| |
|
|
Общее
Плеск вёсел. Сопение стаи. Кто-то гребёт. Кто-то смотрит. Чей-то плевок независимый в воду. Злое шипение. Недовольство. Слишком долго. Таиться. ЗАЧЕМ?!!! Взгляд глаз кровью налитых. Исподлобья. Ненависть. Страх. Попытка. Рык Вожака уверенно-презрительный. Многообещающий. Низкий. На самом пороге слуха. Опущенный вмиг взгляд. Поникшие уши. Вислые плечи. Подчнение. Подчинение. Подчинение! Потухнуть! Погаснуть! Завянуть! Исчезнуть! Скорей! Стихло всё. Вёсел плеск. Долгий путь. Просто - ещё один Поединок.
Тёмные тела неизвестных рыб. Трескотня и жужжание насекомых. Странные. Тонконогие. Слякоть прибрежных листов. Широкие. Глянцевые. Жир. Грязная сырость коры. Рожи-наросты. На прибрежных деревьях. Смеются. Смеются! Смеются!!! Над вами. Ненависть. И молчание. Нельзя. Нельзя. Нельзя. Смотрят на вас. Видят вас. Чуют вас. Перешёптываются о вас. Вислой листвой. Чужаки! Чужаки! Чужаки! Чужаки! Всё не так, как в степи. Впервые так далеко. Самое сердце эльфийских земель. Самая гнилостная их глубина.
Тьма. Теснота. Чернота. Усталость. Ночь - это могила. Каждый день в неё опускается мир. Мир - это вампир. Так говорит Уро Гза Дзог. Он хохочет. Ты не понимешь. Не понимаешь. Не понимаешь. Не понимаешь!!! Мир - вампир? Вампир?! Шаманы глупцы. Не мудры. Глупы. Глупые. Глупые вещи. Но они дают силу. Они дают – власть!
|
|
1 |
|
|
|
|
Вдох, гребок, выдох. Раз за разом. Плавно, осторожно. Это отвлекает от неправильности. Гребок, выдох.
В лесу неуютно - нет простора, нет привычной линии горизонта. А каждое дерево - как враг, будто полный затаившихся ушастых. Как желудей на дубе.
Невидимая ухмылка на иссеченом войной лице от мысли о том, что и посыпятся, как желуди - если тряхнуть хорошо.
Погладил привычным движением нанизанные на проволоку сушеные уши. Грести, не отвлекаться.
|
|
2 |
|
|
|
|
Шевелит глубокими ноздрями Тазуб. Чужие, незнакомы запахи. Желтый глаз пристально вглядывается в тени берега. Он их видит. Они его - нет. Невидимыми руками крепко держит невидимое весло. Вокруг никого нет. Но всё же - есть. Родная урук-хайская вонь витает рядом. Тазуб скалиться в улыбке - он что-то понял.
Медленно напряжение падает с плеч. Вслед за взмахами весла оно уноситься прочь вместе с чёрными водами реки, и Тазуба омывает покой. Он старается поменьше думать, и просто выполнять свою работу. Не шуметь, не сопеть, не смеяться. Ни звука. Вожак убьёт. И Тазуб молчит. Только иногда его перекошенная морда криво улыбается, но этого никто не видит.
В тёмных водах плавают тени рыб. Они вкусные? Рыбы?
|
|
3 |
|
|
|
|
Гребок и выдох. Вдох и гребок. Все правильно. Мы - в рейде. Молчать и слушать Вожака, исполнять беспрекословно. Гордость и злость - не здесь. Основы дисциплины. "Дисциплина". Саднят шрамы на спине под кольчугой от слова этого. Но с ним - выходишь ты из передряг живой, с добычей.
Молчать и не смеяться, даже если захотелось в первый раз за жизнь. Вдох и гребок, гребок и выдох.
Результат броска 1D100: 100
|
|
4 |
|
|
|
|
Чин-гииз. Чин-гииз. Чин...
Гребет Джва-Ножа, скалится веселело, по-тихому. Работает веслом, такой незаметный. Даже ночные духи их не увидят. А эльфру тем более не углядеть. Гребет Чингииз. Утомительное дело, но еще не устал урук. И не устанет до самого конца.
|
|
5 |
|
|
|
|
Угхурру не нравилась ночь. В тот момент, когда великий солнечный диск заканчивает свой дневной переход, когда умирают его последние лучи - настает время смерти. Время усталости и отчаяния, но не только. Ночь - это и время длинных ножей.
Трус и предатель убивает ночью, трус идёт в набег под покровом тьмы, трус, предатель! Угхурр не хотел идти так. Угхурр хотел расправить плечи и выйти навстресу хилым эльфам ранним утром, под светом зари. Наверное, Угхурр хотел слишком многого. А командир сказал - ночью. Да еще и хитрое волшебство скрыло их окончательно. Неправильно это было. Но теперь - поздно. Теперь греби и жди приказ. И надейся, что придет рассвет.
Все очень плохо.
|
|
6 |
|
|
|
|
Энергичные монотонные движения под покровом магии и темноты. Действия, методично повторяемые снова и снова пока гребцы не сойдут с ума от скуки. Казалось бы, подобное времяпровождение целиком занимает тело, оставляя разум свободным для всевозможных размышлений... Это был не тот случай.
Борг мог бы занять себя созерцанием первозданной ночной природы, столь живописной в глубине нетронутых эльфийских земель. Мог бы задуматься о смысле их вечной экспансии, уничтожающей всё и вся на своём пути. Это был не тот случай.
Разум орка была совершенно чист и изнывал от скуки. Всё что радовало и доставляло ему удовольствие в этой жизни - битва. Животный ужас в глазах противника, который уже осознал, что видит не просто Борга, а свою смерть. Ярко-красная кровь, толчками хлеставшая из ужасных ран на теле врага, в идеале, ран несовместимых с жизнью. Звук, с которым лезвие топора крошит податливый эльфийский череп...
Борг не думал о смысле своего существования, не строил далекоидущих стратегий и планов. Он жил одним мгновением, с трудом перенося томящее ожидание, неминуемо сопровождавшее отвратительно долгие промежутки между битвами. Сказали грести - он гребёт. Молча, сосредоточенно и старательно. Без лишних споров. Гребёт, ожидая когда можно будет сбросить с себя ненавистную личину маскировки и погрузиться в упоительную эйфорию боя.
|
|
7 |
|
|
|
|
Берег. Гра-Бол немигающим взглядом пожирает горизонт. Ночь. Свет луны вырывает из темноты гротескных уродцев чужого леса. Река. Мерный стук о борт упругих волн. Тихий и ровный всплеск дружных весел. Орки. Железной волей вожака, как кузнечными щипцами собраны в один кулак степные налетчики. Набег. Много крови, много чести, много богатств сулит им этот поход. Гра-Бол. Потянул носом воздух старый орк. Чужой воздух. Другой. Иными травами пахнет, да сырой землей.
Близко к берегу идет лодка. Зорко вглядывается Ледяной Утес в ночную мглу. Тяжелую думу думает он.
Результат броска 1D100: 39 - "покров тьмы".
|
|
8 |
|
|
|
|
Шепот волн и стрекот цикад с далекого берега.
|
|
9 |
|
|
|
|
Грок Крысоед
Улыбаешься. У вас говорят: «Хороший бой, что огонь-травы настой». Говорят, если эльфра зажарить, – это продлит тебе жизнь на пять лет, если сварить его – на семь, если съесть печень, мозги и сердце – на десять, если отрезать уши – на два. Поэтому воины никогда не умирают от старости. Они вечно сильны. Вечно веселы. Вечно молоды.
|
|
10 |
|
|
|
|
Тазуб
Это река Ка-Мунари. Она берёт начало в далёких белоснежных горах, что видны с того места, где ты родился. Помнишь, как выходя из юрты, ты иногда смотрел на них. Если долго смотреть, больно глазам – это Бог-Солнце заставляет тебя опустить взгляд, недовольный такой наглостью. Там, в горах – его владения. Его кочевье. Ка-Мунари течёт по степи, по её берегам живут странные существа – «речные гости». Иногда они выползают и вы охотитесь. Злые. Скользкие. И пахнут рыбой. Есть легенда, что здесь в лесу, в нижнем течении Реки живёт их речной Царь. Но он в спячке. Подвигал ноздрями. Рыбы. Ты давно ничего не ел. А эльфры на завтрак будут ещё нескоро.
|
|
11 |
|
|
|
|
Грак Браг
Погружён в мысли. Наваливаешься на весло. Видишь образы. Золото. У эльфров всегда есть золото. Сокровища. Красивые, дорогие вещи. Тонкие мечи – как для ребёнка. Их можно выгодно выменять на породистого вольчего чёрта. Или на двух рабов. Однажды ты выменял эльфрский двуручный нож на двух рабов. Один был, тебе сказали, «гном». Низкорослый. Глупый. Бормотал. Но работал. Сделал броню. Потом его украли. Ты убил соседей, но раба так не вернуть. Дальше был урук. Этот батрачил на тебя Сеятелем. Закапывал живьём других рабов по ритуалу. Хозяин Умертвий приходил. Забирал их преображёнными. Давал золото. Потом кто-то закопал его самого. Так у тебя закончились рабы. Эльфров брать в рабство нет смысла: слабые, быстро издыхают. Лучше уруков. Или хуманров. Хорошие рабы. Прочные. Послушные. Могут сделать много работы. Гребок. Ещё гребок.
|
|
12 |
|
|
|
|
Чингииз
Ты неутомим. Можешь грести. Бежать. Рубить. Не спать. Ты молод и силён. Всё потому – что часто ешь врагов. В последний раз ты начал жрать ещё живого. Это был невнимательный урук: он посмеялся над тобой и отвернулся. Ты заколол его, свалил и срезал нос и уши. Потом одним ножом одну ладонь прибил. Вторым вторую. Разгрыз ему живот, рукой раздвинул рёбра. Нашёл там печень.
|
|
13 |
|
|
|
|
Угхурр
На счастье – эта магия спадает. Сдвинул брови. Вертишь руку. Ладонь. Своя ладонь. Почти на месте. Почти что – «проявилась». И отлично.
Однажды тебя заколдовал шаман за непочтительность. Суть была в том, что ты ходил кругами, пытаясь жрать всё, на что натыкался. Уж ты изгрыз тогда камней, столбов, деревьев, стен, уруков… Как только жив остался? Даже вспомнить – ужас. С тех пор не любишь колдовства. В нём горе.
|
|
14 |
|
|
|
|
Борг
Ты знаешь почти всё о долгоухих. Ты ветеран. Ты их большой знаток. Все их привычки, хитрости, ухватки. Вот, например, есть верная примета: за лук схватился – скоро «моргнёт» солнце, и будет звон в ушах и в шлеме. Или ещё: оружия не видно – заколдует. С тобой ещё такого не бывало, а с кем бывало, тех уж не расспросишь. Но даже безоружные – опасны. Это знаешь. Из той же мудрости копилки пара фактов: их жареные дети не дают здоровья – это враки. Один раз съел двоих – спина ломила. Кто только выдумал всю эту глупость? Или вот про женщин: все эльфрки отвратительно бездушны, холодны, неинтересны. Тебе больше по нраву женщины-уруки: все горячи, как печи, и безумны. А эльфрки – нет. И быстро умирают. Единственная ценность эльфрок – умеют делать сложные работы. Ты знаешь, что в столице ханства их ценят как искусных златошвей. Доставить их туда, однако, очень сложно.
|
|
15 |
|
|
|
|
Глупая рыба. У самой кромки воды плавает. В животе давно пусто, и Тазуб жадно глотает слюну. Она вкусная? Рыба? Кажется, что протянуть руку и вырвать её из воды так легко... Откусить зубами костлявую голову и проглотить сырое филе вместе с требухой, костями и чешуёй, – было бы славно, думает урук. Но одобрит ли Вождь? И какие рыбёшки живут в этих водах Ка-Мунари?
Тазуб злобно смотрит на воду. Нет, на обратном пути он словит эту проклятую рыбу и откусит ей голову! Сейчас - пускай плывёт, пускай дразнит.
Окуная весло в воду, урук думает про наваристую и горячую уху. Но быстро забывает. Полусгнившая улыбка на морде. Чуть более зримая, чуть более мерзкая.
|
|
16 |
|
|
|
|
Гра-Бол. Общее
У самого берега лодка. Пришли все в движение. Поднимают крепкие ноги прибрежную муть. Затаскивают сильные руки лодку на берег. Слаженно и молчаливо. Ушло вдруг веселье куда-то. Плыли – было оно. На берегу оказались – исчезло, как туман вчерашнего дня. Трезвая ясность. Цепкие взгляды. Опаска. Все вы видны в лунных лучах. Сползает волшебная краска с плеч. С голов. С оружие. Тусклое мерцание металла. Оно выдаёт. Броня. Первое, что проявилось. Все – кроме одного. Вот он. Здесь. Чувствуете. Слышите. Чуете. Знаете. Но – не видите. Это странно.
|
|
17 |
|
|
|
|
Тазуб
Соскакиваешь на берег. Ветви. Травы. Кустарник плотный. Мошка вьётся. Садится на лицо. На нос. Облизнулся. Но мошкой не наешься - факт. Тоже мясо. А всё же - не то.
|
|
18 |
|
|
|
|
Голодные орки. Злые орки. Нет сил больше ждать кровавой работы. Чешутся намозоленные руки, урчат пустые животы. Холодно и мрачно поблескивает металл. Скоро. Скоро в бой. Скоро уже испить крови. Вихрем налететь. Растоптать. Сломить защиту. С хрустом вырвать горячее трепещущее сердце из белоснежной эльфийской груди.
На мгновение всех жестом остановил, к себе взгляды приковав. Там. Там наша награда. Сюда смотри, орк! На меня смотри! Там. Убивать. Вперед!!
|
|
19 |
|
|
|
|
Чингииз выпрыгнул на берег. Ловко, тихо, бесшумно. Не скрипел кожей, не бряцал железом. Как ночной дух. Доволен урук. Скоро уже.
Вот только как живого эльфра взять, чтобы и самому не съесть и другим не дать? Если слабо промеж ушей приложишь, не грохнется оземь, а правильно дашь - уже и не встанет. Надо, наверное мелких на веревку посадить.
Пять десятков волов хорошо, но и половина от этого неплохо. Пойдет тогда Чингииз к Баруку, к дочке его свататься.
Ятаганы в ножнах, щит за спиной. Копья-металы в руках, толще и лучше эльфровских, ждет Джва-Ножа приказа вожака.
Вперед. Режь-убивай. До последнего эльфра!
|
|
20 |
|
|
|
|
Выпрыгивает на песок. Оружие в руках. Бочка с пламенем - за спиной. Оскал.
Битва стучит в сердце и висках.
Результат броска 1D100: 17 - "бонус заявки".
|
|
21 |
|