IEF | ходы игроков | Очевидный провал № 1

- Ну а чего нам стеснятся, все свои вроде-бы, нуу…, - Андерс ненадолго задумался. Прикинуться простаком? Раньше всегда помогало, хотя, адъютант в таких делах наверняка побольше прочих знает, всегда при генералах, в самой гуще интриг, при штабе, при дворе и прочем. В любом случае, разгадать кто притворяется а кто и правда недалёкого ума, это весьма сложно. Надо было сразу сделать, чтобы сержанта считали за какого-нибудь генеральского сынка, который глуповат и попал сюда просто потому, что папаша захотел, - У королевства и так полно проблем, чтобы еще и внутренние разборки устраивать. Мы то что, приехали, посмотрели, уехали. Сюда же кого попало не пускают, все люди… хм, и не только люди, проверенные, зачем воду мутить? – Говоря это, старший сержант скрестил под столом пальцы, врать он очень не любил, но приходилось. Пусть думают что хотят, всё-равно проверить придётся всех, и многих без их ведома.

Оставшись с адъютантом, Андерс мысленно усмехнулся, он всегда мечтал о том, чтобы читать мысли. Как всё было-бы просто, а так… ну не мог он ни за что подозревать человека, пусть и такого эээ… подозрительного. Ни он не знает о чём Андерс думает, ни Андерс не знает, хм. С другой стороны, мало ли, может, если бы мысли прочитали, уже бы друг друга поубивали.

- Телескоп? Это такая штука вроде подзорной трубы только в разы больше? Интересно… ни разу такой не видел, и правда, надо будет посмотреть.

На фразу Ортеги о том, что ему можно говорить и доверять, старший сержант едва не заржал в голос, но, сделал вид что закашлялся, - Пыльно тут, - На одном из приемов, на которых ему удалось побывать по службе, к нему так подошли человек десять. Все с одной и той же фразой, «мне можно говорить, остальным нет» да и после, и до этого, ох, сколько раз он слышал эту фразу, - Во славу Амна, старший лейтенант, все мы на одной стороне, - Отдав честь, старший сержант побрёл в комнату командира, слушать и получать указания. Он конечно обошёлся бы и без них, но… надо. Его сейчас мучал всего один вопрос, который он и озвучил, войдя в комнату, посещение которой оказалось… весьма познавательной.

- Вы все это видели!? Что тут за чертовщина происходит? – В помещении с Андерса слетело всё показное веселье и пофигизм, - Блять, мы же утонуть могли! Почему нас сюда послали, а не чернокнижников каких. Магов этих, нашли бы кого-нибудь. Тут херня творится, а все делают вид, что ничего не произошло! – Сержант глубоко вздохнул, - Прошу прощенья, лейтенант, нервы, но… но…, тьфу, - Андерс махнул рукой и подошёл к столу с фигурками, - Вот кто тут всё поменял? Кому это надо было? Это исследования такие?

Приблизившись вплотную, сержант поближе рассмотрел композицию, неужели в озере и правда завелась какое-то существо? Забавно вообще сделано, только вот черви… бррр.

- Какие-то предположения, приказы? Да, да, выспаться бы.

Видения пугали Морна. С чего бы ему, столь далёкому от магии, видеть события прошлого. А с чего бы ему как сумасшедший бежать в воду в латах? Кто-то или что-то играет с его разумом. Майор ли убил архивиста или кто-то хочет, чтобы он так думал? Зачем пытаться убить его людей и в то же время посылать видения? Кто или что скрывается в озере? В любом случае доверять местным было нельзя, лейтенант грустно посмотрел на вошедшего Андерса, которого он после сцен с озером и Ортегой уже было списал со счетов.

- Видел, сержант, я всё видел и продолжаю видеть. Исследования? Думаю, тут весьма опасный эксперимент и мы, похоже, стали его частью. Объект исследования, я полагаю, та сила, что заставила нас бежать в озеро. Персонал башни, может быть за исключением орков, конечно же, в курсе и будет скрывать всё, а при случае устроят нам несчастный случай. Будем разбираться со всем тщательно, по возможности держаться вместе, в особенности за пределами башни, без оружия даже в сортир не ходить, еду готовить самостоятельно или есть паёк. Ортеге не доверяй, по продолжай втираться в доверие - не имею ни малейшего понятия, какую игру он затеял, но лучше бы он был на нашей стороне.

Морн умолк, задумчиво посмотрел на фигурки.

- Если я не выживу, вы с Милнером уходите, доложите командованию и добейтесь, чтобы это место к чертям смели.

- Мы то что, приехали, посмотрели, уехали. Сюда же кого попало не пускают, все люди… хм, и не только люди, проверенные, зачем воду мутить?

Адъютант только улыбнулся и ничего не сказал. От его доброй лучезарной улыбки холодок пробежал по коже сержанта. Андерс знал, что за провал разведчиков по головке не погладят. Ни их. Ни непосредственное начальство. А это значит, что достанется парням вдвойне. И этот тонкий момент Мануэль Ортега отлично понимал.

- Во славу Амна, старший лейтенант, все мы на одной стороне.

- Разумеется, - Ортега кивнул, отпуская старшего сержанта, и не меняясь в своем, всегда жизнерадостном, выражении лица.

Магов в Амне очень не любили. Их убивали, их преследовали, их боялись и ненавидели. И чем ближе подбиралась торговая война и приближался день создания Совета, тем сложнее становилась ситуация с колдунами. Не удивительно, что в Амне практически любое магическое проявление могло лишить разума неподготовленный разум, даже не причинив человеку явного вреда.

И сколько бы Андерс не раздумывал, что кроется за неясным синеватым силуэтом, но никак не сумел вычислить кто и что это может быть.

***
Как бы не таращились разведчики на фигурки – ничего сверхъестественного не происходило. Даже после того, как лейтенант задумался о скорой смерти.

Милнер в отличие от Андерса продолжал вести так словно пребывает в глубокой заднице, но к начальству понятное дело прислушивался. Начальство оно для того и существует, чтобы его слушать.

- Мне кажется это место и так хотят снести,- тихо сказал монах,- вот только нет никаких улик или даже приличного количества слухов, чтобы это можно было сделать. Кто-то там наверху столкнулся лбами и теперь нам предстоит разбираться с проблемами на месте. В данный момент, даже если кто-то из нас умрёт гарнизону ничего нельзя будет инкриминировать - ну приехали какие-то люди, ну психи долбаные. Полезли сразу в озеро, в одежде и доспехах и чуть там не утонули. А потом совсем свихнулись и, скажем, с башни прыгнули. Что тут такого-то ? Да места тут нехороши. Может они влияют. Но вот у нас в гарнизоне всё хорошо. Работаем. Пшеницу выводим. Можете посмотреть.

Адоламин улыбнулся.

- Как-то так я думаю будет.

Как же Милнер был близок к истине...

- Мы? Частью эксперимента? Час от часу не легче, - Отодвинувшись от фигурок, Андерс принялся расхаживать взад-вперёд по комнате. Думай сержант, думай! – Мы не должны дать им повода усомнится в том, что мы ничего не видим и не понимаем. Сделаем вид, что ничего не произошло, ничему не удивляемся. Если поверят нашей маске – то никаких несчастных случаев и не будет, просто повода давать не надо. Обойдёмся без конфликтов, мы в меньшинстве.

Хмыкнув, сержант покачал головой, - Нет, есть придётся в столовой, вместе со всеми, если мы будем себя подозрительно вести, и ото всего отказываться, это только ухудшит наше положение. Играть так, играть. Мы же разведка, пустим всё самотёком, а потом отсеем зерно от шелухи.

Замерев на месте, Андерс невольно поежился, - Только вот… не надо таких приказов, лейтенант, надо надеяться на лучшее, не сомневайтесь, если что-то произойдёт, мы справимся, - Отвернувшись, Андерс продолжил уже куда тише, и поникшим голосом, - Только если мы и правда не часть эксперимента, и если нас сюда не послали как подопытных. Что если об этом знают все кроме нас, включая полковника? Что если мы просто как животные, отправленные за забой?

Морн затруднялся в определении поведения Андерса - то ли в нём говорил детский оптимизм, то ли элементарная глупость.

- Пустим всё самотёком, говоришь? Сегодня мы все были в шаге от смерти или тебе показалось забавным изображать рыбу? С таким "самотёком" завтра-послезавтра мы будем покойниками. Заставлять вас не буду, но лично я собираюсь есть лишь то, что привёз с собой, сошлюсь на нездоровый желудок. "Помер от отравления в какой-то глуши" - не такой конец я хотел бы видеть в своей биографии.

Морн снял с себя наконец остатки доспехов и расслабился. Завтра он их не станет одевать, но щит с мечом захватит. Оценка Адоламина его "завещания" в общем-то была логичной, Морн даже спорить не стал, лишь молча кивнул.

- Ладно, отбой, многовато событий и вопросов за один вечер, - сказал лейтенант, не дожидаясь реакции на свои слова. - Повторюсь, действуем предельно осторожно.

- Надеяться на лучшее ?,- Адоламин хихикнул и покачал головой,- Я лучше на собственные руки уповать буду и Илматера. А если об этом знают все кроме нас, то мы уже трупы. Раньше тогда надо было головой думать. Спокойной ночи.

Монах отправился спать. Он возможно и не таскал постоянно доспехи, но тоже устал за время пути и особенно купания.

- Самотеком, это не значит что... да ничего это не значит. Просто нужно быть ко всему готовым, просто до момента с озером мы не знали что тут всё настолько плохо, - Андерс думал добавить еще что нибудь, но лейтенант явно чувствовал себя не лучшим образом, поэтому, отсалютовав, сержант развернулся, и направился в свою комнату, более не мешая своему начальству. Вообще, если так подумать, то и ночевать нужно было в одной комнате. Только вот всё равно бесполезно, если их захотят убить, их убьют, что-бы они не делали. Это не бой что-бы тут всё только от них самих зависело. Главное, не давать повода себя убить, вот и всё.

Зато рассматривание композиции навело на некоторые мысли. Синее непонятное существо из озера? Быть может и правда что-то с этим связанно. Видения еще эти, хм. Дайте ка подумать... хотя думать и правда никто не мешал.

Начинается этот сказ с того, что... лейтенанты ночевали вместе. В одной комнате! Всего-то в одной комнате! Это едва ли не вызовет подозрения о том, что папаша сговорился и с высшим чином (из присутствующих) из ИЕФ. Монах должен представлять независимого наблюдателя, а он... де-факто вскрылся. Это, конечно, не обязательно поймут или заметят все жильцы Риверспир… но всякое бывает.

Сцена в выделенных старшему сержанту апартаментах:

Это была комната на третьем этаже рядом с комнатой Грейстоуна. Ранее в ней проживал Антонио Эстера. Обстановка все еще отражала характер ее прежнего старейшего носителя. Двуспальная кровать с балдахином. Огромные мягкие перины. Белоснежные шелковые ткани. Зеркало во весь рост в массивной деревянной оправе. Шкаф для одежды с изящной резьбой по дереву. Оставалось только представить каких трудов и денег стоило соорудить и доставить эту роскошь в подобную глушь, к тому же в горах. На стенах висят писанные маслом портреты жены и сына. Книжный шкаф уставлен словарями к чужому полузабытому языку Империи Шуун, дварфийской истории и превалирующему наречию подгорных почитателей Морадина, исторические книги разных периодов, особое внимание привлекали книги по археологии гробниц Королей-Колдунов, с упоминанием хитроумных ловушек, и несколько более свежих томов по психологии Tel'Quessir. На стенах развешаны почетные грамоты за достижения, удачные статьи и участие в памятных боях. Под стеклом на столе аккуратно выложены ордена и медали. В сумме девять штук. Массивные, с пышными бантами, из золота и серебра. У стены стойки с разнообразным оружием. Стены увешаны подставками под экзотические мечи Империи Шуун и Кара-Тура, чем-то между собой похожие. Заметно, что один ковер перед письменным столом отсутствовал. Письменный стол завален пожелтевшими газетами из Аскатлы. Четырехмесячной давности.

Стоило Андерсу зайти, как дверь захлопнуться за ним (он не смог бы с точностью сказать, закрыл ли ее сам или она сама захлопнулась). Взгляду сержанта предстал мужчина в возрасте, подтянутый, с благородными чертами лица и черными волосами тронутыми сединой. Гладко выбрит. Одет с тщательностью и аккуратностью. Проникновенный взгляд чуть с прищуром. Дико топорщащиеся кустистые брови. Овальный, не толстый, подбородок. Прямая полоска узких губ застывшая в вечном нейтральном отношении абсолютно ко всему происходящему. Лицо неулыбчивое, под глазами залегли морщины как от тройного недосыпа. Одет в простую, не парадную, шинель и точно не в пижонский гражданский костюм Илуина. Хотя черт знает этих ушастых. Может у них везде и всегда приняты подобные наряды?

Эстера что-то положил в невысокий письменный ящик. В верхнюю полку. Он вздрогнул… Нет, вскрикнул и поднес к лицу левую руку. Между большим и указательным пальцем расцветала кровавая роза от укуса множеством мелких зубов-игл. Историк заозирался. Под ним был недостающий красивый калишитский ковер. Опустил взгляд вниз, куда что-то убрал в ящик. Отбежал к письменному столу, на котором помимо доклада в белой папочке «Захват Шилмистского леса», лежали письменные принадлежности и раскрытый огромный том. Раненную руку он прижал к груди.

Над столом, под портретом сына, на стене висела парадная офицерская сабля, даренная за сражение под Зиннером. Продолжая коситься на ящик, мужчина схватил оружие, но не успел вытащить его из ножен, как что-то громко закричало. Он схватился за голову, зажимая уши. Упал на колени и весь сжался в комок. Потом… известно что. Кровь пошла из ушей, протекла между пальцами. Пара секунд. Глаза разбухали, налились кровью и лопнули. Рядом разбились антикварные вазы той же Шуунской Империи.

***
Дуэту Милнер и Грейстоун ничто не мешало отдыхать, поэтому после небольших формальностей начала дня лейтенанта Грейстоуна и подчиненного ему сержанта ожидали в лаборатории, дабы провести ознакомительный осмотр башни и окрестностей. Если кто-то и не ел в общей столовой, то это только сильнее вызывало подозрения. В отличие от нервничающего Густава Мальтезе, остальные обитатели башни сохраняли прямо-таки ледяное спокойствие. Их жизнь едва ли изменилась с приездом членов ИЕФ и церковника.

Когда дверь в лабораторию первого этажа распахнулась, доктор Ларс Санреза передал майору Гельдорелю сверток в коричневой грубой бумаге. Морн и Андерс услышали слова врача.

- Найди этому применение. Ничего не могу с этим поделать.

- Займусь на досуге, - апатично ответил эльф, глянул на вошедших и убрал вещицу в карман. Ларс тоже проследил за его взглядом. Он состроил лицо, точно им помешали и поспешно удалился, бросив быстрое,

- Доброго утра.

- Итак, - произнес эльф, сняв очки и протерев стекла. Он оглядел подслеповатыми глазами собравшихся, щурясь и пытаясь лучше разглядеть без стекол представших перед ним людей. – Вы готовы начать? Конечно, у нас не образцовый порядок. Штат сильно... урезан… Но мы держимся.

Комната поражала воображение и заставляла крепко задуматься над карьерой ученого, это ж надо такие вещи в такую глушь тащить. Должно быть они того стоили, или просто живший в апартаментах не мог обойтись без них. С другой стороны... он же полковник, да еще и аристократического происхождение. Эх, видимо дело всё-таки не в учёной степени. Жалко всё-таки старика, убил тридцать лет жизни на выращивание пшеницы... Хех, а не такой он уж и старик, как можно было предположить. Андерс уставился на появившегося перед ним Эстеру... как на приведение, которым он кажется и являлся. Рука на автомате потянулась к мечу, однако сержант быстро сообразил что если он начнет рубить воздух и крошить мечом дорогущую мебели и бить посуду, то его за это точно не похвалят. Какие бы он не придумал этому оправдания. Впрочем, как оказалось полковник пришел не за ним, это не могло не радовать. Просто очередная сценка из спектакля. Убрав руку с рукояти меча, и отступив на шаг к двери, Андерс продолжил наблюдать за представлением. Однако вскоре выяснилось что оно было не таким уж и веселым. Одно дело когда просто кто-то кого-то застрелил, а другое когда... раздался крик и Андерс, не в силах, да и не пытаясь чего-то думать дальше, рухнул на колени, следуя примеру призрачного полковника, заткнув уши пальцами а глаза прикрыв ладонями. Нет, только не мои глаза, чертовы призраки!

Очнулся он довольно быстро, и едва не заорав от ужаса, осознал что ничего не видит, только чернота. Неужели он ослеп!? Сержанта мелко затрясло, отчего надетый исключительно воинскими рефлексами, ранее болтающийся у пояса шлем заскрипел забралом. Видимо, эффект был куда сильнее чем прочие, потому что даже будучи пьяным в стельку, Андерс всё-равно мог ходить строевым шагом, надевать броню, реагировать на перечень некоторых приказов, отдавать их сам, и вообще вести себя более-менее адекватно, несмотря на то что сам в это время уж точно ничего не соображал, а тут вот даже шлем задом наперед одел, да и ремни не застегнул. Облегченно вздохнув, сержант трясущимися руками повернул шлем и оглядел комнату сквозь узкую прорезь. Ничего уже не было. Либо оно закончилось в момент смерти полковника, либо Андерс просто провалялся в отключке слишком долго, и проглядел остальное. Не в силах ничего говорить, но страстно желая ругаться, сержант пополз в сторону кровати, избавляясь по дороге от частей доспеха, и цедя сквозь отбивающие дробь зубы многочисленные проклятья, ни к кому конкретно не относящиеся. Забравшись на кровать, Андерс положил меч рядом с собой и заснул, думая о том что после такого сегодня уже не заснет, но организм оказался умнее, и быстро отключился, справедливо решив что завтра день будет не лучше, и нужно выспаться.

Ночью Морн долго не мог заснуть, размышляя над пережитым и увиденным тем вечером. Он был боевым офицером, ветераном войны, но то, с чем он столкнулся в Риверспире, было явно выше его понимания. Лейтенант предпочёл бы встретиться на поле битвы с полчищем орков, чем заново переживать все эти видения и докапываться до сути происходящего в этом осином гнезде. Но Морн был офицером и дворянином, а значит, он сделает всё, чтобы исполнить свой долг, любой ценой. Странно, но мысль о скорой смерти не покидала Грейстоуна. Тогда, в разговоре с Адоламином и Андерсом, эти слова он произнёс непроизвольно, мысль родилась за секунду до того, как уста её произнесли. Сейчас же Морн точно был уверен, что готов пойти до конца, чего бы это не стоило.

Наконец отдохнув, лейтенант не стал облачаться в свои доспехи, пострадавшие в результате его ночного купания, щит оставил под кроватью, взяв только меч. Предварительно перекусив дорожным пайком, из комнаты Морн вышел в дворянском костюме с меховым воротником и золотой цепью. Теперь уже отсутствие доспехов вызывало лёгкий дискомфорт, но их ношение в стенах башни, где все обитатели значатся как "свои", выглядело бы несколько странно. К тому же, если доведётся сражаться с магом или какой-нибудь неведомой магической тварью, то доспехи вряд ли серьёзно помогут, лишь будут сковывать движения.

При встрече с майором Морн формально кивнул в знак приветствия и коротко ответил:

- Готовы.

Ох ну что за день вчера был, думалось сержанту пока он собирал разбросанные по комнате части доспехов. Несмотря на отсутствие неприятных но знакомых ощущений, да и впрочем соответствующих воспоминаний, всё равно ему казалось что вчера он перебрал выпивки. Пришлось немного задержатся убирая разгром в комнате. Хорошо хоть не сломал ничего, впрочем... достав меч, Андерс подошёл к шкафчику в который заглядывал призрачный старик в его видениях, и открыл пару ящиков подцепив их лезвием. Комната выглядела так, как будто её бросили в том-же состоянии, в котором она оставалась после несчастного случая. Даже газеты эти... выкинули бы уже что-ли. Уже опоясавшись оружием и выходя из комнаты, Андерс прихватил с собой первую попавшуюся и на ходу пробежался взглядом по заголовкам.

Эльф как и ожидалось уже был на ногах, хорошо им, эльфам... Мало того что живут чёрт знает сколько так еще и это. Есть чему завидовать. А свёрток это видимо ростки пшеницы с отклонениями от нормы в росте, или с выдающимися свойствами. Селекция, хех, заумное слово суть которого Андерс естественно не понимал, хотя ему это еще ни разу не помешало.

- Понимаем, порядок это конечно хорошо, но им можно пожертвовать если не хватает времени на что-то важное. Да и... несчастные случаи эти, наверное теперь количество желающих тут работать заметно уменьшилось? Хм, куда поведёте? - Бодрым и оптимистичным голосом закончил Андерс, и чуть пропустив вперёд майора, помня о том что помимо всего прочего, слух эльфов вполне соответствует длине их ушей, а испорченное зрение не значит плохой слух, шепнул на ухо рыцарю кратко охарактеризовав ситуацию, - В моей комнате та-же хуйня что и в твоей, даже хуже.

Адоламин, как ни странно, выспался не так уж плохо. Возможно потому, что куда больше товарищей привык к своей беспомощности в бою. Конечно он умел дать в как следует в глаз, или швырнуть кого-нибудь под стол, но никогда не отличался настоящими способностями в плане оружного боя. Да и вообще оружия в руках почти не держал, а потому давно уже примирился с тем, что есть куча всяких людей, и нелюдей, которые при желании могли бы его убить. Порой так, что он этого даже не заметит пока нож не войдёт ему под лопатку или в печень.

А вот ситуация за завтраком ему не понравилась. Да и ужин тоже был так себе. Настроения были как в какой-нибудь деревне после набега разбойников, когда налётчики вроде уже и ускакали, а крестьяне всё равно жмутся по углам и всех приезжих на всякий случай встречают с вилами в руках. Конечно, солдаты ничего такого себе не позволяли, но ощущение было такое, что они ждали, что скоро случится что-то плохое и они не были уверены с кем именно.

- И вам доброго утра. И пусть ваша боль уменьшится,- поприветствовал эльфа монах.

Грейстоуну определенно было тесно и непривычно. Неужели он ожидал орочих орд и галоп по горным плато с копьем? Если так, то тихий Риверспир и его змеиный клубок явно не подходил лейтенанту. Впрочем… он всегда мог решить вопрос грубо, к чему был более привычен, что было куда более понятно его стилю ведения переговоров. Это ведь тоже один из вариантов “problem solving”! Как никак он представитель структуры внутренней безопасности и имел полное право и полномочия применить силу и подвергнуть обитателей аресту. А что написать в рапорте? Ох, право слово… Что за глупые вопросы! Когда это а отчете не звучали инсинуации? Когда за это не страдали невиновные и виновные? Пара обличительных слов, подкуп свидетелей (выжившие убежавшие орки и полу-орки… найденные даже не здесь… пары золотых хватит). Никто не усомнится в доблести и чести… сэра Грейстоуна. Зато битва за Кетзулла ждет, а это настоящее раздолье для тяжелой кавалерии! Ха. Куда приятнее воевать с троллями. Все просто и понятно. Руби-кромсай. Забрасывай сверху чондазским огнем. Благо, майор Илуин за столько лет позаботился, чтоб амнийские войска получали свои артиллерийские и противотроллиные снаряды. А можно было решить вопрос миром… прийти на личный разговор к Гельдорелю. Все толком обсудить и написать в столицу заключительный отчет под диктовку майора. «Все спокойно в Риверспире. Идеальный порядок. Никаких полу-орков нет и не было.» Стоит только пару раз провести пером по бумаге, а там представление к награде и высочайшие почести. Это куда лучше чем ворчать, терпеть, страдать головной болью и чувствовать себя ребенком в большой страшной башне. При некотором договоре с совестью и братом Милнером, все можно обустроить. Монах выглядел как человек, тоже не обрадованный происходящим. Сержант... а что сержант? Приказы не обсуждаются!

"Герцг Мальборо с многотысячным войском осаждает Нашкель" - так гласил заголовок на газете, которую первой выхватил Андерс.

На замечание о "жертвах" эльф благоразумно никак не отреагировал. У него не дрогнула ни одна мускула лица.
- Желающих нет. Он нас знают от силы человек двадцать, - обрисовал ситуацию майор. Похоже он не расслышал шепоток сержанта при шуме внутри лаборатории.
Илуин кивнул на пожелания монаха и ответил сержанту.
- Лабораторию вы видели. на третьем этаже почти такая же. Третий этаж посетили. Могу показать медицинский отсек и телескоп, - договорив, эльф вернул очки на прежнее место.

В иных условиях Морн немедленно устроил бы сержанту взбучку за подобное панибратство. Обращения к себе, старшему офицеру, на ты и использование матерных выражений лейтенант не терпел, но он понимал, что Андерс не в себе из-за событий прошлого вечера. Удостоив сержанта сердитым взглядом, Грейстоун сосредоточился на майоре:

- Конечно, покажите. А пока я хотел бы расспросить вас о вечерних событиях. Всю ночь они не давали мне заснуть. Я много лет прослужил в армии, повидал всякого, побывал много где, но ситуация, когда трое совершенно здоровых людей без видимых причин лезут в озеро "купаться" - это из ряда вон. Хотелось бы услышать ваше мнение на этот счёт и прошу не юлить, в такие совпадения я не верю.

Лейтенант решил не ходить вокруг да около. При первой встрече он показал себя не лучшим образом, наверняка эльф принял его за простака, каким рыцарь себя не считал. У Морна были все полномочия и он намеревался добиться от обитателей башни всей правды, чего бы это не стоило.

Подобными речами Морн сумел бы уговорить только необразованного деревенщину.
- Идемте, - позвал за собой эльф, не подав виду, что вообще слышал слов лейтенанта. Он мрачно молчал, о чем-то сосредоточенно соображая. Идти было недалеко. Следующая дверь налево и лазарет перед глазами разведчиков. Майор прошел вперед первым. Комната представляла из себя заштукатуренные, побеленные стены. Надпись красной краской «Лазарет». Шкафы с препаратами. Некоторые под замками. Склянки с жидкостями, частями растений, порошками. Множество ювелирных весов, славящихся своей точностью. Аккуратно разложенные медицинские предметы, более напоминающие о казематах, где пытает Инквизиция. Молотки, скальпели, прочие странные металлические предметы, думать о назначении которых не хотелось. Массивная железная дверь, запертая на сложный четырехуровневый замок, больше напоминая сейф. На железе вырисована печать, чем напоминающая лабиринт. Пара металлических столов.

Эльф подождал, пока дверь закроется за последним из членов ИЕФ.
- Дело в том, что мы воссоздали в озере прототип загрязнения водных ресурсов, через отравление местных пресноводных обитателей. Теперь они выделяют в жидкость секрет, который смешивается с водой и испаряясь вызывает галлюцинации. Испытывали мы его на косяке горной форели, которую выращиваем для себя. Концентрация содержащегося в воде вещества превысила все ожидаемые нормы и теперь к этому месту лучше не подходить... Проблема в том, что использовать данный прием как оружие не выйдет. Подземные воды? Не вариант. Проточные реки... слишком малые дозы. Крупные озера на территории Амна принадлежат людям, но даже если получить доступ хоть к одному приличных размеров водоему на территории обитания врага, то быстрое привыкание сводит эффект на нет. Поэтому бегая вокруг него по утрам, я, в отличие от вас, не испытываю... более не испытываю... того же.

Когда рыцарь задал прямой вопрос майору, Андерс напрягся подумывая о том а не стоит ли сразу хвататься за меч. Эльф же майор! Плевать что мы какая-то там разведка, он может ничего не отвечать, может приказать повязать всех. Вот теперь действительно нужно было быть максимально внимательным, уже было поздно прикидываться дурачком. Но, слава богу обошлось. Всё-таки не только он хотел решить всё мирно. Но спать спокойно от теперь точно не сможет.

Объяснение ситуации впрочем выглядело вполне логичным. Однако Андерс ему всё равно не верил, бред какой-то. Они тут что, получается все наркоманы на этой базе? Вон и майор бегает кругами вокруг озера чтобы подышать отравой, ха, смешно. Но виду сержант не подал, говорит так, пусть будет так. Сделаем вид что поверили. Но по крайней мере теперь точно ясно что тут занимаются далеко не пшеницей.

- Хм, временный эффект тоже неплохое подспорье. Вы не пробовали концентрировать данное вещество? Если его смешать скажем со спиртом... да запустить с катапульты через стены города, или в скопление врага. Спирт же быстро испаряется... только разольешь буты.. хм, быстро испаряется, да. Значит и воздействие будет мгновенным, даже пятнадцати минут хватит чтобы поменять ситуацию.

Майор усмехнулся, выслушивая сержанта.
- Чтоб проверить эффективность идеи придется начать войну, а это не то, чем мы здесь занимаемся.
Про себя эльф пробурчал что-то на тему выпить спиртяжки с Андерсом, но в каком контексте было совершенно не разобрать.
Гельдорель глянул на шкаф с запертыми препаратами.
- Здесь мы проводим обследования, операции... вскрытия. Гм.
Непоседливый сержант и Милнер заметили как ручки дверей провернулись и буквально всосались в камень. Свет из узкой щели исчез. Никакого проема для лучников. Ничего... Морн и Илуин продолжали ничего не замечать, слишком поглощенные своими мыслями или осмотром, а то и произнесенными фразами. Стало резко холодно. Изо рта пошел парок. Стены, стекло и одежда резка начали порываться инеем от упавшей температуры. Мурашки побежали по коже. Пальцы и уши практически мгновенно заледенели. По полу застилился беловатый туман, но не успевая пролететь до середины комнаты, застывал причудливыми сверкающими белыми сталагмитами. Майор осмотрел свою посиневшую от холода руку с удивлением и непониманием. Вдыхать ледяной воздух было больно легким непривычным к подобным морозам при мягком суб-тропическом климате Амна.
- ЛИС? - спросил дрожащими губами эльф, медленно передвигаясь по скользкому полу, почти мгновенно окоченев, в сторону стола с разнообразными бутылями. - Что происходит? Открой блядские двери?!
Если Морн и Андерс могли еще как-то реагировать, то для одного из них - аскетичного монаха - все закончилось. белый как смерть, стоило ему глубоко вдохнуть дыхание Кании, как он мгновенно замерз и превратился в ледяную статую. Форма Милнера покачнулась, потеряв гибкость и равновесие. Упав, она разбилась на мелкие кусочки, точно форфоровая ваза. Что-то красное ярко сияло и искрилось, словно свежевыпавший снег. Нечто нереалистичным было взирать на монха и видеть его грудой кровавых осколков.

Ответ майора отдавал ложью, рыцарь был в этом уверен, но что-либо оппонировать не стал. В который раз он подумал, что его начальство допустило крупную ошибку, когда отправило его отряд разбираться с магической чертовщиной. Вот что мог ответить на это Морн? Выделения форели - причина галлюциногенного бреда? У лейтенанта напрочь отсутствовали знания в этой области. Зато из ответа Илуина он теперь точно знал, что просто так от майора правды не дождаться. Всё больше Морн склонялся к тому, что видения правдивы, а эльф и есть причина всех бед. Он молча обдумывал свой следующий вопрос, попутно осматривая помещение.

Произошедшее застало рыцаря врасплох, он как раз подходил к Илуину для очередного раунда неприятной игры в вопросы и лживые ответы, как вдруг резкая боль пронзила его, кожа побелела, члены моментально закоченели. Первой мыслью Морна было: "Проклятый маг решил играть в открытую", но тут же стало понятно, что и для эльфа всё происходящее было настоящим шоком. Морн обернулся в своим подчинённым - с ужасом он наблюдал за смертью Адоламина. Он инстинктивно бросился было на выручку, но тут же осознал, что для монаха всё кончено. Сержант ещё был жив, но, как и его командир, пребывал на грани этой самой жизни и судьбы, постигшей Милнера.

Плохо соображая в этой ситуации, лейтенант нашёл глазами то место, где только что была дверь и, разбежавшись как следует, со всей силы влетел в неё плечом.

Нет, лазарет мало походил на нормальный военный госпиталь. Какие-то склянки и растения вместо нормальных бинтов и жгутов, а набор инструментов был явно чересчур разнообразным, чтобы использоваться исключительно для лечения ран. Андерс конечно и сам носил на поясе парочку снадобий помогающих при любых ранениях, которые молодому сержанту выдали любящие родственники, за что он их и уважал. Вообще, Андерс подозревал что это всё дело рук того самого эльфа, что неплохо подучил его по части магии, но как бы то ни было, его сослуживцам обычно присылали куда менее полезные, а часто и вовсе неприменимые в солдатской жизни гостинцы. Только вот вряд-ли тут лечили персонал исключительно магией, разве что... мысли опять сдвинулись в сторону доходности работы учёных, но ушли из головы вместе с мгновенно кристаллизующимся паром собственного дыхания, с неразличимым уху шорохом ссыпающегося на пол. Да ну её.. такую работу

- Что за...!?

Пример монаха однако показал что лучше не то что не говорить, а даже не дышать. Но увы, это было невозможно. Поэтому, Андерс, закрыв лицо начавшими леденеть руками, глубоко, но медленно набрал полную грудь воздуха и побежал к двери вслед за лейтенантом, сразгону впечатав сапог в точку на пару сантиметров в стороне от предполагаемого замка. Если рыцарь всё-таки погнул механизм, то штифты замка после такого должны были окончательно выйти из пазов. В последний момент перед ударом Андерс даже невольно зажмурился, представив себе как от удара о стену сначала Морн разлетается кровавыми заледеневшими кусками а потом и он сам ломает ногу так-же брызнувшую красными осколками.

- Майор! В этих склянках есть что то легко воспламеняющееся на случай если дверь не поддастся, а еще лучше то что может вспыхнуть само по себе? Реагенты какие-нибудь, смешать, зажечь, иначе замёрзнем нахрен!

Все мысли о том что эльф сам не знает куда ходит и водит людей сержант пока оставил на потом. Неужели это у них такая система заморозки и консервации тел, растений да и вообще всего остального включая еще живых людей? Но зачем так холодно то? Арргх.
.

Работка в ИЕФ была не из самых приятных. В этом Андерс был чертовски прав. А зачем послали? Не колдунов же посылать - это исчадие Ада! Им самое место на костре. Любой скажет. Получается выбора особого нет. К тому же, наверху важным людям явно наплевать кого посылать и в какие трудности ставить простых парней. Ну... почти. Рыцаря послали затем, что его точно не посмеют прирезать. Голубая кровь. Выкуп скорее потребуют. Убивать в этой среде значит нажить на много поколений врагов. Им результат подавай, а что они вознамерились друг друга сгноить и уничтожить, так с того только воинам страдать, пока они по двору расшаркиваются и плетут интриги в мирный период времени. И обитателям башни без ИЕФ хлопот хватает, чтоб еще и сказки рассказывать разведке. Вот и выходит, что одним доказательства и отчеты подавай (а какие господам угодно - не сказано!), другим - с глаз долой разведку с их вынюхиванием и из сердца вон. А нечто непонятное, что в проклятых руинах проснулась, попеременно за что-то или зачем-то или почему-то всех пытается убить. Сплошное недопонимание и сталкивающиеся интересы, а ты крутись!

Кого бы или что бы там не звал эльф, леденящий воздух прорезал только металлический скрежет и шипение.
- Я этим и занимаюсь, - рыкнул Гельдорель. Пальцы совершенно не слушались. Причем у всех присутствующих. Волосы покрылись изморозью и ломались на глазах при ударе о дверь. Вначале рыцарь, а затем Андерс с эльфом. Да так поднажали на треклятую дверь, что та сдалась и рухнула на пол, высвобождая разведчиков.

Грохнувшийся рядом с сержантом эльф на локтях отполз из прохода. У Гельдореля пальцы скрючились и заледенели так, что он ими двинуть не мог. Ледяная стужа закружилась вихрем в лазарете, просачиваясь в следующую комнату (по счастливой случайности оказавшейся библиотекой) и разрисовав ледяным узором каменную стену. Но потом остановила свой морозящий рост и медленно стаивала, исчезая как будто не было. Замки и окно вновь проступили, являя себя миру. Только зубы стучали так, что первую минуту сказать что-то внятнее стаккато не выходило.
- Сппииррртттяжжжечккки мможжетттт? - выдавил майор.

Высадив дверь, Морн упал на тут же обледеневший пол и немного отдышался. Боль от переохлаждения немного отступила, изнутри его грело, нет, сжигало пламя бушующей ярости. Он только что потерял боевого товарища, человека, за жизнь которого нёс ответственность. Разбитое на кровавые кусочки тело Адоламина не выходило у лейтенанта из головы, взор его застилала кровавая пелена. Рука его легла на рукоять меча. Сейчас он сделает то, чего никогда, ни при каких обстоятельствах не мог бы себе представить. Он сделает то, что идёт вразрез с его рыцарской, офицерской и дворянской честью, что идёт вразрез с самой его натурой, но теперь это неизбежно рвётся наружу. Резко крутанувшись и на ходу доставая меч, рыцарь левой рукой схватил ослабленного эльфа за горло и мощным рывком поднял его над землёй. Навалившись как следует, Морн со всей мочи приложил майора к стене и приставил к его горлу клинок.

- ЧТО ЭТО БЫЛО, ТВОЮ МАТЬ?!!!

От крика вены на шее рыцаря вздулись. Сейчас он выглядел страшнее, чем самый дикий и неистовый из всех виденных им орков. Чуть-чуть успокоившись, Морн добавил:

- Если хоть слово мне не понравится, ты - труп, сука. Понял?

Эльф обжог взглядом ненависти Морна, который, к сожалению для эльфа, сильно уступала кровавой ярости рыцаря. Пальцы все еще плохо гнулись и не слушались. Очки майора слетели набок. Он скосил глаза в сторону, словно ждал появления кого-то. Но неизвестный так и не появлялся, почему пришлось встретиться в взглядом взбешенного рыцаря еще раз. По Гельдорелю было заметно, как унижение быть придавленным к стене и оскорбленным неуважением жжет его изнутри. Стараясь не поддаться гневу и не ляпнуть нечто такое, за что его убьют, бывший разведчик стиснул зубы.

- Ст-траж, - выдавил он сквозь зубы, смыкая заледеневшую кисть вокруг запястья руки Морна, которой тот удерживал Илуина за ворот. - Эт-тих др-ревних р-руин. Л-лИС. - Майор сделал передышку, следя за реакцией лейтенанта.

Андерс молча стоял в стороне, растирая замёрзшие ладони. Адоламин был на его памяти далеко не первым кто умирал у него на глазах, а кое-кто умирал даже не руках. Но большинство из них знали на что шли и почему умирали. Стрела ли это, копье или кинжал в спину, но всё равно это было то что такой человек как Милнер мог предугадать и избежать, и успешно избегал вот уже три года. Одно только радовало, не мучался. Всё произошло за секунды, скорее всего он даже ничего не успел понять, а теперь уже где-то там, в чьих-то чертогах. Каким богам молился его спутник, Андерс к своему стыду не вспомнил, но наверняка честным и справедливым. Тиру может быть?

- Подожди, не надо его убивать. Сунем обратно в морозилку, будет тут еще один «несчастный случай». Такой-же как с Мигелем Камильдо, по сути. Не волнуйтесь, мы тоже «что-нибудь придумаем».

Нет, эльф говорил правду, теперь то всё складывалось. Сержант подошёл поближе чтобы в случае если эльф начнёт выделываться, подстраховать лейтенанта.

- Почему эти чёртовы эксперименты так важны? Почему о них не знает никто кроме вас и почему, чёрт побери, из-за них гибнут люди? Что может быть полезного в этом духе если вы его не то что подчинить, а даже понять то не можете? Лучше бы вы правда занимались исключительно тем что пшеницу выращивали, и пользы больше, и жертв меньше.

Ну что-ж, назад пути теперь не было. Со щитом или на щите. Пан или пропал. Слава или смерть и прочее множество коротких поговорок похожего содержания. Нарушение субординации это всё-таки не просто так. Но, зато теперь всё встало на свои места.

Силовая дипломатия подействовала на остроухого мерзавца. Морн сам не ожидал, что Илуин сдастся. И от себя таких действий лейтенант тоже не ожидал. Сейчас он мучительно соображал, что же делать дальше. Если отпустить эльфа, то тот может выкинуть какой-нибудь магический трюк, но и убить безоружного, припёртого к стенке офицера рыцарь не мог. Илуин очевидно был подонком, но непосредственно в смерти Адоламина не был виноват. Всё ещё не отпуская майора, Морн позволил сержанту продолжить допрос. Нужно было выяснить всё об этом страже, а уж затем решать судьбу мерзавца. В конце концов, на кону могло стоять куда больше, чем жизни обитателей и гостей башни.

Эльф боковым зрением приметил, как Андерс сменил позицию, но не отрывал тяжелого взгляда от Морна. Только лицевые мышцы рядом с ушами двигались, подсказывая, что он отвлекается на сержанта и слушает его, борясь с желанием вырваться из цепких рук рыцаря.

Андерс не стеснялся и завалил майора вопросами, на которые не так-то просто ответить парой фраз. А его крайне неуместное замечание касательно пшеницы позже ему точно дорого обойдутся.

- Важны? – начал свою речь Гельдорель. Естественно, пребывание члена Дома Илуин – представителя знати среди эльфов – имело политический смысл, а не только причину в научных достижениях. – У меня есть приказ и я его выполняю, - выдал он старую заученную фразу. - Мне говорят – уничтожь город и его население вымирает за неделю, - но осознав, что подобный ответ едва ли устроит членов ИЕФ, он продолжил. - Амн слишком погряз в войне. Страна разорена. Мир продлится недолго. Что нужно для победы в грядущих битвах? Оружие, которого ни у кого нет. Вы же боитесь и отрицаете магию. Убиваете колдунов. В Риверспире мы изыскиваем иные методы. Высшее начальство о нас знает. Да, мы не высылаем отчеты для архива Аскатлы. И это служит гарантией что ни одна идея или разработка не попадет посторонним лицам на руки.
Было заметно каких больших усилий Гельдорелю стоило сохранять спокойствие.
- С ЛИС все было отлично до недавнего времени. Страж Запретного Города тысячелетие охраняет последнее пристанище Короля-Чародея Тай Лунга. И оно весьма лояльное. Было. Эти же убийства… я… это… - майор замялся и некоторое время смотрел в сторону. – По всем диагностикам с системой все в порядке. За легким исключением, что ЛИС началО имитировать поведение женщины и больше разговаривать на чондазском. Иных отклонений замечено не было. В свое время я перенастроил ее с высшего шуун на мой родной язык. Для ЛИС он оказался куда проще в изучении… Да, оно живое и обладает разумом, - запоздало объяснил майор, предположив, что разведчики его не понимают. – Лайв Интеллектуал Спелл – ЛИС. Саморазвивающееся и с характером, но безвредное. Хм. С ее помощью мы сохраняли внутри пещеры холод, необходимый для исследований, сдерживаем пробы болезней и вирусов, она охраняет подступы к башне и в… целом может легко ее разрушить… Но у нас заключен договор. И в нем строго запрещено убийство исследовательской группы. К тому же… она не помнит никакие случаи, которые повлекли за собой смерть моих подчиненных. Я пытаюсь разобраться с проблемой, но дону … нужно обязательно разрушить все, что создавалось столь тяжким трудом, чтоб выгнать из… кхм… этого моложавого выскочку. И тут присылают вас, чтоб все испортить, - зло процедил он сквозь зубы, - и снова начинают оживать аномалии. Уйма работы и наблюдений насмарку.

- Надо было сразу говорить что тут херня творится, и вопросов было бы меньше, и проблем.

Андерс немного остыл, а мысли о том что всё могло закончится гораздо хуже, о том что надо было эльфа сразу прибить, да и много какие еще отходили на второй план, освобождая место под более прагматичные. Нападение на старшего офицера им просто так не простят, это было совершенно ясно, можно было только постараться смягчить последствия, да и то... не стоило оно этого.

- Меня совершенно не интересует ваши разборки с начальством, они меня не касаются и я в них не лезу. Говорю вашими-же словами. У нас есть приказ, и мы его выполняем, а когда из-за доверия к вам при выполнении приказа гибнут люди, которые даже не понимают за что гибнут, — это уже выходит за рамки.

Сержант пору раз сжал кулаки, нестерпимо хотелось врезать эльфу, но это уже будет шаг после которого назад пути не будет. Да, да, он не разведчик. Не понять ему этого, хотя?

- Как будто вы не знаете что делают в разведке за донесение ложных сведений и выдачу заведомо ложной информации. Это... это как будто в засаду попали! Причём исключительно по причине того что нас о ней не предупредили. Что теперь? Мы не исследовательская группа, значит эта «ЛИС» может нас безнаказанно убивать?

- У нас приказ выданный полковником, в котором много допущений и разрешений на случай непредвиденных ситуаций. Так что пока вы не предоставите что-то подписанное высшим начальством... в общем, после произошедшего, я ни одному вашему слову не верю.

Андерс старался даже не оглядываться в сторону выбитой двери, где уже должно было подтаивать то что ранее было Милнером. Понятно теперь что полуорки тут такие забитые... его бы заставили ТАКОЕ убирать.

Тираду Андерса лейтенант слушал вполуха, от внезапного приступа ярости даже его собственные мысли заглушало учащённое сердцебиение. Рассказ майора расставил всё по своим местам. Живое заклинание ЛИС было причиной всего происходящего, но...

- Зачем этой ЛИС сначала заставлять моих людей топиться, затем посылать нам видение того, как умер Эстера, а потом снова пытаться убить нас?

Впрочем лейтенант не особо рассчитывал на ответ Илуина, по реакции майора на внезапный холод он понимал, что тот не владеет ситуацией. Но в силу полного отсутствия понимания этой ЛИС у самого Морна, он мог хотя бы воспользоваться умозаключениями эльфа.

Хотя вопрос с тем, что же делать дальше, не давал покоя рыцарю. Он склонялся к тому, чтобы свернуть операцию. Мыслей относительно того, как иметь дело с живым заклинанием, у Морна не было, кое-какие разведанные получены, для доклада сгодятся, ну а если доставить с собой свидетеля...

- Сержант, найди, чем можно связать майора. Будем собираться в обратный путь, а Вы, Гельдорель, поедете с нами.

Пока Андерс произносил еще более длинную тираду, чем сумел соорудить Гельдорель, то система безопасности пришла в норму. Посторонние шумы и шипение прекратилось. Воцарилась тишина без ненормальных помех.

- В моем поведении не заложено возможность убивать представителей разведки, - раздался из ниоткуда женский металлический голос все с тем же мягким акцентом и удлиненными «р», которыми это пыталось создать эффект местного говора.

- Я больше не скажу ни слова, - заявил эльф, осознав, что ЛИС проснулась.

Гельдорель не сопротивлялся задержанию. Его довольно быстро связали. На удивление, майор легко сдался, что совершенно не состыковывалось с его выставленным уровнем опасности.

Рапорт. Отчет. Грейстоун и Андерс разжалованы до рядовых солдат и отправлены в Кетзула.

Что же стало с майором? Эльфа заключили в башню. Он не отрастил длинные прекрасные волосы и его не спас прекрасный принц на белом коне, но его длительное пребывание под стражей вышло весьма комфортным пока длился суд. Проходил он за закрытыми дверями и не был оглашен общественности. За все заседания Гельдорель из дома Илуин не произнес ни единого слова свидетельства, следуя совету своего защитника.

Улик в доказательства вины благородного эльфа не было предоставлено в управление разведкой ИЕФ, посему спустя два года майора оправдали и восстановили как научного руководителя базы Риверспир.

Этому так же послужил тот момент, что таинственные и ужасные убийства продолжились без майора, пока не погибли все обитатели засекреченной твердыни. Кто же совершал убийства так и не было установлено. Был ли это страж Запретного Города или Шмы-Бек или иной обитатель башни, а может и нечто, оставшееся нераскрытым. Впрочем, с гибелью всего первоначального состава базы Риверспир аномалии и убийства прекратились.

Уникальная пшеница была потеряна. Архив уничтожен и многие разработки погибли во время пожара.

В 1242 году война с троллями в Кетзула в середине лета подошла к победному концу. Выжили ли при этом Андерс и Грейстоун - неизвестно. Морн пропал без вести. Бывший сержант вернулся домой только чтобы узнать, что его младший брат Эрик стал бандитом с большой дороги, а семью за неуплату налогов выселили на улицу и заставили побираться.

Эльф оказались злопамятными и мстительными сволочами, которые не преминули проявить свою натуру, что сказалось в виде родового проклятия на семью Грейстоун, которая в течении двух поколений сгинет с лица Торила, благодаря резкому ухудшению здоровья как ныне живущих так и новорожденных ее членов.

Каро Эмильо добился своего. Генерал Франсиско был отстранен от дел, отправлен в деревню без возможности выезда, но через месяц бежал и по слухам воевал в Кезула как простой рядовой. Дальнейшая его судьба не установлена. С его уходом со службы в амнийской армии не была проведена военная реформа, перевооружение и адаптация под новые условия ведения военных действий согласно новейшим разработкам базы Риверспир. Это оказалось на руку Вест Хартленду и Тетиру. Нашкель отстоять не удалось и он вместе с переходом через Облачные горы отошел к северному соседу.

The end