Паноптикум 2075 | ходы игроков | Совсем рядом.

Внимание:

Адам летит.
В шахте скоростного лифта, в очередном изобретении человека ради науки, которой, последние пару десятилетний движет нужда, лень и жажда легкой наживы. Слоган "Во благо всего человечества" только что убил еще троих, помимо тех десятков, сотен, умерщвленных разными путями людей, которые поверили в сумасбродную идею и отправились покорять вселенную. И эти трое были стоящими людьми, не теми представителями общества потребления и корпоративной мысли, оставшимися на многострадальной Земле.
Русский, спасший две жизни за время, меньшее, чем обычный человек тратит на сигарету после работы, парень военной закалки, стоявший до последнего и тот пугливый, но решительный малый, что отправился в адовой коробке покорять космос. Это могло бы быть забавным словесным каламбуром, если бы не так грустно и обидно.
Бог всегда забирал лучших, это Адам знал на собственном опыте очень хорошо, до ноющей боли в груди.

Может он умер, еще на стадии заморозки, а весь этот ужас — только чистилище? Может необходимо пройти все эти испытания: огнем, холодом, отчаяньем, болью во имя искупления собственной души?

Мысли, одна за другой, лихорадочно скачут в голове. Окровавленный Шилов, обнимающий спасенного, выражение лиц замерзших мертвых, первый шаг на борту корабля, библейские сюжеты Сандро Боттичелли, комната крематория в одной из тысячи высоток.

"Это, должно быть, к лучшему", - думает он. А сам замечает, что кричит, все это время кричал, не от боли, не от страха. Наверное потому, что так надо.

Вдалеке звучит музыка, старая, мелодичная. По-французски, кажется, но слов не разобрать, да и что толку с них, все равно он не знает языка. Мелодия заканчивается.

Адам упал.
По началу показалось и вправду конец — дыхание перехватило, а легкие словно из груди вырвали. Дышать нечем, а хочется, боль жуткая. Так бывает, если падать на спину, да и с высока. Потом немного легче стало, воздух в груди появился, правда ощущение такое, что вместо воздуха кислоты глотнул, но главное что дышать можно. Был бы твердый пол — расшибся бы в миг, но тут телом чувствуется мягкое что-то, а главное не пугающее. И света нет, но как падал видел синюю точку где-то недалеко.
Под телом зашевелилось что-то, вроде как сжалось, затвердело. Не кусает, не жалит, ну и черт с ним.
Главное, что жив остался.

Надменная гордость специалиста, убежденного в своей значимости. Профессионал, в которого вколотили что законы его профессии и холодная рутина важнее эмоций, что они предохраняют его от ошибок, которые можно совершить. Весь его моральный щит разбился на тысячи кусочков. Лишь стресс и отчаяние просочились внутрь, словно яд, парализовав тело. Прошло около минуты, пока Адам осознал что все произошедшее реально, ровно как и то, что он лежит на чем то мягком и ,
видимо, живом. Что он жив, в отличии от всех, кто его окружал.

Мозг, все это время, вихрем строил догадки, что же могло случится пока все спали. Судя по состоянию корабля, прошло явно больше времени, чем планировалось. Намного больше. Не могло все сломаться и придти в полный упадок так быстро, да еще и на лучшем из существующих кораблей. Но на догадки времени небыло. Опыт и здравый рассудок окунули голову в ледяную воду, взяв вверх над отчаянием.

Осмотреться, оценить ситуацию. Выжить.
Прав был, этот сукин сын Маслоу.