[HtV]Манящее рыло | ходы игроков | Напомаженные губы

1 июля 2005 года.
0:50
США, Луизиана, Итарспиль, район Лоуг, дом Анастасии Маргариты Хэйл.
Свет прожектора бил узкой полоской света даже сквозь закрытые жалюзи, тюль и тяжёлые шторы. Николя всё не мог уснуть. Отец Вильям всё никак не мог подыскать для молодого, но амбициозного художника работу, хотя истово старался изо всех сил.
Тяжёлые шторы, потёршиеся со временем, но не утратившие своей помпезности, выдавали в хозяйке дома женщину консервативную, строгих взглядов, а тонкой работы тюль был просто прекрасен. Вероятно, женщина разбиралась в искусстве и видела задатки будущего мастера кисти и холста в Николя. Конечно, отец Вильям мог втихую назначить ей такую епитимию или у этого поступка были более таинственные мотивы, которые было трудно понять.
Анастасия Маргарита Хэйл была доброй и отзывчивой женщиной и вот уже месяц давала молодому человеку кров и стол, однако, это тяготило душу молодого человека – ему не было чем отплатить ей взамен. Именно эта мысль не давала ему заснуть. Чтение Священного Писания и любимые чётки помогали ему успокоить душу, а молодое тело, изнывающее от безделья, унимали упражнения с ножом и контрастный душ. Художник метнул нож очередной раз и скосил глаза на простецкие китайские часики из дешёвой и вонючей пластмассы. Кажется, время принять душ и в очередной раз попытаться уснуть.
Берриман услышал шаги в коридоре и мигом притворился спящим.
Дверь в комнату отворилась и молодой человек услышал лишь простую фразу:
- Храни тебя Господи!
Дверь затворилась и хозяйка дома зашагала прочь от гостевой.

Анастасия Маргарита Хэйл

Лёжа на кровати с закрытыми глазами, парень услышал как хозяйка дома ушла в другую сторону, её шаги становились тише. Николя как всегда мучился от бессонницы, которая не давала покоя. Не было цели в жизни, не было чего-то, что поддерживало энтузиазм и рвение вперёд, как художник без музы, желающий нарисовать картину. "Может прогуляться и это освежит мою голову?" Подумал юноша поднимаясь с кровати и быстро надевая штаны, да ботинки. Николя тихо приоткрыл дверь и так же беззвучно закрыл её за собой, продвигаясь медленным шагом к выходу.

Хмельной запах свежести и благодатное ощущение на душе становились тем сильнее, чем дальше отходил от дома, где его так любезно приютили, молодой художник. Немудрено – бьющий в окошко гостиной, которая стала его спальней прожектор освещал довольно редкое для здешних мест явление – тротуар без единого деревца. Мощная лампа рассекала тьму вдоль высоченного забора, венчавшегося колючей проволокой, накрученной на ржавые штырьки-опоры с нахлобученными на них керамическими шляпками. Они блестели чертовски ярко, будто постоялицы женской тюрьмы «Мэйфлэур» каждый день начищали их.
Зарядил мелкий дождик и все коты и кошки, несущие свою смену на крышах бараков в эту жаркую ночь, мигом юркнули в уютные окошки, забранные решётками из арматуры. Шагах в тридцати от Николя забор плавно переходил в довольно страшненькое здание – контрольно-пропускной пункт тюрьмы. Шагах пятнадцати левее Николя приветливо помигивая светодиодным глазком в свою утробу манила телефонная будка, помахивая прорезиненной трубкой и справочником, что болтался на серьёзной якорной цепи.

Ночью было тихо и безлюдно, кто ещё мог находиться тут, кроме ночных животных и возможно, не только они там были. Николя увидел телефонную будку. "Даже позвонить некому, хотя сейчас все спят, кроме меня." Улыбнулся парень своим мыслям и направился дальше по улицам, будучи в поисках какого-нибудь укрытия от моросящего дождя. Наверняка сейчас открыты какие-то ночные бары, где мучающиеся от бессонницы заходили выпить алкоголя и забыться в нём. Напиваться Николя не имел желание, но посидеть внутри было бы неплохо, там по крайней мере сухо и тепло.

1 июля 2005 года.
1:15
Район Лоуг.

Несерьёзный летний дождик, обещавший лишь слегка попугать тюремных кошек да слегка смочить головы людей,что осмелились гулять в этот поздний час, довольно резко перешёл в настоящую стену из тяжёлых капель. Решение забраться под уютную крышу подвернувшихся ночных баров было, вероятно, верным,однако, в некотором радиусе от тюрьмы не было ни одного достойного питейного заведения. Впрочем имелось одно недостойное. Пару-тройку лет назад случилась жуткая автокатастрофа, когда погибли пассажиры целого микроавтобуса и нескольких автомобилей. Случилась трагедия прямо напротив церквушки отца Вильяма.Однако, городские власти провели расследование и экспертизу, а покорёженные остовы железных колесниц так и остались лежать в кювете.Несколько предприимчивых бродяг сумели выудить счастье из чужого горя. Притащив фанеру, картон, шифер, листы жести и умыкнув с кирпичного завода "Брикмен" полгрузовика забракованных кирпичей, отбросы улиц возвели свою цитадель тепла, уюта и угара. Конечно, она была маленькая и тесная, а запах, источаемый местными постояльцами, мог сбить с ног. Здесь было сухо и крыша практически не протекала. А когда в полумраке заведения появлялись ящики с пойлом, которого не досчитаются поутру на сахарном заводе "Пеликан", тогда заведению можно было простить все его минусы и недостатки - платить за стаканчик-другой здесь можно было сущие гроши.

Когда к Рождеству в церкви отца Уильяма украшали ясли Спасителя, то какой-то пройдоха заприметил, что они очень уж напоминают по форме монструозное сооружение городских отбросов. С тех пор название "Вертеп" закрепилось за железно-мусорной конструкцией навсегда.

Можно было пройти ещё метров стопятьдесят по паршивенькой и разбитой асфальтовой дороге и выйти на автозаправку " Узник", где можно было найти и крышу, и более приятную и солидную компанию, а за доплату даже постирать и высушить одежду.

Не то чтобы Николя имел против бездомных в их мусорной берлоге, но пачкаться не очень хотелось. Так что юноша решил хоть и промокнуть немного, но добраться до автозаправки. Что там делать, он не придумал, но наверняка найдётся причина посидеть и хотя бы выпить кофе.

Николя благополучно миновал "Вертеп" и направился дальше к автозаправке. Кто-то из бродяг, кажется, уже изрядно перебравший, хотел поговорить с шатающимся праздно в такое время на его земле, но собутыльники, обладавшие зрением поострее, признали в пареньке местного.
- Оставь его! - донеслось до уха Берримана.

Оставшиеся полторы сотни метров были преодолены спокойно. Дождь шёл стеной. Заправка "Узник" встретила Николя довольно приветливо - молодой человек возраста Берримана ещё не спал. Собственно, на заправке никого не было и работник откровенно скучал, листая бульварный роман в мягкой обложке. Внутри призаправочной кафешки было пусто и парень с нескрываемым интересом уставился на Николя.
- Доброй ночи! - проговорил он, удивлённо подняв брови - транспортного средства на котором мог бы прибыть Берриман на улице не было.

- Доброй ночи. - сказал в ответ Николя незнакомцу и рассмотрел помещение с разных сторон.
- Вы тут заведуете или есть официанты? - спросил он у молодого человека. Николя был готов даже на самообслуживание, лишь бы выпить кофе или чая, да посидеть за столиком размышляя о своей жизни.

Молодой человек ухмыльнулся.
- Это заправка - здесь нет официантов.
Он включил электрочайник в розетку и промолвил:
- Не спится?
Помещение было стандартным и ничем не примечательным. Барная стойка с тремя длинноногими табуретами, коллективная фотография видимо всех работников заведения в рамке над нею. По бокам от стойки было два холодильника и по одному морозильнику, а также стойки с журналами - обычные и категории "для взрослых". Над входной дверью висела какая-то фэн-шуй ерундовина, сплетённый из нескольких монеток, перехваченных красной тесьмой.
Пока взгляд Николя изучал помещение, чайник закипел - видимо ещё недавно заправщик сам пил горячий напиток. Молодой человека взмахнул рукой, приглашая Берримана подойти и налить себе чашку чая. Коробка с пакетиками тут же легла на стойку.

- Я давно не посещал подобных мест, так что не знаю как тут всё работает. - улыбнулся Николя подходя к стойке с пакетиками чая и взял один из них. Пакетик окунулся в кружку, а после юноша взял чайник и стал наливать туда кипяток.
- Не спиться. - подтвердил Николя, наливая себе чай и ставя чайник обратно на место.
- Думаю бессонница у всех бывает, даже у мёртвых. - произнёс он ожидая, когда вода впитает вкус чая.

Взгляд молодого человека вдруг остекленел, а руки сжались в кулаки. Несчастный бульварный роман был безжалостно смят.
- И она не спит. Она помнит. А ты забыл её.
Заправщик перевёл взгляд на электрочайник и тот, покачнувшись, упал, выплёскивая своё содержимое на Николя.

Николя удивился словам незнакомца и его поведение было очень странным.
- Что? - лишь успел вопросительно произнести он, увидев, как чайник падает и готов в следующее мгновение выплеснуть кипяток на Николя. Благо парень быстро сообразил и отскочил назад, так что не обварил себе кожу.
- Что происходит? - всё ещё не понимая в чём дело, спрашивал Николя у стоящего за стойкой парня.

Молодой человек потряс головою из стороны в сторону и разжал кулаки.
- Эй, какого чёрта? Я к тебе со всей душой,а ты мне тут чайник роняешь! А если б на меня попал! Совсем офигел!
Бензоколонщик серьёзно разозлился.
- Возьми в углу швабру с тряпкой и вытри немедленно! Потом двадцатку на стол и чтоб я тебя здесь не видел! И чайник с собой можешь прихватишь, гад!
Парень в сердцах бросил на стойку своё чтиво и побрёл к холодильнику за пивом.

- О чём ты, я ничего не ронял. Что-то тут не так. - Николя это не нравилось, этот незнакомец вёл себя странно, но казалось, будто не он в этом виноват, а кто-то другой. Парень быстро вышел из забегаловки, уходя прочь от этого места, собираясь вернуться домой и прилечь. Возможно бессонница творит с разумом разные шутки и надо отдыхать. Николя оглядывался по сторонам и быстрым шагом шёл в сторону дома, он не далеко, нужно лишь прибавить шаг.

- Ты забыл меня - прошептал внезапно сорвавшийся ветер на ухо Николя.
Дождь усилился, но что-то с ним было не так. Капли были тяжёлыми и тягучими,напоминая одновременно нугу и мёд. Несколько капель попало случайно в рот зазевавшемуся художнику . Солоновато-металлический вкус!
Алыми лепестками в лужах воды расходились капли крови. Или сходились в дрянном подобии рисунка акварелью ? Неверный свет луны и мёртвые вспышки освещения бензоколонки были противниками в битве с глазами Берримана в попытках разглядеть этот потусторонний набросок.
- Ты забыл меня - вторили ветру листья деревьев. - Ты не помнишь моего имени! Ты не любишь меня!
Вслушавшись в голос, который казался знакомым, но всё равно неузнаваемым, Николя вдруг почувствовал желание грохнуться на колени и довершить рисунок.

Происходящее пугало до ужаса, хотелось упасть и забиться в угол, свернуться в позе эмбриона и закрыть уши, лишь бы ничего не видеть и не слышать. Николя не понимал, кто зовёт его, чей это голос, но он до жути был таким знакомым. Юноша старался не останавливаться, не обращать внимание на странное ощущение упасть и рисовать.

Николя Берриман не выстоял перед натиском. Он рухнул на колени и почувствовал, что плачет.
- Ты забыл меня - свистел ветер в его ушах. - Я напомню о себе. Я же любила тебя.
Художник вспомнил. Всё вспомнил. Гадостная квартирка с противным дощатым полом,который мешал ему даже спать своим скрипом. Дрянной мольберт и дешёвенькие краски - порою у школьников бывают лучше. Но ещё там была она! Прелестная натурщица,благодаря которой можно было стерпеть всё и заявить о себе миру. Красотка, которая оказалась чудовищем. Когда Николя разглядел её истинное лицо,то оно не было скорчено в зверином оскале, не было на нём выражения первобытного голода или дикой ярости. Лишь кровавые слёзы, стекавшие по её милому личику.
Николя пришёл в себя - он тоже плакал кровавыми слезами. Художник принялся рисовать на асфальте портрет красавицы, которую потерял.
- Я любила тебя - вновь зашелестели листья деревьев. - Освободи меня...

Николя ощущал себя хуже, чем когда либо, он не испытывал физической боли, но сердце сжималось будто в чужом кулаке, а из глаз текли кровавые слёзы. Когда юноша пришёл в себя, то понял, что чертит на асфальте силуэт красавицы, но этот силуэт быстро исчезал под каплями дождя.
- Что ты хочешь, как освободить?! - начал кричать парень схватившись за голову, этот голос в голове был таким пронизывающим, которому невозможно сопротивляться. Николя желал, чтобы это прекратилось, так как это было невыносимо.

Листья придорожных древ зашелестели, однако,ответа ему не было. Тонкий нос Николя сразу уловил запах мокрого асфальта и бензина. Художник почувствовал, что вновь может шевелить своими руками и кровавые слёзы больше не льют по его щекам. Наваждение или нет, но оно отступило.

Капли дождя не причиняли вреда рисунку на асфальте, что лишь сильнее распаляло пламень в душе Николя. Неужели это вызов тёмных сил? Тех сил, что вечно рыщут во тьме,пытаясь утянуть за собою тех, кто ступил слишком далеко от освещённого пути. Хватит ли его огня возжечь факел и нести вперёд? Или он воскурит кадильницу, которая поможет найти свет во тьме многим и многим сонмам других охотников?
Или это крик о помощи задыхающейся во мраке собственных грехов души, которая ищет спасения? Может ли монстр любить, а чудовище сокрушаться из-за греховности своего бытия? Из-за порочности самой своей сущности? Кто такой Николя чтобы осуждать? Неужель и в нём нет зёрен порока и порчи? Уж не он ли взывает к силам святых, хотя сам к ним совсем не относится?

А может быть это испытание его веры? Той веры, что укрепляет руки, которые в силах рисовать даже рыдающее чудовище. Той веры, что вселяет стойкость в минуты тягот и невзгод. Той веры, что защищает от похотливых соблазнов и лживых учений. Той веры, что каждое мгновение молитвой на устах, надеждой в сердце да красками в руках.
Николя сидел напротив своего прошлого и напротив своего будущего - рисунок кровью о крови.

Боль отступила, но это не уменьшило любопытство, в голове лишь был вопросительный знак. Что это было, неужели та красавица могла навести какую-то порчу или совершить ещё какой-нибудь другой тёмный обряд или возможно она и сама была чем-то тёмным и ужасным. Никто не ответит на вопросы, никто не поделиться своей мудрость и не наставит на путь истинный. Николя сидел на асфальте и время вокруг будто замерло, он встал лишь через мучительную вечность, слабо ковыляя ногами и направляясь домой. Нужно было отдохнуть, прилечь и забыться, а утром, когда солнце взойдёт и осветит землю своими живительными лучами, сходить в церковь. Нет, Николя не собирался просить о прощение у господа или молиться, но поделиться своими переживаниями с тем, кто может выслушать и дать совет. Отец Вильям был добрым и понимающим, он сможет помочь заблудшей овце и осветить его путь.

Николя без происшествий добрался до дома. Впрочем до дома ли? Можно ли назвать домом место, где всего лишь преклоняешь голову после дневных забот? Госпожа Хэйл была милой женщиной, но, кажется, пора и честь знать. Всё-таки она брала к себе в дом бедного художника, который временно без работы.Разве это может продолжать вечно?
Обо всём этом Николя предстояло подумать с утра. А пока Берриман стоял на пороге комнаты, где ему предстояло провести остатки ночи.

Зайдя в дом, Николя постарался тихо пройти до своей комнаты и открыть дверь, чтобы шагнуть внутрь. Парень не включал света, решив не тревожить хозяйку дома, да и стоило подумать о съёме жилья, постоянно докучать милой женщине не стоило, совесть не позволяла. Николя закрыл за собой дверь и протёр веки, хотелось прилечь поспать и забыть о происшествии, хороший отдых прочистит голову.

Объятия ставшей такой родной подушки были весьма и весьма приятны. Ласково щекочущая ноздри махра простыни обволакивала и будто бы прикрывала от всех бед и горестей. Взиравшие со стен образа в позолоченных рамах кротко взирали на беспокойного агнца на долю которого этой ночью свалилось столько невзгод. Скромняжка Луна стеснительно прикрылась набежавшими тучами и вся комната практически мгновенно погрузилась во мрак. Сквозь слегка приоткрытую форточку в комнату проникал свежий воздух.Подумать только! Как легко и непринуждённо дождь смыл всю дневную пыль с улиц и подарил такую лёгкость дыхания и спокойствие сердцу. Возможно художник и забыл помолиться, но, кажется, хлестать его батогами за это сегодня не собирался.Возможно епитимья будет завтра?

Закрыв глаза и провалившись в сон, Николя забылся и отдался небытию. Думать надо на свежую голову, а произошедшее кого угодно введёт в состояние депрессии. Отоспаться до утра и после уже думать, а так же обязательно сходить к отцу Вильяму, тот сможет помочь, он ведь не просто так носит рясу.