого эльфа можно было различить детали обстановки комнаты, а полы его одеяния висели над полом на расстоянии где-то ладони. Высокий лоб был украшен большим овальным камнем, а из-за широкого кушака выглядывал заткнутый за него жезл.

- И вы все же решили перейти от рассматривания к исследованию более предметному, - речь эльфа не улавливалась ушами, она звучала прямо в голове каждого из троицы.
- Рыцарь человеческой богини, полукровка, идущая путем Искусства, и дитя фей, носящая кольчугу Лунной тени, не несущие зла и не облеченные алчностью, - неторопливо продолжил он.
- На Прайме, должно быть, прошли века... Прайм - это мир, откуда вы пришли, - сразу пояснил эльфийский призрак, - там находится Кормантир. Расскажите же мне новости из дома - а заодно и дело, по которому вы отважились на это рискованное путешествие! Большой ли ценой отбились? Кто стал Короналом после Эльтаргрима, или по-прежнему правит Совет? Да нет, не может быть... Убийцу Араве нашли? Сриньши вернулась? Кризис Старимов разрешился? Что с Анваэранами? Райниль же выжил, да? - терпение эльфа прорвалось градом вопросов.

Ариэль могла сказать ему, что Эльтаргрим так и остался последним Короналом Кормантира - остальное было для нее потоком смутно знакомых имен и имен кланов. Старимы - ультраконсервативные золотые, источники множества проблем, когда Мит Драннор открывался для всех рас, Анварэраны - владельцы этого поместья, и, должно быть, еще один благородный клан.
На большую часть вопросов ответов не было даже у нее.

Эмбрин растерянно переглянулся со спутницами, затем выступил вперед и почтительно поклонился эльфу. Среди любого народа встречались личности, по праву наделенные особым статусом и следующие высоким путем власти или могущества, и воин видел перед собой одного из таких, пусть и не во плоти. Он сразу понял, что этот маг древности по какой-то причине лишен возможности вернуться в родной мир, и даже не получал оттуда вестей в течение многих столетий. Может, и к лучшему, ведь вести были не из приятных... Укол жалости пронзил сердце Эмбрина. Возможно, эльф посвятил себя бессменному дозору в этом странном месте, охране древних эльфийских реликвий? В этом случае будет нелегко убедить его расстаться с одной из них!

— Увы, господин, наши вести едва ли принесут тебе радость. В мире, откуда мы родом, минуло много веков и произошли большие перемены. О делах вашего народа лучше поведают мои спутники, в чьих жилах течет эльфийская кровь. Я же сообщу следующее: мы не грабители, не мародеры, и не имеем в помыслах присвоить себе чужое, но цель нашего прихода – Тисейн Гала, — Эмбрин старательно ворочал языком, выговаривая эльфийские слова, — Чудесная арфа, которой пришел срок вернуться на... Прайм по воле Селдарин!

Нужно ли говорить, что паладин чувствовал себя чрезвычайно глупо, обращаясь к бесплотному эльфийскому лорду древности с просьбой, о которой он сам ничего не понимал, да еще и ссылаясь на волю эльфийских же богов, переданную с чужих слов?

- Боги желают возвращения Тисейн Гала? - уточнила эльфийская тень, прежде чем смерить Эмбрина изучающим взглядом и кивнуть своим мыслям.
- Что же, я вижу, что ты говоришь правду, человеческий рыцарь. Осталось узнать, не ввели ли в заблуждение уже тебя. Если хочешь развлечь своих спутниц, не стесняйся коснуться струн - давно хрустальный отзвук не нарушал покоя.

- Чувствуйте себя гостями в этом доме. Я вернусь через несколько минут, - коротко и изящно поклонился эльф, прежде чем раствориться в воздухе.

Призрак то ли хозяина, то ли стража, то ли смотрителя этого места вернулся, как и обещал, где-то минут через десять-пятнадцать - мерить время точно без солнечного света за окном и хоть каких-то ориентиров, кроме собственного сердцебиения и шагов товарищей было сложно.

- И верно, Тисейн Гала пришло время вернуться на Прайм, - с легким удивлением подтвердил призрак эльфа, - Селдарин дали на то свое благословение, и не в моей власти как-то задерживать вас и препятствовать вашей миссии. Вы можете взять арфу и передать ее той, на которую был возложен гейс вернуть ее в мир. Но неужели среди всех детей народа Кормантира не нашлось эльфа достойного этой миссии? Что произошло на Прайме за время, что я провел здесь, занятый своими исследованиями и книгами?

  Посмотрев на Ариэль, почему-то притихшую за это время, Каэлинн вышла вперёд и склонилась в чисто эльфийском поклоне. Оставалось надеяться, что как и многое другое, связанно с культурой эльфов - поклоны остались такими же, как и века назад.
  - Пути богов неисповедимы, Хранитель. Прошу простить, что мы не представились сразу. Это - Эмбрин, паладин из народа людей. Это - Ариэль, волшебница и A'Tel'Quessir. И я - Каэлинн... - она замялась, не зная, как себя представить. - Д...дочь Финеллы... наверное. О том, что случилось с Народом за время, что тебя не было на Прайме - лучше поведает Ариэль. Я же хотела спросить... м, если это не запретное знание, конечно. Кого или чего ждут другие артефакты, что хранятся здесь? И как нам покинуть это место?
  Она старалась выглядеть максимально уважительно, хотя всё происходящее граничило с мерой её восприятия мира. Возможно, не будь вчерашнего дня - сейчас Моргейн пребывала бы в полнейшем шоке, но теперь... это было просто волшебно и немного пугающе. Не более того.

Выслушав новости полуэльфийки, эльфийский призрак закрутился по залу, иногда проходя сквозь тот или иной предмет.
- Немыслимо! Кормантир пал, но никто не сообщил мне... А я сижу тут... Это, должно быть...
Выспросив у Ариэль текущую ситуацию с эльфийской политикой и географией, он слегка успокоился, достаточно, чтобы вспомнить о вопросах Моргейн.
- О, ты спрашивала... Прости меня, я оказался ошеломлен подобными новостями. Конечно, они ждут главу дома, когда они ему понадобятся. Или, в этих обстоятельствах, его наследников?
- Я не могу покинуть этот демиплан иначе как в чрезвычайных обстоятельствах, друзья мои, - обратился призрак ко всем, - поэтому вынужден попросить вас выяснить судьбу дома Анваэран и передать наследнику весть о том, что его наследие ждет его, нетронутое, под моей охраной.

- Вам стоит только попросить, как я открою переход отсюда на Прайм, - заверил он, - в любое указанное вами место, которое вы можете представить или описать достаточно точно.

  - Это ведь не требует срочности, Хранитель? - Задумчиво спросила она, поглядывая на остальных. - Я могу заняться этим делом в своих странствиях, но не обещаю, что оно будет первым в моем списке. Для моих друзей это и вовсе задача... проблемная.
  Побродив, почти как дух, туда-сюда по залу, девушка задумалась, прикидывая шансы. Она хотела покинуть их на кромке леса, но раз он мог телепортировать группу в любое место... возможно будет вернее отправиться в то место, что назвала Литрин, не так ли? Но сердце самой Каэлинн стремилось совсем в другое место.
  - Скажи, ты можешь открыть порталы в разные места? Один для меня, один для моих друзей. И еще... у нас вне этого места осталась спутница и ослик. Если их нельзя будет отправить с нами - то переход смысла не имеет. Ах, и еще. Как называть тебя, если я найду наследника?

- Прости мою грубость, добрая Каэлинн, - призрак запрозрачнел и снова сформировался в нескольких шагах от девушки, - я не назвал своего имени.
Он вежливо поклонился.
- Я Давирен Анваэран, мастер Искусства и знаток планов, известный также как Нильеран (*). Боюсь, я не смогу за короткое время открыть несколько переходов в разные места Прайма, милая Каэлинн. Если ты готова подождать день-другой, то я смогу это организовать.

- Я ждал несколько веков этих вестей, что принесли мне вы, совершенно случайно, как я понял. Несколько лет не сыграет особой роли - либо вы можете передоверить мою просьбу тем, кто не связан долгом так, как ты, - призрак смерил взглядом кольчугу Моргейн и ее оружие, - я вижу, что ты служишь в рядах Лунных теней, Каэлинн, дочь Финеллы, и я чувствую твою связь с Плодородной Матерью, рыцарь Эмбрин.
- Я лишь хочу возвращения моего дома во всем блеске его славы и силы.

Трудно было представить глубину одиночества вечного стража, заточенного вдали от родного мира в этом небольшом клочке пространства посреди бесконечности. Но эльфы живут долго, а магам ведомы тайны, непостижимые смертному разуму, и уж точно не его ума это дело, — подумалось Эмбрину. Но все же проявить участие паладину хотелось.

— Воистину, господин, уже принесенные обеты не позволяют мне взять на себя бремя новых поисков, но вернуть ценности наследникам и возродить к жизни благородный род – это достойная цель, и я сделаю все, что в моих силах. В частности, госпожа Литрин Эмвар из Импилтура, что отправила нас за Тисейн Гала, сделала это по просьбе своего друга Ирениса Миствейла из народа. Быть может, он недаром запустил цепь событий, которые однажды приведут к возрождению дома Анваэран? Разговор с ним может стать началом поиска наследников.

Когда речь зашла о том, как им покинуть этот потусторонний дворец, Эмбрин предложил решение, которое должно было устроить всех.

— Я бы попросил вернуть нас в зал поместья Анваэран, откуда мы сюда попали. Там нас ждет еще одна спутница, а неподалеку разбит лагерь. А если кто из нас пожелает, — паладин взглянул на Ариэль, мечтавшую попасть в Семберхолм, и на Моргейн, чьи желания и намерения трудно было предугадать, — то можно будет вернуться сюда тем же путем для перемещения в более отдаленное место.

  На эпитет "добрая", Моргейн почему-то широко улыбнулась и едва сдержала смех. Ей самой не было понятно, что именно её так насмешило, так что она постаралась не акцентировать на этом внимания и просто пожала плечами. Затем выслушала Эмбрина и медленно покачала головой:
  - Если Эвелина и Огр не могут сюда попасть, то смысла в двойном перемещении никакого нет. Я должна вывести вас из леса, ведь сами вы будете блуждать и, вероятно, выбраться из Кормантора не сумеете. К тому же гоблины никуда не делись, пара добрых клинков не будет лишней. Хорошо, мастер Давирен, - повернулась она к призраку эльфа. - Мы, каждый на свой лад, постараемся разузнать что-нибудь о твоих потомках и направим их сюда. Правда, мы так и не поняли, что было ключом к прохождению через мечи и портал, и нужно ли вернуть всё на свои места, когда мы уйдем? Войны больше нет, но не так давно мы поучаствовали в убийстве лесной карги, мало ли какие еще твари забредут в древние руины. Затем, как и сказал Эмбрин - прошу переместить всех нас в зал поместья. Вряд ли мы увидимся еще однажды, но я была рада поговорить с тобой, передавай привет Селдарин и скажи, что я уважаю и люблю их, как и прежде.
  Она улыбнулась и склонилась в еще одном официальном поклоне.

— Если обратный путь будет хотя бы в половину проще, чем тот, что мы исполнили, я буду просто счастлива, — несколько недоверчиво, но с искренним чувством отозвалась Ариэль. — Слишком много тех, кому эта земля не должна принадлежать, безнаказанно бродит под сенью Кормантора. Возвращение наследия в мир – то, чему свершиться уже должно, и я желаю этому помочь, не только с Тисейн Гала. Извлекать тайны истории, запоминать и передавать дальше — это мне по душе. Я не забуду и эту встречу, — девушка так же склонилась в поклоне.

- Мои братья и сестры, оборудовавшие этот портал, говорили, что они зачаровали клинки на стенах и поставили призматическую стену, отсекающую актива... могущественным заклинанием защитили проход к лестнице, что ведет сюда, - быстро поправился маг, - если под кронами Кормантора бродят злые существа, лучше будет, если вы вернете все так, как было перед тем, как вы прошли к лестнице.

- Ах, передавай привет Селдарин... - полупрозрачные губы эльфа сложились в улыбку, - я лишь простой... уже не очень смертный, а не прок... божественный служитель Защитника, как ты, вероятно, подумала. Я буду рад новым гостям, и ждать их появления.

Сделав несколько пассов и произнеся речитативом длинное заклинание, Давирен вызвал прямо в чистом воздухе появление серого, такого же, как пространство за арками, овала, серебрящегося по краям и будто бы бешено крутящего внутри, но ничто в нем никак не показывало этого. Подчиняясь его плавным движениям, овал опустился до уровня пола, остановив свое движение и в одно неуловимое мгновение прояснившись, показывая обстановку в зале, побитую груду мебели, сидевшую на столе Эвелину и мирно висящее на стенах оружие. Тисейн Гала, стоило ее взять в руки, сжалась с напольной в небольшую ручную арфу.
Неуловимая преграда лопнула, соединяя два пространства и позволяя, сделав шаг, оказаться в зале, откуда искатели приключений поднялись на лестницу. Кормирская баронесса подскочила, как только первый из них шагнул на пол зала. С этой стороны никаких признаков портала видно не было.
Последовали вопросы, выяснения, рассказы, показы серебристой арфы, путешествие к разбитому Эвелиной еще вчера лагерю и стоявшему теперь в тени истосковавшемуся ослу. Пока Эмбрин, Ариэль и Моргейн пребывали в невероятной сокровищнице, в реальности прошло немногим более часа.

Солнце заметно опустилось из зенита, но до вечера еще было несколько часов. Задание Литрин Эмвар было выполнено - древняя эльфийская арфа мирно стояла, поблескивая серебром в солнечном свете. Оставалось только вернуться в Эссембру за положенной наградой.

— Ну что, друзья, снова в путь? — воскликнул Эмбрин, когда с рассказами и демонстрациями было покончено, — Не станем злоупотреблять гостеприимством давно ушедших хозяев. Успеть бы до реки сегодня, а? Вижу, наш приятель, — он указал на маленького ослика, который успел изрядно ободрать кору ближайшего дуба, объесть листья с низких веток и вытоптать участок почвы, — истосковался по дороге и жаждет познакомиться со своей новой поклажей. Нет, не арфой, маленький пройдоха, а вон тем мешком со стальными пластинами! Ничего, скоро отожрешься самым сочным овсом, обещаю!

Паладин вновь пребывал в самом радужном расположении духа. В своих мечтах он уже находился в далекой Эссембре, где с поклоном вручал добытую арфу госпоже Литрин и просил ее поведать остаток своей истории. Но сперва их путь лежал на север, до старого тракта, по нему на запад до Ашабы, и уже вдоль нее – в родные земли Долин к югу. Там Эмбрин рассчитывал получить услуги бани, цирюльника и прачечной, и был готов умолять спутниц задержаться ради этого на пару часов. Не хватало еще, чтобы их приняли за крупных гоблинов или еще какую лесную нечисть!

  На следующее после перехода через реку утро, Моргейн поднялась раньше прочих и спокойно отсчитала из общей добычи серебряных монет на сотню золотом. Затем приготовила завтрак и неторопливо распихала своих спутников. День был пригож и достаточно приятен для того, чтобы расстаться именно здесь на приятной ноте. Она была уверена, что Эмбрин легко доведёт девушек по знакомым краям, а в случае чего и защитит. Пусть он и казался очень расстроенным от того, что не убил ни единого гоблина, но Моргейн видела его храбрость и верила, что когда стимул станет по-настоящему стоящим - паладин одержит верх в любой битве.
  После завтрака девушка собралась и обернулась к товарищам с улыбкой. Где-то в небе реял её сокол.
  - Здесь мы простимся, - сказала она и обняла каждого по очереди. - Путь через Долы не так уж и опасен, уверена, вы легко справитесь с ним, а мне же нужно возвращаться в родной дом, чтобы задать множество вопросов, которые терпели, как я вижу, слишком много лет. Я рада, что повстречалась с вами... ведь это многому меня научило. Надеюсь, мы еще свидимся при обстоятельствах более радужных. Мою долю поделите между собой, я забрала свою часть из сокровищ.
  Демонстративно взвесив висящий на поясе кошель, Моргейн хмыкнула и отвесила эльфийский поклон, означающий дружбу.
  - Передавайте мой привет отчаянной Литрин.

После расставания с Моргейн близ опушки Кормантора, путь искателей приключений шел мимо золотящихся на летнем солнце полей, убираемых в это самое время, садов со спеющими плодами, зеленых лугов и лужаек, на которых наедала бока скотина. Мирные, добрые пейзажи, показывавшие спокойную сытую жизнь и довольство этих краев. Начинало вечереть, когда на горизонте показалась добротная ферма. Ее обитатели с готовностью предложили путникам место на сеновале и возможность разделить ужин за новости и приятную беседу. В баньке можно было и помыться, а одна из работниц согласилась за серебряный пенни быстро привести в порядок грязные вещи.

Ничто не нарушало рутинной благопристойности, пока утром Эвелина не решила примерить новые туфли, уже почищенные к этому времени. Девушка пустилась в пляс, и ничто не могло ее остановить - ее ноги продолжали танцевать все новые и новые танцы из богатого репертуара бардессы. Попытки снять с ее ног туфли ничем не увенчались, и Ариэль стало очевидно, что туфли были прокляты.
Обеспокоенная фермерша, матушка Бимс, вместе с Эмбрином упросила мужа выделить для Эвелины тележку и спокойную лошадь, слишком старую для работы в поле, чтобы добраться до храма, где проклятье могли бы снять.

Юный жрец в стоящем среди полей святилище Всематери, смог только направить Эмбрина в Аббатство Золотого листа - или в храм Веларсбурга или Архенбриджа. Снять такое проклятье было за пределами его возможностей.
Старая кобыла с легкостью везла тележку с девушками, пожитками и трофеями, освободив Огра от большей части груза. Утоптанные сельские дороги легко ложились под ноги, фермеры Баттлдейла ничего не имели против гостей, и даже дождь не особенно сильно испортил дорогу до Эссембры, где искателей приключений ждала Литрин.

Получив, наконец, Тисейн Гала, женщина расплакалась, почтительно гладя арфу по серебристому корпусу. В ответ на осторожные вопросы Эмбрина, она поведала свою историю.
Она никогда не была воином, даже когда в молодости странствовала по миру в стремлении его повидать. Хорошей певицы и музыканта из нее так и не стало, но музыка все равно стала частью ее судьбы - она стала известным в восточной части Моря Упавших звезд мастером, изготавливающим инструменты. Она занималась своим ремеслом в свое родном Импилтуре, вышла замуж за одного из Магистратов Тира, родила дочь и овдовела.
Больше замуж она не выходила.
Когда ее дочери исполнилось четырнадцать, Тир призвал ее себе на службу. Клир радовался - дочь встанет на место отца, семья, отмеченная Судией, большое достоинство и огромная честь.
Более того, дочь Литрин ждала судьба не просто служителя-Магистрата или клирика - когда девушке было семнадцать, стало ясно, что Тир видит ее одним из своих паладинов. Уже потерявшая мужа Литрин боялась потерять и единственную дочь. Всеми силами женщина удерживала дочь от рискованных миссий - сказывалась больной, просила помощи, устраивала свои дела так, чтобы помешать ей покидать надолго мать и ее дом.
И Тир наказал женщину, решившую вмешаться в Его замысел. В одно утро Литрин, проснувшись, поняла, что ей следует надеть доспехи и явиться на службу. Неуклюже пытаясь наполнить и поставить на плиту чайник руками в латных перчатках дочери, она поняла, что в ее мастерской кто-то работает - ее дочь портила ее заготовку, вырезая деку яртинга.
Ни клирики, ни сам Покалеченный бог не захотели говорить ей, как исправить ее вину. Ее дочь пыталась работать в мастерской, а сама Литрин, сгибающаяся под весом непривычных лат, отправилась на поиски спасения от божественного гнева - и нашла его в словах своего эльфийского знакомого, Ирениса. Следуя за этим указанием, она явилась в Долины - и получила то, что спасет и ее, и ее дочь, вернув все на свои места.

Литрин не торговалась, честно заплатив Эмбрину и Ариэль оговоренную сумму и передала привет и благие пожелания Эвелине и Моргейн. Она надеялась вернуться домой в Импилтур как только будет избавлена от наложенного на нее геса, но останется ли там, она не знала. Ее звали Невервинтер и Сильверимун, где Литрин побывала в ходе своего странствия.

.. Все еще под властью могучего древнего леса, четверо разделяются: исполнились слова из полуночной беседы Ариэль и Каэлинн. Волшебница понимала, как подруга нуждается в ответах, но червячок жадности до знаний точил полукровку. Ей самой не меньше хотелось узнать разгадку тайны, но все-таки это было глубоко личным моментом, который карга вынесла на свет. Стоило успокоиться, отвлечь себя другими поисками; если Каэлинн пожелает, то она откроется ей сама. А то, что встреча была не последней, сомневаться даже не приходилось.
— Я тоже буду искать, про род и их наследника. Мнится мне, что у мудрецов в Долах можно будет найти подсказки. Как найду, где меня примут, отправлю весточку тебе. Отправлять посланника за Посланницей.. забавно, конечно, — рассмеялась, обняла следопытку и уже негромко, — правда, не теряйся!

.. Ферма, вновь из среды эльфов к тому, что больше привычно второй половине отряда. Отдых, оборвавшийся слишком быстро и обидно. Карга и посмертно заставила себя припомнить гадким словом, не достойным ни баронессы, ни учёной. Кроме этого, волшебница и себя обругала как следует - нужно было всё проверить, авось почуяла бы неправильную магию на туфлях. Не хватило Ариэль опыта, чтобы заподозрить подлость в столь малом и простом.

.. Потому перед Литрин предстала она вовсе не триумфатором, как виделось в самом начале путешествия. И от её рассказа тоже грустью повеяло — по мнению Ариэль, Литрин не заслужила подобное наказание. Словно Тир.. соперничал с ней за её семью, не желая делиться. Справедливость? Слишком уж абстрактная и обезличенная. Впрочем, неизвестно, каким было желание дочери — может так быть, что любовь матери была не менее слепой, чем "справедливость". Но главное, что они принесли ключ, что разомкнёт эти цепи.
— Надеюсь, что всё и правда исцелится как можно скорее, — с чрезмерным, пожалуй, пылом, обратилась Ариэль к вдове. — И всё устроится как лучше для вас обеих. Жаль, что путь неблизок: после того, что мы увидели в Корманторе, мне очень интересна дальнейшая судьба арфы. Хотя что-то подсказывает мне, что столь яркое наследие прошлого ждёт не менее яркое будущее, не важно, где.

.. Эссембра располагалась в равной степени далеко от целей и Эмбрина и Ариэль. Волшебница, по разумению, решила, что стоит попробовать силы в поисках знаний у Тесселдейлского мудреца, а если не признает достойной (или ему надоест её упрямство) — завести дружбу с диппингдейлскими огмитами, которые определенно не прошли бы мимо старинных эльфийских материалов. Так что с напарниками предстояло попрощаться так же, как и с Каэлинн — вряд ли навсегда, но каждому нужно было своё время и дело. Может быть, её дело будет трудно и небыстро, и поглотит с головой, но это было необходимо, почти так же, как Тисейн Гала – не арфа, но род, память, жизнь. Свое маленькое служение, не столь явное, как у других, но, то, что делало её цельной. Складывая узор истории, складывала саму себя.

Соленый морской бриз игриво трепал длинные светлые волосы мужчины, стоящего на носу "Пенного Странника" и щурившего глаза в попытке разглядеть впереди незнакомые контуры Драконьего берега. Тоскливые крики чаек, протяжный скрип досок палубы и легкие брызги на лице наполняли его чудесным ощущением свободы и простора. Но по мере того, как ветер гнал легкий парусник вперед, рассекая волны моря Падших Звезд, мысли паладина уносились назад, в прошлое, к событиям, что навсегда изменили его жизнь. Череда образов и сцен мелькала перед его внутренним взором, словно он заглянул в зачарованный калейдоскоп своей памяти.

Вот он снова на чудесной летней ярмарке, где все началось с череды приятных встреч, обещавших легкое приключение под кронами древнего леса в прекрасной компании. А вот уже его мир заполнила мгла сырой почвы и угасающего сознания, пронзенного болью от удара гоблинского топора. Короткое беспамятство, и вот перед ним благородные и таинственные эльфы, которым суждено сыграть решающую роль в этой истории. Долгий путь в дремучую чащу, и вот уже он на роковой поляне. Страшная лесная ведьма сбрасывает морок прямо на его глазах, чтобы взять с него обещание, ведущее к неминуемой гибели в позоре и отчаянии. Одиночество обреченности, и блуждания по лесу, и новая надежда в лице эльфийских друзей. Свист стрел и всполохи пламени полночной битвы, смрадный чад погребального костра истребленной нечисти. Полуразрушенное поместье, наполненное смертоносными чудесами, и лестница в иной мир, где он встретил живую частицу древности и добыл звук струны волшебной арфы. Обратный путь, расставание с Моргейн, радость новой встречи с Долинами, и, наконец, Эссембра, где их походу было суждено завершиться.

Зычный окрик моряка с высокой мачты возвестил о появлении впереди Вестгейтской гавани, где им предстоит сойти с корабля и продолжить путь по суше. Эмбрин тряхнул головой, обернулся и помахал рукой госпоже Литрин Эмвар, вышедшей на палубу в своих неудобных доспехах. Узнав ее историю, он вызвался сопровождать женщину – вместе с Тисейн Гала – до самого Уотердипа, где она рассчитывала вручить зачарованный инструмент Иренису Миствейлу в обмен на избавление от суровой кары Бога-Калеки. Ну а сам Эмбрин надеялся узнать от того о судьбе эльфийского рода Анваэран, как велел ему долг чести. Своей жизнью он был обязан Тель-Квессир, и звание Друга эльфов, подаренное лесной девой Илерис, было для него не пустым звуком. Только ли об этом он думал, когда просил у Верховной Матери храма Урожайной Луны в Веларсбурге благословения на этот поход? Или же детская мечта о странствиях и чужих берегах, что всегда жила в сердце, завладела его разумом? А может, его просто все время вела воля Всематери, направляющая своего избранника к ей одной ведомой цели. Так или иначе, Эмбрин был готов встретить свою судьбу с неизменной широкой улыбкой на лице.