Время перемен | ходы игроков | Весенняя оттепель.

С благодарностью взяв ложку из рук Кэй, паладин принялся за еду. Напихаяясь похлебкой, словно он ест в последний раз, Айдан даже не сразу понял что ему поставили вопрос. Лишь когда на дне котелка осталось всего на несколько ложек, он немного отвлекся и увидел все еще ждущую ответа Иву. Растерянно улыбнувшись, парень отложил утварь немного в сторону и смущенно опустил взгляд.
– Нет, – словно мальчишка которого застали за чем-то постыдным, ответил паладин, – Иногда со мной такое бывает. Без сна, без отдыха. Но не уставший, полон сил. Иногда я нахожу то, чего желаю прямо перед собой. Дары божьи, как называли все это в монастыре, – тут Айдан указал на фрукты и орехи, которые как раз отведала Кэй, – Частично из-за этого меня отдали Генрику. Потому что все это походило на колдунство. Мне сказали, что Влакх воспитает во мне настоящего человека, служителя креста. И что никто другой, как он, не способен открыть мне все мои способности, мой дар. Он... он говорил мне, что Бог наделил меня силой с некой целью. Что...
Тут парень запунлся. Не стал продолжать. Сжал губы, напряг скулы. Тяжелое дыхание. Он злится, как поняла Кэй. Она быть может не разбирается в парнях или людях вообще, но он ясно видела в нем гнев. От Айдана прямо разило злобой, даже ненавистью. Еще чуть и с его плеч сорвутся молнии, разнося все вокруг.
– Думаю нам не стоит долго тут задерживаться, – немного отрешенно сказал рыцарь, – Неизвестно когда нас могут настигнуть.

Ну, хоть чувство голода у парня нормальное, человеческое. Кэй было приятно наблюдать, как Айдан уплетает ее стряпню. Готовить колдунья любила. Еще больше ей нравилось экспериментировать. Жизнь в лесу тренирует фантазию. Это тебе не рынок, где можно достать пряности, все виды мяса, рыбы, овощей. Приходится выкручиваться методом проб и ошибок. В конце концов, Ива узнала множество трав, которые придавали блюдам разный вкус, умела находить съедобные корешки, что уж говорить об обилии орехов, грибов и диких плодов. Вот и кислотник с капустником в это время года пришлись весьма кстати.

Повертев перед собой надкушенную грушу, Кэй заметила:
- На вкус настоящая, - девушка немного насторожилась, почувствовав гнев Айдана. Она совершенно не поняла, что вызвало в нем такие чувства, то ли упоминание имени Генрика, то ли речь о божественной силе. Она вспомнила свой сон. Интересно, если б она сейчас назвала имена тех мальчишек, друзей паладина, удивился бы он? Но Ива почему-то решила повременить. За эти сутки она так и не смогла понять Айдана. Чувства его были так противоречивы, способности так чудесны, история печальна... У Кэй голова шла кругом, она не знала, что сказать, пока Айдан сам не заговорил о важном. Колдунья проглотила остатки груши целиком, кроме черенка, пережевала их и деловито сказала:
- Ты прав, надо продолжать путь. Да только я не знаю, куда нам идти. Очевидно, что решение должен принять ты - у тебя есть соратники, знакомые, может быть, родственники. Кто-то, кто мог бы помочь и подсказать, что делать дальше, - Кэй умолкла на мгновение, будто сомневаясь продолжать или нет, а потом все-таки спросила. - Что ты думаешь обо всем случившемся?

Кивнув, будто согласен со словами девушки, Айдан встал и принялся собирать вещи. Кобза, и прочие мелкие пожитки, которые он разложил то тут то там. Все в сумку, а сумку потом, по всей видимости привяжет к скакуну, где держал все раньше.
– Я не знаю, – собирая вещи сказал паладин, – Все с кем я имел дело говорят о предназначении, о великих делах. Но все, что я испытывал на протяжении своей жизни это боль от утраты. И чем ближе, как мне кажется, я нахожусь к желаемому спокойствию, тем больнее приходится удар. Моя семья уже давно похоронена, в монастырь мне пути нет, Орден разбит, а Генрик... – тут мальчишка запнулся, – скорей всего мертв.
Это предположение вырвалось из него словно глыба. Вот что он держал долгое время в себе. Не мог произнести вслух то, чего боялся, чего не хотел чтобы случилось.
– Мы поедем по тракту, думаю рано или поздно попадем хотя бы на какую-то деревню. Но потом... Я не знаю. Мне нужны припасы. А тебе место, откуда начать новую жизнь. Думаю это лучший из выходов, которые можно найти в это ситуации.

- А как же единорог? - искренне опечалилась Кэй. - Думаешь, я сумасшедшая?
Она не знала, что сказать. Юный паладин был в отчаянии. Видимо молитва давала ему успокоение, но лишь на время. Чувства все равно рвались наружу. Будь Ива мудрее и старше, нашла бы успокоительные слова или, быть может промолчала. Она хотела бы как-то помочь Айдану справится с его горем, пыталась вспомнить, как утешала Мелисса страждущих, пришедших за помощью. Наставница умела найти нужные слова и подарить надежду. Раздосадованная Кэй просто рассердилась.
- Хочешь избавиться от меня? - девушка встала, резко расправив полы накидки и также резко принялась запихивать в сумку свои пожитки. - А я обрадовалась, что нашла наследника Альявнатар. "Мир в опасности" говорил единорог, "духи леса выбрали тебя", - бормотала колдунья. - Пойду, найду единорога и скажу ему, что наследнику Альявнатар помощь не нужна.

С детства колдунья ни на кого так не обижалась. Разумом она понимала, что ведет себя как маленькая девчонка, но сердцу было больно. Она не могла сдержаться.

Лица паладина, заиграло эмоциями. В такт словам Кэй, на нем выражалось сначала непонимание, потом удивление, а в конце нечто вроде страха. Парень не понимал, что к чему, почему такая реакция на все его слова, почему на его стремления уберегти спутницу от весьма неприятных последствий, которые ей грозят за сотрудничество с ним, она так реагирует.
– Что? Единорог? – пытался переспросить у Ивы некоторые моменты Айдан, но эти вопросы канули в летах, потому как колдунья отказывалась его слушать в своей обиде.
Видя, что он наделал, в каком сейчас состоянии девушка, паладин бросил свои сборы, подошел к своей спутнице, отобрал у нее вещи и крепко обнял. Он не знал правильно ли делает, быть может он сейчас все только ухудшал, но такие действие ему подсказывало сердце.
– Я не хочу избавиться от тебя, – коротко сказал Айдан, – Я хочу уберечь тебя.
Объятия были цепкими и крепкими. Но в то же время Кэй ясно ощущала, что если захочет, то с легкостью вырвется из них. Специально ли такое ощущение давал паладин, или нет, непонятно.

От неожиданности Кэй, вдруг, остолбенела. Напряглась словно натянутая струна кобзы или тетива лука. Несколько секунд она даже не дышала, пытаясь понять, что происходит. Но ничего необычного не происходило - это были всего лишь объятия. Объятия мужчины - крепкие, уверенные, надежные, теплые. В мире ежесекундно кто-то обнимается. Сколько раз Кэй обнимал ее отец, дед, дядя, рыжий сын мельника, когда им было по десять лет. Но никогда, никогда прежде так не билось сердце девушки, находящейся в чьих-то объятиях. В этот раз все было иначе...

Задышав наконец, Плакучая ива медленно расслабилась. Она уткнулась лбом в грудь юноши, чтобы скрыть яркий румянец на щеках. Ее переполняли чувства, противоречивые и незнакомые. Надо было что-то сказать, но не хотелось. Хотелось как можно дольше находиться в руках Айдана. И все же, все же...
- Но, как же ты убережешь меня, если оставишь? - тихо сказала Кэй не поднимая головы. Ее руки медленно и невесомо легли на спину паладина. - Тьма поглотит весь мир, и когда она придет в мой дом, тебя не будет рядом.

Айдан молчал. Не хотел ничего говорить. Или не мог. Хотя, скорей, и то и другое. Что тут можно сказать? Много. А есть смысл? Есть ли смысл вкладывать слова, чувства в то, чего не понять так просто? Вот Кэй. Девушка из леса. Спасшая его. Помогшая ему. Бросившая дом ради него. Вот он. Рыцарь без королевства. Паладин без ордена. Мальчик без семьи. За ним по пятам следует смерть. Будь это негода, некроманты или силы гораздо выше, чем простой смертный человек. И вот тут, Кэй, ввязалась в это колесо событий, надеясь ухватится за него, чтобы оказаться там рядом с паладином. Так сказал Единорог. Но Айдан боялся. Искренне боялся что колесо это раздавит ее так же, как раздавило все его прошлое. Прошлое, которое говорят высечено на камне. Но прошлое Айдана превратилось не более чем в пыль, которую разбросал по миру ветер. Кто он? Что у него есть? За плечами у него история и события, которые вскоре будут забыты из-за круговорота событий, который втягивает в себя все больше людей, земель и несет боль и страдания. На что он обрекает Иву? Легкие девчачьи руки обвили спину. Приятное чувство тепла и нежности разлилось в груди. А потом сдавило до невыносимой боли, вытянуло все в струну и отпустило, оставляя после себя память о невыносимости.
– Эта тьма следует за мной по пятам. Она отобрала у меня все, что у меня было, – тихо сказал Айдан, – Если ты будешь со мной, ты будешь в постоянной опасности. Ты не понимаешь на что себя обрекаешь...

- Я не могу иначе, - Ива, наконец, решилась поднять лицо и взглянуть на Айдана. - Или... не хочу.
Колдунья тяжело вздохнула, она только лишь отчасти могла понять паладина, потому что в ее жизни было мало потерь. Мелисса ушла внезапно, и тоска по ней до сих пор преследовала девушку. Но смерть не пугала ее. Страх за близких не преследовал по пятам. Кэй догадалась, что Айдана пугают любые привязанности, потому что он всех потерял, но это не причина противиться воле богов.
- Ты думаешь, я смогу спокойно существовать где-то, зная что ты в одиночку борешься с силами тьмы? Зная, что не исполнила наказ духов леса? - некоторое время Кэй смотрела в глаза юноши, будто хотела удостовериться, что тот понимает ее. Потом снова положила голову ему на грудь и задумчиво проговорила:
- Я чувствовала, что придется покинуть лес рано или поздно. Не переживай за меня. Это мой выбор, - Ива робко провела рукой по спине Айдана, словно пыталась утешить. Неловко, но как могла.

Айдан лишь вздохнул. Ему было приятно, несмотря на то, что каждое прикосновение отыгрывалось миллионом новых ощущений и красок, а от волнения казалось что по коже побежали целые армии муравьев. Сам же паладин наслаждался обществом и запахом Кэй. Ее рыжеватые волосы пахли весной, терпкой порой буйства и юности.
– Прости, – уже отпуская Иву из объятий сказал Айдан, – Я не хотел тебя обидеть.
Решив что ничего лучше не придумаешь, он взялся помогать ей собрать вещи. Вот котелок, вот остатки от трав.
– И, – хотел что-то сказать но запнулся. Покраснел опять, словно свекла, опустил взгляд – Нам нужно ехать. Нельзя задерживаться...
В какой-то миг паладин подумал что очень хотелось бы. Отринуться от этого мира, забыть обо всем. Быть просто парнем и девушкой, где-то тут, среди деревьев и покинутых домов, на лугах и у рек. Не думать ни о тьме, ни о боли, не пугаться каждого шороха и не убегать от прошлого в не менее опасное будущее. Жаль только, что все эти грезы слишком далеки и неприступны.

Руки разомкнулись и то тепло, та энергия, что обволакивала Кэй, даруя чувство неги и приятного оцепенения, растворились в холодной комнате. По телу пробежал озноб, возвращая колдунью к действительности. Айдан был прав, задерживаться нельзя. Но буквально минуту назад, ей было совершенно наплевать на то, что их преследуют, ищут, хотят убить и прочее, только бы как можно дольше пребывать в объятиях мужчины. Кэй помотала головой, сбрасывая это наваждение.
- И ты прости, что не сдержалась, - Ива неуклюже затолкала вещи в сумку, стараясь не смотреть на Айдана. Вроде бы ничего постыдного сейчас не произошло, а поднять глаза смелости не хватает. Как-будто вчера она не тащила его до своей потели, не залечивала его раны, не расхаживала перед ним в одном белье. Ох... да, что же это?
- Ну, - Кэй, наконец, распрямилась, закидывая сумку за плечо. - В путь? Надеюсь, дорога сама приведет нас в нужное место.

Айдан лишь кивнул, соглашаясь. Собрав все что было его, паладин пошел к коню, на которого предстояло погрузить их с Кэй маленькие пожитки. Немного повозившись с тем, чтобы все вцепить так, чтобы ничего и никому не мешало, паладин отвязал своего скакуна и вывел к тракту, где уже сам на него залез и помог взобраться Иве. Еще раз, на прощанье глянув на полуразрушенную таверну, в которой провели ночь, путники тронулись в путь. Солнце уже было высоко и приятно грело спины.
Тракт, по которому они двигались был очень широким. Повозки четыре рядом ехать по нему могут. То тут по там из под втоптанной земли выглядывали ровные или немного обломанные куски камней. Когда-то эта дорога по всей видимости была вымощена вся, но время и люди все поменяли, оставив теперь только грунтовую дорогу. Кто знает, может слой брусчатной кладки и покоится где-то внизу, под утоптанном слоем золы, земли, грязи, а может и растащили жители из поселений рядом.
Это не было в диковинку, много старинных дорог, выстроенных еще во времена империи так растащили на куски. Из всех тех дорог и трактов, до нынешних дней дожило всего несколько, один из которых теперь называется "междустоличным", потому как соединяет несколько столиц разных королевств. Когда-то и эта дорога была в разы длиннее и пресекала практически всю империю, соединяя между собой Эллатедсан и Шварценхельм, но те времена давно ушли. Да и сам Эллатедсан со Шварценхельмом во времена империи было не такими как сейчас. Эльфы тогда не закрывали свои границы от чужаков, убивая любого нарушителя без разбирательств, а Шварценхельм не был таким зловещим и большим. Сейчас его туман скрывал много земель, которые ранее принадлежали империи, и на которых жило много разного народу.
Дорога была спокойной. Воздух отдавал весной, пейзаж вокруг сменялся поочередно с полей и лугов вокруг, на редкие посадки деревьев по краях дороги. Делалось это, как пояснил Айдан, для того, чтобы в этих местах не заметало дорого во время зимы. Птицы, как перелетные так и гнездовые, приветствовали путешествующих веселым щебетаньем. Еще бы. У них весна, пора любви и жизни. За ними никто не гнался, а суровые уже холода отступили.
Путь оказался долгим и весьма скучным по своей сути, потому как никакой погони за ними не было, стрелы над головой не свистели и даже дикие звери-хищники не думали показываться на дороге. Лишь примерно через четыре часа после того, как выехали, пара наткнулась на признаки цивилизации. Ими оказался перевернутый на бок, изрядно поломанный и по всей видимости разграбленный вагончик от повозки. Вокруг валялся разного рода мусор. Внутри повозки Айдан обнаружил множество разбитых колб, вместимое которых по всей видимости вылилось, а так же коричневый жилет с вырезом какого-то непонятного знака на груди, да красную мантию. Они были изрядно испорчены и к ношению совсем не годились. После беглого осмотра того, что осталось от зелий, которые хранились в тех колбах, Кэй сделала вывод, что это, преимущественно было разного рода лекарства от желудочных и печеночных болезней. Решив что делать больше нечего, пара продолжила свой путь.
Лишь ближе к вечеру, когда солнце начало набирать оранжевого оттенка в свои краски, а тучи собираться вокруг него с целью скрыть под собой и раздать всей округе дождя и молний, беглецы добрались до деревни. Верней некого подобия деревни, потому что впереди виднелось с дюжина ха, с достаточно высокими крышами и при этом маленькими дымарями. Походило либо маленькую деревушку, либо на большой хутор. Что немного странно, как на поселение у такого большого тракта. Подъезжая немного ближе заметили так же поваленную на землю статую, настолько сильно обезображенную, что непонятно уже ни кому посвящалась, ни кого изображала.

Паладин остановил коня, начав пристально всматриваться в деревню впереди. Его что-то в этом всем смущало, но пока не понимал что. Да и статуя эта? Что это? Поваленный монумент забытым богам или какому из героев прошлого, мнение о котором кардинально изменилось. Как бы там ни было, спешить вперед Айдан не стал. Его гложило чувство опасности от того, что не знал ни что это за поселение, ни где они, ни кто там собственно живет.
– Хм, – коротко резюмировал свое незнание что делать дальше, – Что-то мне в этом всем не нравится. И огней в окнах я не вижу. Дыма из дымоходов тоже.
В этом паладин был прав. Впрочем было еще не совсем поздно, быть может люди на полях и огородах, работают изогнувшись в три погибели. Все же весна, время земной работы и посадок всего на свете. Это Кэй хорошо знала, а вот ее спутник по всей видимости с черновой работой никогда не имел дело.

Вид хуторка обрадовал колдунью, тело которой ныло от тянущей боли. Она рассчитывала как минимум на ночлег в теплой избушке. Да что уж там, Кэй сейчас и от копны сена в хлеву не отказалась бы, только бы вытянуть ноги и прикрыть глаза. Но сомнения паладина передались и ей.
- Погоди-ка, - девушка посильней ухватилась за пояс юноши и осторожно сползла с коня. - Сейчас попробую что-нибудь разузнать.
Она намеревалась дойти до ближайшего деревца, да найти хоть какую-нибудь пташку. Птицы и звери остро чувствуют все происходящее вокруг. И если отыскать поблизости грызуна или хищника было бы затруднительно, то птицы обычно всегда на виду. Да и болтливы сверх меры. Только бы они здесь были. Ведь, если в деревне скрывается угроза, то и живность постарается лапы и крылья унести подальше.

Только слезла, кажется, с лошади, а уже на сколько свободней и легче почувствовала. Все же ехать верхом столько времени было занятием утомительным. И ходьба по земле, своими двоими, вполне себе теперь казалась отдыхом. Сойдя немного с дороги, Кэй подошла к широкому кустарнику, на ветках которого пели несколько мелких (меньше девичьего кулака) птиц, коричневого окраса, с маленькими желтыми клювами и бусинками черных глаз . Что за птицы было не совсем понятно, видимо в этих краях водились какие-то другие виды, которых Ива еще не видела, но в то же время в отличие от лесных - эти не пытались избежать контакта. Одна из них даже наоборот, с интересом смотрела на подходящую к ним девушку и перескочила на ту из веток, что была повыше и поближе.
– Чирик? – коротко отозвалась птица к Кэй. Тон у птицы был явно заинтересован, хотя когда девушку ступила совсем близко, птица ускакала немного прочь, – Чирик! – уже возмущенно повторила она.
Диалог, который задумывала девушка состоялся весьма быстро. Птица, хоть и не совсем разборчиво, но ответила на вопрос о людях. Есть. Там много. Большего, увы выведать не удалось. Потому что птицы эти сказали, что люди эти слишком большие и наглые. И злые. Есть правда и хорошие, но они болтаются. Что имелось ввиду под последним понять было трудно. За это пришлось угостить как птицу, так и ее товарища, который прискакал как только увидел, что Кэй достает крохи хлеба, оставшиеся со вчерашнего дня.

Паладин, который молча наблюдал за всей сценой общения между птицами и колдуньей, сейчас лишь удивленно лопал глазами. Наверное впервые с таким столкнулся.
– Ты умеешь говорить с птицами? – в голосе у Айдана было искреннее удивление. Почти детское.

Теперь пришла очередь Кэй высказать свое "Хм"... Немного озадаченная, колдунья вернулась на дорогу.
- Ну, не то чтобы говорить, - пожала плечами Ива, немного настороженная тем, что Айдан так удивлен. Или он думал, что сверхъестественные способности есть только у него? Хотя, разница все-таки есть - Кэй хоть и обладала с рождения предрасположенностью к тем или иным фокусам, не смогла бы развить их без долгих лет учения. А паладину, как она понимала, способности были даны, как говорится "свыше". Впрочем, какая разница, кому и как дарованы некоторые силы? Источник один, в этом она была уверенна. - Я концентрируюсь и как-будто посылаю им сигналы, а они отвечают своим языком, но у меня в голове всплывают либо образы, либо сразу слова. Эээ... трудно объяснить.
Девушка махнула рукой в сторону маленьких птичек и с волнением проговорила:
- Так вот, они говорят, там есть люди, но злые и наглые. А хорошие - болтаются, - колдунья взяла прядь волос и принялась накручивать ее на палец, видимо, размышляя таким образом. - Болтаются - это что ли ходят туда-сюда? Ничего не делают? Или... висят?
Ужас отразился на лице Кэй, машинально она приблизилась к коню и положила руку на теплую спину. Может, она просто не поняла птицу, но идти в деревню однозначно было нельзя.
- Может, притаимся где-нибудь, да понаблюдаем? - выдержав недолгую паузу, Кэй все же добавила. - Могу попытаться еще кое-что сделать, но для этого надо поближе подойти, чтобы хорошо было видно дома, двери, окна...

– Интересно, – коротко резюмировал Айдан после объяснений колдуньи своих умений, но более расспрашивать не стал, – Дело говоришь, давай уберемся с дороги, – уже слазя с лошади добавил паладин.
Отойдя в сторону от дороги и скрывшись в зарослях кустарников, рыцарь начал всматриваться в деревню впереди. За неимением альтернатив, Кэй последовала его примеру. Ничего особого. Стандартная, неприметная деревушка. Сами домики холеные, крыши устеленные соломой, да и стены обделаны белым. Мазанки, называли такие домики. Ухоженные. Мелисса говорила что такие вот, если не бросить в них жить, то могут несколько веков свободно простоять. У каждого дома по пристройке, а то и две. Сарай есть у каждого. И немного территории огражденной под сад. Много разных деревьев. Яблони, груши, вишни, сливы. Неплохо живут, раз среди всего этого не видно "бедных" домов. Немного дальше от дороги высокое дерево. Дуб наверное. Вековой, не меньше. На достаточно обширных улицах, которые отделяли одно хозяйство от другого, никого не видно. Совсем.
– Смотри, – тут Айдан указал на крайнюю справа хату.
Там, в окнах, играли свет и тени. По всей видимости кто-то был внутри и чем-то занимался. Лошадь начала поскубывать растительность на одном из кустов, невольно при этом заставляя его ветки бить по голове как Айдана так и Кэй.
– Я могу пойти, поспрашивать, а ты тут подождешь, – предложил паладин, уже снимая с себя сюрко.

- Нет, - встревожилась Кэй и положила руку на плечо паладина. - Много злых людей. Прежде чем так рисковать, позволь мне сделать кое-что еще. Возможно, они сами выйдут и мы сможем понять, насколько они опасны.
Девушка отодвинула ветви кустарника, которые били ее по макушке и отошла чуть в сторону. Потянулась к ножу, висящему на поясе, потом остановила руку и посмотрела на Айдана, который, чего доброго, мог вмешаться в ритуал.
- Подожди здесь, - колдунья отошла еще немного, но так, чтобы растительность скрывала ее от окон дома. Повернулась к паладину спиной, сняла нож с пояса и легким движением сделала крохотный надрез на большом пальце руки. Алая капля не успела упасть на землю, девушка растерла ее между ладонями, а потом присела на корточки и приложила ладони к земле.
- Духи земли, духи леса, духи зверей, услышьте... Дух мой взывает к вам. Примите кровь мою, в знак единства нашего... Воплотите дух волка. Отдайте в услужение да в исполнение воли моей. Отдайте на время, не навсегда. Да с благой целью.

Кровь, предложенная духам, быстро впиталась в землю, не оставляя и следа. Ответом на молитвы Кэй стал легкий ветер, который начал играться ее кудрями. Когда Ива открыла глаза и поднесла голову, пред ней уже стоял волк. Большой и белый. С глазами, налитые красным оттенком. Шерсть его, казалась, блестела на солнце. Духи ответили ей своим благословением. Волк, призванный колдуньей, в этот раз был совсем как настоящий. Чаще всего на помощь ей приходил полупрозрачный дух, да и поменьше размерами, а в этот раз явился, такое впечатление, что сам Гайя в образе волка. Просить ничего не пришлось. Дух посмотрел в глаза девушки, после чего побежал к хутору, ради которого колдунья все и затеяла.
Только вот встать уже девушка не могла. Она не чувствовала своего тела. Вместо рук она ощущала легкое прикосновение земли к ее лапам. Вместо одежды, ощущала как легкий ветер ласкает ее шерсть. Хутор все приближался, а Кэй все меньше понимала что это. Когда она, глазами волка, разглядела дворы и дома, стало понятно. Мелисса когда-то рассказывала о друидах, которые достигают такого мастерства в общении с природой, что могут разделять частицу души с питомцами, ощущая все на двоих. Только вот если друиды проводили обряд единения с животным, которое сопровождало их по жизни, то тут было что-то необычное. Ива не слышала никогда о том, чтобы кто-то объединялся с духом.
Деревня, в которую вошел волк, вблизи выглядит гораздо больше, нежели казалось издали. Небольшая оградка, сделанная из прутьев молодых деревьев прочно отделяла улицу от собственно человеческих владений. Большинство домов, как и казалось, были пустыми. Темнота и холод царили внутри, лишь на улице, во дворах местных хозяйств, переполошились куры, гуси, пара уток. Оно и не странно. Волк в деревне, опасность, смерть. Когда Кэй осознала последнее, взгляд духа уперся в огромный дуб, находящийся на дальнем краю хутора. Вековое древо, впитавшее в себя память воды, силу земли, упорность ветра и кажется даже само время. Свидетель множеству событий, но прежде всего очевидец насилия. На ветвях дуба болтались тела. Около десятка, разных. Женщины. Мужчины. Дети. Некоторые обезображены, изрублены. Некоторые просто повешены. Волк чуял насилие. Борьбу, если точней. Потом злобу. И смирение. В ухо влетел резкий звук. Смех. Детский. Из того дома, где была игра света и тени. Вернувшись к нему, волк перепрыгнул тын, подойдя к мазанке вплотную. Поднявшись на задние лапы, заглянул в небольшое окно. Внутри, небольшая комнатка, чуть меньше той в которой Айдан и Кэй провели ночь, играли дети. Двое девочек, лет девяти и мальчик годов двух, еле на ногах держащийся. В углу, не обращая на них внимания, сидела старуха, на вид такая же древняя как и тот дуб на краю хутора. В воздухе поднялся дух людей. Идут. Много. И скот. Крупный. Рогатый. С востока, откуда несет свежестью и водой. Река, большая и размашистая. Тянущаяся из далеких гор практически к бескрайним степям.
А потом сдавило дыхание. Кашель вырвался из груди. Когда наконец полегчало, а свежий воздух дал возможность отдышаться, Кэй увидела взволнованное лицо паладина.
– Все хорошо? – спросил Айдан.

Ни с чем не сравнимые ощущения легкости, скорости и свободы померкли перед видом огромного дуба. Точно гигантские обезображенные плоды, на его ветвях висели люди. От неожиданности и ужаса Кэй чуть не потеряла контроль. Человеческая часть сознания хотела кричать, закрыть лицо руками, бежать без оглядки прочь. Но сейчас она была волком. А для него - это была всего лишь падаль. Трупы, не представляющие никакой угрозы. Лишь отголоски когда-то испытываемых ими чувств назойливыми мухами жужжали в мохнатых ушах.
Детский крик отвлек волка. Совсем другое ожидал он увидеть в окне - тайное сборище злодеев, а вовсе не возню ребятишек посреди комнаты. Но что действительно напугало его, так это человеческий дух, вдруг принесенный ветром. Вот теперь стоило убраться отсюда и поскорее.
Внезапно, Кэй обнаружила себя в собственном теле. Ее переполняли чувства. Не теряя времени она сбивчиво принялась рассказывать Айдану о том, что увидела:
- Там трупы на дубе висят. Мужчины, женщины, дети... - колдунья проглотила подступивший к горлу ком. Шок от увиденного еще даст о себе знать. - А в доме старуха присматривает за детьми. Больше никого. А еще сюда возвращаются люди. Много. Запах скота. Может, гонят коров с водопоя?
Кэй задумалась. Странно получается. Плохие люди поубивали местные семьи, повесили их на дуб, чтоб остальным неповадно было и отправились пасти скот? Ну, а что же? Злодейства злодействами, а коровам надобно хорошо кушать... Мысли путались. Ива взялась за голову. Прежде, дух ее не покидал тела так спонтанно. Только лишь под присмотром наставницы, и только в целях постижения премудростей мироздания. Поэтому Кэй волновал еще один вопрос:
- А что со мной было? Ну, когда волк появился?

Выслушав домыслы Ивы рыцарь лишь пожал плечам. Он явно не мог сказать больше, чем думала о том девушка. Хотя когда она вспомнила о водопое кивнул одобрительно головой. Вполне вероятно.
– Я не видел волка, – немного задумавшись сказал Айдан, – прятал в сумку сюрко и успокаивал коня, он почему-то не на шутку всполошился. А потом понял, что ты как то слишком тихо там... ну и подошел. Смотрю, а ты сидишь просто и смотришь в даль. Я тебя не трогал, не знал что делать, а тут ты вдруг задыхаться начала и на бок клонится. Вот я ухватил, чтобы не упала...
Рассказывая что к чему паладин немного стушевался. Сложно сказать что именно заставило его так себя вести. Недоговаривал он что-то, такое впечатление. Или кажется просто.

- Не видел волка? - Ива искренне удивилась. Чудеса какие-то. Но волк был здесь, об этом свидетельствует поведение коня. Может, Айдан и правда его не заметил. Кэй огляделась по сторонам, пытаясь отыскать зверя, белый мех которого трудно было бы не заметить.
- Не нравится мне все это. Что будем делать? - воспоминания о дубе заставили девушку поморщиться. Два желания вступили в спор внутри нее - остаться и выяснить, что произошло на этом хуторе или поскорее покинуть это место, обойдя его стороной.

Паладин кивнул.
– Ждать, – коротко ответил Айдан, помогая девушке подняться на ноги.
Тут, за кустами немного вдали от дороги, они были в безопасности. Относительной, конечно, но какой было. Долго ждать не пришлось. Очень скоро на дорогах деревни показались первые люди, которые шли рядом с чередой коров. Скот сам расходился по своим стойлам, тогда как жители хутора еще немного задерживались на дорогах, перекидываясь словом-другим. Люди выглядели грязными и усталыми. Сомнений в том, что они пришли с полей не оставалось никаких, потому как некоторые несли с собой инструмент. Некоторые молчали, некоторые шли и разговаривали между собой. Ничего необычного. Разве что то, что среди всех кто шел, было только двое мужчин. Остальные были женщинами, либо девушками. Всего Кэй насчитала порядка двадцати людей, из них восемь это были явно подростки.
– Хм, – запас слов у паладина явно иссяк за день, – Если нету других предложений, то думаю что можно идти...

Картина была весьма безобидной - деревенский люд возвращался по домам после изнурительной работы в полях. Если бы не одно но... Оскверненный дуб все не шел из головы Кэй. Почему никто не снял с него трупы, почему с таким безразличием все просто проходят мимо? Кем бы ни были повешенные, а каждый человек достоин упокоиться в земле или в огне. И где все мужчины? У колдуньи были предположения на этот счет, но рассуждать времени не было - солнце клонилось к закату, а тучи не предвещали ничего хорошего.
- Пойдем, - вздохнула Кэй. - Только, давай будем настороже. Не нравится мне эта деревня.

Первым пошел Айдан, придерживая за узды коня и немного, как бы, прикрывая собой девушку. Мило с его стороны. Решив, что безопасней будет выйти к хутору в качестве путешественников, пара вернулась сначала на тракт, после чего уже по вытоптанной дороге направилась вперед.
Люди в деревушке не замечали идущих к ним, нарочно это было или нет, медленно при этом расходясь по своим домам, следуя за своим скотом, который мыча и оглядываясь по сторонам шел к своим стойлам. К моменту, когда паладин и колдунья подошли непосредственно к забору первого дома, на улице осталось всего двое мужчин. У одного в руках были выли, которые он правда держал "зубцами" к земле, а второй пристально всматривался на идущих к ним путешественников.
Когда Айдан остановился, тормозя как лошадь, так и идущую за ним Кэй, первым слово взял человек, который всматривался в них по дороге. Парень, скорей всего одногодка Айдана, только в то же время выглядит.. серьезней? На левой руке у него кольцо, серебряное. Женат? Возможно. Брюнет с непослушными кучерявыми волосами. На лице усталость. Одет он был в льняную рубашку, кожаные штаны и обут в самоходы, скорей всего из оленьей кожи. Такие делались быстро и делались под конкретную ногу. Это говорило о среднем достатке этого парня, потому что беднякам такое не доступно. По крайней мере на поле такого они не одевают.
– Чьи будете, господа, – без особых церемоний сразу спросил парень.
– Мы простые путешественники. Устали с дороги, ищем места для отдыха и купли провизии... – ответил паладин.
Уверенно и спокойно. Словно это не тот Айдан, который миг тому еще смущался от любого обращения к нему Ивы. Парень, равно как и его товарищ с вилами, пристально осматривали сначала рыцаря, явно отметив меч в ножнах, щит креленный к седлу коня и явно не деревенские руки, привыкшие к оружию, а не вилами и лопатам. Потом осматривали Кэй, которая похоже уж слишком сильно отличалась от всех женщин которые были на хуторе, потому как от их явно заинтересованных взглядов, которыми они буквально пожирали ее, становилось неловко.
– Мы не несем вреда, нам просто нужен отдых и припасы, – вырывая собеседников из транса, сказал Айдан, – И будем щедры и благодарны, если вы примете нас в качестве гостей... мы уже практически сутки в дороге и последний раз отдыхали в разрушенной таверне на восток отсюда.
Мужчины смотрели но не отвечали. Вдруг заговорил тот, что с вилами:
– А вы собственно кто? – явно обращаясь к Кэй сказал он.
Что подразумевалось под вопросом? Что он хотел знать? Айдан как то стушевался и не спешил отвечать.

"Простые путешественники". Кэй хотела было ухмыльнуться этой фразе, но конечно сдержалась. Простыми их никак не назовешь - колдунья, которой мерещатся единороги и паладин, каждое утро призывающий яблоки на завтрак. Обычный крестьянский парень, каким бы усталым и, быть может, недалеким он ни был, все равно не поверит в их простоту. Даже несмотря на спокойствие Айдана, который опять преобразился, превратившись на сей раз в уверенного в себе молодого мужчину.
Взгляды, впившиеся в Иву показались ей осязаемыми. Она прямо-таки чувствовала, как они скользят по лицу, рукам, плечам, бедрам... Впервые колдунья отдала себе отчет в том, что по меркам обывателей выглядит неподобающим девушке образом. Но ее нехитрая одежда - это все, что у нее было. В лесу она не нуждалась в платьях. Удобные штаны, кожаная жилетка, защищающая от веток и шипов и праздничная накидка Мелиссы. Наставница всегда одевала ее, когда ждала особых гостей. Боги знают, сколько лет было этой вещице, с прохудившимся подолом, но это не уменьшало ее значимости для Кэй. Вопрос мужчины был неожиданным, а потому Ива не успела хорошенько обдумать ответ. Она не умела врать и изворачиваться,но знала, что при знакомстве принято называть свое имя и, за неимением фамилии, имя своего отца.
- Я Кэй, дочь охотника Тэдда, - добавлять к этому род своей деятельности она не спешила, но ради приличия добавила. - А вас как величать?

Парень, явно с недоверием, уставился на Кэй. По выражению его лица девушка поняла. Не доверяет. Уже было открыл рот, чтобы что-то ответить, но тут обозвался второй. Тот что стоял с вилами.
– А меня зовут Ясон, – тихий и спокойный баритон, который казался по странному знакомым, – а это, – хлопнув по плечу своего товарища, – Гено. Он не злой на самом деле, просто не доверяет никому. Откуда путь держите, если не секрет?
Гено, который явно был недоволен тем что его перебили очень злился, даже руки на груди перекрестил, но тем не менее ничего не сказал. Видимо вопрос Ясона его удовлетворил.
– Мы уж столько дорог прошли, что сказать точно и не сможем, – Кэй постаралась улыбнуться как можно более мягко. – Вот уж пару дней в дороге. Лес большой миновали. В таверне заброшенной переночевали. Вот... и до вас доехали. Найдется ли у вас место для ночлега?
Гено уже было открыл рот, чтобы ответить, но потом передумал. И просто развернувшись пошел в сторону дома по правую руку от Кэй и Айдана. Ясон лишь помотал головой, в немом жесте разочарования.
– Простите моего друга. Тяжелый день, тяжелые времена, знаете ли. Переночевать можете у старухи Дины, – тут парень указал на тот крайний дом, в котором Кэй видела играющих детей, – Если конечно договоритесь с ней.
Кэй с некоторой тревогой посмотрела вслед Гено. Потом как бы невзначай взглянула на дуб, как будто впервые на него посмотрела. Нахмурившись обратилась к Ясону:
– А... это что? Неужто люди? И дети? Что случилось?
Парень даже не отворачивался. Скривился немного. Ему неприятен вопрос, это понятно. Да и кому такое может быть приятно, ведь навряд ли кому то нравится жить рядом с дубом, на котором повешены люди:
– Новый лорд, наводили порядок. Запретили снимать мертвецов.
В каждом слове слове, в то же время, прямо отдавался скрежет. Тут вмешался Айдан, задав свой вопрос:
– А со старым, что случилось?
Ясон удивленно на него уставился. Явно не ожидал такого вопроса. А на выражении лица так и можно было прочитать: "Ты что, с луны свалился?"
– У нас тут войны начались, разве вы из такого далека прибыли, что не слышали о пакте про некромантию и восстание лордов? Вот лорд Родерик и был одним из восставших против короля, который привел некромантов.
Война так близко... Кэй не верилось. То, что рассказывал Айдан про взятие Граверде, казалось чем-то далеким, заоблачным. Но оказалось, что война вокруг них.
– Мы слышали... Но не знали о масштабах, – Кэй еще раз взглянула на дуб. – Не хорошо это. Нельзя, чтобы тела оставались неупокоенными.
Колдунья не могла сдержаться. Искаженность мира, его вывернутость наизнанку продолжала огорчать Иву. Она посмотрела на паладина с горечью и надеждой, как на что-то чистое и светлое - последний лучик света в этом мире. Просто она не могла смотреть на дуб и на человека, которому больно, но он ничего не может поделать.

Айдан поблагодарив Ясона за короткий ввод в новости и направление, после чего взяв Кэй под руку, пошел к дому старухи Дины. Прощаться не стали, по скольку парень сказал что наверняка еще встретятся вечером, коли их пустят переночевать. По пути к дому, который составил не много не мало, целых сорок-четыре шага, паладин преимущественно молчал, что-то мугыкая себе под нос.
– Кэй, дочь Тэдда, – улыбнувшись повторил паладин, – дочь охотника. В пути с воином, на одном коне. А мы ведь так и не придумали, что должны говорить другим о нас.
Почему-то мысль о том, что и кому говорить о них как о паре дико веселила парня. Что он себе представлял, сказать было трудно, но Ива видела вполне ясно, о чем бы он не думал, его это как минимум забавляет. Хотел уже было открыть рот, но тут из дома, к которому они направлялись, выскочила двойка детей. Две девочки-кнопочки, рыжие, совсем кучерявые у одной в которые вплетены большие банты, а у второй выплетены косички. С детским смехом бросились они к Айдану и Кэй, словно это не какие-то прохожие, а давние знакомые. Тысяча и один вопрос выплеснулся на неожидавшую такого пару:
– А вы с далека?
– А сколько ехали?
– А что видели?
– А где шапочник?
– А почему девушка одета как мужчина?
– А куда едете?
Все прекратилось с громким "ЦЫЦ", прозвучавшим из дверей. Это страху вышла, в одной руке держащая маленького парня, а второй опираясь на трость, благодаря которой с ее большим и выступающим горбом ходила. Исперещенное морщинами старое лицо, один глаз совсем спрятался за большой бородавкой на брови, и платком, скрывающим седые волосы на голове.
– Не занимайте людей, чего вы пристали чертовки?
Девочки, будто их водой облили, сразу стали в ряд и головы опустили. "Простите", тихо прозвучало с из стороны.
– И чего же надобно вам, гости из далека, – спросила бабка у стоящих у ее ворот пары путешественников. Хотел уже было Айдан ответить, открыл рот, как старуха, подошедшая к этому времени прямо к ним, жестом заставила его умолкнуть.
– Чего ж вас привело в эти края? – этот вопрос она обращала прямо к Кэй. Игнорируя паладина, который немного растерялся из-за такого поведения.
Что-то в этой женщине было не так. В ней Ива чувствовала странную... молодость? Силу? Последний раз такое было, когда она впервые попала к Мелиссе. Что-то очень похожее, но в то же время очень отличающееся от лесной ведьмы.

Айдан прав, надо было заранее придумать убедительную причину для совместного путешествия. Но Кэй совсем не думала, что кто-то станет любопытствовать. Теперь то она поняла, что в маленьких деревушках жители весьма настороженно относятся к незнакомцам. Особенно сейчас. Девушка оглянулась на злосчастный дуб и поежилась. Одного она не понимала, что так забавляло юношу? Хотя... ей самой было немного смешно от мысли, что судьба свела колдунью и человека, который должен бороться с такими, как она. Смешно и горько одновременно.
Маленькие девчушки озарили своим появлением округу, и Кэй в который раз убедилась, что нет в мире чище созданий. Дети искренни, говорят то, что думают, делают, что хотят, любят безгранично и беззаветно. Ужасы, которые несет с собой война не способны разрушить их видение мира, но навсегда оставляют отпечаток глубоко-глубоко внутри. Вот они - рыженькие плутовки веселые и озорные, как и положено детям, возможно, они не понимают, что произошло с теми людьми, повешенными на дубе. Старушка наверняка позаботилась о том, чтобы превратить все происходящее в сказку или игру. Но их мир уже никогда не будет прежним.
Печальные мысли были прерваны появлением старухи Дины. Ива сразу почувствовала силу. Не исключено, что и хозяйка дома увидела что-то и в Кэй. Неспроста же она обратилась именно к ней. Увиливать совершенно не хотелось, но и облечь в слова цель своего путешествия было затруднительно. Усталость навалилась на колдунью с новой силой - оказывается отвечать на вопросы, пусть и довольно обыденные, не так-то просто.
- Ох, война нас привела, - честно сказала Кэй. И то было правдой. Война стала причиной появления Айдана у ее порога. - Война и поиски... - девушка запнулась, просто не зная, что еще сказать. Ведь она действительно не знала, что же они с паладином ищут. - Мы очень устали и просим вас пустить нас на ночлег. Надеемся не потревожить ваш покой. Поможем, чем сможем и в долгу не останемся.

Старуха внимательно слушала, не сводя при этом своего внимательного глаза с Кэй. Кивнула, словно одобряет, улыбнулась. После этого опустила на землю ребенка, отпустив того играть с сестрами, и повернувшись к путешественникам спиной пошла к дому. Махнув при этом что-бы следовали за ней. Айдан лишь немного замешкался, по скольку в этот момент отдавал детям все свои фрукты, которые остались после завтрака. Как заметила Ива, девочки застечивыми явно не были, и скромностью не отличались. Пришлось даже силой оттаскивать от них паладина (или наоборот?)
Похоже что на сегодня у пары будет спокойный вечер и сухая постель. Это грело душу. По крайней мере Кэй, спина у которой уже начинала ныть после не очень удобного сна в таверне, а потом еще и галопа на лошади к этой деревне.