-Сестлица? Ты спишь?
Картавый детский шёпот потревожил Анфиску, старшую из сестёр, которая нынче дурно спала и много ворочалась, а от слов Арины и вовсе волчком завертелась, однако ровному дыханию Софьюшки обращение Арины никак не помешало.
-Сестлица?..
В их доме никогда не стояло полной тишины, даже ночью. Вот и сейчас девочка слышала, как их старая хижина, словно пожилой мужичок после тяжкого труда с землёй барской, кряхтит старыми половицами да скрипит ставнями новыми, в цветы ладные да в мудрёные стебли крашеными.
Арина глянула на неспокойную Анфиску: давеча только верталась от Савелия и нешто снова захворала? Страшно стало девочке за сестру ейную, да коли милостив к ним будет Солнцеликий, излечится и от сего недуга Анфиска. А ежели не будет благодати божеской, то тут и Савелий, лекарь чудный, не поможет.
Долго ли коротко лежала в страхе девочка с горестями такими, да только может ли у дитя мысль дурная задерживаться? Вскоре грезиться ей начали страны заморские да жизнь барская. Видеться ей стали платки пуховые, разноцветные, яства изысканные, не по-ихнему сделанные, но более всего картинкою чудною привлекали девочку моря неизвестны, леса нехожены, дивных тварей да незнанных цветов полные.
Странствия были у Арины давешней мечтой. Дальние али близкие - всё одно - опосля 18-ти летия своего не скорого грезила девочка в страны заморские пуститься, дабы с людом честнЫм по ту сторону деревушки знакомиться, да красотами незнаных краев упиваться.
Сладкая дремота от мыслей таких помаленьку охватила девчушку и полная радостных ожиданий грядущего своего, она наконец-то уснула, аки дитя малое.