Твоя история началась в южном Гемимонте.
Пока Руды и Эрмасы делили плодородные земли и богатые рудники Долины, борясь за процветание, Севаскалы просто выживали.
В твёрдой глинистой почве вы пробивали коридор на несколько шагов вглубь, после чего делали ниши в стенах. Из-за того, что топили пещеры по-чёрному, внутри всегда щипало глаза и пахло дымом. Возможности к существованию племени давал выпас овец и коз.
Конечно, вы были фракийцами, а значит — воинами, но почти никогда не организовывали собственных набегов. Около пятидесяти лет назад, твой прадед, прельщенный обещаниями Эрмасов, попытался напасть на Рудов — и ответный карательный поход чуть не закончился истреблением всех Севаскалов.
Песни хранят те годы под именем «Великого Посмертия» — скот угнали Руды, большинство мужчин убили или увели в рабство, и тут пришла зима. Дети болели. Матери бросали жребий кому из них придётся отдать свою жизнь, чтобы жили все остальные.
Урок был усвоен.
Но проходят десятилетия. Снова в горах пасутся козы и овцы. Снова мужчины учат мужчин стрелять из луков, плести щиты и метать копья. Появляются редкие лошади.
Годами, твой отец, вождь Бастарей, ломал голову над тем, как забрать у Рудов их богатства, их власть, их силу. Войной здесь ничего не решить. как бы доблестно вы не бились. Эрмасы куда сильнее вас — но даже их владыки Бриарудаса ломали как солому.
Нет, здесь требовался иной подход…
Решение пришло к Бастарею когда ты родилась.
Когда рождается девочка, Севаскалы обычно продают младенца в рабство. И твоя мать сказала твоему отцу: «Отдай её»
А вождь вдруг рассмеялся.
Больше девочек Севаскалы не продавали.
Нет, вы покупали эллинских рабынь, известных тем, что в прошлом занимались ремеслом любви. Они и учили вас — эллинике, игре на арфе и флейте, заботе о своей внешности, искусству соблазнения.
Вы должны были выглядеть лучше чем любая из фракийских женщин.
Сам Бастарей обратился в преданного друга Рудов. Снова и снова зазывал он вождя Ройгоса на охоту в свои владения — поначалу, дзибитиды Долины опасались мести за события полувековой давности, но потом расслабились! Им нравилось загонять зверей в нетронутых лесах, а после наслаждаться гостеприимством радушных хозяев и вниманием их незамужних дочерей.
«В Южном Геме охотятся на кабанов и женщин» — такая пошла поговорка, ибо с редкой охоты кто-то возвращался без невесты.
А за невест Руды давали приданное — сообразно своим богатствам.
Снова расцвело могущество Севаскалов.
Лишь тебя никогда не показывали мужчинам-Рудам.
На тебя у отца были особые планы.
Потом — была история любви. Как в сказках, ибо это и была сказка, пусть и созданная для единственного слушателя. Молодой вождь отправляется в горы, утомленный тяготами правления и злой женой. Вдруг, под горным водопадом, он видит обнаженную деву невиданной красоты…
Свита подзуживает его: «Вот дар богов тебе, господин»
И он берет свой дар.
Потом спрашивает твоё имя.
«Тала», — произносишь, потупив глаза.
И слышишь по его голосу.
Он твой.
Кетрипор, сын Ройгоса, с восторгом принял сочиненную для него историю. Потом следует богатая свадьба.
Брачная ночь — у вождя уже есть жена-эллинка, она сверлит тебя злобным взглядом.
Чувствует.
Чувствует, что ты здесь не просто так.
Служительницы Афродиты научили тебя обольщать — но мало обольстить Кетрипора, тебе предстояло обольстить ещё и весь Бриарудас.
Это — часть плана отца.
— Это обычаи нашего народа, Тала. Любимую жену убивают на могиле мужа, и это большая честь. Но других жён обычно берет брат убитого. Представь себе, что Кетрипор, твой муж, вдруг завтра умрет. Что будет?
Ты вздрагиваешь
— Меня убьют. Все знают, что меня он любит больше.
— А дальше?
— Филис выйдет за Сирма… Он станет регентом при сыне Кетрипора, Александре…
В глазах Бастарея что-то сверкает
— А кто принимает решение?
— Жрецы… но им обычно говорит что делать вождь, если речь о жёнах знатного человека.
Хозяин Юга хлопнул в ладони
— Именно. А что нужно, чтобы, допустим, Сирм, или Севт, выбрал не тебя? А Филис.
Ты уже знаешь ответ.
— Обольстить их.
И ты это сделала.
В сущности, фракийские мужчины, как бы они ни были грубы и свирепы, иногда как дети. Бросить в их сторону пристальный взгляд, и они сами бегут за тобой как собаки.
А потом, когда они лежат подле тебя, познав вершины блаженства, которые их жены неспособны им подарить, ты шепчешь.
— Вождем должен быть ты, Севт. Ты куда мудрее твоего брата. Он не может и шагу без тебя ступить…
Ты забеременела и родила.
Каждому из братьев сказала, что это его ребёнок.
Приплатила гадателям, чтобы они всё подтвердили.
В честь твоей покровительницы, дитя получило имя Котис.
Ты знала, что делать дальше. Однажды, Кетрипор выпьет вина, уснёт и не проснётся. На престол взойдёт Сирм. Не убьёт же он мать его ребёнка и свою любовницу? Нет…
Конец придёт чужеземке. И ее выродку, уж об этом ты позаботишься. Маленький Котис станет наследником, а ты старшей женой вождя.
Потом всё изменилось.
Причин перемен было две — Филис и римляне.
Ты недооценила эллинку! Каким-то образом она узнала, что ты спишь с Севтом, и донесла Кетрипору! К твоему счастью, супруг поручил расследование понтийцу Гераклу Сотиру, который давно на тебя засматривался. У тебя появился ещё один любовник, а у вождя на столе «результаты расследования» — ах, злая Филис, она не только оболгала тебя, но и много лет изменяла сама…
С римлянами все оказалось сложнее. Твой муж всегда любил блестяшки, а посол Аверкий Прокул обещал ему лучшую из всех — царский венец. За эту безделушку и звучный титул, Кетрипор отдал Риму всё.
Геракл отправился в изгнание. Власть в племени получил римлянин.
Вот тут-то ты и занервничала.
Что если Филис нанесёт новый удар?
Чужеземец не проявлял к тебе никакого интереса, как и к фракийским женщинам вообще — когда новоявленный царь предложил найти ему жён, Прокул отказался.
Если такой человек будет вести расследование…
Он что-то найдёт.
И расскажет Кетрипору правду.
А значит, царь должен умереть.
Вместе с Сирмом и Севтом, ты задумала переворот. В ночь Сабазий народ должен был восстать и убить римлян. Сыновья Ройгоса хотели лишь низложить своего брата, но ты желала его смерти.
Орудием должен был стать престарелый жрец Котис Амадок, враг Кетрипора. Как и все прочие, этот фракиец в ночь Сабазий праздновал. Ты подмешала ему в вино дурман, а после разыграла сверхъестественный опыт — приняла на себя роль богини.
И после сладкой ночи шепнула: «Убей Кетрипора».
Тогда всё пошло не так.
Сирм и Севт вынуждены были отправиться на войну с Эрмасами — мятеж не состоялся.
Амадок же раскусил обман, хоть и не узнал тебя в маске — и решив, что перед ним морок, помчался спасать Кетрипора на Дымных Топях.
В отчаянии, ты приняла дурман.
Молила Сабазия об ответах — и Рогатый послал прозрение.
Ты сошла с ума.
Вымазалась жертвенной кровью, взяла Котиса, сбежала из города…
Сколько в этом было расчета, а сколько божественного вдохновения?
Ты и сама не знала.
Совершенно искренне ты танцевала, пила, охотилась, поджигала дома и поля. С каким наслаждением принимала ты новую себя — верховную жрицу Сабазия!
Сильную! Свободную! Неостановимую!
И если чтобы обрести это волшебство эйфории требовалось бы трижды сойти с ума — пусть так!
Сабазий подсказал тебе, что Кетрипор придёт.
Один, в женском платье, такой жалкий и слабый…
Ты сказала слепым от безумств сёстрам: «Это лев».
Но убила ты человека.
Убила своего мужа и отправила его голову в Бриарудас.
— Теперь твои мечты исполнятся…
Шептал Рогатый.
Так и случилось.
Посланцы от царя Севта прибыли тем же вечером.
Ты приняла их в ванне, полной бычьей крови.
Но они молчали. Они не осмеливались даже взглянуть на тебя.
Лишь передали письмо.
Севт, сын Ройгоса, вождь рудов и царь Гемимонта приветствует вас, слуги Сабазия!
Досточтимая Тала, служительница Сабазия! Мы знаем друг друга долгие лета и ты видела, что я всегда искренне чтил богов и возносил дары и молитвы Сабазию, как чтил их мой отец и его отец до него и так до первого моего предка. С болью в сердце я наблюдал, как Кетрипор отворачивается от них, навлекая на себя и наш народ гнев Сабазия и хотя и клялся я сам отнять у него жизнь в наказание за его предательство, беды, что навлек он на нас и смерть брата нашего Сирта, но вижу в его гибели божественную волю, исполненную твоими и твоих сестер руками.
Однако, царь сменился и более всего я желаю вернуть рудам расположение Сабазия, оскорбленного отсутствием положенных ему даров и почестей, в связи с чем намереваюсь пускай и с запозданием, но провести необходимые празднества и принести жертвы, дабы показать ему, что народ наш усвоил урок.
В связи с чем приглашаю тебя принять участие в этом действе, гарантирую, что с головы твоей и волоса не упадет, а если ты того пожелаешь, будешь вправе свободно удалиться в любой момент. Если же пожелаешь остаться в Бриарудасе, то предлагаю тебе согласно традициям народа рудов стать моей женой, поскольку предполагаю, учитывая случившиеся события, что желания последовать за Кетрипором к предкам у тебя нет. Прошу так же вернуть останки Кетрипора, дабы я мог упокоить его по нашим обычаям и наш отец, славный Ройгос смог взглянуть в лицо своему старшему сыну, в своей гордыне предавшего доверие предков и рудов.
Да пребудет с тобой благословение Сабазия,
Севт, сын Ройгоса, из Бриарудаса.
Он призывает тебя в город! Призывает стать его царицей!
Из других уст узнаешь — он приговорил к смерти Филис и ее отпрыска!
Победа!
Торжество!
Триумф — как сказали бы проклятые римляне!
И как всегда, когда тебе кажется, что боги стали щедры — Сабазий выставил тебе счёт.
— Ты обрела всё, чего желала. Мою силу. Моё благословение. Я возвысил тебя, и теперь ты отплатишь мне сполна… С этого дня в течение пятнадцати лет, ты будешь давать своему ребёнку ежедневно по капле отвара чёрного сна… Он — мой. Он — цена твоего царства.
Такова воля бога.
И ты уже видела что бывает с теми, кто противится этой воле.