[D&D 4.0] Ревинтил | ходы игроков | [Ночь 1] Занмор, Грумбар, Шиала, Назос

- Таааак... - протянул Торин, оглаживаю свою рыжую гордость и предмет зависти всех знакомых дварфов: свою бороду - Значит, отравились... А скажите-ка мне, будущие посетители храма моей богине (Жрец хитро подмигнул обнимающимся молодым людям), не было ли в отравлении... Например, белых червей? Или чего подобного?
Пользуюсь моментом, дварф ловко вздернул рукав девушки и начал считать удары сердца, успокаивающе гудя:
- В любом случае, ничего страшного нет, правда. Сейчас все выясним, я призову помощь богини, которая ни за что не оставит любящих - они ее самые верные почитатели, а потом все вместе перекусим в деревне и хорошенько посмеемся над нашими страхами...

Шиала подошла к Торину, показывая на свои руки. С ней тоже не все в порядке.
- Мы нашли кое-что, какое-то странное растение, - она достала цветок из поясной сумки, - Не видел ничего подобного ранее?
Друидесса бросила заинтересованный взгляд на незнакомцев. Первые новые лица на острове за много лет. Да что там! За всю ее жизнь!
- Я Шиала, - она сделала легкий приветственный кивок, - А вы?
Дождавшись ответа, она продолжила:
- Говорите, перевозили преступников и потерпели крушение? А что вы можете сказать об этих людях?

"О боги... Что с вами, вы выглядите страшнее мертвяка прогнившего!" - вскрикнул один из путников, и немного испуганно стал пятиться назад. "Я.. Я не хочу заразиться, это же не заразно, да?" Тем временем, девушка, идущая рядм с ним, прикрыла ему рот:"Заткнись. Так ребят, я думаю что нам стоит не стоять тут, а что-то делать, пока.. все живы."
"Что.. Что я могу сказать о них" - оторопело взглянул мужчина,, но тут же продолжил невозмутимым тоном - "Это ужасные преступники. У всех них разное прошлое, но их всех объединяет одно - они на столько опасны, что их нельзя было держать в городской тюрьме.. Я вас обрадовал? Хе-хе."
Народ всё пытался определить, что же за болезнь на них наслана. Но получилось лишь Торину. Острый приступ головной боли... И жрец увидел странное видение. Старейшина держит за спиной странное растение, которое было у Шиалы, у него за спиной целая котомка таких растений... Вокруг поляна. Поляна всё этих же самых растений. Из рук старейшины вылетает пламя, и все растения загораются:"Нам этого хватит." - говорит он кому-то, и уходит... Следующее видение последовало сразу же за первым. Несколько жителей деревни. Они в каком-то доме. За окнами крики и мольбы. Внутри здания пусто.. За исключением котла и котомки растений... Среди сельчан был старейшина. Он встал, и только хотел что-то сказать, как видение рассеялось, и жрец снова увидел мир.
"О боги... Ребят, я не хочу вас отвлекать, но может сдадим этих старейшине и продолжим?" - произнёс Арктик холодным тоном - "Мне не хочется, чтобы вы сдохли, и поэтому пошевеливайтесь - стоя тут мы ничего не добьёмся. Думаю старейшина может что-то знать - в конце концов он тут самый умный."

- И то верно, не стоит нам задерживаться. Тем более, мы к старейшине и так собирались, - девушка окинула усталым взглядом своих спутников, ища поддержки. Отдохнуть им этой ночью не удалось, и последствия сказываются сонливостью и усталостью. Шиала тряхнула головой, пытаясь взбодриться.

- Поговорить мы и по дороге сможем, - она снова повернулась к так и не представившимся незнакомцам. - Есть предположения, кто из ваших преступников больше подходит на роль нашего убийцы? Понимаю, они все жуткие злодеи по вашим словам, но все же кто-то точно должен подходить больше других.

Мучили ее и другие вопросы. Прежде всего про материк: какой он, как далеко расположен, какая там жизнь? Но сейчас время для другого, более насущного дела.

Шутка дварфа о посещении храма Милилнтэйн ничуть не задела Занмора, казалось, он ее даже не услышал. Зато он прекрасно слышал вопрос бродача о белых червях.
– Нет, – отрицательно покачал он головой в ответ. – А ты что-нибудь знаешь о них? – страж, насупив брови, следил за манипуляциями жреца в отношении Назос и продолжал отвечать. – Мы видели одного у домика молодоженов, но не более того. Никто из нас к нему не прикасался, как и он к нам. Так что вряд ли...

На этом воин умолк, решив, что своей болтовней может мешать Торину, и дальше лишь молча следил за дварфом да исподлобья посматривал на переговаривающихся невдалеке людей: как на своих спутников, так и на пришедшую неизвестно откуда троицу. Особенно недобрым взглядом он наделил чужака, из уст которого прозвучало сравнение с мертвецами, однако страж промолчал. Как промолчал он в ответ на призывы товарищей продолжить путь к деревне, к старосте. Занмор и не подумал сдвинуться с места – он просто стоял рядом с Назос и Торином и ждал вердикта жреца...

Хотелось услышать слова ободрения, особенно от важного для нее человека, чтоб они прогнали страшное видение, встающее перед глазами ворожеи. И речь Занмора вселяла подобную уверенность, отгоняя страх, ведь в действительности она не опробовала еще ни один способ лечения. Их же друг Торин несомненно не оставит... Мысль Назос запнулась, когда рыжебородый жрец произнес смутившие волшебницу слова. Она отпустила Занмора, столь резко освободившегося из объятий, что это было сродни страху перед обращением Треснувшей Кирки, и грациозно опустилась на колени пред дварфом, не побоявшись испачкать одеяния.
- Святой отец, но мы не... - чародейка пристыжено замолчала, закусив губу и позволила священнослужителю Милилнтэйн возложить руки ей на чело и ниспослать благословение. Даже вне торжественных стен храма богини Любви, ритуал произвел впечатление на Хатранца, оставив после себя вдохновленное чувство, что обращать на реакцию чужаков адепту колдовских искусств показалось унизительным для милостивой богини. Потому маг прослушала их крамольные ядовитые речи и, моргнув, ответила на заданные ей вопросы.
- Нет, отец, никаких червей и прочих гадов мы не видели, - ответила Назос. Она с надеждой взглянула на Торина, - Оно... оно проходит? – Занимается же незнакомцами и удовлетворить свое любопытство ворожея предоставила Шиале.

"Хаха, ну ребят вы даёте. Ну эт ваше дело" - улыбнулся дэв, сдерживая накативший на него смешок, и направился в сторону домика старейшины - "Эх.. Наверняка этот дед мирно дрыхнет у себя в постели, в отличие от нас - супер-героев блин. Пошли за преступниками и детьми - пришли с какой-то заразой, без детей и ничего не знающими надзирателями. Ну и самое главное - не выспались и одежду попортили блин." - пытался выдавить из себя улыбку сказал волшебник.
Дохлюпав до домика старейшины, группа обнаружила, что дверь приоткрыта, но внутри было темно и тихо. Казалось, лишь ветер разгуливал по дому старейшины. Видимо он спал в другой комнате, или ку-да-то вышел..
Арктик, громко выругавшись вошёл в комнату, заодно призвав свет, разлившийся по всей комнате. Слева была приоткрыта дверь, ведущая в комнату дочки старейшины, там еле-еле корела свеча, но освещения было недостаточно, чтоб разглядеть хоть что нибудь..

Следом за дэвом в избушку старейшины вошел мужчина с, казалось бы, вечно хмурой миной на лице. Подгоняемый крепко засевшими в голове мыслями, порожденными словами Торина о том, что только старейшина может знать, как излечить недуг, поразивший Назос и Шиалу, Занмор не тратил много времени на осмотр комнаты старика и, не найдя самого старейшину, практически сразу направился к двери в комнату его дочери.
Обычно спокойный, дисциплинированный и немного подозрительный страж сейчас был сам не свой. Воин даже не пытался не шуметь, его мало заботило, что он в столь раннее время без приглашения ворвался в дом самого уважаемого человека Ревинтиля и расхаживал по нему, даже не удосужившись окликнуть хозяев, дабы возвестить их о непрошеных гостях. О троих нездешних, которые вместе с группой пришли к дому старейшины, Зан тоже не думал, их для него словно не существовало. Перед стражем была только одна цель – найти способ исцелить дорогого ему человека, и старейшина был проводником к этой цели.
Громко шагая, Занмор быстро подошел к незакрытой двери, резко распахнул ее и застыл на пороге, осматривая открывшуюся комнату.

Шиала подошла к комнате дочери старейшины вслед за Занмором. Неприятное чувство не покидало ее, неприятным червячком извиваясь где-то в груди. Темнота обступала со всех сторон, цепляясь за одежду и волосы. Неприятное чувство - когда почти ничего не видишь. Тусклый огонек свечи только сильнее слепил, не давая глазам привыкнуть к темноте.