Древности!? | Партия

Хотя Саттиус Красс по крови и принадлежит к циродильскому народу - так же как и его мать, но внешностью и телосложением он все же больше походит на отца-норда. Ростом с детьми севера он равняться не в силах - непросто средь них отыскать того кто не был бы выше Саттиуса на голову, а то и полторы, но зато статью он едва ли кому уступит: кряжист, широкоплеч - "как бык" про таких говорят. Шея у него короткая, мощная, но другой при таком сложении места нет. Волосы - до плеч; темные, прямые и жесткие, борода им под стать. Нос - крупный, широкий, с едва заметной горбинкой; челюсть - широкая и массивная. Прочие черты лица из общей картины не выбиваются: лоб высокий, брови тяжелые, над глазами нависающие; скулы так и вовсе будто из камня выточены. На щеки темные полосы нанесены, но не ради грозного вида: услышал как-то Саттиус от старого следопыта, что носителям узора этого благоволит Принц Охоты Гирцин, - и с тех пор никто и нигде его без этой раскраса не видел. Иному человеку это придало бы вид зловещий и недобрый, но Саттиуса с его прямыми и грубыми чертами это сделало лишь мрачней и суровей еще ближе подведя его к облику истинного норда, с душой и сердцем которого он был рожден. Одни лишь глаза выдают его - узкие, глубоко посаженные, да еще и карий цвет имеющие - редкость для норда. Черта эта настолько примечательна, что даже имя свое в народе имеет - Джеральский прищур; свойственна она многим уроженцам гор северного Циродила и потомкам их, живущих в суровой земле метелей и горных круч.

Впервые услышав имя Саттиус Красс, дородный купец, прежде не имевший дел с человеком его носящим, мог бы представить манерного и утонченного гражданина Империи, проводящего время среди изобилия и роскоши столицы Циродила. Однако встретив Саттиуса в пути или в одном из дорожных трактиров и решив обменяться с ним парой слов, дабы разузнать о последних слухах, этот уважаемый гражданин незамедлительно уверился бы в том, что угрюмый и хмурый охотник не принадлежит ни к знати, ни к числу людей имеющих представление о дружелюбии и терпимости. И, наконец, если бы данный купец решил оставить без внимания предложение “проваливать в тундру ко всем хоркерам” и продолжил донимать охотника попыткой завязать разговор, его бы ждала почти неминуемая драка, избежать которой он смог бы лишь попытавшись выдать себя за заведомо слабого противника, победа над которым не сделала бы Саттиусу чести. Язык кулаков, присущий от рождения вспыльчивому, своенравному и скорому на гнев охотнику, со временем стал для него ближе, чем язык слов, - редкие поражения, приводящие к появлению множества болезненных ссадин и синяков, отнюдь не умеряли его тягу к устроению драк, - Саттиус с юных лет справедливо полагал, что без горечи неудач победы бы не приносили большой радости.
Стоит заметить, что взрывоопасность нрава, равно как и почти никогда не покидающая лицо Саттиуса угрюмость, не является преходящим явлением. Его нелюдимость и склонность к одиночеству не была вызвана ни внезапной бедой, ни чередой недавних несчастий, ни мучительными воспоминаниями: проведя долгие года в странствиях, считая домом дикие земли простирающиеся вдали от городов, наслаждаясь безграничной свободой одиноких, он стал подобен дикому зверю: непримиримому и гордому, оценивающе смотрящему на глупцов, осмелившимся приблизиться к его владениям. Смешанная кровь двух рас, издавна отличавшихся высокомерием и предвзятостью – нордов и народа Циродила, наполнила взгляды охотника предубеждением против всех рас, имеющих внешность отличающуюся от человеческой, но особенную неприязнь и отвращение у Саттиуса вызывают высокие эльфы, босмеры и хаджиты. Рассказы о бесчинствах Доминиона во время Великой Войны передаются от отца к сыну, и детство Саттиуса - как и почти любого уроженца Скайрима - было пресыщено историями о жестокости, чванливости и подлости желтокожих меров. Неприятие охотником народов Элсвейра и Валенвуда имеет еще более очевидные причины: распространенное мнение, согласно которому все представители этих рас являются ворами, мошенниками и проходимцами, прочно обосновалось в умах коренных народов северного Тамриэля. Саттиус верит, что уважения заслуживают лишь близкие ему по духу представители человеческих рас: охотники, странники, приключенцы и прочие скитальцы; люди ценящие великолепие бескрайнего мира превыше безопасности городских стен и смело следующие зову сердца, невзирая на трудности и преграды. Что же касается всех прочих, то их краткое присутствие рядом с собой охотник может и потерпеть, но только до тех пор, пока они не начнут лезть в его дела и мысли.
Среди прочих черт характера Саттиуса можно выделить честолюбие, смешанное с некоторой долей самолюбования. Не придавая особого значения тому как воспринимают его прочие жители Тамриэля, он, тем не менее, получает удовольствие, находя новые способы испытать свои способности, найти их предел и попытаться преодолеть его. Чужие достижения в областях, которые он всегда считал своим призванием, всегда оставляли в нем чувство глубокого раздражения и разочарования, вызываемого неоспоримыми доказательствами того, что многие из его отточенных навыков все еще далеки от совершенства. Тем не менее, будучи решительным и целеустремленным, Саттиус не позволяет унынию и ревности задерживаться в его мыслях. «Единственный кому я завидую – это тот, кем бы я мог быть, если бы не был тем, кто я есть» - произнес он однажды, отвечая на вопрос знакомого следопыта.

Биография Саттиуса Красса
1.Родители (завершено)
2.Детство и ранняя юность(черновик)
3.Юность и зрелость(черновик)
1.Отец Саттиуса –Раевур Хельстрем был нордом простых кровей, выходцем из небогатой семьи, на протяжении поколений с переменным успехом, пытавшейся улучшить свое благосостояние путем поиска и добычи руды, в изобилии встречающейся среди окружающих Рифтен гор. Большую часть своего времени Раевур проводил в недрах земли, неустанно расширяя узки е проходы шахт вместе с группой наемных работников. Будучи статным мужчиной, обладателем окладистой бороды, копны волос цвета дубовой коры и хитрых карих глаз, он пользовался успехом у великого множества женщин, но, несмотря на это, долгое время не мог отыскать ту единственную, с которой он желал связать свою жизнь. Занятый работой, без которой он не мог помыслить своего существования, подобно многим шахтерам, он и сам не заметил, как возраст его приблизился к четвертому десятку, и лишь мелкие морщины, узкими бороздками пролегшие по некогда гладкому лбу, заставили его вспомнить о безвозвратно уходящей молодости. Отбросив все сомнения и заботы, на протяжении прошлых лет подтачивавшие его решимость, Раевур направился в Рифтен, твердо намерившись возвратиться в родное поселение уже женатым человеком. Был ли его выбор подобен торопливой поспешности птицы, застанной по осени первыми каплями проливного дождя, или же Кассия Красс, - темноволосая, курносая и полнощекая; неприметная среди многочисленных прелестниц Разлома, - действительно была единственной женщиной способной завладеть его мыслями и подчинить себе его сердце..? Раевур никогда не задавался этим вопросом. Не склонный, как и многие его братья по крови, к досужим размышлениям и порожним речам, норд завоевал благосклонность своей избранницы – уроженки Циродила – при помощи честности и наивной непосредственности, с первого дня их знакомства неизменно вызывавшей искреннюю улыбку на полных губах Кассии. Раевур, в свою очередь, был пленен непринужденным изяществом и остротой ума своей возлюбленной и, впоследствии, жены: ее летучей походкой, звонким смехом, находчивостью, красноречивостью и – прежде всего перечисленного – неистощимым запасом жизнерадостности. Бывшая за несколько лет до бегства в Скайрим наследницей богатств и титулов широко известной дворянской семьи Анвила, Кассия, на тот момент едва перешагнувшая двадцатилетний рубеж, стала жертвой интриги заговорщиков, ославивших и опозоривших ее в глазах самых близких юной дворянке людей. Отлученная ото всех прав, презираемая и подвергаемая насмешкам, Кассия проявила достойную уважения силу духа, решив раз и навсегда покинуть внезапно ставший чужим город и отправиться на поиски нового счастья в далекие земли, лежащие по ту сторону Джералл. Ее новая жизнь как одинокой странницы поначалу была тяжела и полна невзгод, но бывшая аристократка не позволяла себе унывать даже в самые черные дни. Привыкнув к существованию простолюдинки, не имеющей ни слуг, ни власти, ни богатств, Кассия после полуторагодичных скитаний обрела новый дом в Рифтене, городе достаточно большом и достаточно удаленном от Циродила, месте, где она могла жить как безвестная женщина, не боясь преследования со стороны прошлого. После несколько бесплодных дней, проведенных в поисках работы, Кассия, проявив выработавшуюся во время странствий напористость, смогла уговорить хозяина небольшой таверны предоставить ей работу помощницы стряпчего в обмен на скромную плату и крышу над головой. Новоявленная повариха еще долго не могла привыкнуть к тому, что в огромном холодном мире неожиданно появилось место, где она кому-то нужна, - дом. Комнатка-застенок, выделенная для нее хозяином в подвале его заведения была немногим больше кладовки, но девушка, заселившаяся в нее, более не была притязательной дворянкой, - роскошь стала для нее безразлична, а для счастья ей была нужна лишь чуточка тепла… За все время, проведенное Кассией в Рифтене, лишь в дни ветреные и непогожие настигали ее мысли о прошлом: думалось ей порой, что в теперешнем ее жилище не уместился бы один только гардероб Кассии-дворянки. Но не о шелках и серебре грустила она, а о навеки потерянной семье, проклявшей ее за чужую низость и подлость. В такие мгновения на губах Кассии, словно хрупкий цветок, расцветала грустная улыбка. Быть может, милостивая Мара, покровительница чутких и беспокойных сердец, узрела в один из таких дней измученную одиночеством девушку и направила к ней Раевура Хельстрема, норда с широкой душой долгое время избегавшего любви. Их чувства разгорелись стремительно, вспыхнув как факел в ночи, воспламененный случайной искрой; всего две недели минуло со дня первой встрече до венчания в храме Мары. В тот день Раевур пообещал молодой жене, что с того момента как спустился они со ступеней храма и до самых последних мгновений отведенных ему он не даст ей даже малейшего повода усомниться в принесенной ему клятве, - и он остался верен данному слову.
2.(пока с небольшими сокращениями)(и без правки с вычиткой) Саттиус Красс рождается вторым ребенком в семье, первым был его старший брат Веруллус Красс. Будучи рожденным под знаком мага он с детства подвергается остракизму со стороны других детей, которые, как известно, пуще взрослых веруют в предрасположенность и судьбу, а магия и все, что с ней связано в Скайриме почетом и уважением не пользуются. Саттиус, однако, ребенок крепкий и способный за себя постоять: все сверстники, смеющие его обзывать, получают хороших тумаков. Росту уважения к нему это не способствует, но желающих иметь с ним дело становится значительно меньше. Сам же Саттиус с раннего детства начинает идти по пути ожесточения. Годам к 10 он все больше уверяется в том, что горное дело – ремесло его отца – ему не по душе, узкие пространства шахт навевают на него скуку, а добыча руды видится ему самым унылым занятием на свете. Отца такое отношение огорчает, но имея наследника в виде Веруллуса Красса, вполне разделяющего интересы родителя, он разрешает Саттиусу занимается тем, что его увлекает больше – охотой и стрельбой. Втайне Раевур надеется, что ему удастся впоследствии убедить сына забросить предмет его текущего интереса и заняться шахтерским делом. Саттиус проводит много времени среди местных охотником, перенимая от них всевозможные хитрости и уловки. К четырнадцати годам он уже достаточно неплох на избранной им стезе (особенно если брать в учет возраст). Его обучение прерывает вынужденный переезд семьи – в Рифтене начинаются погромы и беспорядки и Раевур принимает решение увезти семью в маленькое поселение в восточных горах (там находится одна из принадлежащих ему шахт). Кассия и Веруллус соглашаются с тем, что в текущей ситуации это решение – наилучшее, но у Саттиуса оно вызывает приступ уныния, так как горы он никогда не любил; более того дичи для охоты там мало, а достойных учителей-охотников вообще не сыскать. Тем не менее, устав пререкаться с отцом, он все же соглашается присоединиться к семье. Вскоре после прибытия в новый дом, он осознает, что это было ошибкой и впадает в довольно удрученное состояние. Он проводит вместе с семьей около года, после чего решает покинуть дом и отправиться в самостоятельное плавание; упреки и мольбы отца и матери не производят на него впечатления. Саттиус отправляется в Рифтен, намереваясь продолжить совершенствование своих навыков, присоединившись к группе охотников, но не может найти никого, кто бы согласился его принять; причиной тому служит его юный возраст. Один из охотников советует юноше отправится в Вайтран, где имеется гильдия путешественников, служащая местам встреч и обмена опытом для странников, следопытов, авантюристов и тому подобных людей. Саттиус, посчитав, что сможет без труда отыскать в таком месте опытного учителя, решает последовать этому совету.
3. (пока с небольшими сокращениями)(и без правки с вычиткой) Проведя несколько недель в дороге, Саттиус добирается до Вайтрана без каких-либо приключений. В гильдии путешественников он встречает босмера, состоящего в группе начинающих охотников, обучающимся премудростям ремесла у испытанного мастера здесь же, в Вайтране. Мастер, тоже являющийся босмером (пожилым и обладающим невозможно поганым характером) , соглашается принять Саттиуса в ученики. Сын Раевура быстро впитывает преподаваемые ему знания, но учитель не поощряет его за усердие. Более того, он не упускает возможности отчитать Саттиуса за каждое допущенное им прегрешение или же усадить его за какую-нибудь длительную и однообразную работу. Во всех случаях (за исключением нескольких связанных с разбитыми носами других учеников) такое его отношение к подопечному носит явно предвзятый характер; справедливости ради стоит отметить, что помимо Саттиуса от бесчестного поведения мастера достается почти всем ученикам не-босмерам. Примерно через полтора года, проведенных за последовательным поглощением знаний и их практическим применением на охоте в окрестностях Вайтрана, один из учеников подговаривает Саттиуса отомстить тирану учителю. План заключается в похищении и обнародовании неких компрометирующих бумаг из его кабинета. Саттиус соглашается и забирается в жилище мастера ночью через окно, но становится жертвой собственной доверчивости: учитель заранее предупрежден вторым заговорщиком, действующим по просьбе побитых Саттиусом ранее учеников. Мастер дате Саттиусу выбор: либо он покидает Вайтран этим же днем, либо он сдает его страже как вора; Саттиусу не остается ничего кроме как принять первый вариант. Следующим утром он уже направляется на юг-запад, в сторону сосновых лесов Фаркрива. Являясь к этому моменту состоявшимся охотников он решает вести вольную жизнь, подолгу не задерживаясь на одном месте. Следующие десять лет он проводит занимаясь любимым делом, попутно не забывая втягивать себя в различные переделки. На его счету несколько небольших сроков проведенных в тюрьме (как правило, «за совершение недопустимых действий в отношении высокопоставленных лиц»), участие в отражении атак бандитов на мелкие поселение и купеческие обозы (неоднократно он был ранен, порой и тяжело), бегство от разбушевавшихся спригганов и последующая контратака, проведенная совместно с другими смельчаками, ну и конечно охота, охота и еще раз охота.
К тридцати годам Саттиус осознал, что некоторая известность, которую он заимел в окрестностях Фаркрита, хотя и позволяет ему гордиться собой, является отнюдь не тем, о чем он мечтал в детстве, представляя себя прославленным охотником и стрелком. Поразмыслив о возможным действиях, способных изменить текущее положение вещей, он пришел к выводу, что едва ли добьется искомого не поставив пред собой по-настоящему сложной задачи. В поисках подобного испытания он отправился в северном направлении, останавливаясь на ночь в трактирах и небольших деревнях, собирая слухи о значимых событиях и происшествиях, и надеясь получить наводку на то, что могло бы стать истинный испытанием для его способностей. Вскоре удача улыбнулась ему: тщедушная пожилая волшебница, встреченная на тропе, ведущей к нескольким удаленным фермам, поведала охотнику о недавно обнаруженном в северных землях подземелье, построенном знаменитым магом, и о ком-то, собирающем в группу способных мужчин и женщин готовых рискнуть жизнями ради раскрытия погребенной в нем тайне. Саттиус слышал внимательно, отчетливо понимая, что рассказ колдуньи стал первой буквой на новой страницы его жизни. "Станет ли эта страница последней в моей жизни, или же ей суждено стать первой из тех, что навеки останутся в памяти Тамриэля?" - Думал Саттиус, направляя свои стопы на восток. "Волею богов стезя моего предназначения произлегла близ ледяных берегов Моря Призраков - чтож, пусть будет так. Пусть эти призраки встанут у меня на пути, - и покажу им что происходит с теми, кто заступает дорогу Саттиуса Красса!"

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Многие говорят, что все эльфы на одно лицо. Может быть они и правы, ведь Сейнил представляет собой эталон среднестатистического эльфа: длинные уши, узкое лицо, длинные (до плеч) коричневые волосы, высокий нос с горбинкой. Да и ростом он как раз по грудь такому же эталонному норду. Хотя нет, есть в нем и нечто примечательное (помимо, конечно, зеленой ланцетовидной татуировки через левый глаз): необычно-светлые для эльфа глаза. Ведь у босмеров они черные, а у этого, как странно, серые.
Одеждой не очень примечателен: тонкая кожаная накидка, но очень уж он любит демонстрировать свой лук, кстати, его собственной работы.

Легкий характер помог не только обзавестись большим количеством друзей, но и приличным числом врагов. Конечно, Сейнил остер на язычок, но это не мешает ему быть душой почти любой компании, да и искусство красноречия пару раз спасло ему жизнь, когда недругов было слишком много. Порой он способен на некоторые эксцентричные выходки, а еще чаще хвастает своим искусством владения луком.
В общем, с ним не соскучишься.

Хоть, как говорят редгарды, "Длинноухий должен сидеть на пальме в Валенвуде и никогда с нее не слезать", детство Сейнила прошло в Чейденхоле, на самом востоке Сиродила. Еще бабка Баклас, давно совсем, перебралась в Морривинд из-за революционных волнений в родных лесах, однако извержение Красной горы заставило продолжить миграцию длинных ушей по провинциям и, в итоге, отец и мать осели в "Городе ордена шипов". Точнее, в некотором подобии города, ибо после Великой войны от него мало чего осталось. Но город отстраивался и начал потихоньку расцветать. Родители занимались торговлей: отец отстреливал оленей близ города, а мать мастерила одежду из кожи. Так семья торговала броней да вырезкой. Вскоре родители привлекли к семейному делу и молодого Сейнила, который, в силу фонтанирующей наружу энергии, днем скакал по горам с отцом, с луком на изготовку, а вечером выделывал кожу. На торговле семья неплохо заработала и в решительном поиске лучшей жизни двинулась на север, ибо умельцы в революционном Скайриме были на вес золота.
Эльфы поселились в славном Вайтране. Жизнь шла как по накатанной дороге. Сейнил достиг неплохих результатов в стрельбе и обзавелся немалым количеством друзей в силу своего положительного характера и вскоре влюбился в уроженку Валенвуда, с корторой, по благословению родителей переехал в Солитьюд, где счастливо прожил еще полгода. Но счастливая жизнь закончилась неожиданно быстро: на прогулке за городом на парочку напала стая волков. Конечно, Сейнил с ними справился, но один из них успел наброситься на девушку и укусить ее. Вроде бы и ничего, но скверна проникла в ее кровь и боги не смогли исцелить ее, как бы эльф их не молил об этом.
Сейнил продал дом в Солитьюде и в скорби решился навестить отца с матерью, но их магазин в Вайтране был пуст и никто не знал, куда они делись. Абсолютно один, эльф двинулся по миру. Он чувствовал себя потерянным... до того момента, пока на очередной дороге не встретил странника, который набирал группу искателей приключений.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Хаджиты они везде хаджиты. Вот и Хагат такая же. Рыжая шерсть, ушки на макушке, усы по щекам, да зоркие глазки. Но главное, хвост! Рыжий и пушистый! Ловкая от природы и грациозная походка. Да немного задумчивый взгляд. И да, помним о когтях...
Одета в одеяние ученика, которое зачаровано магией иллюзии. На голове обруч не простой, магический. Относительно босые стопы ног, да простенькая лютня за спиной. И пара мешочков на поясе. Вот и все...

Добродушная и в меру понимающая, но при этом жутко порой вредная. Такая вот она. Хотя, чаще всего любительница совать свои усы куда не надо. Впрочем это качество вполне годно для скальда. А раз уж ей довелось начать сей путь, то что поделать. Терпите...
Любит кошек, своих дальних родственников. Так же любит разглядывать огонь пылающего костра, да вообще природу и... разные легенды и древности.
Зато имеет претензии к псам и лютому морозу, который даже нордам не всем по нраву придется.
Питается чаще всего орехами. И не надо тут говорить раз хаджит, то только хищник. Да и... дурман питье ей отвратно.

Дочь мага, представьте себе, настоящего мага хаджита! А это ведь редкость. Что до матери, то она еще многие лета ранее умерла от какой-то болезни. И дочери пришлось идти по следам отца. Он покинул свою семью тогда, когда Хагат была мелким котенком. Она могла бы и остаться в приютившей ее маленькую семью деревушке, но там больше не было никого ей близкого. Так уж вышло, что местные сторонились ее...
Путь был труден и долог. Предстояло добраться до Скайрима, холодной и суровой земли. Хотя там где она родилась, тоже было не так уж легко. Преодолеть горный перевал, избежать поимки на границе, и просто добраться до первой деревни, ей помогли способности, доставшиеся от отца. В пути она овладела несколькими простыми заклятиями, да научилась себя защищать. А позже, приметив в одной из таверн скальда, послушала его речи, буквально вдохновилась подобной жизнью и направилась в Солитьюд. Там с трудом, но уговорила пустить ее в город. С не меньшим трудом поступила в академию и еще некоторое время жила там, учась азам сей науки.
Проучившись пару месяцев, ее просто напросто выдворили за ворота города. И пришлось отправиться дальше. Вспоминая о своей первой цели, точнее всегда помня о ней, Хагат двинулась в сторону Винтерхолда. Ей рассказали что там обитает большинство местных магов, посему и узнать что-то об отце высоки шансы именно там.
Так и шла хаджитка из деревни в деревню, останавливаясь в тавернах, и зарабатывая на ночлег игрой на лютне, да песнями о героях Скайрима. И вот одним вечером, когда пела она о Довакине, великом герое прошлого, хотя события песни произошли так давно что большинство и не помнит, был ли Довакин на самом деле. В одних песнях он норд суровый, кричащий на драконов как старик на куриц, в других, он вор или пират. Кто-то называл Довакина Даэдрой, брр... Но Хагат больше нравилась легенда о маге хаджите, рычащем на драконов и бегущим от толп разъяренных имперцев. Ох, как же это волновало...
Так вот, пора вернуться к тому вечеру в таверну. Хагат завершила песнь и присела отдохнуть. Тогда-то она и подслушала, только не говорите что она это осознанно, просто хаджиты слышат довольно хорошо, разговор каких-то приключенцев. Ее заинтриговали обрывки брошенных фраз и она решила поучаствовать в разговоре. Как итог, начинающий скальд попала в долю к наемникам, идущим в какие-то руины. И походу хозяином их был как раз представитель коллегии магов. Вот она, еще одна возможная зацепка...
"Ждите нас о ждите, сокровища Дуни’рро.
Тайны веков, испытания воли.
Вперед, храбрецы и хаджиты..."

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.