Стояла Оленка в ночи, раскинув руки крестом, словно пугало посреди поля, а над нею кружились летуны черным водоворотом, только грай вороний и щебет мелких птах в ушах стоит, да еще зуденье тонкое, на грани слуха, от коего в голове дурман подымается - мыши летучие пищат. А Оленка им тоже то ль щебечет, то ль посвистывает, и лицо у ней совсем не детское, даже и не то чтоб девичье: тонкие брови насуплены, взгляд стал грозным и диковатым, глаза почернели от расширившихся зрачков. Покружилась летучая стая - и прянула во все стороны, вмиг рассеялись, словно и не было их. Только огромный старый филин ухает; а у Оленки лицо все более леденеет, губы в полоску сжимаются.
- Спасибо, дедушко филин, - колдунья махнула поясной поклон перед старой птицей. - Что старых крыльев своих не пожалел, прилетел на мой зов. Значит, след зверя нам надо взять. Ты сказал, начинается он недалеко отсюда, в разоренной деревне. Попросила б я тебя проводить нас, да что ж тебе, старинушке, крылья трудить. Ты расскажи, как туда пройти-проехать, а дале мы уж сами найдем. Чай одолеем супостата...
****
Выслушав старика, Оленка повернулась к охотнику.
- Беда, Хальквард, - сказала она ему, впервые назвав его по имени, как равного, забыв про разницу в возрасте. - Это не оборотень, это... я даже не знаю, что он такое, твой волк, хуже Орды.Тебе одному никак не сладить. Я с тобой иду.
Тут она заметила и Даньку, и Осьмушу. О, а он конями разжился-таки! Что за кони, вороные, как ласточки!
- Даня, Осьмуша, - звонкий девичий голос звучал непривычно глухо и низко. - Хальквард Гримм из Немецкой земли пришел за волком-душегубом. Так вот, ему надо пособить, - Оленка обвела своих спутников суровым взглядом, говорившим, что решение ее окончательное. - Птицы страшное говорят. Волк идет по Руси. Людей и зверей - всех в клочья рвет, встретит деревню - ни одной живой души там не оставляет, валит лес вековой, просека за ним остается. Так страшен он, что птицы к нему подлетать боятся. И зверь тот лютый всю Русь кругом обходит, в кровавое кольцо ее замыкает. А как замкнет - тогда вернется откуда пришел, в Немецкую землю. И что тогда будет - не знаю. Страшно слушать мне даже про чудище это. След его недалече начинается, он здесь деревню опустошил. А после того он уже и не скрывался, шел, все живое вокруг себя убивал. Ты все слышал, Хальквард? Нашелся след! А собьемся - птицы укажут. Осьмуша, Даня. Я с Хальквардом пойду, а вы уж сами решайте. Да, вещи вот... я с собой взяла, чтоб не пропало что. Держите.