Город без имен | ходы игроков | Дым. Туман.

Взрывается ревом ирландский паб. По привычке шагаешь мимо, вдыхая лондонский туман, наполовину состоящий из смога. Не можешь понять - они радуются или огорчены. Ты редко бываешь в таких местах, да и к чему? Возле твоей клиники есть неплохое семейное кафе, где тебе подают кофе, не спрашивая заказ. Сегодня было три перелома: ребро, рука, нос. А старушку с бедром вы отправили куда подальше: даже если бы у нее были деньги, лечить такое - это почти гарантированно заработать судебный иск. Это решили за тебя - директор, секретари, адвокаты. Но что бы сделал ты сам, если бы мог? И не для этого ли тебя оградили от выбора?

Стараешься не обращать внимания на туман, который будто прижимает тебя к земле, наливая тело удушающим свинцом. Ты из пригорода, и все еще не привык. Но дорогу к квартире, - ты все никак не можешь приучить себя называть ее домом - где тебя никто не ждет, помнишь хорошо. Настолько, чтобы в какой-то момент осознать, что заблудился в этих серых клубах. А потом понять, что вокруг тебя незнакомые здания, чужие вывески на непонятных языках. И люди - словно тени, безмолвные и безликие - то смутными силуэтами появляются где-то вдалеке и тут же исчезают в тумане. Ты перешел незримую границу, ощущаешь это каждой клеточкой тела, и очутился неизвестно где. Этот город одновременно похож и не похож на Лондон - чувствуешь это кожей, по которой пробежал холодок. Все звуки приглушены, как будто голову прижали подушкой.

И ты стоишь, еще более остро, чем всегда, ощущая свое одиночество, как корабль, сбившийся с курса и ищешь глазами маяк, который помог бы тебе на него вернуться.

И находишь сразу два. Где-то слева, несколько в стороне, приглушенно вспыхивает красная лампочка. Она не движется, не меняет ритма - загорается, почти полностью потухает, и снова набирает яркость. Малкольм, окулист, говорил тебе, что у красного цвета максимальная длина волны - может, поэтому огоньку удалось пробиться сквозь туман?

Другой луч света более рассеянный. Он желтый, как газовый фонарь, но расположен вроде бы ниже... И постепенно приближается, вроде бы неспешно... Но кто знает?

Если бы можно было отразить внутреннее состояние на окружающем мире, Бенджамину не пришлось бы почти ничего менять - серость и туман всё так же клубились бы у его ног, цепляясь за ноги, как мысли цепляются друг за друга. Воспоминания о прошедшем дне уже угасали, становились менее четкими, и только лицо старой женщины сохраняло черты. Но и она исчезнет к ночи - не первая и не последняя, чья судьба оказалась зажата тисками бюрократии. Наверняка не последняя, как это всегда бывает в государственных клиниках.

В какой-то момент вокруг стало слишком серо даже для мегаполиса, и Вард заозирался. Что-то изменилось, нарушилось в привычном маршруте. Неужели заблудился?.. Он подошел к ближайшей вывеске на пару шагов, чтобы разглядеть надпись, и сдержанно хмыкнул, не поняв ни слова. Быть не может, чтобы он, Бенджамин Вард, действительно заблудился в Лондоне. Последний раз он сбивался с маршрута ещё в студенчестве, в компании однокурсников, и выбраться они смогли только общими усилиями. Сейчас полагаться было не на кого, а значит, придётся выбираться самому.

Бенджамин обернулся и вдруг с оглушительной ясностью понял, что это совершенно точно не тот Лондон, к которому он привык. Изменились здания, изменились люди, больше похожие на свои тени, изменился сам воздух. Вард не был ни религиозен, ни суеверен, загробный мир представлял себе скорее царством отдохновения, а над мистическими историями мягко усмехался в усы, но сейчас неприятный холод пробежал между лопатками. Что за черт?.. Как он здесь оказался и как теперь вернется обратно?

Впрочем, проблемы надо решать по мере их поступления, а главным сейчас было понять, где он вообще оказался и насколько дружелюбны похожие-на-тени местные. Оглянувшись, он увидел два источника света и почти тут же направился к тому, что напомнил ему газовый фонарь. Туман всё ещё путался под ногами, и Вард внимательно следил за дорогой.