Заурядные дни обычной японской школы и ее учеников | ходы игроков | Диалоги о съедобном

Столовая, несмотря на тот факт, что по всем ощущениям Легиона, время для ужина было самое ни на есть подходящее, как ни странно почти пустовала. Посетитель, помимо него самого здесь был только один. Зато какой. Длинный как верста дядька с артистическими чертами лица весьма бросался в глаза, не столько даже яркой спортивной формой (честно сказать, даже находись он в физической форме получше – Хикару навряд ли рискнул бы носить Настолько обтягивающие шорты) сколько роскошной шевелюрой, переливающейся чуть и не всеми цветами радуги и доходящей наверно как минимум до задницы. Или доходившей бы, если бы ее в данный момент не использовали в качестве этаких щупалец, удерживаюших вилку с ножом. Что позволяло человеку-яркому-пятну спокойно ужинать, не выпуская при этом из рук читаемого им спортивного журнала.

Работник столовой, тоже обнаруженный в количестве одной штуки, впрочем, если в заметности и уступал, то не слишком сильно. Мало того, что он тоже принадлежал к шотры-секте, и кроме кухонного фартука и оных не носил ничего, а меньшую обтягиваемость, похоже, компенсировал меньшими же размерами оных. Так он еще и выглядел так, словно пришел сюда прямиком из солярия, который посетил сразу после ежедневного похода в качалку.

Он вообще точно туда попал?



Немного зависнув у входа, Куро хорошенько так протёр глаза. Даже проверил, не ошибся ли он случайно дверью. Атмосфера в трапезной была... довольно нестандартная, под стать некоторым фильмам ооочень специфического толка. Ну знаете, тоже с полуголыми накачанными мужиками и всяким ультра-обтягивающим. Хотя может это всего-то напряжённые галики, но Хикару всё равно держал ухо и прочие части тела востро.



– Звините, а у вас не будет чего перекусить? – не шибко уверенной походкой подошёл к повару(?), сподобившись снять респираторную защиту. – Только без молочного. Непереносимость лактозы. Сильная. – последнее слово выделил особенно, будто если его оставят без внимания, то под угрозой окажется благополучие всего человечества.


– Вижу. – Отозвался повар, в несколько на удивление ловких движений компонуя на подносе Легиона не внушающий особого восторга натюрморт.

Состоял оный из какого-то, кажется горохового, пюре украшенного россыпью броколли, корочки черного хлеба, которой судя по стуку, который она произвела, приземлившись на поднос можно было забивать гвозди и… здоровенного, пол литра, не меньше, стакана молока.

– Соевое. – Улыбнулся любитель фартуков и соляриев, судя по всему, прочитав в глазах Хикару нечто весьма нелицеприятное. – Лактозы в нем нет, а тебе все еще нужны кальций и бэ-двенадцать.

"Ага... вот как... понятно..." – уставился на формирующуюся кучу невзрачной стряпни глазами каторжника, сопровождая каждую просветлённую мысль лёгким кивком головы. Постепенно до него начинало доходить, почему харчевня так пустовала. Наличие рослых мускулистых дядек плюс диетический "деликатес" с брокколи и прочим счастьем зожника – и вот получается пункт подкормки бодибилдеров. Ну или просто спортсменов, да. Надо думать, на вкус эта абоминация такая же как и на вид? А ведь проверить придётся, голод не тётка. Мозг трясётся, а желудок поёт. Ещё и... бгхуэ... молоко! МоЛоКоО!!! Даже после объяснения шоколадного властелина обед просился выглянуть наружу и поздороваться с миром.

– С-спасибо. – сглотнув, парень скомкано поблагодарил босса столовки и принял поднос, подыскивая взглядом столик поукромнее. Теперь главное – терпеть, терпеть и ещё раз терпеть. Святой скипидар, как же чипсонов хочется...

За сими печальными размышлениями, Хикару как то и не заметил, того, что в очереди он стоит уже не один. А учитывая тот факт, что хотя столовая и была относительно просторной, большую часть пространства занимали в более чем оптимистичном количестве натыканные тут столы и стулья, развернуться в ней было не то чтобы особо где. Вот и вышло, что борясь со всей пищевой скорбью этого мира, он чуть не сшиб с ног мадмуазель в «ушастой» кепке.

Между прочим, несмотря на шрамину во весь глаз, без особо успеха прикрытого теплого оттенка русой прядью, довольно симпатичную. В общем то, тот даже скорее придавал ей ей определенный шарм. Кое-кто после общения с боевитой «старшей» сестрой, будем честны, был немного падок на крутых девчонок. А эта явно к оным относилась.

Слава ацитилену, хотя бы притормозить вовремя успел… ну, или почти успел.


* * *

Впрочем, Воля, тоже по своему мнению была «хороша». Одевать на ноги запрошенные как часть ее формы чулки, возможно и было хорошей идеей с точки зрения того, чтобы прикрыть шрамы, но возвращало к проблеме того, как бы убедиться, что простой поход в столовую и обратно не заставит ее стирать второй за день комплект нижнего белья. Собственная устойчивость, кажется, сыграла с ней злую шутку. За годы в обществе Мусорщиков, она отлично привыкла тереть боль от переломов, или например, сильную жажду, но к пыткам удовольствием оказалась неподготовленной. Видимо на это садистка-медсестра и рассчитывала?

Может быть, и шут ними со с чулками и особой нужды стараться прикрыть «разукрашенный» глаз волосами тоже нет? Не похоже было, чтобы местных особенно смущали разные фрики, особенно если судить по двум наиболее заметным персонам в столовой. На фоне повара и того мужика, орудующего палочками при поедании салата с помощью волос она явно не выделялась. Как впрочем, и тот тип, за которым она не мудрствуя лукаво пристроилась следом в очереди к пукту выдачи пищи.

Наверно именно этот фактор, а так же некоторая ментальная истощенность после всех сегодняшних событий и помешали ей вовремя сообразить, почему парень кажется ей смутно знакомым. И только после того, как он резко развернулся, одного взгляда в его алые глаза убийцы, хватило чтобы мгновенно опознать свой худший кошмар последнего часа, даже без маски.

Перед ней, с подносом какой то столовской еды в руках и недовольным выражением на морде лица, как ни в чем ни бывало стоял ГРЕБАННЫЙ КРАСНЫЙ. Ну да, чудовища-психопаты-подрывники, видимо тоже ходют кушать…


* * *

Тем временем, не иначе как пользуясь длинной паузой, зависшей между застывшими нос к носу друг перед другом Легионом и Волей на подносе у первого медленно качнулся от инерции резкой остановки непомерно длинный стакан с молоком, «переступил» пару раз с одного края своего дна на другой и наконец опрокинулся на бок. Заливая при этом своим белым содержимым новенькую, буквально несколько минут назад в первый раз одетую, школьную форму Стальной.

Упс…

С чулками, может, и фиг с ними, а вот волосы на глаз уже сами сваливаются - за время пока он ничего не видел, а потом почти ничего не видел Иши как-то привыкла их оттуда не убирать. Да и вообще их у неё было довольно много, что аж две заколки носить приходилось и всё равно болтались где попало. У профессионального парикмахера Воля в своей жизни бывала примерно никогда, а потому о модных и сложных причёсках представление имела весьма размытое, а уход за волосами в основном заключался в том чтобы их подстригать чем-нибудь острым что попадётся под руку, когда слишком отрастут. Хотя совсем уж коротко Стальная их не обрезала - пробовала, выглядела потом как чучело стрёмное.

Если бы не положительный пример Жилетки и того мужика с КПП, Стальная бы начала думать, что тут вообще весь персонал с прибабахом, причём в довольно определённую сторону. Хотя на волосатом мужике вроде была просто спортивная форма, но вот по повару можно было понять что он повар исключительно из-за места дислокации и наличия передника, кроме которого на том, как сперва показалось Воле, вообще ничего не было, но потом она к некоторому облегчению разглядела ещё и шорты. После чего спешно прекратила разглядывать повара, потому что его смуглое накачанное и почти ничем не прикрытое тело начало вызывать какие-то не те мысли. Очень кстати от повара отвлёк стоящий перед Яно в очереди из двух человек паренёк, который повернулся и очень некстати оказался тем, кто где-то час назад разделал её как бог черепаху без видимых на то причин. Конечно, если верить мужику с КПП, в Школе и вблизи её разборки были запрещены, но что-то подсказывало Воле, что это не сильно её спасёт, если вдруг этот взрывной психопат решит сейчас устроить новый раунд.

Отскочив этак на метр назад Стальная вскинула руки, принимая что-то вроде боевой стойки и с удивлением обнаружила, что на указательном пальце её правой руки вырос неровный металлический коготь. Видимо, сработал рефлекс "Видишь что-то опасное - хватайся за оружие", а её новоприобретённая способность отреагировала на это, выведя единственное, что у неё было похожего на оружие - осколок, который недавно пробил ей лёгкое. Впрочем, смесь удивления со злостью, отразившуюся на и так суровом лице Воли, впившейся взглядом в Легиона, вполне можно было трактовать как желание вотпрямщас дать в рожу тому, кто залил её форму молоком вот этими вот железной рукой и ногой. Не очень помогало расшифровать ситуацию и то, что вербальной реакцией на произошедшее было злобное и определённое, но не очень понятное:

- Ты...



"Оу", – мелькнуло при столкновении с новой посетительницей местной закусочной, а по совместительству и первой встреченной ОЯШкольницей. Огонь в глазах, огонь на волосах – да, хороша деваха, не поспорить. Хотя по сравнению с той же Сис на вкус Хикару загадочная незнакомка ощутимо проигрывала в районе некоторых стратегических округлостей. Но шрамик и правда симпотный. Собственно, с такими беззаботными рассуждениями Пылающий наверное и прошёл бы себе мимо, прогудев бегло что-то вроде "Извиняй", но злой рок решил распорядиться иначе.

– Ыть! – только и успел выдать в напрасной попытке остановить колебания злосчастного сосуда устрашающим взглядом. – Дьяволовы подтяжки... – на автомате прошипел сквозь зубы. Посмотрел на стакан. На деваху. Снова на стакан. Снова на деваху. И постепенно доосознал, что только что вообще произошло. Как бы с одной стороны Легионом овладевало злорадное довольство, что теперь он совершенно оправданным образом избавлен от обязательства это выпить, а с другой – вот так ситуёвина конечно! А мадама оказалась сколь симпатишной, столь же и нервной, иначе как объяснить это звериное отпрыгивание, озлобленное бормотание и... фигасе у неё маникюр! Так, бумагами конечно запрещено на территории школы меситься, но ощущение, что его физиономия в опасности, с каждым проходящим мгновением у Куро только нарастало.

– Сорян-сорян, не заметил. – примирительно поджал поднос к себе, коротко шагнув в сторону. – Да лаадно тебе, это ж всего лишь пятно. Может, лучше уберёшь коготь?


Хотя руки у Красного были заняты и вообще отреагировал он как-то показательно мирно, Стальная прекрасно знала, что он может атаковать хоть вообще не двигаясь и, возможно, её сейчас защищает от взрыва в лицо только то, что вместе с ней взорвётся и столовая. А потому не сводила с подрывника тяжёлого взгляда. Стоп, какое ещё пятно? Несколько отвлечённая тем что столкнулась нос к носу с живым и, вполне вероятно, не совсем вменяемым оружием массового поражения девушка только сейчас заметила, что ей опять стало как-то мокро, только на этот раз всё-таки выше пояса. Связать это с лежащим на подносе Красного стаканом, из которого капало что-то белое, смог бы даже контуженный крот. Ну зашибись, опять одежду менять.

Красный вроде не торопился атаковать. То ли и правда не хотел взрывать столовку, то ли ждал пока Иши потеряет бдительность. Хотя, с его-то способностями такое вообще имеет смысл? Применение у них вроде как мгновенное, а последствия очень заметные. Да и вообще, Воля сюда поесть пришла, а не с психопатами во взрывные гляделки играть. Хотя, получится ли у неё поесть это ещё бабка надвое сказала, потому что бывшая приемлемо свободной форма промокнув стала таки в облипку, не только придав Стальной не самый приличный вид, но ещё и вызывая специфические ощущения, от которых надо было избавляться в душе.

- Чё? Твоюж... Сначала машину мою взорвал, теперь это, - коготь Воля убрала, но тяжести в её взгляде не убавилось.



От общей напряжённости живот даже перестал вытягивать китовью оперу, но вот он – момент милосердия. Фух, прямо аж отлегло. Получить таким по лицу было бы не очень. Это у неё по типу росомахи или как?

– Машину? Какую машину? – уразумение жахнуло как ящик некачественных фейерверков, и вот тут-то произошёл Настоящий Ой. Так это типа был её мех что ли!? Э-э... как-то он и не допустил, что аппарат разрушения могла пилотировать краля. Не, ну тогда как бы ясно чего она врубила режим разъярённой тигрицы. И что самое интересное, если вдруг спросит "почему", он адекватного объяснения-то так и не выдаст. Если она вообще была настроена на расспросы, а не на кровавую вендетту за погибель агрегата. Так. Спокуха, спокуха. Она чувствует твой страх. – Аааа. – протянул негромко всё с таким же безмятежным видом, тем временем накидывая маршрут к ближайшему столику. Инстинкты говорили, что стоять на одном месте небезопасно. – Ничё, новую соберёшь, ещё круче будет. А я если чё испытать помогу. – невинно пожал плечами, натягивая весёлую лыбу. – Пылающий Легион. Тебя как звать, когтистая?


Ну да, точно поехавший. Только псих может без причины напасть на первого встречного, разнести его меху и чуть его самого не взорвать, а потом говорить об этом с таким невинным видом, дескать, пф, херня, не о чем переживать. Интересно, он со всеми так "знакомится", или это конкретно Яно повезло?

- Пылающий... Скорее Придурошный, - одной лыбы явно было недостаточно, чтобы "краля" сменила гнев на милость, - Я их пилотирую, а не собираю, а даже если бы собирала, запчасти из воздуха как ты взрывы не рожаю, - Стальная прошла мимо Легиона, всё ещё глядя на него так, как будто собиралась в нём дырку пробурить и только оказавшись у пункта выдачи повернулась к повару и буркнула:
- Здрасте. Тут еда как, по талонам? Я меню не нашла.



– Нуу нет так нет. – снова пожал плечами Куро, проследив за шрамированной хищницей и окончательно вздохнув с облегчением от стряхнутого с себя внимания. Хотя чё-то подсказывало ему, что это ещё не конец, а только начало истории самой хладнокровной мести ОЯШколы. Ишь злопамятная какая. По опыту первого дня складывалось не особо так обнадёживающее впечатление, что бравые ребята вроде Всадника тут в меньшинстве, но чего уж, пожуём-увидим. Пюре с брокколи.

– Mi dispiace. – Помалкивающий до поры до времени Повар, при попытке Легиона отчалить, вдруг решил напомнить о себе. Да и еще довольно таки громко. – Grande gioia, что вы не стали громить мою столовую, и не знаю, что между вами successo раньше, но разве так себя должен вести giovane decente, испортивший одежду молодой сеньорите? Это… просто… oltraggiosamente scortese! Извинись нормально и загладь свою вину. Proprio ora.

От обилия эмоций у качконафта похоже начал серьезно барахлить японский, однако возмущался он довольно таки искренне и праведно. С одной стороны, не то, чтобы поссорившись с местной столовкой Легион терял нечто большее чем… кхм… брокколи. С другой, это все еще был работник Школы, да еще и банально здоровенный громила физически. И, не хотелось бы признавать, но некоторое зерно истины в его словах было.

Стегнутый внезапным "интересом" Повара аки кнутом, Легион замер в попытках выудить что-то понятное из его эмоционального потока. "Но я же... не нарочно... и как бы уже... извинился..?" – не менее искренние оправдания застряли где-то в районе пищевода, однако от довольно угрожающе звучащего возмущения полуголого качка даже после мелочи вроде случайно пролитого стакана было как-то и не грех реально почувствовать себя законченным подлецом. Ну и от души перепугаться само собой. Нет ну гляньте на эту груду чистых мышц! Не-не-не, лучше уж потерпеть сколько-то унижения, чем заносить себя в его чёрный список. Матерь спиртов, это же как повезло, что он не знает всей истории...

– ... – сглотнул ещё раз, но уже совсем точно не от тошноты. Пара секунд потребовалась на подумать, что вообще считается за нормальное извинение, а потом началась Казнь. – Тысяча пардонов. – перехватил поднос одной рукой поудобнее и медленно наклонился перед тяжко пострадавшей. Блин, как же оказывается сложно сдерживать сарказм... – Как я могу искупить свою вину?

Воля могла требовать сложить оружие, заявлять о наличии разрешения, говорить ещё несколько полезных фраз и, конечно же, ругаться этак на трёх десятках языков, если не больше, хотя по настоящему знала она только один - японский. Потому что в любой точке мира, включая те что посреди океана, хоть кто-нибудь да говорит на японском. Однако в силу образа жизни и мультикультурализма Мусорщиков у неё выработалось нечто вроде эмпатического переводчика. Довольно грубого, но всё же достаточного чтобы догадаться о хотя бы примерном посыле по интонации и жестикуляции, даже если она не знала ни слова, и немного лучше понимать винегрет из разных языков, на котором иногда общались некоторые её знакомые. Случай Повара был даже не самым худшим. Кстати, Стальная вроде как узнала то ли испанский, то ли итальянский. Они там вроде очень неплохо готовить-то умеют.

- Чего? Зачем? Всё в порядке, и он же вроде уже изве..Ох.., - поняв, что лучшим вариантом будет просто подыграть эмоциональному напору загорелого качка Иши со вздохом повернулась обратно к Придурошному Легиону, - Извинения приняты и их достаточно. Иди уже.

Сделавший лицом что-то вроде «пффф» и кажется все еще недовольный эмоцинальный то ли испанец, то ли итальянец, тем не менее перечить пострадавшей стороне не стал, вместо этого, вспомнив о ее вопросе:

– Меню не нашлось потому, что его нет. Я составляю индивидуальную il piatto в зависимости от требований организма клиента. Ты у нас… сложный случай да? – Повар одарил ее протез каким то даже немного через чур понимающим взглядом и продолжил шутливым тоном. А он отходчивый. – Постарайся не съесть вилку, они казенные.

Руки его, тем временем, пока он разглагольствовал, двигались с довольно таки внушающей скоростью и грацией и на подносе перед Стальной успела появиться тарелка какого-то густого красно-зеленого супа, салат из крупно порубленной моркови разной травы, стакан горячего зеленого чая и… пироженка. Ее, правда, он не приготовил прямо у на глазах у Воли, как все остальное, а просто достал из маленького холодильника, и почему-то с печальным вздохом добавил к ее порции в последний момент.

Индивидуальное...Меню? Питание? Диету? Вроде по смыслу подходит, да. Ещё и бесплатно, видимо. Жирно, однако. Хотя, тут вроде не так уж людно, может, к нему просто мало людей заходит. Интересно, почему? Халявная кормёжка же! В ответ на предположение о сложном случае Стальная пожала плечами:
- Да нет вроде. Аллергии ни на что нет, ем всё что съедобно и не испортилось, - шутке про вилку Воля чуть-чуть ухмыльнулась, - Всякие железяки мне в живот обычно напрямую коротким путём попадают. Спасибо, - кивнув повару и взяв поднос Яно направилась за один из свободных столиков, всё ещё стараясь держать Легиона в поле зрения, чисто на всякий случай. Ну-с, время пожрать-с.

Это... заняло меньше времени, чем он думал. Хикару подождал ещё немного, пока чувство справедливости горячего иностранца немного остынет, и уже тогда собирался как можно более незаметно ретироваться, пока его не уличили там в неправильно завязанных шнурках, прыще за ухом или ещё каких смертельных преступлениях. Пустующий желудок напомнил хозяину, что они в общем-то сюда подкрепиться пришли, а нотации в любое время можно и от Одувана послушать. Немудрено от таких "приключений" аппетиту разгуляться – даже неприглядная жижа, обозванная пюре, начинала выглядеть не так уж и скверно.

Секрет пустынности столовой таковым оставалося не очень долго. Ибо буквально с первых ложек стремного пюре в одном случае и двухцветного супчика в другом, Легион и Воля имели возможность убедиться, что на вкус еда из местной бесплатной столовки кошмарна на вкус. Местами она была слишком пресной, местами наоборот, пересоленной, дофига горькой или острой и неизменно оставляющей после себя просто ужасное послевкусие.

Воле конечно, в этом плане было попроще. Не то чтобы Мусорщики в принципе привыкли плохо питаться – совсем наоборот, в конце концов, они были скорее «бандой» нежели «армией». А значит, в отличии от солдат какой-нибудь жопы мира, из тех в которых они бывали них были неплохие повара и возможность банально дать в рожу тому, кто пытается экономить на твоем питании и кормить тебя гнилой картошкой по цене утки по пекински.

Но у нее хотя бы был некоторый опыт марш-бросков в течении которых по нескольку дней приходилось сидеть например на одной воде и галетах. Или застревания бог весть где, на обломках упавшего транспорта, с диетой из стремных фиолетовых грибов и недожаренной динозаврятины. То есть бывало хуже. Обычно не долго и хорошего в этом мало но случалось.

Приятным исключением к тому же, из общей композиции с до ужаса жирным супом, сильно отдающим прикусом железа салатом и горьким как отработанный электролит зеленым чаем стала совершенно обычная, и вообще складывалось ощущение, что покупная пироженка. Которую, судя по всему, Повар, прекрасно знающий о вкусе своей готовки пожертвовал "пострадавшей даме" чтобы заесть все эти чудеса здорового питания.

У Легиона же, которому пироженки не досталось, если быть честным, сама идея того, что этой «пищей здорового человека» ему предстоит питаться ближайшие несколько лет, вызывала ощутимую панику. Не настолько, все же, сильную, чтобы не доесть пюре. Каким бы гадким оно не было на вкус, но все еще оставалось довольно сытным, а мучаться от голодной рези в желудке ему хотелось еще меньше. Но продумать на будущее «запасные взлетные полосы» мотивировало неплохо.

Но зато, наградой за стойкость, как ни странно, стал ощутимый прилив сил, изрядно подточенных взрыводемонстрацией с порчей окрестных мех, сразу после еды. Прям как в рпг-хе какой-нибудь, сьел пирожок, восстановил десять процентов выносливости. А повар то не так прост… интересно, умеет ли он готовить «поушены» для других статов и уж не «наел» ли он себе такие мышцы?

Так или иначе, через некоторое время страданий и работы челюстями, с обеими порциями нет-нет да насторожено переглядывающихся Школьников было покончено, что наверно вело к необходимости определиться с дальнейшими планами.

Про то что она ест всё что ещё съедобно Воля не преувеличила, потому что попробовав стряпню местного Повара поморщилась, чуть высунув язык, после чего продолжила есть. Насколько она могла судить, с самими продуктами всё было в порядке. Ну, то есть они не были испорчены или заражены чем-нибудь и секрет отвратного вкуса таился непосредственно в процессе готовки. А значит есть это вполне можно, при некоторой сноровке, конечно, которая у Иши как раз имелась. Суть была в том чтобы максимально отвлечься от того что происходит во рту, оставив пережёвывание и проглатывание пищи на спинной мозг или что там у человека отвечает за всякие фоновые процессы, и регулярно всё это чем-нибудь запивать. Из доступных жидкостей был только жутко горький чай, но он тоже подходил, потому что был хотя бы просто горьким. И всё ещё лучше чем та странная штука, тоже похожая на чай, только чёрный, которую Стальная как-то раз глотнула из дядиной кружки и от которой очень хотелось повторять те слова за которые от дяди можно было получить по жопе. Кажется, оно называлось чифир. К тому же Воля приняла стратегически верное решение оставить пироженку на самый конец и благополучно смогла заесть ей всякие странные послевкусия. Ну, в целом пойдёт, на халяву-то. Кажись, она даже умудрилась этим наесться, хотя обычно Яно требовалась порция рассчитанная на здорового такого мужика, а то и двух.

Отнеся поднос с посудой на мойку и поблагодарив Повара за еду Стальная покинула столовую и быстрым шагом направилась к общежитию, намереваясь прихватить оттуда снарягу и вернуться на Пустырь, чтобы всё-таки поэкспериментировать со способностью. Ну и обломки Железки смародёрить, чё уж там. Сменить форму Воля решила уже после тестов, логично рассудив, что раз та уже и так отправляется в стирку, то замарать её ещё сильнее не страшно.

Да уж, кормёжка оправдывала пессимистичные ожидания Хикару с лихвой и ещё немного сверху. Каждый глоток кое-как прожёванной массы казался подвигом, эпической жертвой, о которой человечеству никогда не будет суждено узнать. Каменный хлеб трещал под зубами, комки пюре так и норовили куда-то прилепиться, а язык просто страдал от целой палитры отвратительнейших вкусовых ощущений. И только за счёт силы воли и голода могущественный враг наконец оказался повержен.

Хотя когда тарелка опустела, Легион обнаружил, что готовка импульсивного здоровяка правда была экстра-питательного класса. Настолько, что даже перезарядился воображаемый магазин со взрывами. Фигуристое тело Повара удостоилось пристального задумчивого зыркания. Это ж если сюда каждый день ходить, то можно таким же громилой, как он, стать..? Нет-нет-нет-нет, так недолго и вкусовые рецепторы отбить к чёртовой бабушке. А Куро ещё не настолько бедного себя не любил, чтоб избавлять от гастрономических радостей жизни. И даже бесплатность пищевых "бустов" почти не подкупала привыкшего покушать Вредно и Вкусно паренька. Противное послевкусие действительно служило хорошим стимулом подумать над добычей вожделенного джанк-фуда.

Так или иначе, восполненный боекомплект поневоле возвращал мыслишки к полигону. До сумерек время вроде ещё было, и вне зависимости от того, вернётся ли таки патлатый Карлсон, его можно было ещё немного потратить на полезные тренировки с Взрывопортацией. А конкретно с телепортацией. Оно-то конечно его переносило, без вопросов, но сопутствующий вред окружению немного, ээ... мешал, во. Ещё хорошо, что не взбрело в голову опробовать прямо в школе. Если первый "вжух" оставил в земле хорошую такую дырень, а второй вроде как получился получше, то так раз за разом это дело потихоньку отшлифуется? Попутно там тоже дополнить жестом или изобрести словечко-команду: вот то же самое "вжух" например. Эх, может, потом реально попробовать курьером каким-нить устроиться...

Закончить разговор с поваром, если даже тому и было что еще сказать по этому поводу, оказалось слегка затруднительно. В основном из-за того, что как раз в этот момент в столовой прибавилось народа, и хотя готовка мало мешала Пудингу разговаривать, доверительные разговоры без лишних ушей в этой ситуации стали несколько менее возможны.

Всего на пару человек, но каждая из этих падших созданий была из породы тех, кого и в гордом одиночестве, то в помещении бывает слишком много. Изукрашенная шрамами Бандитка, вошедшая первой, казалось бы, так и пахла насилием и свежей кровью, а появившаяся следом за ней Злодейка, наводила на странные и от этого ничуть не менее приятные мысли о том, что грязь бывает не только материальной. Брррр…


* * *

Что же… пожалуй идею о том, что Эта Штука тоже может припереться в столовую стоило обдумать заранее. Вдвойне неприятно было то, что Росы под боком сейчас не было, соседка от визита в столовую деликатно отказалась, сославшись на то, что пока не голодна. В чем-то они и хорошо, именно для того, чтобы несколько остыть подальше от нее, вкушая явства по своему вышибающему лишние мысли эффекту не слишком уступавшие холодному душу, Воля сюда и спешила. Но на случай, если Длинная и Злобная которая драться толком не умеет начнет принимать нематериальную форму и вообще чудить зачарованного ножа под рукой у нее все еще не было.

Хотя, с другой стороны, это наверно и не ее проблемы, учитывая, что столовая место явно казенное и публичное, и устроить в ней какую-нибудь херню, не вылетев при этом из Школы скорее всего было не так то и просто?


* * *

Тем временем, беглые эксперименты показали, что «одолжить» у Сотни маску-ауру не отдавая при этом контроля над телом вполне посильная и даже ни капли не сложная задача. В отличии от «бодрости» которая то ли не была достаточно ярко выраженной и концептуально отделимой чертой, то ли вообще скорее особенность восприятия сотней окружающего мира.

И… на этом эксперименты и застопорились. От опыта «двойного проникновения» Развалина наотрез отказался, громко брюзжа, что слишком стар, устал и болен, чтобы так перенапрягаться и рисковать. А попытка кого-либо поддерживать изнутри, быстро уперлась в тот факт, что проводить инвокации – сиречь жесты, песнопения, звенеть в колокольчик и делать все остальное, довольно таки необходимое для использования того и без того не слишком богатого запаса ее умений как мико в этом состоянии было довольно таки невозможно. В виду чего, ничего полезнее и лечебнее «нахождения в приятной среде» которым вселение было само по себе, изобрести не удалось.


* * *

А Сотня, едва переступив порог, имела возможность насладиться окружившей ее атмосферой приятной острой недоброжелательности, которой ей так нехватало в разговорах с надежно закованным в свою «броню» и одновременно «клетку» Горошком. Причем, если тяжелый взгляд от Морковки, опередившей ее всего то на пару минут, и даже пока не успевшей получить свое блюдо был довольно понятен, то что она успела сделать обжегшему ее во взгляде чистой ненавистью и поспешно спрятавшему глаза зажатому альбиносику, сидящему за одним из столов было, наверно, даже ооочень интересным вопросом.

Конечно, обширность и пустота столовой спокойно могла позволить им рассесться на приличном удалении друг от друга, но разве можно упускать возможность нагло вторгнуться в «застолье» одного из этих двоих, присоседившись напротив. Ведь лучше чем плотно перекусить самой может быть только при этом еще и испортить аппетит кому-то другому.

Стальная начала подозревать, что походы в столовую и встречи с Неприятными Типами могут быть как-то связаны, потому что, не смотря на ранний час, внутри обнаружился Белый, а спустя пару минут припёрлась и Эта Штука, вероятно со всем комплектом своих внутренних демонов. Впрочем, оба-два удостоились только тяжёлого хмурого взгляда с посылом вида "Не лезь - убью", после чего Воля явно намеревалась таки получить свой завтрак у Повара, занять место где-нибудь подальше от этих и приняться за его монотонное поглощение, уповая на то, что попытка серьёзно ей навредить вероятно будет расценена как начало разборок, а все мелкие пакости на которые, несомненно, способна Зловредная Матрёшка - благодаря Дяде Иши знала, что это такое - вероятно можно будет причислить к тому, на что даже внимания обращать не стоит.

Хозяйка. Хозяйка. Хозяйка… Пока младшая заканчивала свои омовения, Сотня продолжала рассматривать, ощупывать и пробовать на вкус прочно застрявшее в голове слово. Мысленно морщась и хмурясь. Все-таки наконец выбраться из своей темницы, вкусив дурманящую свободу и самостоятельность, только для того что бы официально стать фальшивкой и частью чьей-то свиты. Или совсем не «чьей-то», а собственной копии разделявшей ее мечты и абмиции. Страх, презрение и прочие оттенки неприязни что дарили ей светла оммедзи и ее сообщница были несомненно приятно, однако то как они разобравшись что к чему стали смотреть на нее как на пустое место, второсортную сущность и всего-лишь одну из демонов контролирующих злых духов школьницы, было без шуток, искажений и переворачиваний, больно. Порождая страшные, действительно страшные мысли о том что ее ждет по возвращению домой, поверит ли, поймет ли мама что они не просто дух и его создательница, а две половинки одной души?

Значительное облегчение депрессивной тяжести принесло воссоединение с Тай несколько иронично испытывавшей похожие волнения, вновь истязаемой собственным комплексом неполноценности и тем как жалко выглядел ее злодейский дебют. В особенности если вспомнить вчерашнюю истерику. Вплоть до того что, убедившись что сосед за ними не наблюдает, Онигума, забыв об остатках гордости, вцепилась в сестру уткнувшись в нее лицом, прежде чем приглушенно оглашать планы на всякие эксперименты и требования дать ей «хорошенько прочувствовать ее присутствие внутри себя». С лихвой компенсируя всю зависть и опасения Сотни, окончательно убедившейся что если бы она смогла каким-то образом вернуться во вчерашний день и сделать информированный выбор рассказывать ли историю про себя вновь, то воскресила бы самый очаровательный в мире сгусток негативности и отдала бы ей главную роль без малейших колебаний. Финальным штрихом поднимающим настроение с отличного, до просто замечательного стало обоюдное согласие сестер что не смотря на то что Тай могла пользоваться маской своей половинки, контроль над телом в публичных местах целиком и полностью был привилегией Сотни. А заимствование Ауры можно было использовать для поддержания маскировки и «приличной» внешности в те моменты когда она будет временно подвигаться давая младшей возможность творить свою темную жреческую магию.



Таким образом на «сцену» столовой торжественно самодовольным образом вступила вне всяких сомнений Ночная Сотня, глотая слюну в предвкушении свежих гастрономических утех. Да еще и неприязнь окружающих в качестве еще больше разжигающей аппетит и поднимающей настроение добавки. Ответим на тяжелый взгляд Тяжелой Моркови была разумеется широченная улыбка и веселое помахивание рукой, когда горячему взором стесняшке расщедрились на воздушный поцелуй.

Специфические представления местного вроде бы работника столовой об униформе этих самых столовых работников вызвали интерес но не шок или что-то подобное, в конце-концов Обычная Школы была тем еще сборищем извращенцев. Чуть ли не в меньшей мере волновала сама странная конфигурация столовой, со слов и памяти Тай сложилось впечатления что там обычно предлагают стандартное, периодически меняющееся, меню когда тут ничего похожего заметно не было. Ох уж этот реальный мир и его скрытность и скупость на понятные списки.

- Утро недоо~оброе★ - поздоровалась с поваром сияющая глумливой, но все-таки дружелюбной жизнерадостностью, Сотня. - Ии~и чем у вас тут учеников траа~авят? Абураагэ найдется?



– А вы с братом меньше похожи, чем я ожидал. – Задумчиво покачал головой Повар, накладывая Сотне «отраву» включавшую в себя внушаюших размеров куб к сожалению не жаренного тофу, какие-то листики салата к нему и стакан чего-то отдаленно напоминающего компот.


Сотня аж немного подпрыгнула от неожиданности с приличной долей радостного возбуждения. Кто бы мог подумать что они наступит на след братика так скоро? Впрочем если задуматься, где как не в столовой все будут знакомы с этим вечно голодным чудовищем? Тай же, разделяя удивление и радость сестры, прилично так испугалась осознав что из всего этого следовало что тот мог в любой момент заявиться в столовую столкнувшись с ними в совершенно неподобающем высотой роста виде.

- Сильно не та весоваа~ая категория?



– Да, плотность тканей совершенно отличается. – Не стал делать из этого большой интриги и легко подтвердил догадку Повар. – Я думал это у вас семейное.


- В отличие от злодейской рожи не у всее~ех проявляется. Из всех кого я знаю, тоо~олько у двоих включая его. - не смотря на искушение выложить кто именно является «вторым», Сотня все-таки сдержалась на пару с Тай натолкнувшись на особенно яркие воспоминания о надирании ушей за всякие сплетни. - Хмм~м. Стоп. А откуда вы знаете сколько я вешу? По походке заметно?



– Под ковриком с надписью «Добро пожаловать» на самом деле спрятаны весы. – Не моргнув и глазом, ответил полуголый кулинар. – Маленькая кухонная фея смотрит на показания, а потом пишет их кечупом на свежих грибных оладьях, которые я прячу под стойкой.


Шутливое сокрытие тайн кулинарной(?) магии было встречено понимающим хихиканьем, хотя в отличие от более скептически и приземленно настроенной младшей, в душу Сотни закрались подозрения что возможно правда не слишком отличается от озвученной Полуголым Поваром версии. В конце-концов это была Школа со всем ее безумием. Впрочем размышлениями в этом направлении мешало другое, в разы более интенсивное любопытство.

- Кстаа~ати, выходит вы с ним неплохо знакомы? Готова поспорить эта черная желуу~удочная дыра заглядывает сюда с завидной регулярностью!



– О да. – Ухмыльнулся повар, вспоминая что-то с теплом, которое обычно не было характерно для тех, кто говорил о ее брате или вообще каких либо членах семьи, если на то пошло. – Впрочем, эту мордашку здесь не видели уже больше месяца. Пузан посадил их на с Джо на строгу диету и отправил на какую-то специальную тренировку перед крупным матчем. Но думаю, та уже должна была уже закончиться, и с началом занятий Зубки скоро снова тут появится.


- Строо~огую диету?! Звучит врее~едно для чьей-то психики.

Улыбка, словно не желающей уступать Повару, Сотни начала резко теплеть по мере накопления критической массы самых приятных для обеих сестер воспоминаний. Даже до этого больше испуганная перспективой скорой встречи со ставшим для нее старшеклассником «младшим» братом Тай начала таять и тормошить свою половинку что бы та продолжила расспросы.

- Джо? Пузан? Кто все эти люди?



– И не только для психики. – В тон Повара прокралась некоторая профессиональная ворчливость и… даже кажется ревность. – Не думаю, что там когда-либо нужна была какая-нибудь диета кроме моей. Этот шарообразный слишком много на себя берет.

– Пузан это Стулмен, разумеется. Тренер. А Джо, партнер по спаррингам и ухажер. Подожди… – Моргнул повар, видимо по лицу Сотни или каким еще признакам догадавшись, что ляпнул что-то не то. – Она тебе не рассказывала?



Сквозь маску как обычно неуместно злорадного самодовольства пробилось дважды вопросительное недоумение в паре с подозрениями что ее разыгрывают. Если чуть причудливое для тренера кендо имя можно было отпихнуть в сторону, то «ухажер» заставил глаза Тай удивленное расшириться, а у управляющей телом Сотни наоборот сузиться до пристально коварных щелок. На основании эффективности всяких шутливых приставаний вроде шастаний в одной майке с трусами комбинированное с смущающими до полной парализации тела обниманиями со спины, Онигума была уверенна в ориентации брата. Однако следующее слово бухнуло по голове заставив младшую мысленно пошатнуться, одновременно все запутывая и иронично объясняя крохотный кусочек этого хаоса. «Она»?!!

- Онаа~а? Аа~а мы тоо~очно говорим об одноо~ом и тоо~ом же дистрофии~ическом кендоисте с мешкаа~ами под глазаа~ами? - все-таки не стала пока спешить с выводами Сотня. - Этот маленький мерзаа~авец ни раа~азу меня не навестил за прошлый год и вообще перестал писать где-то в середине первой же недели.



– Упс… – Сильно смутился качкоповар, осознав, что действительно наговорил лишнего и вполне возможно выдал чьи-то секреты. – Наверно это из-за драки с матерью… ох… этого наверно тоже не стоило говорить. Слушай… Школа сильно меняет людей. А может быть наоборот, от того, что на них падает куча свободы они просто становятся такими какими хотели бы быть глубоко внутри. Думаю, сейчас ты бы удивилась насколько вы с твоей… сестрой на самом деле похожи характерами. Но я не уверен, что такие вещи стоит узнавать от чужих людей. Может лучше подождешь пока сможешь обсудить это с ней сама?


- Драки. С. Мамой? - выпучила глаза уже Сотня, отшатываясь назад, хватаясь одной рукой за голову, а вторую выставляя перед собой словно пытаясь закрыться от обрушивающихся одним за другим супертяжелых открытий. - Стоп-стоп-стоо~оп. Действительно, сбавьте обороты с разрушением моего мира.

- Уффф... - сделав еще пару шагов, школьница остановилась вытирая рукавом пот со лба и только потратив на то что бы отдышаться еще несколько секунд вернулась обратно. - Я в общем-то прекрасно знаю что мы два сапога пара в нашей войне с дисциплиной и традициями, но ссориться с мамой это как-то слишком далеко за гранью зла и добра. Даже не уверена что у меня когда-нибудь хватит отмороженности на такое. Но даа~а, дальше буду интересоваться сама, спасибочки за смягчение удара.

- Только… ммм… - Сотня понизила голос переходя на заговорщический тон. - Что он, ну она, про меняя~я рассказывала? Если рассказывала вообще. Пожалуйста, это очень… важно.



– Что ты самая милая злобная подлая хитрая пакость на свете, если только не считать вашего самого младшего брата. – Широко улыбнулся Повар, которому, судя по довольной роже и вообще общей информированности на удивление болтливый как минимум с ним брат… или теперь уже сестра (?!) явно выложила гораздо больше. – И теперь я вижу, что она даже не слишком сильно при этом преувеличивала.


- Именно. Так★ - аж зажмурила глаза Сотня скрывая за удовольствием мысленный вздох облегчения.

Кажется самое страшное что могло и немедленно пришло в головы обеим сестрам, без шуток жуткая и тоскливая перспектива что изменившийся до неузнаваемости и оборвавший кажущиеся нерушимыми родственные связи, брат больше не захочет ее видеть, осталось лишь опасениями. И причина по которой тот перестал писать и навещать ее видимо крылась в абсолютно абсурдной ситуации с отношениями с мамой. Тай банально бросало в дрожь от одной мысли о том что можно отвернуться от столь мягкого и теплого к своим детям и хладнокровно безжалостного к чужакам чудовища. Когда и без того терзаемой опасениями что Медведица не признает ее существование, Сотня даже при всех своих амбициозных планах, в действительности ни в коем случае не хотела ее предавать. А теперь им, вдобавок ко всей странности младшего братика превращающегося в неизвестно насколько изменившуюся старшую сестру, хотя следовало отметить в любой другой ситуации смена его пола вызвало бы приступ истерического веселья, видимо придется столкнуться с необходимостью выбирать между двумя родными и близкими существами.

Непробиваемая внешне зловредная невозмутимость была восстановлена, однако она действительно скрывала руины привычного мира и ни одна из сестер и понятия не имела с какой стороны начать их разгребать. Тело меж тем забрало поднос с завтраком, унося его на первый попавшийся столик. Ни о каких подсаживаниях к знакомым и не очень физиономиям не могло быть и речи.

Что он хотел сказать, правильно ли Уотан понял его слова, как же это было не приятно осознавать свою неудовлетворяющую компетентность в вопросах коммуникации. Люди или разбивались о прохладное безразличие и отталкивались им самим, или пробивались к той мерзкой начинке уходя с призрением. Он ведь не наговорил ещё больше проблем, своим языком? Ему просто не хотелось ещё сильнее расстраивать, или тем более гневить этого доброго мачо, терпящего его присутствие и всё ещё говорившего с ним. И всё это, разговор и возможность услышать мнение Повара, что-то ответить ему да бы сгладить ту дрянь - прервал визит новых учеников.

Рыжая, бандитка, преступница сврлящая недовольным угрожающим взглядом. Хамка и неотёсанное хулиганьё, как кажется, или всё же зашуганая душа кидающая такими опасными взглядами, только от желанья избежать лишних знакомство? И чёрная, грязная тварь, отребье и мусор в юбке. Фриц знал что мусор бывает не только материальным, физическим, он сам был словно мусорный бак, но это было нечто невероятно грязное и самодовольное тем каким оно есть. О-твра-ти-тель-но. Он даже не смог сдержать ненавистный взгляд омерзения, смотря на такую погань. Воздушный поцелуй от которой, еле сдерживая нервный тик под шатким ледяным лицом - вытерли блаженной салфеткой, очищая себя от такой дряни. Как можно быть аж на столько не лицеприятным, будучи внешне вполне симпатичным?

Нужно есть. Нужно есть. Пища в столовой хорошо очищала мысли, перетягивая всё внимание на своё дурновкусие и сдерживание своего лица в строгих пределах спокойствия и этикета. Не хватало ещё, что бы это чёрное существо, в конечном итоге село рядом с ним, испытывая его ещё сильнее на стойкость. Повар, как же не хорошо что он видит, да он видит всё это. Какой же стыд.

Знакомство с местными чудесами кулинарии немного помогло Сотне прийти в себя посредством выбивания клина клином. Потому как та была без жуток просто ужасна, даже Развалина, обычно безучастный к таким вещам после пробы кусочка тофу поделился образом неделю пролежавшего в болотной воде трупа. Что тоже не особо способствовало пищеварению. Кроме того, хотя ей очевидно и перепало «с барского плеча» Старшей Сестры немало заранее предубежденного хорошего отношения Повара, что наверно было очень даже неплохо, но эта же искаженность сознания, похоже отвечала и за то, что порцию ей отвалили как минимум в полтора раза превосходящую ту, что она посчитала бы достаточной, даже будь тот тофу вкусным.

И поскольку не нужно было обладать чутьем волшебной кухонной магии, чтобы понять, что съедать все, что тебе наложили, это крайне важный нюанс в поддержании отношений с Полезным Поваром, завтрак в исполнении Сотни вышел довольно таки длинным и мучительным, лишний раз доказывая, что не подсаживаться к бог весть как лопающим свои порции «знакомым рожам» давая им лишнюю возможность позлорадствовать над ее тяжелым положением было мудрой идеей.

Шутки шутками, но питаться здесь трижды в день, не будучи при этом Касане или кем-то вроде него было бы даже довольно Сложно.

* * *

Растворитель и Воля, тем временем, избавленные от внимания Зловещей Матрешки и не собиравшиеся общаться между собой без каких либо происшествий спокойно расправились со своими порциями и отправились по своим делам. Близилось время занятий.

Процесс поглощения готовки сумеречного кулинарного гения создавал такие занятные образы как гигантский бульдозер сносящий под корень руины уничтоженного ранними откровениями храма что олицетворял привычную картину мира. Ассоциации в высшей степени неприятные и пугающие, вряд ли что-то другое могло корректно отразить глубину и интенсивность испытываемых, кажется всей троицей, страданий. Так что за всякими потрясениями этот клин из куба омерзения и стакана мучений кажется надолго выбил из головы и все остальное, оставив Ночную Сотню в ментально опустошенном, как поднятый чей-то злой волей бездушный труп, состоянии. Ожидаемо, но все равно добавляющие к мучениями разбитые надежды, провалились несколько попыток поменяться местами, сбежать от пытки оставив перед тарелкой Тай не только не спасало от мучений Сотню, но и кажется умножала их из-за естественно негативного мировосприятия черной мико. Иронично на фоне тотального уничтожения прошлого, настоящего и будущего вкусовой атакой, потребовалось как раз собрать все оставшееся тепло и нежность испытываемое к своей уже Старшей Сестре и проецировать его на Предательского Повара в попытке не потерять полученное на халяву уважение. Хотя бы один, дебютный и, хотелось думать, последний раз.

- Спасии~ибочки, до этого дня я и подозреваа~ала о существовании так называемой еды, не убивающей на месте, но способной вызвать столь яркие ассоциации с недельной тушей болотного утопленника★ Еще одна порция такии~их объемов и я наверное впаду в кому, сбежав отсюда в форме икирье★ - изо-всех силы пытаясь не выглядеть полумертвой сообщила Повару Сотня по завершению монументального труда поглощения выжигающей изнутри сердце, разум и волю к жизни отравы.