Дом, в котором... | ходы игроков | Жизнь в Доме

Дом – это череда хаотично расположенных комнат, соединённых коридорами, лестницами и немногочисленными лифтами. Из дома нет выхода, или, по крайней мере, он до сих пор не найден. Для местных жителей дом – это весь мир. Размер дома из-за его специфики плохо поддаётся измерению. Однако дом достаточно велик, чтобы в нём смогли найти себе пищу несколько поколений людей.
Как уже говорилось, нет никакого порядка в расположении комнат. Можно из гостиной пройти через коридор в ванную комнату, из неё вылезти через маленькое окошко под потолком на лестницу, ведущую в кухню или другую ванную, а оттуда попасть на балкон, заключённый между двумя коридорами. Сохраняется, однако, определённый порядок по вертикали. Так, наверху дома находится территория чердаков, а внизу – подвалов, где в изобилии водятся крысы.
Для ориентирования в Доме используются условные знаки, свои для каждой Семьи (хотя есть и общие – для обозначения границ). Обычно они говорят, в какой стороне находятся владения той или иной Семьи и далеко ли до них, какие комнаты есть поблизости.
Первый корпус, называемый обычно Жилым, расположен в центре дома. Здесь сосредоточено основное население дома, обычные люди, приспособившиеся к необычным условиям.
Второй корпус, называемый Нежилым, окружает первый. Здесь нет никого, кроме крыс, тараканов, редких путников и ещё более редких котов. Об этом корпусе знают все жители дома, хотя не слишком многие бывали здесь. Кое-кто говорит, что дальше есть еще что-то более необычное, но этим все знания и ограничиваются.

Комнаты дома – это обычные современные комнаты. Гостиные, кухни, ванные комнаты, кладовки, чердаки, подвалы, библиотеки, кабинеты, офисы, больничные палаты, балконы с видом на тянущийся мимо коридор, и даже залы супермаркетов. В них есть свет, работают электроприборы, включая телевизоры и радиоприёмники, передающие обычные передачи: фильмы, музыку, радиопостановки, новости различных стран.
В каждой комнате стоит своя температура, хотя отличия, как правило, не превышают двух-трёх градусов по Цельсию. В некоторых комнатах работает батарея или обогреватель, но они не греют коридоры, примыкающие к комнате. Если попытаться отследить, куда ведёт проводка, это ничего не даст: она будет тянуться вдоль по коридорам в другие комнаты, из них – в следующие и так далее.
Если в комнату вошли в первый раз, с момента изготовления всех находящихся в ней скоропортящихся изделий, особенно продуктов, прошло не более недели. Если комнату уже посещали ранее, это правило не действует, и вполне можно обнаружить, что все продукты в кухне давно прогнили.
Из любой комнаты всегда есть как минимум два выхода, хотя далеко не всегда это двери. Выходом может быть окно или дыра в стене, или даже потайная дверь. В любом случае, выход достаточно широк, чтобы в него мог протиснуться человек среднего сложения.
Все выходы выходят в коридоры.
Несмотря на то, что комнаты современны, компьютеров нет ни в одной из них, так же как мобильных телефонов.
Стационарные телефоны работают, но, какой бы номер на них ни набирают, ответ всегда один – «этого номера не существует».

Коридоры, лестницы и лифты соединяют все комнаты.
Коридоры, лестницы и лифты безлики. Стены коридоров и лестниц обклеены выцветшими желтоватыми обоями в полоску, через равные промежутки горят круглые лампочки.
Лифты – просто серые коробки с запавшими кнопками, натужно несущие пассажиров вверх или вниз.
Лестницы редко соединяют больше двух этажей, лифты – больше пяти.
Это всё, что можно сказать о коридорах, лестницах и лифтах.

Важно отметить, что в Доме по каким-то причинам не работают законы наследственности. Ребёнок может быть не похож ни на одного из родителей, равно как и на их родственников. Различия могут касаться даже расы. Так же и инцест не провоцирует появление на свет уродов. Короче говоря, физические и умственные данные ребёнка не зависят ни от одного из его родителей. Они дарят ему жизнь, но не определяют её.
По этой причине в Семьях гораздо более мягкое отношение к инцесту, чем в реальной жизни. Тому способствует и закрытость Семей, крайне неохотно принимающих чужаков, и малая численность жильцов Дома. Главное, чтобы родственник отстоял от тебя, по крайней мере, на одно колено, и не был прямым родителем или потомком.

Медицина – больной вопрос для Дома. Не так уж часто попадаются в Доме аптеки, о помещениях больницы с нужными лекарствами и говорить не приходится. Местные медики, в принципе, знают свою науку – по книгам тому, что передали им предшественники, которые, в свою очередь, тоже учились по книгам. Но в плане лекарств обходиться приходится обычно тем, что можно найти в домашней аптечке. Благо, что в Доме почти не встречаются инфекционные заболевания (те, что всё же случаются, переносятся крысами), а те, что есть, не мутируют.

Время в доме крайне индивидуально. В конце концов, нет общей точки отсчёта, ведь часы в разных комнатах показывают разное время. Так что те, у кого есть часы (таковых большинство – часы в доме найти не столь уж сложно, особенно настенные) отмеряют по ним своё личное время. Разумеется, жители дома, объединившиеся в группу, а тем более Семьи имеют общее время, что ещё больше сближает их.
Что касается календаря, то ситуация та же, что и со временем. С той лишь разницей, что многие жители дома не ведут счёт месяцам и годам, ограничиваясь только информацией о времени суток.

Основной язык большинства жителей дома – английский, хотя встречаются носители и других языков, обычно европейских. В любом случае, они, как правило, владеют английским хотя бы на базовом уровне, необходимым, чтобы найти общий язык с остальными жителями дома. Обычно носителями редких в доме языков выступают Семьи, сохраняющие свой язык как своего рода сокровище, отличающее их от остальных жителей дома, объединяющее их наравне с кровными узами.

Дом населяют Семьи, управляемые старейшинами – просто самыми старыми их членами. Это действительно большие семьи по дюжине или две человек, живущих вместе. Семьи делятся на верхние и нижние. Верхние Семьи живут вокруг немногочисленных домашних теплиц, в которых выращивают фрукты и овощи. Нижние Семьи живут в подвалах и разводят крыс себе на пропитание.
Женщины Семей обычно занимаются теплицами или крысами, а мужчины, вооружённые ножами, ремонтными инструментами и редким огнестрельным оружием, охраняют владения либо же бродят по Дому в поисках кухонь – источников дополнительной еды. В конце концов, продукты теплиц и крысы не способны прокормить всех членов семьи, да и крыс, опять же, надо чем-то кормить.
По этой причине Семьи время от времени переносят свои владения к границе второго корпуса, когда походы за пищей становятся слишком длительными.

Каждый член Семьи носит некий знак, указывающий его принадлежность к тому или иному семейству. Обычно это нашивки на руках с нарисованным «гербом» или что-то подобное, иногда – татуировки, если удастся раздобыть оборудование для их нанесения.

Семьи стараются не лезть в дела друг друга и обычно уважают чужие границы (которые, как правило, устанавливаются из расчета по две-три комнаты на каждого человека, плюс несколько ванн, кухонь и подсобных помещений, хотя иногда Семья может пометить своим символом какую-нибудь комнату, из которой не удалось за один раз вынести все полезные предметы). Впрочем, случаются среди них и стычки, и даже войны. Известно, что как минимум две Семьи прекратили своё существование, вырезанные поголовно.

Семья не может прокормить всех, поэтому лишних членов изгоняют из неё по достижении двенадцати лет. Лишним считается человек физически слабый, либо не проявляющий достаточного усердия в работе. Так же, если Семья становится слишком велика, изгоняют вторых, третьих и так далее детей.
Иногда из Семей таким образом выгоняют за мелкие проступки или преступления. Пьянство, вздорный характер, если это действительно мешает прочим членам Семьи, распутство и тому подобное. Общее правило таково: если ты забираешь у Семьи больше, чем отдаёшь, ты лишний человек.
На единичные нарушения могут закрыть глаза, но, если кому-то из членов Семьи был нанесён вред, виновный обязан возместить его в двойном размере либо отработать так, как захочет потерпевший, если на то даст согласие Отец Семьи.

Лишние люди носят знак Семьи, перечёркнутый чёрной линией. Они, в конце концов, ещё не утратили связь со своей роднёй, просто отдалились от неё.

Лишние люди не могут рассчитывать на помощь Семьи, равно как и Семья не отвечает за их действия. Однако они остаются связанными кровными узами, а это что-то да значит. Иногда достаточно богатые Семьи могут даже принять лишнего человека обратно, чтобы он встретил старость и смерть в окружении близких людей. Впрочем, это случается очень редко.
Некоторые Семьи используют лишних как своего рода свободных каперов. Не будучи ответственны за их действия, они поручают им задания, приносящие вред другим Семьям. Например, украсть запасы еды из их владений.

Иначе обстоит дело с изгнанниками. С теми, кого изгоняют не за то, что они лишние, а за серьёзные преступления. Убийство родни или члена дружественной Семьи, воровство, предательство, изнасилование и так далее. Что-то, чего нельзя простить. Изгнанников лишают герба Семьи и запрещают появляться на её территории. Любая другая Семья, давшее изгнаннику убежище, наносит изгнавшей Семье тяжкое оскорбление. Для таких людей обычно единственный путь лежит к выходу из Дома.

Та же участь ждёт и безумных. Людей, не способных совладать с собственным разумом. Разница только в том, что остальные Семьи могут давать им убежище, если посчитают нужным.

В Доме около десятка Семей, плюс порядка ста изгнанников и лишних людей.

Любой жилец Дома, кроме изгнанников, может стать основателем Семьи, если сумеет набрать достаточно людей для обеспечения нормальной жизни и найти подходящее для жизни место.

Однако существует одна сложность.

Если будущий основатель является полноправным членом Семьи, он должен получить благословение Отца, чтобы выйти из Семьи. При этом он обязан в течение следующих пяти лет платить дань продуктами и вещами. Дань устанавливается Отцом, и будущий основатель не может оспорить её. Обычно она составляет десятую часть всего нажитого новой Семьёй.

Если будущий основатель – лишний человек, то ему не нужно благословение, но он обязан поставить своего Отца в известность, и с новой Семьи, как и в предыдущем случае, взимается дань.

При этом некоторые Отцы намеренно завышают дань, чтобы не допустить образования новой Семьи. Особенно если Отец претендует на найденную родственником теплицу, или же если Семье не хватает рабочих рук.
Так же новая Семья обязана помогать старшей в случае войн, кровной мести и тому подобного.

Конечно, жилец может просто собрать уважающих его людей, найти теплицу или удобные подвалы и поселиться там. Но такую Семью очень долго не признают. Семья, к которой ранее принадлежал такой человек, вполне может начать войну. А остальные Семьи вряд ли в ближайшие годы будут иметь с подобным выскочкой какие-либо дела. Так что на подобное редко кто-то решается.

Вопросы между Семьями решаются по немного изменённому принципу «око за око». Пострадавшая Семья вправе требовать от Семьи того, кто нанёс ей вред, компенсации вреда в двойном размере. Если член одной Семьи убил члена другой, то та Семья вправе требовать от родни убийцы выдать его и ещё одного человека для казни способом, аналогичным совершённому убийству.

Обычно Семьи стараются не вмешиваться в дела друг друга. Долгое время Дом был достаточно велик, чтобы представители разных семей годами не встречались.
Однако по мере того, как поиск пропитания заставлял жильцов переселяться всё ближе к границам Нежилого корпуса, конфликты между Семьями возникали всё чаще.
Как правило, до открытого столкновения дело не доходит. Смерть даже одного члена Семьи – большая потеря, учитывая их малую численность. В открытой войне могут погибнуть все.
Поэтому Семьи строго соблюдают простые законы Дома.
Если же конфликт слишком сложен, они пытаются найти какой-то компромисс. Всё, что угодно, лишь бы избежать угрозы полного уничтожения, столь пугающе реальной в условиях замкнутого пространства.
Однако бывают ситуации, когда кровопролитие неизбежно. Кровная месть, смертельное оскорбление, находка супермаркета…Даже в этом случае открытой войны стараются избегать. Семьи предпочитают нанимать лишних людей – своих и чужих – для проведения быстрых налётов на врага и убийств охотников, истощая силы противника. При этом довольно велика вероятность того, что понёсшая слишком большой урон Семья уступит требованиям победителей.
Иногда практикуется блокада Семьи. Выходы из её владений перекрываются баррикадами, и любого, кто выйдет за их пределы, убивают. Семья в такой импровизированной осаде может продержаться довольно долго при достаточных запасах еды, но не вечно. Рано или поздно им придётся сдаться на милость победителей, если только они не пробьют блокаду.

Открытые войны возможны лишь в том случае, если конфликт в принципе не имеет мирных решений. Уничтожение владений другой Семьи, убийство детей или Отца…
Если война началась, то она идёт до полного уничтожения одной из Семей, включая всех лишних людей, отказавшихся отречься от своих символов и стать изгнанниками.
Даже один человек в Доме способен нанести много вреда, так что исключений быть не должно.

Сложный вопрос. Жильцы Дома имеют доступ к книгам и телевизионным программам, но реалии, изображённые там, сильно отличаются от тех, что они видят вокруг.
В целом, большинство жильцов считает книги и программы (кроме тех, что дают знания, применимые на практике, в первую очередь учебники) не стоящими внимания.
Некоторые видят в книгах и программах своего рода аллегории, метафоры, нереалистичное изображение действительности, призванное донести некую идею. А сходство изображаемых реалий обусловлено культурными традициями тех, кто жил в Доме до них… В конце концов, разве можно представить, что есть что-то, кроме Дома?
Здесь надо сказать, что история Дома слабо знакома его жильцам. Они считают, что всегда жили в Доме, и что нет ничего, кроме Дома. История о былых временах здесь передаётся из уст в уста, так что нет ничего удивительного в том, что она охватывает едва ли пять поколений.
Некоторые люди, впрочем, полагают, что жильцы когда-то давно прибыли в Дом, и что книги и программы, оставленные, несомненно, первыми поселенцами, находятся здесь именно для сохранения древней истории.
Таким образом, мировые классики в сознании жильцов оказываются смешаны с голливудскими фильмами, с дешёвой беллетристикой и философскими трудами. Они просто не видят разницы между ними, поскольку у них отсутствует какая-то чёткая структура ценности произведений. Есть только то, что читать и смотреть приятно, и то, что неприятно или скучно.

Что касается религии, то её, как таковой, нет. Священные книги воспринимаются наряду со сказками и беллетристикой. Одни люди верят в то, что написано в книгах, в то, что показывают по телевизору. Большинство – нет. Ведь, опять же, нигде не говорится о Доме, огромном, как сам мир. А раз нет его, как можно воспринимать на веру всё остальное?
Те, кто всё-таки верит, ищет в книгах и передачах скрытый смысл, символы, метафоры. Ведь источники информации здесь не отображают действительности напрямую. Значит, они выражают её символически.

Кошки

Торговые отношения между жителями дома строятся на бартере. Если у тебя есть ценная или редкая вещь, ты можешь обменять её на другую ценную вещь, если сумеешь договориться с её владельцем, всё просто. Особенно ценится еда и оружие.
И особенные вещи, дарующие видения некоторым людям. Невозможно установить, какая вещь несёт в себе скрытое послание. Это может быть клочок бумаги, нож, разбитый телевизор, что угодно. Понять, что эта вещь отличается от остальных, имеет большую ценность можно только опытным путём, найдя человека, который, прикоснувшись к ней, войдёт в своего рода транс, увидит некий эпизод, сцену драмы.
Этим человеком может быть кто угодно, и разные вещи несут в себе послания для разных людей. Если такое случится, человек, получивший видение, обязан купить эту вещь по цене, установленной её носителем. Если он не в состоянии заплатить, он остаётся должен. Этот долг священен, и тот, кто не помнит о нём, становится парией.
Примечательно, что вещь, несущая в себе послание для одного человека, после его смерти может даровать видение кому-то другому, ребёнку нового поколения. Поэтому, даже после передачи видения такие вещи сохраняют свою ценность. Некоторые считают, что это память прошлой жизни, другие, что видения будущего. Как бы то ни было на самом деле, подобные вещи очень ценятся, возможно, даже больше всего остального, что можно найти в доме.

Символ: Буква “S”. Обычно Смиты носят повязки со своим символом. Также в ходу вышивки на одежде. У Отца есть перстень со стилизованной буквой.

Смиты – Нижняя Семья. Они живут в подвалах Дома, разводят и отлавливают крыс себе на пропитание.
Эта Семья довольно большая, и крыс обычно не хватает на всех, так что Охотники постоянно рыщут по Дому, забредая время от времени даже в Нежилой корпус, в поисках еды. Смиты – миролюбивая Семья. Они предпочитают поддерживать дружеские или, по крайней мере, нейтральные отношения с прочими Семьями, что, впрочем, не всегда удаётся. С ближайшими Семьями они ведут торговлю, часто заключают браки ради укрепления связей. Послов дальних Семей и случайных путников Смиты принимают учтиво, хотя и не слишком радушно, и стараются дать понять, что делить им нечего. Единственное исключение – Маккерфи. Несмотря на удалённость, Смиты стараются поддерживать с Семьёй учёных дружеские отношения, как и почти все в Доме. Никогда ведь не знаешь, в какой момент понадобиться заштопать рану или получить ценную информацию.
В вопросах кровной мести, тем не менее, Смиты компромиссов не признают. Закон двойной платы должен соблюдаться неукоснительно. Если же другая Семья нарушает его… Что ж, у Смитов хватает оружия и опытных бойцов, да и связи среди лишних людей имеются, благо те знают, что Смиты всегда платят хорошо и играют честно.
Недавно Джонсоны попробовали взимать дань со Смитов. Те отказались, завязалась перестрелка, в ходе которой было убито трое Смитов и двое Джонсонов. Подобные оскорбления прощать нельзя. Ещё четыре Джонсона должны погибнуть, чтобы свершилась кровная месть, но Смиты знают, что этого им не простят уже Джонсоны. Похоже, дело идёт к настоящей войне.

Члены Семьи: Семья насчитывает полторы дюжины человек. Её возглавляет
Джонатан Смит, сорокалетний человек, отличающийся крепким здоровьем и
житейской мудростью.
Отец Смитов выбирается голосованием пяти старейших членов Семьи,
пожизненно.
Лишними людьми Смитов становятся слабые и болезненные дети, которые со
временем станут лишь обузой Семье.
Владения: Семья Смитов живёт в подвалах Дома – просторные помещения, где
вечно царит полумрак. Владения довольно обширны, но имеют только три
выхода, которые легко охранять. Конечно, их просто будет блокировать, но Смиты
смогут очень долго продержаться на своих запасах продовольствия.

Символ: Блокнот. Маккерфи носят небольшие блокноты, к которым прикреплены цепочки от старых часов-луковиц. Таким образом, блокнот сложнее потерять, да и в качестве символа Семьи использовать удобнее.

Маккерфи – небольшая Верхняя Семья. Семья насчитывает всего десяток человек, из которых только двое являются охотниками. Маккерфи известны как учёные и исследователи. Они стараются собирать все книги, рукописи и видеозаписи, из которых можно узнать что-то новое и полезное.
Как уже было сказано, в Семье всего два охотника, и основную часть информации, столь ценимой Семьёй, Маккерфи получают из вторых рук – от членов других Семей, от лишних людей и даже изгнанников.
Семья держится подальше от распрей и междоусобных конфликтов, поддерживая нейтралитет во всех вопросах.
Это всех устраивает, потому что Маккерфи нужны всем. Они обладают самой полной информацией о Доме и владеют множеством полезных навыков, из тех, которым можно научиться по книгам. Они известны как умные и прозорливые люди, поэтому к ним часто обращаются за советом, в ответ снабжая Семью необходимым продовольствием и информацией.
Пожалуй, Маккерфи – единственные жильцы Дома, обладающие знаниями и инструментами достаточными, чтобы провести более-менее сложную хирургическую операцию.

В апартаментах Отца располагается архив Маккерфи, включающий в себя наиболее полное упорядоченное описание Дома, составленное на основе рассказов и записей путешественников, а также единственную в этом мире историческую летопись, в которой описываются все наиболее важные события, произошедшие в Доме. В летопись заносятся сведенья о распрях и союзах между Семьями, информация (неполная, впрочем) о рождениях и смертях жильцов, а так же о пропавших без вести. Сравнение рождаемости и смертности жильцов особенно интересует главу Семьи, хотя он предпочитает не распространяться о причинах этого интереса.

Члены Семьи: Семья насчитывает десять человек. Отец Роберт Маккерфи, два его внука, Роджер и Гарри, ставшие охотниками Семьи, и семеро других членов. Из них трое были лишними людьми других Семей. Все они пожилые люди, ищущие спокойной жизни и возможности заниматься любимым делом – наукой и
медициной.

Символ: Шрам в виде двух скрещенных линий на запястье.

Наверное, Джонсонов нельзя назвать Семьёй в полном смысле этого слова. Они просто банда изгнанников, которая грабит и убивает одиноких путников, совершает налёты на владения слабых Семей и, как и все, пытается выжить в этом мире.
Прочие Семьи не признают Джонсонов равными себе. Они не заключают договоров или союзов, не отдают за Джонсонов своих дочерей и не считают себя обязанными выполнять законы Дома в их отношении. Если, к примеру, кто-нибудь из полноправных членов одной из Семей убил одного из Джонсонов, те не вправе требовать две жизни у Семьи убийцы.
С другой стороной, некоторые Семьи предпочитают откупаться от Джонсонов едой и вещами, считая, что так они уменьшают свои потери. Лучше отдать часть, чем потерять всё и, возможно, лишиться жизни, в конце концов. Другие Семьи, среди членов которых достаточно человек, хорошо владеющих оружием, держат Джонсонов на расстоянии от своих владений.

В течение последних двух лет Семью возглавляет Генри Джонсон, сухопарый человек сорока двух лет с вечной полуулыбкой на лице. В целом, он придерживается политики предыдущих Отцов: грабь, убивай, воруй, но не больше, чем сможешь без проблем унести.
Интересен процесс выбора Отца Джонсонов. Претендент на это место должен убить текущего Отца в поединке на ножах. Любой может бросить вызов Отцу, вопрос только в том, пойдут ли за ним люди в случае победы.

Владения: Семья не имеет постоянных владений. Просто они на время останавливаются в каком-нибудь подходящем месте, из которого будет просто уйти в случае чего. Несколько человек остаются дежурить в этом импровизированном лагере, остальные разбредаются по Дому в поисках полезных вещей, которые можно найти или отобрать. Через условленное время, обычно, несколько дней, Семья вновь собирается в полном составе и делит наживу. Каждый имеет право взять из своего улова одну приглянувшуюся ему вещь. Остальное распределяет Отец в соответствии со своими понятиями о справедливости. Себе он имеет право взять десятую долю добычи.