W:tA "Rites of Passage" | ходы игроков | I.Прелюдия

Вниз

Не было ни одного хода.

Роберт

Автор: Блуждающий

Раса: Хомид, Класс: Рагабаш

Сила: ужасно [-30]
Ловкость: ужасно [-30]
Выносливость: ужасно [-30]
Интеллект: ужасно [-30]
Мудрость: ужасно [-30]
Обаяние: ужасно [-30]

Принципиальный нейтральный

Внешность:
Невысокий, тощий, хоть этого и не видно под мешковатой выцветшей кофтой, парень. У него русые волосы, кажущиеся из-за грязи и сальности темнее, карие печальные глаза, и густая, жесткая щетина. Может из-за слоя пыли и грязи на его лице, а может из-за плохого питания и недосыпа, но он выглядит немного старше своих лет.

Показать содержимое

Обличье волка:
Довольно крупный, но жилистый волк, с подпалинами на темно-бурой шкуре. Даже в волчьей форме он выглядит потрепанным -клокастый,облезлый,с свалявшейся шерстью.

Запах:
Помимо резких и не приятных, особенно для человеческого носа, запахов помойки,грязи и пота, Роберт пахнет городскими улицами. Он пахнет выхлопными газами машин, несущихся по эстакадам или гудящими в пробках, он пахнет раскаленным под летним солнцем асфальтом, он пахнет грязным снегом, что ложиться на эти улицы зимой и впитывает в себя бурную жизнь большого города, он пахнет суетящимися, вечно куда-то спешащими людьми, которые снуют по никогда не спящим улицам Нью-Йорка.

Характер:
Для рожденного в новолуние, Роберт мрачен, пожалуй, даже слишком. Улицы огромного города - не самое приветливое и дружелюбное место на свете, особенно для ребенка. И Роберт успел повидать мерзости, это ожесточило его самого, сделало более грубым и оставило глубокий отпечаток в душе. И хоть душой компании его не назовешь, в нем всё же осталась природная «легкость», дарованная всем рожденным в свете новой Луны. Он не очень приветлив и не доверяет людям,а его шутки и выходки отличается изрядной долей черного и циничного юмора, но по настоящему зла он никому не желает.

История:
Роберт – бездомный. Он спит в сыром, затхлом подвале, где воняет плесенью, гнилью и бог знает, чем ещё, на старом, пожелтевшем матраце среди того, что обычные люди назвали бы мусором. Когда-то эти обычные люди, что живут в своих теплых и светлых квартирах там - наверху, те, что спят на собственных настоящих постелях, от этого уже однажды избавились. И спасибо им за это. Благодаря этим милым людям у Роберта есть такие замечательные вещи, как собственное кресло. И все равно, что оно без одной ножи, её прекрасно заменяет пара кирпичей. И тот неработающий холодильник в углу, из которого вышел просторный шкаф, и ещё «магическая» плазма-лампа, да она треснута, но работает и для нее не нужны лампочки. Питается Роберт отбросами, носит грязные лохмотья, но такое положение дел вполне его устраивает. Подвал? Вполне себе приличное жилье, приходилось спать в местах и похуже, тут хотя бы сухо…относительно и тепло. Еда? А что она? Вы будете есть ещё и не такое, когда поголодаете с недельку - другую. И это лучше чем дома, где всё равно нечего жрать, потому, что мать либо опять закинулась дозой, либо притащила очередного мужика. Она и так-то никогда не была матерью года, и Роберт с самого детства рос на улице, предоставленный самому себе, а когда мамаша плотно подсела на иглу, просто свалил из дома, прихватив ту сотню баксов, которую она еще не успела спустить на героин. Так что теперь он живет здесь, самостоятельно, как и положено настоящему мужчине. Промышляет попрошайничеством и мелкими кражами. Конечно, жить на улице нелегко, но он тут как рыба в воде. Но копов он уже давно научился избегать и не попадаться, даже соорудил перед входом в свой закуток подвала «сигнализацию» - навешал пустых консервных банок на леску и натягивает её каждый раз перед сном, чтобы избежать неожиданной облавы или ещё каких неприятностей. Так что ему всё нравится, можно сказать, что Рей практически счастлив. Практически, но что-то не дает ему покоя. У него и раньше бывали странные ощущения: Предчувствия, беспокойство или гнев. Но с возрастом они стали сильнее, особенно сейчас, через два месяца Роберту стукнет восемнадцать. И его мучают странные сны.

Влад.

Автор: mixasik

Раса: Метис. Племя Костегрызов., Класс: Арун.

Сила: великолепно [+30]
Ловкость: хорошо [+10]
Выносливость: очень хорошо [+20]
Интеллект: средне [+0]
Мудрость: средне [+0]
Обаяние: хорошо [+10]

Принципиальный добрый

Внешность:
Хомид
Крупный даже для взрослого человека. Широкие плечи, внушительная мышечная масса и нездорового землистого цвета кожа украшенная шрамами. Голова, да и собственно кости всего тела немного искривлены. Впрочем, кроме головы это трудно заметно из за чрезвычайно развитой мускулатуры. Лицо по форме напоминает картошку и постоянно скрыто под противогазом. Жёлтые глаза и как ни стренно весьма задумчивый взгляд. Лицо вполне живое и может выражать широкий спектр эмоции. Волосяной покров отсутствует. Естественно выделить какую либо национальность или расу на вид крайне затруднительно, но можно предположить, что он всё таки афро американец.
Шрам на горле от когтей и по всему телу несколько резанных отметин от колюще-режуще предметов..

Показать содержимое

Глабро.
Ёщё здоровее, ещё уродливее. Землянистого цвета кожа с мелкими морщинами, шрамы сужаються и стягивают кожу. Бугристые мышцы уродливы, но при этом остаются симметричными. Волосяного покрова нет.

Показать содержимое

Кринос
Шерсть присутствует на холке и в небольшом количестве на конечностях. Длинный, серый язык и узкие продолговатые уши. Огромный и мускулистый, на его фоне даже Фенрисиец может быть сконфужен. А Сильверфанг будет скрежетать зубами, ведь облик Влада сильно противоречит концепции "Чистота крови". Как выразился один из Клыков - "Не удивлюсь, если кто то отрежет голову этому недоразумению, просто перепутав с Чёрным Танцором".
Носит на теле огромную серо-зелёную хламиду, под ней перевязь с двумя тесаками

Показать содержимое

и мясницким крюком на длинной цепи. За плечами огромный рюкзак для Сырья.

Показать содержимое

Хипсо
Вообще какая то непонятная несуразность. Становиться трудно понять, это вообще волкоподобное создание или какое то неведомое феру ?
Серая кожа с редкими вкраплениями шерсти на загривке и лапах. Верхняя часть тела чуть выше нижней, а сами конечности смахивают по форме на те что в форме Криноса. Более того, на передних лапах чётко выражены пальцы. Данная форма противоестественная среди общестава Гару и нахождение в ней может спровоцировать агрессию, даже у костегрызов, что вполне терпимо относятся к метисам.

Показать содержимое

Люпус
Крупный волчара, без намёка на шерсть. Тёмная земляного цвета кожа с множеством моршин. Для знаюшего толк наблюдателя, может показаться, что волка зачем то откармливали стероидами. Впрочем так оно и было.
Запах
Влад пропах кровью и мясом, запах мясной лавки прочно впитался в него. Лёгкий оттенок химических препаратов впитался в его плоть с самого детства. Несмотря на то что он приучен к гигиене и каждый раз возрашаясь из подземки хорошенько моеться. Пускай ты и Метис-Костегрыз, но работа в мясной лавке обязывает. Тело всё же источает некоторый запах подземки: сырой кирпич, гнилой мусор и жжёная проводка.
Дефекты Метиса.
Отсутствие волос: У вас нет волос или шерсти в любой форме, из-за чего выглядете крайне странно. Вы получаете +1 к сложности на все социальные броски. Вы можете избежать этого штрафа в форме Хомид среди людей, хотя некоторых все равно отпугнет полное отсутствие волос (особенно хорошо замечают отсутствие бровей).
Иное Хипсо
Хипсо с огромным трудом напоминает волка, даже до исторического. Все Гару кто видел данную форму Влада, редко остаются равнодушными к этому зрелищу...
Социальный штраф по усмотрению мастера.

Характер:
Он счастлив быть тем, кто он есть. Несмотря ни на что. Ни ненависть благородных племён, ни осознание собственной ущербности не заставит его ненавидеть себя.
Грусть, тоска, всё это есть. Но приходит это только в мгновения ничего не дельная, именно мгновения или когда кто то из Сильверфангов вновь начнёт презрительно фыркать в его присутствии.
Метис всегда найдёт себе занятие. Что бы он ни делал - упражняясь с тесаками, работая в мясной лавке, с ночи до утра рыща по подземельям и в свалках, он полностью погружён в свою работу, более того он всегда находит в ней удовольствие и удовлетворение.
Влад любит общество своего племени. Когда его присутствие на территории Семейства перестало быть потенциальной угрозой, он с радостью воспользовался возможностью обшаться с другими Гару. Узнавать обычая Костегрызов, играться по мере возможности с другими Метисами.
Ему нравиться чувствовать себя полезным и нужным. Редко когда он отказывает кому то в помощи и поддержке. Даже более того. Он с нетерпением ждёт своего первого превращения и Ритуала Посвящения, дабы иметь возможность служить самой Гее по мере всех своих сил.

История:
Он не выживет - эти слова прозвучали восемь лет назад в глубине Септа Нью Йорка. Кто то нашёл на территории септа месячного метиса - искажённое грузом слишком густой крови существо.
Родителей найти не сумели. Кем бы ни был тот кто подкинул ребёнка он не оставил следов и не дал возможности найти себя.
Старейшины собрались вместе совешаться на счёт младенца.
Обычно метис не поднял бы такого ажиотажа. Он был бы принят на воспитания и Септ помог бы ему найти место в жизни.
Но это не тот случай. Груз проклятия был чудовищно тяжёл. Абсолютно лысый младенец в криносе с нездоровой кожей и искривленными костями.
Из аптеки было вынесена коробка лёгких болеутоляющих, а сам он был перевязан, дабы случайным движением не вызвать новую вспышку боли и ярости.
Очень долго весь Септ решал что делать. Гару не имели возможности содержать метиса, чья жизнь будет заполнена только яростью и болью. Растить того кто потенциально может войти в ярость от боли в любое мгновение, это недопустимо для Септа в центре города.
Тяжёлым было решение умертвить ребёнка,
Вернуть его дух Гее, а не обрекать на страдания и возможность угрозы Септу.
Исполнить решение Септа вызвался Барри. Мясник Барри. Престарелый Арун, один из тех считанных единиц Арунов что дожили до своего возраста без чудовишных ран, здоровой психикой, более менее добрым нравом и существенной известностью. Бывшая гроза улиц, а ныне хозяин мясной лавки в гетто Нью Йорка.
И у Барри были совсем другие планы. Он решил принять всю ответственность на себя.
От предполагаемого тела избавиться тоже должен был он и никто не стремился, что либо проверять. Так что вынести Метиса с территории племени не составляло труда.
И вот перед престарелым Аруном стала весьма трудная задача, что делать ?
Мясник знал, что оборотни, это оборотни - любимые дети Земли и к каждому из них дано своё предназначение. В иное он просто не мог верить.
Он не верил, что ребёнок просто ошибка природы, нежизнеспособное и бессмысленное указание на то что Апокалипсис близко.
Затарившись медицинской литературой престарелый воин понял... что ни хрена он не понял.
Прочитав пару книжек по анатомии за один день он буквально схватился за голову. Он просто не мог понять, что делать.
Никто и никогда не пробовал лечить Метисов от их проклятий. По мере роста они просто учились с этим жить. Но это было недоступно тому ребёнку. Постоянная боль вызывала и подпитывала ярость, постоянная ярость не даст ему развиваться как личность и тогда его действительно лучше было бы убить.
С подобными тяжёлыми мыслями он лёг спать.
Как известно всем Гару, Гея присматривает за ними и во снах порой дарует прозрения.
У Барри с этим было туго. Совсем. Что расшифровывать, раздумывать, медитировать над этим ? Ну нет, это лучше оставить Теургам и Филодоксам, пускай они головы ломают. Поэтому он и не ожидал, что либо увидеть. Пришедший к нему этой ночью сон заставил пересмотреть своё отношению к советам Геи. У мясника появилось впечатление, что его попросту ткнули носом в решение.
И потянулись долгие месяцы проб и ошибок, Барри вкладывался полностью в своё намеренье сделать всё для младенца.
Арун изготовил стальной корсет для всего тела Метиса, что постоянно давил на кости растушего организма в нужную сторону. На пасть был одет намордник, а кисти рук сжаты в кулаки и плотно перемотаны. При нужде можно было полностью обездвижить Метиса переклинив корсет на подобие смирительной рубашки. Это было сделанно, что бы ребёнок не сорвал с тела жутковатого вида конструкцию.
Барри вкладывал душу в этот корсет, делая всё для максимальной эффективности и жёсткости. Ведь по сути дела он играл в гонку со временем. Метисы растут очень быстро и чем взрослее они становиться тем крепче становятся кости. Поэтому он не особо заботился об удобстве конструкции. Как и всякий Арун, Барри считал, что испытания закаляют. Мясник сделает всё, что в его силах. Дело ребёнка - терпеть..
Неровные углы, винты и тросы перетирали тело без единого волоска во многих местах.
Но даже этой пыточной машины было мало. В Криносе кости всё равно крепче, чем обычные детские. И то что сразу после перехода с молока на мясо, Мясник принялся давать ему стероиды для увеличения мышечной массы не сильно помогало. Потому что он только набирал вес. Без серьёзных нагрузок на тело ребёнок только увеличивал свою массу.
К этому времени Арун уже достаточно поднаторел в механике. И смог соорудить нечто похожее на тренажёр для бойцовских собак. С "небольшими" поправками на физиологию Криноса...
К этому времени об мяснике Барри стали ходить некоторые слухи в септе. То что он скупает много металлолома, то что стал интересоваться механикой и анатомией. И тем, что чуть ли не заставил Галлиарда обучать его...
Юный Влад относился к своему отцу как... Как можно относиться тому кто надел на тебя кучу железяк с тебя весом, сковал руки и ноги так, что даже не можещь рвать свою плоть, дабы болью заглушить боль. Кто приковал на короткую цепь, что бы нельзя было сбить Кто надел намордник сделавший невозможным выразить свою ярость бешенным рёвом. Кто кормит вкусным сочным мясом с едким привкусом. Кто заставляет сквозь боль и ярость совершать бессмысленные действия после которых мышцы болят сильнее костей ?
В то время Влад был всего лищь зверем, яростным и обезумившим. И это тоже была гонка со временем.
И эту гонку он выдерживал. В конце второго года Барри выучил дар Галлиардов позволяющий навешать сны других существ.
Да, именно сны. Место куда было закрыта дорога боли и ярости. Впрочем, там оставался страх.
Это было тяжело, даже во сне Метис сопротивлялся, часто приёмного отца выбрасывало из сна Влада. Часто Метис просыпался с ужасом в глазах. Но старый Арун был настойчив. И рано или поздно это бы дало свои плоды.
Кости вправлялись, мышцы стали выравнивать кости наравне со стальным корсетом.
И настал момент когда для физических упражнений Метиса можно было выводить на задний двор.
Умелый ветеран уличных боёв и тайных операции с трудом, но всё же смог защитить свою тайну от последователей Крысы. Свой интерес к ортопедии Барри удачно скрывал, а смельчаков узнать, что тот мастерит у себя в подвале не находилась.
Точнее находилось, но Гея миловала. Всякий раз они попадались и жёстко отхватывали. Таким образом он хранил существование приёмного сына в тайне даже от собственных детей и Галлиарда у которого обучался Дару.
И вот, спустя два с половиной небывало тяжёлых года в этом отпала необходимость.
Работы было ещё очень много. Но уже было точное понимание, что всё было не напрасно.
Барри начал заниматься его образованием. Учил читать его по комиксам и художественным книгам. В свободно от упражнений время Метис буквально зачитывался ими забывая про боль в мышцах и костях.
Бари учил его всему, что было нужно знать о мире и обществе Гару. То что он читал формировало его мировоззрение. Фантастические комиксы, герои в чёрных плашах...
Мясник представил Метиса Септу и в тот день в среде Костегрызов был большой праздник, Серебрянные клыки скрежетали зубами. Праздник закончился чудовищным приступом ярости Метиса. Клыки ликовали.
Всё бы закончилось его смертью, если бы на его защиту не стали костегрызы. В конце концов Метису было запрещено посешать территорию Септа.
Когда он стал взрослее следом пошло учение о Геи, Литация, устройство общества Гару. Тот кто он есть и почему он таким стал, всё это стало на свои места. Его боль, страх и ярость всё это начало обретать смысл.
Это не было так просто, два года оставили достаточно гноящихся ран. И как и всякий гной его нужно выдавливать...
Десятки порванных в кровавую кашу мясных туш. Разломанные ящики и мебель. Смятый и разорванный корсет, сьеденный намордник. Его выпускали резвиться в заброшенных зданиях и свалках. Пробивать стены, швыряться обломками. Давать полную волю своей ярости и силе. В этом ему помогали другие Костегрызы, они обеспечивали, что бы на "прогулках" Метис не встретился с кем не нужно.
Для того что бы мышцы Меетиса не стали "деревянными" и что бы они не затрудняли движение оборотня, Арун учил его работать в разделочной. Учил ловко обращаться с мясницкими тесаками и разделочным крюком. Через некоторое время это стало чем то роде игры - кто быстрее и качественнее разделает коровью тушу.
Барри обучал его драться как оборотень и разделывать ножами туши, которые могут сопротивляться. Он учил его тихо двигаться несмотря на свои габариты и оставаться вне поля зрения. Тактике городских боёв, знанию канализаций.
Также Барри объяснял своему сыну простейшую механику и медицину, которую сам Барри выучил во время выхаживания приёмыша.
И вот так пролетело три года. Кости были практически вправлены и приступы боли хоть и остались, но уже были редки и контролируемыми. Полное излечение было не за горами.
И хотя он не мог посешать септ, он был частым гостем в семействах Костегрызов. В заброшенных зданиях и безлюдных свалках он выполнял поручения вместе с другими метисами. В канализации они играли в догонялки с прятками и искали Сырьё для взрослых.
И хотя работа было тяжела и приходилось много трудиться, Метис даже не думал об этом. Для него это было настоящим благословением, в работу он погружался с головой. Порой в прямом смысле.
И вот так тихо мирно к восьми годам пришло время к первому изменению.
Оно прошло мирно и тихо. Просто после работы в канализации, вернувшись в свой родной подвал под мясной лавкой Барри, Метис лежал на цинковке и читал комиксы после небольшой тренировки с тесаками и перед сном, Гару закрыл на глаза и вспомнил во всех деталях события сегодняшнего дня.
Вот он на пути на поверхность, воспользовавшись тем что наблюдатель отвлёкся на какие то свои дела, пробирается в подвал дома с узенькими решётками выходящие на улицы города. С них открывался чудесный вид, на ботинки, туфли и прочую обувь жителей Нью-Йорка.
А когда Метис открыл глаза, порванные страницы комикса держала человеческая рука землистого цвета и без когтей...

Любопытный (Кьюри Харт)

Автор: Inshal

Раса: Люпус, Класс: Ахроун (Ahroun)

Сила: хорошо [+10]
Ловкость: хорошо [+10]
Выносливость: очень хорошо [+20]
Интеллект: средне [+0]
Мудрость: хорошо [+10]
Обаяние: средне [+0]

Хаотичный нейтральный

Внешность:
Люпус
В люпусе Любопытный очень крупный волк, с густым мехом, собранным из серых, рыжих, бурых и белых пятен. У него белое брюхо, светлые лапы, светлая полумаска на морде, захватывающая щеки и губы, и рыже-серые уши и хвост. Остальная часть шкуры раскрашена неровно.

Показать содержимое

В люпусе Любопытный - волк-одинец. Язык его тела выражает это достаточно четко. Он не претендует на лидерство, потому что у него нет стаи, и он не скромничает, потому что у него нет стаи. Его уши, хвост и морда выражают ровно то, что есть в текущий момент, будь это спор, дружелюбие или вызов, и обычно он просто одинец, бегущий куда-то по своим делам с чуть опущенным выпрямленным хвостом и ловящими звуки ушами - нейтральной позой не вмешивающегося волка.

Хомид
В хомиде Любопытный, или, сокращенно, Кьюри (Cury, от Curious) - высокий молодой парень лет восемнадцати на вид, с русыми волосами повыше плеч. Крепкий, но не качок, загорелый, одетый как и все американские подростки, в джинсы и майку либо что потеплее, когда погода требует - свитер или куртку, или то и другое. Ничем особенно не примечательный, кроме ярких зеленых глаз.

В хомиде у Любопытного то и дело проскакивают черты волчьей мимики, а когда он начинает нервничать, то ведет себя кк волк в человческом теле. Самое заметное - это его виноватая улыбка на запрокинутом лице. Он смотрит на что-то интересное, склонив набок голову. Он сидит, чуть развалившись, и любит поставить куда-то локти. Он сначала слушает, а потом поворачивает голову. Он может как смотреть на собеседникак очень прямо, хоть редко в глаза, так и не смотреть вообще.
Шаг у Кьюри в хомиде быстрый, целеустремленный, но не заторопленный.

Запах
Любопытный пахнет летним лесом, деревом и песком, нагретыми солнцем, любопытством и как-то неуловимо - щенком на толстых лапах. Любопытный пахнет рекой, несущей свои волны независимо от падающих в нее камней, Любопытный пахнет камнем, который огибает текущая вода. Любопытный пахнет лесной стежкой, которую неторпливо меряют сильные волчьи лапы, уходя и возвращаясь на нее рано или поздно.

Характер:
Любопытный любопытен. Он непосредственный парень, кое-что не понимающий, и непонимающий весьма многого, как и многие люпусы. Он не разбирается в хомидском образе мыслей, мало что знает об Умбре и духах, не шарит в истории и пока не понимает, зачем ему это нужно.
Он прост, как глиняный горшок или порция картошки с мясом, простой, уверенный в себе люпус, иногда нарывающийся, но с готовностью принимающий заслуженную взбучку - если кому-то оказывается по силам ее ему организовать. Не держит обид и, как многие люпусы, простодушен.

Простодушно ему любопытно все на этом свете, хочется засунуть нос, куда не просят, и без мыслей, как нос оттуда потом вытаскивать. Ему интересны игры, в которые играют люди, и опять же, в какой-то момент он может сунуть нос слишком глубоко. Он доверяет простым людям, верит делам, а не словам, и обычно имеет мнение по любому поводу. Да-да, те ИМ, которые ХО. Оспаривать лучше чем-то потяжелее - голова у ахроуна крепкая. Совсем на самом деле оспорить можно и без тяжелого, голова у него все же варит, но простейший путь - именно тяжеленьким. Не очень уважает ничем не подкрепленный "авторитет" - в "послужном списке" у Любопытного история, как он публично назвал высокоранговую волчицу дурой. Она пыталась его публично учить, как надо убивать оленей. Все бы ничего, только она убивать оленей не умела.

Ахроун и люпус в двух словах, короче.

История:
Первое, что помнил о себе Любопытный - свою мать, волчицу, и других волчат, сосущих молоко рядом с ней. Мир сначала состоял их запахов и вкусов, потом появились звуки - пищание братьев и сестер, добродушное порыкивание и ворчание мамы, шелест песка в гнезде в их логове, шаги мамы и другого волка.
Только потом появились картинки. К тому времени Любопытный уже ползал вовсю по укромной пещерке, где он родился и жил все свои немногочисленнеы дни. Он знал, что мягкое и теплое - значит, брат, сестра или мама, сухое, прохладное и сыпящееся - стенка. Он знал, как чувствуются мамины зубы, когд аона осторожно берет его за шкирку и уносит назад, в гнездо. Он знал и тепло и холод. Он даже ткнулся пару раз в чужих волков, которые иногда приходили сюда, и один или два раза - во что-то незнакомое, что они приносили с собой.

Еще через какое-то время открывший глаза Любопытный начал не ползать, а ходить, смешно переваливаясь с одной толстой лапы на другую, потом - играть в разные веселые игры с другими волчатами, каждый из которых пах примерно так же как он и мама, но на самом деле каждый пах по-своему.
А потом мама перестала их ловить всякий раз, когда они направлялись было на выход из логова, и они выскочили в место, наполненное светом, и новыми запахами, и зеленой травой, и большой-большой кучей места, где можно было бегать и играть. Любопытный стал сущим наказанием для своих родителей и других волков, помогавших им. Ему все было интересно, и то и дело кому-то из старших приходилось ловить маленького проказника за шкирку и нести на площадку у входа в логово, где все уже было известно, исхожено и обнюхано, и просто скучно.

Зато за ее пределами! Любопытный обнюхивал цветы, гонялся за бабочками, рычал на кривую корягу в кустах, бегал за ящерицами и жуками, пытался допрыгнуть до птиц. Однажды он поссорился с вороной и чуть было ее не поймал, несмотря на то, что она больно клевалась и била крыльями. Еще раз отцу пришлось спасать его от прокравшегося к самому волчьему логову хорька, с которым волчонок уже было начал драться. Драться с братьями и сестрами было неинтересно, хотя иногда Любопытный делал это. Иногда это было интересно, а иногда это было интересно им, а Любопытный не любил быть побежденным или убегать.

Шло время, мама больше не кормила их молоком, а срыгивала для них мясо. Лес становился желтым, и мокрым, и было холоднее, и солнце было уже не таким ярким и теплым. Теперь они ели не только срыгнутое мясо, пахнущее мамой, но и свежее, красное, грызли кости. Старшие волки приносили им полупридушенных мышей и кроликов. Любопытный любил эти гостинцы. Он всегда убивал их, с тех пор, как перегрыз горло своей первой мыши и съел ее сам, почти всю. У братьев и сестер мыши и кролики иногда убегали, и тогда он, или кто-то другой ловили их. Они всегда были голодны.

В этом холодном и мокром они начали знакомиться с большим лесом вокруг, а не только с их логовом и местами около него. Вскоре волчата, и Любопытный среди них, начали бегать за своей стаей на охотах. Волчата всегда получали лучшие кусочки мяса.
Любопытный бегал со стаей всегда, даже когда его неуклюжие щенячьи лапы уставали и подгибались, а братья и сестры спали в логове. Вскоре он знал все земли своей стаи как свои четыре лапы, и тем не менее, каждый новый день таил в себе что-то новое. Новая птица, новый зверь, новый пруд, новое озеро.

С неба начали сыпаться белые хлопья, холодные и пахнущие холодом и водой. Их стая бегала сама по себе еще некоторое время, а потом они пришли к другим волкам, где было больше волков, и больше щенков. Любопытный часто дрался с ними, возясь в снегу и грязи. Он был всегда голоден, и рос большим, больше, чем почти все щенки этого года. Он был сильным и выносливым, и часто брал верх даже над теми, кто был его постарше, кто родился раньше летом.

Дичи зимой было меньше, и не все ели досыта. Все были голодны, не только Любопытный. Он все еще рос, несмотря на зиму, на холод и на бескормицу. Некоторые уходили и не возвращались, засыпали и не просыпались. Но таких было немного, эта зима была мягкой.
Холода заканчивались, и снова прибавлялись дни. Еды по-прежнему было мало, но становилось теплее, лапы снова становились ловкими. Любопытный вырос в крупного долговязого волчонка, и, отлиняв, когда стаял снег, начал щеголять уже взрослой шубой.

Прошел сезон свадеб, и их семья, поредевшая за весну, снова начала собираться у логова близ ручья, где прошлым летом родился Любопытный. Вскоре его мать должна была снова ощениться.
Лето - сезон хорошей добычи. Любопытный нередко отправлялся охотиться один, лакомясь яйцами, ящерицами, лягушками и мышами. Иногда ему удавалось поймать кролика или глупого птенца. Все уже перестали расти, и давно, а Любопытный все еще становился больше и крепче. Скоро уже он дотянулся до своего отца, матерого волка в самом расцвете сил, и становился еще больше. Мало кто в семье хотел с ним драться, и только перед родителями Любопытный опускал голову и перекатывался на спину, показывая брюхо и горло.
Вскоре у матери родились еще щенки, и Любопытный вместе с остальными бегал и добывал для мамы еду. Она теперь тоже постоянно была голодной.
Маленькие щенки росли, и со временем и они тоже вылезли из логова, и теперь Любопытный приносил им мышей, кроликов и ящериц, чтобы те учились их ловить и убивать.

Тем временем лето подходило к концу, начиналась осень. Любопытный к тому времени перерос своего отца, вечно голодный, здоровенный молодой волк. Отец не любил его поблизости. Вскоре, когда листья начали падать, Любопытный ушел от своей семьи, отращивая густую зимнюю шерсть и нагуливая жирок к зиме.
Любопытный ходил, бесшумно ступая своими огромными лапами, по землям, окаймлявшим земли других стай. То и дело случались драки, когда он невзначай заходил на чужую территорию, но он был велик и силен, и мог постоять за себя, как минимум, пока ему противостояла пара переярков, а не вся стая. Здесь было много дичи, и Любопытный резал ее от души, наедаясь досыта после каждой успешной охоты.
Кроме успешных охот, были здесь и не такие успешные, куда же без них, но теперь Любопытный добывал пищу только для себя. Никого не надо было кормить, и никто не забирал от него еду.
До зимы он вырос еще больше.

Достаточно еды находилось ему и зимой. Да, за снежное время он подрастерял жирок, и охота была не в пример беднее, но все же до одного вечера на исходе зимы, он как-то справлялся. Перед тем вечером ему не везло уже долго. Он был зажат между территориями двух сильных стай, состоявших из объединившихся семей, и нейтральная полоса была ненамного богаче дичью чем пустынные окрестности, изрядно поредевшие за долгую и тяжелую зиму. Для него не находилось даже падали, остатков с пиршества других охотников.
И одним вечером он был так голоден, а запах крови, пролитой так близко, был настолько сладок, что лапы сами понесли его в сторону от его стежки, на которой он надеялся найти хоть что-то съедобное.
Запах издавал могучий олень, заваленный двумя объединенными семьями. С полудюжину мощных, матерых волков, один из которых, старый самец, который размерами немного уступал ему и во много раз превосходил в боевом опыте, с десяток волков помоложе и переярков, столько же, наверное, щенков, готовы были защищать свою добычу.

Любопытный обычно даже не вступал в такую драку. Со стаей поменьше он еще мог схлестнуться, щедро раздавая укусы и порезы своими острыми клыками, проигрывая в итоге, но унося с собой жизнь и опыт, но с такой большой и сильной - никогда.
Тем не менее, вчерашний переярок не отступил. Не отступили и волки, задравшие оленя. Бой был долгим и кровавым. Любопытный оставил на память черной волчице рану, которая могла бы убить ее, покалечил лапу вожаку и нанес много еще укусов и порезов, но как бы доблестно он не дрался бы, он давно не ел, он был один и был очень молод. Его повалили, разодрав лапу до кости, вспороли брюхо, и вот уже чьи-то челюсти сомкнулись на его горле.
Как тут что-то резко изменилось в Любопытном. Он не хотел умирать, он хотел есть, и ему было больно, и он проиграл - а он давно не проигрывал вот так вот, когда не мог сам отбежать, когда его драли, а не волки расходились с ворчливым уважением друг к другу. Он чувствовал, как дергается в железном захвате челюстей вожака, и как значимым становится только бой, только стремление встать на лапы и порвать их всех.
Что-то очень резко изменилось в любопытном, и он понял, что стал еще больше, еще сильнее, и теперь он может вырваться из клыков вожака без проблем, и скинуть с себя насевших волков, и снова вступить в бой. Он был больше, гораздо больше их всех, и его челюсти были большими и сильными, и он мог перекусить волку лапу, придушить с одного укуса, а их клыки едва могли прокусить его шкуру.
Он скидывал их с себя, как щенков, вертелся, как смерч, и внезапно он был один ан один с остывающей тушей. Могучая стая пряталась в кустах, не желая отдавать лидерство огромному и страшному чужаку.

Любопытный запустил морду в рану на животе оленя и вскрыл его брюхо, выедая вкусный ливер. Наевшись, он не стал метить тушу, а почему-то оставил ее побежденной стае, а сам побежал дальше. Они не хотели его в свои вожаки, хоть он и победил их вожака, и был таким большим и сильным. Он побежал своей дорогой, подальше от этого места.
Той ночью он лежал около кустов, и смотрел на небо. Почему-то его впервые оно заинтересовало. Он видел звезды и думал, "А могу ли я допрыгнуть до звезд?". Он вспоминал стаю, которая ждала до тех пор, пока он не наестся, и задавался вопросом, почему они не захотели, чтобы он стал их вожаком. Он вспомнил почему-то свою родную семью, и подумал, что отец боялся его, что не он будет вожаком к весне. Он думал о том, что лежит там, где заканчиваются территории волков, и думал о том, что эта зима была дольше, чем прежняя. Он успел подумать, что, наверное, теперь такому большому ему понадобится гораздо больше еды, чем когда он был меньше, но после этой мысли его сморил сон, а когда он проснулся, он снова был маленьким.
Но Любопытный теперь знал, что он сможет стать большим, и, потренировавшись немного, смог сделать это снова, сам.
Любопытный решил, что лучше пока он будет маленьким - снег не так проваливался под его маленькими лапами, и бегать он мог гораздо быстрее, и побежал так же, как и хотел с самого начала - туда, дальше, в лес и горы, узнать, что находится там, где кончаются территории других стай.

Любопытный бежал и день, и два, останавливаясь на отдых и попытку что-то поймать, но там, где кончалась одна территория, вскоре начиналась другая. На нейтральных участках попадалась кое-какая добыча, и иногда даже Любопытный снова бывал сыт. Он мог бы снова отобрать добычу у успешно добывшей ее стаи, но такие стаи ему больше не попадались.
Пахло новыми волками, такими, которых он в жизни не чуял. Начали попадаться новые запахи, которых он тоже не чуял никогда - это он-то, исходивший все родные леса и горы!
Наконец он нашел, когда кончаются территории. Там, где кончается лес. Лес продолжался, но продолжался не такой, каким он должен был бы быть. Редким, и со странными камнями. Их было много. Часть земли была обычной, часть твердой, и по этой твердой бегали странные вонючие звери. Быстро бегали, должен был признать Любопытный, когда решил было погоняться за одним из них. Одного он обогнал, за двумя другими не угнался, и пришлось уворачиваться, чтобы не попасться под еще двоих.
Раз они бегали, значит, они должны где-то отдыхать, - понимал Любопытный, и он решил побежать дальше за стаей быстро бегающих зверей, чтобы найти какого-нибудь отдыхающего.
Ночью они начали светиться как звезды, тольки они летали быстрее любой звезды. Любопытный все равно разглядел, пока бежал рядом, что эти были все те же странные шумные звери, которые бегали по той земле днем. Это была тропа, - в какой-то момент понял волк, - это была их тропа, по которой они бегают, а, следовательно, она рано или поздно приведет его в то место, где они спят.
Любопытный снова проголодался, но здесь почти не было дичи. Свернув в небольшую рощицу, он поймал мышь, и съел ее, потом поймал еще две. Их он тоже съел, а потом побежал назад, к тропе бегающих звезд.
Впереди сверкала одна большая звезда, и когда Любопытный подбежал поближе, он понял, что это было их логово. Несколько зверей стояли на месте, все еще ворча и тяжело дыша от долгого бега, поодаль от них стоял темный и одинокий зверь, который молчал. Любопытный знал, что самая уязвимая добыча - та, которая стоит поодаль, и слабая, или дремлет. Он осторожно подкрался к ней, и увидел, что она мертвая - ее нутро было распорото, хотя никто не обглодал ее до костей.
Любопытный осторожно подошел к туше и понюхал ее. От нее не пахло ни мясом, ни кровью, и кто-то уже съел вкусные потроха. Брюхо бегучего зверя было таким большим, что Любопытный мог туда запрыгнуть, что он и сделал.
Сверху Любопытного пахло плохо, вкусным был запах снизу. Он взрезал своими острыми клыками брюшину зверя, но под ней не было мяса, только какая-то несъедобная гадость, от которой он еле отплевался. Зато сама брюшина была жесткой и вкусной. Ее он пожевал, и его пасть сама наполнилась слюной.
Снаружи что-то заверещало, и уши Любопытного сами встали торчком. Такого зверя он ни разу в жизни не слышал, и он вернулся к дырке в брюхе звездного бегуна, чтобы посмотреть наружу. Там кричали две какие-то каракатицы, похожие на безволосых медведей. Это была их добыча, - понял Любопытный, оскалился, приложил уши и зарычал на каракатиц. Они не стали с ним связываться и убежали, оставляя ему добычу.
Разные штуки в брюхе животины еще не были съедены, но, пожевав их, Любопытный понял, что их не съели потому, что они были несъедобны. Впрочем, погрызть их было приятно.
Снаружи появились какие-то еще каракатицы, побольше, чем первые, и тоже закричали и забегали снаружи. Он порычал на них, но они не убежали, как первые. Большие каракатицы, - подумал Любопытный и вылез из брюха туши, чтобы они увидели, какой он большой. Они были все же больше, но Любопытный все равно ощетинился и зарычал на них. Стая каракатиц собралась вокруг него, они не уходили, но и не решались подойти. Один из них шагнул к нему, и Любопытный тоже шагнул к нему, распушая свою зимнюю шубу, чтобы казаться еще больше.
Каракатица все равно не уходила, а, кажется, собиралась кинуться, поэтому Любопытный стал большим, чтобы напугать каракатицу и победить ее в любом случае. Каракатица была больше даже, чем он был большим, но тощая и слабая, и когда он оскалился и зарычал, каракатицы снова убежали.
Как и тогда со стаей волков, каракатицы не убежали совсем, он чуял их запах совсем близко, но они не стали ему мешать и признали за ним право на эту тушу. Поэтому Любопытный, снова маленький, понюхал и пожевал ее еще несколько раз, не нашел ничего съедобного, кроме той брюшины, и, ободрав ее, утащил от своей добычи в тень, к кустам, где и спрятал, чтобы вернуться в логово звездных бегунов.
На этот раз он подкрался к большой светящейся звезде, светящейся так ярко, что у него перед глазами бегали круги. Там сидели каракатицы, и Любопытный понял, что он ничего не понимает. Каракатицы же охотятся на звездных бегунов? Но если так, то звездные бегуны не должны прибегать к логову каракатиц. А они это делают.
Любопытный лежал в удобной ложбинке и думал, а вместе с тем чихал. Ему не нравилось, как тут пахло.
Любопытный решил последить за каракатицами получше. Они пахли мясом, пахли живым, в отличие от бегунов, и были похожи на лысых медведей. Маленькие, видно, их щенки, легко пугались, он уже знал это, а большие были смелые, особенно, когда в стае.
Наблюдая, Любопытный понял, как каракатицы залезают в звездное логово, и решил залезть в него сам. Если они не испугаются его, решил он, он так же из него выбежит, а если нападут, то будет отбиваться. Большой он, наверное, смог бы задрать медведя, а медведи были хоть и ниже каракатиц, но гораздо тяжелее.
Мыши закончились быстро, и Любопытный наделся найти в логове каракатиц еду. Он был готов за нее драться и здесь.

Любопытный прокрался ко входу в логово и когда очередная каракатица сделала проход, прикрался в него вместе с ней. Но она тут же закричала, и там было много каркатиц, и пахло едой, поэтому Любопытный сразу же сделался большим и зарычал на них. Он знал, что каракатицы могут этого испугаться, и они все испугались, и попрятались по стенкам логова. Любопытный обшарил все логово в поисках еды, и нашел ее немало.
Тут вожак каракатиц решил подраться с ним. Неудивительно, подумал Любопытный. Я ем еду его стаи. Любопытный зарычал на вожака, а тот отрастил себе длинную лапу с тупым когтем и ударил его. Любопытный укусил его за эту лапу, и лапа тут же отломилась. Лапа была деревянной, понял он почти сразу же, поэтому, пожевав щепки еще немного, выплюнул их. Теперь вожак каракатиц отрастил себе другую лапу, светлую. Зубы Любопытного покалечили ее, но не перекусили, как ту, деревянную, и вожак толкнул ею Любопытного в плечо.
Любопытный толкнул его лапу своей и прыгнул на вожака. Его было легко повалить, и когда Любопытный взял его за горло, он быстро сдался и больше не мешал Любопытному есть. Обшарив все, Любопытный понял, что следы каракатиц ведут в другую часть лггова, закрытую так же, как и первый проход. Он видел, как каракатицы открывают его, поэтому, постаравшись и попрыгав, он смог туда зайти. Там было темно и сильно пахло, приятно, неприятно и каракатицами. Ничего съедобного там не нашлось, поэтоум все обнюхав и пометив, Любопытный выбежал в первую часть логова, а потом на свежий воздух.
Какой-то зверь надрывно и далеко кричал, и Любопытный наставил уши, прежде чем спрятаться в тенях и подкрасться посмотреть. Он не заметил, как снова стал маленьким в процессе, но это было хорошо. Так легче было прятаться.

Лежа в ложбинке под кустом, Любопытный увидел очень странную штуку. Прибежало несколько звездных бегунов, и из них вылезли каракатицы. Любопытному сложно было это понять. Он знал, что волчата вылезают из волчицы, а потроха - из туши. Наверное, каракатицы были потрохами звездных бегунов, решил он. Они не походили на бегунов ну ни капельки, а волчата всегда походили на волков. Прибежавшие звери были другими, не такими, каких он видел на тропе, и они принесли с собой новые запахи. А еще он видел, как каракатицы заползли в мертвых бегунов, и те побежали. Значит, и не потроза, подумалось Любопытному. Если ты вынул чьи-то потроха, то он уже не побежит. А звездные бегуны бежали.
Любопытный наблюдал за логовом каркатиц и бегунов до середины ночи, прежде чем он уполз в укромное место, подальше, спать, а в предрассветных сумерках посмотрел на каракатиц и погасших бегунов еще, и побежал дальше вдоль их тропы. Ему было интересно, куда она ведет.
Дичи тут было мало, но тем не менее, дальше, за рощицей, Любопытный поймал кролика и перекусил на скорую лапу. Потом он побежал дальше.

Он бежал еще два дня и ночь, прежде чем добежал до территории каракатиц. Он встречал по дороге их метки, их объедки и кучу всяких непонятных штук, и часто видел их самих, проходя совсем близко. Они не замечали или не были против Любопытного.
Их территория была покрыта камнями, как то светяжееся логово у логова бегунов. Бегунов тут было много, и в небе было гораздо больше звезд, чем в лесу. Любопытный крался в их ярком свете, держась теней, обнюхивая все, что встречал.
Это были запахи земли каракатиц, а не леса, и теперь Любопытный изучал их прилежно. Волками тут не пахло никакими, а вот другими зверями пахло много. Один запах даже немного напоминал волчий. Примерно как волчий запах напоминал лисий. Встречающиеся метки он перекрывал своими, оповещая всех, что пришел он, Любопытный, большой молодой волк.
Он бежал медленно, и именно тут они его поймали. Их было шестеро, и поначалу он подумал, что они шесть каракатиц. Принюхавшись, он понял, что они пахли по-другому. А потом трое из них стали волками и сказали Любопытному, что он идет с ними.
Любопытный был большим волком, и он уже выигрывал драки, и против больших стай. Любопытный оскалился и зарычал, высоко подняв хвост, вызывая их на бой. Они не были его вожаками, и он не был им ничего должен. Он пришел в землю, где не было волчьих стай, и вся эта территория была его. Они приняли его вызов, и он проиграл.
Нет, он дрался хорошо, но они дрались не хуже. Шкура большого его была прочной - но шкуры их были не менее прочными. Клыки большого его были острыми и длинными, а челюсти сильными - но и они были такими.. А еще среди них была помесь каркатицы и волка, огромнаЯ, больше его большого и тжелее создание на двух ногах, как медведь, но с волчьей головой и острыми когтями.
Он били и кусал их, они били и кусали его. Наконец, они повалили его, и один из них, самый сильный, схватил его за горло, требуя подчиниться. Внутри него вспыхнуло что-то, сильное, горячее, и он вывернулся, вцепляясь в своего обидчика. Драка продолжилась, пока еще один не повалил и не вцепился в горло. Любопытный попытался вырваться, и вырвался, чувствуя потеки крови на шее и помня только жажду драться и победить. Третьего раза подчинения никто от него не попросил - а если и просили, то он не помнил.

Он очнулся в темноте, в каком-то месте, где пахло похоже на каракатиц, но по-другому. Рядом с ним сидела волчица из стаи, которая его побила. Любопытный ощетинился и тихонько зарычал, угрожая ей.
Она зарычала в ответ.
- Ты пришел на нашу землю, ты искал нашу добычу, и мы тебя не убили! А ну молчи!
- Это ничья земля! - ответил Любопытный, - здесь никем не пахло!
- Не спорь!...
Что-то сжало его морду, достаточно сильно, чтобы он понял, что лучше бы не рычать. Ее стая была сильнее него.
Любопытный опустил хвост.
- Хорошо, я уйду.
- Постой, волк, - голос то ли каракатицы, то ли волчицы перестал быть злым, - ты же ничего не знаешь. Я расскажу тебе о тех, кто меняет форму, и о том, кто ты такой и почему ты не такой, как все волки.
Любопытный молча поднял голову с передних лап и насторожил на нее уши. То ли волчица, то ли каракатица начала рассказывать.
- Нас всех создала наша мать, Гайя...
- Моя мать - Быстрая убийца, волчица с рыжим брюхом и черной спиной с малого кряжа, если она запустит зубы в добычу, той недолго осталось, - перебил ее Любопытный.
- Ага, а моя - Легколапая, она никогда не проваливалась на снегу. Но наша мать - Гайя. Если ты не будешь меня перебивать, я тебе расскажу.
Любопытный больше не перебивал.

***
Она рассказала. О том, что каракатицы назывались людьми, их звездные логова - домами, звездные бегуны - машинами, земли логов и камней - городами. О Гайе, о Вайлде, Вивер и Вирме, о Вуали, Гару и пяти формах и пяти аусписах. О духах и Умбре, о фетишах и Серебряной Летописи, о тринадцати трибах. О хомидах, люпусах и метисах, о Литании и кинфолках.
Это был целый новый мир, и он нравился Любопытному. Он жил в доме кинфолков, и они звали его Кьюри. Он был ахроуном, избранным воином Гайи. Он знал многих Гару, правда, не всех он любил или даже уважал, и далеко не все отплачивали ему добром и лаской. Он был легколапым охотником на крупную дичь, и его охота ждала его впереди.

***
- Жди меня здесь, никуда не ходи.
- Совсем никуда?
- Совсем никуда.
- А если...
- Никаких если!
- Ну а вдруг...
- Никаких вдруг!
- А если все-таки...
- Не "все-таки"!
- Но если...
- Без "Но"
- А почему?
Невысокая женщина средних лет залепила рослому плечистому парню хорошую оплеушину.
- Хорошо, мисс Джинни, - безмятежно улыбнулся тот, устраиваясь на скамейке удобнее и подставляя загорелое лицо летнему солнцу.

***
- Кьюри, ты не в курсе, куда подевался ангорский кролик дочери миссис Кардоу?
Парень, сидевший на деревянной веранде, улыбнулся спрашивавшей женщине.
- И не делай мне этих щенячьих глазок!
Парень глянул на нее снизу вверх, нерешительно улыбаясь шире и сваливаясь на одно бедро. Если бы он был собакой, он бы стучал сейчас хвостом.
- Вечером они забыли его во дворике, а утром его нигде не было и собака отказалась брать след!
Когда женщина закрывала глаза, чтобы мигнуть, перед ней сидел парень. Когда она моргнула, перед ней сидел здоровенный волк, виновато стуча хвостом, заглядывая в глаза и показывая щенячью улыбку.

***
- Понимаешь, она - Старейшина, она очень уважаема, она сделала много чего выдающегося...
- Это чего?
- Ну, она честно рассудила спор между Ольриком Алым Клыком и Дженарром Далекоходившим, и два племени помирились. Она нашла предателя в септе. Она честно назначает все вызовы...
- Это как вызовы можно назначить?
- Ну, чтобы все было честно.
- Честно - это либо я тебе глотку сейчас порву, либо ты мне. Ну или ты меня заставишь отступить, или я тебя. И что сверх?
- Ну она просто уважаемая старая женщина!
- А олени-то тут при чем?
- Не при чем.
- Вот пусть и не учит меня их ловить.
- Но она же старейшина!
- Ну и что? Она все равно не умеет резать оленей.
- Но Литания говорит, мы должны слушать наших старейшин...
- Когда она начала учить меня, как резать оленя, она дала услышать всем, кто умеет ловить оленей, что она старая дура.

***
- Привет, я тебя не знаю. Ты кто? - девчонка в желтых шортах улыбалась одновременно испуганно и игриво.
- Кьюри, - улыбнулся парень, наклонив набок голову и рассматривая нежданную собеседницу, - и я тебя не знаю тоже.
- Тиффи, Тиффани Смайтс. Я дочка начальника полиции. Меня не было все лето, а теперь меня ждет выпускной класс. А ты школьник?
- Нет. Я племянник Джинни Хартскью. Я у нее живу.
- Класс!

***
- Слушай, Любопытный, - начал Стенс, балансируя полной кружкой пива, пока он пытался усесться на тоненькое бревнышко, - вот ты говоришь, что хомиды все усложняют...
Он сунул кружку в руки Любопытному и сел нормально. Тот взял кружку и отпил.
Филодокс подскочил.
- Эй, ты пьешь мое пиво!
- Ты мне его сам дал. Вкусно, кстати.
- Да, но я его тебе дал, чтобы ты подержал кружку, пока я не сяду!
- Я ж говорю, хомиды вечно все усложняют.

***
- Сам лови своих кроликов, - огрызнулся волк.
Тот, кому он это сказал, высокий плечистый мужик средних лет, молча превратился в здоровенного светлого волка и через пару секунд на поляне бушевала драка. Достаточно быстро к земле оказался прижат более молодой волк.
- Поймай мне двух кроликов, - прорычал его победитель.
Любопытный убежал, припадая на правую переднюю лапу, и вернулся меньше, чем через час. В его пасти висели тушки двух кроликов, которые он молча, только дружелюбно покачивая хвостом, отдал старому гальярду.

***
Все были довольны этим осенним вечером. Люк и Джинни Хартскью наслаждались жареной олениной, а Любопытный дремал на веранде в своей теплой шубе, утепляющейся к зиме. Свою долю добычи он уже получил, там же, где ее и поймал.

Брайан о`Хара

Автор: Dark Rider

Раса: Хомид, Класс: Галирад, Фианна

Сила: средне [+0]
Ловкость: средне [+0]
Выносливость: средне [+0]
Интеллект: средне [+0]
Мудрость: средне [+0]
Обаяние: средне [+0]

Нейтральный

Внешность:
Пятнадцатилетний юноша с характерной ирландской рыжиной в волосах и зелеными глазами. С крепкими сжатыми кулаками, хотя он не выглядит сильным, скорее крепким и подвижным. Вечно улыбается и с любопытством вглядывается в окружающий мир. Рубашка, джинсы и кроссовки - вот его визитная карточка и не скажешь, что отец юрист. Рубашка, правда, хорошая.

Хомид:

Глабро:

Кринос:

Хиспо:

Люпус:

Характер:
Весьма спокойный парень, любитель хороших историй, красивой природы и хорошей драки. Харизматичен и доброжелателен. Даже если пытается набить вам морду. Все старается делать с улыбкой.
Может показаться, что он просто драчун и задира, но это не так. Вы поймёте это если потратите немного времени на разговор. Вот тут-то окажется, что он может занять вас на полдня, он вам расскажет все о природе вообще и Центральном парке в частности, вы ему расскажете всю свою подноготную и еще немного. Нет лучшего друга, если вы сумеете стать его другом и нет лучшей опоры. Он может дать вам сил и смелости на трудный поступок просто поговорив с вами. Но не стоит пытаться говорить с ним о приземлённых скучных и грубых вещах: политике, юриспруденции, экономике. Он враз поскучнеет и постарается от вас отделаться.

История:
Брайан о'Хара родился в 1980 году в семье Пола и Сары о'Хара. Его родители юрист и смотрительница Центрального парка. Брайан пошёл весь в мать, а вот его брат Джон, старший брат, Брайана - почти вылитый отец.
Ремарка, о которой Брайан не знает:

Показать содержимое

Вся семья живёт на Cathedral Pkwy, а живя здесь, рядом с Монингстар парком и Центральным парком невозможно не приобщиться к природе, тем более, что мать обоих детей к этому активно склоняла. Неподалёку дальше по 110 стрит, за Амстердам авеню живет дед Брайана по материнской линии Альфред, к которому Брайан нередко наведывается, ведь у того полно историй о бурной молодости в Техасских прериях. На вопрос что же дёрнуло бравого ирландца проехать полстраны и осесть в Нью-Йорке, он загадочно молчит.
Ремарка, о которой не знает Брайан:

Показать содержимое

Брайан сейчас ходит в специализированную физико-математическую школу. Вообще физика даётся ему не то чтобы блестяще. Но он исправно ходит учиться. Нет, не от тяги к знаниям, а от того, что тайно влюблён в Ребекку Смит - одноклассницу, к которой не смотря на все свое обаяние и безусловный талант в том чтобы составлять слова так, чтобы они ловко выскакивали изо-рта, поглощая внимание слушателей, он просто не может подойти к ней и сказать что-то большее, чем "привет". Остальных одноклассников можно расписывать долго, но хотя отношения с большинством ровные, есть какая-то стена, отодвигающая Брайана от остальных. Возможно, он проявляет недостаточно интереса к окружающим людям, а может что-то в нём заставляет окружающих чувствовать себя неловко. Поэтому немалую часть свободного времени он проводит в Центральном парке. к животным Брайан проявляет куда больше интереса, чем к людям, не убеди его в свое время отец, что образование необходимо и Брайану необходимо учиться, он пошёл бы по стопам матери и стал бы смотрителем Центрального парка. Но выбор уже сделан и он не жалеет о том, напротив он рад тому, как все сложилось. Ещё бы, он встретил Ребекку, он отстоял право не идти на скучный юридический факультет, о чем ещё можно было мечтать?
Однако была в жизни Брайана и ещё одна сторона, он был весьма не прочь подраться. И вот на этой почве у него были весьма хорошие отношения с Биллом Дилли - еще одним парнем, с которым они ходят в один и тот же спорт зал заниматься боксом. Билл - сын весьма успешного журналиста.

Показать содержимое

Еще одним хорошим знакомым по спорт клубу "Волчий оскал", был Майкл Спретти - крупный и довольно медлительный сын семьи итальянских выходцев, отец Майкла был каким-то достаточно информированным главой профсоюза в порту, мать же его является не самым успешным, но все же игроком на Волл Стрит. Что позволяет Майклу щеголять перед друзьями лучшими шмотками.

Ханс

Автор: diomort

Раса: Фернир, Класс: Филодокс

Сила: ужасно [-30]
Ловкость: ужасно [-30]
Выносливость: ужасно [-30]
Интеллект: ужасно [-30]
Мудрость: ужасно [-30]
Обаяние: ужасно [-30]

Принципиальный добрый

Внешность:

Показать содержимое

Редко улыбается, а если и улыбается то искрене, в остальное же время лицо выражает задумчивость и спокойствие.

В одежде предпочтение отдаёт милитари и рок стилю, вообще к одежде подходит со стороны "агрессивно и удобно".

В остальных формах внешности нет, ещё ни разу не оращался.

Характер:
Ханс спокоен и рассудителен до тех пор пока дело не доходит до драки, во время кторой ярость застилает глаза парнишке. Сверстники и одноклассники опасаются его, но при этом уважают. Он никогда не даст сильным поглумиться над сабым или же умным надсмехатся над глупыми. "Во всём должно быть равновесие" - так он объясняет свои поступки. Частенько при решении споров его зовут как наблюдателя и судью, но он сводит всё к соперничеству в том, в чём оба противника одинаково плохи.

История:
- Итак, сегодня я буду опрашивать учеников о Хансе Ульрихе, о датчанине, чьи родители не так давно переехали в Соединённые Штаты и он перевёлся в нашу школу. Немного расскажу от себя, а потом пойду с опросом о нём по школе, у него скоро день рождения и учитель решил, что я должны написать о нём в школьной газете.
Дженифер, однокашница Ханса записывала на диктофон свой монолог, сидя под деревом. росшим в школьном дворе. Она высматривала первую жертву своего опроса.
- Думаю сначала надо опросить ботаников, они следуют за ним будто хвост за кометой, этому есть разумное объяснение, но, думаю, они выразят мои мысли куда лучше, чем я.
Девушка встала и отряхнувшись пошла к небольшой группе самых прилежных учеников школы.
- Привет ребята, можно я задам вам несколько вопросов касающихся Ханса?
- Привет Джени, а что случилось?
- Мистер Хич попросил подготовить репортаж о нём, у него скоро день рождения.
- Оу, ну тогда хорошо.
- Как вы относитесь к Хансу, и почему? Чем он добился такого отношения?
- ну, Ханс, он, сильный, большой и не задирает нас, складывается впечатление, что ему всё равно кто находится воле него, но он не может пройти мимо.
- Джени, ты ведь знаешь, его прозвали «Царь Соломон», он ведь ни разу не пропустил возможности рассудить.

- так, мнение ботаников ясно, они ещё долго вдохновенно рассказывали как он каждого из них спас от хулигана, но смысл я думаю яснее, ботаники нашли в нём защитника, а что скажут отъявленные хулиганы о нём? За этим нужно сходить к Рэю, он, пожалуй, самый болтливый и драчливый хулиган в нашей школе.

- Привет Рэй, слушай, мне нужна твоя помощь, можно задам тебе пару вопросов?
- Джени, детка, для тебя что угодно.
- что ты можешь рассказать про Ханса?
- О датчанине? Джени, ты влюбилась и прикрываясь газетой вызнаешь всё о нем? Ладно, шучу, так что ты хочешь узнать?
- Как ты и твои прихвостни относитесь к нему?
- С уважением, ты должна знать, что в драке он превосходит любого из нас, а то что он не с нами, так это временно, вот только я не пойму что он нашёл в этих батанах и зачем защищает их?

- Никогда не любила Рэя, тот ещё придурок, теперь осталось обойти учителей, и девочек, но это потом, а пока выскажу своё мнение о Хансе. Он странно одинок, все те кто крутится вокруг него кажутся назойливыми мухами, на которых он старается не обращать внимания. Высокий, сильный, симпатичный, он завоевал сердца многих девчат, когда появился в школе, но любая или любой, кто пытался стать его другом терпел неудачу. У него просят помощи, защиты, совета, и он приходит на помощь, безвозмездно и как-то по-своему. Все девчонки вешаются на него, но ему это не интересно он живёт в каком-то своём мире.

Райан Уэллер

Автор: ViZet

Раса: Хомид, Класс: Стеклоход, теург

Сила: ужасно [-30]
Ловкость: ужасно [-30]
Выносливость: ужасно [-30]
Интеллект: ужасно [-30]
Мудрость: ужасно [-30]
Обаяние: ужасно [-30]

Принципиальный добрый

Внешность:
Нельзя сказать, что внешне Райан представляет из себя нечто совсем уж примечательное. Немного выше ста шестидесяти сантиметров, худощавого сложения, гибкий, но не отличающийся особенной физической силой. Черты лица правильные, с легким азиатским "налетом" - как знает Уэллер, в жилах его матери есть восточная кровь, хотя как минимум три поколения ее семьи живут на Западе.
Волосы у Райана темные, но брюнетом его назвать сложно; в Японии или Китае, пожалуй, вообще бы за блондина сошел. Впрочем, об этом Уэллер задумывается крайне редко - его собственный цвет вполне устраивает.
В целом же семнадцатилетний Райан - человек не сильно выдающейся внешности. Разве что несколько более изящный чем товарищи по школе - но и это мало чем его отличает. В конце концов, пусть Штаты так и не стали плавильным котлом цивилизаций - но право же, здесь столько разнообразных лиц, что на их фоне недолго и затеряться.
Одеваться Райан предпочитает практично и опрятно, уделяя внимание одежде, что не стесняет движений и приятно выглядит. Вообще, он питает симпатию к костюмам - и в последнее время размышляет о том, сколько в этой симпатии волчьего стремления слиться с окружающей средой и остаться незамеченным... до нужного момента.

Показать содержимое

Волчий облик столь же не блещет чем-то необычным, как и человеческий. Вот разве что в звериной шкуре Уэллер ведет себя куда более живо и эмоционально, пусть даже она ему совершенно и не родная. Почему - внятно объяснить он вряд ли сможет, но видно, неспособная на обычное человеческое общение форма побуждает к проявлению чувств.
Так что если увидите явную улыбку в волчьих глазах - не стоит удивляться.
За мехом Райан старается следить не менее тщательно, чем за одеждой - пусть даже еще и не полностью свыкся с тем, что обрасти оным может в любой момент.

Показать содержимое

Голос у него обычно негромкий, мягкий и спокойный. Резкие ноты прорезаются редко; обычно даже упрямится Райан спокойно и негромко. То же самое касается и движений - Уэллер терпеть не может громкого поведения и сам старается двигаться тихо и плавно.
Над своим запахом Райан никогда не задумывался - но, как ему сообщили, со стороны в этом запахе чувствуются одновременно городские улицы и книжная пыль, что для оборотня не совсем обычно.

Характер:
По мягкой внешности и поведению не скажешь - но Райан способен быть крайне упрямым. В мелочах уступить он способен - чего портить нервы себе и остальным из-за пустяков? - но если дело касается чего-то важного - то он будет спорить и настаивать. Стоит отметить, что Уэллер всегда являлся сторонником идеи "думать, потом делать", и если он настаивает на чем-то - значит, это он обдумал и обосновал для себя. Сие не значит, конечно, что Райан гарантированно прав - но причины для утверждений и убеждений у него есть всегда.
Флегматиком Уэллера назвать сложно. В основном характер у него достаточно живой и с немалой долей иронии - однако есть ряд причин, по которым он может вспылить. В частности, это выпады в адрес его семьи и друзей (но значительно меньше - в свой адрес).
Вот только не так много у него друзей. В школе почти ни с кем Райан не сблизился (исключение составляет пара человек); слишком уж важны для Уэллера узы дружбы, чтобы создавать их с кем угодно. Но если они созданы - будьте уверены, Уэллер не подведет и не обманет.
Еще одна характерная черта Райана - стремление к знаниям, особенно мистическим. Книги по мифам разных стран давно стали у него настольными, что несколько шокировало школьного психолога; если дать ему что-то исторически интересное - Уэллер схватится с огромной радостью. Пожалуй, это одна из основных страстей Райана... и одна из причин, по которым он ценит города. А где еще можно без особенных усилий прикоснуться к знаниям?
Хотя в последнее время Уэллер не может не признать - пространство за пределами городов таит в себе немало тайн. Интересных.

История:
Говорят, что самая фантастическая история звучит как "Человек родился, жил и умер... и все". Райан Уэллер этого изречения не слышал, но со стороны его жизнь до определенного момента вполне можно было описать именно этими словами.
Семья - не сказать чтобы богатая, но состоятельная. Отцу принадлежал небольшой книжный магазин; строго говоря, основал его еще дед, а Фредерик Уэллер его просто унаследовал. Мать же преподавала историю; собственно, родители и встретились, когда Элис Деннинг зашла в магазин в поисках редкой книги.
Стоит ли удивляться, что с такими родителями Райан вырос любителем чтения и загадок? Последнее, правда, уже его собственная черта но отец нередко говорил, что она же была присуща его второму деду.
Нью-Йорк - город бесконечно кипящей жизни, но и в нем можно обитать спокойно - что семья Уэллеров и делала. Торговля, преподавание, воспитание сына, благо споров с родителями у Райана не было почти никогда, он их любил искренне. Затем - поступление в школу, примерные планы на университет лет через десять-двенадцать...
Но вот с лета между пятым и шестым школьным годом начались проблемы. Вернее - сны, странные и очень яркие, где сияла луна, тело била боль, прораставшая шерстью... а под ноги ложилась странная, призрачная дорога.
Объяснения этим снам Райан найти не мог - но начинал понемногу нервничать и становиться раздражительнее. Школьная обстановка помогала слабо: Уэллер из-за своей симпатии к книгам и стремления поделиться со всеми прочитанным и так становился мишенью насмешек, и настоящих друзей в классе у него было лишь двое. И что-то посоветовать Дик и Клара никак не сумели бы.
Смягчила положение семья; в "проблемы поведения", на которые намекала школьный психолог, Уэллеры не поверили, от советов корректно отказались, и попросту продолжали вести себя так, как вели.
Это и помогло. На фоне спокойных и любящих родителей собственные перепады настроения Райану даже казались неуместными, так что он приучился к большему спокойствию. Примерно в это же время его интерес к мифам и тайным наукам разгорелся с новой силой; Уэллер читал все, что мог отыскать, интуитивно ощущая, что в этом направлении может таиться разгадка его собственного состояния.
Сны же становились все более яркими и живыми; мелькали и пропадали необычные желания. Вегетарианцем он никогда не был, но смотреть на голубей и ощущать во рту вкус мяса было все-таки... странновато. Однажды Райан, возвращаясь из школы и задумавшись, свернул не в ту сторону, и последовал по удивительным образом наложившемуся на реальность маршруту из снов... и в итоге набрел на удивительно хорошо сохранившийся кусочек старого Нью-Йорка, чему искренне изумился.
С тех пор Уэллер решил уделять снам больше внимания и прислушиваться к ним. Но решение - дело одно, толкование сновидений - другое и куда более сложное. Соотнесение образов из снов с реальностью - третье, причем вообще малопредставимое. В кои-то веки привычка все обдумывать Райана подвела; во время одного из таких вечерних путешествий он и заблудился. Причем серьезно заблудился - уже опустилась ночь, а улицы вокруг были абсолютно незнакомыми и казались совершенно безлюдными, чужими и враждебными.
Юноша испугался, и испугался серьезно. Несмотря на странные сны и ощущения, он привык к размеренной и знакомой жизни, и оказался в такой ситуации впервые; но к страху примешалось и бьющееся в душе, пьянящее ощущение загадки, стремление ее решить...
И первая попытка оказалась не слишком удачной. Потому что, стараясь выбраться, Райан забрел не просто в незнакомую часть - вообще в какой-то небольшой, но очень дикий парк, о существовании которого даже не подозревал.
Страх. Ощущение тайны. Стремление вырваться из незнакомого пространства и вернуться домой.
Все это смешалось, сплавилось в душе и сердце, выплеснулось наружу - и мир внезапно изменился. Ночь наполнилась тысячами запахов, холодный ветер перестал леденить кожу, а земля вдруг оказалась значительно ближе, прямо под подошвами лап... лап?!
Изумленный вой впервые обернувшегося Гару преизрядно озадачил полицейского, до которого донесся, заставив вспомнить отцовское ранчо.
Что именно было во время первого превращения, Райан запомнил слабо; вернее, он вряд ли смог бы отличить реальные факты от того, что просто привиделось. Одно он знает точно - никто не пострадал. И на том спасибо.
Окончательно Уэллер пришел в себя, когда его, испуганного и плохо понимающего случившееся, прижал к земле огромный волк, в глазах которого светился разум. А когда волк неспешно изменился, обернувшись высоким человеком в темном деловом костюме - вот тогда Райан с пронзительной ясностью понял, что именно случилось. Не до мелочей, конечно, и не понимая причины - но осознал главное.
Именно старший оборотень нашел ему новую одежду (старая превращения не пережила и являла собой душераздирающее зрелище) и привел его домой, назвавшись по пути Элиасом Виттаном, филодоксом из племени Стеклоходов. Эти слова Райану абсолютно ничего не сказали - на тот момент.
Что именно и как объяснил родителям Виттан, Райан не знал - отсыпался после пережитого. Но с тех пор началось его обучение - и жажда тайных знаний наконец начала насыщаться.

Линда Дэвис

Автор: Зарза

Раса: Хомид, Класс: Филодокс, , Дети Гайи

Сила: ужасно [-30]
Ловкость: ужасно [-30]
Выносливость: ужасно [-30]
Интеллект: ужасно [-30]
Мудрость: ужасно [-30]
Обаяние: ужасно [-30]

Принципиальный добрый

Внешность:
Хомид. Весьма привлекательная высокая блондинка. Мягкие черты лица, приветливая, не наигранная улыбка.
Одевается женственно, но практично, и без излишеств.

Показать содержимое

Люпус.
Невысокая в холке, обладает несколько удлиненным телом, покрытым короткой серой шерстью.

Запах. Линда пахнет человеком несколько больше, чем это было бы правильно для Гару. Она пахнет мылом, косметикой и книгами.

Характер:
Линда из тех, кто считает себя отвественным за все, происходящее вокруг, да и в мире. У нее есть твердые убеждения насчет того, как все должно быть устроено и она всегда готова отстаивать их, но цивилизованными средствами. Насилие она не приемлет. Вместе с тем, вне спорных политических ситуаций это довольно мягкая девушка, ценящая теплые отношения и старающаяся избегать конфликтов с близкими.

История:
Дочь врача и профессора права, Линда всегда была пай-девочкой и гордостью семьи. Ласковая и послушная девочка, воспитанная по всем правилам американской интеллектуальной элиты. Она хорошо училась, (и школа была хорошей), занималась спортом (бадминтон), хорошо ладила с обоими младшими сестрами. До 13 лет в ее жизни все было гладко. Неприятная ситуация возникла на праздновании 10-летия свадьбы родителей. Из воспоминаний расслабившихся от хорошего вина гостей стало ясно, что в момент знакомства родителей Линде было 2 года. Это был шок. Ее правильные честные родители обманывали ее всю жизнь. На следующий день она устроила разбирательство, и им пришлось признаться, что та, кого она считала своей матерью - на самом деле мачеха. Но где ее настоящая мать? Почему она ее бросила? Мать ее не бросала, ответили ей, она умерла. А как насчет ее родителей, братьев и сестер? - Она была иммигранткой, приехала из России, а родители остались там. Линда чувствовала, что отец толи недоговаривает, толи привирает, но докопаться до правды не смогла. С родителями она примирилась и даже продолжала называть махечу мамой и относиться к ней как к матери, но между ними образовался невидимый и почти неощутимый разлом. Линда увлеклась Россией и в старших классах записалась на курсы русского языка и истории - ее школа действительно была хорошей. Тяжелая история и текущий переходный политический момент, в котором находилась Россия произвели на Линду сильное впечатление. В ней пробудился интерес к политике, он рос, девушка стала понимать, что не только в России, но и в Америке не все ладно и включилась в активную деятельность.

Обсуждение | Информация | Персонажи | Вверх

Партия:

Роберт, Влад., Любопытный (Кьюри Харт), Брайан о`Хара, Ханс, Райан Уэллер, Линда Дэвис

Комнаты:

Основная комната, Мехника и Математика, Мир, Места, Знакомцы (описания, сеттинга, мест, НПЦ), Техническая, I.Прелюдия, Ia. Прелюдия. Любопытный. Lost in NY, Ib. Прелюдия Роберт. Тень Зверя, 1с Прелюдия Райан. В Тени небоскребов, 1d. Прелюдия Брайан о`Хара , 1е. Прелюдия Влад. Новое Начало, 1f. Прелюдия Линда. Перекресток, 1g. Прелюдия Ханс. Реальный мир. В нем именно так творят добро., 1h.+1е(продолжение) Прелюдия Николас. Святые из Трущеб. Прелюдия Влад. Новое Начало

Добавить сообщение

Нельзя добавлять сообщения в неактивной игре.

Действия

Форум

W:tA "Rites of Passage" | ходы игроков | I.Прелюдия

Роберт

Влад.

Любопытный (Кьюри Харт)

Брайан о`Хара

Ханс

Райан Уэллер

Линда Дэвис

Добавить сообщение