Возвращение. Шаг второй | ходы игроков | Книжный Град. День первый.

Если ты избит, ограблен и унижен – то лучшее что тебе остается, это делать хорошую мину при плохой игре.

…Примерно так рассуждал Ульрих двигаясь к Таможне. Короткий путь этот, не был легким для одинокого рыцаря - периодически господина фон Брандена тошнило, а штормящая земля, так и норовила выскользнуть из под предательски ослабевших ног. Отплевываясь желчью и не забывая утирать кровавые сопли, одноглазый странник двигался к своей цели. Здесь же, на пути к вожделенной Таможне и гостинице, которая вроде как находилась рядом с этой самой таможней, сэр Ульрих обнаружил что его обобрали до нитки – исчезло всё его оружие, исчезли золотые колечки и прочие побрякушки. В конце-концов исчезла даже дорогая туника расшитая золотой нитью, рыцарская перевязь и нательный крест. Ульрих обнаружил себя в длинной нижней рубахе - безжалостно разорванной у ворота (очевидно, искали украшения), и чулках, - кто-то не поленился снять даже обувь с ног - рыцарь шагал по земле босым.

В подобном щекотливом положении кровь Бранденов взывала к Гордости!
Потому, случайно встретившись взглядом с неким весьма удивленным таможенником, благородный сын Гемланлии поспешил гордо выпрямиться, напуская на себя вид достойный и безразличный.
- Ч-ч-чудесная сегодня п-по-по-а-годка! – Сверкнув серым глазом из под разбитой брови, рыцарь выплюнул изо рта отколовшийся кусочек зуба, приглашая опешившего мужика к светской беседе. – А заходы…(твою мать, восходы! ),..заходы просто великолепны! Я в-в-вот думаю…о-а-станусь в вашем мире только ради этих самых заходов. Голубое солнце! Т-т-т-акая ка-к-кра-са-ота, что-то с чем-то вот прямо. И эти заходы…п-по...-по-а-онимаешь парень,.. синие ваз-за-сходы это самая …ну самая вот... Ну душу прямо из сердца же вынимает!
Сжав пальцы в кулак, Ульрих энергично потряс кулаком в воздухе – вроде как, додумай сам, дружище, красоту моего описания!
А потом, босиком двинулся дальше – прямо, и как полагается всем благородным мужам, очень и очень гордо.

Правда, что именно ему сейчас, такому гордому и несломленному, нужно делать в гостинице, Ульрих толком не знал. В свои комнаты он вчера даже и не заходил, а все свои дела, отдал на откуп Найджеллу. Паренек должен был устроить рыцаря в достойных помещениях, позаботиться насчет денег и перенести в гостиницу доспехи и личные вещи господина фон Брандена. Чтобы Найджеллу было проще – рыцарь велел ему смело распоряжаться своими финансами. Что еще хуже, из вчерашнего прошлого звучал неумолимый, жестокий и всесокрушающий словно чёрный рок, развеселый голос Ульриха, отдающего последние указания своему оруженосцу:

«- Парень, гуляй смело – меня не жди! Проведи эту ночь с толком, ну нахрена тебе толкаться у ног старого, хромого пердуна? Твою мать! Если бы мне было шестнадцать…Ух, шестнадцать бывает только один раз в жизни! Веселись Найджелл…ночи перед турнирами самые добрые…а уж девочки…Ха! Я буду отсутствовать до утра, если что, я тебя не потеряю. У меня есть деньги и золотые побрякушки, я намерен отдохнуть с местными рыцарями. Погорлопаню с этими сукиными сынами песни, порассказываю байки…У меня есть кое-какие планы вообще-то, но тебе о них знать не нужно... Иди веселись, парень - я освобождаю тебя от службы до полудня. Только, во имя Неба, найди пристойного художника - нужно успеть нарисовать герб моего Дома…»

И хрен бы Ульрих попал туда, куда он попасть хотел, поскольку в нынешнем его виде опознать доблестного рыцаря в избитом оборванце было бы крайне затруднительно, чтобы не сказать больше... Но на пороге гостиницы стоял Хурин и разговаривал с кем-то... И при виде сэра Ульриха у Хурина отвисла челюсть. Самым натуральным образом.

- Ох ты ж... - сказал он, - сэр Ульрих, хорошо ж вы погуляли, я смотрю... или вы не только погуляли?

И он тут же послал своего собеседника за Найджеллом, а также велел приготовить для рыцаря ванну и послать за целителем.

- Сводник у шлюхи уж очень злой попался, - растянул разбитые губы в едкой ухмылке Господин Бранден. Больно вообще-то, но оно того стоило.
- Благодарю тебя Х-х-хурин, но мне ничего и ни от кого н-не нужно. Справлюсь сам. В-всегда с-спра-а-влялся сам. Катись ты к черту...

Последнюю фразу Ульрих расчитывал произнести про себя, но вырвалось вслух. Нечаянно, как говорится.

Ни на кого не глядя, рыцарь прошагал сквозь комнату, стараясь ступать прямо и достойно. Пусть он и попал в дерьмовое положение, но он все равно оставался сыном Дома Бранденов, рыцарем своей страны и щитоносцем своего Короля. Никто не смеет позорить Гемландию. Все гемландцы, как это известно, напрочь сумасшедшие и отмороженные мудаки - но среди них нет слабаков. И гемландцы никогда не сдаются.

...За закрытой дверью, уже там, наедине с самим собой в собственных же покоях, рыцарь позволил себе пару стонов улегшись в кровать.
"Встань немедленно! Иди и сними эти вонючие лохмотья, умойся. Приведи себя в порядок..." - Попытался Ульрих откомандовать самого себя. Впрочем, ничего не получилось. Сознание померкло раньше, чем удалось скинуть собственное тело с постели.

Пока его куда-то тащили, он честно пытался прийти в себя, но у него ничего не выходило. Потолок над головой был чистый и белый, кто-то его то ли гладил, то ли тер и он еще удивился, что у Найджелла такие мягкие и ласковые руки, потом рыцарь снова потерял контакт с реальностью и некоторое время дух его блуждал в тех мирах, о которых он ни хрена не помнил.



Когда он снова открыл глаза, некоторое время он не мог вспомнить, как его зовут, но понял, что лежит в ванне с теплой водой, он вымыт дочиста и почти не чувствует боли. Рядом с ванной стоял столик с едой: хлеб, сыр, кровяная колбаса, соленые грибы и квашеная капуста. И еще кувшин с пивом.

…Здесь было слишком много воды. И вода эта душила, тянула, мучила и пугала. Обманчиво теплая, ласковая да нежная, она скрывала под собой ловушку. Она обещала нечто плохое, - она забирала боль, но только для того чтобы вернуть ее чуть позже сторицей. Нельзя верить воде! Нельзя верить теплым ваннам и пухлым девицам, вторгшимся в твою жизнь незванно. Вторгшимися, пока ты был без сознания, вторгшимися, для того чтобы сделать твою пытку еще мучительнее.
И вода. Это же вода!!!
- Нет! – Вскрикнул рыцарь выскакивая из ванны. – Нет, Андреас, нет. Н-нико-о-огда.

Не глядя на девицу, рыцарь принялся разыскивать в комнатах одежду. Можно драться и голым, но как правило, в одежде человек чувствуют себя комфортнее. Так проще.
…Впрочем, не удивительно, если одежды здесь не окажется.


- Уходи. – Поглядел на девчонку здоровым глазом, поглядел одновременно с презрением и грустью.
– Иди и скажи Андреасу, что его шутка н-не удалась. Д-думаешь, это происходит в первый раз, думаешь, я не знаю, чем все это за-за-акончится? Я д-дурак, но не на-а-астолько! В прошлый раз это был ужин - он вытащил меня из темницы чтобы угощать ужином…к счастью, мне достало ума не жрать его снедь. Ему нравится смотреть как меня бьют. Н-но знаешь, в прошлый раз я почти до него добрался…
Ульрих покачал мокрой головой, не переставая обыскивать барахло Андреаса. Может, удастся все-таки найти одежду для себя...
- Катись отсюда к черту, девочка, т-ты выбрала опасную игру. Думаешь, когда он закончит со мной, он пощадит тебя? Сделает своей на-а-аложницей, или что-то вроде того? Ну-ну…Он не может с женщинами, птичка! Н-не может и ненавидит их с самого детства. Передай Андреасу, что в э-этот ра-а-аз, если он придет смотреть как меня бьют, я за-а-адушу его г-голыми руками. Мне плевать сколько телохранителей будут его за-а-щищать, я буду драться девочка, б-буду рваться к нему д-до последнего. Лучше ему убить меня! Клянусь. Лучше ему это сделать…

Подергивая уголком рта, благородный сэр Ульрих все-таки схватил кувшин пива со стола.
- Н-но я не против выпить. В прошлый раз, внизу, я жа-а-алел что не нажрался как следует в гостях братца. Оооо! Он щедрый сукин сын, выпьем же за его щедрость!
Невесело рассмеявшись, господин фон Бранден прихлебнул пиво.

Разум говорил ему что всё это ловушка старшего брата – и рыцарь своему разуму верил. Когда Андреас и его люди войдут в комнату – Ульрих нападет и будет драться как зверь. Разумеется, его забьют. Не зря же он и сейчас весь в синяках – это повторяется не в первый раз. Он даже имя свое забыл…
Во время прошлого «пира» Ульриху почти удалось придушить проклятого старшего братца, - Андреас уже терял сознание. Всегда полный и основательный, всегда лощеный и благополучный – маленький аккуратитст Андреас, он уже поверил в свою смерть. К несчастью, наемников было больше, к несчастью, они успели вырубить младшего Брандена раньше, чем Ульрих успел довершить свое дело.
«Но терпение, терпение, терпение…Я еще отплачу этому низкорослому ублюдку. Я еще сумею до этого дожить...»

Жадно приложившись к кувшинчику с пивом, Ульрих сделал несколько глотков почти не ощущая вкуса. Просто, очень хотелось пить.

- Здесь нет никакого Андреса, - сказала девушка, исковеркав имя, - но я скажу Хурину и Найджеллу, что вы пришли в себя. Сэр.
Вспышка активности со стороны Ульриха явно слегка напугала ее, хотя, надо сказать, что вид обнаженной натуры сэра рыцаря ее не слишком удивил.

Одежду свою (или не свою, но вполне подходящую ему по размеру, чистую и аккуратно сложенную) сэр Ульрих обнаружил тут же на лавке возле кипы чистых полотенец. Он был в помещении, больше всего напоминающем баню. Собственно, оно и было баней. Небольшая закрытая комната с маленькими оконцами под потолком, через которые пробивалось достаточно света, чтобы не было нужды в светильниках. На стенах висели всяческие банные принадлежности, а в углу (о, роскошь!) стояло огромное зеркало в полный рост. В зеркале сэр Ульрих мог изучить несколько дюжин синяков и кровоподтеков, прибавившихся минувшей ночью к его прочим боевым "наградам", впрочем, ему было не привыкать. Другое дело, что, как только он выскочил из воды, оказалось, что его таки сильно избили и каждое движение отдавалось болью. Не то, чтобы он не мог двигаться, но счастья от этого не испытывал.

Пока он предвалася подобным мыслям, точнее, пока он осмысливал произошедшее и одевался, девушка действительно ускользнула через дверь и минуту спустя в комнате материализовался Найджелл.

Большое зеркало отразило голого мужчину: Высокого, порядком похудевшего и осунувшегося, но все еще крепкого и сильного. Украшенного множеством синяков и шрамов. Мужчину избитого, но все-таки еще не сломленного.
-…В-возможно да…а в-во-а-зможно и нет, - прошептал рыцарь дотрагиваясь до стекла. – До-о-арогая игрушка! В Бранденсбурге таких нет …У матушки Эйнены, помнится, было два серебряных зеркальца в приданном, но такое большое, стеклянное. О-а-тку-уда же оно взялось?


Покачав головой, рыцарь заученным жестом начал бинтовать больную ногу. Это было важно!
Почему важно забинтовать правую ногу, Ульрих не помнил. Но тело знало что так будет правильно - в недавнем прошлом, господин фон Бранден, очевидно, проделывал это каждый день.
- Главное, пе-еревязать не слишком туго … – пробормотал рыцарь, потирая опухшее колено. Пальцы споро раздирали чистую ткань, наматывая бинт на ногу. – Так будет меньше бо-а-леть. Он сказал…злой перелом. Проклятье! Но к-когда? Кто сказал?


Закончив с ногой, господин фон Бранден переоделся в чистую одежду. Трусы. Чулки. Длинная рубаха со шнуровкой на вороте – что-то вроде нижней рубахи крестоносца, но с затейливой вышивкой. Пояс. Легкая обувь. Не хватало только туники поверх, но туники здесь отчего-то не было...
Потирая голову, Ульрих снова поглядел на себя в зеркало.
Бледное лицо под коркой ссадин и синяков. Заплывший правый глаз превратившийся в воспаленную, мокнующую сукровицей и слезами щелочку. Ульрих не решался его открыть.
Но левым видел нормально, разве что сочащаяся кровь из разбитой брови доставляла неудобства. Механически утерев алые капли, мужчина нахмурился своему изображению. Попытался вспомнить подробности прошедшей ночи.
Стало больно, накатила дурнота. Покуда душа трепетала перед братом, боль была почти незаметна, а теперь как-то заплохело. Снова вырвало – на сей раз, недавно выпитым пивом. К счастью, Ульрих успел схватить ведро…

…Присев на мраморную скамейку, господин фон Бранден вытянул правую ногу.
Приход оруженосца остался где-то на задворках сознания. Бег времени почти не ощущался. Могла пройти минута, могла пройти вечность – рыцарь глядел в пустоту. Разрозненная картина. Небытие. Всматриваться в ничто было приятно. Тонуть в клубах теплого пара, растворяться в мягких объятиях мокрого камня. Вот только…

- Найджелл, п-п-посмотри на меня внимательно. Что во мне изменилось? – Рыцарь поглядел на слугу посветлевшим серым глазом. Сообразительный паренек – зовут Найджелл, в том туманном прошлом которого не было и не могло быть (ведь я же надеюсь победить Андреаса! Я еще там…я еще могу его придушить!!!), Ульрих сам взял его на службу.
– Я что-то н-нихрена не помню,...да, посмотри внимательно, па-а-рень. Что-то во мне неправильно. Меч? Щит? Перевязь или доспехи? Не х-х-ва-а-тает чего-то важного...Не помню, не знаю...Потерял...Что во мне изменилось? Что не так, Н-н-аайджелл?

- Все в вас так, сэр, - ответствовал Найджелл, - такее не бывает. Хотя, скажу я вам, какая-то сука вас изрядно отделала и сдается мне, что она была не одна. Один на один, думаю я, вы сами кого хочешь в порошок сотрете.

Он снова посмотрел на Ульриха.

- Не знаю я, сэр, где ваш меч. Уходили вы вроде как с ним, а вернулись без. И без перевязи, без камзола, сапог и прочих атрибутов, отличающих джентльмена, от, простите, оборванца. И воняло от вас так, словно вы побывали на помойке и пировали там с местным королем. Так уж, простите, мы вас отнесли в ванну и помыли хорошенько...

Найджелл пригляделся снова.

- Сдается мне, сэр, что еще зуба у вас не хватает.

И на всякий случай отошел на шаг подальше.

Юмико была крайне недовольна собой. Прошлый вечер был потрачен абсолютно зря (ну не считая конечно обновления гардероба, что конечно хорошо, но как-то не слишком достойно самурая). Шурага (или как там этого колдуна на службе Айронусайдо) отказался с ней разговаривать, а потому пришлось возвращаться назад ни с чем. Только зря побеспокоила Хурина. Вообще девушка начала подозревать что все эти расследования просто не для нее. Слишком уж странным и непонятным был этот мир. А когда она пыталась действовать согласно здешним правилам и логике, он наоборот становился на удивление похожим на Ямато - как-будто издеваясь. Например реакция того же Шураги на назойливую чужестранку крайне к месту смотрелась бы на родине Юмико, где к пришельцам из иных миров привыкли, но колдун отказывающийся встретится с существом из иного мира, к тому же таким же колдуном? Да что не так с этим любителем нахуто (ну или как их там)? Разумеется оставалась еще некоторая надежда на турнир, но девушка уже боялась представить что здешние гайджины имеют ввиду под турниром...

Словом крайне расстроенная самурай заснула в печали и проснулась в ярости, после чего первым делом принялась искать Хурина на предмет приготовлений к турниру. Ладно, если быть совсем честными, первым делом она искала чтобы выпить. Но затем сразу перешла к поискам Хурина.

Ульрих кивнул головой, нацепив на лицо улыбку. Вымученную, по правде говоря больше похожую на оскал, но все же улыбку. Паренек заслуживал хорошего отношения к себе.

- Да ты умник, Н-найджел. М-м-молодец, всё помнишь! Я тоже н-на-чина-а-аю припоминать…
...На самом деле, ничегошеньки благородный рыцарь не припоминал, и даже про Найджелла почти ничего не ведал. Знал только, что бошковитого паренька зовут Найджеллом - где-то, когда-то, в том иллюзорном мире своего ненастоящего прошлого, господин фон Бранден взял Найджелла с собой. Вроде бы взял в путешествие в качестве слуги. Может быть да, а может и нет. Когда именно, при каких обстоятельствах и почему, Ульрих не помнил. Впрочем, оруженосцу об этом знать не обязательно. Господин отвечает за своего слугу.

-…Опа-а-асайся туманов вблизь Дармштайнера…Горькие горькие места. Кто-то выцарапал на скользком камне: « Оно зовет м-меня в темноте»...Там слишком темно, Н-найджел! Х-хотя одному все таки лучше - пло-охо, когда приходят люди…Я у-у-уже начинаю сходить сума, да б-боюсь, что очень скоро…- Резко оборвав самого себя, господин фон Бранден зябко поежился. Трудно отделить явь от кошмара когда болит всё тело; и почти невозможно притворяться самим собой, если в голове царит хаос.
Впрочем, рыцарь всегда должен оставаться рыцарем.
«…Андреас может лишить меня всего. Но этого ты забрать не можешь! Я постился семь дней чтобы стать Достойным…я сидел в ледяной ванне и трясся от холода. Я одолел Тобиаса Манфарда на Большом Турнире. Меня опоясал сэр Алистер Макграт. Это было достойное посвящение! Может я и полное дерьмо, но я никогда не нарушал своей клятвы…»

Покачав головой, Ульрих прикрыл здоровый глаз, стараясь говорить рассудительно.

- Меч. Перевязь. Зуб. К-ка-а-мзол. Са-апоги…Хорошо, теперь есть отчего отталкиваться. Нужно найти эти вещи…думаю, та-а-ам было что-то важное для меня. Кажется…(Ульрих напрягся, ему показалось что он вот-вот вспомнит что-то из сегодняшнего утра, какой-то проблеск воспоминания о дорогой реликвии, но...) Нет, уп-пу-у-стил...Тебе не стоит в-вязываться в это дело, скворец Н-найджелл. Кто-то здесь очень драчлив - з-замечательно умеет бить! Ты же не хочешь быть следующим? Я обещал тебе за-а-ащиту…Знаешь…Мы веселимся когда нам весело, п-парень. Я с-сам виноват. Это моя шутка – мне и смеяться дальше.

Ульрих
Найджелл выслушал рыцаря внимательно. Если бы в этот момент мозги Ульриха чуть меньше скрипели и туману в них было бы чуть меньше, он бы наверняка обратил внимание на довольно странные взгляды, которые бросал на него слуга. Но Ульрих пропустил это мимо, как не имеющую значения мелкую деталь. Будущее показало, что он не ошибся. Однако, до будущего надо еще дожить, а, чтобы дожить, надо что-то закинуть в желудок, как раз напомнивший о своем существовании громким требовательным урчанием.
- Я полагаю, хозяин, - сказал Найджелл, - самое время обедать. Господин Хурин там уже насчет поесть суетится...

Он провел Ульриха наверх к двери, за которой по его мнению суетился Хурин, там и распрощался, обещав к вечеру обеспечить доспехи в лучшем виде с гербом и всю нужную для турнира атрибутику тоже. За дверью же обнаружилась небольшая комната, где был накрыт стол на пять персон...

Тень
Он добрел до здания Таможни и вернулся в гостиницу. Привел себя в порядок, насколько в его ситуации это было возможно. Какие-то смутные образы, словно картинки роящиеся на грани его поля зрения, периодически преследовали его, словно он смотрел на поле битвы краем глаза. Пару раз ему показалось, что в него летит стрела и он почти сделал попытку увернуться. Потом его провели туда, где ждал Хурин. И Ульрих.

Ямана
Выпить она нашла быстро. Это было нечто крепкое, пожалуй, очень крепкое, и по вкусу отличалось от спиртных напитков ее родины. Напиток обжег рот и горло, оставил приятную теплоту в животе и груди и еще вкус паленого дерева на языке. Неожиданно приятный. Потом она разыскала Хурина, который ... нет, Хурин послал за ней какую-то служанку. И просил звать на обед.

Встав возле стены, Тень молча наблюдал за проиходящим.

Накрытый стол, обильная еда, но кого-то кажется не хватает. Стол явно ожидал своих едоков – потому Ульрих уселся на стул, не решаясь, однако, притронуться к столь изобильной пище.
«...Возможно, он хочет меня отравить, а может и еще что похуже. Не думаю что это так. Некоторые вещи не сходятся друг с другом. Но это возможно. Да, я думаю что он вполне способен на это, подглядывает из какой-нибудь щели и смотрит…»

Задумчивым взглядом обведя местные деликатесы, Ульрих подумал что главного-то блюда здесь и не хватает. А потому, дождавшись когда мимо пробежит служивый человек, рыцарь поспешил озвучить собственную просьбу.
- Пожалуйста. Я бы желал суха-а-рей. Немного чеснока, м-мяса. И самое г-главное – мне бы г-горячей воды. К-к-ак следует г-горячей. Это возможно?

Озвучив свою просьбу, рыцарь снова крепко задумался. Время, по правде говоря, не имело для него значения – если сидеть ровно и почти не шевелиться, то кости болят меньше. Откинувшись на спинку стула и стараясь дышать не слишком глубоко, Ульрих фон Бранден разглядывал потолок. Красивый и величественный. Могучий высокий потолок. Его можно было разглядывать вечно – закопченные балки, светильники и оплывшие свечи. Красиво. Нет, правда, очень красиво!

А потом в комнату вошел смутно знакомый странник и встал возле стены, словно бы желая раствориться в тенях. Рыцарь припомнил, что этот человек имеет склонность к подобному поведению: Не любит больших компаний, не терпит лошадей, бродит в одиночку и за всё время путешествия, едва ли кто-то смог бы рассказать о незнакомце хоть что-то. Человек был скрытен. Да, и еще кажется…
«…Тебя следовало выпороть, маленького, самодовольного, зарвавшегося выблядка благородного семейства. Видимо родители слишком сильно оберегали тебя и ты так и не смог повзрослеть, стать мужчиной. Время упущено и не мне заниматься твоим перевоспитанием…»

- И еще к-ка-ажется мы расстались не с добром. – Поглядев на «знакомого» незнакомца здоровым глазом, господин фон Бранден крепко задумался. В памяти не сохранилось эмоций по поводу недавних оскорблений. Не было злости. Не было радости. Должно быть, за этими злыми словами стояла какая-то история, но Ульрих не помнил предыстории. А то, о чем он действительно помнил не вызывало каких-либо эмоций. Спор. Оскорбления. Но гнева отчего-то не было.
- С-с-сударь, здесь накрыт целый стол. П-п-по-о-лагаю, накрыт для нас. – Рыцарь решил вести себя естественно, не выдавая собственного раздрая в голове. Стараясь не обращать внимания на собственное разбитое лицо и кричащих в памяти призраков, господин фон Бранден решил вести себя светски. – Ч-чтобы между нами н-не произошло, у меня нет обиды. Нет-нет-нет…Д-думаю, это была моя вина. Д-да, полагаю что это так. Возможно…Н-но, все же, с-сегодня чу-у-удесная погода. И это мир го-о-лубого солнца. Присаживайтесь по-ожалуйста, в ногах правды нет. Ваше присутствие скрасит это застолье.

Сидя у края моста, человек перебирал в памяти события далёкого прошлого...

Мир был мёртв. Привычный мир, в котором он родился и жил. Война, катившаяся с севера на юг стирала поселения и покрывала некогда плодородную землю пеплом и телами, обильно удобряла её человеческой кровью и слезами.
Маленький рыжеволосый мальчик из Родников, в поисках спасения и лучшей доли, отправился с матерью на юг. Вестей от отца уже не было несколько лет и возможно уже не будет. Рекрутер забрал его, выдал меч и щит вместо косы и плуга, поставил в строй и угнал на север, к стенам Бафора.
В Дальнолесье, куда беглецы добрались спустя несколько недель, они нашли приют. Казалось в лесу всегда есть где прятаться, но эта безопасность оказалась мнимой. Войска Бафора, точнее один из передовых отрядов, добрался и сюда, в глубинные замели Империи. Вновь тлен и пепел наполнили воздух, а сердце юноши, горькой болью утраты.
Каин несколько дней просидел на пепелище, перетирая в пальцах то, что осталось от его дома и матери, заживо погребённой в пылающем доме. То, что с ней могли сделать, до того, как предать огню, Каин даже не хотел представлять, но он знал, что именно так и было.

На третий день, когда не осталось слёз, когда даже сухие стоны перестали вырываться из его глотки, он поднялся на ноги и огляделся. Красные, заплаканные глаза, смотрели на мир с холодной жестокостью и презрением. В сердце, где раньше жили теплота и любовь поселилась ненависть и злоба.
Среди убитых он разыскал припасы и оружие, после чего отправился на северо-запад в Астерот, столицу Империи.
Путь был долог, но именно на этом долгом пути, он повстречал множество людей, таких же отчаявшихся и злых. Беглых разбойников, каторжан. простых солдат и просто неудачников. И именно они стали его первым маленьким отрядом.
Методично двигаясь на северо-запад вдоль границ объятых войной земель, шайка разбойников постепенно прирастала, пока не столкнулась с когортами Империи. Что бы сохранить жизнь, пришлось представиться Наёмниками и примкнув к войску, и идти в захваченный Равен.

Осада, постоянные штурмы и ночные вылазки. Наёмники сбились со счёта, сколько их было. Злато и серебро уже не влезало в карманы, а молодой командир наёмников никак не мог успокоиться, каждую ночь отправляясь в очередной рейд в захваченный город. Один из них стал переломным. Рейд поддержали штурмом легионы Империи. Город пал во славу освободителей. К несчастью для наймитов, Легат усмотрел угрозу в неконтролируемой шайке. Страна была истощена войной, золота было мало. Нужно было платить легионерам, а не наёмникам. Да и если их перекупит Бафор, то это будет сильный удар в спину. Легат решил нанести удар первым.

Когда волчье войско праздновало победу и богатую наживу, Легат отдал приказ атаковать. Вновь зазвенела сталь и полилась кровь. Глупец! Если бы Легат знал, что капитан ведёт своих наёмников к стенам Бафора с целью отомстить...
Не ожидавшие такой подлости наёмники умирали один за другим. Кому-то удалось бежать, но конница догоняла и их. К утру немногим счастливчикам удалось сбежать, побросав добычу и схоронившись в кустах и канавах. Среди них был и капитан, которому прилично досталось.
На этот раз судьба отвернулась от наёмников. Они продолжали убегать на северо-запад, надеясь укрыться в диких землях или Чернолесье, но преследующая конница и постоянные стычки с патрулями изматывали отряд и его численность постоянно уменьшалась. Жирную точку в этой истории можно было бы поставить возле Тремоса... Но на этот раз фортуна в очередной раз вильнула бёдрами, показав свой переменчивый нрав...

Тяжело вздохнув, Тень поднялся на ноги и побрёл обратно к таможне. День не его время.
Добравшись до ненавистной обители, наёмник уединился за конюшней, стянул через голову одежду и принялся обухом метательного ножа соскабливать грязь. Через некоторое время он закончил, оделся и вошел в дом.

Ничего интересного и касающегося его лично в помещении, по мнению наёмника, пока не происходило. Он привычным, цепким взглядом, осмотрел присутствующих и зевнул не открывая рта, одной гортанью, плотно сжав губы и зубы.
Очень хотелось спать. Последние несколько дней боли и разочарования не способствовали умиротворению и восстановлению сил, от чего раздражительность только усиливалась.
Признаться, Тень предпочёл бы оказаться где-то подальше от этих напыщенных сеньоров.

Покосившись на рыцаря, Тень едва сдержался, чтобы не высказать пару ласковых, но присутствие Хурина и обязательства, заставили сдержаться.
"Да, для вас, чёрт побери! Ну так и жрите молча, мессир, не обляпайтесь. Говорят вредно говорить с набитым ртом, можно подавиться... Кость вам поперёк горла и клинок поперёк задницы. Хотите подчеркнуть своё положение и статус? Да плевать я хотел на вас и ваше снисхождение, благородные сэры. Мне ваш показушный статус, что собаке пятая нога."

Сдерживая звериный оскал, Тень попытался мягко улыбнуться и вежливо склонить голову в обычном полупоклоне.
- Благодарю, мессир, вы очень любезны. Я не голоден. Приятного ВАМ аппетита...

Тень перевёл взгляд на Хурина и принялся изучать детали его одежды.

- Н-не думаю что я хочу есть. - Ульрих покачал головой. - Зуб болит, то-о-чнее, то что от него осталось. Вот в чем дело...утки над Дармштайнером очень глупы...Увы. Я не помню кто выбил мне зуб и по какой причине, но есть в таком положении довольно неприятно, по-о-оверьте мне. Это не самая ожида-а-емая трапеза в моей жизни. Думаю...

Ульрих встал со стула, выпрямившись во весь рост.

- Думаю, мне следует извиниться. Полагаю, между нами пробежала кошка по моей вине. Зная свой характер, я о-а-определенно думаю что вина была м-моей. За вашей улыбкой кроется неприязнь, что ж, приношу извинения от сердца. Здесь полагается возложить руки на меч, но увы, меча у ме-е-еня нет. Н-но я действительно сожалею о том, что произошло между нами.

Рыцарь покачал головой, размышляя, следует ли ему садиться снова или все же остаться стоять. Приняв решение постоять, Ульрих схватился дрожащими руками за спинку высокого стула.

- Мне жаль, что мое извинение может пока-а-азаться вам вынужденным. На-а-атянутым. Но это не так...поверьте. Я сам виноват в том, что произошло сегодня ночью. Я не смел бы просить о вашей помощи, хо-а-отя...умный человек здесь был бы не лишним. К сожалению, в сложившемся положении я не могу доверять самому себе и своей памяти.

Хурин молчал. Видимо, нашедшийся без помощи наёмника, загульный рыцарь был вычеркнут из списка "чем окончательно замучить должника" и наниматель размышлял над следующим, очередным поручением, которое доставит наёмнику массу проблем и неудобства. Ну да, что может быть проще, менять одно поручение на другое, тосавать желания, как карточную колоду. "Принеси то, не знаю что... Хотя нет, не неси, лучше сходи... нет не ходи..."

Тень покосился на рыцаря.
- Слова дешевы, мессир... Проговорил он, а взгляд перескочил на Хурина и вцепился тому в глотку мёртвой хваткой.
- Обратитесь к нанимателю, милорд... Человек всего лишь проводник ЕГО воли... Человеку нет дела до прошлого, он всего лишь оружие в чужих руках...

Скрестив руки на груди, Тень нетерпеливо переступил с ноги на ногу и спиной облокатился на стену. Голод, усталость и недосып давали о себе знать.

- Слова что одуванчики, А-андреас, ранить не могут...Ну да, я вполне согласен с этим утверждением. И все же, чем бы я мог загладить причиненную ва-ам обиду на деле? - Проследив взгляд Тени, рыцарь тоже поглядел на Хурина. Странно, но Ульрих ощутил беспричинную неприязнь к этому человеку. С чем именно она была связано он не помнил, но назвать своим другом этого чужестранца он не мог.

"...Впрочем, едва ли это справедливо, испытывать неприязнь к незнакомцу, неизвестно за что."
Снова обратился к Валору.

- Простите за назойливость, су-у-ударь, но я н-не думаю что этот человек мо-о-ожет распоряжаться вашей жизнью. П-по-оэтому, мне важно лишь ваше мнение. Если вы попросите меня замолчать и уйти, я вас б-бо-олее не побеспокою. Но если в-вы жела-аете принять участие в некоторой а-авантюре, я был бы бла-агодарен. Есть вещи о ко-о-торых я не помню...и в данном случае я буду плохим компаньоном. Полагаю, что мне нельзя доверять. И не приведи Господь, считать меня командиром. Я со-о-овершенно не гожусь для этой должности. Однако, я хорошо владею мечом и могу драться как зверь. Я буду драться до последнего, но е-если меня уда-арят слишком сильно...я мо-о-гу подвести. Именно поэтому, я не могу обратиться к своему слуге. Я несу за него отвветственность, мне нужен более крепкий помощник...с ясной головой и в трезвом уме.

Ульрих оценивающе поглядел на наемника.
- Я все же д-ду-умаю что вам следует сесть и отдохнуть. Ваш вид говорит о с-сильнейшей усталости. Если этот стол вызывает у вас отвращение из-за меня, я м-м-могу удалиться.

- Может... Коротко и сухо отозвался наёмник.
- Не у всех есть имя, золото и возможность, что бы оплатить предоставляемые услуги. Кому-то приходится расплачиваться ИНЫМ образом...
Наёмник бросил колючий взгляд на рыцаря, сомневаясь, понимает ли он смысл сказанных слов.

- И мои желания, в этом вопросе, мало кого волнуют... Такова работа наёмника, предоставлять свою жизнь в обмен золото... И только наниматель решает, куда посылать и что делать... Полагаю, вам ранее не доводилось сталкиваться с наёмниками?

Зелёные зрачки поверх красных белков сузились.
- Мне нет дела до Вас и Ваших умений, мессир. Как нет дела и до ваших проблем. У меня есть контракт и этим всё сказано.

Бросив короткий взгляд на стол, Тень презрительно хмыкнул.
- Вам ли не знать, сэр рыцарь, что дикий волк никогда не будет жрать из одной миски с охотничьими псами, даже если последние самых благородных кровей. Даже посаженный на цепь и голодный, он не примет еды из господских рук... Мессир, эти явства приготовлены специально для Вас... Мой вид мне привычен, ваш же...

Наёмник весело хмыкнул, скользнув взглядом по лицу Ульриха.
- Нельзя сказать, что ваше текущее состояние для вас норма... Присядьте, мессир, отдыхайте и наслаждайтесь явствами...

Спрятав улыбку, Тень вновь поклонился, выказывая почтение к благородному господину.

- Увы, у меня нет положенного мне по положению золота. - Задумавшись, рыцарь потер побаливающую голову. - Я д-думаю, это золото досталось мне в обмен на работу. Я помню сундук...Я тащил его по траве потому что выполнил какую-то работу. Там был огненный маг. Да-да-да. И призрачная женщина. И увы, я больше ничего об этом сказать не могу...все в тумане. Но я не охотничий пес и свое наследство я получил только в виде...Нет, не помню в виде чего, но это было всё что мне причиталось. В ту осень когда я вынужден был п-по-а-кинуть свой дом, в-в-выбирать мне не приходилось. Нет нет нет, никакого выбора. Хо-отя странно что я всё же не бросился на свой меч...Если мне не удалось его убить, не знаю, ради чего тогда было жить...

Задумавшись, рыцарь поглядел на Валора светлым серым глазом.

- На гербе Бранденсбурга изображена оскалившаяся летучая мышь...Наш род боятся - люди говорят у Бранденов черная кровь. На севере это и достоинство, и недо-о-остаток одновременно. Люди Лесов породнились с нашим Домом много веков назад. Все сыновья моего о-отца родились с изъянами. Люди г-го-оворят это проклятье лесных призраков. Мы не псы. И не волки. Нас считают нечистью, так будет правильно. Когда-то наш Дом бился за корону Севера, но в конце-концов мы проиграли. Проиграли, потому что люди боятся Бранденсбурга и самих Бранденов...нас считаю п-проклятыми.

Продолжая стоять прямо, Ульрих грустно выдохнул.
- Иногда волки дружат с людьми, су-у-ударь. Я слышал истории о волках общающихся с людьми. В этой дружбе нет господ. Ра-авенство, и ничего больше. Впрочем, не смею ва-а-ас поучать. Это ваше дело. Мои проблемы - только мои проблемы. Хотя мне искренне жаль, что я не могу вам п-п-по-омочь. Я мог бы отдать вам часть своего золота, если бы вы захотели взять его в счет извинения. Что ка-асается моего вида...Увы, я живу в тумане с самого детства. Я давно уже страдаю провалами в памяти, и то что слу-училось этим утром, н-не имеет к этому о-а-тношения. Я помню что вы звали меня командиром. По-о-ла-а-агаю я объяснял насчет того, что не смог бы быть командиром при всём желании. Я теряю память и на меня нельзя положиться, вкупе с хромой ногой, я поступил бы про-о-сто бесчестно, согласись я называть себя командиром и вести людей за собой.
- Что ка-а-асается стола, сэр, эти люди просто хотят вас пора-адовать. Я не думаю что они желают вас у-унизить. Они просто не знают как выказать вам свое расположение. Да-да-да. Э-этот пир...это скорее жест доброй воли, нежели попытка ко-о-огото-то уязвить. Я в-в-вижу это так.

До сего момента Хурин сидел молча. Словно воды а рот набрал. Слова сэра Ульриха привеои его позвоночник в движение и он повернулся лицом к Тени.
- Сэр рыцарь сказал то, что должен был сказать я. Здесь никто никого не хочет обидеть, как я понимаю. К тому же к нас обший интерес. Раскрыть убийство, точнее, видимо, три убийства: жены Айронсайда, ее любовника и несчастной девушки, которую застрелили у нас на глазах. И вывести Айронсайда на чистую воду. А потом двинуться дальше. Домой и к завершению контракта, кто подписал контракт. Я предлагаю поесть, обсудить план и действовать. Что скажете, господа?

На Ульриха как-то разом накатила дурнота. Вцепившись в спинку стула, рыцарь зябко передернул плечами, ощутив как по спине скатилась ледяная капля пота. Да он и весь взмок. Волосы прилипли ко лбу тонкими болезненными прядями, а нога наполнилась неторопливой, тягучей болью.

"Ну уж нет! Нет-нет-нет. Этот сэр наемник, должно быть считает меня порядочным слабаком. Но я вам не калека и не женщина. Может дурак, но все же не придурок. Если он не желает сесть - я тоже могу постоять. Идите нахрен со своими любезностями, сэр наемник. Все мы здесь выносливые и упрямые птички..."

Благословив свой высокий рост, сэр фон Бранден посильнее навалился на спинку стула, поджав больную ногу. Застыв в странной журавлиной позе, рыцарь собрался с мыслями прислушавшись наконец к Хурину.
- Д-да. Я согласен с вами, сэр. Есть еще одно...эм...как-как же это?...важное о-о-абстоят-тельство. В мире слишком м-много голода чтобы пренебрегать т-та-а-аким пышным столом. Было бы несправедливо оскорбить труд пекарей, ку-у-ухарок, к-крестьян и прочего простого люда, по-о-атратившего силы на приготовление этого обеда. Нельзя, чтобы столько х-хо-о-рошей еды пропало даром...только не в наши г-грешные времена! - Ульрих уперся лбом в спинку стула. - О ч-чем я? Ну так вот...Нет-нет-нет, нельзя выбрасывать всю эту еду просто так. От бескормицы умирает слишком много людей. Я не прочь о-абсудить п..планы и попробовать пару блюд, н-но сейчас я п-постою. Нас в комнате меньше, чем приготовленных стульев. Зна-аачит...к-кого-то здесь нет. В-возможно нет женщины. Я вполне в состоянии п-п-постоять, раз сэр наемник считает что мужчине...настоящему волку необходимо стоять. Боюсь, рыжеволосый сэр считает что все высокопородные псы сла-абаки и ничтожества...мы жрем из общего ко-о-арыта и нам н-не ведома ч-ч-честь. Я н-не могу разубедить этого человека. Н-но я могу постоять вместе с ним.

Картина представшая взгляду Юмико в обеденной зале, явно не способствовала улучшению настроения. Там обнаружились наемник и рыцарь, почему-то сидящие за накрытым столом, а стоящие рядом с ним, бросая друг на друга колючие взгляды. Ну во всяком случае Тень бросал, Ульрих выглядел так, словно уже успел ввязаться в драку из которой к тому же вышел не победителем и казалось даже на ногах держался с трудом.

Полюбовавшись на эту парочку, девушка уже открыла было рот чтобы что-то сказать, но только тяжело вздохнула и направилась к столу
- Итадакимасу! - Объявила самурай пристраиваясь за стол и жадно принимаясь за трапезу, с ужасом понимая что она уже почти привыкла к непонятным столовым приборам и неправильной мебели, вместо знакомых палочек и нормальных столов.
Утолив первый голод, самурай достала трубку и обвела взглядом собравшихся
- Ну и какие у кого результаты за вчерашний день? Потому что у нас с Хурину-куном полный провал... хотя глядя на вас я понимаю что глупо надеяться что у вас дела шли лучше.

- И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей. И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай...

Голос наймита звучал задумчиво, а взгляд обращенный к Хурину скользнул по вошедшему в зал имперцу и вновь вернулся к Ульриху, совершенно проигнорировав стол и богатые яства.

Возможно в других условиях, при ином стечении обстоятельств и присутствии иных людей, Тень не отказался бы от еды. Но сейчас... Сейчас он был среди врагов, тех людей которых презирал и ненавидел. От них бы он не принял ни еды, ни воды, ни какой бы то иной помощи, поскольку помнил, что их "помощь и подачки" слишком дорого обходятся. И как бы не бесновался пустой и голодный желудок, рациональный мозг не позволял ему даже насладиться ароматами, жестко пресекая все попытки невнятного урчания. Без еды можно обходиться достаточно долго. Ради сохранения собственной чести можно и потерпеть. Все неудобства, что обрушила таможня на его голову можно перетерпеть, оставшись собой, не продавшись за кусок жаренного мяса и бутылку вина...

Тень плотно сжал зубы, припомнив разговор с Виго и предложенное "Хорошее вино", которое не задержалось в желудке дольше, чем на пол часа.
Не без труда, но наёмнику удалось вернуть на лицо мягкую улыбку и нейтральное выражение лица. Кроткий поклон головы, свидетельствующий, что он услышал нанимателя.

- Человек услышал Вас... Обратился он к присутствующим и к Хурину в частности.
- Человек найдёт то, что вы просите... А пока разрешите откланяться, благородные сеньоры, до захода солнца нужно успеть подготовиться... Приятного вам аппетита.

Отстранившись от стены, наёмник изобразил реверанс и направился к выходу.
- Встретимся за два часа до захода солнца, возле конюшен, мессир...

Бросив взгляд на Ульриха, наёмник едва заметно кивнул, улыбнулся и вышел.

По пути к конюшне Тень планировал остановиться возле колодца, наполнить желудок водой, а уже потом завалиться спать на сеновал. Голод можно потерпеть, а вот без сна, уставший и невнимательный, вечером от него не будет проку. И хотя времени оставалось совсем мало и несколько часов беспокойного сна, после нескольких дней утомительного бодрствования, не дадут полноценного отдыха. Но это лучшее, что у него сейчас было...

- Я думаю, для рыжего сэра эт-тот о-обед, всё равно что если бы меня А-андреас угощал, - потер полыхающий лоб Ульрих, после того как Валор вышел из комнаты. – Н-н-нико-огда н-не знаешь какую дрянь он задумал. М-может он желает тебя о-отравить. А м-м-может, держит под столом взведенный арбалет. Или всё это часть пытки, или к-ка-а-кая-нибудь отвратительная шутка. Да, сэр Хурин. Этот человек не дов-веряет нам ни на грош. Мы все для него – А-андреас.

Отцепившись от спинки стула, господин фон Бранден уселся за стол, не удержав при себе счастливого, облегченного выдоха. Вцепившись дрожащими руками в собственные же колени, мужчина подумал что он бы и дольше мог простоять. Да! Это было даже легко – жаль, что сэр наёмник так рано откланялся…
Последовав примеру белокожей чужестранки, Ульрих замолчал, отдавшись на некоторое время пышной трапезе. Впрочем, ел он довольно медленно и мало, пережевывая еду только одной стороной рта и стараясь не попадать на то место, где расколотый зуб неприятно шевелился в распухшей десне. Поначалу было страшно – Ульрих всё боялся, что этот обед вдруг окажется сном или мрачной шуткой старшего брата. Но время шло. Мир оставался вполне материальным.
Утолив голод крутым бульоном, сухарями и холодным мясом, господин фон Бранден закончил свою трапезу, припивая горячую воду. От вина и прочих веселых напитков Ульрих отказался, справедливо полагая, что напиваться в его положении дело довольно глупое. Радости это не принесет, а трудностей хватало и без этого.

Поглядел здоровым глазом на чужестранку с трубкой.
- В целом всё прошло х-хо-а-рошо, леди. – Памятуя о словах Валора «мне нет дела до ваших проблем», рыцарь решил изобразить прошедшую ночь в лучшем свете. – Я по-г-гулял по городу и на-ашел для себя приключений…н-не без трудностей, но всё в порядке...Конечно, что-то было потеряно, но я отыщу эту вещь. Я н-не могу пока ответить на вопросы с-сэра Х-хурина, однако, у меня есть с чего начать. Да-да-да, друзья мои!
Рыцарь широко улыбнулся.
- Наградой за трудности прошедшей н-ночи мне будет встреча с сэром Ланселотом Озерным. Величайший воин Ленглии. Герой! И Высочайший пример рыцарской Чести. Сэр Ланселот гостит в этом городе и я знаю где е-его найти - если вы ж-желаете, можете отправится вместе со мной. Поверьте! Если здесь гостит сэр Ланселот – скоро всё пойдет на лад.

Выслушав ответы Валора и Ульриха и проводив взглядом их удаляющиеся фигуры, Юмико была вынуждена признать что командир из нее не получился. Хотя при таких подчиненных это было и неудивительно. Один потерялся непонятно где, двое занимаются непонятно чем... и при этом кажется каким-то образом все таки ухитрились добиться большего успеха чем она сама, которую даже на порог не пустили. Ну во всяком случае Ульрих вон явно получил по лицу и наверняка от кого-то из людей Айронсайда. Это конечно результат скорее отрицательный, но все лучше чем у нее самой!

Покуривая трубку и размышляя о жизни, вселенной и пути самурая, Юмико провела еще некоторое время в ожидании Мартина, но убедившись что возвращаться он не собирается, переоделась в купленные вчера шмотки и снова собралась на выход. Стоило еще раз попытаться поговорить с Шурагой или как его там - других идей в любом случае не было. Не может же он быть занят все время. Хотя у девушки были определенные подозрения, что неожиданная "занятость" мейстера и синяки на роже Урику были как-то связаны между собой.