[D&D5] Легенда о Героях | ходы игроков | Часть I: Загадочный рыцарь

- Ты - мелкая сводница, Шози! - Со смешком заявила Сэра, сама не отличающаяся высоким ростом. - Впрочем, можно и правда отправить их вдвоём в дозор. Это ни к чему не обязывает. Не будет ей люб - так и вернётся не солоно хлебавши. И гномов ты недооцениваешь зря.. Очень многим мужикам нравятся.. Миниатюрные куколки.
Она вновь усмехнулась. Руки её вольными птицами летали вокруг головы Чиа. Изящный костяной гребень скользил сквозь густые волосы, приятно щекоча кожу. Гораздо приятнее, чем когда сама укладывает волосы. Полностью сосредоточившись на своём занятии, Сэра замурлыкала себе под нос какой-то мотив. Печальный и приятный. Будоражащий душу, а затем приносящий умиротворение.

Удивительно, как ловко может прятаться тот, чья душа еще минуту назад едва не ушла в пятки. Жаркая сцена подглядывания, прерванная зловещими взглядами девушек будет ему теперь сниться в кошмарах, не иначе. А еще староста наверняка окажется недовольна тем, что он так долго разыскивает их...
Именно эти печальные мысли заполняли голову лежащего на толстой нижней ветви клена мальчика. Неудивительно, что Мара не сумела отыскать его, ведь взгляд опытной пастушки был прикован к земле, тогда как испуганный пацан взлетел на дерево даже не думая о том, как будет слезать, и теперь грустно смотрел вниз, разглядывая рыскающую по кустам девушку, еще даже не обсохшую после водных забав. Мокрые волосы смотрелись очень эротично, как и прилипшая к телу в некоторых не совсем приличных местах одежда, так что он выждал некоторое время, наслаждаясь видом, и лишь после этого тихо позвал:
- Я тут, Мара. Бабуля Эль звала вас. Всех четверых. Передай остальным, а я... здесь посижу еще.
И уставился на нее огромными голубыми глазами, способными вместить всю вселенную. Что и говорить, мальчиком Алан рос симпатичным. Будущая гроза всех девушек, не иначе. Хотя, как прекрасно было известно самой Маре, интересовали его лишь книги и уроки Элфариэ, что немало обижало сверстниц, и расстраивало отца парня, надеявшегося сделать из него вояку, да отправить в столицу, подрабатывать стражником. Увы, из двух детей Кордиана, лишь старшая проявляла таланты в битье людей, да и то, вряд ли она подозревала, что это отец дал Федеку задание натаскать её как следует.

- А вырастет, станет большой сводницей, а потом и вовсе тетушкой-свахой, - цокая языком, выдала Чиад. - Я не говорю, что плохо, судьбу, как лошадь, иногда стоит пришпорить, но надо же знать, куда гнаться! Ничего я не помню про Лиама, кроме того, что Бобрёнком вечно звали за зубы. Так что тут не советчик я, хотите - устройство дежурство, посмотрим, что получится. Но как-то это мне..
Она отрицательно мотнула головой, дернув волосы - впрочем, обошлось, что гребень уже спускался вниз. Прищурилась и начала тихонько насвистывать, стараясь подхватить "песенку" Сэры. Полностью, не сбиваясь, сделать это не вышло, но зато, вступая в нужные моменты, девушка приукрасила исполнение.
А через какое-то время вновь заговорила, резко уведя беседу в сторону:
- А что Бобры от гномов получают - если не у Лиама, так у мелкого своего спроси, Шоззи, - прищур смуглянки, вкупе со косым шрамом на носу, показался подруге воинственно-хитрым. Тема взаимоотношений детей Киссимми была неисчерпаемым кладезем для разговоров, и легким способом "куснуть" старшую из них.

Мара никогда не проигрывала игру в прятки в лесу, так что способности мальчишки весьма её впечатлили. Спрятаться от неё, да так, чтобы она сама не нашла? Глядя весьма удивленно на него она одобрительно покачала головой.
- А ты толковый. Не каждый от меня спрячется. Хочешь, потом дам несколько личных уроков?
Спросила она уважительным голосом. Попутно, она обдумывала, как бы ей донести до остальных подруг информацию, чтобы не выдать мальчишку. Ей хотелось посидеть в воде еще пару часиков, но раз такое дело, то стоило закругляться. С другой стороны, не хотелось обламывать всех быстро, да и сообщение надо было донести аккуратно.
- Ну, например, могу научить стрельбе из лука. Или по следам научить ходить
До неё внезапно дошло, что её слова могли быть поняты неправильно, и она быстро добавила уточнения, которые все ставили на свои места. Одновременно, она поглядела вокруг, в поисках какой-нибудь дикой яблони, чтобы оправдать свое отсутствие.

Взгляд Алана стал несколько ошалелым, когда юный мозг соединил факт того, что Мара поймала его за подглядыванием и предложение, которое любой, абсолютно любой мужчина воспринял бы, как: "я хотела бы остаться с тобой наедине, милый". И, в общем то, уточнения девушки лишь убедили его в этом сильнее. В голове мальчика уже сформировалась мысль о том, что он настолько впечатлил Мару, что она хочет сорвать его цветочек лично, и от этого факта бедняга едва не свалился с дерева, но успел восстановить равновесие и, слегка заикаясь, ответил:
- Й-я... был бы рад... наверное... но, наверное, мне надо сначала спросить разрешения у старосты!
Последние слова он уже выпалил на одном дыхании, словно нашел идеальный предлог отказаться. Впрочем, для самой Мары было очевидно, что эльфийка, которая была довольно благосклонна к ней самой, наверняка скажет Алану, что это отличная идея. Не укрылось от внимательного взгляда девушки и то, что мальчик все же понял её именно так, как ей показалось сначала.

Зуб гребешка с треском обломился, застряв в тонких, но густых волосах Шозии. С помрачневшим лицом она быстро выудила отломок, но причёсываться больше не стала, а лишь сидела и под нестройное исполнение подруг крутила в пальцах расчёску, всё больше увеличивая амплитуду, пока наконец желание выговориться не перевесило странную для неё неловкость.

— Знаете, что этот гадёныш придумал? — приглушённо начала Шозия. — Он за мной подглядывает. Нет, это не то же самое! — отрезала она, хотя ни Сэра, ни Чиа не произнесли ни слова. — Я ему родная сестра. Тот раз ночевала дома, просыпаюсь от холода, а он стоит и смотрит, где одеяло соскочило. Ладно, думаю, может приснилось. Так потом купаться пошла, а на обратном пути вижу — из кустов вылезает с довольной рожей. Припёрла к дереву — только глазами хлопает: «Шози, Шози, я то, я сё». На празднике и то все нормальные люди гуляют, а этот трётся вокруг. Дальше что — юбку задирать начнёт? — покрасневшую Шозию передёрнуло от сдержанной ярости пополам с отвращением. — Лучше бы он пот… — «потерялся в степи вместо Джая», хотела сказать она, но поймала себя на полуслове, — потрахался с кем-то своего возраста. Так нет, сидит как сыч над книжками, вот и лезет в голову всякое. Ну что мне делать с ним, скажите, девчат? — с затаённой надеждой спросила Шозия, продолжив нервно дочёсывать волосы.

- Спроси.
Улыбнулась Мара, говоря достаточно тихо, чтобы их разговор не услышали у реки. Она поняла уже, что своим уточнением сделала все только хуже, на что намекала реакция Алана. Но, делать что-то было уже поздно - разве что попробовать в последний раз уточнить, точнее попробовать отбить ненужные мысли.
- С таким умением прятаться, из тебя вышел бы отличный следопыт.
Развернувшись, она зашагала обратно, все еще раздумывая, как бы сообщить о необходимости сворачиваться, не выдавая, что она с кем-то поговорила, кого тут быть не должно.

Вернувшись, она спустилась обратно на песок и развела руками. На фоне того, кто сидел на дереве за её спиной, девушке показалось особенно забавным то, о чем говорила Шозия.
- В его возрасте это нормально. Скоро вырастет, обзаведется семьей и будете вспоминать со смехом.
Спокойно ответила она нормальным голосом. По её лицу опять пробежала улыбка, когда она представила, что юный следопыт сумел все услышать, несмотря на то, что все претензии к парню были высказаны тихим голосом. С некоторой печалью поглядев на прозрачную воду, которую ей так не хотелось покидать, она тяжело вздохнула и добавила:
- Что-то я голодна. Предлагаю досохнуть и пойти обратно. Ну, и раз здесь нет яблок, давайте зайдем к бабуле Эль и перекусим чего. Она давно предлагала мне зайти и вас взять с собой.
Выдала она то, что сумела придумать за столь короткий срок. Не то, чтобы это звучало прям очень убедительно, но выдавать Алана, особенно после речей его сестры, ей хотелось еще меньше, так что оставалось надеяться, что и так сойдет.

Чиад почувствовала, словно Сэра все-таки припомнила змеиное заклинание и оживила ее прическу, сама же издала звук, очень похожий на скрип рассохшейся двери.
- Оууу.. Так вот к чему эта вражда.. - наконец она вновь овладела человеческой речью. - И правда - без труда телесного в голову лезет все дурное. Разве отберешь же его у Эль, чтобы работать начал и уставал без задних ног, - лучшее сочувствие по мнению Чиад - это действие, а не затершиеся слова, которые произносят без сердечного тепла. Девчонки смогли унять ее боль от потери близнеца - так и у Шоззи это было вовсе не притворное возмущение, не очередная ее шуточная история. Кажется, ситуация и необходимость хранить ее в тайне угнетали Киссимми. И вот, прорвалось.
- Но стой, ты что же, не попыталась ему никого найти, как Маааааара! Ну ты мастер подкрадываться! - Чиад и не заметила, как следопытка успела выйти из леса на бережок - так близко к тому, чтобы проговориться о плане рыжей свахи. - Да мы с вами дурынды, надо было сразу с собой что-нибудь принести, не пришлось бы сейчас за животы хвататься, - она со смехом хлопнула себя по лбу. - Короче, Шоззи, не кисни: слово Джумай, придумаем, как у него выбить тебя из головы!

Сэра со странным бульком оборвала свою мелодию после откровений Шози. Это ж надо.. У неё самой никогда не было братьев. Ни младших, ни старших, отчего подобная проблема ей представлялась смутно, а недавняя шалость рыжей представала в несколько ином ключе. Впрочем.. Откуда ей было знать такие подробности. Поступила бы она иначе, будь ей известно нездоровое влечение Алана к старшей сестре. Возможно.. Но далеко не факт.
Руки её продолжали мягко расчёсывать густые волосы подруги костяным гребнем. В какой-то момент Чиа ощутила, что прикосновения Сэры неожиданно горячи, отчего её волосы постепенно, но значительно быстрее, чем обычно, избавлялись от ненужной влаги.
- Даже не знаю.. - Задумчиво вступила бардесса в разговор и продолжила заговорщически. - Если хочешь, я могу его соблазнить.. Он о тебе и думать забудет. Твой братец, конечно, мелковат.. Но это у мужчин быстро проходит.
Отпустив расчёсанные и почти полностью высушенные волосы степнячки, тут же разметавшимися по спине, она отвесила той лёгкий шлепок по верхней части бедра, поднялась с камня и стала одеваться.

Услышав предложение Сэры, Мара не могла не засмеяться. Не только потому, что её воображение тут же нарисовало ей картину того, как 21летняя девушка клеится к Алану, но и потому, что тут же представила себе, во всех красках, реакцию парня, который вряд ли ушел со своего поста на дереве. С другой стороны, картины, возникшие в её воображении немного возбудили девушку. Так что, чтобы как-то отвлечь себя, она начала делать себе обратно практичный конский хвостик на голове - прическу, которая очень нравилась пастушке, как по причине того, что таковой выглядел очень приятно, так и по причине того, что он был, собственно, практичным, и позволял меньше думать о волосах.
- А ты...у тебя занятные мысли.
Не могла не отметить она, все еще улыбаясь и будучи не в состоянии согнать улыбку с лица, при мысли о том, насколько красным сейчас было лицо Алана, и какие мысли сейчас крутятся у него в голове.

— Только если слово у тебя, Чиа, волшебное, — невесело, но благодарно улыбнулась Шози. О своих проблемах с Аланом она говорила кому-то впервые, и это оказалось вполовину не так стыдно, как представлялось. Шози продолжила немного нахальным от облегчения тоном, ничуть не смущаясь, что сама становится объектом своей издёвки:

— Чтобы найти, надо знать, кого именно. А на какие вещи у моего братика стойка, я выяснять не собираюсь. Подумает ещё, что заигрываю с ним, и совсем с ума сойдёт. Да и кто знает, может ему не старшие сёстры нравятся, а рыжие. Только представь, какой у нас треугольник будет, а, Сэра? Глаза друг дружке выцарапаем за суженого. Ай, да гори оно всё конём! — Шозия махнула рукой и встала, грациозно потянувшись и не очень грациозно икнув. — От этой пены пустота в животе. А раз яблоки на клёнах не растут, то пошли и правда к Эль на обед!

* * *

Затянув на талии узкий пояс, Шозия почувствовала себя чистой, собранной, красивой и — она оглядела подруг — счастливой, несмотря ни на что.

— Предлагаю назвать наше тайное место, — она закрепила жёлтую кубышку на склонившейся ветке дерева, — Кленовой запрудой. Возражения?

+++
Дорога шла мимо лесопилки, так что девочки могли вдоволь налюбоваться на полуобнаженных парней, работающих в одних соломенных шляпах да штанах. По молодым, стройным телам то и дело прилетали опилки, некоторые блестели от пота... словом, зрелище было крайне увлекательное. Помимо прочего, Ирдэн, отвлекшись от распиливания огромного бревна с товарищем, позволил себе помахать Чиад рукой и широко улыбнулся, только после этого кивнув Маре. Однако каких-то более собственнических жестов позволять себе не стал.
Где-то на полпути им встретились Сафан и Сора (дальние кузены для Сэры, и ближние для Шозии). Девушка, увидев Мару, густо покраснела и уткнулась глазами в землю, а Сафан, весело ухмыляясь, поведал, что сестра прожужжала ему все уши о том, насколько лучше, легче и интереснее собирать мхи с русой охотницей, чем с ним. Судя по краснеющим ушам Соры, в оценке Мары она использовала не только уважительные эпитеты, но и более неловкие. Затем, не став задерживать их сильнее необходимого, Сафан утащил сестру за собой, продолжая хихикать и подтрунивать по дороге.

Великий Бобр встретил их своей мощью и монолитностью (хотя для Сэры это выглядело, как не в себя огромный сарай, конечно же, едва ли сравнимый с роскошными виллами богатых торговых магнатов) как и всегда, а внутри, в прохладной тишине мягко светился флуоресцентный мох. Поднявшись по винтовой лестнице в центре строения, девушки оказались в прихожей, где не так давно почитывал книжку Алан, и тут же увидели Элфариэ, задумчиво стоящую у окна и смотрящую на северо-запад.
- Вы наконец-то пришли. Я рада. Садитесь, история будет не слишком короткой, а просьба, которую я хочу высказать не слишком обычной. Вы уже взрослые девушки и умеете постоять за себя, даже если кто-то так все еще не считает. - Улыбка эльфийки коснулась Сэры. - Поэтому, после некоторых размышлений, я выбрала вас.
Она разлила ароматный травяной настой по четырем глиняным чашкам и раздала подругам, усаживаясь напротив в изящное кресло-качалку и подпирая щеку и подбородок пальцами. Взгляд старейшины был несколько задумчивым и витающим в прошлом. Что, впрочем, не могло никого удивить. Она зачастую выглядела именно так. Сотни прожитых лет накладывали тень если и не на тело вечно молодой эльфийки, то на разум и душу уж точно. Особенно сотни лет прожитые среди людей.

- Для чего вы нас выбрали?
Недоуменно спросила Мара. Нет, приглашение Элфариэ звучало изначально несколько странно, но то, что она услышала звучало совсем необычно. Как с ними связана необходимость сражаться с кем-то? Нет, она умела действительно стрелять или пользоваться короткими мечами. Впрочем, последние ей подарили на день рождения, поскольку кузнец не знал, что подарить пастушке, и хотя она умела немного махать ими, за счет того, что долгими днями развлекалась, фехтуя с деревьями, но прямо скажем, до нормального воина ей было как луны пешком.

Так что держа двумя руками чашку, она сидела с удивленным лицом и пыталась в уме найти какую-нибудь опасность для...чего-либо, и не могла. Если бы вдруг опасность угрожала деревне, хотя серьезных проблем у Бобров не было уже давно, то все были бы уже на стреме, а мужчины вооружались бы и готовились к обороне. Опасность стадам? Вроде волков в этом году немного и они не приближались близко к людям - им и в лесах хватало еды. В общем, на ум ничего не приходило, так что осталось только послушать историю, которая, как надеялась Мара будет сравнительно простой для понимания, а не как обычно - запутанной и которую придется расшифровывать.

Возражений, конечно, не было - имя было не хуже любого другого, так что, оправив одежду, девушки направились прочь от Кленовой запруды. Не самая дальняя дорога, но она проходила мимо многих хорошо знакомых им с самого детства мест и людей. Лесопилку Чиад хотела, недостойно для такой бравой степнячки, миновать как можно скорее и зажмурясь. Или чтобы там сейчас не оказалось МакРафрика. Трусиха даже мысленно умолила об этом Удачу, но ее мольбу услышала иная небесная дева, та, что заставляет сердца трепетать, как листья осины. Лиловоглазый, конечно, там был и Джумай заметил. Девушка, смутившись еще больше от того, что он поприветствовал ее раньше своей сестры, широким жестом откинула разбросанные по плечам волосы и легонько улыбнуться в ответ - косу на обратном пути она решила не заплетать, наслаждаясь беспечностью сегодняшней погоды. Вряд ли девчонки и парни узнают из этого приветствия что-то еще не известное.

***
Маленькой Чиад казалось, что бабушка Эль всегда словно ожидала твоего прихода, даже если ты сам это решил только пять минут назад. Так было и сейчас, но уже на самом деле - слова об истории и просьбе - просьбе от Элфариэ! - обещали нечто необычайное. Еще Чиад припомнилось, что к Эль их позвала Мара, при этом не зная причины. В этом тоже крылась какая-то хитрость, но кузнечиха решила переспросить об этом позже, а может, наедине.
- Коли долгий разговор, вы и сами подбодритесь чашечкой, ба.. Элфариэ, - на взгляд Чиад, эльфы и травы чем-то схожи, и еще она не любила, чтобы хозяева сидели с пустыми руками, потчуя гостей. - Давайте я..

Поднимаясь по широким ступеням, Шозия не удержалась от того, чтобы провести ладонью по толстой и упругой подушке светящегося мха. Ощущение было приятным, но прикосновений мох не любил, и за её пальцами осталась тёмная полоса, которая постепенно восстанавливала яркость. В определённом возрасте забавой каждого жителя Бобров становилось рисование на живых стенах неприличных исчезающих картинок. Шозия же вспомнила себя постарше — примерно как сейчас Алан.

В тот год за какую-то выходку её наказали несоразмерно, запретив идти на праздник Последнего Зерна. Её не запирали в доме, но появляться на большой поляне было бессмысленно — первым, кто донёс бы об этом, просто из вредности, стал бы её младший брат, и реакцию родителей на повторное непослушание трудно было предсказать. Шозия маялась полвечера, слоняясь по непривычно опустевшей деревне, пока желание сделать что-то назло не выплеснулось в бунтарский поступок. Она вернулась домой и постучалась в дверь к соседям, чей сын, её ровесник, тоже остался дома, выздоравливая от расцарапки — болезни неопасной, но заразной.

Через полчаса они, голые и неловкие, возились на одеяле, расстеленном на их общей плоской крыше. Для обоих это было в первый раз, и сначала у них не выходило ничего. Потом всё получилось слишком быстро, а Шозия надолго раскашлялась — ей попало не в то горло. Наконец они пристроились на идущем горизонтально дымоходе — Шозия, раздвинув ноги, сидела на краю, а парнишка стоял к ней лицом. Светящийся мох, в отличие от своей лесной разновидности любивший тепло, густо обрастал четырёхгранную трубу, и ощущение того, как бархатистые ворсинки с каждым толчком ласкают ей зад, запомнилось в тот день Шозии больше всего. Она слышала рассказы подруг и не рассчитывала, что ей понравится быть с парнем — тогда важнее было сделать что-то в пику родителям. И верно — сосед, не уделяя ей особого внимания, финишировал первым, но перед тем, как выйти, произнёс ей прямо в ухо: «Поцелуй меня». Фраза была не слишком уместной, но на вспотевшую Шозию почему-то оказала невероятный эффект: она притянула паренька к себе, впилась ему в губы так, что чуть не столкнулась зубами, и впервые в жизни кончила не от собственной руки — оргазм, который она будет ещё долго сравнивать с последующими.

Возможно, та встреча на залитой бледно-голубым сиянием крыше была предначертана им двоим судьбой. Но этого никто не узнал. Момент единения был грубо прерван хлопком входной двери. Они с ужасом смотрели друг на друга, и во взгляде каждого читалось: «Чья? Чья?» А потом кое-как натянули на себя верхнюю одежду, похватали нижнюю и скрылись каждый в своём чердачном люке, не перекинувшись и словом. На светящемся дымоходе осталось примятое чёрное пятно в форме шозиной пятой точки.

Ночью, когда Шозия встала по малой нужде, она обнаружила, что светится. На следующий вечер сияние достигло пика и вынудило Шозию надеть штаны вместо платья, но потом быстро иссякло. С соседским мальчишкой они больше никогда не переходили грань приятельских отношений. Расцарапкой Шозия так и не заболела.

Мысленно вернувшись в настоящее, Шозия с тоской отпила из кружки чай — бесспорно, лучший не только в Больших Бобрах, но и в окрестностях, и, к сожалению, совершенно пустой. Было, однако, большой ошибкой считать Эль аскетичной небожительницей, которая питается лунным светом. Секрет того, где в её комнате стоит банка со сливочным печеньем, передавался по наследству от поколения к поколению — потому что расположение банки Эль не меняла с тех времён, как здесь поселилась. Напрямую перебивать старосту с такими просьбами, однако, было невежливо, поэтому Шозия начала с того, что уставилась на заветную дверцу шкафчика и аккуратно подтолкнула разговор:

— Что-то случилось, Элфариэ? Выкладывайте, вместе разберёмся!

Бобр. Великий Бобр никогда не меняется. Всё так же монументален, скрипуч и по своему очарователен. Даже покинув родные стены и с головой нырнув в полноводную реку городской жизни, Сэра всегда чувствовала, что один укромный и уютный уголок её сердца занимает это, казалось бы, безвкусное нагромождение деревянных конструкций.
Архитектура Шаармида блистала роскошью и изысками. Виллы торговцев и аристократов, в которых ей доводилось давать представления, были благородны, разнообразны и местами вычурны, они будили в душе восхищение и будоражили тайнами, которые творились за монументальными узорчатыми дверьми из благородных пород дерева. Бобр же.. Никогда не изменял своему стилю. Каждый раз возвращаясь сюда, она осматривала тянущиеся к небу деревянные хатки с ироничной улыбкой, от которой в душе всегда прокатывались тёплая волна отчего-то немного грустной нежности.
Эльфариэ же, сколько Сэра себя помнила, была неотъемлимой частью Бобра. Настолько же неотделимой, насколько и основополагающей. Иногда бердессе казалось, что без ведома эльфийки в поселении вообще ничего не происходит. Фраза "бабушки" Эль насчёт их зрелости, произнесённая с более чем красноречивым взглядом, брошенным в её сторону, окунула рыжую в детство.
Когда она, устав от липнущих ухажёров и чрезмерной родительской опеки, в надежде испытать себя, пыталась убедить отца отпустить её с мастером Ингевальдом для обучения в Шаармидской коллегии. Да уж.. Чудовищную бурю ей тогда пришлось пережить. Отец, обычно потакающий её капризам, в тот раз встал насмерть, словно перед лицом очередного гнольего набега. Никакие уловки, срабатывающие обычно, не помогали сдвинуть его с занятой позиции. Закончилось тем, что Сэра выскочила из родительского дома, как ошпаренная, яростно хлопнув дверью. Ну, точнее, попыталась. Не очень хорошо удаётся выразить злость, когда на выходе сталкиваешься нос к носу с женщиной, уважение к которой, казалось, впитано с молоком матери. Эльфариэ тогда нанесла отцу визит по каким-то торговым делам, а Сэра лишь буркнула нечто нечленораздельное и ушла проветриться.
Вернулась она далеко за полночь и, прокравшись в свою комнату, без затей отрубилась, погруженная в тяжкие думы. Наутро же отец дал ей своё благословение на обучение. Находясь на седьмом небе от счастья и одновременно испытывая страх, что он в любой момент может изменить решение, девушка в спешке собралась и, простившись с родителями, покинула родные края.
Лишь много позже Сэра осознала, что между тем, как неожиданно отец сменил гнев на милость, и визитом Элфарие просматривается вполне очевидная связь. Так это было или нет - она никогда не решалась спрашивать ни у отца, ни у старосты, но в глубине её души поселилась благодарность.. Так что если "бабушке" Эль нужна помощь, то.. Пригубив прекрасного чая из предложенной чашки, Сэра улыбнулась, словно сластёна, только что умявшая пирожеку, и произнесла:
- Какая интрига.. Драматургам Шаармида стоит поучиться у вас умению нагнетать атмосферу. Я вся трепещу в предвкушении..

Улыбнувшись в ответ на их слова и мягко поставив ладонь между собой и Чиад, эльфийка поднялась с места и достала с верхней полки резного шкафа с узором листьев какого-то загадочного дерева, явно существовавшего лишь в сказках (она сама называла его Сильверит) банку с вареньем, которую торжественно водрузила на столик перед девушками. Затем поправила съехавшую на локоть шаль и снова опустилась в кресло качалку, с улыбкой разглядывая гостий.
- Нет, я уже выпила слишком много жидкости за сегодня. А вы все краше и крепче, словно молодые побеги, стремящиеся стать сильными, могучими деревьями. Время детства и юности для вас проходит и жаль, что мне придется сделать его еще чуть короче. Но век человека недолог, так что... каждому юному дарованию приходит время стать взрослее и взять больше ответственности на свои плечи. Иногда лучше раньше, чтобы успеть познать жизнь во всех красках до поры увядания.
Она некоторое время задумчиво покачивалась, опустив подбородок на пальцы и собиралась с мыслями. Девушки знали, что нет смысла переспрашивать и лучше сосредоточиться на угощении, которое коли уж достигло их ртов, то дело явно было серьезным. Просто так чудное варенье из никому не известных ягод Элфариэ уплетать не давала, в том числе и потому, что оно вызывало своего рода привыкание. Как и странное печенье, которое эльфийка почему-то называла хлебом. Спустя минут десять, староста словно бы вспомнила о их присутствии и, улыбнувшись, выпрямилась:
- Не буду объяснять, почему выбрала вас, но вы можете отказаться, поскольку дело опасное, как я думаю. Дело в том, что сегодня ночью в деревню прибыл некий рыцарь. Он был ранен очень тяжело, а нес его огромный боевой конь, которых никогда не видели в Шааре. Такие скакуны могли бы гарцевать по мостовым великого Глубоководья или носить кормирских принцев - настолько могуч и умен он был, мне ли не понимать. Да и доспехи рыцаря сверкали нездешней красотой и необычной ковкой. Он приехал с северо-востока, что и вызвало у меня подозрения. - Она помолчала некоторое время, а потом, собравшись с духом, поднялась и отошла к окну, наблюдая за равниной. - Много-много лет назад мне поручили одно важное дело. Я поклялась следить и защищать некое место. Некий холм, который мы здесь зовем Иврел, а так же то, что под тем холмом. Арку, похожую на ворота, но без стен и створок. Арку покрытую загадочными рунами старше, чем драконьи и сложнее, чем язык бездны. Холм этот, как вы знаете - лежит к северо-востоку от деревни. И я беспокоюсь, что рыцарь, который до сих пор пребывает в летаргическом сне пришел не из степей, а из... другого места. Его оружие, которое он не выпускает даже омертвевшей рукой бросает меня в холод от одного взгляда. Я беспокоюсь. Очень. И еще сильнее беспокоюсь потому что сезон торговли вымел из деревни всех тех, кого я бы попросила в обычной ситуации. И я не прошу вас драться, лишь посмотреть, узнать и вернуться обратно живыми, чтобы мы могли приготовиться к переменам, если этот визит влечет их за собой.
Взгляд эльфийки вперился в девушек холодным спокойствием и молчаливым требованием обещать, что они не станут делать глупостей.

Это было абсолютно неожиданно. Вся история звучала весьма странно и предвещала две вещи - приключения, против которых Мара ничего не имела, и опасности, причем звучало так, судя по рассказу, что опасности будут довольно недетские, что было уже похуже. Задумавшись, девушка размышляла, с чего бы начать - вопросов к такой неожиданной истории было крайне много, хотелось задать их все, но тогда бы получился венигрет из информации, если собеседница начнет все подробно рассказывать.

В конце концов, через десяток секунд, она решилась, и пока все молчали, видимо погруженные в такие же мысли, она спросила неуверенно:
- И чем же оружие рыцаря так пугает? И почему он сам в летаргическом сне?
Возможно стоило бы начать расспросы с истории холма, рун в нем и входа, который она никогда не видела, хотя не раз ходила мимо, но мысли летали у пастушки в голове как снег во время зимней вьюги и сосредоточиться было сложно. Кроме того, целый рыцарь прибывший в такую маленькую деревушку, по меркам дворян и прочих благородных людей, да еще с оружием, которое вызывает такой эффект - это было интереснее. И, заодно, объяснило бы что именно стоит ждать в случае холма, а осторожную следопытку это определенно интересовало.

Когда Элфариэ начинала говорить такими умными-красивыми словами, про деревья, побеги, увядание - словом, действительно становясь похожей на сказочных эльфов, то нужно было слушать и делать, что она говорит. Так что Чиад пожала плечами, признавая свое "поражение", и вернулась на место, сдувая пар с кружки. Банка варенья, выбравшаяся на свет из шкафа, только усилила интригу, как сказала Сэра - что они услышат за такую награду?

- Другое место? Как .. в сказ.. сказаниях.. про эльфов.. - девушка стушевалась. Но в историях о путешествиях По Ту Сторону - сиречь, потусторонние, часто упоминались эльфы. Там были чудеса, и рыцари, и время шло наизнанку. Элфариэ и вправду могла сойти за сказочного стража. Но чтобы четверо девчонок - за героев? Разве что героев шуточной песенки Редхорн.

- Что значит "драться", Элфариэ? Какой бой - от дикого зверья обороняться умеем, а те же гноллы - четверо для них как закуска, сами знаете. - прямодушно сказала Джумай. Стаи этих зверолюдов ей довелось видеть в степи, и однажды даже сражаться. Но там была война, и не один отряд воинов. Сама Эль должна была хорошо помнить осады деревни, и как все приходилось защищать дом. Это была одна из самых страшных угроз, в реальности которой Чиад не сомневалась. Но ждет ли их именно это? Девушка сглотнула неизвестно откуда взявшийся ком в горле, и громким стуком отодвинула свою кружку.
- Вот слово мое, слово крови и стали - я побегу, когда найду ответ, и защищу остальных, когда мы не сможем бежать. Никто не скажет, что я глупа, и ищу лишь славы копью, начиная бой, когда нужно бежать. Никто не скажет, что я трус, убегающий от боя.
Слова клятвы словно еще звенели в воздухе, когда Джумай замолкла.

— А кто ещё видел этого рыцаря, кроме вас? — спросила Шозия. — Кто вчера стоял на часах? И этот холм — если вы знаете, как туда попасть, то расскажите, что ждёт нас на входе.

- Потому что не каждый человек способен выдержать смертельные раны и остаться жить, - медленно проговорила Элфариэ, посматривая на Мару. - А его клинок выглядит, как меч короля, покрытый теми же, нездешними рунами. Они состоят из изогнутых линий, переплетающихся друг с другом, словно паутина. Я не знаю ни один народ, который пишет так.
Однако пламенная тирада Чиад и задумчивые вопросы Шозии заставили эльфийку широко улыбнуться и покачать головой:
- Я не думаю, что опасность еще таится там. Иначе мы бы ощутили её еще днем. Но все равно вам стоит быть осторожными. Мало ли каких чудовищ привлек холм Иврел и происходящее под ним. На часах стоял Гевин, сын Ифрама. Милый мальчик и очень глазастый, надеюсь однажды научить его кое-чему, чтобы он стал сменой мне, если что-то произойдет... - Элфариэ на секунду помрачнела но тут же вновь улыбнулась и словно солнце выглянуло из-за туч. - Почти все из старших, кто остался, но решать его вопрос доверили мне, как всегда. Это не столь уж и важно. Чтобы войти в холм, вам нужно встать у восточной его части и произнести: "Каламат исао нидхе - откройся мне". Сможешь повторить в точности, Сэра?
Взгляд старейшины, да и остальных, наверняка, тоже, устремился на певицу.

- Вероятно, крутой парень...
Задумчиво протянула Мара, улыбнувшись и на секунду вспомнив другого заезжего героя. Когда Леонар был в деревне? Пять лет назад? Удивившись тому, как быстро течет время, она поматала головой, и вернулась в текущий момент.
- И это-то мне и не нравится.
Продолжила она уже абсолютно серьезно. Ей не очень хотелось говорить то, что крутилось у неё в голове, но Элфариэ очевидно сама сможет все разгадать, так что и скрывать свои мысли она смысла не видела. Да и честность, по крайней мере в данном случае, была лучше притворства.
- Если что-то, что смогло ТАКОГО воина победить, вырвалось на свободу из холма, то чего стоит ждать остальным, немного менее опытным и закаленным?
Это могло показаться трусостью, но девушка надеялась, что хозяйка дома поймет все правильно. Заранее продуманный план был основой правильных действий, а чтобы составить таковой. требовалось все узнать, что можно заранее. И игнорировать тот факт, что на свободе мог быть крайне опасный...монстр? Какой-нибудь мертвец давно прошедших веков? В общем, что-то очень мощное, что смогло победить нехилого героя, она никак не могла.

Сэра задумчиво приложила палец к щеке и прикрыла глаза, шевеля губами почти беззвучно. А Элфариэ в этот момент задумчиво посмотрела на Мару и покачала головой:
- Если бы вырвалось, то боюсь мы бы уже не разговаривали. Прошла целая ночь и половина дня. Мне хотелось бы верить, что он победил, но ослаб от ран настолько, что доверил себя коню.
Рыжая певица, наконец, закончила и весьма недурно воспроизвела загадочную фразу, что вызвало у эльфийки облегченный вздох.
- Отлично, - поднялась она на ноги. - Я жду вас обратно не позже полуночи, возьмите с собой оружие и припасов на всякий случай. Очень жду.

- Лучше предположить худшее, и потом обрадоваться, что был неправ, - возразила Чиад. - Значит, стоит еще проверить следы вокруг холма - был ли там кто-то кроме зверья и вашего всадника. Но надо успеть до сумерек. Так что.. Мне собираться как в набег - раз-два, поехали. Но если кому-то нужна помощь - заверну по пути.
Любопытно было упоминание набега - конечно, все знали, что кочевники были отнюдь не мирным народом, заключая и расторгая союзы между кланами (Шаармид был местом перемирия, и его нарушение каралось). Но раньше рассказы Джумай больше касались обыденной жизни в степи или охоты на монстров, нападавших на табуны, но еще ни разу о набегах. Приходилось ли ей убивать людей? Это ведь сложнее, чем защищать дом от бешеных гноллов..
- Мы сделаем все, что в наших силах, Элфариэ, - она поклонилась старейшине и махнула девчонкам следовать за собой.