[D&D 3.5] Эвереска II. Дни пирующих стервятников | ходы игроков | Конец пути

Душа Алькаэля в момент, когда его тело было убито, смогла наконец взглянуть на мир "со стороны". Холод потустороннего мира обнимал его за плечи, а шепот неизвестности доносил до ушей то, что скоро он станет единым с миром теней и отправится на охоту за тем единственным, что еще манило их пустые тела - теплом жизни.
Однако стоило Тау произнести молитву и поднять священный символ Созидателя, холод на мгновение рассеялся, а безмолвно ушедшие для живых тени в ушах Алькаэля вопили от боли, съежившись сначала до размеров маленьких искр, а затем рассеявшись в воздухе. Тело следопыта товарищи потащили на освященную землю, и душа больше не была привязана к этому миру злом, а потому воспарила, оставляя бренный мир внизу.
Картина окружающего мира начала расплываться и бледнеть, а следопыт почувствовал, как его утаскивает куда-то далеко, за пределы Торила. Краски окончательно погасли, погрузив мужчину во тьму, а затем эльфа выбросило посреди серой равнины, покрытой будто бы старым пеплом и прахом, а над головой висело такое же серое тяжелое небо, за которым не было видно солнца, но света было, как в пасмурный день. Вдалеке виднелась тянущаяся вдоль всего горизонта высокая стена, от которой ветер приносил холодящие душу стоны тысяч душ смертных, оскорбивших богов неверием. Рядом с Алькаэлем были и другие души, полупрозрачные, серые, они ожидали своей участи. Некоторые неспешно выстраивались в очередь к воротам Города Мёртвых, где им предстоял суд, другие громко молили своих богов о том, чтобы те забрали их в свои вечные царства, а кто-то просто бесцельно слонялся, шаркая ногами по песку, словно сумасшедший.
Никто не обращал на только что появившегося эльфа внимания. Никто, кроме двух неизвестно откуда взявшихся здесь дьяволов, называемых еще извергами или дьяволами ямы, что стояли в иерархии легионов Девяти Адов Баатора лишь на одну ступень ниже повелителей кругов. Один из них уже разговаривал с душой высокорослого крепкого человека, потому не стал отрываться, а вот второй направился прямиком к Алькаэлю, уменьшив свой рост на подходе, чтобы не так сильно пугать душу смертного.
- Здравствуй, душа. - На чистом эльфийском заговорил он, заглядывая в глаза новичка на плане Фугу. - Все, за кем не приходят боги, отправятся на суд к Владыке Мёртвых, а затем станут кирпичами в Стене Неверующих, где будут обречены потерять себя и все свои воспоминания, желания, стремления. Остануться лишь вечный голод Стены и боль. Желаешь спасения от этой страшной участи?

Тысяча чертей, кажется его все-таки убили, причем так некстати и невовремя. Интересно, это вообще бывает "кстати"? И что интересного тут может быть?

Хм, легки на помине - оглядывание унылого пейзажа было прервано вполне вежливо.

Услышать "здравствуй", и от кого - от весьма высокопоставленого дьявола, да еще и тому кто совсем недавно перестал вот именно что здравствовать - это что-то да значит! Правда, что именно это значит эльф еще не сообразил. Кажется, для этого у него еще будет время - кажется, здесь его у всех валом, хоть и не всегда приятного.

Наскоро перерыв в памяти все, что ему довелось знать про дяволов-извергов (Мастер, а что я собственно про них знаю?) Алькаэль решил быть осторожным. Как там в пословице - если ты уверен, что заключил выгодную сделку с дьяволом, сначала пересчитай пальцы на руках и ногах, а заодно и всех родственников.

- И тебе доброго дня! - отозвался вновьприбывший. Не могу сказать, что я неверующий, хотя и определенно не священник, но раз уж я здесь - наверное, на это есть причина.
Он еще раз с некоторым сочувствием покосился на стену и проворчал:
- А зачем суд, если все равно потом в стену?
(-...)

Предложение немного застало его врасплох, не смотря на пословицу, которая пол минуты назад пришла на ум. Опустив взгляд в серую пыль на серой земле, он секунду подумал и спросил:
- Что конкретно ты предлагаешь, что именно мне придется делать и как именно за это расплачиваться? Вряд ли тут занимаются благотворительностью.

Кроме того, что дьявол, подошедший к нему, был точно как на картинках с подписью "Изверг", и того, что сделки заключаются обычно именно этим представителем рода бааторского, следопыт ничего о собеседнике не знал. Ну, разве что то, что желания они могут исполнять. Правда, шуток на тему того, как они их исполняют, ходило достаточно, чтобы поостеречься, пусть и пара удачных случаев всё же имели место быть.
- Неверующих в Стену, Лживых, кто верил не искренне, превращение в жуткого монстра и направление в число рабов Города Мёртвых, убирать нечистоты. - Пожал плечами с явным отвращением в голосе Кираз, а затем продолжил, видимо, рутинные для него объяснения. - Сначала все попадают сюда, но тех, кто искренне веровал и жил по учению своего божка, обычно уже ждут посланники с белыми крыльями или что там у них еще. Таких счастливчиков забирают в местечко, где этот бог правит, а остальные идут на суд. Закон, знаешь ли. Даже если все знают, что ты Неверующий или Лживый, до суда тебя никуда не отправят. С Келемвором, богом мёртвых, у нас договор. Любая душа, не желающая попасть в Стену, может заключить с нами договор, и стать одной из нас, отправившись в Баатор.

"превращение в жуткого монстра". - Рэй удержался от того, чтоб хмыкнуть. "Ну кто бы говорил! И вообще, теперь мне понятно, почему они так стараются навербовать себе новеньких. Им даже размножаться нечем!" - не смотря на (или благодаря?) отсутствию одежды на демоне, было видно, что ничего не видно. В том плане, что любовные утехи ему столь же чужды, как кирпичу. (Мастер: и картинка из твоего поста тому подтверждение!;) )

- Отказываюсь. - в голосе было достаточно твердости, чтоб было понятно, что тратить время на уговоры - дело напрасное.
- В чем там я виноват - пусть решает, тот кто имеет право, я привык отвечать за свои поступки.

Не то, чтобы торчащим в стене доставалось больше любовных утех, чем этому демону, но ведь это и не было основной причиной отказа. Вся эта нечисть - это разрушение. Сидя у камина или на званом обеде можно долго философствовать на тему, что разрушение тоже нужно для равновесия в этом мире, вот только это не изменит того, что Алькаэль был более созидателем, чем разрушителем. Разрушения в его жизни (например, охота, битва) были вынужденными, тогда как что-бы-он-там-ни-создавал - оно шло от души. То ли рассказы о далеких краях, то ли рецепт нового блюда из того скромного набора ингредиентов, что есть, то ли украшение для лука или колчана - пусть оно не было работой серьезных мастеров, которые посвящают ремеслу многие года а то и столетия - оно все равно добавляло свою капельку того, что Алькаэль называл "добром" в этот мир.

Не смотря на отсутствие твердой приверженности какому-то одному богу, проводник не был совсем уж в стороне от "околобожественных" вопросов. Были и вполне добровольные пожертвования не только Кореллону, но и Ханали, Фенмарелю... да и не только им. Была и помощь как отдельным священникам, так и работа по поручению храмов. Захотят ли они иметь с ним дело или предпочтут забыть - бродяга не собирался сожалеть о том, что было для них сделано. Возможно, в первую очередь потому, что это было сделано потому что.... Потому что так - правильно. Так - хорошо.

- Хм... дело твоё. - Баатезу смерил взглядом стоящую перед ним тощую душу, затем увеличил своё тело до привычных размеров и покачал головой, мол, зря. Однако, как и рассчитывал Алькаэль, убеждать и упрашивать не стал, благо клиентов на Серой пустоши и так хватало, чтобы не цепляться к каждому подолгу.
– Всё сказал? – раздался позади Алькаэля негромкий мелодичный голос, привносивший немного света в мрачную пустошь. – Смотрю, Кираз, твои боевые раны зажили, раз ты позволяешь себе цепляться к тем, кого не следует трогать.
Говорившая была относительно невысокой и казалась хрупкой, но, судя по мечу, внешность была обманчива. Изящная и вполне симпатичная девушка смотрела на дьявола строго, почти сурово, и вместе с тем с глубоким состраданием, искренне убежденная, что даже такие создания, как они, испытывают страдания. Хотя бы от присутствия ангелов.
- Снова ты, Азаина. - Кираз еще больше скривился, а глаза его блеснули вполне себе звериным красным окрасом демонстрируя, чтобы он с жительницей Верхних планов сделал, будь они в другом месте. - И снова тебе повезло спасти очередного дурачка. Когда-нибудь, я потанцую на ваших могилах, а Арвандор будет планом моего Владыки.
Девушка поравнялась с эльфом, щуря глаза и сжимая губы.
– Мы потолкуем об этом в другой раз, а сейчас у меня дела поважнее твоего глупого тявканья, – взглянув на душу эльфа, с зарождающимися гневными нотками ответила ангел. – И я обещаю тебе, что зализывать свои раны в этот раз ты будешь дольше! – Похоже, чтобы разгневать добродушную служительницу бога, не требовалось много усилий. Всего лишь вид одного изверга.
Отвернувшись от дьявола, ангел церемонно поклонилась Алькаэлю.
– Прошу прощение за опоздание, меня зовут Азаина. Арвандор и Солонор Теландира ждут тебя, Алькаэль. – Небесная воительница протянула ему узкую ладошку. – Я горжусь тем, что мне довелось стать проводницей такой светлой и чистой души.
В этот раз продолжать беседу Изверг не стал, просто фыркнув и отвернувшись, чтобы направиться к другим душам, которые могли быть более сговорчивыми.

Гора упала с плеч. Кажется, даже мир вокруг стал не таким серым... или не кажется, а так оно и есть? Крылья у проводника не выросли, но он определенно почувствовал себя хорошо. Hет, это больше, чем хорошо. Это.... Это надо почувствовать.

- Разумеется, оно у тебя уже есть - Алькаэль улыбнулся и пояснил:
- Прощение.

Бродяга с уважением оглядел меч, и со столь же вежливым поклоном (заодно стараясь скрыть смущение от таких похвал) взял ее руку в свою:
- Мне очень приятно видеть тебя своим проводником. И я готов отправляться.

Азаина ободряюще улыбнулась, сжав его ладонь крепче, и на мгновение помедлила: никогда не бывало двух одинаковых случаев. Каждая душа уходила с плана Фугу в Арвандор по-разному. Бывало, что к кому-то требовалось явиться в золотом сиянии с расправленными широко-широко крыльями, бывало, что охотнее верили не ангелу, а «простому» существу. Впрочем, Алькаэль был действительно готов, и, справившись с замешательством, девушка кротко сказала:
– Можешь закрыть глаза.
Их окутало белое сияние, на мгновение осветившее мрачные равнины и вернувшее осмысленность во взгляды некоторых из обреченных ждать, а когда свет истаял, не оставив после себя ничего, ни души, ни ангела уже не было.

В лесу было темно. Девушка раскрыла глаза первой, отпуская ладонь эльфа, и, чуть повернувшись к нему, сказала, улыбаясь:
– Добро пожаловать домой.
Они были в самом сердце густой непролазной чащобы из древних сказаний. Большая часть деревьев стремилась к небу, заслоняя его густыми вечнозелеными ветвями, иные пригибались к самой земле, приняв причудливую форму и напоминая деревья в окружении жилищ колдуний и лесных ведуний. Были здесь и кустарники: колючие, грозящие забрать последнюю одежду, и нежные, открытые миру. По земле, покрытой роскошным ковром разнотравья, стелился легкий туман, как будто бы Алькаэль и впрямь шагнул в старинную легенду, где герой отправляется к ведьме за мудрым советом, чтобы испытать судьбу.
Дом «ведьмы» был неподалеку, на старом крепком дереве. Ангел, предоставив эльфу возможность осмотреться, медленным неспешным шагом направилась в сторону жилища, украшенного теплыми желтыми фонарями, издалека напоминающими огни светлячков.
Замерший на мгновение лес, словно бы рассматривавший пристрастно нового гостя, наконец ожил, наполнился беззаботным щебетом дневных птиц и шорохами, которые издавали мелкие лесные зверьки, совершенно не боясь двуногих обитателей. Легко скользнул по листьям ласковый ветер, играющий с кронами, словно с длинными девичьими косами, и эльф почувствовал себя дома.

Лес.... О боги, какой лес! Это совсем не то, что затхлые запахи пещер или туманы холмов Серого Покрова. Лес, который настоящий - он всегда .... живой.

Первое мгновение его поразила тишина, но потом вроде бы все стало так, как и должно быть, и возникшее было внутреннее напряжение прошло. Немного удивляла чаща - обычно для жизни эльфы предпочитали более светлые леса, но.. кто он такой, чтоб устанавливать тут свои порядки, и рассуждать о том, кому где лучше жить?
А тут еще подвернувшиеся ассоциации с ведьмами... Где-то в глубине подсознания зазвенели тревожные звоночки, но Алькаэль все же списал это на непривычность обстановки, и вообще нервы. Не каждый день умираешь, однако. И вообще, "ведьма" - от слова "ведать".

С видимым удовольствием раскинул руки, на секунду закрыл глаза, прислушиваясь к ощущениям всего вокруг, вдохнул полной грудью лесные запахи, как бы здороваясь провел рукой по листочкам барбарисовой поросли, и легким бегом догнал Азаину, впрочем, поглядывая себе под ноги чтоб ни на кого не наступить.

Ангел наблюдала за ним с легкой улыбкой, чуждая здесь в своих сине-бело-золотых одеяниях.
– Этот мир обладает душой, – задумчиво произнесла она, поднимая глаза от эльфа к небу. – Каждое дерево служит обителью лесному духу, их много, все они разные и очень обидчивые. С ними следует быть осторожным и приветливым, духи не любят грубиянов, а месть их подчас может оказаться очень жестокой.
Девушка, положив руку на перила, взошла на широкую деревянную ступень поднимающейся спиралью вверх лестницы, поднялась на веранду и прошла к большой дубовой двери. Отворила ее мягким движением руки и жестом предложила Алькаэлю войти первым:
– Ты можешь путешествовать по всем уголкам Арвандора, но именно это место – твой дом. Только будь осторожен: царство эльфийских богов бесконечно, в лесах можно плутать целую вечность и никогда не отыскать выхода. – Ангел лукаво улыбнулась и подняла вверх указательный палец: – И это еще раз доказывает мысль, что с лесными духами надо дружить!
Внутри дом был не слишком большим, всего в один этаж. В дальнем правом «углу» стояла кровать, застеленная чьими-то заботливыми руками свеженькими и почти наверняка хрустящими простынями, слева располагалась печь и шкафы, в которых притаилась кухонная утварь. И стол, на котором можно было готовить или за которым можно было принимать гостей. За печью была едва прикрытая дровами крышка люка, ведущего в погреб. Здесь было все, необходимое для жизни, кроме… жизни. Дом выглядел одиноко и брошено, словно оставленный на пустом подворье хозяйский пес.
Ангел растерянно умолкла, войдя следом и притворив дверь. Оглядела комнату и, кашлянув в кулак, добавила:
– Души могут и сами что-нибудь создавать, по мелочи. Кроме того, ты не единственный в этом лесу, так что, скорее всего, рядом располагается какое-нибудь поселение или просто отдельные дома. Если заскучаешь в одиночестве, то твой дом можно будет перенести поближе к остальным. Изначально вот так, – она жестом обвела дом, – для того, чтобы попривыкли новые обитатели. Не всем же хорошо из огня да в полымя. – И, несколько озадаченная, почему дом выглядит именно так, быстро перевела тему на другое: – Хочешь ли ты спросить меня о чем-либо или попросить, прежде чем я отправлюсь к другим душам? Клянусь, я выполню твою просьбу, если это в моей власти.

Наблюдать за поднимающейся девушкой было одно удовольствие. Он даже на какое-то мгновение забыл о том, где он и почему."Тьфу ты!" - одернул себя бродяга - "Она же ангел, а не просто девушка! И наверняка ЭТО ее не интересует".

Дом был... одиноким. Казалось, что он до умопомрачения рад, что хоть кто-то зашел к нему в гости, если, конечно, такое можно сказать про дом. Его хотелось наполнить жизнью, чтоб он перестал скучать, как та самая дворняга. Когда-то Алькаэлю довелось видеть дом, который, казалось, вилял хвостом при возвращении хозяев... Как давно это было!

Он был очень благодарен и за приветливые огоньки, и за простыни, но.... пока что он не чувствовал это место как свой дом. Просто - как свое место. Возможно, со временем, если не....

- Во-первых хочу поблагодарить, мне кажется, что это очень доброе место. Во-вторых - если у тебя есть еще немного времени, то хотел бы спросить. - он немного замялся.
- Вижу, что тебя тут что-то смущает, что-то не так. Что?
(..)
- Еще вопрос. У меня есть непонятно чей и непонятно какой подарок с рождения - своих родителей я не знаю, но думаю, что он от них. Ни один мудрец за все столетия не мог мне ни расшифровать знаки, ни просто сказать что это и откуда. Может тут у кого-то можно узнать что это, и как найти тех, кто его оставил? - его рука старалась найти странную штучку, которая неотлучно болталась у него на шее сколько себя помнил, от волнения получалось плохо. (Мастер, если ты скажешь, что ее в этом мире нет - возможно, этот вопрос имеет смысл скипнуть)

(..)
- В мире смертных я был кем-то вроде тебя - Алькаэль усмехнулся не вполне понимая что он делает, взял ее руку в свою - проводником. Не привык проводить дни в праздности, и в самом распрекрасном месте буду чувствовать себя "не в своей тарелке", если буду вынужден бездельничать. - виновато пожал плечами. - С такой работой как у тебя я навряд ли справлюсь, разве что ты меня научишь - эльф улыбнулся - Так может тут есть какая-то работа, занятие которая была бы и полезна другим, и мне по силам?

(..)
- и..... он помотал головой, внутрене холодея от собственной наглости и возможных последствий, на секунду зажмурился но потом все же выпалил, как ныряя в прорубь:
- ..и может быть у тебя бывает иногда свободное время, чтоб можно было с тобой встретиться, поговорить... да хоть чаю выпить? - Они стояли совсем рядом, и посмотреть ей в глаза было бы очень легко... если б это не было так трудно. "Кто ты, и кто она! - истошно вопил здравый смысл. - она вообще не эльф, и это тело небось всего одна из форм, а остальные еще так может и потрогать невозможно! Идиоооот! Ангелам незачем пить чай!"

Такого с ним давно не случалось. Может, в этом виновато ангельское очарование? И вообще, это первый ангел, которого он увидел, остальные могут быть и в десять раз прекраснее ("ерунда! не могут!")
Как знать, то ли поэтому, то ли по какой другой причине, но уже добрую сотню лет, а то и больше Алькаэль не чувствовал себя так... как мальчишка. Мальчишка, который все-таки набрался смелости, и со смесью отчаяния и надежды заглянул в глаза той, которая стоит напротив.

Будучи ангелом определенного бога, не самым, скажем так, старшим, а относительно юным, девушка привыкла, что каждый ее день едва ли отличается от предыдущего. Но она никогда не роптала, поскольку желание помогать и оберегать было в ее крови. А в голове – строгий распорядок и алгоритмы на любой случай. Кроме тех, куда вмешивалась непредсказуемая логика живых. И, кажется, ангел начинала понимать, почему боги так пекутся о своих последователях, почему защищают смертных.
Азаина была смущена, растеряна, обескуражена, изумлена подобным поведением, но руки, меж тем, не отдернула. То ли опасаясь ненароком обидеть, то ли тому были личные причины. Девушка чуть вздохнула, выдохнула и, обведя дом еще одним взглядом, словно удостоверяясь, что все осталось без изменений, заметила:
– Я повидала тысячи домов перед тем, как души оставались в них навсегда. Они не были такими, ни один из них. Возможно, в том есть и моя вина, я недостаточно тщательно подготовилась, недостаточно хорошо сделала то, что должна была сделать, опоздала, в конце концов… Я правда не знаю. Мне очень жаль. – Плечи проводницы несколько поникли: в своих сожалениях она была искренней. Равно как и всегда.
Впрочем, задумавшись над другими вопросами, девушка воспрянула духом, улыбнувшись и даже как-то просветлев лицом. Возможность помогать приносила ей ни с чем ни сравнимую радость.
– Я, к сожалению, не знаю ничего о твоем подарке, – внимательно взглянув на вещицу, ответила ему ангел, – но о нем наверняка знает Солонор Теландира. И он сможет придумать тебе дело, я уверена. – Азаина посмотрела прямо в глаза эльфу с решительной, светлой улыбкой и, легонько сжав руками его руку, твердо ответила: – А насчет всего остального мы что-нибудь придумаем. Я обещаю.
Она уверенно кивнула не только ему, но и самой себе, словно скрепляла чуть ли не клятву, а затем комната потонула в уже знакомом белом сиянии, оставляя дом в одиночестве. Вновь ожидать.

Тепло, исходящее от костра, было густым и как будто нежным. Рядом беззаботно журчала о своих делах сплетница-речушка, шуршали-шептались травы, мелкие кустарники надежно прятали от непрошенных взглядов. Бог-охотник сидел, привалившись спиной к узловатому дереву, склонившемуся к реке, и ствол его был удобнее в сто крат всех спинок золотых, хрустальных, серебряных тронов, а трава под деревом – мягче сидений. Серебристые волосы его в длине достигали плеч, лицо было строгим, почти суровым, однако спокойным. Нарочито расслабленная поза: кисти рук свисали с согнутых колен. Солонор Теландира отдыхал после охоты.
У костра, расположенного поодаль, сидели тесным кругом лесные духи, эльфы, местные жители. Они ели из общего котла, смеялись, шумно говорили, но вместе с тем речь их казалась далекой, как будто бы были они с другой планеты. Но стоило только оказаться в общем круге, как ты становился их частью, своим, и оказывался посвящен во многие секреты, простые и сложные, глупые и не очень.
Азаина почтительно поклонилась, появившись вместе с Алькаэлем в трех шагах от Солонора. Она глубоко вдохнула, взглянув прямо в глаза бога, прося его заглянуть в ее сердце и прочесть все, что в нем есть: скрывать ей было нечего, лгать она никогда не умела. Азаина просила без слов, одним сердцем, но просила так, как не умел произнести вслух ни один из живых.
Солонор взглянул на неё так, что сразу стало ясно, он всё понял. Затем мужчина глубоко вдохнул и кивнул переводя взгляд на душу такого же, как он, странника, никогда надолго не задерживавшегося на одном месте. Может быть, поэтому душа погибшего следопыта и была приглашена сюда, за такую схожесть с философией Теландиры.
- Я бы ответил на твой вопрос, Алькаэль, но у тебя будет время найти ответ на него самому, как ты находил путь каждый раз после того, как терял его. - Заговорил наконец бог охотников, и будто бы весь лес говорил вместе с ним, за него, вместо него своими листьями, ручьями и ветрами. - Твои товарищи делают всё возможное, чтобы вернуть тебя к жизни, и скоро у них это получится. Тогда мы расстанемся до следующей встречи и, надеюсь, она будет не скорой.
Солонор едва ощутимо улыбнулся, но от улыбки этой даже солнце засияло ярче, лучиками лаская эльфов через кроны высоких деревьев.

Непоседа только-только собрался спросить, как же ему увидеть Солонора, как и слова и мысли были сметены, разбросаны и попросту испарились под сиянием ангельской улыбки. Кое-как взяв себя в руки (отчаянно не хотелось выглядеть болваном) Алькаэль обнаружил себя на поляне, и, похоже, как раз вовремя.

Пару раз ему доводилось видеть тронные залы смертных (правда, когда там не было самих сидящих на троне), но разумеется, это все было мелко и грубо по сравнению с этим тронным залом без собственно трона, крыши и даже стен. Не смотря на отсутствие видимого вмешательства рук в жизнь этой поляны, почему-то лучшие образчики архитектуры смертных казались не более чем вороньим гнездом.

И сам Солонор Теландира собственной персоной тут, и не где-то на другом краю огромной залы, а рядом, так что можно заглянуть в глаза, если хватит смелости - хех, еще вчера ему такое и в голову не могло прийти даже в горячке. А вот смелости хватит - бог не девушка.
Поклонившись настолько почтительно, насколько он был способен, Алькаэль слушал очень внимательно, стараясь запомнить не только смысл, но и то особенное чувство, когда тебе отвечает мир вокруг. И опять, похожее, но неизмеримо более слабое ощущение приходилось испытывать и не раз, но это было в мире смертных.
"Товарищи? Значит они живы, по крайней мере некоторые из них. Добрались ли они куда хотели? Если у них скоро получится, то там и спрошу, нечего отвлекать бога".

В отличие от улыбки ангела, улыбка Солонора Теландиры добавила ясности и восприятию, и мыслям. Кажется, в такие моменты полагается что-то просить, но вряд ли эта душа забралась бы так далеко за столь короткий промежуток времени, если бы делала то же, что и все. Слишком многие смертные просят, просят и просят, и при этом забывают сказать "спасибо".
- Хочу поблагодарить тебя за заботу о наших лесах, о природе и равновесии. Если твоим служителям в мире смертных понадобится помощь - буду рад помочь чем смогу.
Вот, как-то так. Если Великий Лучник захочет сделать ему подарок ("ну ты наха-ал!"), то это будет просто замечательно, но просить самому... Нет, это ни в коем случае не гордость. Скорее, нежелание отвлекать по пустякам, нежелание мешать, отвлекать.

//если что - мне еще есть что сказать Азаине.

- Ты и сам такой служитель. - Солонор сузил глаза, и хотя губы остались на месте, глаза его весело блестели. Разумеется, что раз бог охотников взял его душу к себе, то сделал это не с бухты-барахты. - Но можешь начать делать то, что делал раньше, еще лучше.
Ангел успокоено, согласно кивнула Солонору, ощутив детский, почти безграничный восторг. Коротко взглянула на Алькаэля, улыбнувшись с оттенком гордости, мол, вот, не сплоховал, все хорошо, даже удивительно. И, дождавшись, пока отдыхающий бог ответит, легко поклонилась на прощание, увлекая за собой душу, мол, идем, нечего докучать. И почти сразу остановилась, уже не рядом с Солонором, но еще не у костра.
Слепить глаза богу белым сиянием она не посмела, да и не было в том, наверное, нужды, раз вскоре эльф покинет Арвандор и присоединится к своим спутникам. По этому поводу девушка испытала странное двоякое чувство, но утешалась мыслью о том, что все так и должно быть. Лишь дьяволы и демоны удерживают смертных в своих владениях насильно.
– Проводить тебя домой или ты хочешь прогуляться? – с улыбкой спросила проводница душ.

С улыбкой и легким сердцем Алькаэль склонился в поклоне и отошел в сторону с Азаиной. Сейчас его не смущали ни загадки, которыми, кажется, любят изъясняться боги, ни то, что он этих загадок пока не разгадал. Теперь, когда можно было не отвлекаться на присутствие Солонора, проводник, казалось, просто светился изнутри от счастья - да хотя бы потому, что с ним рядом - такая...такая...ТАКАЯ!
- И тебе хочу сказать спасибо - он повернулся к девушке. - И за помощь, и за терпение, и просто так - он усмехнулся, но одна мысль заставила его задуматься:
- Позволено ли мне будет сохранить воспоминания о том, что я видел тут? Вреда от этого точно быть не должно, а воспоминания - он проглотил"о тебе" - будут добавлять мне сил - следопыт немного смутился.
(..)
- С тобой - куда угодно! - Алькаэль развел руки и улыбнулся. - Но если у тебя есть время - может быть ты покажешь мне свои любимые места? Не важно - поляна, дом, озеро - то, где чаще всего любишь бывать?

(..., возможно, по дороге)
- Я не знаю, сколько времени мне осталось, поэтому хочу сказать сейчас. - Он посмотрел в сторону, подбирая слова.
- Насчет "насчет всего остального мы что-нибудь придумаем". Меньше всего мне бы хотелось доставлять тебе сложности или неприятности. Поэтому... - бродяга снова повернулся к ангелу и чуть не утонул в ее глазах - ...я освобождаю тебя от этого слова, но буду рад, если тебе захочется видеться по доброй воле, а не из-за обещания.

Азаина задумчиво посмотрела на него, мягко улыбаясь, и негромко ответила, чуть склонив голову набок и взглянув в сторону:
– Рассудок смертных существ очень хрупок, а потому, даже если воспоминания и остаются, то лишь как призрачные сны. Возможно, если захочешь, ты сможешь затвердить то немногое, что останется, в памяти, но я не могу дать абсолютной уверенности. – Девушка чуть вздохнула, взяв его ладонь в свои, и с легкой грустью сказала, ласково улыбаясь: – Ангелы могут появляться в материальном мире лишь с разрешения своих божеств и непременно по важному заданию, но я обещаю тебе, что всегда буду рядом, несмотря на то что ты меня не увидишь. – Она подняла руку, предупреждая возможные возражения: – Это было… мое желание. – Она говорила как будто с легким трудом, улыбаясь и глядя ему в глаза. По крайней мере, голос иной раз подрагивал. Азаина глубоко вдохнула и продолжила: – Ты только не торопись сюда, хорошо?
За спиной ангела появились белоснежные крылья, как и полагается посланнице небес, а затем она улыбнулась веселее:
– Леса красивы, это правда, но мне больше нравится в небе. – Азаина полушепотом в сторону произнесла заклинание, чтобы помочь Алькаэлю взлететь вместе с ней, и, оттолкнувшись и с силой взмахнув крыльями, взмыла в воздух, крепко сжимая его ладонь в своей руке.
Они вырвались из-под полога, сплетенного тонкими ветвями многовековых крон, спугнули стайку птиц по пути. Ангел на мгновение зависла в воздухе, подарив эльфу счастливую улыбку, и устремилась в небо, засмеявшись от переполнявших ее чувств.
– Даже если ты забудешь меня, – сказала Азаина так, чтобы он услышал, – я буду помнить тебя. Всегда.

Алькаэль кивнул - не буду, мол, торопиться - и восхищенно охнул, глядя на крылья. Действительно, это он-то все по земле да по земле, а тот, у кого есть крылья - куда как более свободен в выборе Пути. Осторожно и нежно, как будто это было нечто самое хрупкое и драгоценное в мире... Нет, пожалуй, как во всех мирах сразу - проводник прикоснулся к ее крыльям, с трудом веря собственному счастью - пока она произносила заклинание.

Невероятной красоты лес уносился вниз, не менее прекрасное небо раскрывалось перед ним, прекрасней была только ангел впереди.

Счастливый, он держал ее за мягкую ладошку нежно и вместе с тем надежно - как если бы не она держала его, а он - её.

- Я очень постараюсь запомнить самое главное - тебя! Только не грусти и ты, ведь когда-то мы обязательно встретимся, а что такое для ангела время? - и он действительно старался запомнить её - искрящийся взгляд, светлые локоны, развеваемые ветром, обворожительные ресницы, очаровательную улыбку, плавные изгибы плеч, нежность рук...

.....когда вокруг только начало что-то меняться, сначала неуловимо, потом все больше - в его голове промелькнула мысль "ну вот и все". Не было сожаления - ибо он был и так благодарен за такой подарок, но было огромное желание запомнить. Рывком он притянул Азаину к себе (или себя к ней? А какая в воздухе разница?), обнял второй рукой за талию, и сначала немного несмело коснулся ее губ своими, но тут же, торопясь и чувствуя все больше перемен, поцеловал ее с самой большой нежностью, на которую был способен, отдаваясь и чувствам, и вихрям энергии, носившимся вокруг, и .....