Кармин | ходы игроков | Тесми

ссылка

Миссионер. Огромный ковчег. Серебристо-белая громада вспарывала серые туманы, затянувшие небо. Где-то там, над ними – должен был быть защитный купол, переливающийся пурпуром. Только он хранил один из последних оплотов человечества от радиации. Однако и ему суждено было вскоре пасть.
Прозрачный трап. Шум людей внизу. За живой стеной солдатов. Те, кому не повезло. Те, кто останется здесь. Устилать костями своими гибнущую планету, ослепленную обезумевшим солнцем.
Величие ангаров и вычищенных переходов. Внушительные пространства, заполненные массой людей, движущейся, словно стадо на убой – медленно, вяло и послушно. В их глазах – пустота и отрешенность. Еще нет понимания, что только что была переступлена черта. И назад возврата не будет. Голубая планета станет зеленой и уснет на границе солнечной системы – в другой галактике. В другой вселенной. В другом мире.

Никогда.

Это слово поставило точку. Упало каплей забытых чернил на пыльный пергамент истории.
Никогда больше ты не увидишь дом. Никогда твоя нога не ступит по родной почве. Никогда руки не коснутся привычных вещей. Никогда не узнаешь, что случилось. Взорвалось ли солнце? Сошла ли луна со своей орбиты? Ушла ли радиация, освободив планету и заставив ее воскреснуть?
Ты потерял свое право. Войдя в шестиметровые двери. Следуя за выточенными силуэтами киборгов. Вперед - под мертвенно-бледным светом стеклянных труб, нитями расчертивших потолок. Деля пространство с сотней людей, вытекающей равномерным потоком сквозь ангары. В подъемные лифты, способные уместить двухэтажное здание. Мимо техников, суетливо воркующих над десятками спасательных шлюпок. До обширного зала. Отсека с криокамерами.

Здесь холодно и сухо. И воздух приправлен ароматами химических отрав. Десятки девочек в одинаково-белых одеждах, с одинаково-улыбчивыми лицами укладывают друг за другом людей в камеры, закрывая прозрачные крышки хрустальных гробов.
- Добро пожаловать на борт «Миссионера».
Фальшивая улыбка. Фальшивые глаза. Радость, которую никогда не почувствует кукла – какой бы ИИ в нее не впихнули.
- Вы находитесь в хранилище под номером 482В. Ваша криокамера готова, прошу вас.
Белая резиновая поверхность. Полосы голубого света по бортикам. Рядом – персональный бокс для личных вещей. Все изъято и уложено внутрь.
- Сохранность ваших вещей не гарантируется, - мягко предупреждает девушка. – Однако в криокамеру нельзя проносить какие-либо личные предметы. Вы сможете все забрать после разморозки.
- Наденьте, пожалуйста, этот костюм – он снабжен датчиками, контролирующими ваше жизнеобеспечение и функциональность органов во время перелета. Все ваши жизненные процессы будут замедлены. Это абсолютно безопасно.
Белый комбинезон натянулся на тело как вторая кожа. Сдавил, обхватив каждую мышцу. Отчего-то неприятно.
Рядом в такие же капсулы укладывались другие люди. Испуганные. Безразличные. Отстраненные. В их глазах молчаливо отражались одинаковые чувства. Может поэтому они избегали взглядов друг на друга.
- Теперь ложитесь, - улыбка, высеченная на холодном, восковом лице. Искусственный голос, пропахший ложью. – Вот так, голову вот сюда. Не бойтесь – эти ремни необходимы. Они удержат вас при пространственных прыжках, - «и не дадут вашему тело размазаться по капсуле равномерным слоем мяса и крови» - читалось в ее глазах.
Стерильный свет заглушила матовая крышка капсулы. Теперь голос девочки звучал в динамиках:
- А сейчас я попрошу вас расслабиться. Так процесс криозаморозки пройдет более мягко. Отбросьте все мысли. Отпустите все страхи. И оставьте прежнюю жизнь за стеклом. Когда вы откроете глаза – вас ждет новое будущее.

Перед глазами еще стояло ее лицо. Приторная улыбка и стеклянный взгляд. Минута. Прошло не больше минуты. Однако тело говорило об обратном – раздирающая слабость выламывала кости, выкручивала мышцы и разжижала мозг. Острая боль точечно прошлась по каждой клеточке кожи. Органы внутри саднили, словно от многочисленных травм. Дышать. Дышать невозможно. Легкие горят, пульсируют в агонии. Горло раздирает сухой спазм.
А на матовом стекле крышки капсулы – карминовые брызги крови.

Прошло не столь много времени с того времени, как я встретил Джентльмена. Каждый день и каждую секунду я размышлял о будущем. Люди любят думать о будущем, мечтать. Но о каких мечтах идет речь, когда твой дом умирает, когда ты вступаешь в новейшую жизнь, которая может оказаться совсем не такой, о какой ты думал? Я не мечтал. Мне хотелось для начала привыкнуть к пониманию, что мы возвращаемся на самое начало, перезагружаем систему под названием "Мир".

Я читал Библию и Коран. Так много говорилось об апокалипсисе. Конец всего сущего света. Но разве можно называть происходящее апокалипсисом, если есть спасшиеся люди? И я буду среди них. Нет, апокалипсис- это очищение, полное и бесповоротное. Мне жаль человечество, но апокалипсис подобен ампутации. Он должен был произойти, чтобы спасти наш мир от нас самих.

А получается, что он лишь уничтожил большинство, а часть выжила. Можно ли называть эту часть человечества достойной жизни? Я с трудом верю в это. Все мы грешные, кто вошел в один из ковчегов, потому что так не было предначертано. Вселенная должна была очиститься от заразы. От человечества.

Я помню, как шел по металлическому полу корабля, смотря в спины киборгам. Когда-то их не существовало и люди считали такой вид формы жизни лишь фантазией писателей. Но я не верю им. Я смотрю на их лица, на которых застыла улыбка. Именно застыла. Словно восковые фигуры стоят они. И это пробирает до дрожи. Не знаю, что творится в умах этих существ, когда улыбка уродует их лицо. О чем они думаю в эту секунду?

А люди потеряны. Мне кажется, что они чувствуют ошибку в том, что они живы. Так ли они хотят жить? Никто не уверен в новом мире. Идут с каменными лицами и с теми же лицами ложатся в криокамеры. Многие потеряли близких, многие потеряли себя. Слишком трудно сохранять душу, когда вокруг все рушится. Рушатся столпы на которых стояла мораль. Люди убивают за то, чтобы попасть на эти корабли. А потом каменные лица.

Пала духовная жизнь людей. Те, что сейчас вне корабля- потеряли, так долго укрепляющиеся, моральные законы. Нет больше законов, нет больше морали.
И сможет ли человечество возродиться, если мы не перенесем мораль с собой, словно вирус?
И стоит ли возрождать человечество?..

Я открываю глаза. Я в новом мире.

Ав…ри…ая тр…о…га…

Сквозь крышку стеклянного гроба едва-едва пробиваются порванные на лоскутья слова. Мигают кровавые отблески, пропуская красный свет сквозь себя. Сдавливает горло удушьем. Каждый вздох – непосильная борьба. Сколько выдержат легкие, с болью отвоевывая гнилостный воздух?
Онемели руки. Покалывание тысячи игл разошлось по телу, заставляя его вздрагивать в неудержимых спазмах. Сердце жарко колотится о ребра.

Ав…ри…ая тр…о…га…

Налитая свинцом рука поднимается и безрезультатно тыкает пальцами в боковые панели. Здесь должна быть кнопка. Чертова кнопка, которая выпустит из стеклянного крио-гроба. Что-то пошло не так. Что-то неправильно. Этот сумрачный голос, пробивающийся снаружи. Эти красные брызги на стекле. Тесми знал – так не должно быть. Не должно.

Ав…ри…ая тр…о…га…

И наконец находит ладонь маленькую длинную пластину. Крышка камеры резко откидывается, а легкие со свистом наполняет воздух.
Воздух, пропитанный смертью. Ее смрадом. Ее гнилью.
Что-то определенно не так.

Мигающие красные лампочки на потолке сливались гармонично с кровавыми лужами на полу. Слишком много крови. Слишком много боли. Сон? Это всего лишь сон, Тесми?
Ибо слишком страшно, если все случилось наяву. Если сейчас ты стоишь где-то в ржавых пустотах комического пространства на обагренном кровью корабле.
Липнут лужи к подошве ботинок. А со всех сторон смотрят стеклянные пасти криокапсул. Не смотри туда, Тесми. Не заглядывая под крышек хрусталь. Ты увидишь там остатки великой некогда цивилизации. Людей, что имели мечты и надежды. Что отдали все, пытаясь найти себе новый дом. Не смотри – их тела расплавило, а глаза растеклись. Липкая, грязновато-серо-красная жижа – вот что осталось от каждого из них.
Ты один здесь.
В огромном хранилище мертвых тел и потерянных душ. Единственный живой человек. Так ли это?

Аварийная тревога! Аварийная тревога!

Что-то случилось. Что-то убило их всех.
И черная тьма злобно скалится из углов огромного помещения. Тычет пухлыми пальцами-отростками в тебя. Хочет поглотить одиночеством, ужасом, отчаянием.

Аварийная тревога! Системы вышли из строя. Процесс разморозки криокамер не состоялся. Через два часа жизнеобеспечение корабля прекратится. Просим всех выживших проследовать к капсулам спасения в пятом ангарном отсеке. Аварийная тревога!

Меня вырвало. Не мог смотреть на то, что творилось. Глаза в ужасе закрыл, но разве это поможет, если все равно знаю: кровь, она под ногами. Хлюпает, как слизь ужасного монстра. Реки крови. Как это могло произойти? Как спасение человечество превратилось в его гибель? В чем же мы так провинились, что погибаем даже в спасении? Похоже, что Бог не желал прощать на за наши грехи, и теперь смерть следовала за нами, людьми, по пятам.

Не скоро я смог открыть глаза. Я лишь пытался оградить себя от этого ужаса, но разве мог? Глаза закрыл, но слышал эти страшные слова, что повторялись механическим голосом: "Аварийная тревога! Аварийная тревога!". Уши закрыл в ужасе, но железный запах крови проникал в нос. А если бы я закрыл нос, то даже кожей чувствовал бы, что происходит. Я не мог избежать фактов. И, когда я, наконец, понял это, то смог открыть глаза.

Люди в своих капсулах были расплавлены, словно в микроволновке. Мне было жаль их, бедные существа. Кто-то из них в криокамеры заходил со слезами на глазах: слезами счастья. А что теперь? Теперь плачем лишь их кровь, стекая на пол. Кто-то думал о будущей жизни. Не будет больше жизни, не будет больше боли. Лишь кровь, стекающая на пол.

А почему же выжил я? И задав себе этот вопрос, я словно увидел перед собой слона. Того самого слона в комнате, которого никто не замечает. Почему все эти люди заслужили умереть, а я достоин жизни? Разве это справедливость? Разве они все хуже меня, а я лучше их? А может быть наоборот: это и есть кара Божья. Оставить меня жить в одиночестве, посреди трупов?

Пути Господни неисповедимы.

Я должен был идти, я это понял. Какая бы роль не была бы для у меня уготована Господом, для начала я должен был ее понять. А чтобы понять что-либо в этом мире- нужно идти. Все великие люди много ходили. Ведь в путешествии они находили новых людей, новые красоты природы, новую жизнь. Ну а я же должен был найти новую роль.
Голос продолжал говорить об ангаре, но я не хотел выходить из хранилища неподготовленный. Нужно было для начала найти карту, план. По плану все пойдет намного легче.

-