В мутной воде | ходы игроков | Судовой журнал U-300

- Вёльде, ну ты голова просто! Сейчас-то я и сам вспомнил про штуку Рихтера!, - Теодор взъерошил тому волсы и даже ласково толкнул ладонью в затылок так, что съехала пилотка.

- Фёне, золотые твои руки и долгая память! И как все эти штучки-штекерючки-то упомнил, а?, - Хрюшке тоже досталось офицерское похлопывание. Музыка просто заставляла Трёкенталя фонтанировать хорошим настроением, движения стали лёгкими и танцующими.

- Фройлян Келлер?, - ритмично профланировав к радистке, галантно предложил он ей руку, изогнувшись дугой.

- Давным-давно, до войны, ещё дома в Кёнигсбергской мореходке, мой тренер по боксу учил нас, что танцы очень помогают движению в ринге. Мальчишки сопливые по большей части через губу игнорировали его совет, скрывая стеснение подкатить к даме. Но только не выросшие на Кёнигштрассе c видом на Герцогово Поле, нет!

23 февраля 1945 г., 13:30

Плавание продолжается. Лодка проходит вдоль южного побережья Норвегии, успешно миновав Сьавангер и Кристиансанн. Здесь, фактически во внутренних водах Рейха, чувствуешь себя намного спокойнее. Противолодочная авиация Томми не рискует патрулировать эти воды – хотя небо над проливом Скагеррак в равной степени свободно и от немецкой авиации. О причинах такого затишья остается только гадать – в те часы, которые остаются свободными от обычных корабельных обязанностей и тренировочных погружений. Лодка работает как швейцарские часы – надежно и размеренно, легко и безропотно достигая пределов, заложенных техническими спецификациями. Радиоэфир остается чистым на протяжении многих часов – даже официальные сводки перестали поступать. Команда, по-видимому, ощущает эту странную напряженность, которая создалась где-то далеко, за пределами металлического корпуса лодки. Что-то назревает – что-то жуткое и необъяснимое.
Die Welt stürzte sich auf den Bauch, wie ein Wolf in die Büsche
Die Welt zu spüren, was ich mit Feder weiß
Ist in der Nähe der Zeit von Feuer in den Himmel
Dass die Stunde Aufstieg des schwarzen Mondes
Эти строки Фон Рюгге прочел в раскрытом блокноте одного из матросов – торпедиста Штульде. Мрачная апокалиптичность, сквозящая в этом белом стихе показалась ему пророческой.
Море неспокойно. Шторм, начавшийся вчера ночью, усиливается с каждым часом, лодку подбрасывает на накатывающих валах, вахтенные спускаются вниз промокшими до нитки, с намерзшей коркой льда на бушлатах и лицах.
Стабсбутсман Рудт грохоча тяжелыми ботинками по металлическим перекладинам лестницы, спускается с мостика в командный пост. У самого пола его настигает вспененный поток воды, который, впрочем, не вызывает у него особого беспокойства. Кисти Рудта походят на клешни – от холода и сырости их словно заклинило, совершенно лишив гибкости и подвижности.
Кок приносит обед и офицеры рассаживаются вокруг стола. Фройлян Келлер отводят почетное место сбоку, там где меньше всего вероятность быть потревоженным проходящими матросами. Трекенталь садится с торца, спиной к торпедному отсеку, капитан располагается рядом с ней в углу, первый вахтенный и механик садятся напротив.
Стюард ставит в центр стола большую супницу, из-под крышки которой торчит массивная ручка половника. Трекенталь приоткрывает крышку, впустив в затхлую сырость кают-компании облако ароматного бульонного пара.
Половник по очереди стучится в дно офицерских тарелок. Шеф создает над тарелкой конструкцию из скрещенных ложки и ножа, закрепив на ней зачерствевший хлеб. Поднимающийся над тарелкой пар немного размочил краюху и она начала буквально расползаться, роняя крупные крошки в суп.
- В этом хлебе воды больше чем муки, - хмуро констатирует шеф.
В самый разгар трапезы оживает радиостанция. Эмили пробирается к ней, принимает шифровку, пересаживается к «Энигме».
- Лодка U-310 передает свое местоположение, - рапортует она спустя некоторое время, затем зачитывает цифры координат. Штурман шуршит линейкой по клеенчатой поверхности карты.
- Это совсем рядом с нами, - сообщает он.
Фон Рюгге когда-то знавал командира U-310 – они вместе получали назначения на свои лодки в Киле летом 44-го. Звали его Вольфганг Лей, если память не подводила. Какое-то время оба они состояли в 7-й флотилии, а потом, в 44-м, лодку Рюгге перевели в 11-ю, с базой в Бергене, а Лея – в 13-ю – в Трондхейм. Возможно лей тоже вел свою лодку в Киль, повинуясь приказу ОКВ? В любом случае, «поздороваться» со старым приятелем было бы совсем не лишним.

- Спасибо, фрёйляйн Келлер, - ласково улыбнулся Трёкенталь.

- Что-то не припомню никаких знакомцев на 310, да и в одной стае мы с ними не охотились, - почесав загривок, наконец изрёк он.

- Однако это не мешает перекинуться добрым словом: в такую погоду разве что оно согреет!, - с энтузиазмом завершил он.

- Пойдем на сближение, каплой? Может у них и новости о затишье этом есть?...

Эмили улыбнувшись кивнула Теодору, мол, не за что. Жизнь на лодке оказалась не настолько ужасной, как показалось вначале. Девушка почти привыкла к постоянному шуму и странным запахам. Работа была привычной, команда слаженной, вот уже несколько дней они плыли вдоль южного побережья Норвегии. По сравнению с Бергеном, здесь не было бомбежек, не выли сирены и враждебные взгляды норвежцев не жгли сину. Однако, Келлер, не была наивна и хорошо понимала что эта безмятежность моря не будет вечной.

- Фройлян, - Фон Рюгге никак не мог заставить себя обращаться к Эмили по званию, видимо аура неформального общения в плавании была сильней всякой уставной субординации, - Передайте на триста десятую, пусть пока покрутится в переданном квадрате. Заглянем к ним на огонек.
Время еще было, так что обед никуда не откладывался. От мысли о том, что придется лезть наверх, под пронизывающий ветер и ледяной душ, уже сейчас передергивало. Поэтому стоящая перед каплоем, парующая тарелка бульона как ничто другое согревала душу. Хлеб Йоахим бросил прямо в юшку, где он тут же окончательно расплылся сероватой кашицей. Это конечно не блюдо от шеф-повара берлинского ресторана, но тоже весьма недурственно, особенно если сравнивать с баландой, которая обычно остается к концу затяжного похода. Вполне себе аппетитно.
Быстро покончив с бульоном, Ханс напялил фуражку и глянул в проход в ожидании стюарда с кофе.
- Итак - рандеву. Да, Гильза, новости нам сейчас нужны не меньше, чем тарелка горячего супа.

- Ха! В такую зыбь и ливень их, новости, ещё получится передать горячими от лодки к лодке, а вот тарелкой вряд ли удастся перебросится, не говоря уже о супе!, - уписывающий варево за обе щеки Гильза, покосившись на даму, тем не менее утрудил себя пережевыванием и сглатыванием перед ответом каплою.

- Хотя эта хмарь нам будет на руку: такое ощущение, будто мы единственные вышли на плац-парадную площадь, в то время как недруги караулят со всех сторон...

Быстрый обмен короткими радиосообщениями, новый курс, проложенный штурманом в суетливой поспешности, мягкая инерция поворота, отозвавшаяся в такт изменению частоты работающих на корме двигателей.

Через два часа, к некоторому приятному удивлению, шторм несколько стихает – хотя видимость, по-прежнему оставляет желать лучшего. Снег с дождем, белесым маревом окутавший лодку сменился тяжелым, густым туманом, настолько плотным, то казалось его можно нарезать ломтями. Пришлось вынести на мостик небольшой прожектор. На море по-прежнему было неспокойно – тяжелые, пенистые валы то поднимали лодку на несколько метров вверх, то стремительно бросали вниз. Острый нос «Оборотня» рассекал их вершины, обдавая железные свои бока и спину тяжелым ливнем ледяных брызг.

- Сомневаюсь, что прожектор наш будет виден хотя бы за полкилометра, - ворчит вахтенный, обводя тускло поблескивающими окулярами бинокля затянутое туманом пространство, - Тут руки собственной не разглядишь, если вытянуть ее как следует.
Он единственный из матросов остался на мостике, сам того, видимо не заметив. Остальные спустились, уступив место офицерам – Фон Рюгге, Трекенталь и Берген молча обозревали невидимый в тумане горизонт.

Эмили пребывала в сомнении – наверху была жуткая непогода. Несмотря даже на то, что ей выделили комплект штормовой униформы, подниматься на мостик было страшновато – перспектива быть смытой за борт не казалась девушке хорошим завершением путешествия. С другой стороны, было жутко любопытно узнать свежие новости.

-Не стоит так волноваться фройлян маринефюрерин, - заметив ее беспокойство заявил Рудт, - В такую погоду близко подойти друг к другу лодки все равно не смогут – их просто сшибет одну об другую. Командир так рисковать не станет. Переговариваться они будут скорее всего светосигнальными прожекторами - это дело долгое и немногословное. Так что, вы бы туда не совались – простудитесь, чего доброго.

Это увещевание, должное успокоить Эмили и отговорить от подъема на мостик, оказало на нее, можно сказать, противоположное действие. Девушка не сомневалась, что лучше других на этом корабле знает азбуку Морзе, умеет использовать сокращения и понимать их. Это делало ее присутствие на мостике, фактически необходимым – но не снимало тех неприятных аспектов, которые так беспокоили ее изначально.

Тем временем Трекенталь первым заметил блеснувший в тумане огонек – на северо-северо-востоке. Еще раз всмотревшись, дабы не поднимать ложной тревоги, он убедился, что огонек ему не померещился. Следуя его короткому распоряжению, вахтенный направил луч их прожектора в указанном направлении.

- Только бы это была наша подлодка, а не британская или большевистская, - проворчал он едва слышно.

Вскоре, знакомые хищные очертания немецкой субмарины отчетливо проступили из молочного марева. Лодки разделало больше полукилометра, они шли пересекающимися курсами, под углом примерно в тридцать градусов друг к другу. Прожектор на мостике U-310 заморгал.

- Здороваются, - прокомментировал сам себе Ханс. Видимость была паршивой, на мостике совсем не лишним был бы радист, более опытный в распознании таких сигналов. Впрочем, фон Рюгге одернул себя – радиста на лодке нет. Есть сухопутная фройлян, которая, чего доброго, упадет в обморок при виде очередного вала идущего на лодку.

- Мариненфюрерин Келлер, благоволите подняться на мостик, без ваших навыков нам не совладать!, - лойтнант Трёкенталь однако имел свои виды: приобнять женщину под видом страховки у поручней, щека к щеке поделиться биноклем, щекотать губами ухо, якобы для того чтоб не орать.

- Херр каплой, они? Отдавать команду лечь на параллельный курс, навстречу волнам?, - пока фройляйн принимала решение, Теодор вернулся к прямым обязанностям и обратился к вглядывавшемуся во встреченное судно капитану.

- Да, - кивнул каплой, кутаясь в практически бесполезный в такую погоду плащ: от воды еще как-то защищавший, но вот теплоизоляции штормовке явно не хватало, - Как сблизимся метров на сто - довернуть лодку, двигателя на малый вперед. Пусть нас догоняют.
- Ну вот, - облегченно выдохнул фон Рюгге, -Таки нашлись. Много ли они знают?
Морзянку Ханс учил еще в мореходке, однако сносно помнил и по сей день. Это знание, вместе с навыками вязания всевозможных узлов, осело где-то в мозгу офицера не подвластным ни времени, ни стрессам плотным пластом. Скорость приема/передачи, конечно, оставляла желать лучшего, и любой мало мальски трезвый радист мог запросто заткнуть каплоя за пояс, но все же кое-как разобрать что там сигнализируют с мостика нагоняющей лодки он мог.
- Смотри, Теодор, упадет за борт - отправишься следом. И без фройлян не возвращайся. - То ли пошутил, то ли предупредил ретивого лейтенанта Ханс.
- Надо бы спросить что им известно о ситуации в Киле... И что с Деницом. Но перво наперво - чьим приказам подчиняется 310-я.

- О! А как выплывем, растирания шнапсом! Да! Да! Может не рассчитывать на ветер и волны и просто сбросить её в воду, для надежности?, - глумливо ухмыльнулся фантазии Теодор.

Сомнения совсем не долго терзали девушку. Возможность глотнуть свежего воздуха пересилило страх перед бушующей стихией. Поднявшись на мостик, Эмили была ошнломлена мощью накатывающих волн, розящих поглотить лодку и люде отважившихся выбраться наружу. От ледяных брызг и ветра перехватывало дыхание. Прижавшись как можно ближе к мужчинам, Эмили подняла ворот куртки и вгляделась в туман, сквозь который с трудом можно было различить световой сигнал.
- Пожалуй сегодня ее самое подходящее время для купания, Теодор. Давайте отложим это приятное время препроведения на более тихую погоду. - улыбнувшись замерзшими губами, Эмили обратилась к капитану. - Я хорошо знаю морзянку. Могу помочь.
Приняв управление прожектором на себя Эмили принялась за дело кратко и четко передавая вопросы капитана экипажу дружественной подлодки.

- Ха! Эмили, неужели вы знаете, от чего отказываетесь? Вот уж никогда бы не подумал, что такая фройляйн купается зимой в северных морях!, - уступив радистке место у фонаря, Теодор принялся дежурно нести вахту в положенный румб. Нет-нет, да и поглядывая на работающую женщину.

- U-310 подчиняется приказам ОКМ и гроссмаршала Дёница, - последовал ответ на первый вопрос, - как и U-300, надеюсь?
Подтверждение не заставило себя ждать. Предвосхищая следующий вопрос, Лей телеграфировал:
- Киль осажден войсками Геринга. Непонятно, почему Дёниц отказался подчиниться приказам нового фюрера, но итог ясен, как день - Киль в окружении, на окраинах идут бои. ОКМ выпустило приказ об эвакуации - всем лодкам надлежит прибыть в Киль для вывоза штаба Кригсмарине. Место новой дислокации штаба засекречено.
Новость была ошеломляющей. Одно дело - негласное противостояние "столпов" Рейха, спорящих за освободившийся трон, но совсем другое - гражданская война, к тому же в таких условиях, когда само существование германского Рейха находится под угрозой.
- Ханс, моя лодка набита штабными офицерами, как норвежская бочка - селедкой. В Киле достаточно лодок, чтобы эвакуировать остатки штаба, да и вряд ли Киль продержится даже пару дней. Ребята геринга начали обстрел города ракетами ФАУ с химической начинкой. Там сейчас ад кромешный. Если хочешь - присоединяйся ко мне, на пару пройти английские заслоны - шансов больше. Дёниц уже эвакуирован - самолетом, еще в первые дни осады.

- Доннерветтер! Хотел бы я сейчас плыть в океан, вместе с U-300 накрутить хвоста союзникам!, - Трёкенталь хлопнул себя ладонями по ляжкам.

- Особенно на фоне того, что в Киле нас бездушно огуляют братья-германцы удушливой отравой! Но.. порядок превыше всего, наш приказ идти в Киль! Так, херр капитен-лойтнант?

- Поплывем-поплывем... - мрачно прокомментировал каплой. - Сразу после того, как зайдем в Киль. У нас приказ ОКМ.
Естественно Ханс вовсе не стремился в атакуемый отравляющими веществами город. Но увы... Как ни крути, "Оборотню" минимум нужно было доставить туда пассажира. Хотя фон Рюгге не был уверен, что и маринефюрерин туда очень хочется попасть.
- Фройлян, сейчас все в ваших руках. - Ханс кивнул на фонарь телеграфа. - Какую фразу вы бы выбрали: "Благодарю за приглашение, Лей, но вынужден отказаться" или "Да, сопроводим вас до нового штаба"?

Принимая ответ лейтенанта, Эмили сокрушенно покачала головой.
- Нет смысла подвергать опасности экипаж, тем более что город осажден и долго не протянет. Идти туда - самоубийство. Надо плыть к месту нового штаба. Вот мое решение. Если вы не против я передам, что мы последуем за ними.
Дождавшись утвердительного кивка, Келлер сообщила другой лодке о принятом решении.

- Айн минуте! Что-то я не припомню подобных инструкций из уст фрегатен-капитена Генриха Леманна-Вилленброка! Приказ был идти в Киль! - цепкие пальцы Гильзы легли на фонарь, блокируя передачу сообщения.

- Меня конечно мутит ещё от потери крови, но это-то я помню! Как прикажете понимать подобное нарушение приказа Старика, херр капитен-лойтнант?!

Пожалуй разговор тут, на мостике, без лишних ушей, был наиболее предпочтителен. Тем более, что он назревал еще со времени выхода лодки из норвежского порта.
- Все так, Гильза. Но приказ несколько двусмысленнен. В своем последнем распоряжении Леманн, предписывал доставить фройлян Келлер в Киль, подчеркивая, что она имеет при себе нечто очень важное, определяющее дальнейшую судьбу всех нас. Думаю Эмили знает о чем я говорю?
Погодка была та еще, субмарину подбрасывало на волнах как щепку, а пронизывающий ветер, казалось, продувал до костей.
- Так вот. Стоит ли нам везти это нечто прямиком на базу, которую вот-вот падет от ударов с неба и земли, или может имеет смысл отправить в более безопасное место? Было бы проще определится зная что это конкретно, чтоб решить где это что-то нужнее. Пригодится ли защитникам Киля, или его эффективнее использовать с расстояния? Поэтому я дал фройлен право решать, так как ей виднее. Надеюсь, что она не смалодушничала, и осознала всю критичность момента.
Каплой пристально посмотрел в глаза девушки.

- Приказ говорил, что её нужно доставить на базу в Киль - значит её надо доставить на базу в Киль, командир! - убежденно сказал Трёкенталь, вытягиваясь по швам.

- Херр капитен-лойтнант, вы здесь капитан, и то что я гворю на грани..неподчинения, но Старик не спроста инструктировал нас вместе! Так что.. Почем нам знать, что мариненфюрерин нужна каким-то эвакуируем Бог знает куда штабным? Может её место как раз в Киле, куда нам дорога указана - спасти Деница, ОКМ, проклятый город и просто тысячи славных немецких парней по обе стороны грядущей резни! Или не спасти - какая разница?! - похоже строевая выправка помогала Гильзе не встать в боксерскую стойку, да попросту - не наорать на командира. Он не обращал уже внимания на синяки, получаемые в неуарвновешенном мотылянии от поручней, на ледяные волны, захлестывающие со всех сторон.

- В море мы самостоятельны в решениях, да, но только в рамках наилучшего исполнения поставленных задач! А наша задача, поставленная командирами за чью и свою присягу мы держимся - идти в Киль! Зачем, отчего, почему..не важно - пока не окажется, что ОКМ и нашей базы там нет - он наша цель без рассуждений!

Эмили оставила прожектор в покое. Руки залеленели. Пытаясь согреть их дыханием она выжидающе посмотрела на фон Рюгге.
- Капитан, решать Вам.

В холодном северном воздухе повисло тягостное ожидание. Ждала Эмили, ждал Гильза, ждали на теряющемся в соленой дымке мостике 310-й. Все ждали решения каплоя. А на кону судьбы. И если под бомбежкой вражеских корветов от приказов фон Рюгге зависела собственная жизнь и жизнь экипажа, то теперь, вполне возможно, дальнейшая судьба Рейха.
- Сделаем так. Фройлян маринефюрерин, телеграфируйте: "Идти с вами не можем. Сообщи координаты, выйдя в которые мы сможем связаться с новым штабом, если вдруг не поспеем в Киль".
Ханс выдохнул облачко пара.
- Подойдем к базе, посмотрим что да как. Если Киль пал - двинемся обратно, на прорыв вслед за триста десятой. Благо топлива хватает. При условии, конечно, что Лей сейчас не стушуется и даст координаты.

- Хайль, херр капитан! - молодецки козырнул вмиг расцветший Трёкенталь и прыгнул в люк, лишь пузырем вспухла штормовка.

- Штурман! Курс на Киль! Машина, мостик, готовность менять курс! - подстегнул он команду распоряжениями и напряженно замер у трапа, задрав голову наверх, в надстройку, ожидая команды смены курса.