Слово о высоких эльфах | ходы игроков | Пролог

Сыро, прохладно и душно – как в погребе. Отблески неровно горящих светильников выхватывают из тьмы закопчённый потолок и барельефы на нём. Вокруг снуют детские фигуры. Слышна четкая, но незнакомая и непонятная речь. Можно было бы повернуть голову и прислушаться, повернуться на бок или вообще привстать с жесткого пола, что бы осмотреться, но не хочется. Тело занемело, а голова как в тумане, зрение расфокусированно. Мир кажется стеклянным и если сделать резкое движение то он наверно разобьётся. Поэтому просто лежите. Время идёт и вокруг собираются низкорослые фигурки загораживая свет. Маленькие ладошки хватают за плечи, тянут за руки, осторожно поддерживают голову. Странные голоса просят вас о чём-то. Надо вставать. Ну что ж, надо так надо. Медленно, что бы не мир не пошёл трещинами поднимаетесь на ноги. В какой-то момент перед глазами темнеет и приходится опереться на чьё-то плечо. Пару мгновений вокруг только тьма, а упасть вам не даёт только тельце которое ощутимо поддаётся под вашей тяжестью. Но всё хорошо, зрение возвращается, а ноги держат. Маленькие руки тянут к выходу, к тёмному проёму в стене. Сначала в него входит девушка ведомая под руки двумя детьми. Затем гигант в тускло мерцающих доспехах, ему приходится неловко пригнуться. Потом все остальные. В коридоре совсем темно – никаких светильников и только сзади доходят слабые блики, он узок – маленькие спутники жмутся между вами и стеной. Вас ведут наверх.
Кончилася коридор резко, только что вокруг были стены и вдруг сверху уже небо, а стены расходятся в разные стороны. Воздух, свежий ночной воздух, тоже прохладный но без подвальной сырости подземелья из которого только что вышли. Позади выход из коридора, по сторонам стены, а впереди, на залитой лунным светом площади огромная толпа – десятки и десятки рядов, цело море голов. Мгновение, два, на тёмном небе усыпанном крупными звёздами сияют две луны – привычная большая и белая и странная маленькая желтовато-красная… И тут толпа кричит – впечатление как на стадионе после гола. Радостные вопли сперва сливаются в беспорядочный шум, но потом выделяется какой-то ритм и вот уже тысячи и тысячи голосов скандируют:
- Е-ру-ва-и-ни, е-ру-ва-и-ни!
Вас ведут вперёд и толпа перед вами расходится, образовывая живой коридор.
- Е-ру-ва-и-ни, е-ру-ва-и-ни!
Тысяи маленьких рук тянуться к вам, дотрагиваются и сразу же отдёргиваются. Вокруг море голов, лес рук, в лунном свете влажно блестят огромные глаза...
- Е-ру-ва-и-ни, е-ру-ва-и-ни!
Впереди свободная площадка за которой зеркалом блестит гладь озера. Несколько сложенных высокими пирамидами поленниц, а за ними, ближе к воде в ряд стоит семь низеньких скамеечек. Вы прошли всего пару сот метров, но ноги как ватные и сесть на скамеечку приятно. За спиной озеро, а впереди разгораются огромные «пионерские» костры.
- Е-ру-ва-и-ни, е-ру-ва-и-ни!
Что было дальше Вы помните плохо. Думать не хотелось совсем, а глаза смотрели на вечное – на игру пламени в больших кострах жар от которых ощутимо жёг кожу. Где-то там за линией костров волновалось море этих странных детей с их звонкими голосами и непонятным языком. Скандирование сменилось пением, потом зазвучали барабаны и какие-то дудки, а толпа начала двигаться. Онемение покидало тело, но вместо него накатывалась тяжесть, глаза начали слипаться…

Странные полурасплывчатые образы вокруг - дети, семеро, озеро, костер, еруваини. Все вокруг качается и уплывает за поле зрения. Почему дети? Что они означают? Что произошло?
Так, а что было? Было... Было...
А вы знаете, у костра хорошо. Вроде не бьют - потом разберемся.

Ему было лень думать, лень смотреть по сторонам, лень шевелиться. Хотелось прикрикнуть на гуртовщиков... Гуртовщиков? Плевать. Мир поворачивается куда-то не туда, куда должен, и к горлу подкатывает противный комок. Повернуть голову на бок. Да, так лучше. Впрочем, несколько секунд спустя мир стал вращаться в противоположную сторону. Еще разок повернем. Заткнитесь все, я хочу побыть один.

Мутило, болела голова, нет говоря точнее голова вообще не ощущалась единым целым, а напоминала тонкостенную фарфоровая вазу, которую небрежно склеили после пары ударов молотком. Хотелось лежать и страдать, единственное что было непонятно, почему никто не торопиться вкатить ему обезболивающего.

Тяжкий вздох перешел в кашель- кирпич...кирпич…откуда в лесу кирпич…гадский мир….кирпич…..все против меня…- осекся. Забрезжило смутное воспоминание, что кирпич тут вроде не причем, во всяком случае в физическом, а не метафорическом смысле. Ветка, да вроде была ветка. Ветка в лесу это понятно, это нормально, все же не кирпич. Неизвестно почему но слово кирпич вызывало резко неприятные ассоциации, очень неприятные, словно в этом слове заключались все его беды и проблемы.

Кто то тянет, кажется дети, смешно…..когда в прошлом году он схлопотал по шлему кистенем, его тащили с поля, четверо здоровых мужиков и то признавались потом, что чуть не плюнули на такую физподготовку, а тут дети…точно надорвуться. Дети..надорвуться…-сглотнул, проталкнув ком в горле и напрягся , пытаясь встать. Ощущение было такое что он поднимает не себя, а пытается сделать присяд с килограммами четырехстами как минимум. В глазах потемнело, но все же воздвиг себя на ноги и в пульсирующем ритме крови в висках, почувствовал как его волокут куда то, обрадовано щебеча. Кажется он поступил правильно…он помог…он…

"Вот называется прилег подремать в парке" вертелось в голове.
"Ну и где я теперь ? Черт голова болит ... " попытка оглядеться результатов не дала.
"Так спокойно... нужно отдышаться ... "
Присев не лавочку опять уснул.

Думать не хотелось. Похоже, что это все сон, просто противный сон. Лучше бы другой. Другой сон. Где все хорошо.

Цесса попыталась проснуться и не смогла. Словно со стороны смотрела на своё тело, непривычно неловкое и непослушное. Ноги шли сами, даже не приходилось их переставлять. Как будто летишь. Постоянно было ощущение, что она теряет равновесие и падает, падает вниз, как на bungee jumping. Так часто бывает, когда засыпаешь. Сон, конечно, странный. Как будто её взяли в плен те самые ground hogs. Хорошо, что всё такое явно ненастоящее - сразу ясно, что ты во сне. Лучше что-нибудь про космос или самолёты, мысленно пожелала Цесса, закрывая глаза.

Глаза быстро открылись, тело вздернулось, руки захотели найти опору и поднять непослушное тело - не получилось. Конечности словно онемели.

- Сыро, темно, тесно. Голова гудит. Блин, сколько я тут провалялся? - думал Денис. Глаза жадно вглядывались в полутьму, но пока ничего не различали. Он был уверен, что находится в ращелине между камней, и находится довольно долго. Страха не было.

– Так. Вроде ничего не сломано, ну и отлично. Сейчас очухаюсь, полезу наверх, и, - тут глаза привыкли к полутьме, и донесли до мозга весьма бредовую информацию – вокруг него, оказываются, пляшут огоньки каких-то светильников, а стены покрыты барельефами. Мало того, вокруг что-то замелькало, послышались детские голоса.. Денис до последнего пытался внушить себе, что в происходящем нет ничего необычного, пытаясь всё лочически объяснить:

- Огни? Всего-лишь свет фанариков других туристов. Барельефы? Туфта, это же кривое граффити какой-то школоты! Ага! А вот и школота! Экскурсия детишек по заповеднику! - мозг воспалялся всё больше, придумывая самые небывалые объяснения происходящему. Но когда Дёса, вялого и беспомощного, подхватили за руки маленькие рученки и повели из пещеры по коридору, а заодно с ним ещё несколько человек, непонятно откуда взявшихся, взорваный мозг почти сдался.

- Точно! Это сон! Ага, ага! Частенько такие снятся, прямо как взаправду, хы. Сейчас – сейчас, напрягаем веки, и от-кры-ва-ем.. – в этот момент малышня вывела его из коридора, на просторную ночную поляну, озаряемую луной. Поток свежего воздуха брызнул в лицо, разгоняя сонливость и очищая разум, прогоняя из него бредовые мысли. Раздавшееся же четкое, громкое очень живое «- Е-ру-ва-и-ни, е-ру-ва-и-ни!» напрочь смысло все сомнения по поводу реальности происходящего. Не оставалось ничего другого, как поверить в этот бред.

- Б#яя..