Космогонический Процесс | Партия

Указывая Путь:

Стародавний монумент-указатель в обличье фигуры о двух руках и ногах, потрёпанный временем и невзгодами, но всё ещё твёрдо стоящий в сумерках. Широкополый убор, дорожная сума и пригоршни холодных монет одинаково украшают костлявый силуэт на тропах грёз и материй.

Опираясь на Посох:

Верный товарищ бывалого путника, служащий ему надёжной опорой – и выступающий священным оружием для преданных последователей Скитальца. Обитое железом древко может таить куда большую силу, чем может показаться на первый взор, равно как и его владелец.

Тени на Обочине:

Укутанный в тёмные робы, Проводник стоит вровень со своими земными попутчиками, однако окружающий его шёпот путей не менее красноречив для впечатлительных душ, чем колоссальные лики и вычурные облачения. Произносимые слова, покрытые шрамами, превращаются в мелкие воздушные тропинки, быстро рассыпающиеся в пыль.

Перепутье:

Не совсем Владение, но Владение-Между-Владениями – некогда Перепутье пронзало собой звёздные полотна, служа величайшим из шрамов на невидимой карте Вечного Скитальца. Густые сумерки несли приятную прохладу, а протоптанные и свежие тропы непрерывно троились, сплетались и вскрывались подобно рваным ранам. Незадачливый гость запросто мог здесь потеряться, в лучшем из случаев оказываясь за мириады миров от первой обочины, однако для адептов Странника перекрёсток перекрёстков являлся обителью безупречных маршрутов и лазеек.

Дороги В Сумерках:

Скрытые под видом ухабистых пустошей и являвшие свои пыльные контуры лишь в определённые мгновенья суточного цикла, эти ленты и полосы были предметом интереса для торговцев и кочевников, шествуй они по земле, облакам, водной толще али безвесье космоса. Здесь, в укрытии от внешних невзгод в лице беспогодицы и более осознающих себя угроз, ветра всегда дышали лишь вперёд, а долгие месяцы скитаний превращались в считанные часы.

Сокрытые Тропы:

Малые шрамы, открывавшиеся строго под определёнными углами взора и соединявшие собой конкретные места в оси материй, когда затягиваясь в считанные дни от появления, а когда и зудя тысячелетиями. Простые царапины-ушибы, некогда с лёгкостью наносившиеся на кожу действительности мановением жреческого посоха, будучи сперва таинством доставляющих вести и читающих следы, а затем – присваивающих ценности и отнимающих жизни.

Муравьиный Атлас:

Если где-то существует щель, через неё уже скорее всего шагала лапа муравья. Среди обитателей Материума едва ли найдутся более искушённые и многочисленные знатоки шрамов, нежели эти крошечные проныры, являвшиеся единственными постоянными жителями Перепутья и создавшие сию перепись мельчайших лазеек в кожной ткани мироздания, местами приводящих в измерения, коих более не существует ни на одной из карт.

ссылка

Скиталец по своей природе, Владыка Шрамов редко остаётся на одном месте надолго, как и многие из тех, кому он благоволит и открывает свои тайны. Вселенная множится в своей бесконечности, и тень Странника шагает меж планов, стремясь окинуть их скрытые закоулки своим единственным оком в тщеславном желании быть единственным, кто в полной мере ведает изнанку пространных паутин и проводит по ней смертных и бессмертных. Наибольшую симпатию из коих питает ко всяческим путешественникам и бродягам, слабо понимая ценности стремящихся к целиком оседлому образу бытности. Существующий на границе между днём и ночью, он испытывает и поощряет стремление вглядываться глубже, чем на первый взор, цепляться за неочевидные знамения и выискивать потайные истины, однако из-за этого склонен упускать из внимания что-то, что лежит прямо в ясном свету.

Пути́ – Шра́мы на те́ле Мирозда́ния, и темне́йшие из ни́х мо́жно узре́ть то́лько в Су́мерках.

Забавля́ли же меня́ когда́-то сме́ртные рода́. Появля́ясь на све́т, они́, слепы́е и сла́бые, де́лали ка́ждый ша́г с осторо́жностью же́ртвы, боя́сь гне́та окружа́ющего ми́ра. Окре́пнув и осме́лившись срази́ться с приро́дой за пита́ние, они разгля́дывали звери́ные тро́пы и прокла́дывали со́бственные. Раски́нувшись и ознако́мившись с подо́бными себе́, они́ тка́ли се́ти сообще́ния и торго́вли. Все́ э́то – что́бы превозмо́чь кова́рство огро́много жили́ща, ко́им служи́ла для ни́х Вселе́нная. Уже́ тогда́, едва́ прокла́дывая свои́ пути́, они́ дога́дывались о существова́нии на ее́ ко́же ины́х, предназна́ченных не для ни́х, затае́нных от гла́за и укры́тых от ша́га. Одна́ко, страша́щиеся неизве́стности, они́ боя́лись иска́ть и́х и ступа́ть в ни́х са́ми. И́м ну́жен бы́л не́кто безвре́дно явля́ющий су́меречные тро́пы – Проводни́к. Кото́рого они́ и со́здали, наро́чно ли аль неумы́шленно.

Ко мне́ обраща́лись ра́зные ду́ши. Скита́льцы, иска́вшие укро́мные доро́ги в ви́ре земе́ль и су́деб. Следопы́ты, стреми́вшиеся перехитри́ть все́х в игре́ заса́д и тро́п. Купцы́, жела́вшие сократи́ть и обезопа́сить дале́кие похо́ды. Беглецы́, отча́янно си́лившиеся стряхну́ть пресле́дование. Полково́дцы, открыва́вшие но́вые ходы́ в смерте́льных па́ртиях. Архите́кторы, создава́вшие укро́мнейшие из убе́жищ. Иссле́дователи, тяну́вшиеся к но́вым грани́цам изве́стных простра́нств. Прозре́нные мно́ю шра́мы соединя́ли дома́ и города́, леса́ и моря́, равни́ны и го́ры, держа́вы и контине́нты, миры́ и пла́ны, а се́й доро́жный по́сох указа́л на ме́сто не одному́ отро́дью, возомни́вшему мое́ Перепу́тье ме́стом разбо́я, бу́дь то вероло́мный сме́ртный колду́н иль самонаде́янный демони́ческий при́нц.

Что́ же, ра́з к сему́ пришло́, не вся́ тропа́ была́ сто́ль гладка́, ве́рно? Велича́йшая сла́бость подо́бных мне́ заключа́ется в то́м, что мы́ живе́м, пока́ живе́т па́мять о на́с. Изуча́я и соверше́нствуясь, мно́гие сме́ртные возыме́ли уве́ренность в си́ле свои́х позна́ний – и в пости́женности и́ми окружа́ющего ми́ра. Э́та уве́ренность погаси́ла и́х трево́гу пе́ред огро́мными простра́нствами, пе́ред те́нью неизве́стности – и они́ на́чали забыва́ть как о та́йных путя́х, так и о то́м, кто твори́л их ка́рты. После́дними, кто иска́л доро́ги су́мерек, ста́ли шага́ющие в ночи́ во́ры и скры́тные у́бийцы – их цини́чная хо́лодность ужесточи́ла меня́, подде́рживая жи́знь в дряхле́ющей су́ти, но и э́ти пото́ки неумоли́мо иссяка́ли. Перекре́стки Перепу́тья сы́пались, мно́гие та́йные тро́пы Мате́риума уже́ заросли́ али обру́шились, и я са́м ста́л подо́бен глубо́кому шра́му.

Одна́ко же э́та доро́га приведе́т меня́ обра́тно на пу́ть ве́чного скита́льца – и в э́тот ра́з я́ увекове́чу су́меречную паути́ну навсегда́.

ссылка

«Если фортуна повернулась к тебе спиной – хватай ее за хвост». Только зубы на всякий случай сожми, на случай, если по ним счастливой подковой прилетит. Потому, что Бог Удачи любит смелых, веселых и разбитных. Тех, кто, не боится испытаний и получив от жизни лимон, сожрет его под текилу, а из падающих на голову бревен сколотит себе плот. А трусу, который боится любого риска и чуть стихнет ветер в парусах начинает ныть, не поможет и тысяча шансов. Ну так и стоит ли их вообще давать? И если в судне твоей жизни появилась пробоина, то на бога надейся, а сам снимай чертовы туфли и начинай черпать.

Что ребятки, хотите услышать очередную пиратскую байку? Из тех, которые с каждым пересказом обрастают деталями и кораблей противника становится все больше, а сундуки из красного дерева забиты золотом под самый верх, где сабли звенят над мачтами от бушприта до бизани, льются на палубу алая кровь и крепленый ром, пушки заряжают последним порохом и столовым серебром, красотки в каждом порту раздвигают губы и ноги, а враги гуляют по мостику чтобы отправиться прямо за борт? Ну что же, тогда вы пришли прямо по адресу, ведь все эти истории, в итоге обо мне и не так уж важно, какое я в это время носил имя.

Или скажете, что вы никогда не слышали рассказов об удалом прощелыге, самом везучем на свете сукином сыне, что обманул саму смерть, трижды попадая на плаху, но ни разу не лишившись головы, обведя вокруг пальца весь королевский флот, угнал у них самый лучший корабль, захватил одну половину флота и разгромил с ее помощью вторую, награбил сто миллионов тысяч золотых дублонов и закопал их смеха ради, на дюжине необитаемых островов и а карты сокровищ раскидал по семи морям запечатанными в бутылки, на радость будущим поколениям джентльменов удачи. Подавил бунт в честном бою один против всех зарубив три десятка мятежных капитанов, сбрил бороду и правил тропическим островом где-то на краю мира пару лет, до тех пор, пока она не отросла настолько, что его по ней же и узнали обратно. Прыгнул на свой корабль припрятанный в секретном гроте и был таков, то есть, таинственно исчез, уйдя от погони из военных флотов семи стран, чтобы однажды вернуться обратно там и тогда, где его меньше всего ожидали.

Детали, конечно могут отличаться, но… что правда не слышали? Серьезно?! Ну так я вам сейчас расскажу! А дело, значится, было так…