Девушка тут же поднялась, прижалась к Джеймсу всем телом, уткнувшись лицом в его грудь и продолжая держаться за горло руками. Она тихо всхлипывала, будучи всё ещё не в силах поверить, что всё кончено. Что кошмар всё-таки позади.
Выл вокруг ветер, шёл снег. Погода, казалось, вовсе не заметила развязки этой истории. Даже не подумала под стать моменту закончиться буря, не стало теплее ни на несчастный градус. Но теперь всё это было неважно. Адам Вест мёртв, закончился смертоносный обратный отсчёт.
Через несколько дней, быть может, неделю, наступит долгожданная оттепель. На смену аномальному холоду придёт обманчивое тепло ранней весны. Нью-Йорк, впрочем, не будет спать. Этот город никогда не спит. Новые убийцы будут караулить жертв в темноте, новые следователи будут засиживаться на работе и искать улики.
Как знать, быть может – именно это шанс Джеймса вырваться из порочного круга. Бросить работу, заняться собой. Наладить личную жизнь. Если только он не влюбился в свою работу до мозга костей. Если только не был одержим именно жаждой расследования, а вовсе не отдельно взятым убийцей. Такое встречается на каждом шагу. Как говорится, бывших копов не существует.
Но не все увидят эту весну. Смотрит в пустоту мёртвыми глазами убийца с библейским именем Адам. Жуткая улыбка навеки застыла на губах. В память о двенадцати зверски изрезанных жертвах. В память о Хэнке, который лишь немного не дошёл до конца.
Всё так же сидит на снегу Эдвард Нэш – прислонившись спиной к бордюру, что обрамляет обледеневшую крышу. Странная смесь из разочарования и удовлетворения отпечаталась на лице – тёмная кровь густым потоком хлещет из носа. Стоило встретиться с серыми глазами агента, чтобы понять – всё кончено. Он сам это знает, понимает, что никуда отсюда уже не уйдёт.
Правая рука, дрожа, прижата к груди прямо в районе сердца. Охотник отправится вслед за добычей в небытие. Он спокоен. Словно давно знал, что всё именно к этому шло. Что слишком поздно уже что-то менять, что всё решилось чертовски давно. Доволен лишь, что дотянул. Что увидел, как пуля пробила голову Адама Веста. Он не сопротивляется, полной грудью вдыхает безумно холодный, но свежий воздух. Без тени сожаления. На губах тоже играет улыбка.
Одержимость опасна.
Прижимая к себе дрожащую девушку, уводишь её, прочь с проклятой крыши.
Впереди ещё много проблем. Отсутствие связи, несколько миль до малейших признаков цивилизации… Но после всего произошедшего – это кажется мелочью. Лишь досадной помехой, невесть откуда взявшейся на пути.
Впереди – суд и неизбежные разбирательства. Десятки экспертов будут изучать это место, восстанавливать поэтапно всё, что здесь сегодня произошло. Впереди море объяснений, расследований, бумажная волокита. Но всё это мелочи. Лишь ещё одна преграда.
Главное, что всё кончилось. Что именно этот выстрел поставил в истории кровавую точку. Иного решения не было. Джеймс лишь выбрал меньшее зло…
Этот город не спит. Колоссальное скопление людей, чертовски огромный мегаполис из стекла и бетона. Даже в рождественскую ночь, даже в ужасающую температуру – жизнь никогда не замирает здесь навсегда. Скользят по заснеженным улицам редкие машины, силуэты одиноких прохожих снуют от фонаря к фонарю.
Танцуют снежинки, вторит им ставший уже привычным фоновый ветер.
- Очередной ублюдок, - мрачно бросает Крофорд. Вспыхивает огнём кончик его сигареты.
Полицейский автомобиль замер неподалёку, неровный свет маячков периодически озаряет мёртвое тело.
- Так точно, сэр, - мрачно откликается напарник, извлекая фотоаппарат.
Нью-Йорк огромен. Здесь всегда найдутся психопаты, изуродованные морально асоциальные типы, решившие, что могут бросить вызов обществу и правительству. Всегда найдётся работа для таких, как Джеймс Гейтман. На смену пойманному убийце придут двое новых. Этому нельзя положить конец. Нельзя покончить с преступностью. Можно лишь выйти из игры. До того, как станет уже слишком поздно.
Танцуют снежинки. Нисколько не заботясь о том, что некоторые их собратья приземляясь сгорают в лужах горячей крови. Их вообще ничто не заботит. Только музыка ветра.