[Only War] 11 часов | ходы игроков | 11 часов. Глава 1.2 (Реки крови)

Морган, среагировав на обстрел орка со стрелялом, приготовился открыть ответный огонь, но из-за того, что тот был за остовом самолета, и прицеливанию мешал дым, целиться приходилось чуть дольше.

Перестрелка между выжившим лутабоем и элизианцами продолжается, но не особо результативно. Несколько лучей из лазкарабина штурмовика врезаются в борт «Валькирии» за которой прячется орк. В ответ звучит очередь из грубого подобия стаббера, но тоже мимо. Рыкнув что-то, орк немного сдвигается вдоль самолета, покидая зону задымления.

Тем временем, наконец, оказавшись у своей цели (которая еще имела и наглость огрызаться) ноб яростно и в то же время радостно ревет, опуская свой здоровенный то ли тупой топор, то ли заостренный молот на голову офицера-сцинтильца. На секунду всем кажется, что сейчас человек будет буквально вбит в землю, но резко мелькает силовой клинок, и в руках орка остается лишь обрубок рукояти. Секунду зеленокожий удивленно смотрит на него. И этой секунды хватает капитан-лейтенанту, чтобы провести удачный выпад. Клинок кромсает ногу орка, отчего тот падает на землю.

Лута-бой, покинувший облако черного смоляного дыма, изрыгаемого остовом валькирии, вероятно, для того, чтобы лучше осмотреться, сам оказался более простой мишенью. Когда он высунул свою , явно не обремененную бременем интеллекта, голову, частично забравшись на хвост разбитого самолета, для того, чтобы занять, как он, наверное, считал, крутую позу для очередного выстрела, его слюнявая репа сама собой оказалась на мушке элизианца. Красс, напряженно выжидавший подходящего момента, наконец-то смог отправить ответный подарочек орку. К сожалению, он успел сделать только один выстрел, прежде чем зеленая горилла поняла, что высунулась в неудачный момент и попыталась спрыгнуть, но он был сделан из предварительно перегруженного лазгана, поэтому снайпер надеялся, что этого будет достаточно.

Впрочем, намерения расходились с результатом.

Последовав примеру снайпера, Тод постарался зажарить черепушку зелёной твари, которая доставила всем столько хлопот.

Схватка между нобом и офицером продолжается. Хоть орк и страдает от сильных ран на ноге, он встает и вновь пытается ударить человека. Правда так как его оружие сломано, приходится ему делать это руками. Из-за этого ему приходится действовать осторожнее (если термин «осторожность» вообще можно применить к действиям зеленокожих), т.к. офицер ловко фехтует, и нобу приходится приостанавливать свои удары, чтобы не получить мечом по руке. Одновременно с этим человек умудряется сильно ткнуть ксеноса в грудь кончиком клинка, отчего тот теряет равновесие и снова падает.

Добиваются попаданий по второму орку и Красс с Клангом. два луча впиваются в рожу орка, отчего тот визжит от боли и начинает оголтело мотать головой, видимо ослепленный вспышками.

А за всем этим наблюдают Кейперс и Коркоран, все также пытаясь выбраться с мелководья на сушу.

Пока Киллиан уже во всю мощь глотки матерился и проклинал всю эту местность вместе с тем кто её создал, Кёйперс всё также бубнил про дурные знаки. Ну и судя по количеству падений - они собрали их все..

С рычанием штурмовик продолжал попытки всхлопнуть орочью башку одиночными выстрелами.

Красс же продолжал методично выцеливать орка с пулеметом, чтобы не один из выстрелов не проходил даром. Пока зеленый уродец бесновался и кружился отбивая своей пушкой барабанную дробь на уже и так пострадавшей валькирии, он представлял из себя неудачную цель для хедшота. Снайперу оставалось только ждать пока тот остановится, благо время, как ни странно, позволяло.

Пока Коркоран с Кейперсом поднимаются на ноги, встал и ноб, которого секунду назад опрокинул своим ударом офицер. Вытащив пистолет, он готовится к следующей атаке, но тут свой выпад вновь делает сцинтилец. Великан, несмотря на свои раны, вдруг резко прыгает в сторону, уходя от удара.

Тем временем, ослепленный орк бредет вперед, таща за собой свое «стреляло». Через пару секунд ему удается проморгаться, и он, подняв свое оружие как дубину, трясет ей, угрожая наглым «чилавекам».

Какой бы дурной не был Коркоран, упорства и упрямства ему было не занимать..

Лутас за каким-то одному ему известным демоном вышел из-за укрытия, за что штурмовик поспешил его наказать, дав залп на максимальной мощности.

К удивлению, снайпера, орк выбрел из укрытия размахивая своим куском мусора, который по какому-то недоразумению использовал как пулемет. Мозгов видимо у него не было отродясь. Естественно, такой подарок от Императора гвардеец пропустить не мог, и воздух раскалился от ярко красных лучей лазгана.

То, что лута бой вышел на открытую местность, пока был ослеплен выстрелами штурмовика и снайпера, сыграло с ним злую шутку. Через секунду три луча из лазгана Красса врезаются в него, отчего одежда на нем вспыхивает, его кожа плавится от жара, а глаза буквально вытекают из глазниц. Более того, патронные ленты от «стрелялы» орка начинают детонировать, выплевывая пули в разные стороны. Орк медленно оседает на землю. Когда луч из лазкарабина Тода вонзается в него опять, он уже мертв.

Тем временем Коркоран спешит к остальным. Однако у самой кромки берега дно илистое, и его ноги вязнут, отчего он опять окунается в грязную мутную воду. А спешить ему стоит. Ноб, выхватив свой грубый пистолет, он стреляет в упор в офицера, но тот резко уходит в сторону, отчего пуля просто взрывает землю у его ноги. В ответ зеленокожий получает удар мечом и болт из пистолета. Однако если от удара клинком на груди твари появляется очередная глубокая рана, то болт разрывается, не нанося значительных повреждений.

Стоило пулеметчику осесть на землю, как патроны, которыми он был увешан, словно сорока блестяшками, детонируют и разлетаются в разные стороны, Красс, инстинктивно пригнувшись от летящих пуль, невольно поворачивается лицом к нобу и сцинтильцу, бьющимся буквально в паре шагов от него. Вдруг, в мозгу Моргана ярко вспыхивает погонщик, срубающий головы солдатам. На секунду гвардеец застывает неподвижно повторяя про себя имена сцинтильцев: "... Роланд... Иллин... МордекаааААААААЙЙ!!". Последнее имя переходит в истошный крик, и Красс перехватив лазган за ствол, как дубину (что было очень горячо, несмотря на плотные перчатки десантника) бросается на Ноба: "СДОХНИИИ !!1"

Тод не стал следовать примеру снайпера и лишь проверил, как долго будет ещё держаться дымовая завеса на бревне: офицер наверняка сам справится.

Поднявшийся Коркорана бредет несколько метров до берега. Сзади слышно пыхтение напарника. Выбравшись на сушу, гвардеец наблюдает следующую сцену. Красс, размахивая лазганом, лупит ноба. Рядом его примеру следует Редхард. Но их оружие бессильно отскакивает от брони и оголенных мускулов зеленокожего. Кажется, орк просто не замечает этих ударов. Он опять вскидывает пистолет и стреляет, однако раны, усталость (да и отчасти удары санйпера и его напарника), сказываются на точности, и пули проходят над головой офицера.

Тот же, пользуясь, что ноб оказался окружен гвардейцами со всех сторон, выпускает болт в голову ноба, чтобы отвлечь его, и тут же проводит неожиданный полупируэт, вонзая клинок в живот великана. Тот падает на землю, когда разряд силового меча окутывает его броню, отчего она вспыхивает. Ноб стонет, как-то жалостно и чуть ли не по-человечески. От боли его глаза затягивает туман.

- Сдохни! - кричит офицер, и зайдя с другой стороны, чтобы огонь не перекинулся на его изукрашенную форму, опускает свой меч на шею ноба, одним ударом обезглавливая его. Голова катится по земле, а в глазах ее застыл дикий животный ужас смерти.

Отрубив голову, офицер прячет клинок ножны и поворачивается к гвардейцам, некоторые сцинтильцы кричат что-то одобрительное, некоторые апплодируют.

- Так будет с каждым мерзким орком, кто посчитает, что сможет сразить сцинтильского офицера в бою! - лишь говорит офицер, а затем обращается к Крассу. - Однако, гвардеец, впредь уточняй у офицера, нуждается ли он в твоей помощи в рукопашной схватке! Этот мерзкий ксенос не равня мне, и твои потуги скорее мешали мне его сразить, чем помогали. Но я тебя прощаю!

Затем человек, сменив гнев на милость, обращается ко всем элизианцам:

- Солдаты, вы молодцы, что смогли доставить нам плавсредство! А теперь, живо на бревно, - командует он тоном, не допускающим возражений.

Буквально сразу после его слов в ста метрах от гвардейцев, у того острова, откуда они отчалили на бревне, появляется катер. Потрепанный, но на плаву.

Красс не стал ничего отвечать офицеру, пусть этот самодовольный урод рассказывает, насколько он крут, если того желает, Морган был более озабочен несвойственными ему ранее вспышками ярости, которые заставили, его побежать, как полнейший идиот на огромного ноба с лазганом, в качестве дубины, вместо того, чтобы ждать окончания поединка с безопастного расстояния, или на крайний случай, попробовать пристрелить орка в удачный момент. Всю свою жизнь он не совершал таких слепых безрассудств. Чтобы себя отвлечь, он обратился к Киллиану стоявшему в грязи, тине и болотной жиже, мокрому с ног до головы, вылезшего будто из задницы грокса: "Что там у тебя случилось ? Ты весь в дерьме и я слышал крики, ругань и булькание, дрался что-ли с зелеными в воде ?", - Красс спросил без какого-либо сарказма, потому что во время боя у бревна не следил за тем, что происходило у Коркорана с Кейперсом.

Вместо ответа Коркоран аж взвыл и заскрежетал зубами так, что наверняка бы мог их сточить. Тут же вмешался Кёйперс. По его выпученным глазам, проводимой по шее ладони и произнесенными одними губами "ты что?! он же вооружен ещё.." - становилось понятно, что ничего хорошего там не было.
- Дааа, залегли пара тварей, пришлось не дать им присоединится.. - открыто соврал Натан, толкая Киллиана в сторону от поверженного гиганта, к которому парочка так и не успела, и постоянно повторяя "..меч..уберимеч..мечубери.."

"Хмм... Похоже не у меня одного стали появляться вспышки агрессии , - подумал про себя Морган, - Действительно нервирующая планетка, как вернемся в лагерь, надо будет взять фирменную бурду того парня, у которого постоянно Алистер закупается, говорят расслабляет..." Алистер тем временем подошел к Киллиану и по-дружески пихнул того локтем в бок: "Расскажешь нам на привале про свои подвиги, а ? Даже интересно, с каким чудищем ты так схватился, ха-ха-ха !", - не дожидаясь ответа, он развернулся и направился к самодельному плавсредству, насвистывая себе какую-то веселенькую мелодию под нос.

- Хорош болтать, двинули! - штурмовик недовольно поджал губы, после чего вопросительно глянул на лейтенанта и, дождавшись его кивка, передал по воксу комиссару, что они здесь закончили и пора их забирать.

- Правильно, штурмовик! - одобрительно кивает офицер Клангу. - Нечего болтать! Отступаем!

Бревно отчаливает от берега и через минуту подплывает к борту катера, появившегося из-за островка. Солдатам помогают поднять на судно тяжелый болтер, а потом подняться и самим штурмовики и катачанцы. Офицер, оказавшись на судне и не обращая ни на кого внимания, подходит к комиссару:

- Ворган, я рад, что и вы тут! Что же, это хорошо! Согласно общевойсковому уставу Астра Милитарум с этого момента как старший по званию боевой офицер беру командование над этими солдатами, что тут есть. Вы в свою очередь обеспечьте исполнение моих приказов как ответственный за боевой дух солдат!

Ворган просто угрюмо кивает - он комиссар роты, а не батальона, и обязан обеспечивать должный уровень морали, а не напрямую командовать. Хотя видно, что он не рад снова оказаться рядом с капитан-лейтенантом. Юпин тем временем поворачивается к остальным солдатам:

- Гвардейцы, я хочу отметить особо отряд комиссара Воргана, который смог организовать наше спасение и выказать особую благодарность комиссару за эту отлично спланированную операцию, а также этим пятерым солдатам, - его рука устремляется на элизианцев. - что смогли в должной мере реализовать этот план. Также с этого момента все бойцы на этом катере переходят под мое командование до того момента, пока они не достигнут своих частей и своих непосредственных командиров.

Закончив речь, офицер в сопровождении комиссара идут на нос катера, и судно продолжает путь, огибая острова и избегая течений. По истечении получаса на горизонте появляются какие-то очертания каменистых холмов, которые явно отличаются от подвижных плавучих островов.

- Добрались, - бормочет Драйак. - Лагерь Чернотопи! Отсюда, если повезет, отступим с основными силами!

Его речь прерывает зычный голос Юпина:

- Так солдаты! Стройся! Сейчас мы прибудем в лагерь Черных Болот! И я хочу, чтобы отряд под моим руководством выглядел подобающе, а не как свора хайверов из подулья! В колонну по три становись! Впереди сцинтильцы с нашими раненными! пусть знают, что истинный дворянин не оставит своего товарища в беде. За ними “отпрыски”! Последние - элизианцы и катачанцы. Стройсь! Смирно!

Однако пышного сошествия с катера не получается. Пока солдаты строиятся катер выходит в небольшой заливчик между каменистыми берегами. на берегу виднеется два целых причала и еще восемь обрушенных, от кооторых остались лишь остовы и балки. Судно начинает выруливать к одному из не разрушенных причалов, с обоих сторон которого возведено по бункеру так, чтобы простреливать перекрестным огнем любое вошедшее в залив судно. Буквально через несколько секунд с берега из одного из бункеров доносится звук громкоговорителя:

- Куда прете, вашу мать! Разворачивайте свою посудину и катитесь на нем отсюда! Живо!

У Красса моментально пересыхает во рту, и он перехватывает свой привычный лонглаз поудобнее. "Если Ворган опять не наорет на этих трусов, то не видать нам эвакуации, из тех бункеров даже косорылые орки смогут потопить эту посудину, не говоря уже о наваливших в штаны гвардейцах-дезертирах.", - подумал снайпер, после чего вопросительно посмотрел Юпина. Все-таки он был командиром сейчас, и говорить с этими дегенератами должен был он.

- Совсем что ли охренели! Свои блять!! Кретины долбанутые!!! - заорал из задних рядов в момент взбесившийся Коркоран, в то время как Кёйперс лишь закрыл лицо рукой и покачал головой.

Юпин и Ворган слушают это. И если на лице Воргана сложно прочесть эмоции, то офицер то краснеет, то бледнеет. Наконец он начинает орать в ответ:

- Идиоты! Вы что себе позволяете?! Я капитан-лейтенант Юпин из 17-го Сцинтильского! И мы сейчас причалим! А вы не будете препятствовать! Это мой приказ гвардейцы, и он должен вами быть выполнен!

- Иди в задницу, капитан-лейтенант! - слышится в ответ. - Вы, золотые, первые сбежали, прихватив почти весь транспорт! Тут остались только мы, соломонцы! И у нас осталось не так много “Химер”, чтобы вывозить еще два десятка сцинтильцев, которые только что сюда приперлись!

- Солдаты! - орет Юпин, но при этом меняет тактику и вместо угроз, начинает пытаться уговорить часовых. - Вы дезертиры и отступники! Вы не имеете права! Я доложу вашему начальству!

- А докладывай кому хочешь, только ты тут, “золотая жопа”, останешься! Из-за таких выскочек как вы, нам соломонцам подыхать! Катитесь отсюда!

Однако, когда с лодки слышен голос Коркорана, в котором сквозит какая-то первобытная ярость, так свойственная загнанному в угол человеку, соломнцы затихают. Вопли Коркорана так распаляют солдат: и сцинтильцев, и катачанцев, что их начинают засыпать угрозами.

- Слышите, уроды! Наши узнают, ночью вас ножами порежут! Да так, что никто и не узнает, потому что и трупов не найдут! - ревет Драйак, Рени, Торр и Лимэн.

- И не только вам конец, но и всем, кого вы знаете. Даже у вас дома на вашем фраковом Соломоне! Уж за нас наши родственники отомстят! - вторят сцинтильцы.

Запал, передавшийся от Киллиана остальным пассажирам, по настоящему ужасен и вселяет в соломонцев страх. Наконец вновь звучит громокоговоритель.

- Хорошо, мы вас пропустим. Хоть вы и золотые ублюдки, но с вами и нормальные парни: катачанцы и элизианцы! А комиссар и офицер забудут об этом недоразумении!

- Ладно! - кричит Ворган.

Юпин же зло двигает челюстью, но через пару секунд тоже соглашается.

- А теперь подождите нашего сигнала, и можете причаливать! - доносится с берега. Минуту после этого ничего не происходит. А затем из обоих бункеров начинают выбегать люди, быстро стараясь скрыться меж палаток и бункеров. Лица их скрыты противогазами. Видимо соломонцы смогли быстро придумать как избежать возможной мести комиссара. Последний человек вскидывает лазмат и стреляет в воздух, а затем машет рукой, давая сигнал, что можно причаливать. Затем он разворачивается и со всех ног несется от причала, терясь среди палаток и зданий.

- Хм, хитрецы, - бормочет Ворган. - Я почти уверен, что их свои не сдадут. А лица они догадались скрыть, чтобы мы их потом не узнали. Ладно, хорошо что ты начал им угрожать, рядовой Коркоран! Ты видно нагл, но наглость, видимо, все-таки второе счастье...

Наконец катер начинает причаливать и солдаты выходят на опустевший причал. Вокруг никого, лишь за рядами палаток, ящиков и небольших наспех построенных деревянных зданий что-то происходит.