Псово поле | ходы игроков | Псово поле

Ваш мир - на отшибе. Вы живёте на границе королевства. В глуши. Но однажды это место стало центром. Столетие назад. Через эти земли прошёл надрыв. Пунктир. Фронт. «Импульсообразная инфильтрация инфернального в средние слои реальности» - так это зафиксировали маги в своих хрониках. Вы слышали. Но для вас, воинов, всё всегда выглядело гораздо проще: воинство Сатаны развернуло здесь свой авангард. Отсюда мог начаться его марш. Но не начался. Красный Замок, Ротенбург, не всегда был красным. Говорят, он покраснел от кипящей крови демонов. Так это или нет, но известно, что здесь борьба была острей, чем где бы то ни было по всей линии прорыва. Здесь сломалось остриё рвущегося в сердце королевства клина. Оно сломалось об эти красные стены, что вы оставили позади. Легендарный паладин прошлого Вайр из Оптов сразил у Ротенбурга одного из демонов-офицеров, как их называют культисты. Атака захлебнулась. Вайр последовал за убегающим демоном и его свитой в чащу. И убил его там. И был убит сам. Маги насыпали холи над его могилой, что стала и могилой демона. Они наложили заклятья. Они запечатали вход. Они знали, что тело демона сковано, почти мертво, но в этом оцепенении - всё же не убито до конца.... Вокруг бушевало пламя войны. Лавой катились чудовищные сущности из прорывов и их слуги из числа людей. Местные племена, однажды покорённые, восстали против оптов, отплачивая угнетателям сполна. Королевство захлёбывалось в крови. Трещащий до сих пор по швам пунктир прорыва удалось закрыть. Трупами магов, в буквальном смысле слова. Университет перестал существовать. Те школы мастерства, что смогли пережить войну, до сих пор подавлены и малочисленны. Король Теодор I, однако, остался доволен. Он выиграл войну и решил внутреннюю проблему – низвёл магов до положения маргиналов, удобных слуг, лишённых сильных лидеров, собственной организации… Новое время, новые войны - теперь уже далеко за морем, с соседями людьми. Внимание короля не обращено на молчащую границу. Глушь снова стала глушью. Но к чести Теодора I можно сказать, что он всегда умело выбирал наместников. Всегда. Северная граница ещё не знала слабых баронов. Чаще всего – одни и те же рода, непрерывающаяся воинская традиция. И вот впервые – сюда пришёл человек не из этого круга.


***
Вот и оно. Чёртово поле. Дурное поле. Бешеное поле. Псово Поле.
Лошади под вами мерно сопят, перебирая копытами. И почему барон так морщился вчера, когда вы их седлали? Помните, как он сказал, что-то про то, что, мол, «могли бы и пешком», но вы тогда только молча переглянулись и пожали плечами, а он махнул рукой: езжайте, как хотите. Дураков шагать в броне пешком не нашлось…

Вокруг поднимается высокая серая трава. Достаёт до седла. Бледные жидкие венчики колышутся на верхушках стеблей под утренним ветром, волной убегая в притихшее перед вами поле. Сильный, но мягкий аромат. Тишина.

Чёрный как смоль конь бодро шагает, неся на плече моряка. Лысина Аргара блестит на солнце. Взгляд устремлён вдаль. Но что творится в его голове, душе, мыслях - не дано понять никому. Да ничего особенного там, если честно, не творилось. Всё как всегда. Начиная с восемнадцати лет. Это вошло уже в своеобразную привычку.

Ланштейн трясся в седле и думал о том, что ему предстоит сделать, предстояло отнюдь нелегкое дело, да еще и эти бредни барона...
Верный конь Кент всхрапнул, но воин не обратил на это особое внимание, ибо был поглощен собственными размышлениями, а в такие моменты он мало что вообще замечал.

- Эй, Теодор... - это чуть позади Герман заговорил с молчаливым пареньком-оруженосцем, - ...ты же откуда-то из этих краёв, да? Что там за история с Полем?

Видно, как шумит ветер в кронах далёкого леса. Видно, но не слышно. Хрустальная тишина делает каждое негромкое слово чётким.

- Нет никакой истории... господин, - Теодор надменен не по чину. Вы видите его не в первый раз. Ничего конкретного. Вы просто заметили. Впечатление, но не то в чём можно было бы обвинить. Герману, кажется, всё равно, - Местные говорят, адская гончая вырыла себе на поле нору, а на самом деле просто... да собак здесь много. Вот и Псово. Осенью беся...

- Гляди-ка! - Герман вскинул руку в тяжёлой перчатке. Но вы уже заметили раньше. Маленькая фигурка у самого края дороги далеко впереди. Плохо видно в лучах солнца. Женщина, кажется. Крестьянка? Солнце слепит глаза. Корзинка на сгибе локтя. Пятно густых чёрных волос.

Колыхаясь в седле, Макс пытался насладиться обстановкой. Он знал, что перед ними стоит отнюдь не простенькая работенка. Но сейчас голова его была освобождена от утруждающих жизнь мыслей. Разум в свободном полете, воин просто ни о чем не думал. Чистое поле, ветер мягко обдувает твои волосы, в голове отсутствие мыслей - 'вот она - свобода'.

Аргар поднял кулак вверх и пришпорил коня. Это означало, что бы остальные остановились, а он, как самый крепкий, разведает обстановку. Вдруг это лишь приманка лихих людей? Такое часто бывало. У Аргара крепкая броня, способная выдержать прямой удар меча в грудь. При определённых обстоятельствах. Ну и стрелу выдержит. Если не в упор и по касательной. Моряк скакал, сжимая в одной руке уздечку, а во второй извлечённый кистень и всматривался в фигуру на дороге.

Заметив жест Аргара, Макс притормозил коня и, положив руку на эфес двуручника, стал глядеть за поскокавшим на разведку моряком.

Аргар

Позади затихают голоса товарищей, что переговаривались о чём-то. Только что небо было затянуто тучами. Странно - успеваешь подумать - откуда солнце? Печёт доспех. Давит на плечи. День наступил... быстро.

Ты подъезжаешь ближе. Вскидываешь ладонь козырьком непроизвольно, вглядываясь... и не можешь поверить глазам. Это... она?

Макс

Не сразу разглядел, куда скачет Аграр. Да и когда разглядел, не понял, почему он сорвался - крестьянин какой-то бредёт. Или крестьянка - не видно отсюда. Герман бы пальцем не ткнул, ты бы может и не заметил. У самой кромки дороги. Почти и не видно из-за этих зарослей... Ячмень они тут растят! Этот "ячмень" в рост человека...

"Неужели?!...Нет! Не может быть..." Аргар ещё сильнее пришпорил коня, приподнимаясь на стременах и вглядываясь в фигуру на обочине. КОнь буквально летел к ней. "Не может быть, не может быть..." повторял про себя Аргар. Если это так...

Аргар

Её волосы. Её глаза. Её походка. Ты бы и через 30 лет узнал её из тысячи женщин. И черз 40. И... всегда.

Но это не она. Как похожа! Как дочь? Как мать? Нет. Не как дочь. И не как мать. Другое. Как кукла. Как очень красивая кукла.

Она улыбается. Тебе почти физически больно. Это обида? Разочарование? Ты не знаешь. Ты чувствуешь себя обманутым? В тебе закипает гнев? Ты не знаешь, не знаешь... Плохо. Тебе плохо. И она это чувствует. И продолжает улыбаться.

Жемчуг её улыбки. Чёрная безда глаз. Ночь её волос. Мрамор кожи. Но внутри - не она.

- Привет...

С тобой говорит не Мария.

- ...не спеши...

Не она.
Огоньки интереса в её глазах.

- ...хочу поговорить с тобой...

О чём? И почему ты не можешь сказать ни слова. Мысли вялы. Плохо тебе. Плохо...

- Бл**дь! Какого черта его туда понесло!!! - воскликнул Юрген видя как Аргар понесся к девушке - Он вообще знает такие слова как приказ и дисциплина? Эх, а вроде опытный.... ну и черт с ним, вычту из жалованья, если не исправится.
Все еще что-то про себя бормоча, Ланштейн пришпорил коня, собираясь нагнать Аргара.

Юрген

Запах. Забивает дыхание. Представляешь, что в гуще самого поля. Чихнул. Не то чтобы он отталкивающий, нет. Необычный. Даже приятный. Непривычный просто. Да, просто непривычный. Почему барон хотел, чтобы ты сжёг это поле? Здесь "так"... ты не додумал, как здесь "так". Но здесь определённо... "как-то".

Проглянуло солнце. Быстро начало печь. Редкое, но бешеное осеннее солнце.

Поскакиваешь ближе, поднимая пыль. Женшина выглядывает из-за коня Аргара на топот. Чуть прищурясь, улыбается тебе. Молодая. Красивая.

Подходит к седлу, обходя Аргара. Провела рукой по лоснистому боку его коня. Тот прядёт ушами, перетаптываясь беспокойно. Внезапно взржанул.

Заглядывает тебе в глаза.

- Ю-юрген, а Юрген... ехали б вы отсюда, а? Вон того, - кивок головой за спину, - только мне оставьте? А? А это вам в дорогу...

Она разворачивает корзинку.

Отрубленная голова внутри. Плевки запекщейся крови. Чёрные потёки. Белые пятна закатившихся глаз. Синюшные щёки. И огромный золотой самородок в зубах. Даже таким - ты его узнаёшь. Олло Галсон. Инквизитор. Они помногу говорили с Бароном...

- Передашь ему, ладно?

Ты ошалело поднимаешь взгляд от корзинки: высокая грудь, багровая кожа, тонкая шея, гармоничное - идеально гармоничное лицо. И две пропасти огня на месте глаз. Ты видишь как за спиной у неё разворачиваются перепончатые крылья. Медленно проплыло по земле, загребая пыль, тёмное кольцо хвоста.
Суккуб. Она хохочет, встретив твой взгляд.

- Твою ма-а-а-аААаАаИЫэЭЭэАаааАААА-*грхм-бульк*....

- Адское отродье!!! - воскликнул рыцарь, но разум его уже темнел, и тело повиновалось воле демона, он взял корзину с отрубленной головой и направил коня обратно...

- О, черт! - воскликнул Макс и поскакал к Юргену.

Аргар взревел. В восемнадцать лет у него отняли дом, родителей и гордость. А сейчас - ту, кого он любил всю свою жизнь. По этому он и взревел раненым медведем. По этому и замахнулся кистенем и попытался ударить по суккубу со всей силы...

Макс, Юрген

Хохот. Он гудит в вашей голове колоколами. Багровые блики на серой броне. Багровое солнце. Воздух на полем дрожит, как над раскалённой жаровней. Очертания смазаны. Лица искажены. Вас бросает в жар. Но вы всё ещё можете думать.

Аргар

Присев резко на вывернутых назад лапах, сккуб уходит от удара. Едва-едва. Кистень тяжело рассекает воздух над её головой. И голова поворачивается с хряском на 360 градусов, провожая горящими провалами глаз его полёт. Тугой удар воздуха. Горячая волна. Поднимая тучи пыли, чудовище бьёт крыльями, отрываясь от земли. Смотрит на тебя, обнажив ряд длинных белых зубов.

- Стрр-Щ-угрх-Х=Х! %!! oOуЖжЫъ?&-#/12*JxaЦ-стКч-ччщщщщщщ

Щёлкнув дико частоколом клыков, бросается сверху на тебя. Ты удивительно спокоен. Почему-то её чары не задели тебя. Не смогли с самого начала...

Выхватив второй кистень, Аргар прыгнул прямо с лошади на суккуба и ударил сразу с двух рук. Опять же со всей силы. Суккуб должен ответить за всё. Хотя теперь он уже мало походил на НЕЁ, но всё равно было невыносимо больно бить по этому лицу. Но моряк всё же ударил. От души.

Аргар

Она не ждал прыжка. Она вообще не ждала, что ты сумеешь поднять руку... Но первый удар всё равно вспорол лишь воздух. Власть твари над своим телом велика. Ты даже не увидел, как она ушла из-под удара. Но второй кистень накрыл её. схлопнулись крылья. Кипящая кровь брызнула тебе на лицо. Кажется, ты разорвал ей плечо. Ты уже не увидел. Пыль вокруг. Забивает дыхание. Вы катитесь по дороге, сплетясь рычащим клубком. Огненное дыхание опаляет твоё лицо. Ты чувствуешь, как стягивается кожа, горят брови... Она тянется клыками к твоему рту, делает рывки, раздёргивает, стараясь дорваться до лица.

"Сопротивляться.... сопротивляться.... еще немного, ну же Юрген, ты сможешь..." мысли давались тяжело, мир казался смазанным, звуки приглушенными, движения скованными, жар... сильный жар. Рука едва дотягивается до рукояти меча, "Бог Единственный, всего благого на Свете смотритель..." проносится в голове, в то врямя как пальцы с трудом сжимают рукоять, "Тот чье могущество неоспоримо...", со скрежетом меч выходит из ножен, "Молю тебя, спаси нас и сохрани...", конь останавливается и разворачивается к суккубу, "От рук, и козней, врагов наших...", взгляд на секунду проясняется давая возможность осмотреться, "Да одержим мы верх над ними...", конь набирает ход, "Озари к победе нам путь....", тяжело поднимается меч для удара, "Да одержим мы ее, во славу твоего бессмертного имени...." из последних сил, рыцарь нанес удар, едва не выпадая из седла, в то время как с губ его, тихим шепотом, сорвалось лишь:
- Умри, отродье дьявола...

Юрген

"Когда воля сильна и дух торжествует над слабостью тела и страхом, сам Господь направит руку воина..." Так говорится в писании.
В этот раз ты не промахнулся. Меч вошёл в спину дьявольской твари по рукоять. Круша позвонки, разрезая спутавшиеся на земле крылья. Она НЕ МОЖЕТ увернуться. Ты чувствуешь, как наносишь чудовищу страшную рану, как лопается что-то в её теле. Но в ней ещё столько же жизни, сколько в вас вместе взятых. Ты удивился тому, как тяжело было ранить её - словно вогнал мечь в деревянную колоду, а не в плоть...

Тяжело, очень тяжело, но надо сражаться, иначе конец...
Меч словно увяз в теле твари, и сложно было вытащить его, но Ланштейн тянул, каждый изгиб, волнистого лезвия фламберга оставлял отдельный порез, причиняя твари ужасные мучения и нанося жуткие раны.
"Сражение свое посвящаю тебе, Бог Истинный и Единственный....", меч вышел, "Требуй с меня, ибо вера моя абсолютна....", новый замах, на этот раз легче, чары твари начали терять хватку, "Не страшно мне Зло, и Смерть мне не страшна, ибо ТЫ придешь за мной...", фламберг начинает свой разбег, разрезая воздух, с лезвия стекает отвратительная, тягучая кровь суккуба, "Пошли мне свой чудодейственный свет, и да выведет он меня из тьмы, и поможет одержать победу...", а губы продолжали шептать:
- За Олло Галсона, инквизитора Святой Матери Церкви нашей, умри нечисть...

Лицо пылало. Глаза заволокло жгучим огнём. Кости трещали под натиском суккуба. Но каким-то чудом Аргар успел увидеть Юргена с занесённым мечом. Схватив суккуба за шею, он начал её душить, одновременно подставляя её тело под удар меча. Силой Аргар никогда обделён не был - авось и смогут они вместе с Юргеном завалить тварь.

Аргар

Железные пальцы продавливают неподатливую плоть суккуба. Сомкнулись на её горле... так вовремя. Длинные, как гвозди клыки. Клацают у самого лица. Не дотягивается до твоих губ лишь немного. Сочится кровавая пена. Её трясёт, ты чувствуешь жуткую конвульсию, что мнёт железо на тебе. Как бешеный пёс. Она не останавливается. Хочет сожрать. С головы. Сквозь красную пелену различашь, как блестнул где-то в пыли, в высоте над её плечом меч Юргена. Ты ощутил тяжесть удара, даже лёжа под ней. Чувствуешь, как из неё выплёскивается жизнь. Но того, что осталось, - ты понимаешь - может хватить, чтобы взять тебя с собой... Разрывая себя об твою железную хватку, она хочет сомкнуть на тебе челюсти - даже если это будет последний раз.

Юрген

С лёгкостью взмахиваешь фламбергом во второй раз - Аргар снова даёт ударить её в незащищённую спину. Ты не видишь его лица. Только утробный, надрывный рык твари на нём, что ещё жива, хоть и исходит горячей кровью.

Общее

Топот копыт и бещеный рёв Германа позади.

Аргар прекратил реветь. Сейчас он был на волосок от смерти. И это его, как ни странно, успокоило. Ну совсем. Он перестал чувствовать боль и гнев. Только хладнокровие. И всё. Это всё что в нём сейчас осталось. И ещё Пустота. По этому он ещё сильнее сомкнул свои пальцы на шее твари и смял её в железную хватку. Пора ей сдохнуть. Навсегда.

Аргар

Суккуб копыхнулась неловко в железных объятьях. Захрипела. Молотит по земле хвостом. Раз, другой, третий - всё слабей. Видишь, как подёрнулись пеплом меркнущие глаза. Уже мёртвое, тело вдруг начинает мелко-мелко вибрировать.

Общее

Едва не налетев на Макса и Юргена и чуть не проскакав по Аргару с суккубом, мимо пронёсся Герман, рассекая гудящий воздух булавой. Подцепил ловко на лету голову суккуба. Громкий чавк. Тело суккуба дрожит.

Аргар с недоумением уставился на вибрирующее тело на себе. Скривился, когда мерзкая голова улетела на булаве. Напряг все силы и попытался как можно дальше отбросить показавшееся тяжёлым тело...

Аргар, общее

Вовремя успел спихнуть с себя суккуба. Нещадным жаром лизнуло лицо, руки. Слышишь ржание попятившихся лошадей. Столб пламени. Гаснет тихо посреди дороги...

Светит солнце. Тишина над полем. Откуда-то издалека, от ближайщего леса долетел и снова оставил вас в безмолвии короткий стук дятла. Потрескивают негромко раскаливщиеся камни.