| |
|
|
…И вот летит себе поезд сквозь тонкое кружево бытия и темнота вокруг него клубится. И зловещие тени кружатся хороводом, и мерещится в буром прямоугольнике стылого окошка что-то не очень хорошее в этот болезненный час.
Потом.
Бледной звездочкой мелькнет лампа в темном тоннеле; расплывется мутно-желтой линией перед глазами, сетчатку обожжет окалиной света и останется далеко позади. Состав всхрапнет будто зверь. Уставший, недовольный, выдохнет, снова вдохнет, подберется и с новыми силами бросится вперед. Упрямый машинист подаст гудок назло тьме. Полоснет кипятком по нервам хриплый рык притомившегося состава, рельсы захлебнутся в своем железном вое. Задохнутся в чугунной пляске. Зарычат. Закричат! Колеса злобно лязгнут и снова бросят поезд вперед. Снова понесется железный монстр сквозь это царство вечной тьмы прогрызая себе дорогу. Потому что находитесь вы в метро. Потому что несет вас электропоезд от станции к станции, а за окнами жиденького вагона извиваются словно змеи в экстатическом танце толстые кабеля.
И снова гудок режет стылое пространство своим печальным воплем. Снова лампочки мерцающий огонек. Снова машинист предупреждает невидимых людей о возможной опасности. Снова. Снова. И снова повторяется вся эта кутерьма. Такая убаюкивающая и уютная когда пригреешься в теплом вагоне. Когда вечерний мир облизывает серый дождь затерявшийся где-то сверху, а здесь внизу уютно и покойно, и стекла отражают бледные лица человеческие, словно трупные маски заглядывают с той стороны в этот живой мир.
Тогда сидит Павел Николаевич на жестком неудобном сиденье скрестив руки свои на груди. Дремлет, убаюканный обманчивой лаской. Залетная птаха в этой вселенной вечных сквозняков. Тогда видит свое отражение в антрацитово-черной кишке тоннеля, и чувствует на себе неприязненный взгляд. Старик напротив буравит его чахлыми искорками глаз. Такой отвратный старик сгнивший раньше чем повезло сгнить его телу. Старик смотрит и улыбается, разрушая тонкую раковину муниципального отчуждения. Старик провоцирует. Лезет в душу своими плесневелыми глазами. Ощупывает тебя бесцеремонно. Старик явно чего-то ждет, изредка усмехаясь и показывая гнилые свои, болезненно желтые зубы.
И снова гудок.
Долгий болезненный вопль царапает душу. Влажная пульсирующая темнота выворачивается наизнанку и Ольга вздрагивает, когда холодный ветер обреченный вечно бродить в этих проклятых тоннелях, трогает разгоряченную кожу. Вопль невыносим. Вопль ударяет по ушам. Бьет под дых. Лишает мужества. Проклятый гудок снова режет пространство прижигая каленым железом взбудораженные нервы. Словно женщина голосит тонким голосом: «А-а-а-а!!!» Рука тянется закрыть эту чертову форточку, отрезать мглу от живого света. Отгородить. Но неожиданная слабость сковывает конечности. Рука наливается пудовой тяжестью вмиг ослабев. А ветер злится пуще прежнего, вгрызается в теплое нутро, отнимает драгоценные крохи спокойствия. Без жалости. И вот уже в отражении мерещится Марк и теплая постель, такая уютная и простая, вспоминается в этот продрогший миг. Совершенная, словно «альфа» и «Омега». Скомканные простыни. Жаркая ладонь на плече застывшая в случайном прикосновении…
Темнота плещется в открытой форточке, и машинист снова подает царапающий душу гудок.
|
|
1 |
|
|
|
|
Сегодня был плохой день. Началось всё с утра - ранняя неурочная трель телефона, которого Пашка обычно использовал как будильник. Звонок от Сергея. Собственный, хриплый с спросонья голос. - Да? - и натужный кашель рвущийся из спикера трубки. Сергей заболел. Сергея сегодня не будет. Прервав поток извинений, Павел пожелал выздоравливать, и попрощался. Ничего страшного, могло, да чего уж там! Бывало и хуже. Почему-то большинство его коллег были уверены, что начальник ит-отдела вообще не спит, и как следствие звонили в пять часов утра.
Дальше - больше. Сегодня Павел уже не в первый раз пожалел о том что не водит машину. Маршрутка, в которой он ездил до работы сегодня была битком набита. Вдобавок, в неё зашли цыгане, громко переговаривающиеся между собой на какой-то тарабарщине. Ехали сегодня неприлично долго, всё из-за пробки. Одного взгляда на дымящие выхлопами бензина стальные коробочки хватало, чтобы отбить желание завести себе такую же. Впрочем, как и всегда.
Приехав с некоторым опозданием на работу и продравшись сквозь новенького охранника (А вы точно работаете на АЗС-групп?), Павел застал истерично смеющегося Артура, сидящего на своём рабочем месте. На вопрос, в чём же дело, икающий от смеха Артур подвёл своего начальника к монитору и ткнул в строчку.
"Прошу починить или заменить мой стул, кабинет 117, Бухгалтерия. С уважением, Галина Викторовна". И дата - утро пятницы. Галина Викторовна уже давно стала личной головной болью Павла и всего Ит-отдела. Всё дело в том, что эта особа имела громаднейшее влияние на главного бухгалтера и потому любая неприятность, случавшийся с ней мигом становилась неприятностью кого угодно, но не её. Начиная от "здесь не так и неправильно работает" кончая тем, что не включается компьютер. Увы, приходилось спускаться и нажимать на кнопочку, или лезть под стол, и смотреть, не выдернула ли опять уборщица шнур питания. - Уфх.. Артур, напиши ей..а, нет, дай лучше я. Итак..."Мы можем поделиться с вами стулом, но лучше вам обратиться сразу в хоз. службу. Ещё раз напоминаю, что ИТ не занимаются стульями и прочей мебелью. С уважением, Павел Николаевич."-
Эта немудрённая вежливость подняла настроение Павла ровно до послеобеденного времени, когда пришло время обновлять один из серверов, находящихся на хостинге, где их компания арендовала стойку. Перебросив нагрузку на остальные, Павел отправил NR-12(чаще просто - Пантера) на перезагрузку...и сервак почему-то на связь не вышел. Даже пинги до него доходили. Подождав для верности несколько минут(вдруг оклемается? он же и падать не должен был..), Пашка поморщившись, принялся собираться. За обновление серверов сегодня по расписанию было его время. Артур только злорадно по ухмылялся вслед, и попросил закинуть пару железок в ячейку - на следующей неделе всё равно надо будет профилактику проводить.
Уже на лестничной клетке Павел столкнулся с Галиной Викторовной, которая решила лично подняться к ИТшникам и устроить скандал. Почему ей до сих пор не заменили стул? Пришлось потратить полчаса, вежливо втолковывая этой даме, что это не их работа и задача. Та, кажется поняла, и теперь ушла перенаправлять заявку. А Павлу ничего не оставалось делать, как ловить такси, и ехать на хостинг, расположенный на южной окраине города.
Проблема с сервером оказалась банальна, но не решаема удалённо. Развалилось "зеркало", и требовалось вручную поймать загрузчик, что удалённо сделать почти невозможно. Ничего страшного - данные целы, и их даже не придётся восстанавливать с бэкапов. Другое дело, что это уже случалось не в первый раз, и похоже что придётся покупать новый контроллер, отвечающий за это самое зеркало. Сопровождаемый гулом серверов и воем могучей вентиляции, Павел отправил массив пересобираться, а сам вышел из зала, и миновав пост охраны нырнул в ближайшую кафешку. Девять часов вечера, а с обеда времени утекло куда больше, чем хотелось бы слуге и хозяину машин. Несколько булок, стакан плохонького, но сладкого и главное горячего, чая немного приободрили Павла. Вернувшись, сисадмин удостоверился, что с сервером всё в порядке, и только после этого направился домой.
Одна беда, ехать придётся через метро, в котором Павел не был уже полгода. Пришлось возобновлять знакомство, покупать проездной, и спускаться по пустому эскалатору на станцию, дожидаясь стального зверя. Вот так вот он и оказался здесь, на мягком сидении, в тепле и относительном уюте. Шум, давивший со всех сторон напоминал ему гудение вентиляции. Павел попробовал погрузиться в читалку, но через некоторое время понял, что просто тупо глядит в текст, и временами рефлекторно перелистывает страницу.
-"Скоро сходить. Через одну."- Мысль заставляет Павла отвлечься..и тут же мобильник в кармане завибрировал, отвлекая админа от печальных мыслей, связанных с собственной усталостью и жизнью в целом. Смска, автоматический отчёт, о том что бэкапы с таких-то и таких-то серверов сняты успешно. Кое-как распрямившись Пашка убрал читалку в сумку, мобильник — в карман, и уставился прямо напротив, на своё отражение, мимоходом отмечая старика. И вот уже взгляд возвращается к дедушке. К такому доброму, старому дедушке. Тёмные провалы глаз. Седые волосы выбивающиеся из-под шапки. Морщины, коих просто безумное количество. Сухие губы растянуты в усмешке, обнажившей жёлтые зубы. Он наблюдал за ним.. Сколько? Сердце у Пашки начинает почему-то колотится быстрее. Почему-то этот старик напоминает утренних цыган, громко и нахально переругивающихся в салоне маршрутки.
Рефлекторно Пашка цепляется мигом вспотевшей ладонью за поручень, благо сидит на краю ряда сидений, а второй прикрывает сумку — будто бы охраняя самое дорогое. Какое-то омерзение пробивается в самую душу. Что-то не так. Почему он смотрит именно на него? Хочется встать, разрушить это затянувшееся противостояние взглядов. Павел щуриться, будто пытается разглядеть из-за оправы очков что-то, стоящее за стариком. Своё отражение? Или бесконечные провода и стены тоннеля, сквозь который несётся поезд? Не пропустить бы свою остановку.
|
|
2 |
|
|
|
|
Павел.
Тяжко вздохнув напоследок, поезд прибыл к станции. На выезде из тоннеля лампы с громким щелчком погасли и снова разгорелись ярче прежнего. Секундная тьма обожгла сердце предчувствием беды. Словно в этот миг колючей мглы, сознание зафиксировало что-то очень опасное, стремительно приближающееся к тебе. Словно. Ты понял некую сокровенную истину, твое тело поняло и нервы, а твой мозг, увы, нет. И проклятый старик!
Он дернулся. Он оказался рядом, раздвинув коричневые губы в подобии улыбки. За секунду перепрыгнув с места на место. Холодная рука легла на плечо придавив твое тело к сиденью грузом мертвых камней. Запах песка обрушился на тебя. Запах палящего солнца, песка, и чего-то еще…сладкого такого, и даже приятного…
- Йяа-а-аа, В-зз-Лай! – Мягкий бархатный голос наполнил стенки твоего черепа, такой чудесный и распрекрасный голос. В нем хотелось утонуть, его хотелось слушать…в нем можно было купаться словно в ванне, пропуская через себя эти насыщенные ноты.
Настоящий дар этот голос, будь старик актером, цены бы ему не было. А если бы он решил стать политиком, например…Упаси Бог! Лениво чувствуешь ты. А Старик (В-зз-Лай), продолжает:
- Я, В-зз-Лай, рогатый пёс абиссинской породы. У тебя мало времени, бесцветный пу-у-утник. Ничтожно мало. В-з-Лай! Это тело портится слишком быстро. Полагаю, к следующей станции мое время истлеет. И прежде чем мы начнем выяснять философские истины. Прежде чем вступим в споры. Очаровательные диспуты. В-з-Лай! Прежде чем ты подумаешь, что кто-то здесь определенно сошел сума…Я…Или быть может ты. Прежде чем попытаешься осознать, прежде чем твоя картина мира рухнет. Йяа-а-а, скажу лишь одно. В-з-Лай! Не выходи из этого вагона! Ни за что. Ни под каким предлогом. Не сходи на следующей станции. И если ты не поверишь мне, если прямо сейчас думаешь что я обманщик…или сумасшедший…или и то и другое вместе взятое. Если отворачиваешься. Если выбрасываешь бесценное знание на ветер. Скажу без всякой приятности. Тебя ждет очень скверная смерть, П-хх-аавел.
|
|
3 |
|
|
|
|
Я сидел на лавочке. Спина немного гудела - давно я серваки не тягал. Гул метро успокаивал, а старик всего лишь смотрел. Пусть смотрит. За погляд денег не берут. Если это только не чертежи. Или планы. Или....Темнота навалилась без предупреждения, сопровождаемая лишь громким щелчком. Прервала мои мысли, как прерывает кота, поедающего чужую сметану открывшаяся дверь. Миг - Впилась в глаза, широко-широко распахнутые, в бесполезной попытке увидеть хоть что-то в этом водовороте движений. Что-то рядом. Опасное. Совсем-совсем близко. В темноте. Рядом. Рот сам по себе открылся, судорожный вдох. Успеть вдохнуть, успеть встать.. Я уже начал движение..и тут свет вернулся, да такой, что будто-бы ярче прежнего. Высветил всё-вокруг, едва не ослепляя.
Всё - кроме старика. Потому что там, куда я смотрел его не было. Сиденья были. Окно было. А старик - будто бы дёрнулся как-то...и рядом оказался. Быстрей, чем мой глаз воспринимает. Сидел так, будто был здесь всегда. Разве что корни не пустил, задницей своей костлявой, прямо сквозь ветхие брюки. А его рука, морщинистая, со взбухшими венами, легла мне на плечо, да так, что и не встать даже. Хочется закричать - руки прочь! Но не могу. Будто бы моё вечное молчание склеило мне губы тонкой, незримой плёнкой. Даже отодвинуться от старика нет возможности. Справа - поручень. Слева - Он. Тянет улыбку свою старческую, чуть дрожащую. Зубы скалит.
И откуда здесь - запах песка? Откуда я вообще знаю, как пахнет песок в пустынях, когда зной подымается от земли, когда воздух оказывается между горнилом и печью? Я не был там никогда, слышите?! И тем не менее - вот он. И ещё что-то. Запах..сладковатый такой. Будто плод раздавленный. Голову к нему поворачиваю. Смотрю на него, на лицо. На губы коричневые, искривлённые древностью. На глаза, почти недвижные, мутные, будто пеленой какой подёрнутые. Не глаза - буркалы. И взгляд мой, острый, как нож, теряется в этих иссохших уступах лица. И тут он начинает говорить. А я - слушать. Даже не слушать. Нет. Внимать. Слова - будто шорох песка. Будто сама пустыня со мной говорит. Непонятно немного. Пустыня - хорошее место вообще-то. Там думать хорошо. Наверное. Какая-то часть внутри меня сжимается, будто пружинка. Взводиться. Медленно, неторопливо - но зато уж сразу. До предела.
Ладонь свою с сумки убрал. Медленно. Под речь его, торопливую, сбивчивую, непонятную. Взгляд от губ никак оторвать не могу. Чуть молнию на куртке расстегнул. Жарко здесь. За пазуху себе лезу. Осознание того, что он знает моё имя обжигает будто калёным прутом. Угадал? Узнал? Бэйджиков я отродясь не носил, откуда же тогда?! Это самое осознание, да ещё и угроза во мне сводит пружинку. Взгляд мой наконец выпутывается из движений губ обнажающих старые, стёртые жёлтые зубы.
- Привет, В-зз-лай. Может и не сойду. Мне вообще-то не на этой сходить. - нет-нет, чтож я делаю-то?! Нельзя, нельзя с ним говорить! Не отвечай ему! К чёрту. Пружинка уже распрямилась. - Почему? Кто ты? - и уже мои губы тянуться в улыбке..нет, в оскале. Хочется уязвить его чем-то. Абиссинские. Мой разум цепляется за знакомое слово. Когда-то я его слышал. Медлю. Я слышал, нет, читал это слово. Африка? Да, точно. Оттуда порода кошек была какая-то. Древняя, чуть ли не самая старшая. Вот только он - псом назвался. Неважно. Ладонь моя, наконец нащупывает монетку.
Честная игра. Жаль, что у меня никогда не было старшего брата. Я бы мог сжаться в комок, и подумать, как поступил бы он - Старший. Жаль, что я не крещённый. Я мог бы поискать совета в себе, или наверху. Смешно - и воззвал Павел к небесам из глубин подземелий метро! Вам смешно? А мне вот не очень. С трудом отрываюсь от губ его. - Так ты из Африки, верно? - Скользит взгляд по лицу, по высохшей оболочке, по впалым, поросшим белёсой порослью щекам. По костлявым уступам скул. Не могут старики так двигаться. Не должны. - Ты.. рассказывай, говори. Я вас слушаю, В-зз-лай. Говорите своё..знание. - и говорить ТАК, тоже не могут. Смотрю. Смотрю прямо в глаза..и словно бы..вбок? Хочется слушать, слушать этого псоголового пришельца с треугольника, омываемого океаном.. Или у Хоттабыча по другому было? Улыбка моя медленно превращается в торжествующую, глаза щурятся-щурятся..Маска? Я вас..знаю?
Результат броска 1D12: 4
Результат броска 1D12: 8
|
|
4 |
|
|
|
|
Ольга протянула руку и окно закрыла. Она даже не успела подумать о том, что это доставляет ей неудобство. Просто закрыла. Потому что оно ее доставало и потому что день не задался с утра, как и предыдущий и тот, что был до него и еще двадцать две дюжины их гребаных дней-близнецов, до того похожих один на другой, что различить их Ольга не смогла бы даже, если бы хотела. А она не хотела. Она просто жила.
Голова трещала с утра, впрочем, утро случилось у нее во втором часу, и пришло оно с головной болью, ломотой во всем теле и еще с таким сушняком во рту, словно туда кто-то нагадил. А ведь туда точно нагадили. Сучка одна. Ольга Кравцова. Зачем было пить вчера вечером эту гадость? А зачем позавчера? Затем же. Поезд качнуло на повороте, и Ольга подумала, что ее большое, нет, огромное несчастье в том, что травка ее не вставляет совершенно. А к более тяжелой дряни она так и не смогла заставить себя притронуться. А ведь как было бы хорошо. Один передоз, и готово.
Поезд снова качнуло. Она подняла тяжелую руку и удивилась тому, что форточку до сих пор не закрыла. Вроде ж закрывала. Ну и хорошо, что не закрыла. Холод из нее, ветер, как нож, срезал всякую дрянь с мозгов, делая ее трезвой. Насильно. Боже, как это было больно и приятно одновременно.
Она повернулась лицом по ходу движения. Где-то там, на "Речной" ее машина. Машину надо забрать. Как она там оказалась, Ольга не помнила, вернее, не собиралась утруждать себя воспоминаниями об этом. Почему надо забрать? Да надо, и все тут. Слово есть такое, надо. А нафиг? А просто. Вечер? Кому вечер, а кому и полдень. Ольга всяко еще спать не собирается. Время-то детское...
Она представила себе, как проходит весь поезд, до самого начала, до головы, где, прикидываясь мозгом, сидит тупой ублюдок машинист и давит на кнопку, сигналит, чертов козел. Какого хрена он сигналит в этих черных туннелях? Что тут алкаши на рельсах валяются пачками, или кротов распугивает. Она представила себе, как входит в кабину, достает пистолет и разносит мудаку башку пятью выстрелами. Почему именно пятью? А хрен его знает. Чтоб не будоражил нормальных людей своим свистком гребаным.
Ольга перехватила поручень и подумала, что ее лично к нормальным людям не только относить нельзя, рядом посадить опасно. Еще заразятся...
|
|
5 |
|
|
|
|
Павел.
-… Cмотри-смотри, Танюха фотки обновила! – Из реального мира донесся тонкий девчачий голосок, студентки чему-то рассмеялись и снова нырнули в свой планшет. Нормальный разговор нормальных людей, где-то совсем рядом происходит. За тысячу парсеков от тебя, Павел.
А у тебя все шиворот навыворот и мир радостно кувыркается на ушах цирковым клоуном. Череда гнусных проблем осаждает душу. Например, твоя правая рука, Павел, спокойненько так отпустила липкий поручень, размахнулась неторопливо и отвесила тебе смачную зуботычину став предательницей в одночасье…
Голова дернулась от неожиданного крепкого удара, правая щека налилась пульсирующе-теплой болью. Зябко металлический привкус крови щедро наполнил рот, слюна сделалась вязкой и солоноватой, заколыхавшись липкими нитями на языке.
… Какой-то профессор, однажды заявил, что нельзя нанести самому себе болезненный удар при всем желании, вроде как мозг не позволит и все такое. Очевидно, он был очень и очень не прав. Возможно, ему просто не доводилось встречаться с абиссинским псом в петербургском метрополитене, когда стрелки часов неотвратимо двигаются к полуночи, а вселенная становится все более бредовой на ощупь.
Чертов засранец…
- А теперь мы приступим к трудному вопросу выбора, Взлай! - Пес, с величайшей осторожностью вытащил некий предмет из кармана, жизнерадостно подмигнув тебе сморщенным коричневым веком. Как ни в чем не бывало.
- Пришло время даровать тебе Пропуск. Одарить Приглашением! И это не просто Приглашение, мой любезный друг. Вз-зз-з-лай! Это щит, бесценная жизнь, скажем так, это хлеб насущный и твое спасение. Ведь прямо сейчас тебе предстоит очень сложный выбор. В-з-з-Лай, возможно даже целая дилемма и философский диспут с самим собой. Две жизни будут зависеть от тебя, П-х-Авел. Но прежде…Прежде мы немного потянем время во имя театральности сего действа. Понимаешь, твои убийцы уже идут и если у тебя не будет пропуска...Мда. Взлай, одним словом, полный В-з-Лай, как ты бы мог выразиться. Мой достойный собеседник! Но согласись…узнать правду за секунду до смерти, действовать опережая время, на адреналине бороться за свою жизнь разрывая жилы. Разве тебя это не будоражит, П-хх-Авел? Разве не такие истории снимают в вашем синематографе?!
|
|
6 |
|
|
|
|
Ольга.
Извивается клубком змей колючая мгла за окном. Машинист, сволочь, снова подал долгий гудок, - отвратительно едкий звук пронесся по вагону царапая душу. Замерла рука потянувшаяся к форточке. В который раз, Ольга? В-первый, или все же во второй? А может даже в третий ты закрываешь чертову форточку, чтобы через мгновение увидеть ее снова открытой? Ветер путается в твоих волосах, забирается под кожу обнимая сердце зябким холодком. Странно. Чуждо. Неприятно.
И снова самодовольный гудок раздается. Долгий и визгливый.
- УУУУуууууу!
…Надо пристрелить этого ублюдка! Снова думаешь по кругу одну и ту же недобрую мысль, смакуешь и наслаждаешься ей будто голодающий на необитаемом острове. Пристрелить собаку и пускай не мучает больше душу. Брызнет осколками желтой кости черепная коробка, мозги кровавыми харчками испятнают кабину, и тогда…
- Уууууууу!
Из внешнего мира долетает радостный смех двух девчонок, сидящих неподалеку:
«- Смотри смотри, Танюха фотки обновила!»
Мельком оглянулась ты. Две девчоночки с планшетом сидят, щебечут о чем-то, радуются жизни, дурехи. А ты не радуешься нифига. Ты видишь в отражении вторую Ольгу, несвежую даму, наполненную до краев тягучей головной болью. Ты на нее смотришь, она на тебя. Гаснет свет в вагоне, снова вспыхивает с громким щелчком, поезд взъезжает на станцию. Останавливается, тяжело переводя дух, уставший несчастный зверь этот. Ольга из зазеркалья, расширившимися от ужаса глазами смотрит на тебя, бледная испуганная женщина-призрак. Обесцвеченная светом тусклых энергосберегаек. Машет руками, привлекает твое внимание отчаянно, указывая на форточку. Тонкий палец, страшное выражение на лице. Паника. Ужас!
К Ольге из зазеркалья тянется тьма, жирная клубящаяся дрянь выдавливающая свет из вагона словно пасту из тюбика. Лениво расползаясь.
Резко оборачиваешься. Светло. Никакой тьмы. Девчонки в планшете фотографии разглядывают, какой-то старик беседует с мужиком. Милая жизнь милых людей, такая мирная и простая. Не твоя жизнь …
Отражение машет тебе руками, указывает дрожащей рукой на форточку пытаясь жестами объяснить что-то…Что именно? Наверное, что-то очень важное, раз уж решило самостоятельной жизнью зажить. Вторая Ольга предлагает тебе на сиденье вскарабкаться, ухом, к прохладному стеклу приложившись, услышать что-то важное для себя. Этих юных девочек посмешить.
Представляется невольно.
…Взрослая тетка лезет на сиденье. Запах вчерашнего перегара мешается с тонким флёром французских духов. Смешливые девочки, наверное, даже снимут тебя на камеру, чтобы на ю-туб глупую видюшку выплеснуть. Такой сюр! Взрослая дура пытается выпрыгнуть из вагона метро через форточку. Да уж, отпад! А поезд снова отправляется в тоннель. И снова этот рвущий звук душу разносится победно и жестоко, оглашая пространство радостно злым сигналом своим.
- Уууууууууухууууу!!!!
|
|
7 |
|
|
|
|
Пашке хотелось назад. Назад — это в ту обыденность, где он жил раньше. В ту нормальность, где твои собственные руки не устраивают демарш, а девчонки радостно пищат уткнувшись в планшет. Как же она далеко..но отставить скулёж. Боль, расцветшая неожиданно во рту заставила его дёрнуться и испуганно вскрикнуть. Так ведь не бывает, чтобы человек сам себя бил. Для этого ведь нужно, чтобы подобная мысль мелькала где-то на самом краю. А Пашка был слишком уравновешенный для этого. А если предположить гипноз? Но ведь для этого столько всего нужно? Музыка — гул колёс конечно хорошо успокаивает, но..Свисток машиниста вновь взвыл в туннеле. Да, этот резкий, неприятный звук полностью ломал настрой..пускай его и почти не слышно было. Никаких круглых, блестящих предметов сисадмин у старика тоже не замечал.
...Причём прямо по больному зубу! Будто ладонь, неожиданно сжавшаяся в кулак, знала куда удар направить! Солоноватый привкус. Дотронутся языком до зуба — осторожно-осторожно. На месте. Вроде не шатается почти. Пашка сглотнул кровь и вновь уставился на своего соседа, но уже по другому. То, что пришло к нему за мгновение до удара заставляло пересмотреть некоторые..концепции.
- Руку уберите. Пожалуйста. Я от вас не сбегу. Вы говорили о даре. - секундое молчание. Пауза. Торжественный кивок головой, и правая ладонь ложится на щёку. - Я принимаю ваш дар. Вежливый человек никогда не откажется от подарка. Особенно сделанного рогатым абиссинским псом в метро. - От маленькой шпильки кабинетный работник всё же не удержался.
- Опасность..опасность от которой защищает ваш..Пропуск..куда он кстати пропускает? Так вот, опасность, грозит лично мне, или какому-то месту? - стремлению разложить всё по полочкам мешала несколько нечёткая дикция, Пашка старательно оберегал зуб, в слабой надежде, что ему не придётся ехать к стоматологу. Что как и раньше всё обойдётся, и ему не надо будет сидеть на кресле, под белым, ослепляющем светом и чувствовать как ледяные стальные инструменты ощупывают его ротовую полость. - И што было раньше? Ваше драгоценное внимание В-з-лай, ваш подарок мне, или опасность, возникшая на моём жизненном пути? Почему вы назвали меня беш..бесцветным? - паузу на вдох. Нет, боль никак не унималась. Приходилось с этим мириться.
- И я давненько не смотрел фильмы. Мне не нравится, когда для победы героя автору приходиться убивать шдравый смысл и логику. Я, если хочу чтобы герой оставался живым, предпочитаю их не ставить в такие условия. Может быть вы поделитесь своей информацией..прямо сейчас, м? - Павел вопросительно наклонил голову, и легонько приподнял брови. Если его визави хочет, чтобы он играл по его правилам, то пусть хотя бы расскажет о них! А он, как человек неглупый, извернётся.
|
|
8 |
|
|
|
|
Павел.
- Не смотрел фильмы, говоришь? - Старик откинулся на сиденье поглаживая колени. У него была вредная привычка поэтически замолкать - замолкать именно тогда, когда это меньше всего нужно было делать. Увы.
Спустя несколько жарких ударов обеспокоенного сердца, рогатый пес продолжил:
- Ну что ж, с радостью поделюсь своей...эээ, как это ты так вкусно выразился?...Мда, своей информацией. Я пришел в этот поезд чтобы ты избрал для себя Монету. А может…хм, для того чтобы она избрала тебя? Это ведь спорный факт…кто кого выбирает. Но. Так или иначе, В-ззз-Лай, одну монету возьмешь для себя. Одну передашь ей (бесцеремонно указал пальцем в сторону молодой женщины стоявшей в середине вагона).
- Монеты равноценны, однако, кое-чем они все-таки отличаются друг от друга. В-з-зЛай! Вот черная, например… (пес показал закопченный кругляш, словно бы сплавившийся от невидимого жара). Эта монета отмечена Скверной. В-зз-Лай! Иногда приносит отменные неудачи и жуткие, я бы даже сказал, пренеприятнейшие несчастья своему владельцу. Ах! Большим горем была для нас смерть старого Раффа. В-з-злай! Он умер…Очень нехорошо умер, если по чести. Долго мучился...ох как долго. В-зз-Лай! Монетка вот даже зачернела, кажется, немного плоти прилипло к серебряному металлу...В-ззз-Лай! Весьма печальный и прискорбный факт…бедный старик Рафф. Очень своенравная монетка. Бедовая, если можно так выразиться…
- С другой стороны, В-з-з-Лай. Ты можешь взять Серую монетку. Она еще никого не подводила, хорошая честная труженица, работает как надо. Если сам не сглупишь, Серая монетка тебя не подведет. Она скромная, но трудолюбивая дама…- Пес хитро поглядел на тебя внимательным глазом. Показалось, или сморгнул он совсем не так как полагается моргать людям и честным псам. Мутное веко на секунду прикрыло глаз, зрачок сузился, разглядывая тебя вертикально настороженным угольком. Словно острым скальпелем, вспарывая тебе душу. - Так-то вот, П-х-х-вел. Принимай решение скорее. В-зз-Лай! Времени у тебя только до следующей станции, точнее даже не у «тебя», а у Вас. Отменить решение будет нельзя. Если хочешь спасти себя и эту грустную даму похожую на большую тоскливую ласку, возьми одну монету себе, а вторую поскорее отдай Ей. Как только монета примет твою Кровь, контракт будет скреплен. Поэтому не прикасайся голыми руками к той монетке, которой не желаешь владеть!
|
|
9 |
|
|
|
|
Две монеты на широкой ладони. Два кругляшка. Чёрный и серый. Павел заколебался. Он понимал, что сейчас, перед ним тот самый выбор, который он предчувствовал мгновения назад. Две монеты. Два глаза старика. Почему-то захотелось сказать старику много неприятного. Впрочем причина была ясна. Моральный облик Пашке не позволял просто так взять, и подставить незнакомую женщину, с усталым видом смотрящую в окно. Что она там видела? Сыну офицера, и просто честный человеку, было наплевать на это. Сейчас он делал выбор, от которого зависело, как он будет смотреть на себя всю оставшуюся жизнь.
- У вас нож есть? Или булавка? Может у монет края острые? - Сцепив зубы, осторожно, чтобы не дай бог не промахнуться, компьютерщик потянулся к чёрному кругляшку. Сухой тон, взвешенные слова. Он выбрал. Мужчина он в конце-концов или нет? Внутри что-то сжалось. Пашка не любил боль, а сейчас именно она ему и предстояла. - Я выбираю чёрную монету. Ту, которая сгубила Ральфа. И раз я сделал в-выбор..-заикнувшись Пашка наконец дотянулся кончиками пальцев до чёрной монеты. - То может вы сами ей всё расскажете? Или..не можете? - последний вопрос был с какой-то лукавинкой, будто системщик пытался поймать В-зз-лая на слабо.
Пашка старался смотреть на лицо своего попутчика. Старика с невозможными, вертикальными зрачками. Старика, который пришёл в его жизнь подобно крысе. Серые странницы точно так же приходят в дома, где их не ждут. Только вот они прячутся по подвалам, а рогатый пёс по храбрее оказался. И что уж тут сказать - посильнее.
|
|
10 |
|
|
|
|
Ольга много чего в жизни навидалась. И начиталась... в свое время мистику и фантастику читала запоем. В свое... впрочем, было ли это время ее временем... фиг его знает. Когда-то она даже задумывалась о том, что будет, если и с ней вдруг случится такое, если вдруг неведомое и таинственное позовет ее из зазеркалья или какой-нибудь иной странной реальности. Когда-то она была уверена, что на такой призыв откликнется немедленно... А сейчас, это случилось не ко времени. Да и случилось ли? Хотя... она четко знала, что с перепою такие вещи не бывают, а дрянь.. к дряни она не прикасалась. Да и что будет? Взрослая дурная тетка полезет рожей в оконное стекло, а две недозревшие яйцеклетки будут над ней хихикать со своего сиденья? Когда это еще такие вещи мешали ей?
И Ольга приблизилась к стеклу...
|
|
11 |
|
|
|
|
Павел.
Рогатый пёс выслушал тебя очень внимательно. Не отводя глаз, не перечеркивая своей морщинистой физиономии гнусной усмешкой. Старик был серьезен и покоен, словно ветхозаветный мудрец благостен и тих. Когда же ты наконец принял свое решение, Взлай произнес своим чудесным голосом:
- Я тебя добрейший понимаю, В-зз-Лай...вопросов череда, бессмыслицы цепочка...В-з-Лай. Но сейчас тебе придется думать самому. Ты Кандидат. Игрок. Ты бесцветный путник на пути Силы. Я не могу тебе помогать, к сожалению, никаких булавок или игл тоже дать не могу. И рассказывать ты будешь почтеннейшей Ольге САМ. Иначе, согласись милый мой, глубокоуважаемый оппонент…это было бы нечестно перед другими претендентами на престол. Нет. В-з-Лай! Это было бы совсем нечестно. Но совет дать могу, ищи Других. Вы здесь в поезде не одни, а сидеть в вагоне вдвоем не слишком безопасно. В-з-Лай! Очень небезопасно вообще-то. До определенного момента, чем вас больше, тем для вас лучше. Однако…вагон вам лучше не покидать, найди способ добраться до Других, не покидая надежного нутра этого славного поезда. В-з-з-з-Лай. Не покидая. И это всё что я могу тебе сказать, мой любезный друг. Мы еще встретимся, но для этого тела время вышло. Если ты встретишь очаровательнейшего господина Рысь, не доверяй…
На этом старик замолчал рассыпавшись в хлам. Это произошло медленно и не очень приятно. Язвы и трещины на коже разошлись ранами, вместо крови хлынул горячий песок. Последними исчезли глаза, и что-то такое в них промелькнуло…в общем, от чего-то расхотелось тебе еще разок встречаться с этим славным господином.
Горьковатой ржавчиной пахнуло, дюнами и прогоркшим солнцем. Потом Взлай исчез окончательно и на его месте осталась лишь пыль. Впрочем нет…еще остался маленький стальной куб неясного назначения. Такой. Не больше детской ладошки, кубик, словно игрушечный. Может рогатый пёс просто позабыл свою побрякушку, а может оставил для чего-то тебе. Вещица возбуждала любопытство, вещица разглядывала тебя своей зеркальной поверхностью. Вещица интриговала.
Ольга.
Перед тем как скрыться в темной пропасти ничто, призрачная Ольга прошептала лишь одно слово.
- Обман.
Потом отражение пожрала едкая тьма, вторая Ольга пропала в ледяной беспросветной бездне, напоследок, кажется, отчаянно вскрикнув. Пахнуло дежавю, словно бы это уже повторялось однажды. В неком дурном сне. Пахнуло повтором. На стекле остались отпечатки пальцев. Отпечатки твоих пальцев. Отпечатки твоих пальцев с той стороны стекла, вообще-то.
Девчонки за спиной рассмеялись, встали и направились к дверям. Поезд въехал на Ленинскую. Ветер обдал тебя невесть откуда взявшимся песком. В сердце шевельнулось предчувствие событий. Событий очень скорых и весьма неприятных...
|
|
12 |
|
|
|
|
Ольга села на сиденье. Даже не села. Опустилась.
П-уфф.
Что за хренотень такая... она совершенно не понимала, как это могло произойти и ... черт подери, почему. Ей безумно хотелось кого-нибудь избить. Сильно.
|
|
13 |
|
|
|
|
Павлу было грустно. Такой собеседник. Интеллигентный. Умный, знающий, когда ещё с таким доведётся пообщаться, да ещё и просто так. Почему-то захотелось предложить ему чаю, и как следует всё обсудить за чашкой чая. Но времени не было. Не было - и всё тут. Тоска никак не отпускала - и это несмотря на зубную боль, которая вообще-то должна была изрядно тонизировать. Но...Какая теперь разница? Чёрная монета лежала на ладони, и требовала крови. Яркой, красной насыщенной. На секунду представился целый поток этой влаги текущий по монете. О да, именно этого она хочет. Но пока ей придётся довольствоваться капельками крови этого человека, который ещё и не хочет уйти иссушённым трупом.
Смирнов не сразу заметил кубик, до того распереживался, и уже было полез за ключами - надо же как-то раскровянить ладонь. А заметив..Почти сразу же схватил его. Принялся рассматривать. Он не сомневался - это подарок Взлая, к которому он уже не мог относится с настороженностью. На секунду он сжал его в ладони - а затем убрал в карман брюк. Сейчас не время. Сейчас время разобраться с чёрной монетой. Серую монетку Павел взял рукавом, и кое-как спрятал в нарукавный кармашек, а сейчас возился с ключами, пытаясь пробить кожу. Увы, разреза не получалось — всё-таки тот профессор был не такой уж и лопух. Пара болезненных тычков, не больше. Только после этого Пашке пришло воспоминание, как он порезался бумагой, точнее одной из квитанций. И полез в сумку. Да! Документы были всё ещё здесь.
Благословив бюрократию своей родной конторы, он достал один из документов из файла, зажал в папке, и попытался провести по краю пальцем. Первый блин комом. Второй раз он провёл большим пальцем..и наконец кромка бумаги кое-как прорезала кожу. Правда не совсем там, где он намечал — вместо одного большого пальца досталось сразу всем, и узенький красный разрез вовсе не был похож на те фонтаны, о которых мечтала монетка. Но пусть будет довольна тем, что получила. Зажав монетку в повреждённой ладони(получился своеобразный подрагивающий кулак - но кровь так определённо должна была идти быстрее), Павел поднялся, опираясь на обруч, и пошёл к девушке. Из расстёгнутой сумки торчал краешек ноутбука и раскрытая папка с документами.
- Девушка! Извините, можно украсть немного вашего времени? Мне очень нужно поговорить с вами, и, честно, я не знаю как начать. - Павел выглядел немного смущённым и как-будто не совсем в себе. Расстёгнутая куртка, сумка из которой В своё время он проделал немало дурацкий вещей, но приставать к красивым незнакомкам в поезде..Этого ещё в его карьере не было. - Даже не знаю.. Вы позволите? - Администратор уселся рядом с девушкой, невольно копируя в этом Взлая. Разве что лапать не стал - зубы всё ещё болели. - Вы случайно не видели старика, что сидел рядом со мной полминуты назад? Где он сейчас?- Так он и начал свой рассказ, издалека.
|
|
14 |
|
|
|
|
- Нет, - ответила Ольга коротко и волосы ее синхронно резкому движению головы качнулись. Короткая прядь мотнулась слева-направо и ударила по щеке. - Старика я не видела и знакомиться с вами у меня нет никакого желания.
|
|
15 |
|
|
|
|
Ответ заставил администратора моргнуть. Да, ему определённо не хватало харизмы Взлая. - Мне не нужно с вами знакомится. Я не сводник. Я - курьер. Вспомните, пожалуйста, старика, который был здесь несколько минут назад, а затем исчез из закрытого вагона. - будь П-хх-аавел, менее разумным человеком, то сейчас бы просто достал монетку, и кинул бы ей, стараясь угодить в лицо. Или хотя бы заскрипел зубами и выругался. И ради чего он, спрашивается, подставлялся под чёрный кругляшок добряка Ральфа? Ради надменного..нет, даже не надменного, просто равнодушного отказа? Злость, сдержанная, холодная, забурлила где-то в глубине, смывая остатки той тоски, что оставил после себя рассыпавшийся прахом старик. Кулак, который Павел держал в кармане, сжался на мгновение крепче, выдавливая ещё немного крови, и, безусловно, пачкая куртку..на этом всё.
- Я прошу вас принять некий предмет. Это не бомба, не отрава..- тут администратор замешкался, и почесал свободной рукой затылок. Но останавливаться было уже поздно — Остапа понесло. - Хотя я точно не знаю что это такое. Взлай..это тот старик..ха, он умеет убеждать лучше, чем иной политик. Да, так вот, он сказал что это Пропуск, который оградит носителя от некой опасности. Сам я такую монету..- почему-то вспомнилась другая монета. Честная игра, которая висит у него на шее. -... уже получил. М-да. Надеюсь, я не слишком похож на сектанта, впаривающего вам очередную книгу? Надеюсь, нет. Или я похож на наркомана-пьяницу, поймавшего свою белочку? Одним словом..возьмите. Разве с вами последние полчаса не происходило что-то..не совсем понятное? Считайте это продолжением, вот и всё. - Последнее было выстрелом наугад, в небо. Злость, после того как он выговорился, исчезла, и Павел начал неловко возится с нарукавным карманом, доставая монету, и стараясь держать её рукавом. Да, он уже сделал выбор, но старик предупреждал его.
- Вот она. - Серый, немного невыразительный кругляш лежал на рукаве у мужчины, ожидая пока его возьмут..или отвергнут. Внутри, П-х-авел уже принял решение, что сделает это любым способом, даже если это будет стоить ему зубов.
|
|
16 |
|
|
|
|
Ольга подумала, что парень этот похож на идиота. Каковым, видимо, и является. Хмыкнула. Странное произошло с ней не далее, как пять минут назад, а в совпадения она не верила и это было профессиональное. Проблема была в том, что недотепа держал монетку так, чтобы не прикасаться к ней пальцами, а это сильно меняло дело.
- Возьми его в руку, - попросила она. - Как человек.
|
|
17 |
|
|
|
|
Павел. Общее.
Маленький порез, круглым бисером переливаются яркие шарики красной крови. Монетку приложил Павел, а ему и не больно. Гораздо больнее ноет порез – бумагой-то резаться не сладко, волокна вгрызаются в сладкую мякоть твоего мяса. Тягучими коготками пощипывает боль.
Порезался. Монетка кровь приняла. Прислушался. Вот вроде как сейчас, ять, грянет!
Еще.
Еще разок…
Еще разок прислушался же!
…Нет. Не грянуло отчего-то.
Зато двери на станцию открылись, хриплый динамик пережевывая слова выплюнул сердито в воздух: «Ленинская». Все верно. Ленинская.
Субстанция, - темная, густая, такая жирно блестючая медленно распространяясь по полу потекла в вагон. Так. Неторопливо. Вальяжно. Словно и торопиться ей некуда.
Словно. «Здравствуйте мои родные, заждалась я вас!»
|
|
18 |
|
|
|
|
- Ну, В-зз-лай сказал, что на одного человека только одна монета, и моя у меня уже.. - Голос Павла неожиданно пресёкся, и он через силу продолжил — у меня. Почему ему казалось, что колёса будут стучать вечно? - Время вышло, незнакомка.- Разошедшиеся двери открыли администратору страшную картину, от которой он растерялся. Чёрное. Мерзкое. Противное. На платформе Ленинская. Хриплый голос диктора, провозглашающий "Ленинская". Не хочется пускать это в вагон. Нужно выходить. Выбегать, и быстро...Почему-то кажется что монетка Ральфа имеет отношение к этой жути. Может из-за цвета?
..Хочется забраться на поручень, и заорать как испуганная обезьянка. Весом килограммов в семьдесят. А потом размахивая сумкой с ноутом прыгнуть на соседнюю ветку. То есть поручень. Мартышка админус, загнанная в ловушку, в естественной среде обитания.
Мужчина не знал, что делать. На секунду ладонь приоткрыл - чуть крови на пальцев, не всё монетка успела перехватить. А сам кругляш чистый. То есть чёрный, как был. Надо будет отчистить. И дырочку просверлить. Шутка. Не осмелится он её даже пальцем тронуть. Павел действовал как во сне. Кинул монету грустной даме. Если не дура — поймает, и всё сама поймёт. Метнулся к соседним дверям, через которые он ещё не видел студень. Если Он вползёт — им конец. Это говорил ему инстинкт. Сердце стучало как бешеное, отдаваясь заполошным ритмом в висках. Даже зубная боль ушла куда-то в сторону.
И тут Пашка осознал одну неправильность. Девчонки. Взяли и вышли. Спокойные, как ни в чём не бывало. Одна из них показалась ему чем-то знакомой... Осознание сжало душу спазмом. - Ирка.- потрясённый шёпот сорвался с губ мужчины, а кулак, которым он опирался вдруг побелел - до того он сильно сжал монету. Почему одна из них показалась ему напомнила его давнюю знакомую? Ту, с которой он познакомился так давно. Миг, и морок прошёл, а мужчина высунулся из дверей поезда, с ужасом смотря на субстанцию и девчонок идущих прямо к ней, а то и вовсе вступая в мерзкую жидкость.
|
|
19 |
|
|
|
|
Павел.
Время замедлилось, остановилось, время превратилось в густую патоку обволакивающую тебя своей липкостью. Царство расчлененных мгновений, королевство растянутых на дыбе секунд. Увидел девочек сейчас, славных таких девочек. Вот птички – вспорхнули, на станцию весело чирикая понеслись, на жижу не глядя, на тьму что впереди не реагируя. Одна оглянулась вдруг – словно холодом ее пронзил цепкий твой взгляд. Глаза расширились у девчонки, запотевшая рука (почувствовал ты это, как запотела ее горячая нежная ладошка) выронила планшет. Отпрянула студентка инстинктивно прикрываясь тонкой конечностью. Отпрянула. Вскрикнула кажется тонко. И…исчезла. Словно и не было никогда. Растаяла прелестным видением.
Мертвая тишина заполнила станцию. Странно пустую. Одинокую. Ни одного человека нет здесь, не одного припозднившегося пассажира. Лампы. Барельефы. Молоты и серпы гроздьями винограда увитые. И смертная тьма вопреки свету удушает. И только вы вдвоем с Ольгой карабкаетесь в этой снулой тьме. Да исчезнувшие девочки, привидениями растворившиеся в кромешном ничто.
А водичка вот она, ползет. И если выглянешь внимательно, увидишь что всю платформу покрывает она. Всю станцию тонкой наледью облизывает. Густая темная жидкость, неглубокая, но довольно опасная. Ты знаешь, что это опасно. Мысль монеты или твоя собственная? Не важно. Кто-то уже оставил свою ногу в этой дряни, поскользнулся, потерял ботинок…затем ступню. Крик. Кровь. Заполнили твою душу целиком, чужие страдания и потери. Боль в голове невыносимой сделалась. Сейчас. Через секунду ты точно потеряешь сознание. Ты это знаешь. ОНО уже рядом с тобой, оно внутри. Что-то сломалось в голове…
Ольга.
Заметила, как побледнел твой странный собеседник, как мертвенной синевой налилось его лицо.
Увидела. Жидкость покрывает весь перрон, между толстыми ногами колонн, мечутся смутные тени. Перемещаются рывками, словно хищники – обманчиво неторопливо стелятся, а потом вдруг, бросаются куда-то вперед. Никого нет. Ни живых, ни мертвых. На полу пульсирует и волнуется жидкость, идет буграми, словно черная пиявка, пульсирует и разглаживается затем. Медленно проникает в вагон. Неторопливо. Течет по полу. Но высоко не поднимается. На сиденье можно укрыться.
А ведь он правду говорит…Это самый Павел. И в голове тогда у тебя появляется картинка бультерьера, бешенного бультерьера захлебывающего липкой желтой слюной своей. Красные глаза, черные рога вырастающие из черепа. Почему именно бультерьер? Ты не знаешь…
|
|
20 |
|
|
|
|
Ольга была человеком действия. Поэтому она оказалась на сиденье прежде, чем сообразила, что чертовщина, происходящая вокруг, является продолжением ее видений. Об этом что-ли ее предупреждала призрачная ее ипостась? Она подергала рукой поручень, тянущийся под потолком: выдержит ли ее вес? По этой штуке можно перелезть в крайнем случае до двери в другой вагон, а оттуда в другой. В передней части поезда этого добра может быть меньше или вообще не быть... Ольга подумала, что поезду пора бы уже трогаться, если машинист не намочил штаны от ужаса. Последнее казалось вполне вероятным. Вот как этот ... хлюпик. Хотя можно понять. Подскочила и рывком забросила парня на сиденье. И то, что он килограмм на двадцать тяжелее - это не помеха совсем, если умеючи. Трудно ли умеючи? Посмотрела на полуобморочное лицо, и с ходу залепила по щеке добрую такую оплеуху.
- Эй, бери себя в руки. Иначе подохнешь.
Результат броска 1D12: 10
|
|
21 |
|
|
|
|
- Боже. - успел прошептать Павел прежде чем у него подкосились ноги, и он отпрянув назад начал заваливаться. Не отрывая взгляда от этой чёрной мерзости. Первое что пришло ему в голову - это укусить себя за руку. Вспомнилась детская история про мальчика на заборе, который прокусил бицепс до крови. Может тоже что-то такое увидел? Вот и Пашка решил проследовать его примеру. Вцепился в свою ладонь, в кулак зажатую. Зубами. Укусил. И зажмурился, в боль свою вслушиваясь. А сам назад заваливается. На сиденья, куда его ноги отнесли.
И скулит кто-то рядом. Бам. Удар по щеке. Больно. Как ожог. Глаза сами собой раскрылись. На полу сидит Пашка. В зубах - ладонь собственная. Укушенная накрепко. А голова от удара мотнулась. Вдоль вагона смотрит. Там нет этой чёрной дряни. Пока - нет. Пока. Ещё. Жив. Мысли как поезда во мраке. Далёкие. Бесхозные. Чужие. Зато боль - своя. Полностью. Дверь. В другой вагон. В перегон. Её открыть можно. Бежать. От Этого. Куда бежать? К голове. Рыба гниёт с головы. Вопрос дня - все ли поезда рыбы? С точки зрения Аристотелевой логики - почему бы и нет? Такие же, как курящие медведи.
Павел попытался поднятся, захрипел, будто лощадь испуганная, вот только слова в этом хрипе виделись. - К двери! К двери! - Системщик ринулся вперёд, про руку свою забыв, кровушку свою разбрызгивая. -"Вот сейчас тварь на неё и придёт."- словно кто-то другой подумал, отдалённый, а системщик в ужасе от этого только быстрей попытался нестись, на ногах заплетающихся. Кошки бегут наверх. Собаки - прямо. Крысы - вглубь. А куда бегут ИТшники?
|
|
22 |
|
|
|
|
Павел.
Парализовало тебя. Мокрыми пальцами пульсирующий комок горячего сердца сдавил первозданный мрак. Ощутил страх. Грязный привкус желчи на языке. Желто гаденький. К двери, к двери! Хотел сказать. Дернуться куда-то, выползти из этого ада цепляясь за судьбу свою. Не сдаваться. Не... Упал, словно куль с песком, сквозь загустевшую вселенную повалился в беспамятство. В безмыслии утопая.
Шепот голосов, словно шепот барханов. Взлай. Поезда. Девчонки разлетаются птичками. Мелькание лиц. Цок-цок-цок, каблучки по платформе. Последнее что уловил…
Ольга.
Всплеснув руками нелепо, Павел без сознания повалился на пол. Густая жидкость почуяв добычу свою, направилась в мужчине сейчас же. Зарябила, взволновалось, закипела под ногами к "еде" своей подбираясь. И монета, которую настойчиво предлагал тебе пассажир – сверкнув самодовольно, будто случайно к твоим ногам упала. Серебряная. Полновесная. Хорошая такая и добротная.
«Возьми меня!» - Словно бы уговаривает тебя. - " Ты мне душу свою отдашь, а я тебя спасу."
|
|
23 |
|
|
|
|
Ольга подскочила к Павлу, монетку подобрала и в карман сунула. Потом того на сиденье потащила и ближе к головному концу поезда. Огляделась. Может, где огнетушитель висит. Вдруг эту дрянь отгонит... Из пистолета по ней стрелять - глупо, глупо... черт возьми... что происходит, что это черт возьми происходит вокруг?
|
|
24 |
|
|
|
|
Тяжелый тридцатилетний мужчина, - грузное тело, безвольно болтающаяся голова. Без сознания. Рухнул, словно подбитый самолет. Липкая нить слюны с отквашенной губы свисает. Тяжелый, засранец. Втащила Павла на сиденье ты. Подлая мыслишка маячком пульсирует в мозгу: а может, ну его нафиг?
…Твоя мысль, или чья-то еще. Но видишь отчетливо и ярко. Бежишь! А его оставляешь на съедение. Бежишь. Размазывая сопли по лицу, маникюр безжалостно испортив и прическу. Но живая! Бежишь. Враг отвлекается, твоя жизни спасена….
Тьма за окнами, злая, беспросветная, глубокая, как самый глубокий колодец в мире. Бесконечная.
Нужно убираться отсюда поскорее. Темная жидкость на полу не самое страшное – видишь свое дыхание свивающееся узорами на стекле, чувствуешь смертельный холод и озноб.
ЧТО-ТО, направляется сюда. Что-то, что подстерегает в темноте одиноких путников. Вы – одни. Вас мало. Припоминаешь вторую Ольгу. Она не исчезла. Нет. Простая ясная мысль, твоя или извне – что-то, употребило ее в пищу, что-то, разъело кислотой ее душу…
|
|
25 |
|
|
|
|
- Черт.
Любой из вариантов был дерьмов. Пах дерьмом, выглядел, как дерьмо и был дерьмом. Без вариантов.
Ольга взяла в руку монетку. Как эта штука должна помочь ей распихать красавца-принца, столь неудачно прилегшего отдохнуть на скамейку вагона метро. Скотина. Разъел тушу килограмм на восемьдесят. Тебя бы в спортзал и гонять до упаду, пока лишние жиры не сгонишь. Какого хрена она вообще впряглась в это дерьмо...
Она поглядела на монетку.
- Возьму тебя. А дальше поглядим, кто чего кому отдаст...
В наличии у нее души Ольга сильно сомневалась. Как и в том, что кто-то может отнять у нее нечто большее, чем она уже потеряла...
|
|
26 |
|
|
|
|
Ольга.
Приняла монету ты, потной ладонью зажимая, - мимолетный ожог, болезненно сизая боль. Пару капель крови на тусклой поверхности монеты – вот вроде и закончен обмен. Только вдруг ощутила предельно ясно, что нет больше грызущей тоски на душе. Словно…Словно! Можно вернуться в свою квартиру, взять ключ, провернув его в замочной скважине, переступить порог и натолкнуться взглядом на Него. Он будет живым. Здоровым. Таким иронично отстраненным в своей усмешке: какая же ты дурочка, что могла вообразить себе такие страсти. Смерть. Бразильское мыло…Всё что было раньше – сон, глупый пустой. Словно липкий кошмар на рассвете – страшен только пока ты в его власти, а встряхнешь головой, глазами поморгаешь. Тьфу. Нет кошмара. Выкуришь сигарету, умоешься над раковиной, брызгая тугими бисеринами воды на свое лицо. Нет страшного сна. Ушли монстры. Нет больше страха.
Простой план в голове. Беги! Прямо в жижу эту вступая ногами своими, разбегись как следует, закрой глаза и доверься чуду. Если поверишь…Что? Может и спасешься. Или это все гнилая болезненная шутка. Только одна цена - Павла придется бросить. Грустно…
Но.
Слышишь эхо дальнего смеха. ОН!
|
|
27 |
|
|
|
|
Ольга развернулась и дала Павлу полновесную пощечину. Не потому, что это картинно. Потому, что это действительно больно. Но не так сильно больно, как, к примеру, удар в пах. Ей нужно было, чтобы тот встал на ноги и побежал...
|
|
28 |
|
|
|
|
Нет, не среагировал Павел. Мертв. Холоден. Нет его здесь. Чертова туша. Кукла, а не человек, - мертвец ритмично вдыхающий и выдыхающий. Человеческое дерьмо.
А ОНО приближается, выше выше, по чуть чуть, медленно и не торопясь наполняет вагон. Тебя наполняет. Мозг. Вены. Сердце твое. Странное чувство. Удовлетворение. Принятие. Словно бы ты уже и не хочешь сражаться - руки отяжелели, ноги свинцовой тяжестью налились. Рыхлые кости. Привкус безволия на языке.
ОНО уже внутри.
"Обречена Ольга, нечего бежать Ольга, останься здесь Ольга. Отдохнии-и. Приляг. Не больно Ольга. Всё как нужно Ольга. Спокойно Ольгаю. Усни-и-и-и. При-и-иди"
|
|
29 |
|
|
|
|
К черту!
Имя твое - льдинка в руке.
Холод отрезвляет. Холод отгоняет прочь сонливость и спокойствие. Холод приносит свежесть, словно глоток морского воздуха в затхлой застойной комнате. Ольга - это птица, по которой еще не сделали клетку и хрен сделают. Потому что она рвется изо всех сил, обдирая перья и раздвигая реальность решеток, не жалея ни их, ни себя.
Посмотрим еще, кто кого.
|
|
30 |
|