Вечная ложь | ходы игроков | - - 2. Саванна, штат Джорджия

Замеченная ею деталь немного позабавила Хармалу - обычно для медицинских учреждений избирали либо обычный красный крест, либо сосуд Гигеи, либо посох Асклепия, либо придумывали какие-то свои комбинации медицинских символов. Но здесь, похоже, это не было частью оригинального дизайна, а добавлено кем-то с непонятной целью. Сомнительно, чтобы это был сам доктор, но и представить кого-нибудь из пациентов, трудящихся над столом главного врача с его же согласия не получалось. Во всяком случае без улыбки, каковая появилась на лице Лорейд, при попытке воспроизвести в голове как все это происходило бы под бдительным присмотром доктора. Пожалуй такой хорошей шуткой она поделиться с остальными позже.
Условия мистера Китона были вполне объяснимы, особенно если учесть насколько неубедительно выглядели слова детектива. Сама лично Хармала ни за что бы не поверила в подобную версию. Самая лучшая ложь - это полуправда, но посчитала что её попытка вмешаться может сделать только хуже. Видимо мистер Карденас и впрямь оказал врачу какую-то очень важную услугу, раз он вообще согласился устроить им свидание с пациентом, а не выставил за дверь, пригрозив полицией.

Психиатр говорил, и с каждым его словом Гектор мрачнел и бледнел, но это не выглядело так, будто мексиканец напуган, скорее было похоже, что он в бешенстве.
- Доктор, вы разочаровали меня, - тихо произнёс Гектор. - Я пришёл к вам как к другу. Я был вежлив и обходителен. Я потратил время и деньги на то, чтобы найти к вам подход. И вы называете меня шантажистом? Что ж, пусть так, это всего лишь неосторожное и глупое слово в ваших устах и я был склонен вам его простить и забыть. Но нет! - Гектор подался вперёд с искажённым уже откровенной злобой лицом. - Вы, доктор, решили начать ставить мне условия и угрожать. Решили сами побыть шантажистом? Открою вам один секрет: у этого занятия есть важная хитрость - чтобы требовать под давлением угрозы, надо быть способным привести свою угрозу в исполнение. Я вас сдать и разрушить вашу карьеру - могу с лёгкостью. А сможете ли вы проводить меня с коллегами к выходу с переломанными ногами, доктор?

Удивительно, но никакой видимой реакции на неприкрытую угрозу Гектора со стороны доктора Китона не последовало. Возможно, он просто окаменел от страха. А может быть, был готов к такому повороту до того вполне мирной беседы.

– Я не занимаюсь шантажом, мистер, вы неверно меня поняли, – ответил после продолжительной паузы доктор, голос его всё-таки дрогнул, хотя он и старался держаться уверенно. – Раз вы так ставите вопрос, то у меня не остаётся другого выбора. Я буду сотрудничать.

Китону стоило больших усилий посмотреть в глаза Карденасу, но он тут же перевёл взгляд на Фрэнка Брауна, показавшегося ему более спокойным и рассудительным.

– Хенслоу опасен? – переспросил он, восстановив в памяти вопрос сыщика, изображавшего адвоката. – У него наблюдались иногда вспышки агрессии. Одна из них наступила уже после того, как он был выписан, а потому его пришлось снова поместить в клинику. Сейчас мы держим его на успокоительных, так что уже больше года никаких серьёзных происшествий с ним не было. Что касается ваших вопросов, доктор Ройфе, то я смогу ответить вам на них подробно уже после вашей встречи с Хенслоу. Полагаю, взгляд непредвзятого специалиста может быть полезен для лучшего понимания состояния, в котором находится мистер Хенслоу. Потому как речь идёт о весьма редком случае группового помешательства, вызванного несомненно имевшими место травмирующими событиями.

Тут доктор Китон хитро улыбнулся, поскольку тут же понял, что сообщил нечто, чего собеседники не предполагали.

– Видите ли, в нашей клинике находится ещё один пациент, бывший участником тех событий, –пояснил доктор. – Его имя – Эдгар Джоб. С ним вы тоже встретитесь. Я лишь в общих чертах обрисую эти события, чтобы вы понимали контекст. Дело было в 1924 году в окрестностях Лос-Анджелеса. Джоб состоял в некоем сатанинском культе. Его члены потребляли наркотики, устраивали кровавые оргии, а в ту ночь задумали ритуал по призыву тёмного божества. Хенслоу же входил в группу, которая противостояла культу и стремилась помешать ему провести ритуал. Началась серьёзная перестрелка, которую сопровождал пожар. Судя по рассказам этих двоих, зрелище было то ещё, такое не так просто выкинуть из головы. Эти травмирующие воспоминания под влиянием общих для обоих заблуждений о реальности проводимого ритуала и визуальных изображений, находившихся на месте событий, вылились в навязчивую идею о том, что ритуал всё-таки удался, что тёмное божество явилось на землю и убило большинство из членов обеих групп. Разумеется, это лишь фантазия, но со вполне реальной основой.

-Весьма любопытно, - подала голос заинтересовавшаяся Хармала, для которой несколько фраз, оброненных доктором, проясняли очень многое, - полагаю, что вы разумно держите эту парочку порознь. И раз уж мы все-таки договорились избегать недоразумений, то давайте успокоимся и перейдем к делу. К тому же, доктор, у меня лично есть вопрос, который может показаться вам странным: кому именно из этих двоих позволено свободно бродить по лечебнице, в том числе и заходить в ваш кабинет? Хотя возможно это кто-то из персонала... Чтобы вы поняли, к чему это я, вот...
Лорейд спокойно подошла к столу и указала пальцем на замеченную ранее странную отметину в виде глаза и змеи, стараясь не касаться самого стола, словно опасаясь оставить какие-то свои следы. Ситуация постепенно начала проясняться - Уинстон решил поиграть не в шерифа, а в рыцаря в сверкающих доспехах со вполне предсказуемым результатом. Привыкший разоблачать и смеяться над чужими суевериями,
он столкнулся с худшими из них. Была в этом некая горькая ирония. Сам того не ведая, Китон уже дал им больше, чем они надеялись узнать когда пришли сюда. Лос-Анджелес. Подтверждение догадок с употреблением наркотиков. "Плохие люди", которых следовало остановить. Определенно им было что сообщить нанимательнице. Хармала внимательно посмотрела на своих спутников и кивнула. Теперь оставалось только вытянуть побольше подробностей из парочки, содержащейся в этих стенах. Сам же вопрос был задан не только из интереса к происхождению символа, но и ради того, чтобы посмотреть как на это отреагирует сам доктор. Пусть само изображение было далеко не образцовым и не слишком заметным, но сам факт его присутствия был делом странным, особенно там где содержались сразу два человека, знакомые с оккультными практиками, а один так и вовсе являлся участником некоего культа. Для себя Хармала уже решила что настоит на присутствии при беседах с пациентами.

Браун задумался о том, что о докторе Китоне знал Карденас, коли врач позволял с собой так обращаться. Судя по отсутствию реакции на оскорбительное поведение мексиканца, это что-то могло стоить доктору работы, а то и свободы. Но с ролями и методами работы разбираться предстояло по возвращении в отель, а пока Китон рассказал довольно интересную и весьма правдоподобно выглядевшую историю, которая, к тому же, вязалась с некоторыми уже имеющимися наблюдениями.

Но если принимать за данность силу воли и опыт Уинстона, кое-где кусочки паззла не сходились. Да, их можно было прижать друг к другу ради правдоподобной теории, или же убрать предпосылку, на которой строил свою гипотезу Браун, но пока что… Уолтер Уинстон не должен был быть настолько впечатлительным человеком, чтобы насилие и картинки привели к той нисходящей по спирали депрессии и паранойе, которую описала его дочь. Третий выживший (и, скорее всего, не последний – если верить наблюдениям Престона, свидетельствующим об активном интересе к этому делу не только самой наследницы) был участником группы наркоманов и фанатиков, чем могло быть обусловлена его впечатлительность. Но либо про Хенслоу того же самого нельзя было сказать, либо детективы только начали вскрывать целый пласт жизни Уинстона.

Тем временем Хармала задала весьма интересный вопрос. Правда, вывод, который она на основании его сделала, был не безупречен. Свободно ходить вряд ли кто-то мог, а вот что Хенслоу был личным пациентом Китона последний сам им рассказал. Скорее всего, во время одной из сессий доктору пришлось отлучиться, оставив пациента в кабинете (суицидальными наклонностями тот не обладал), и безумец воспользовался ситуацией.

Однако, в соответствии с недавно изложенным предложением действовать по правилам осады и исходить из худшего, все могло оказаться совсем не так. И кто-то, весьма заинтересованный в оккультных символах, действительно обладал доступом к кабинету. И влиянием на Китона. Глаза Фрэнка сузились, сконцентрировавшись на докторе, ловя каждую деталь его реакции на высказанное обвинение.

Гектор, как резко взбесился и начал источать почти осязаемый кожей гнев, так же резко и успокоился, спокойно откинувшись на спинку кресла как ни в чём не бывало, стоило доктору пойти на попятные в своих запросах.
Присутствуй при происходящем специалист по поведению стайных хищников или обезьян он бы попросту умилился от продемонстрированных шаблонов. Вот младший самец дерзит казалось бы размякшему альфе, вот альфа резко скалит пасть, хватает зарвавшегося подчинённого за шкирку, прижимает к земле и тянется клыками к глотке, и уже младший, жалобно поскуливая и поджимая хвост, отползает в сторону и выворачивает шею горлом вверх, всем своим видом выражая покорность и испугавшись открывшейся перспективы поединка с, как оказалось, всё ещё сильным вожаком. А тот в свою очередь вновь принимает максимально расслабленный вид и позу, вплоть до следующего беспамятного наглеца, которого следует проучить и поставить на место, или претендента на роль вожака, которого следует сломить и подчинить или уничтожить.

- Очень интересный случай, мы с нетерпением ждем встречи с обоими пациентами, - закивал головой доктор Ройфе, услышав рассказ о наличии еще одного сумасшедшего со сходными фантазиями.

Массовое помешательство, конечно, являлось весьма редким случаем в психиатрической практике, но в данном случае ключ к разгадке лежал в вопросах веры выживших участников, которые заранее ожидали увидеть явление некого "темного божества". Наверно ни для кого не будет секретом, что верующие по всему миру регулярно видят чудеса, которые подтверждают их убеждения - перед толпами людей являются образы Девы Марии в виде неясного силуэта из облаков, в колоколах шуме дождя слышатся голоса святых, найденные камни странной формы представляются подтверждением существования Будды и так далее. Причем, что характерно, во всех случаях, подавляющее большинство приверженцев религии не сомневается в реальности происходящего, а все остальные не видят и не слышат ничего сверхъестественного. Но разве будут люди, пытающиеся увидеть то, что хотят увидеть, стараться опровергнуть события, что якобы явились им наяву? Конечно же нет, они, наоборот укрепятся в своей вере или просто не станут противоречить общественному мнению, отгоняя любые сомнения прочь.

В ситуации с мистером Хенслоу и мистером Джобом, по всей видимости, их уверенность в существовании сверхъестественных вещей сыграла злую шутку, в результате чего они оба оказались в заведении для душевнобольных, в то время как мистер Уинстон смог остаться в здравом уме, хотя и перешел к затворническому образу жизни. Как бы то не было, обстоятельства произошедшего требовали более внимательного изучения.

Доктору Китону пришлось встать с места и обойти стол, чтобы увидеть, на что указывает Хармала. От увиденного он нахмурил брови.

- Должно быть, это Эдгар Джоб сделал, - неуверенно произнёс доктор. – Он уже делал нечто подобное в своей палате и в коридорах. Доктора и санитары такому обычно препятствуют, знаете, это пугает других пациентов. Но у нас здесь не тюрьма, а пациенты не заключённые. В блоке Б, где содержится Хенслоу, достаточно мягкие условия содержания, пациентам дозволяются прогулки в парке, под присмотром, конечно. У Джоба из блока Ц более строгий надзор, но он всё равно ухитряется раздобыть где-то то карандаш, то чернильницу. А это, видимо, он монетой выскреб, пока был у меня на сеансе. Ловкий малый, ничего не скажешь. А что этот символ значит, лучше у самого Джоба спросите, когда с ним встретитесь.

Фрэнк Браун в это время внимательно следил за самим доктором, ожидая, что тот выкинет какой-нибудь фокус после угроз Гектора. Но доктор вёл себя так, будто ничего не произошло, лишь несколько раз он краем глаза опасливо поглядел на латиноса, когда поднимался из-за стола, но в остальном был совершенно спокоен и услужлив.

-Благодарю вас за пояснение, доктор, - вежливым тоном ответила Хармала, погружаясь в свои раздумья, - примерное значение этого символа мне известно, но пожалуй я постараюсь подробней расспросить Эдгара Джоба. По крайней мере, доктор Ройфе, вы можете рассчитывать на то, что этот пациент до сих пор не чувствует себя в безопасности и опасается возмездия со стороны потусторонних сил. Потому и пытается от них защититься таким оригинальным образом.
Если поначалу Лорейд и сомневалась в том, что она вообще будет необходима при визите в клинику для душевнобольных, то теперь убедилась, что это далеко не так. Знания не будут лишними, особенно если учесть, что им придется беседовать с участником неизвестного культа, который на почве своей веры и, возможно, наркотических веществ, тронулся умом. История воняла настолько дурно, что приличные слова для её описания было непросто подобрать.
-Что ж, мистер Китон, к кому из них вы проводите нас в первую очередь?

Браун хмыкнул, когда слова доктора подтвердили одно из его предположений. Оставался один вопрос:

- Мистер Китон, еще один вопрос. Этот Эдгар Джоб, да и сам Хенслоу, они поддерживают какие-то контакты с внешним миром? Было бы очень неприятно, если бы этот сатанинский культ оказался чем-то большим, чем воспоминания больного, и члены его узнали о нашем интересе к этой истории.

- Мы над этим работаем, - произнёс, будто оправдываясь, доктор Китон, когда Хармала заметила, что Джоб не чувствует себя в безопасности. – Но сперва мы встретимся с Хенслоу. Вы ведь ради этого пришли? К тому же Джоб находится в другом блоке, где мы содержим, скажем так, более сложных пациентов. Потребуется время, чтобы его привести.

После вопроса Брауна доктор ещё раз раскрыл папки с личными делами и сверился со своими записями.

- Хенслоу позволены свидания с родственниками в любое, переписка и телефонные звонки, Джобу – только встречи с родственниками, которых у него нет, насколько мне известно. Не скажу, что у Хенслоу очень много друзей, он много раз писал одному человеку в Массачусетс, но ответа не получал. Часто его навещает мать. А сатанинские культы не моя забота, этим пусть занимаются полиция и ФБР, здесь мы заботимся лишь о психологическом здоровье пациентов.

После этого Китон поднял телефонную трубку и велел кому-то на том конце провода подготовить пациента Хенслоу ко встрече с посетителями. О заполнении бланков после агрессии Карденаса доктор как-то забыл, так и оставив их лежать в ящике стола. Он провёл сыщиков через несколько больничных коридоров, за эту прогулку они могли убедиться, что лечебница находится в весьма запущенном состоянии – потолки протекали, штукатурка осыпалась, обои выцвели, на них то и дело встречались следы вандализма, а пару раз заметны были такие же символы, как и на столе доктора. Процессия прошла и через несколько холлов, где отдыхали неопасные для общества пациенты, в целом их существование здесь не отличалось от быта клиентов любой другой больницы. Но путь в следующий блок преграждала вполне тюремная решётка, у которой дежурил громила-охранник. Слова Китона оказалось достаточно, чтобы охранник не стал чинить препятствий и задавать вопросов.

Доктор Китон привёл следователей в крошечную комнатушку с большим смотровым окном. В комнате был стол и всего три металлических стула, все они были прикручены к полу. На обесцветившихся обоях были водные разводы и следы оставленных пациентами граффити – нечитаемые письмена безумцев, пошлые картинки, фрагменты апокалиптических рисунков. За столом уже сидел белый мужчина лет пятидесяти. Выглядел он не очень хорошо – полное лицо с нездоровым цветом кожи, уставшие глаза, полные горечи, обгрызенные ногти на руках, кое-как зачёсанные волосы, которые явно нуждались в услугах парикмахера. Но на психа человек не походил, держался прямо, спокойно следил взглядом за входящими в комнату посетителями, изучал их. Одет он был по-домашнему (брюки, клетчатая сине-чёрная рубашка, трикотажный свитер бежевого цвета), а не в больничную униформу.

– Дуглас, эти люди желают с вами поговорить, – обратился к пациенту доктор Китон, прислонившись к стене, оставив два свободных стула сыщикам. – Можете ничего не опасаться и рассказать всё, что рассказывали мне.

Хенслоу поднял глаза на пятерых незнакомцев, у него был отрешённый взгляд. Но пациент пожал плечами и кивнул.

– Конечно, доктор. Но кто эти люди?

Доктор хотел было что-то ответить, но не нашёл нужных слов и перевёл вопросительный взгляд на пятерых посетителей.

Как только их привели на свидание с Хенслоу, Хармала не стала спешить с тем, чтобы садится и начинать разговор, решив предоставить это дело профессионалам. Её вопросы будут заданы чуть позже, когда станет ясно, что душевнобольной спокоен и готов сотрудничать. Если уж его привели сюда дела оккультного толка, то неосторожные вопросы запросто могут снова вызвать у него агрессию и смести все усилия местных докторов в мусорную корзину. Она сделала приглашающий жест доктору Ройфу и детективу Холлу, предлагая сесть им и начать вести беседу, а сама отошла к стене и принялась изучать обстановку, благо посмотреть здесь было на что. Стены этой комнаты неуловимо напоминали об общественных местах, где ежедневно проходят толпы людей из которых не все обременены должным воспитанием и хорошими манерами. Например, о вокзальных туалетах. О том, на что похоже это место здесь, Хармала предпочла бы не думать и не проверять лично. Но возможно и тут было бы на что взглянуть.
Сам Хенслоу также удостоился самого пристального внимания с её стороны: пусть и подразумевалось, что пациент, хоть и медленно, но идет на поправку, выглядел Дуглас так, словно был чем-то измучен. Лорейд сомневалась, что здесь его заставляют работать с утра до поздней ночи, но, похоже, его не отпускают собственные демоны. Рассеянно теребя цепочку с медальоном, она продолжала осматриваться и ожидать хоть какого-то исхода диалога.

После вопроса пациента повисла неловкая пауза и Ройфе вопросительно посмотрел на спутников, ожидая, что инициатор легенды про писателя ее озвучит. Самому ему казалось неправильным пытаться начать разговор с пациентом, запертым в мире собственных мыслей и переживаний с предложения построить на его рассказе развлекательный материал. И на то существовали обоснованные причины. Обычно, люди подверженные конфабуляции, уверены в том, что их фантастические воспоминания обладают некой ценностью и могут расстроиться или стать агрессивными, если отнестись к ним заведомо несерьезно. Соответственно, и методику разговора с пациентом имело смысл изменить, чтобы она более соответствовала ситуации. Конечно, все подобные моменты требовалось обсуждать до визита в лечебницу - легенды для прикрытия, подходы к разным людям и тому подобное, но группа решила, что подготовка не требуется, а следовательно им пришлось импровизировать на ходу и Абрахаму ничего не оставалось, как продолжать в том же духе. Как там сказал доктор Китон? Пациент писал человеку в Массачусетс? Попробуем начать с этой информации, не называя имен.

Не дождавшись реакции остальных, доктор вышел вперед и обратился напрямую к Хенслоу:

- Мы частные детективы. Нас направили сюда уполномоченные лица вашего друга с Массачусетса. Простите, что он не смог ответить на письма или прибыть лично, но на то были серьезные причины. Теперь мы здесь и готовы вас выслушать. Нам сказали, что вы обладаете очень важными сведениями, от которых многое зависит.

Хармала пристально изучала человека по другую сторону стола. Видно было сразу, что он не здоров не только умственно, но и физически. Конечно, нужно было быть опытным врачом, чтобы по внешнему виду ставить диагноз, но даже не посвящённый в таинства медицины мог предположить, что с большой долей вероятности Хенслоу страдает от бессонницы, редко бывает на свежем воздухе и наверняка испытывает проблемы из-за лишнего веса. На этом всё, в остальном он выглядел как среднестатистический американец. Что же до рисунков и надписей на стенах, то определённо их оставили в разное время разные люди, страдающие разными психическими заболеваниями. Какие-то символы определённо были навеяны культурными или религиозными элементами. У авторов этих посланий определённо были проблемы, но эти проблемы не были связаны с текущим делом.

Хенслоу удивился ответу доктора Ройфе, посмотрел на него с недоверием, затем посмотрел на Китона, который ободряюще кивнул. Взгляд Дугласа ушёл куда-то в сторону, он крепко задумался и молчал секунд десять, пялясь в пол.

– Я писал только Уолтеру Уинстону, слышал он умер, – на одном дыхании выпалил Хенслоу. – Но я, кажется, знаю, кто вас нанял… В любом случае я готов всё рассказать, потому что уже не могу держать всё это в себе. До сих пор я говорил только с доктором Китом и доктором Робинсоном, но они оба мне не верят… Наверное, и вы не поверите, решите, что я спятил. И может даже будете правы. После всех этих лет, знаете, я уже ни в чём не уверен.

Тусклый взгляд пациента стал более живым, когда он стал говорить. Говорил он неспешно, тщательно подбирая слова.

– Вы хотите знать о том, что с нами случилось в 1924 году, верно? – спросил Хенслоу, хотя уже знал ответ. – Тогда слушайте. Нас было пятеро. Кем мы были? Что-то среднее между крестоносцами и охотниками на ведьм. Понимаете, в этом мире хватает злых людей, делающих страшные вещи во имя тёмных богов. Не важно, верите ли в этих богов или нет, чинимое этими культами зло вполне реально. Человеческие жертвоприношения, например. Вот с такими людьми мы и стали бороться. Почему именно мы? Не знаю, если честно. Могу сказать только за себя – мне было интересно следовать повсюду за Уолтером. Он умел вдохновлять на безумные авантюры, знаете ли.

- Итак, нас было пятеро. Уолтер Уинстон был нашим лидером и единственным спонсором нашей отнюдь не дешёвой деятельности. Винс Стэк был его правой рукой. Этот немногословный и страшно серьёзный человек был совершенно незаменим, когда дело доходило до стрельбы. Кэтрин Кларк, милейшая девушка, была фотографом, вела записи и работала с документами. И наконец профессор Каллман был экспертом по оккультизму, именно он выяснил, что замышляет преследуемая нами группа. Ну, а я был на подхвате, занимался транспортом, беседовал со свидетелями и другими задачами, где не требуется особых знаний или умений.

– Так вот на след культистов вышла Кэтрин. Вообще мы довольно долго следовали за этой группой. Мы опрашивали людей, собирали улики, делали снимки. Глупо звучит, наверное, но в то время нас пьянил этот азарт преследования. Мы были почти как настоящие детективы, только вооружённые тайными знаниями в оккультных науках. След привёл нас в пригород Лос-Анджелеса. Там культисты собирались провести ритуал, чтобы призвать в наш мир ужасное существо, которое в старинных книгах звалось Тварью с Тысячей Ртов. Я тогда думал, что это не более чем фантазия безумных фанатиков, но Уолтер убедил всех нас, что это возможно.

– В ту ночь, когда культисты стали собирать в амбаре за городом, мы отправились туда же, чтобы им помешать. Стэк выдал нам всем оружие и снабдил самодельными бомбами. Тогда и началась бойня. Был ужасный пожар, перестрелка, паника – эти люди просто бежали в огонь или под наши пули. Я попал в нескольких из них, наверное, убил… Я…

Хенслоу заметно дрожал, воспоминания давались ему не легко, он явно не был похож на человека, который может убить другого и после этого оставаться хладнокровным..

– А потом мы все увидели её, – продолжил Хенслоу после короткой паузы. – Ту тварь, страшное чудовище из другого мира. Оно рвало на части культистов, обращая остальных в паническое бегство. Да что там, все мы испытали этот панический страх. Даже Уолтер, а этого человека я всегда считал совершенно бесстрашным. Про меня и говориться нечего, последнее, что я помню о той ночи, это густую траву, в которой я ползу, почти парализованный ужасом, а позади полыхает пламя. Я поступил как трус, как грёбанный, мать его, трус.

– Выжили только мы с Уолтером, а дальше вы знаете. Я оказался здесь, а Уолтер заперся в своём доме и порвал все контакты с миром. Что стало с тем существом? Хотелось бы думать, что оно сгинуло в пожаре. Но что если оно уцелело и всё ещё находится в нашем мире?

Разглядывать стены было откровенно скучно, потому рассказ Хенслоу Хармала выслушала с интересом. К сожалению, она так и не смогла припомнить никого из известных ей специалистов по оккультизму с фамилией Каллман. Да и о Твари с Тысячей Ртов Лорейд ничего не могла припомнить, что уже было как минимум занимательно. Это что же за книги они такие просматривали, чтобы найти такое?
-Весьма занимательно...- Хармала подала голос, покачивая головой и осматривая Дугласа, как если бы он был диковинной тропической бабочкой, - Любопытно с какими источниками консультировался ваш профессор. Но это так, детали.
Она снова посмотрела на спутников, также сомневаясь, что кто-то из них слышал о чем-либо подобном. Может в книгах Уинстона можно было найти подобное или еще что-то в таком духе, но разве проверишь теперь? Интересно было что им расскажет Джоб после такого.