-И тебе побольше последователей. Мы ведь с тобой практически и не знакомы. Меня зовут и Агаргом, и Ваоном, и Ужасным, и Всемилостевым, и просто Разрушителем... Но мать нарекла меня Бенжамином, еще там, в реальном мире. Хочу сказать сразу, я желаю только Жизни с большой буквы для моего народа, и поэтому готовлю их к ужасным испытаниям, ведь что не убивает их , делает их сильнее... Но я не ищу ссоры с тобой. Теперь о делах.
Толстячок, который мог в любой момент изменить свою внешность на более подобающую Богу, но не делал этого принципиально, встяхнул руками, привычно пряча кисти в складках сутаны, и совсем по-ребячески уселся на на пол, сложив по-турецки ноги. Когда он говорил, голос был ровный, спокойный, сильный, скорее похожий на старый коренастый дуб...
-Итак, Квентина, этого шизанутого, ты уже знаешь. Однако, как я понял из недавнего "разговора" с ним, о реальности, в которой мы застряли, он знает больше, чем мы вместе взятые. Он говорил о "ней". Говорил, что она "терпит и прощает" нас. Хотя это может оказаться и бредом сумасшедшего, но мне бы не хотелось потерять все в один миг, сделав не то, что эта сущность, в которой мы находимся, считает допустимым.
Бен внезапно закашлялся, недавнее избиение сказывалось до сих пор, а потом продолжил уже хрипловатым голосом.
- Поэтому предлагаю объединить усилия для изучения Сущности и контакта с ней. Я готов оказывать любую поддержку, которая только тебе понадобится, ты не думай, не стоит недооценивать жизненный опыт народов этого мира. Эх, чувствую я, грядет что-то ужасное.