[ЯГ] Tempus et aeternitas 🔮 | ходы игроков | Больница Белого волка (Вера)

Мешок, еще мгновение назад беспокойно оглядывавшийся, сел на землю, раскинул руки-веточки и прикинулся "мертвым", если так можно сказать о куче мусора. Шляпа откатилась в сторону, фантики и рога просыпались в высокую траву, затерявшись в ней, а пуговица ярко блеснула и "уставилась" куда-то в кроны, минуя несуществующим "взглядом" и Веру, и здание больницы.

— Да не ври, — негромко сказала Вера, наклоняясь над мешком, — Я знаю, что ты там.

Если бы он мог просто уйти, то не стал бы петлять по двору в потешном обличии. Может, это сбегает тот призрак, что говорил с ней голосом пациента? Почему-то ей казалось, что это именно дух, вселившийся во временную оболочку.

Наверное, духа стоило опасаться. Может, даже бояться. Те, что живут по ту сторону грёзы, бывают очень коварны. Наверное, духам невдомёк, что именно люди считают комичными, и им всё равно, бродить в образе закутанного в саван бычьего скелета — или в виде мусорного бака с нарисованной малышами рожицей. Однако воспринимать всерьёз этот перебирающий уголками мешок, будто сбежавший из детского кукольного театра, Вера не могла при всём желании.

Она присела рядом, не глядя пошарила рукой в траве, небрежно нащупывая один из выпавших фантиков. Не сводя взгляда с загадочной сущности.

Если бы дух мог бродить без телесной оболочки, ему эта оболочка была бы не нужна, так? Или нет? Может, дух хочет не выйти отсюда сам, а вынести что-то в этом мешке? Может, он притаился сейчас где-то невдалеке, настороженно принюхивается и ждёт, когда сможет вернуться за добычей.

Вера быстро огляделась — даже глянула в небо, туда, куда смотрел одинокий глаз этой нелепой игрушки — и слегка, на пробу, ткнула пальцем прямо в прореху в мешковине.

Ей показалось, что мешок всхлипнул в ответ на обвинение во лжи - как-то даже обиженно. Несправедливо обиженно, надо сказать! Но внешне он остался абсолютно недвижим - всё та же грубая ткань, здесь и там приподнятая набившимися внутрь жестянками, ветками, корягами, землей и прочим мусором, та же шляпа в отдалении, те же фантики... Единственное что - они не трепетали от легкого ветерка, то и дело развевавшего локоны самой Веры.

Когда рука девушки коснулась фантика, он ощущался теплым - даже не как рука другого человека, а как свежевынутая из живого человека печень, в ответ на это прикосновение существо слабо охнуло, но не пошевелилось, продолжая изображать совершенно "мертвую" кучу мусора, а когда ему прилетело уже тычком между несуществующих ребер - фантики и всё остальное мгновенно собралось воедино, как было до этого небольшого представления, и существо отодвинулось от Веры, неловко защищаясь рукой-веточкой.

- Я тебе ничего не делало! Зачем ты меня трогаешь? - жалобно всхлипнуло оно. Голос у него был как у ребенка, вдобавок еще и донельзя капризный, обиженный.

Вера прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Она до сих пор не была уверена, что не спит, слишком много иного врывалось в её жизнь нынче. Но притворно нахмурилась и грозно (но тихо, чтобы не услышали медсёстры) вопросила:

— А что это ты тут бродишь по нашей больнице? А ну-ка отвечай, что это ты задумало! Может, пришло вредить моим пациентам?!

Конкретно её, Веры, пациентам уже вряд ли что-то могло навредить, но она не стала вдаваться в детали. В общем-то ничего ей и не было нужно от нелепого посетителя, просто любопытно — какие дела приводят такие сущности в их сонный городок?

- Да я вообще не думаю! - сгоряча выплюнуло оно. - Я тут. .. хожу, осматриваюсь. Я ничего не делаю!

Оно, наконец, встало, отряхнулось от прилипших травинок и попыталась насупленно - надвинув шляпу поглубже на пуговицу - исподлобья посмотреть на Веру.

- А ты что тут делаешь? - в ответ спросило оно. Почти грозно: - Тоже шныряешь? За мной следишь, да?..

— А я тут работаю! — в том же тоне ответила Вера и встала, теперь слегка нависая над пришельцем, — Охраняю. Слежу, чтобы никто не причинял вреда нашим гостям. Вот только с утра какой-то злобный дух сюда являлся, угрозами сыпал, пациентов мучал. Пришлось прогнать.

Она внезапно сменила тактику и проговорила уже дружелюбней:

— Но если ты ничего дурного не замышляешь, так и мне с тобой ссориться нужды нет. Расскажи, что ты тут делаешь, что ищешь, зачем осматриваешься, и разойдёмся с миром.

Известие о работе мешок воспринял... странно. Проще говоря, вообще никак не воспринял - шляпа слегка сдвинулась назад, пуговица ярко блеснула и только, но вот слова об охране и злом духе, наоборот, явно близки и понятны, потому что существо живо отозвалось, как будто услышало что-то знакомое:
- А! Ты Страж! А у меня еще нет имени! Но я надеюсь его заслужить! Если я буду хорошо следить за тобой, мне дадут имя!

- Конечно, я ничего такого не замышляю! Мое задание просто и понятно: следить за девушкой с белым клоком в волосах, которая пахнет Архитектором и пыталась вставлять палки в колеса моему нанимателю, - мешок важно надулся. - Это он, конечно, не буквально, а образно, ты понимаешь! Ну, я пошло!
Существо вопросительно поглядело на Веру, словно ожидая ее согласия. Ни умом, ни способностями к сокрытию своих намерений оно не блистало.

— Иди, — Вера окончательно развеселилась, — А я расскажу твоему нанимателю, как замечательно ты за мной следило. Постой! А кто он такой и как мне его найти? Не ошибиться бы!

Она заговорчески подмигнула своему соглядатаю.

— Только ты ему не говори, что мы с тобой говорили. А то он подумает, будто это ты попросило тебя похвалить, и не поверит мне. Хорошо?

- А как ты ему расскажешь? - в самом деле озадачилось существо. - Я его и само ни разу не видело, но знаю, что он меня создал. Или она?..
Мешок не на шутку задумался.
- Нет, наверное, все же он... у него руки грубые. Большие такие, грубые, с когтями, - он пожамкал уголком, как будто пытаясь представить, каково это - иметь большие грубые руки с длинными чешуйчатыми пальцами, заканчивающимся когтями. - Как у птицы, - наконец, сформулировал он.

- Хорошо! - мешок так активно закивал, что чуть не потерял шляпу. - Не скажу!
И он, переваливаясь, потопал через кусты к стене здания.

Птица, неведомая птица, думала Вера, глядя вслед своему соглядатаю. Не Птицей ли звали того сноходца?.. Хотя сноходцам такое не под силу — создать дух, да ещё и материальный.

В больнице было затишье, которым Вера решила воспользоваться, чтобы наведаться в полицию. В конце концов, она значилась полицейским медэкспертом, хоть и работала чаще по вызову. Пусть её туда и не вызывали, но можно же проявить гражданскую сознательность?

— Найдётся ли сегодня работа? — спросила она дежурного констебля., — Хоть свежая, хоть не очень. В больнице такая скука... А в булочной со вчера болтают об убийствах...

Констебль Клаус Мжишек сорока лет от роду изучил Веру прозрачными невыразительными глазами, моргнул и сунул нос в ворох бумаг на столе.
- Вы как раз вовремя, Водаж, - сообщил он, наконец, протягивая ей незаполненный листок с прикрепленной фоткой трупа. Тот лежал лицом вниз в какой-то луже, из спины торчал нож - в районе сердца. - Процедуру вы знаете. Шериф просил за два дня полный отчет предоставить. Хорошо, что вы пришли сегодня.

— Неплохо, — отозвалась Вера, разглядывая фотографию, — Давно нашли? — ответ на этот вопрос не только упрощал ей работу, но и подсказывал, мол ли мистер Сиверс ссылаться на эту смерть в смоём письме вчерашним ранним утром.

Несколько мгновений можно было пофантазировать о тайнах, которые могло принести вскрытие. Скажем, убитый был вообще удушен. А нож воткнули в него пост мортем, в ритуальных целях. Чушь, конечно, ритуально убитые не валяются мордой в луже, и этот жмурик — результат обычной пьяной драки, зашедшей слишком далеко.

Но это всё — дело детективов. Её задача: за два дня написать в общих чертах: "Причина смерти — нож в сердце, если, конечно, не что-то ещё. Профиль раны поразительным образом совпадает с профилем ножа, вытащенного из этой раны, что не оставляет места сомнению в том, что этот нож в этой ране действительно был. Время смерти — между сегодня и ранней весной. Хотите точнее — вызывайте меня сразу, на что нам в больнице служебный телефон?"

Ну уж на алкоголь проверить стоит. На алкоголь, на кровопотерю, которая будет свидетельствовать о пульсе и давлении в момент смерти, по которым уже можно будет предположить, дрался почивший в этот самый момент или, скажем, спал. Фестиваль же. Неужто и помечтать нельзя?

- Сегодня утром в Жестяном квартале, только недавно успели сделать фотографию.

Труп неизвестного, как всегда, ожидал Веру в холодном подвале, вот только никаких следов ножевых ранений на теле ей обнаружить не удалось. То есть совсем никаких. Одежда была изгваздана так, словно он и правда лежал лицом и грудью в луже, лицо тоже измазано грязью в полном соответствии с фотографией. Но когда врач раздела жертву, то, помимо нескольких ушибов и ссадин, следов борьбы не обнаружила. И нет, он не был удушен - шея выглядела вполне обычно, никаких синяков или следов удавки.

Вскрытие же обнаружило довольно интересные результаты. Итак, мужчина среднего возраста - 30-40 лет, - алкоголь в крови есть, но немного - скорее всего, выпил пару бокалов вина перед сном. Печень в норме на его возраст, он явно часто не злоупотреблял спиртным. Кровопотери соответственно практически нет (не считать же за кровопотерю несколько капель из каждой ссадины? всего тех ссадин с десяток), однако умер он от... ножа в сердце! Вернее, от трех ножевых ранений в сердце, и когда Вера вскрыла его грудную клетку, то обнаружила там в прямом смысле море крови. При этом внешне мужчина не имел даже шрамов. Расскажи ей кто такое во время ее учебы в институте, ни за что бы не поверила! Но это Янтарный, и тут, помимо суровой и предсказуемой реальности, есть еще и сны и порождения Сомноса. Кажется, как-то так и должна выглядеть жертва Плетения... Или это не оно? Увы, ответ может дать только опытный ловец или сновидец, который не побрезгует заглянуть в сны умершего (если еще не поздно). Впрочем, никакой суд никогда не примет их свидетельство за истину, потому что по официальной версии всего этого не существует. Даже в Янтарном. Никто не станет рассматривать угрозу из Сомноса, кроме степняков и тех, кто хоть как-то причастен к сонной жизни.

Смерть наступила сегодня около семи часов утра. Перед смертью он, скорее всего, дрался - потому что ушибы, синяки и ссадины выглядят вполне свежими - не успели как следует зажить, а некоторые не успели и затянуться. Вполне возможно, была не одна, а несколько драк - часть ссадин выглядит слегка поджившими, как будто сделаны на пару-тройку часов раньше остальных. Синяки больше всего похожи на удары человека, умеющего боксировать, - сильные, четкие, поставленные. Жертве из-за плохой физической подготовки не удавалось как следует уворачиваться, и ее, скорее всего, измотали, прежде чем нанесли финальный удар.

А еще в трупе Вера обнаружила странную полупрозрачную субстанцию янтарного оттенка, которой там быть не должно. Что это - она без понятия, никогда такого не видела. Жидкого янтаря же не существует? Только смола, но когда янтарь был смолой!.. (И степняки верят, что янтарь - это Кровь их степного бога Корсака.) Эта субстанция с кровью не смешивается, но присутствует в основном в местах ранений. И да, "профиль раны поразительным образом совпадает с профилем ножа на фотографии", насколько Вера может судить. Нож, кстати, простой - без украшений и, судя по форме ручки, больше напоминает не кухонный, а перочинный. Такой легко спрятать в кармане. Только вот в реальности перочинным ножом никого не убьешь - он просто-напросто сложится от настолько сильного удара. А в Сомносе?..

Фестиваль, чтоб его сноходцы драли, думала Вера. Как подавать такой отчёт Стибору? Хотя её-то дело простое, описать что видишь. Вот как детектив будет оправдываться? Убили, мол, в Сомносе. Виновного предать экзорцизму.

Она взяла пробу янтарной жидкости сразу на три предметных стекла, прижала каждое парным стеклом и упаковала в сумку. Потом влетела в дежурку и набросилась на Мжишека.

— Где нож, который был в трупе? Кто его доставал? Кто ведёт дело?

Она бросала нервные взгляды на часы. Казалось бы, ещё пару часов назад маялась от безделья, а теперь времени было в обрез. Ей ещё надо было зайти домой, успеть к Сиверсу, а потом бежать в больницу с пробами. Но и работу не отложишь. Пациент, конечно, никуда не спешит, но полицейские дела — это дело срочное, упустишь время и останется только руками разводить. Тем более в таком мутном случае.

— Покойного нужно перевезти в больничный морг, для полного исследования. И чего вы их сразу туда не возите? — в очередной раз посетовала Вера. Боятся, что мы их украдём, что ли?

Мжишек посмотрел на Веру странно.
- Не было никакого ножа. Сам и ведет, - разумея шерифа, конечно. - Как вы думаете, почему труп вообще вскрывают?
Он оглядел Веру с ног до головы и спохватился:
- А где бланк с фотографией? - хмыкнул и сам ответил на свой первый вопрос: - Всё из-за нее же - фотографии. Шериф как увидел - сразу велел вскрывать, потому что чертовщина же какая-то. Хотел убедиться, что там все в порядке. В порядке же?.. - строгий взгляд.

- Насчет исследования - это вы завтра к господину Стибору идите, без его указания здесь и чихнуть нельзя, не то что труп похитить. Сегодня он уже ушел и сказал, что не будет его до завтра.

— Потому что у всякого человека прекрасный внутренний мир, но только патологоанатомы это знают, — ответила Вера. Она ещё раз внимательно посмотрела на фотографию, затем протянула её Мжишеку, — Скажите, что вы тут видите?

Завтра так завтра. Про транспортировку жертвы Вера больше для проформы говорила. Главное она уже увидела, но если бы полиция отвозила трупы сразу в их морг, с больничными инструментами и лабораторией под рукой работать было бы быстрее и удобнее. Сегодня она провозилась уйму времени, а ещё дополнительную пробу крови и стекляшки с "янтарём" нужно тащить в больницу, чтобы проверить то, на что местному подвалу не хватало оборудования.

— Оставьте, пожалуйста, господину Стибору записку, что я постараюсь зайти как можно раньше. И ещё — не дадите мне лист бумаги и карандаш?

Теперь нужно было забежать домой, взять задаток от Сиверса и мчаться к самому Сиверсу. События складывались весьма любопытно.

Констебль только брови поднял в ответ на эту мрачную шутку. Недоверчиво взял фотографию и еще раз посмотрел на нее, потом перевернул и еще раз посмотрел.
- Полагаю, то же, что и вы: труп человека, заколотого перочинным ножом в спину. Вы видите что-то еще?

Дальше Мжишек молча положил перед Верой два листа бумаги и карандаш, после чего снова занялся какими-то отчетами.

При выходе из дома Вера снова краем зрения заметила шевелящийся неподалеку знакомый мешок, но времени на соглядатая уже не было - со слежкой пришлось так или иначе смириться.

По указанному Сиверсом адресу некто в штатском дежурил внизу у доходного дома, второй некто дежурил на лестнице нужного этажа и третий проводил Веру через гостиную в кабинет, где ее принял уже сам господин Сиверс - холеный толстячок в безукоризненно черном костюме и при бабочке. Некто - видимо, телохранитель - вышел в гостиную и плотно закрыл за собой дверь.

- Итак... госпожа Водаж, если не ошибаюсь? Доброго вечера. Ваши коллеги запаздывают...

— Добрый день, господин Сиверс, — Вера села, положила на стол кошель с задатком, — Вы не упоминали, что у меня есть коллеги. Мы можем подождать их, если у них появятся те же вопросы, что и у меня, но у меня их пока всего два. В вашем письме... — её рука нырнула в карман, вытащила вчерашнюю записку, — вот оно, вы упоминали об общеизвестных убийствах. Такие новости мимо меня обычно не проходят, но, право, никаких недавних убийств мне не удалось припомнить. Не могли бы вы пояснить, о чём речь?

Сегодняшний случай, при всей его странности, в зачёт не шёл по срокам.