[DAV] Алый тракт | ходы игроков | 3.0. Привет, Венеция!

- Что-то шлепает и чавкает, - пояснил Ильдефонсо, - прислушайтесь! А посланник - ложный, но это я объясню потом.

Михель отцепил свой шлем с пояса и водрузил на голову. Васпир нк столько нуждался в защите, сколько не хотел нечаянно нарушить маскарад, обнажив клыки в пылу боя. Хлопнув сверху своей рукавицей и убедившись что шлем сидит вак следует, заговорил.
- Люди, две-три дюжины. И что-то еще, как гигантские пиявки.
Положив руку на рукоять верного клинка, вампир задумался. Во время войны он сталкивался и испытывал на себе множество дисциплин и у каждой был свой "запах". Было ли это нечто созданием той бездны, которой повелевают судьи?

- Шлепают и чавкают? - переспросил Пес и начал прислушиваться.

Пока он ничего не заметил, но теперь включил бдительность. Слова Почтеннейшего слышал и помнил, Лиета знать не знал, но слышал рассказ о первой жертве Новой Республики в караване. Чудак-дервиш, которого прикончили в самом начале пути.

- Если здесь есть невидимые враги, уровняем шансы, - прошептал он двум Магистрам, - Сейчас я укрою нас троих. Не сопротивляйтесь.

Ильдефонсо просто кивнул и постарался как можно бесшумней обнажить меч, чтобы быть готовым к бою.

Ответы рыцаря не добавили ясности, но призывали насторожиться. Оба воина, хоть и находились далеко друг от друга, говорили одно и тоже - про странные звуки и гигантских пиявок. Михель упомянул еще и две-три дюжины людей... граф кивнул Таносу. Сопротивляться полезным чарам маскировки он не собирался.

Явление монстра сначала напугало Лукку, а потом заставило задуматься. Ведь действительно сильный враг уже ударил бы, не оставив от Барди с Лиссабонцем ничего. Вместо этого последовали угрозы, а значит или противник слабоват для прямого удара, либо это просто чья-то злая шутка. Пока пизанец размышлял, Ильдефонсо успел поднять тревогу, прям как когда-то в Сарагосе поступил Барди, указав на невидимого врага.

Вот только сам мастер ничего не слышал. Вытащив пару метательных топоров он на всякий случай поглядел в сторону, куда указал рыцарь, надеясь увидеть следы аур.

Всё было бесполезно. Если здесь и были какие-то чавкающе-шагающие орды, то они перестали чавкать и шагать. К сожалению использование даже супернатуральных средств изыскания тоже не дали результатов. Или дали результат, но он был отрицательным. В любом случае ни один из вглядывающихся в темень ночи кровососов не углядел ничего такого, а кто углядел, то держал язык за зубами.
Мысли пизанца привели его к неутешительному выводу. Свежеявленный щупальцевый монстрточно был не магией клана Магистров, которая называется Власть над Тенью, а вовсе даже и дыхание Преисподней и по сути был чем-то инфернальным и зловещим. Утаиться от взгляда Мастерового не удалось и двойке особо приближенных к Таносу дворян. Ильдефонсо как ни старался бесшумно обнажить своё оружие не преуспел, а потому сумел себя выдать и разрушить чары, что наложил Фессалийский Пёс. Воспоминания Бруджи,кажется,тоже ему помогли. Воитель-португалец, конечно, вспомнил как он слышал о нечестивых ритуалах, которые осуждали и иудеи, и христиане его родных мест. Им пользовались проклятые владельцы третьего соска, собачьего хвоста и иногда меченные свиным рылом прислужники Ада.
Мелькадо де Сандоваль не увидел и не услышал ничего.
Быть может стоило заняться делом?

Постояв некоторое время с топорами в руках, Лукка перестал вглядываться в темноту и убрал их в мешок на поясе. Похоже, неведомый враг или не существовал или слишком хорошо прятался в тенях и не собирался нападать.

- Ночь полна странных видений, но последнее досталось не всем. Ты ещё видишь врага? - Отступив назад на шаг, поинтересовался у друга Барди.

Похоже, дурные предчувствия были неспроста, пока они ещё ни разу не подводили каинита. Хотя всё могло быть хуже, до утра ещё оставалось время, поэтому пизанец старался не терять бдительности и с опаской поглядывал по сторонам.

- Очень все странно, - покачал головой Ильдефнсо, - теперь никого нет. А насчет того посланца, он создан не магией нашего клана. Это что-то из арсенала каких-нибудь Инферналистов, типа Дыхания Преисподней, или чего-то вроде. Я в этом не сильно разбираюсь, но уж волшебство нашего клана отличить смог бы.

Несколько напряженных минут под покровом прошли в тишине. Только Ильдефонсо слишком шумел, чтобы скрыться. Танос и де Сандоваль скрылись из виду. И появились вновь, когда отсутствие угрозы стало очевидным. Шорохи, хлюпы, шлёпы, сипы - ничего из этого Пёс не услышал. И остальные тоже успокоились.

- Ну и вечер. Сначала странности там, - кивок на шатер Силлака, - а теперь тут некоторые слышат то, чего нет. И посланец. Как только вы Магистры их различаете: какая ваша, а какая не ваша? Тени они и есть тени. Черные. Ничем не пахнут. В чем разница?
В картине мира Фессалийского Пса до сих пор было все просто. Если рядом тени начинают вести себя странно - ищи Ласомбра. А после слов Ильдефонсо эта простота грозилась безвозвратно уйти, оставив после себя мир сложнее, чем он был до сих пор.

- Мне сложно это объяснить, - задумался Ласомбра, - но от этих теней веет враждебностью, если ты понимаешь, о чем я. Они неправильные, я не знаю как это объяснить. Как будто с прорехами, что ли, недостаточно плотные? - рыцарь пытался выразить свою мысль, у него не очень получался, и он с надеждой взглянул на Таноса, может быть тому хватит этих объяснений.

- Нет никого, - Почти вторил Идельфонсо Михель. - Я явственно слышал, но теперь нет. Я бы сказал что демоны морочат нас, другого объяснения не вижу.
- Тьма магистров идет от души, или того что у н...- Михель запнулся, видимо не желая еще раз оскорбить де Медину. Его выпадки на совете адресовались не тому, с кем он одержал победу над Филиппом, и даже не тому, кто так привлек внимание Арно парижского, и говорил больше чем привык лисабонец, так что пришлось немного исправится, - нас осталось от нее. Эта же тьма из бездны, но другой, если ты веришь в демонов отличных от нас, Танос, считай это их проделками.
Подождав еще минуту и убедившись, что ничего не происходит, Михель решил что пора, действительно, и делом заняться.
- Пойдем, Лукка, нам нужно подготовиться, и отправляться в таверну.

- Никого и ничего, - задумчиво молвил Мелькадо, когда вновь стал видимым.

Попытки разглядеть и услышать угрозу не увенчались успехом. Вокруг была только ночь да знакомые шатры. Посланник был, но исчез. А источник других звуков, если они все-таки были, а не примерещились двум рыцарям, так и не был обнаружен. Де Сандоваль сохранял бдительность, но волнение схлынуло. Он не верил, чтобы злопыхатели отважились нападать на группу вампиров в самом сердце лагеря, у шатра караван-мастера.
Пока дворянин искал угрозу, Танос успел озадачить де Медину интересным вопросом о природе теней. Ответ не был внятным, и Мелькадо решил помочь собрату-Магистру.

- Если бы всё было так просто, друг мой. Большинство Ласомбра знакомы лишь с основами Власти над Тенью, а споры о природе этих сил не стихают до сих пор даже внутри клана. Превратить свое тело в безмолвную тень - вот накладываемый Поколением предел большинства Магистров. Мы не ведаем чудес, на какие способна древняя кровь и лишь немногие из нас знакомы с таинствами ритуалов Бездны. Старцы способны на большее. Мой почтенный предок Фернандо де Сандоваль умел облачаться в удивительнейший черный доспех, сотканный из отвердевшего прочного мрака, внушающий ужас и защищающий всё тело. Ни один кузнец, ни один мастер не смог бы создать ничего подобного. И в нашем старом доме бродили существа, коих Фернандо призывал на службу ритуалами из самой Бездны. Его Сир - Диего Эрнандес, мало известный за пределами клана, но влияющий на умы королей - мог бы заставить эту тень, - Мелькадо показал на тень Таноса, - покинуть тебя. Сделать её свободной, сильной, разумной... и отправить исполнять любую свою прихоть. И это далеко не предел. Старцы Ласомбра способны посещать Бездну и взывать к её обитателям. Наделять тени умом, даром речи и способностями, коим позавидует любой из нас. Даже затмевать Солнце, покрывая всё угольной тьмой от горизонта до горизонта... только Монтано, мой предок Бокефос и сам Старейший демонстрировали владение этой силой. Поверь мне, она существует, как и всё остальное, о чём я сейчас поведал.
Описания сил не были секретом за семью печатями. Наоборот: Ласомбра рассказывали о них, вызывая у слушателей почтение и трепет к своим предкам, к богатым возможностям своей уникальной Дисциплины. Иногда напомнить о способностях хватало, чтобы враги присмирели... и не захотели видеть их воочию... обращенными против себя. Окинув мрачным взглядом всех, вампир еще раз повторил Таносу.
- Мы не ведаем всех чудес, на какие способна древняя кровь. Не мучь этим вопросом меня и де Медину, ибо у нас не найдется ответов. Посланник мог быть неизвестным нам проявлением силы древнего Ласомбра. Или очередной чертовщиной, коих за время нашего путешествия недоброжелатели Силлака творили достаточно. Время покажет.

Обсуждать происшествие дальше дворянин не собирался. Что случилось, то случилось. Насколько оно было серьезно и против кого направлено станет ясно позже, а пока есть и другие дела. Дела каравана, которые Силлак в очередной раз переложил на чужие плечи.
- Идемте, друзья, - сейчас Мелькадо обращался к Таносу и Ильдефонсо, - Нам нужно подготовиться к отправлению в город. Мои слуги выяснят у любезного Камиля Жиро как лучше добраться до нужной таверны. Как я понимаю, умения Таноса обеспечат нас необходимой маскировкой и приблизительной копией Альберто Моретти? Нужно решить кто из нас выдаст себя за него. И в каком качестве на встрече будут присутствовать остальные.

- А все-таки я думаю, тут дело пахнет адской серой - пробурчал Ильдефонсо, который с интересом выслушал мнение Мелькадо. В конце концов, сам рыцарь еще ни разу не был замечен за манипуляциями с тенями, да и в оккультизме он был не силен.

Порт островной части Венеции,несколькими часами позже.
Судно "Лукреция" язык кораблём не поворачивался назвать, но оно вполне успешно справилось со своей задачей - Каиниты со своим скарбом, слугами и осознанием собственной важности очутились в порту практически самого оживлённого города мира. Здесь чертовски шумно и многолюдно. Все подсчитывают что-то, куда-то торопятся, толкаются и суетятся. Восторженные возгласы, вскрики, приветствия и расставания, слёзы и смех.
Письмо для синьора Моретти было аккуратно отскоблено от дощатой основы и вручено почему-то Фессалийскому Псу. На немой вопрос "А почему именно доблестному убивцу оборотней, а не кому-то иному?" Камиль Жиро лишь эдак повёл плечами,что всем сразу стало понятно, мол, не его это гульское дело супротив воли Прынца Торгового идти.
Надлежало явиться в гостиницу "Луна Бальоне",где и выйти на контакт со связным лицом. Ещё от матросни на "Лукреции" самые разговорчивые слуги или непритязательные в выборе собеседника Каиниты выяснили, что искомый гостинный дом находится в районе Сан-Марко. Можно было, конечно, уныло тащиться через весь город(а может и не весь? Кто там разберёт этих вечно брешущих матросов?), а можно было с комфортом и удобством "взять человека". Стало быть дело шло в аренде лодочника,который по-здешнему назывался гондольер, и комфортной доставке на гондоле по каналам гостеприимного города прямохонько под стены "Луны Бальоне". Ну или не под стены...

Лукка уже не раз видел Венецию, и в своей прошлой жизни, и в нынешней нежизни, но всё равно предпочёл гондолу пешей прогулке. Надо показать город Михелю, а с воды он смотрится выгодней всего, плюс они могли себе это позволить, а значит нет смысла отказывать себе в удовольствиях. Раз гондольеры, работали ночью, пусть они поработают на них.

- Жалко, Сессилия не увидит города, ей бы тут наверняка понравилось. - Пизанец старался не упоминать имя вампирши, чтобы не провоцировать друга, которому та была дорога, но в этот раз не сдержался. - Давай доберёмся до Сан-Марко на гондоле, проведу экскурсию для одного, а потом можно будет устроиться в таверне и наблюдать за происходящим.

Перед отплытием Таносу пришлось потрудиться, чтобы повторить свой успех в шатре и перетасовать маски. Мускулистым мужчиной лет тридцати семи - сорока с венецианскими чертами лица, дерзко расширенными ноздрями, короткой стрижкой и сбитыми костяшками пальцев теперь был Мелькадо. Пёс хотел бы сыграть роль доверенного лица, но совершенно не знал италийского языка. Де Сандоваль знал. Об актерских способностях дворянина оставалось лишь догадываться, но уболтать он мог многих. Своим голосом, хитростью, кажущейся проникновенной святостью. Мог и призвать в помощь таланты убеждения Ласомбра. Их знаменитый метод "глаза в глаза" часто решал нерешаемые проблемы. Одним словом на переговорном поле Мелькадо де Сандоваль имел больше шансов, чем Танос. И роль Альберто Моретти вампир уступил ему. Себе и охраннику графа создал такие облики, чтобы органично смотреться рядом с венецианским моряком: неприметных загорелых матросов. Себе: полноватого и простодушного на вид, чтобы создать впечатление неповоротливости и безобидности. У Энрике тоже сбавил габариты, рост и грозности. Так учил Сир: лучше пусть недооценивают.

Вампир обрядил в маски тысячи лиц троих: себя, Мелькадо и Энрике. Вместо аристократа и двух воинов с корабля на берег сошел лже-Моретти и два матроса. Не считая Ильдефонсо, Альваро и остальных.

- Держимся рядом, чтобы я мог поддерживать ложные маски. Не отходим далеко друг от друга, - напомнил ряженным Пёс после схода с "Лукреции", и с любопытством огляделся. Последний раз он бывал в Венеции проездом и толком не успел посмотреть город. На этот раз будет возможность наверстать упущенное.

В чужом обличии де Сандоваль ступил на берег, повел носом и слегка поморщился. Запах сырости и нечистот, которые горожане привыкли сливать прямо в каналы, так никуда и не делся. Приморский город, бесспорно, был одним из интереснейших в Европе, со своей неповторимой красотой, нестандартным расположением и постройками на воде, но сырость и запахи портили впечатление всегда. Еще торгаши. В любые дни Венеция напоминала большой нескончаемый рынок, где торговали все и всем... шум, гам, беготня… благо в ночное время всего этого было много меньше, чем днем. Хотя в иных городах и это назвали бы небывалым переполохом. К счастью, Сородичи видели в том и плюсы – суета давала широкий выбор жертв и массу возможностей утолить жажду.

- Кашалот мне в глотку! - гаркнул фальшивый Моретти, вживаясь в роль и пробуя новый голос, - Чтоб оба держались рядом, ясно?! А то знаю я вас. Увяжетесь за какой-нибудь юбкой, и ищи вас потом по всему городу!
Разыгрывая сценку в шатре, Силлак упоминал об “отряде Альберто”, где шпион завсегда мог “выбить дурь” и призвать к порядку. Упоминал и о привычке вворачивать одно-другое слово попроще да покрепче, чтобы не быть оторванным от народа. Для вдохновения Мелькадо послушал матросню на “Лукреции”, вспомнил других матросов и теперь применял знания на практике.

Обращенный в матроса Энрике вытянулся по струнке после команды – верный телохранитель и без того не собирался отходить далеко. Воину доводилось маскироваться, но Затемнением его меняли впервые. И одно это бывалый воин воспринимал как маленькое приключение, по достоинству оценив полезную силу Каинитов в исполнении Таноса. Альваро прежде не бывал в Венеции, не знал италийского (спасало знание латыни) и вообще всё изучал с большим интересом. К преображению Таноса, телохранителя и господина он успел попривыкнуть на борту Лукреции, а сам оделся и выглядел почти как обычно – небедным горожанином, средней руки дельцом или слугой знатного человека.

Ильдефонсо Мануэль де Медина имел слишком выгодный облик и статус, чтобы его менять. Об этом де Сандоваль сказал Сородичу перед высадкой на берег. Крестоносца из ордена Святого Сантьяго – сильного и почитаемого во многих уголках Европы – Альберто Моретти мог представить на встрече своим другом. Надежным и проверенным, привлеченным для помощи городу. Кто откажется от такого помощника? Конечно, в начале встречи паладин может ждать поблизости и подсесть к разговору позже, если Мауриццио Феррари согласится с доводами Моретти, и решит привлечь рыцаря к решению проблем Совета. Такой вариант Мелькадо предложил своему союзнику.

На “Лукреции” прибыли и другие караванщики: Михель и Лукка Барди. Хватило ли им талантов Прорицателя, чтобы разглядеть кто есть кто под масками? Что они собирались делать на встрече и собирались ли туда вообще? Своими планами вслух они пока не делились, а Мелькадо не спрашивал. Просто держал в поле зрения, пока они были рядом.

- До "Флориана" лучше всего добираться на гондоле. Идти через весь город слишком долго, - объявил вампир и призвал спутников искать свободного гондольера.

Ильдефонсо с неприязнью нюхал соленый воздух. Хотя на корабле они сейчас пробыли недолго, он чувствовал инстинктивную неприязнь к большим массам воды. Да, он был мертв, и дышать в случае чего под водой ему было не нужно, но рыцарю было противно осознавать свою бессилие в ощущении того, что их корабль - лишь скорлупка на бескрайних водных просторах. Как бы то ни было, долго мучаться не пришлось, и вот они уже снова на берегу.

Де Медина с едва заметной ухмылкой поглядывал на своих "переодетых" друзей. Тот план, который ему озвучил Мелькадо, звучал достаточно разумно. Пусть играют свои роли, а он, Ильдефонсо, сыграет свою собственную, и ему не придется ни в кого перевоплощаться.

- Как скажешь, друг. - Португалец франкского происхождения согласился с Луккой. Если в Иберии он был дома, то здес целиком доверял товарищу, будучи поглощен своими мыслями.
- Я беспокоюсь о ней. - Негромко поделился своими переживпниями Михель.

Танос вживается в роль простодушного матроса, участвует в поисках гондолы и следит, чтобы троица замаскированных держалась вместе.

Восьмая заповедь нелегка к исполнению даже во времена достатка и изобилия. У кого-то ослица круче, а у кого-то на 30 сребреников больше. В общем, трудное это дело следовать Его заповедям.
Наверняка именно об этом помышляли воришки, "кинувшие руку" каждому из богатых путников. Не все путники выглядели богато одетыми, но важная походка, горделивая осанка всё-таки были предательски неизменными. Лишь "бросивший руку" в карман Мелькадо воришка с воем отдёрнул руку и был таков.
Гости Венеции не досчитались монет в карманах, небольших кинжалов, метательных ножей, а у де Медины умудрились стащить зачарованный клинок. Да, поистине ловкие нарушители 8 заповеди здесь водились.
Разыскать гондолу и гондольера было не просто, а очень просто. Старый Микель с удовольствием выслушал приезжих господ и был рад им услужить за звонкую монету. Он быстрым и отрывистым свистом разогнал двух оборванцев, которые играли с ним в кости и смёл все ставки себе. Мол, жульничали мальцы, а сам он их проучил.
Расплывшись в улыбке, Старый Микель очень умело отвесил поклон до хруста в спине и с любезнейшей улыбкой повёл рукой. Словно и не был перед ними старый лысеющий гондольер, а умелый распорядитель большого поместья гнул поклон. Мол, кланяюсь для лучших, один раз и больше это зрелище не повторяется.
- Первый раз в городе? - полюбопытствовал Старый Микель, отплывая от берега. - Здесь есть на что посмотреть!

Любуясь видами, Каиниты рассмотрели и кучу ставок ребятни. Среди мелких монет, сомнительных побрякушек и безделушек явно выделялся арбалетный болт. Большой и чёрный, с неглубокими насечками на воронёной стали.

Танос не был богатым. И не стремился им быть. Вампиру нужна кровь, а не деньги, и все необходимое он привык добывать сам. Исчезновение нескольких монет из кармана больше удивило, чем расстроило. Не каждому удавалось превзойти бдительность вампира.

- Здешнее ворье знает толк в своей профессии. В ваших карманах тоже похозяйничали? - усмехнулся Танос, когда обнаружил пропажу.

Больше всего можно было посочувствовать Ильдефонсо. Как у рыцаря умудрились стащить меч из ножен, и что так испугало воришку в кармане графа оставалось только гадать. Венеция удивляла!

Разговаривать разговоры с лодочником Танос оставил тем, кто знал италийский язык. А сам простодушно улыбнулся и глазел на красоты города. Если только ночью красоты эти было видно. Присмотрелся и к арбалетному болту.

Танос всматривал-всматривался к арбалетном болту и подивился тонкой работе. То,что арбалет был выполнен на заказ - это было так же ясно как и то,что каждый встречный-поперечный мастер такое не сможет сделать. Воронёная сталь придавал изделию ещё и некоторый загадочный и таинственный вид. Быть может ещё и этого добивался заказчик, когда обратился к кузнецу за болтом? Предназначение насечек на гранях Фессалиец разгадал тоже весьма быстро - для нанесения яда использовались эти приблуды. Правда, яд должен был быть первосортным и совсем-совсем свежим или напротив - старым и завонявшимся. Совсем уж жидкий как вода раствор яда не смог бы удержаться на этих насечках.

Ильдефонсо временно отошел от разумного диалога, взывая к всем святым и призывая адские муки на головы тех, кто лишил его любых финансов. Не то чтобы он был скуп, но рыцаря очень унижала мысль, что придется занимать у кого-то денег, если потребуются расходы.

- Прошу простить мою невнимательность, я был занят тем, чтобы сохранить хотя бы часть ваших денег, и не уследил за остальным - дипломатично попытался успокоить рыцаря Маркос, говоря о собственном кошельке. Где он так хорошо его спрятал, проходимец предпочитал не уточнять, однако его личные сбережения избежали всеобщего изъятия.

- Что за проклятый город, спасибо что доспех и саблю не украли, - сетуя на собственную отвлеченность, отвечал, потихоньку охлаждаясь, рыцарь.

[здесь будет пост, но сначала вопросы Мастеру... для понимания обстановки]
1. Есть ли смысл пытаться ловить спалившегося вора, или мы этот момент благополучно проехали по сценарию? Мелькадо не стал бы оставлять подобную попытку без последствий для вора, но... если Мастер против заварушки и поимки наглеца, я придумаю почему мой персонаж решил дать воришке уйти, и даже не попытался его изловить.
2. Мы все плывем в одной гондоле - т.е. наша команда + Михель с Барди?

ответ в ЛС пожалуйста, или в Скайп

.