[D&D 5] Аватары | ходы игроков | --- 2. Из глубин отчаяния рождается надежда

С некоторой опаской оставив девочку у наёмников, паладин направился к замку Арабеля, где рассчитывал найти кровать на ночь. Хоть кормирские воины в большинстве своём честные и доблестные, казармы всё же не место для юной девушки. Зайдя на территорию крепости, Балиан заметил скопление во внутреннем дворе. Подойдя ближе, воин узрел причину сего действа. Химера, монстр, обитающий в диких лесах или горах.

- Далеко забралась. - негромко прокомментировал солдат, хмурым взглядом смотря на тушу существа. Воистину - беда не приходит одна. Последствия бури сказываются не только на людях, но и на животных, внося хаос в устоявшийся порядок. - Блистательная работа, воины. Да уберегут вас боги от звериных когтей и вражеских клинков, да придадут они вам сил телесных и духовных стоять на своём посту и защищать людей. - Обведя всех присутствовавших широким жестом в виде раскрытой ладони, обращённой внутренней стороной наружу, Балиан коротко помолился за солдат и, приставив затем кулак к груди, направился дальше.

Во времена невзгод люди в надежде на помощь и избавление обращают свои взгляды к богам и жрецам, как проводникам их силы и воли. Хоть Балиан был не жрецом, а паладином, более тесная связь с воинским сословием в некотором роде приравнивает его скромную роль божьего меча к жреческим. Паладины сильны духом, они вдохновляют других, а когда надо - ведут их в бой, помогая смотреть в лицо смерти. Нередко паладины замещают жрецов и молятся вслух перед всеми и за всех накануне битвы. Во времена невзгод паладинам надлежит сохранять веру стойкой. Но сейчас, когда он молился за солдат, Балиан не почувствовал, что его вера столь же сильна, как раньше. С момента пожара и до сего момента, в душе у него смута и волнение. И идя по коридорам после ужина и ванны, ощущал вину за шаткость своей веры. Вновь и вновь он прокручивал в голове события той ночи, пытался понять, что же именно могло послужить первопричиной утери его сил, и почему они затем вновь вернулись в "Покое сокола". Снова и снова он приходил к одному и тому-же вопросу: "А вдруг боги и правда пали?"

Слух этот появился совсем недавно, и до сих пор паладин не наткнулся ни на правдоподобное объяснение такого исхода. Почему это вдруг могло произойти? Почему пали все боги? Они жили на своих планах с незапамятных времён. Да, некоторые поднимались туда, из простых смертных возвышаясь до богов, некоторые падали и умирали. Но никогда ещё не падали все. И Балиан упорно отказывался признавать правдивость такого исхода.

Но червь сомнения прогрызёт себе путь даже через самые крепкие стены из убеждений, веры и умозаключений. Такой червь и поселился в сердце и разуме паладина. Но, с этим он пытался бороться. А до тех пор, нельзя, чтобы о его сомнениях прознали другие. Ведь паладин - верный воин бога, самоотверженный, сильный телом и духом.

Все эти мысли унеслись прочь, когда воин свалился в кровать. День был долгим и тяжёлым, а предстоящие обещают быть ещё труднее. Нужно было как следует отдохнуть. Едва закрыв глаза, Балиан провалился в глубокий сон.

– – – –

Встав рано утром, паладин сразу направился на рынок. Ему предстояло закупиться перед дорогой в горы. На выходе из замка ему предоставили коня - командующий Дутарр распорядился, чем приятно удивил рыцаря. Памятуя о рассказанном солдатами про ситуации на улицах, Балиан внимательно осматривался по сторонам. Купив всё, что казалось ему нужным, он закинул это на коня и направился к гостинице, в которой расположились наёмники и Кейтлан. По прибытию он поставил свой заметно потяжелевший рюкзак с длинным шестом рядом с собой, а Кейтлан вручил ей её, купленный недавно.

- В горах тебе понадобятся эти вещи. - он постарался натянуть на лицо мягкую улыбку. Это было проще, видя, как преобразилась девочка за одну ночь. Посмотрев на Динару, он еле заметно кивнул ей в знак признательности.

Из новостей выходило, что город катился в Баатор. Работы у клинков было много и, судя по тушке во дворе, она даже баловала разнообразием. Приказ приказом, но Рован было неловко от того, что люди тут зашиваются, а она опять куда-то там поскачет по долинам и по взгорьям, вместо того чтобы делом заниматься. С этой неловкостью она и заявилась с первыми лучами солнца к святилищу...

– Вот и помолились. – Рован плюнула под ноги и пинком сбросила с алтаря крысу. – Пошли, отче. Сами себе не поможем, никто нам не поможет.

Что-то город стал подбешивать. Да Бейн с ними, с богами, но че ссать-то мимо нужника? А тут еще глашатаи эти. Все утро, пока Рован носилась по скобяным лавкам, набивая карманы мелочевкой разной степени нужности, они не затыкались, нахваливая товар.

– Ишь ты, червонец за посмотреть. А дальше что? Четвертак за потрогать, сотка за потрахать? – когда Хоупсингер вернулась в конюшню, все сожаления и неловкости по поводу предстоящей поездки улетучились без следа. Осталось лишь желание побыстрее выбраться из города. Щегла она оставила – парню стоило как следует отдохнуть после позавчерашней гонки, а выбрала покладистую выносливую Ромашку, пегую, в яблоках. И в "Покой сокола" явилась уже сытая и собранная.

– Вот, держи, – выдала Рован девочке крепкий посох и положила перед ней на стол кинжал в ножнах, – как увидишь тварь эту, не теряйся, вмажь по паленой роже. И мы сверху накинем. – И добавила, обращаясь ко всем. – Готова выдвигаться немедленно.

– Ты иди, Рован. Встретимся позже, – не глядя на девушку, ответил жрец, фокусируясь на поруганным чьей-то дерзкой “храбростью” алтарь своего божества.

В отличии от Клинка, последователь Владыки Битв не мог оставить увиденное как есть. Конечно, чья-то дурость и моча не могли погасить намоленную многими голосами силу этого места, но оставить всё как есть Стигсон просто не мог. Пришлось, правда, дать вспышке гнева выветриться: попробовал бы тот ублюдок, что намалевал тут всё это сделать такое же при нем, парочки зубов бы точно не досчитался. Впрочем, чего теперь уже думать о том что “если бы да кабы”, когда уже всё сделано - теперь только разбираться с последствиями.

Пришлось походить по округе, чтобы найти воды, но усердия северянину было не занимать, особенно когда он чего-то действительно хотел.
Избавиться от едкого запаха полностью удалось не сразу: вода помогла лишь справиться со следами чужого присутствия. Зажжённые свечи и остатки благовоний помогли сгладить последствия. Немало времени взяло оттирание паскудных надписей. И то прежней чистоты придать алтарю всё же не удалось.

Зато злость внутри поутихла, пока Фрей трудился.
Труд. С годами Стигсон начал больше понимать, что находили в работе руками простые люди: пахари, ремесленники, лесорубы, каменьщики и прочие. Ломать - не строить. Жрец Темпуса размышлял о том, что даже сейчас, занимаясь таким “черным” трудом, он все равно проходит свою “битву". Это ли не восхваление Повелителя Сражений?

Жрец грузно опустился на колено перед алтарем, выставив перед собой “Фурию” подобно священному символу.

К тебе я взываю, о Молот Врагов!
Твоей милости ищу я в эти темные времена,
Дабы нести истину Твоей правды как подобает настоящему пастырю войны!
Чувствую свои кости: они сильны.
Чувствую свои мышцы: они сильны.
Чувствую свою душу: она сильна.
Чувствую тебя, Владыка Битв, что милостив ко мне, и волей Твоей - я силен!

И пусть раннее утро было не сакральным временем для молитвы Божеству о дарованнии новых сил, Фрэй вспоминал тех славных мужчин и женщин, что встречал на своём пути, кто сражался достойно и встретил свою кончину в присутствии жреца. Были среди этих имен те, с кем когда то бок о бок воевал Стигсон, были и те с кем ему довелось биться, как безымянный жрец Грумша, чей обломанный фальшион северянин до сих пор носил с собой, до тех пор пока попадет в один из Храмов. Было там и имя Дорна Ормбара, чьи клинки так же будут переданы служителям Темпуса в должный час... Обо всех этих воинах просил своего Патрона Стигсон, дабы их души могли обрести заслуженное упокоение.

Фрэй присоединился к завтраку позже прочих. Привести алтарь в порядок заняло слишком много времени, чтобы успеть ещё и пройтись по торговым лавкам, но беды большой в том последователь Темпуса не видел - время ещё было. Зато удалось узнать о том, что теперь с Тиморой можно было встретиться за десять золотых. Мысль была волнительной как не крути: то что была возможность узреть воочию Божество, пусть и не своего покровителя, воодушевляла, но в то же время, смущала материальной подоплекой. Должно ли Богу “продавать” себя? Даже если ты покровительстсуешь торговле...

– Стоит выходить в самое ближайшее время, – вставил своё слово за завтраком Фрэй, чьё утро, судя по хмурому выражению лица мужчины, явно не было воодушевляющим. – Сдается мне в городе скоро начнется какая-то заваруха. Да и похоже у госпожи нашей маленькой спутницы всё меньше и меньше времени. Мне нужно будет прибарахлиться, но это много времени не займет.

Добрый пар и долгожданный отдых сделали своё дело: поутру следопыт чувствовал себя отлично. Наскоро подкрепившись и не имея нужды переживать о каких-либо богах или покровителях, Харальд быстрым шагом пробежался по местным лавкам.

К походу следовало подготовиться основательно. Не то чтобы следопыт ожидал больших сюрпризов от гор Кормира, скорее просто беспокоился о том, какую разношёрстную компанию ему предстоит вести. Девчушка эта опять же... Вести? Харальд поймал себя на мысли, что вновь готовится к походу, как наёмный проводник. Пришлось напомнить себе, что в этот раз всё нитак. Ну, не совсем так.

Забрав с конюшни Хмурого, следопыт поспешил назад в гостиницу, дабы разложить покупки по седельным сумкам и заново проверить снарежение до выхода. Помимо прочего, помятуя прихвативший их на днях ливень, он подобрал себе кое-какую одежонку на смену, сообразно ожидаемой погоды, которую теперь надлежало как следует упаковать.. Ну и отобедать, раз уж такая оказия, тоже надобно. К обеду же стали подтягиваться и другие будущие спасители щедрой госпожи.

- Ну ежели надо, выйдем зараз, - откликнулся Харальд на предложение Фрея. - Ночи ждать тем паче не с руки.
Малютку приодели и даже, как могли, стараниями Динары привели в порядок.
- Хорошо выглядишь, Кейтлан Мунсонг, - улыбнулся ей следопыт. - Теперь мне будет чуть споконей.
Оглядев врученные ей подарки, Харальд добавил:
- Смотри-ка и про ложку с миской не забыли. А то я тоже прихватил, - говоря это, он вертел в руках простой, но практичный столовый набор да узелок аккуратно сложенной дорожной еды. - Ну ничего, больше не меньше. Без харчей-то какой поход? Так, одно расстройство.

– Ну дак правильно: руки то у девчонки две, так что и тарелки две влезет, – добродушно хохотнул Фрэй, когда выяснилось, что малютку Кейтлан “упаковали” по всем фронтам.

  Уйдя спать первым, Цартан лежал некоторое время в кровати, раздумывая над столь внезапным появлением работы и не абы какой, а чуть ли не напрямую с ними связанной. У мага вновь складывалось ощущение что они незначительная деталь в большой игре, и их двигают словно фигуры в драконьих шахматах. Но как известно в реальном мире сторон куда больше двух, как и уровней игры, вопрос лишь в том кто они и кто игроки? В голове пронеслись названия фигур. Воины, дварфы, сильфы, грифоны, герои, единороги, воры, олифанты, священник, паладин, маг, король, элементаль и дракон. Цартан всё больше погружался в дрёму, в бесчисленной череде образов и ходов. Одна мысль оставалась при нём. Встретиться с Богом. Менялось представление о встрече, но не структура мысли. Сон накатывал волной беспокойных образов.

  Сон не принёс Цартану должного покоя. Всю ночь он ворочался как в бреду и под утро не стал мучать себя больше. Он отдохнул телом но не разумом. Ноги повели златовласого прочь из казавшегося ему тесным и душным "Покоя сокола". Прежде чем выйти на улицу в предрассветный час, маг оставил несколько монет у постели Харальда для различных нужд в дорогу. Цартан не особенно смыслил в путешествиях, а потому чаще полагался на других. Капитана раньше или как сейчас на Харальда.

  Прохладный ночной воздух ещё не успел прогреться в лучах рассветного солнца, и немало бодрил мужчину. Небо уже светлело на востоке и крыши высоких домов постепенно озарялись светом. Людей было меньше, но всё так же слишком много по мнению мага. Но несмотря на желание побыть одному, Цартан опасался уходить в тёмные безлюдные переулки, наверняка приютившие всяческих отбросов с окрестных земель.

  Прогуливаясь по широким улицам, Цартан вспоминал рассветные часы в других городах где успел побывать. Мосстоун с его уютом и приятным морским бризом. Дарромар с бесконечными гуляньями наёмников под окнами. Вестгейт и его нередкие туманы в предрассветный час. Арабель нравился Цартану меньше прочих, разве что Дарромар мог бить и похуже, но кто знает, каков сейчас Дарромар? Где его семья и что с ними? Дела у отца шли неплохо, но как всё обернулось после падения богов? Чем занялась сестра, теперь когда она уже повзрослела? Что с его учителем и соученицей? Могли ли они пострадать если магия нестабильна?

  Погружённый в раздумья Цартан брёл по улицам, что всё больше оживлялись про мере хода солнца. Мужчина и сам не заметил как вышел к руинам храма, у которого уже столпились люди. Сейчас их было несколько меньше чем он запомнил вчера, но всё же. Кто-то что-то кричал про разговор с богиней. Чтобы хоть как-то отбросить неприятные мысли Цартан направился ближе, вглубь толпы. Его встретил смрад пота и ещё чего-то неуловимо тошнотворного. Глашатай вещал о цене разговора с Богиней Торговли и Удачи и не каждый из присутствующих сразу находил нужную сумму, всё-таки десять золотых, это десять золотых можно на них и неделю прожить и месяц. Цартан усмехнулся сам себе и полез в кошелёк во внутреннем кармане его одежды.

Стоя в толпе людей, ожидающих встречи с богиней, Цартан наблюдал, как перед обломками храмового фасада десятки рабочих сооружают величественный шатёр из дорогих тканей синего, белого и серебряного цветов. Когда через несколько часов временное пристанище Тайморы было возведено, внутрь вошла целая процессия из разодетых в праздничные мантии жрецов, которых окружало не меньше тридцати вооруженных стражников и нанятых церковниками телохранителей. Где-то в этом скоплении, должно быть, была и сама Госпожа Удача, но её хорошо прятали от пытливых взоров, не желая давать даром то, за что теперь просили десять золотых.

Благодаря тому, что чародей пришёл почти на рассвете, то ему удалось получить место в первой сотне очереди, которая очень скоро стала многотысячной. Такого скопления людей храмовая площадь, кажется, не видела никогда. Скоро и яблоку некуда было упасть, просители толпились, толкались, ссорились. Сложно было дышать в этой тесноте, стоя под набиравшим силу жарким летним солнцем. Согнанные со всего города стражники, как могли, старались поддерживать порядок в этом беспокойном море людей. Удавалось не слишком здорово. То тут, то там словесные конфликты прирастали в потасовки. Не раз и не два донеслись до Цартана крики: «Держи вора!», после которых каждый человек в толпе немедленно проверял, на месте ли его кошелёк.

Отстояв не меньше часа, Цартан получил наконец право войти в шатёр. Внутри он казался ещё больше, чем снаружи, и выглядел весьма величественно. В короткий срок из палок и тканей рабочим удалось соорудить некое подобие храма, богато украшенного картинами, гобеленами и статуями. Запечатлены в них были, как религиозные сюжеты, вроде вечного противостояния Тайморы и её злобной сестры Бешабы, так и сценки из эпоса о могучих героях, бросающих вызов коварным злодеям. Сразу над входом просителей приветствовал девиз богини: «Удача улыбается смелым». В шатре образовано было несколько комнат и коридоров, напичканных вооружённой охраной. В части комнат свои услуги предлагали жрецы, к которым вернулись их силы. Но Цартана интересовало другое.

Заплатив на входе десять золотых, маг вошёл в просторное помещение, полное охраны и разодетых жрецов. Не сразу на их фоне взгляд различил невысокую женщину, сидящую в роскошном кресле. Одета она была как королева: платье, туфли, перчатки, серьги, ожерелье, тиара наверняка стоили целое состояние и слепили серебряным блеском. Сама женщина была бесспорно красива, но чего-то сверхъестественного или божественного в ней Цартан не углядел. Она равнодушно посмотрела на юношу и без энтузиазма спросила его:

– Чего ты ищешь от нашей встречи, дитя?

  Цартан несколько рассеяно и отрывисто оглядел помещение, будто потерянный. Пальцы привычно сжались на посохе, но ухватили только воздух. Маг оставил его в таверне как и большинство других своих вещей. Мысли окончательно спутались. Мужчина вознамерился было сделать шаг всторону этой женщины, но тут же осёкся.

  — Я.. Как.. Как мне надлежит обращаться? Или мы уже на ты? – Чуть нахально вскинул голову Цартан, отгоняя все те бесполезные суетные мысли из головы. Руки его сжались в кулаки, а за спиной будто воздух воспылал надписью над входом. Взгляд его золотых глаз упёрся в собеседницу, стараясь поймать взгляд, ведь глаза зеркало души.

  — На самом деле, я не то чтобы чего-то искал. Скорее хотел уточнить нынешний статус богов. Мне это необходимо для одного моего мысленного эксперимента. Видишь ли, сначала моя соратница стала избранницей Леди Тайн, а потом нам встретилась девочка следующая за видениями посланными как мне кажется Мистрой. Насколько мне известно Леди Удача и Леди Тайн никогда не враждовали и я подумал, что знания и хороший совет, нам бы не помешали на предстоящем пути – Маг не отрывал взгляда покуда говорил. Он словно застыл и когда закончил чуть развернулся в пол оборота набирая воздуха в лёгкие и запустил одну из рук в волосы, как бы скрывая своё лицо за этим жестом. Ему нужны были силы чтобы задать самый волнительный вопрос и этой короткой передышки хватило. Он вновь повернулся к женщине.

  — Но самое главное. Кто столь могущественен, что заставил богов спуститься в материальный план? И за что? — Любопытство, страх, алчность, азарт и... возбуждение? Смешались в глазах мага, подчёркнутые его покрасневшими глазами и синяками под ними. Ему отчасти нравилось вот так просто заигрывать. с чем-то за гранью. Он предвкушал Бурю огня или ледяную стену, непреодолимый простор. Если это и правда богиня. Та самая своенравная Тимора....

Общение со смертными нагоняло на Таймору тоску. Это хорошо было видно по её безучастному выражению лица, по устремлённому куда-то вдаль, но не на собеседника взгляду, но лишённому всяких эмоций голосу. Но Цартан сумел вырвать богиню из плена скуки. И вот она уже с интересом рассматривала юношу с золотыми волосами и глазами.

– Весь день я слышу одно и тоже, – с нескрываемым раздражением отвечала богиня. – Люди молят меня о спасении перед лицом грядущих бед, об успехе в делах и счастливой семейной жизни, о крепком здоровье и долгих годах. Ты первый, кто пришёл искать у Госпожи Удачи мудрости. Ты получишь ответы, но не те, о которых просишь. Знай же, что тебя и твою подругу либо водят за нос, либо втягивают в авантюру, из какой ничего путного не выйдет. Из всех богов лишь Мистра имеет нездоровую привычку напрямую вмешиваться в дела смертных, контролировать вас и ревностно следить за тем, чтобы вы не натворили дел с её великим даром. Для того у неё есть десятки избранников, что носятся по вашему миру, выполняя её нелепые поручения. И тем не менее ей понадобились ещё посланники, да ещё и какая-то девочка, а не одна из Семи Сестёр, например. Звучит не слишком правдоподобно.

Сомнение возникло на красивом женском личике. Все эмоции на нём читались словно в открытой книге. Должно быть, Таймора не успела освоиться в человеческом теле и не подозревала, что мимика выдаёт её мысли и чувства. Беседа заинтересовала и жрецов, которые до того безмолвно изображали статуи, но теперь изучали взглядами Цартана и следили за каждым словом своей госпожи.

– Но даже если всё обстоит так, как ты говоришь, дитя, берегись, – продолжала Таймора. – Дела богов не для смертных и особенно не для тех, кто в них ничего не понимает. Пусть твой мысленный эксперимент завершится ответом на следующий вопрос. Что сила, свергающая богов с небес, способна сделать с простыми смертными?

Это предостережение богиня произносила с самым серьёзным лицом. Жрецы зашептались за её спиной, какое-то внезапное чувство великой опасности, рождённое этими словами, немало их взволновало.

– Твоё время вышло, дитя, – холодно произнесла Таймора, вновь потеряв к собеседнику всякий интерес. – Подойди, чтобы я наградила тебя поцелуем.

Стоило волшебнику сделать пару шагов в сторону женщины в кресле, как чувства его обострились. Если до того были сомнения в том, не самозванка ли выдаёт себя за богиню удачи, то сейчас все они улетучились. Цартан ощутил мощнейший поток энергии, исходящий от хрупкой на вид красавицы. То было материальное воплощение всего, к чему он стремился с ранних лет, чистое кристаллизованное могущество. Впервые оказавшись рядом с носителем столь огромной силы, молодой человек ощутил себя тем, кто умирает от жажды перед целым водопадом. Желание утолить эту жажду переполняло волшебника настолько, что он забыл обо всём остальном. Губы его тянулись к устам богини, чтобы наконец испить из этого источника.

– Стой! – резко остановила юношу Таймора и отстранилась, в голосе её чувствовался страх. – Эта тьма в тебе… Ты недостоин. Уведите его.

Охранники мигом подхватили под руки Цартана, всё ещё находящегося во власти этой странной жажды. Только когда его грубо вытолкали из шатра, способность ясно мыслить вернулась к нему.

  Цартан, ещё несколько мгновений стоял согнувшись пополам, в приступе кашля. Горло сдавило нестерпимым зудом и он принялся расчёсывать руками шею будто пытаясь забраться вовнутрь к источнику, но вернув ясность мысли понял насколько провальной была эта затея. Маг напугал нескольких людей, что видели его экстравагантное появление в сопровождении храмовой стражи, но вскоре они вновь потеряли к нему интерес.

  — Ёбаные боги – только и сплюнул себе под ноги маг и принялся пробираться сквозь толпу, то и дело прикрикивая на мещан да крестьян, чтоб убирались с дороги. На грудь был вывешен знак клинков, который как казалось Цартану, должен был возыметь некоторый эффект что с ним лучше не связываться. Единственное чего чародей по ощущениям добился всей этой встречей, так это отвлёкся от мыслей преследовавших его с утра. А от того настроение было ещё более паршивым чем обычно.

  Чёртова недосказанность в каждом грёбаном слове, невероятно раздражала, всё приходилось додумывать самому. Что же, несмотря на все запугивания, Цартану не было страшно от присутствия некой силы что сильнее богов и могла бы нанести непоправимый вред и миру смертных, после свержения надменных небесных задниц с их тронов. Корреляция не равно каузация. То что богам дали пинка под зад не значит, что то же ждёт и смертных. Уверив себя в этом, маг задумался над последней фразой и тем страхом, что возник, в пока ещё не подконтрольной Тиморе мимике её лица.

  Выйдя на свободное пространство, волшебник подробно себя осмотрел, надеясь заметить деталь, что напугала богиню. Быть может то была чёрная одежда и Тимора просто не выносит чёрного цвета? Это бы объясняло непомерную тягу к золотому и серебряному цветам, хотя и довольно странно. Цартан не стал задумываться над этим слишком надолго и поспешил в "Покой сокола", пока остальные не хватились его. Ещё нужно было собраться в путь и маг надеялся что Харальд уже закончил сборы необходимых вещей. Вскоре лишь остатки зуда в горле напоминали Цартану о встрече с богиней.

После трапезы отряд завершил подготовку к путешествию. На заднем дворе «Покоя сокола» подобранное для экспедиции снаряжение было погружено на лошадей. Кейтлан неожиданно для себя получило много обновок и всё утро рассыпалась в благодарностях щедрым компаньонам. Наёмники попрощались со своим боевым товарищем Курганом и отдали последние распоряжения относительно тела капитана Дорна. Ещё до полудня процессия из восьми всадников выдвинулась к западным воротам.

Обстановка в городе лучше не стала. Народ всё прибывал, хотя въезд в Арабель будто бы ограничили. Городские улицы были переполнены людьми, отчего скорость движения повозок и конников упала до черепашьей. В какой-то момент, когда путешественники скорее стояли, чем двигались, расталкивая прохожих, к ним вышел отряд городской стражи, состоящий из пяти рядовых клинков, сержанта и целого лионара, чей чин равен был капитанскому. Лионар был высоким худощавым мужчиной лет сорока с шикарными усами. Его нагрудник был начищен до блеска, форма под ним чиста и выглажена, совсем не так, как у большинства замотавшихся в последние дни прочих законников.

– Так-так, что тут у нас? – с надменным выражением лица осведомился лионар, придирчиво разглядывая вооружённый отряд. Взгляд у него был недобрый и вызывал тревогу, будто это хищная птица высматривала добычу. – Пёстрая компашка. Судя по вони, должно быть наёмничий сброд. И вместе с ними кормирский рыцарь и клинок Пурпурных драконов. Что думаешь, сержант?

– Подозрительно, сэр, – рявкнул зычным басом широкоплечий сержант, на этой жаре потевший как хряк после случки.

– Документы готовим к проверке, – грозно скомандовал лионар наёмникам, а затем выразительно посмотрел на Балиана и Рован. – Рыцарь, клинок, доложить, кто такие, куда и по чьему приказу направляетесь.

И тут взгляд хищных глаз заметил Кейтлан, не слишком-то заметную на фоне своих более взрослых и внушительных спутников. От этого взгляда девочка съёжилась и отвернулась, но лионар быстрым шагом зашагал к ней, потеряв всякий интерес к остальным членам отряда.

– Что я вижу? – покручивая ус, усмехнулся стражник. – Кобыла точно соответствует описанию той, что украли у фермера Халаза на прошлой неделе, а всадница похожа на ту, что крутилась у фермы перед кражей. Всё, приехала, малявка.

Кейтлан вся побелела от страха и растерялась, она что-то пыталась сказать в свое оправдание, но лишь беззвучно шевелила губами.

Небольшой презент следопыта и добродушная шутка жреца вызвали на лице Балиана лёгкую ухмылку. Честно, отрадно было видеть подобное отношение к девочке их стороны. Он ожидал куда меньшего от наёмников.

Жар палящего солнца, духота от нескончаемого, бьющий в нос запах пота - лето полноценно вступило в свои права. Так думал паладин, парясь в кольчуге. Хоть они и передвигались на конях, что возвышало их над толпой и спасало от духоты, медленное передвижение сильнее подвергало их беспощадному детищу Амонатора. Успокаивая коня время от времени, когда тот нервничал из-за большого количества людей вокруг, Балиан старательно искал путь сквозь толпу, стараясь держаться наравне с клинками и Кейтлан.

Завидев приближающихся к ним через толпу Пурпурных, воин было обрадовался. Они вполне могли провести их. Однако, рассмотрев лидера отряда, увидев его отполированные доспехи и выглаженную одежду, заметив на левом плече нашивку с изображением двух скрещенных мечей с пурпурными лезвиями, рыцарь насторожился. Внешний вид этого человека уже о многом говорил Балиану. Опасения его подтвердились, когда Лайонар заговорил. Лорд Нос - тот тип офицеров, который никогда не нравился воину Торма.

– Рыцарь, клинок, доложить, кто такие, куда и по чьему приказу направляетесь.

- Наёмный отряд "Серебряные Клинки", рыцарь Балиан, Клинок Рован, волшебница Агнес и Кейтлан Мунсонг, - громко, но без фанатизма отрапортовал воин, всё же выпрямившись в седле - направляемся к замку Килгрейв по заданию Лорда Меча, Консталла Дутарра.

Долг обязывал слушаться подобных личностей вне зависимости от того, как к ним относятся низшие по званию. И хоть сам Балиан формально принадлежал к другому роду войск, препирательства грозили новыми проблемами и задержкой. Однако когда офицер обвинил Кейтлан, паладин не стал молчать. Подведя коня ближе к девочке и усачу, он сменил тон на более настороженный.

- Лайонар, уверяю вас. Я сопровождал её на протяжении последних трёх дней от окрестностей Ивнингстара. Эта девочка не причастна ни к каким местным кражам.

«Волшебница Агнес», тем временем, пристально наблюдала за происходящим. В гущу событий влезать без лишней на то необходимости она не собиралась: у них и впрямь было вполне официальное задание, а потому сначала стоило попытаться пойти совершенно прямым и бесхитростным путём... Ну, или, по крайней мере, дать по нему пойти имевшему какой-никакой вес благодаря своему положению Балиану. Впрочем, как бы логично это ни звучало, что-то здесь настораживало. Что-то было самую малость... не так. Заприметив хищно гремевших доспехами стражников сначала и услышав их настолько же ожидаемые, как заморозки под конец осени, требования, женщина была готова списать это на самую обычную смесь бряцанья авторитетом и попытки выбить немного денег — дело для зачастую скучавшей городской стражи самое обычное — но их интерес к Кейтлан в эту картину никак не вписывался. Даже приодетая с щедрот остального отряда, на богатенькую наследницу она никак не походила, то есть ожидать каким-то образом наживиться на ней было глупо. Банальное запугивание «шутки» ради? Списывать со счетов этого, конечно, было нельзя, но зачем влезать при этом в явно чьё-то другое дело?

Конечно, всегда была и другая возможность... Даже Балиан, по своим собственным словам, знал молодую мисс Мунсонг всего три дня, а вовсе не неделю, которая и впрямь могла бы предоставить девочке свидетельство её невиновности. Если вдруг предположить, что эта кража — не выдумка, то выходило, что произошла она ещё до того, как началась вся эта круговерть. Кто знает, кем или чем была их юная знакомая до того?

Однако это тоже звучало маловероятно. Как ни крути, какой бы размеренной ни могла быть служба в спокойные дни, сегодняшний к ним явно не относился, поэтому то, что местная стража вдруг всерьёз заинтересовалась пропажей чьей-то там кобылы, в голове не желало укладываться ровно, так и норовя вытарчивать угловатыми краями. Тогда что же это, забери их леший, было? Пальцы Агнес сжали посох чуть крепче. Да, пока никаких причин особенно волноваться не было, но она привыкла доверять своим предчувствиям... Впрочем, сейчас лучше было в любом случае не выдавать себя, а потому лицо Агнес выражало лишь чуть отстранённое спокойствие.

– “Наёмничий сброд” с документами, – ответил Фрэй в тон капитану стражи, грузно спускаясь из седла на землю. – Не зачем грубить без нужды, господин лионар.

Северянин поправил ремень под выступающим пузом и утер пот со лба, прежде чем лезть за документами. Денек выдался жарким и, казалось, всё это скопище народу вокруг только увеличивает температуру. Как лишнее полено в печь. В этом плане прилежный вид усатого капитана вызывал невольное уважение. Но недолго.

Жрец нахмурился, когда стражи порядка переключили внимание на маленькую девочку. Не столько из за досады на явно нечистых на руку блюстителей закона, сколько из-за неожиданности происходящего: при всем своём виде маленькая Кейталан не привлекала к себе столько внимания. Да и верилось с трудом, чтобы капитан городской стражи в такие дни думал про крестьянских коней.

– Лошадь принадлежала нашему павшему товарищу: куплена ещё в Эльтуреле, господин лианор.

Зачем, вдруг, Стигсон решил это брякнуть, он и сам не понял. Обычно, жрец не склонен был вторгаться в чужие проблемы. По крайней мере, проблемы не касавшиеся их отряда напрямую. Особенно, когда уже кто-то взялся эти самые проблемы разбирать. И уж тем более здоровяк-северянин не был склонен давать волю языку не подумав. Всё же что-то толкнуло мужчину встать на защиту маленькой девочки.

– Сэр! Рован Хоупсингер, клинок второй разведывательной роты Крага, сэр. Прибыл в Арабель с донесением. По приказу констала покидаю город для выполнения секретного задания, сэр. Вольнонаемные и гражданская подросткового возраста задействованы в задании, сэр. – Рован перевела дух и решила, что этого мало. – Сэр! Запрашиваю содействие. Ваш безграничный авторитет среди населения позволит нам быстрее продвигаться к воротам. Будем признательны за помощь, сэр. – С ничего не выражающим лицом она застыла, глядя прямо перед собой.