Книга V: И пусть проклятье выест мне веки | ходы игроков | Лор

О явлении Божественного Ока:

В Эпоху Сумерек мир пребывал во сне.

Не существовало понятия зла и добра, смерти и жизни, тьмы и света. Земля была лишь бесплодными ледяными камнями, по которым не бродила ни одна живая душа. Воздух более напоминал застоявшееся болото, и не было в нем ни ветра, ни птиц, ни насекомых. И не существовало даже четкой границы между тем, что мы сейчас зовем небом и твердью.

Но вскоре миру явилось божественное око. Яркое пятно света и тепла, дарящее свою милость всему, на что ни посмотрит. И со взглядом Божественного Ока появилось неравенство. Ибо подобно человеческому взгляду, не может взгляд божественный охватить все сразу. Так возник свет, как знак его внимания, и тепло, как знак его заботы. Земля отделилась от неба, дабы предоставить жизни опору и свободу. И явились миру сами живые существа, как величайшие творения Ока, те, что должны заботиться о нем и защищать. А во главе всех живых существ встали люди, как самые мудрые среди них.

Эпоху Сумерек сменила Эпоха Света.

Об основании королевства:

Летопись хранящаяся в архивах собора святого Кассимира начинается со следующих строк: "Многие года назад, когда люди были слабы и уязвимы перед холодом, голодом и дикими животными, когда люди не имели пристанища в этом мире, в месте, нынче носящем название Терновое Плато, великий Король построил великое королевство и дал ему имя: Валария.

...

(другой отрывок из летописи)

Государство, построенное Королем его же мудрой рукой было разделено на четыре герцогства, и во главе этих герцогств встали четверо его самых преданных и мудрых соратников. В честь своего правителя была названа каждая из земель:
Бэтрен, самый верный и набожный, получил земли на севере и дал им имя "Герцогство Бэтред"
Грейвик, старший из двух братьев, самый любознательный и широко мыслящий стал править краем на востоке, столь же большим, сколь и его жажда к исследованиям и открытиям, герцогством Грейвен
Иввик, младший из двух братьев, самый осторожный и усердный, стал заботиться о западной части королевства, названной Герцогством Иввен
Воитель Йорг, самый смелый и не боящийся трудностей получил во владение юго-западные земли, с тех пор их прозвали "Герцогством Йорган"

...

(еще один отрывок)

"Сам Король построил в центре Валарии огромный величественный город, ставший сердцем и разумом королевства – Эдельренд. Честь и бремя правления землями Валарии Король целиком передал четырем своим Герцогам, но столицей мудрый Король пожелал править самолично, оставляя ее нейтральной по отношению к четверым, местом, куда герцоги смогут приехать за советом к королю и, оставаясь равными друг перед другом, обсудить важные для всей страны проблемы"

Об опаловых городах-призраках:

Герцога Грейвена знали, как человека честолюбивого, но открытого новому и поощряющего ученых и исследователей разного толка. Так что восточная часть государства, несмотря на довольно холодный северный климат Тернового Плато, не располагающий к легкому расселению и освоению территорий, разрасталась с огромной скоростью. В течение следующих десятилетий многие экспедиции путешествовали в горы, окружающие Валарию, исследовали леса, пещеры, водоемы и другие природные богатства своего сурового, но прекрасного края. Большинство возвращалось в не так давно построенный Грайен, столицу герцогства с картами и подробными перечнями найденных полезных ископаемых и природных богатств, просьбами профинансировать проекты приисков, которые будут возведены на найденных месторождениях. Но некоторые приносили вести гораздо более привлекательные для любознательного Грейвика: они рассказывали о найденных в глуши переливающихся всеми цветами обелисках и загадочных пустующих мертвых городах, высеченных целиком из опала и сокрытых глубоко под землей. Рассказывали о сокровищах и необычных артефактах, найденных внутри этих некрополей. Примечательным был еще и тот факт, что ни один из исследователей не решался принести герцогу ни одной даже самой маленькой вещички. Все как один объясняли это тем, что, когда они пытались что-то вывезти из опаловых городов-призраков, их одолевало непреодолимое чувство тревожности и неправильности.

Сначала герцог прогонял нахалов, называя их шарлатанами, но после десятка один в один совпадающих историй зажегся огромным интересом к этим вестям. К известным вымершим городам направлялись уже герцогские ученые и нанятые им исследователи. Эти экспедиции встречались с уже пытавшимися проводить раскопки археологами, и первые тут же умеряли свой пыл: многие исследователи в этих некрополях пропадали без вести, аномально высоки были и несчастные случаи. От самых нелепых, как например, поскользнувшиеся на идеально гладких полах и упавшие с большой высоты на острые камни ученые, до откровенно жутких, как найденные в самых дальних и темных коридорах бригады рабочих, пробивших друг другу головы кирками. Так что довольно скоро ажиотаж и археологов, и самого Грейвика поутих. Во избежание жертв, дороги к опаловым городам были закрыты, а весть об их существовании было приказано утаить, до тех пока изредка отправляемые туда ученые, предупрежденные обо всех опасностях, не смогут разгадать назначение и природу этих городов.

О Пепельной Войне:

Время летело быстро для молодого королевства. Герои древних времен покидали этот мир и на их место всходили новые поколения. Повседневные проблемы, и необычные находки, обнаруживаемые в Грейвене, не долго были единственной заботой герцогов восточных земель. Постепенное дальнейшее продвижение поселенцев на восток привело к знакомству с соседями. Далеко на востоке раскинулось государство, называющее себя Империей Таластар. Эта была страна с очень древней культурой и обычаями, довольно богатая, но явно переживающая упадок и свой собственный закат. Тогдашний король Валарии, вошедший позднее в историю королевства, как Геттен Первый Непреклонный и его четыре герцога были обрадованы возможностью наладить дипломатические и торговые отношения, но столкнулись с очень холодным приемом со стороны имперской власти. Дальнейшие дипломатические миссии с обоих сторон привели к тому, что Император выдвинул одно единственное требование: невежественные валарийцы должны покинуть территорию, некогда принадлежащую империи Таластар, а именно большую часть герцогства, которое они называют Грейвеном и больше никогда не приближаться к бывшей имперской земле, в противном случае Империя объявляла войну. Требование было настолько оскорбительно и безальтернативно, что сразу стало очевидно: никаких переговоров и быть не могло, между двумя государствами возможна только война. Армии обоих государств, в спешке собираемые в течение всех переговоров двинулись к общей границе и столкнулись в небольшом ущелье. Это была война двух огромных воинств, длившаяся, согласно записям в летописи три дня и две ночи. Алебардисты, мечники, легкие всадники и пешие рыцари гибли тысячами друг от друга, сгорали в пламени, заготовленных алхимиками горючих бомб, и сокрушались мощью боевых баллист. На третью ночь, обе армии, оказавшиеся равны друг другу и по численности и по умению воинов, отступили, ибо и в той и в другой из каждого десятка воинов погибло или было тяжело ранено восемь. И ровно столько, сколько длилась битва, горели погребальные костры с обеих сторон омытой кровью границы королевства и империи, ибо слишком много было мертвецов и слишком мало было здоровых, дабы устроить им достойные похороны. После этой битвы, давшей название Пепельной войне, продолжающейся и по сей день, между двумя государствами установилось негласное перемирие, продолжавшееся еще полтора года, после чего война разгорелась вновь.

О Солдатском Пике:

Пользуясь непроизвольно возникшей краткой передышкой, Валарийцы активно занялись укреплением своих восточных границ, благо усиливать защиту нужно было не на такой уж и большой территории. На практике, чтобы быть готовым к обороне в горном ущелье требовался всего один укрепленный пункт, возведением которого Геттен Первый вместе с герцогом Грейвена и занялись в первую очередь. На строительство были брошено максимально возможное количество ресурсов и рабочей силы, и за четыре года в ущелье вырос более или менее хорошо укрепленный лагерь. Когда первый этап строительства был завершен. Командиры валарийской армии вздохнули с облегчением: в течение последних двух лет стычки с таластарцами становились все кровавее и ожесточеннее. С битвой, ознаменовавшей начало Пепельной Войны, они, ко всеобщему облегчению, не могли и сравниться, но продолжать сражаться, не имея хотя бы подобия крепостей становилось невозможно. После того, как обе стороны конфликта обзавелись примитивными фортами, пламя войны заметно поутихло, ведь содержать сотню защитников замка, и тысячу солдат в и вокруг крепости, наладив патрули вдоль границы, было намного проще и удобнее, чем, не имея и шанса на маневр и будучи как на ладони, маршировать в узком ущелье прямо на стены неприятеля и надеяться, что обвариваемые кипящим маслом и сжигаемые огненными бомбами войска смогут взять форт под обстрелом настенных баллист, луков и арбалетов.

За столетие войны форт, получивший название Солдатский Пик, из небольшого укрепленного лагеря со стенами превратился в огромный каменный бастион, служащий домом для рыцарей и нескольких тысяч воинов, продолжающих изнурительную войну. Давно стало ясно, что границы едва ли сместятся, но имперцы с завидным упорством продолжают эту бессмысленную кампанию, за сотню с небольшим лет так и не изменив своего единственного требования: валарийцы должны покинуть Грейвен и более никогда не приближаться к этой земле. Причинам такого фанатичного рвения врага остается только удивляться. Но среди людей давно ходят слуги, что Империя Таластар – нечистивая и проклятая страна черных магов, которые отчаянно желают завладеть чем-то, что находится на востоке Валарии. Впрочем, слухи остаются слухами. Своих мотивов таластарцы так и не раскрыли, да и никто никогда не видел, чтобы вражеские войны обладали какими-то сверхъестественными магическими способностями.

О религии и увлечениях колдовством:

В Валарии среди всех слоев населения, от крестьян до рыцарей и дворян, распространена единственная религия: культ поклонения Божественному Оку. Приверженцы этой религии поклоняются небесному светилу, считая его оком, сотворившим и следящим за этим миром. Создатель дарит всем живым существам свое внимание и заботу в виде солнечного света и тепла. Взор его, подобно человеческому, не может охватить собою всех живущих разом, от того и рождается неравенство. Кому-то приходится оставаться во тьме и несчастьях, когда прочие купаются в божественной заботе и милости. Но все беды и невзгоды временны, ибо каждому Всевышним уготовано равное количество счастья на земле: невзгоды обязательно сменятся благостью, а страдания будут вознаграждены. Справедливость – это то, что ждет каждое существо на земле, но не обязательно она будет восстановлена в текущей жизни. Так, нищий, с честью принявший свою горькую долю, в следующей жизни родится сыном богатого барона, в силах которого будет заботиться об обездоленных. Ведь даровать свою заботу Око может и руками других глубоко верующих и чистых сердцем. Те же, кто творят зло и преумножают страдания в этом мире, отвергают Божественное Око и препятствуют ему. И за свои деяния злодеи должны понести наказание, как посредством божественной немилости, так и посредством других людей. Примечательно еще и то, что государственная валюта Королевства носит название "Очи". Это название напрямую связано с Божественным Оком, так как считается, что денежный достаток точно также, как и все другие блага являются проявлением милости Создателя.

Божественное Око в Валарийской религии также может называться Создателем, Всевышним или же просто Оком. Часто в молитвах Валарийцы персонифицируют Всевышнего, присваивая ему две ипостаси Матери и Отца. Матерь, при этом, является отражением человеческой доброты, самоотверженности, любви, материнских качеств у женщины и покровительницей женщин и детей, женской судьбы и обязанностей. Отец же – воплощение смелости, отваги, удачи и таланта, является покровителем отцов, юношей, защитников, воинов и охотников. В тех же случаях, когда нужно обратиться к создателю в делах глобальных, безличных, связанных с заботой о многих, правлением, мудростью или при упоминании Всевышнего в теологических вопросах, Божественное Око не персонифицируют, говоря о нем в среднем роде и подразумевая небесное светило. Не смотря на то, что о светиле, кроме как о Боге, не говорят, в языке Валарии присутствует понятие солнца. Но этого слова избегают, так как "солнце" намеренно подчеркивает повседневность небесного светила и отсутствие власти Божественного Ока над этим миром. Это слово верующие люди, какими являются все валарийцы (или, по крайней мере, скрывают обратное) не используют.

Колдун (или ведьма, если речь идет о женщине) – это очень тяжкое обвинение, применяющееся в королевстве крайне редко. Колдунами, в первую очередь называют тех, кто отверг Божественное Око и начал поклоняться идолам или другим ложным богам. Согласно религиозному учению, колдуны и ведьмы, посмевшие отвергнуть веру в Создателя, теряют возможность начать новую жизнь после смерти текущего тела, а значит, их перестают заботить понятия добра и сострадания. Вся их жизнь сводится теперь к желанию достигнуть власти и могущества в этой жизни, любыми путями, омыв свою дорогу кровью других. Но, разумеется, в валарийском фольклоре все колдуны и ведьмы без исключения наделяются сверхъестественными способностями и невозможностью умереть от старости, которые те, якобы, получают за то, что отворачиваются от света Божественного Ока. Участь тех, чья вина в колдовстве (в смысле неверия и поклонения идолам) была доказана, незавидна. Обычно, таких людей ждет самая распространенная смертная казнь в королевстве – отрубание головы. Однако тех, кто действительно был окружен ореолом мистики и необъяснимых явлений, приносил кровавые жертвы или совершал ужасающие ритуалы, ждет сожжение на костре. Практика сожжения заживо очень редка в Валарии, и применяется только к таким, «сверхъестественным» колдунам. Сожжение заживо - это, в первую очередь церковный обряд, подчеркивающий насильственное изгнание человека из мира живых без права вернуться в цикл перерождения и света Божественного Ока.

Среди общей структуры церкви стоит выделить обособленно существующий Орден Святой Джоанны. Когда все прочие священнослужители занимаются благотворительностью, помощью больным и раненным, тяжелой работой и самоочищением, устав этого женского ордена, предписывает монахиням странствовать по всей Валарии, помогать страждущим, а самое главное карать грешников и колдунов. Орден получил название в честь святой Джоанны, которая, согласно преданиям, была первой монахиней, воодушевившей людей на борьбу с нечестивым колдуном Маларром, в Эпоху Героев, свирепствовавшим на земле Герцогства Бетред и смогла одолеть его, несмотря на злые силы, помогавшие злодею. Для исполнения своей миссии члены этого ордена, в дополнение ко всему, проходят обучение во владении боевым молотом, и оснащаются оружием и броней. Для этого в церковном владении находится даже собственная кузница. Монахини, отправившиеся, в орденской терминологии, в Поход Веры, свободно путешествуют по королевству, ищут несправедливость и скверну для того, чтобы исправить это недоразумение и сделать мир чуточку чище. Когда монахини понимают, что их Поход Веры должен подойти к концу, они возвращаются в Собор Святой Джоанны, что находится на севере Герцогства Бетред и становятся в нем наставницами. Точный возраст, в котором монахине должно вернуться в стены Собора, нигде не регламентирован, подчеркивается, что святая сестра сама должна понять, что ее время пришло, но в Ордене невозможно найти ни одной наставницы моложе сорока пяти лет.

Об Эдельренде:

Эдельренд стал первым городом, построенным в Валарии Королем еще в Эпоху Героев. Столица Королевства после того, как Король объявил ее своим единственным доменом, начала разрастаться будто на дрожжах, подстегиваемая репутацией своего правителя, известного, как мудрый и справедливый герой. В Эдельренд тянулись лорды и рыцари, ученые и простые горожане, а такое сосредоточие жизни само по себе уже становилось магнитом для остальных. В результате столица стала не просто самым большим городом в Королевстве - она стала в три-четыре раза больше, чем самый крупный город любого герцогства.

Земля, на которой был основан этот поистине великолепный город, раньше представляла собой бесконечный лесной массив. По приказу Короля эти леса было решено не вырубать целиком. Таким образом, Эдельренд оказался окружен целым зеленым лиственным морем, богатым животными и полезными растениями. Еще одну необычность городу придавал скалистый ландшафт. Благодаря ему, город разрастался не только вширь, но и ввысь, каменные дома строились в несколько уровней, один на другом, опираясь на отвесные скалы и стены других сооружений, соединялись мостами и галереями. Со временем, знать перебралась как можно выше и ближе к центру Эдельренда – Королевскому Дворцу, предоставив торговцам и ученым занять средние уровни. Бедной прослойке населения приходилось довольствоваться лишь самыми низкими и старыми кварталами, в которых почти никогда не заканчиваются сумерки, а также районами около внешней городской стены.

За полтора Века, прошедших с окончания Эпохи Героев, Эдельренд заслуженно стал называться жемчужиной Валарии. Прекрасный город, выстроенный из ослепительно белого камня, высоко возвышается над огромными прекрасными лесами. Сама столица просто бурлит жизнью, на городских площадях сотни торговцев, охотников и ремесленников устраивают беспрестанный гомон в попытках продать свои товары. В окрестностях Королевского Дворца, несмотря на войну, разгуливают рыцари в сияющих в лучах Божественного Ока доспехах, и прекрасные дамы в поражающих воображение богатством платьях спешат по своим делам. Колокольня в гигантском Соборе Святого Кассимира – хранилище Летописи Эпох и резиденции архиепископа Эдмунда, главы всего Культа Божественного Ока, отбивает своим звоном, многократно усиливающимся и отражающимся от городских стен и скал, два часа после полдуня. Простой люд, собирается посмотреть на очередное зрелище – казнь какой-то шайки грабителей, пойманных в лесах у южного тракта неподалеку от столицы, а дисциплинированные стражники недвижимо, будто статуи, надзирают за порядком. Кажется, именно таким, во всем своем повседневном величественном великолепии, Эдельренд войдет в историю и память последующих поколений.

О том, как разверзлись небеса:

Это был прекрасный светлый осенний день. С конца лета не прошло и десятка дней, и осень еще не вступила в свои права. Эдельренд был погружен в очередной рутинный день, а Божественное Око едва покинуло свой зенит. Первым знаком был неожиданный ледяной ветер. Не тот, что обретает полную власть над верхней половины столицы в середине осени – другой. По настоящему пробирающий. И склизский. Его сырость и неприятную влажность можно было ощущать кожей. А еще он нес запах. Он пах гнилью. Будто труп, сочащийся гноем. Разложившийся до состояния текучей смрадной массы. Свет, согревающий и безвозмездно радующий каждого своим теплом, начал меркнуть, хотя прошло всего несколько часов после полудня. Око начало затягивать белым клубящимся бельмом? будто бы глаза слепого. Высыпавший на улицы народ недвижно и потрясенно наблюдал, как пятно яркого света истончалось до состояния тонкого кольца, а центр его мерк, пока не принял ониксовый оттенок. Ярко-голубое небо начало приобретать удивительный, необычный сиреневый цвет. Пурпурный. Затем темный, очень грязный карминовый. Тогда и пошел дождь. Это был ничем непримечательный моросящий дождь. Лившийся с неба цвета грязи и артериальной крови, в котором словно камень в перстне висело черное солнце. «Колдовство», - испуганный шепот расходился по толпе. И к этому шепоту примешивался еще один звук. Тихое безумное хихикание, не принадлежащее, казалось бы, никому. Громкость смешков нарастала, и вот толпа уже обступила смеющегося лысого старикашку-юродивого. Сколь неожиданно начал раздаваться смех, столь же резко он прекратился. Сухим скрипучим голосом он выдавил из себя три слова: «Вы. Все. Прокляты». На последнем слове он запнулся и его стошнило. Кровью. Его трясло в конвульсиях, все тошнило и тошнило на свое тряпье, на каменную площадь, приобретшую в этом неестественном свете красно-бурый оттенок и на испуганную, вопящую толпу. А среди нее начинали раздаваться все новые и новые смешки. Когда же конвульсии первого человека затихли, на черном матовом пятне, высившимся на месте Ока, проклюнулась тонкая паутинка трещинок. Она ветвилась и ширилась, пока черное светило наконец не треснуло. И, потеряв целостность, не начало расплываться во все разрастающуюся и разрастающуюся воронку. В тот же момент небо начало бледнеть, будто весь его цвет утекал в этот черный водоворот, а дождь все усиливаться. Когда же небо окончательно приняло молочный оттенок, за этим зрелищем, разразившись безудержным хохотом, наблюдали не только люди.