Пути хинманов | ходы игроков | Сокрытые в хвое

Пятьдесят процентов свободного времени, Виктор уделял тренировкам на общефизическую подготовку
Не один Виктор взялся за тренировки, но у него они шли куда легче чем у других. Причина была проста – у Шмидта ничего не болело. Даже колено. Гнуться к сожалению нога лучше не стала, но вот боли не было. Физрук осмелел и начал позволять себе такие штуки от которых недавно взвыл бы… и ничего, ну то есть если иногда что-то там в колене стреляло когда он совсем уж наглел, но с прошлым не сравнить. Да и годы после травмы приучили организм к осторожности, он привык к старым узким рамкам и теперь без специального волевого усилия он и близко не приближался к новым.

изучение местного быта, в лице сен-сея и его ученика
Сэнсэй был человек важный и уважаемый. На попаданцев он вне лечебных процедур внимания почти не обращал, вёл себя так как будто их и не было вовсе. Не протестовал когда Виктор в наглую лез рассматривать как лекарь делает перевязки или варит очередной напиток. Только вот Шмидт скоро заметил что находится наедине с ним… э-э-э, не то что бы неприятно. Просто как-то сам понимаешь, что не надо мешать такому уважаемому человеку. Вроде бы и угрозы никакой от него не идёт, а не надо. Совсем. Впрочем что там Виктор, даже Ульяна как-то тушевалась в присутствии старика хотя тот был ей едва по плечо. Зато физрук отрывался на ученике. Вот уж кто работал как пчёлка с утра до вечера. Уборка, готовка и прочее хозяйство всё на нём, а ещё куча каких-то странных и непонятных дел и заданий от учителя. Вообще-то кроме всего прочего добрую половину времени местные проводили где-то в лесу и уж чем они там занимались людям было не известно. Попытки последовать за ними сэнсэй прерывал одним взглядом и чуть приподнятой бровью – сразу становилось ясно что не надо людям мешать. Толи они травы секретные собирали, толи ещё что. Но возвращались как правило не скоро, частенько с какими-то местными растениями, а младший при том частенько был явно вымотан. Кроме подобных прогулок были для землян и другие запреты – после пары инцидентов стало ясно что в два здания из пяти им ходу нет. В одном жил старец с учеником и в первое время Максим, а во втором… вот что было во втором они так и не поняли.

Получатели: Виктор Шмидт.

Следующие дни в жизни Ули вполне могли стать достойным видеорядом к какому-нибудь из фильмов про Рокки
Сперва энтузиазм остужала боль в спине, но с каждым днём болело всё меньше, а диапазон безопасных движений существенно расширялся. Кроме того Бузина скоро открыла, что с её орагнизмом что-то случилось – если боль повторялась регулярно, то вскоре притуплялась, чувствовалась, но ослабевала. Случалось это с такой регулярностью, что Ульяна поняла что это не случайность и у не теперь есть источник халявных анаболиков – качайся не хочу. Вот она и качалась. Жалко только от повышения концентрации молочной кислоты это не помогало, но зато крепатура преодолевалась на раз-два.

Жрала девица за четверых, работала за семерых...
И всё таки работала меньше чем ела, поскольку веса явно прибавила. Причём килограммов пять не меньше. Впрочем на долговязой тощей фигуре это было мало заметно, ну стала чуть менее тощей, но это пигалицам всякий каждый килограм существенен, а для больших людей и допуски большие. И вообще у женщины должен быть запас подкожно жира.

Получатели: Ульяна Бузина "Буза".

до Иры, требуя у нее выпросить у местного дедушки топор, мотивируя это тем, что "Не ну по-любому ему чо нибудь порубить надо" и "Ты ему скажи, что я если чо и кулаками бы их ушатала, так что пусть не боится"
Ира сперва отнекивалась, но потом Ульяна её уломала. Пошли общаться к аборигенам. Топора Ульяне не дали поскольку рубить живые деревья на дрова нехорошо, надо подбирать уже мёртвые ветви. Такой вот мелкобуржуазный экологизм-пацифизм. А вот когда Ирина в отместку перевела ещё и фразу про ушатать… сэнсэй глянул на Бузину слегка прищурив глаза. Взгляд у старого хрыча был сперва снисходительно презрительный, но потом он как-то резко нахмурился, как будто увидел что-то неожиданное, посерьёзнел. Посмотрел, глянул… Бузине показалось что как-то резко похолодало. И как будто ничего не изменилось, дед не кричал не угрожал, не… Но почему-то девушка почувствовала себя слабой и беспомощной. Она всегда презрительно относилась к этим восточным байкам про борьбу духа и прочую чухню, но сейчас она почему-то ощущала себя полностью беспомощной. Как будто выходишь против противника который в предыдущем раунде размазал тебя по рингу одной левой и понимаешь что ничего, ничегоньшеньки ему сделать не сможешь, что ты для него лишь груша для битья. Ощущение было яркое, тяжёлое и краткосрочное. Как тучка набежала закрыв на мгновение солнце и унеслась дальше. Только вот послевкусие осталось надолго и выветриваться не спешило.

Стал с Эриком вокруг бродить. Стал допрашивать беднягу старика и ещё более беднягу-служку кто такие и какого хрена их держат... Даже до Иры регулярно с этим докапывался.
Ответ не было. Точнее был, но вот по сути – «нас попросили вас кормить и лечить». Кто? Друзья? Какие друзья? На этот и следующий вопрос лишь улыбки и прекращение разговора.

Из четырех домов за оградой один был сараем отведённым под жильё попаданцам, во втором жили лекарь с учеником, назначение третьего так и осталось для людей загадкой, а вот четвёртый дом был самый что ни на есть обыкновенным складом с мешками местных орешком, кувшинами с маслом и какими-то квашеными растениями, корзинами с зеленью. С потолка там свешивались копчёные окороки динозавров, а лари были полны сушёного мяса. Ну то есть полны когда люди только заселились. потом еда исчезала просто на глазах – ели они просто феноменально много. Ульяна однажды зашла на пристроенную к складу кухоньку и увидела как ученик лекаря режет предварительно размоченный в воде кусок мяса на суп. Точнее какого размера этот кусок, даже не так – кусище. Чёрный каменный нож стеклянно поблескивал в руке, но был очевидно очень острым, поскольку легко резал мясо на весу. Бузина сперва удивилась такой манере, но потом подумала, что вероятно нож не только острый но ещё хрупкий так что привычный для неё способ на доске тут наверное не подошёл бы.

Дней через десять в усадьбу пришёл маленький караван, да что там караван всего-то два тяжёло нагруженных вьюками динозавра. Это были массивные двуногие зверюги с толстыми бёдрами и такими же хвостами и головами похожими чем то на лошадиные и одновременно на утиный клюв. Каждого из них вёл на длинном ремне погонщик. То были привычно одетые уже мужчины, в одном из которых Ирина даже узнала сопровождавшего их «охотника». Но как бы там ни было, несложно было заметить, что наличию гостей у сэнсэя они явно не удивились. Даже больше того после привычного «шинсё» жестами попросили помочь разгрузить своих тварей. Огромные тюки, весьма похожие на те что достались им в своё время в покинутом городе надо было оттянуть на склад и выложить из них содержимое. Заполняя пустые полки и ящики люди поняли сколько же в действительности они съели – выходило килограмма по полтора-два на человека в день. А ведь еда то у них не овощи какие-то, а в основном мясо да орехи. И куда всё пошло? Пожалуй ясно за счёт чего с такой скоростью зарастали раны.

Запрет отходить на тысячу шагов люди соблюдали в основном в силу своего желания и возможностей. Виктору было лениво куда-то ходить, Эшли не позволяла нога, что касается остальных, то они ходили куда и сколько хотели. Старик с учеником наверняка догадывались что тот же Эрик не просто так пропадает иногда с утра до вечера пропуская обед, но ничего по этому поводу не говорили. Усадьба находилась на небольшом заросшем ельником плато, с двух сторон к плато подднимались такие-же заросшие лесом склоны, с третьей оно переходило в гребень идущий к другому горному массиву, с четвертой упиралось с крутой склон большой горы. Это было слишком большое искушение для Адвариуса и не дожидаясь окончательного выздоровления руки он слазил таки на гору. Поросшие лесом склоны становились всё круче и круче и когда большие деревья стали уступать своим карликовым формам альпинисту уже приходилось задумываться как именно двигаться, а движение по прямой сменилось зигзагами. Сквозь землю всю чаще проступали голые скалы. Потом деревья пропали совсем и Эрик двигался теперь по скальным выступам и каменным осыпям покрытым лишайниками и лишь кое где мхами. Погода испортилась, холодным туманом набежали тучи, шел мелкий противный дождик. А потом начались сплошные скалы. Просто идти дальше уже невозможно – надо было лезть и тут с одной рукой делать было нечего. Конечно Адвариус попытался и так, но правая явно не выдерживала напряжения, опереться на неё можно было, но случись оступиться на влажных камнях и сильного рывка эта рука просто не выдержит. Эрик развернулся, влажная белизна закрывала обзор так что полюбоваться видом окрестностей не вышло. Пора возвращаться.

Эриковские будни проходили просто. Тренировки, немудрёное обучение у японца, и сон. Сбор хвороста был прост, и одна только Ульяна доблестно перерабатывала и в лучших традициях советских работяг выполняла норму чуть ли не за всю группу. Он регулярно пытался бриться своим перочинным ножиком. Это не приносило Адвариусу много радости, но терпеть щетину на щеках он больше не мог. Заодно и усам досталось. Крепко досталось. Впервые норвежец был доволен собой и своей внешностью.

Увы, деятельная натура не оставляла альпинисту ни шанса. Уже на третий день он начал по утрам взбираться на крышу, встречать рассвет. И в тот же день - реквизировал щит-носилки. И устроил маленькую тренировку. Он очень хорошо запомнил как стоял под ударами двух копейщиков. Парень даже сходил вместе с Эшли, и тот выломал подходящий дрыны, которые быстро превратились из "посохов" в копья, будучи заточенными и обожжёнными на костре. Таких примитивных копий он сделал..ну точнее помог сделать Эшу шесть штук. Пусть хоть такое, убогое, но оружие. Тренировки со щитом было своего рода испытанием для скалолаза - выдержит ли он сам под ударами, сумеет ли правильно повернуть поверхность своего укрытия так, чтобы даже удары Ульяны, не очень хитрые, но мощные, не сильно отдавались в руку.

Каждый день утром скандинав смотрел на горы, блаженно щурясь на солнце, и поглядывая на горы. Каждый час соблазн становился всё сильней и сильней. И однажды он всё-таки решился. Увы, он был неудачен.

Тренировки у японца были несложны, но чего-то в них Эрику не хватало. Палкой махалось просто, шаги взад вперёд, всё это в принципе было понятно и как делать и для чего в бою, но всё равно, где-то внутри скандинава жило чувство что это всё игра. А вот щит… эта штуковина просто просилась в руки, рукоять казалось прирастала к ладони, была естественным её продолжением. При попытке защитится ещё до удара по самому только движению палки и щита Адвариус предугадывал не только то удастся ли сблокировать, но даже место где палка врежется в кожу. Но вот от заострённых кольев как тренировочного снаряда вскоре пришлось отказаться. Эрик взял одно такое сперва как обычно, потом перехватил как гарпун – острым концом в противоположную от большого пальца сторону… левая рука как-то сама собой согнулась в локте, ладонь накренила щит приближая верхнюю кромку к плечу и выставляя нижнюю вперед, правая рука отведена назад, левая нога вперед, правая позади. Что-то в этой стойке было очень и очень естественно и Эрик ощутил что острая палка так легко и свободно лежащая в полусжатой ладони это оружие. Настоящее. И ударь он сейчас Макихару деревянный кол легко пробьёт и одежду и кожу и мышцы под ними. Ведь ударит он не просто рукой, движение начнётся с мизинца правой ноги, перенос веса с неё на левую, разворот корпуса, движение руки за счёт бицепса и грудных мышц, и в момент удара трицепсов… Эрик качнулся на ногах, медленно ударил, потом ещё раз и ещё. Движение выходило как-то самом собой легко и естественно. К нему подключалась добрая половина мышц тела и частично вкладывался вес корпуса и всё это передавалось на маленькое острие впереди… пожалуй теперь он понял как в древности сражались копьём одной рукой.


Получатели: Эрик Адвариус.

В итоге героический настрой Эша на приключения был подорван суровой действительностью - друзья посмотрели на него. Со значением. Точнее на на его ногу. На конечности до сих пор красовался большущий розовый шрам, при одном взгляде на который у Эша начинало всё чесаться.
И да, ему всё ещё было больно ходить и перегружать ногу, а следовательно при долгой прогулке он будет обузой.
- Ладно, простите. Не подумал. - склонил голову японец.
Однако в дальнейшем с Макихарой произошёл ещё один инцидент, который несколько подорвал его и так держащийся на соплях здравый смысл и окончательно поверить в "волшебство". Дело было в Эрике. Точнее в его прогрессе в тренировках.
Начали они с простых движений и пока Эшли залечивал ногу Эрик уже легко отмахивал все движения, знал все стойки и... не очень то ими пользовался. То есть Макихара был уверен что Эрик ничего не забыл, но то что он двигается совсем по другому было налицо. И при этом он таки ничего толком не смыслил и это рвало шаблон. Словно его до этого уже много-много лет учили совсем другим боевым искусствам, настолько далёким от кендо, а потом ударили по голове и он всё забыл.
И это ещё терпелось ровно до момента когда Эрик научился делать выпады. Во время спарринга. Без всякой помощи и даже толкового объяснения. Такие что загляденье. И при этом при всём - одной рукой. Хотя Макихаре в своё время потребовалась тьма часов с синаем в руках чтобы отработать что-то похожее.
Эш себя неуютно почувствовал при виде этой атаки. Мог бы и не отбить, а палки то острые. Так и помереть можно совершенно случайно.
Сразу вспомнилось как Ульяна угондошила того мужика на воротах ударом руки. Японец поёжился и опустил палку.
- На сегодня всё.
Похоже эти штуки... Хинманы... И правда были опасной вещью.
Японец присел на порожек, облюбованный с первого дня их появления здесь и выпрямил уставшую ногу. Пока ещё тяжело. Но вроде восстановится полностью.
Хинманы... Макихара задумался. Ведь в нём тоже сидит эта штука. Аппетит и скорость выздоровления не позволяли сомневаться. Вот только почему он до сих пор ничего не чувствует?.. Эшли поёжился неуютно. Стоило расспросить местных об этом.
Хотелось курить.

Когда в отдалённую усадьбу прибыли наконец какие-то люди, японец опять сидел на том же месте, жмурясь на солнышко и жуя травинку - на смену вредной привычке пришла дурацкая.
Привстал. Подошёл.
- Шинсё.
Привык уже.
Чего такое? Помочь. Это пожалуйста:
- Эй ребят! Тут походу караван с провизией! Пополнять сожранные нами запасы приехали. Ира! Сможешь с ними потолковать на тему доставки куда-нибудь из этой скучной дыры? А то мы так и вечность тут проторчим.
А сам первый тюк взял, сгрузил с динозавра аккуратненько. Хоть таскать у него толком не выйдет но разгружать он вполне способен.

Тишина. Не проницаемая и гулкая. Растянувшаяся во времени на много-много часов, может даже на вечность. Макс не помнил когда именно погрузился в неё. Помнил изредка доносившиеся звуки, тряску. Быть может меня везут в больницу. Да. Попал в аварию, привиделся странный сон, странный мир в лучших традициях настолок, а теперь всё закончится, доктора осмотрят, вылечат и всё будет хорошо, уйдёт боль и наступит новый день. Надо будет что-то эдакое придумать в качестве сюжета. Сам же он мог лишь щурится иногда. Да и вздыхать было весьма трудно и больно. Поднять же руку, да что там, хотя бы открыть глаза представлялось ему сейчас как самое несбыточное препятствие. Некоторое время Максим ещё ощущал тряску, а потом вновь провалился в объятия пустоты.


Следующее, что он помнит - это что лежит на чём-то сравнительно мягком, бок ещё болит. Но оно и неудивительно, машина ведь сбила. Да и времени не так уж и много, наверное, прошло. Сознание никак не хотело возвращаться к нему, а те крохи, что всё же достигали юноши ползли так медленно и нехотя, что это превратилось в своего рода пытку. Пошевелил рукой. Вроде слушается, значит живой, хоть это радует. Теперь нужно открыть глаза. Больничная палата, именно её я сейчас хочу увидеть больше всего. Но перед его глазами была только темнота, заполнявшая комнату. Не дающая никакой, даже малейшей попытки что-либо разглядеть.


Значит сейчас ночь. Внезапная мысль, смешавшаяся с немного поутихшей болью. Несколько часов проведённые в бессильно потраченных попытках подняться и хоть что-то увидеть. Позвать врача, а смысл? К утру наверное он сам придёт, и только сейчас, когда Максим уже успокоился, осознав, что его жизни ничего не угрожает, что он практически дома, к нему стали возвращать воспоминания последних дней: Чужой, дикий, варварский мир, в который его затащили против его, Максима, воли, незнакомые ему люди оказавшиеся вместе с ним здесь, монстры, похожие на динозавров, а потом.... болезнь... странные сюрреалистические сны, голоса, и повозка в которой парень очнулся уже почти здоровым. Взволнованные лица, чувствующие себя виноватыми перед ним и вечно спрашивающие его о том как он себя чувствует, очередной нервный срыв, без малейшей возможности контролировать себя, а дальше была деревня, какая то забегаловка стоящая посреди неё, и те самые люди, к компании которых он уже стал понемногу привыкать, настолько, что мог назвать их спутниками, они оживлённо что-то обсуждали, просили кажется сделать его что-то или наоборот говорили не делать, провал... Растянувшийся на час, может на два. Память услужливо напомнила ему об его поведении, о том как ему надоел этот сон и его ужасы и то самое ощущение собственной ненужности как смытой реальности, что часто описывалась в книгах которые он читал. А позже удар копья и острая, резкая боль, от которой перехватило дыхание, секундой позже падение и темнота...


Неудачный и вместе с тем очень похожий на реальность сон. Максим немного поёрзал. Да. Так и есть. Сейчас он до конца проснётся, потом наступит утро и всё закончится, окажется что это был лишь сон.


Но утро не принесло облегчения, которого он так жаждал, а лишь доказало, что сон — реальность, и мысли о больнице уходе доктора и том что он сбит машиной — всего-лишь игра его больного воображения. Теперь всё что ему было нужно это немного, времени, которое благо ему предоставили, времени, чтобы прийти в себя. Вновь став самим собой и… смириться с тем, что он пленник этого мира, что в нём надо как-то выживать.

Бок у Максима был перемотан бинтом, или точнее полотняными лентами, а под ними огромный шрам. Нет не шрам, а всё ещё не зажившая рана сочащаяся сукровицей и немного кровью. Края этой раны были сведены вместе челюстями муравьём. Самих муравьём он не видел но головы у них с ноготь на мизинце, ну то есть меньше конечно, но не намного. Врач выглядел не менее экзотически чем его медикаменты – невысокий старик, с властным лицом и длинными седыми волосами. Больше похож на священника чем на лекаря. Но как бы там ни было, а лечение Максиму помогало. Очень. Через несколько дней он уже мог вставать и выходить на крыльцо. А чуть позже и вообще бродить по двору опираясь на длинную палку. С этого времени его выселили из хаты где жил старец и его ученик в сарай к остальным попаданцам. Вильковский в медицине не разбирался, но всё равно сама возможность ходить менее чем через десть дней после того как ему вспороли живот… либо местные травки такие мощные либо его спасает та тварь которую в него вселили. И выходило что скорее всего второе.

Уля, по-прежнему жрала в три горла, перетаскивала хворост в совершенно астрономических количествах, регулярно бегала на речку и истязала себя и окружающих тренировками, но при этом день ото дня стремительно мрачнела. В голову девушки медленно, но неумолимо закрадывалось подозрение, что их спасители - какие-то неправильные революционеры. И они наверняка делают неправильную революцию. Да еще дед этот сука стремный...
С дедом кстати отдельная история. Когда этот херов старпер зыркнул на нее своими буркалами, Яна реально подсела на измену. Хотя искренне полагала, что после лесбийского изнасилования с последующим запихиванием в её тело гребанного Чужого, напугать её не может уже вообще ничего. Но хуй там, здешний мир по-прежнему приносил ей сюрпризы!
Но ясное дело, что сделав над собой сверхчеловеческое усилие Буза попыталась сделать вид, что пронзительный взгляд старикашки её совершенно не тронул и скучающим тоном буркнула Ирке
- Бля, чо это за веганы? Скажи ему, что "природа не храм, а мастерская, а человек в ней работник" - как завещал нам великий Базаров. Хотя ясно, что это тупо голимая отмазка, а на самом деле дедусь просто стремается оставаться с такой толпой вооруженных дядек и тетек - иначе бы у нас оружие не отобрали. Ладно, не хочет - не дрочит. Чо у меня совести нет штоле?

Разумеется такого слива простить самой себе Буза не могла.Так уж сложилось, что больше всего на свете, Яна боялась испугаться. И позволить, кому-то заметить, что она действительно боится. Даже самой себе. Еще в детстве её помнится было очень легко было развести на слабо - черта чаще свойственная мальчишкам, но у Яны все было не как у людей. С возрастом эта черта никуда не делась, хотя конечно поумнев, Уля признала, что инстинкт самосохранения не столь уж бесполезная фиговина, но внутри нее по-прежнему прочно сидело наверное самое странное чувство - страх испугаться. "Никто, не смеет называть меня трусом", ага. В том числе и она сама. Из-за этого чувства, Яна в детстве на спор и просто так прыгала с деревьев и крыш гаражей, несколько раз только чудом не сломав ноги, ввязывалась в драки в школе, а став боксером, героически выползала на ринг, на котором её только что месили чуть ли не до отключки, лезла в драку со служителями закона на демонстрациях... всего и не перечислишь.
Потому с этого дня, старику пришлось столкнуться с тем фактом, что долговязая дылда теперь таскается с ним повсюду и похоже отвязаться от нее без применения силы вряд ли будет возможно. Признаваться, что какой-то старый пердун вселил в её мятущуюся душу мистический ужас? Да хера с два!

Впрочем дедуган был только одной из неприятностей. Вторую подляну принесло Уле её собственное тело - впрочем удивлять хозяйку похоже уже вошло у него в привычку. И если тот факт, что где-то в недрах её организма похоже завелась фабрика по производству анаболиков, еще как-то укладывался в голове, то, что у нее внезапно выросли сиськи было однозначно за гранью понимания. Хотя конечно была некоторая вероятность, что невесть откуда взявшийся первый размер, является следствием естественных причин, но Яна за время пребывания в этом мире уже привыкла валить все изменения происходящие с её телом, на темные силы местного атсрала и появление на двадцать втором году жизни бюста тоже готова была приписать их стараниям. Нет конечно она не против первого, второго, третьего и даже третьего с половиной размера, но все же ей всегда казалось, что сиськи не подходят под определение оружия массового поражения и не совсем то, что нужно воену? Или они тут как-то по другому воюют? Страшно даже представить

Словом все эти факторы медленно, но верно погружали Улю в депрессию, что сказывалось на её отношении к окружающим. Когда Эрик предложил помочь с тренировкой, Бузина несколько секунду мрачно взирала на выданное её импровизированное копье, а потом от всей души зарядила скандинаву по щиту. Держать копье она явно не умела, зато била сильно и судя по всему не собиралась сдерживать удар, на основании того, что это тренировка, а её противник только оправился после ранения.
Себя она впрочем тоже не жалела. Сразу после этой драки, Яна отобрала щит и прихватив в пару к викингу кавайного потребовала напасть на нее, демонстративно повернувшись к джапу "слепой" стороной. Нестабильные способности, которые то появляются то исчезают, не спрашивая её мнения, Улю порядком заебали.

За занавесом всех этих бытовых забот, на задворках Улиного сознания зрел коварный план. Бузина замыслила сделать то, что полагается сделать всякому уважающему себя попаданцу, попавшему в фентези. И вот в один прекрасный день она осведомилась у Иры.
- Слушай, а ты случайно не знаешь, как на местном наречии будет известняк и где его достать? И заодно, может ты в курсе, как у них тут называется сера?

Потому с этого дня, старику пришлось столкнуться с тем фактом, что долговязая дылда теперь таскается с ним повсюду и похоже отвязаться от нее без применения силы вряд ли будет возможно.
Дед принял этот факт с вопиющем, просто таки демонстративным равнодушием, как будто Ульяна мошка какая – летает рядом ну и ладно.
Получатели: Ульяна Бузина "Буза".

Бузина несколько секунду мрачно взирала на выданное её импровизированное копье, а потом от всей души зарядила скандинаву по щиту. Держать копье она явно не умела, зато била сильно и судя по всему не собиралась сдерживать удар, на основании того, что это тренировка, а её противник только оправился после ранения.
Ульяна понимала что бить так безответственно, но где-то в глубине души даже хотела задеть этого скандинавского чудика. Но не удалось. Щит от ударов мотало вокруг центральной ручки как пропеллер, но при этом каждый раз кол соскальзывал в молоко. Кто другой может и счёл бы подобное случайностью, но намётанный глаз боксёрки не мог не заметить в казалось бы хаотичных и дёрганых движениях Эрика некоей… системы что ли. Видела уже таких – вроде и открытые, а поди ж ты по-па-ди… деревяшка вновь скользнула по кожаному полю щита и слетела куда-то в бок.

Солнечные лучи упали на Максима и он открыл глаза. Вместо больницы была довольно светлая комната, первое что бросилось в глаза пучки сушеной травы подвешенные к потолку. Перевёл взгляд в сторону и увидел склянки. Неужели сон ещё не кончился? Ну сколько можно. Попытался встать и заскулил от резкой боли в боку. Чёрт совсем забыл о ней. Стоп. А помнил ли? Да что такое надо уже что-то решать и раз этот мир не даёт мне спокойно умереть, то буду искать способ его ухандокать и вернуться домой, назад, к близким, к книгам, к нормальной жизни...

В комнату вошёл старец. Первая мысль: Мерлин ты ли это? Странный он какой то да и на доктора не совсем похож, в балахоне, ну вылитый колдун. Принёс с собой тряпки, видимо для перевязки и какие-то склянки, разные жидкости и... постойте, это же муравьи. Нет! Не подноси их ко мне я боюсь насекомых, прочь! Дёрнулся в сторону, движение вышло каким-то резким и не правильным, рана на боку открылась, а следом за этим, стало угасать сознание, теряя чёткость контур и привычные краски.

Проснулся уже к вечеру, когда стемнело. Осмотрев понял, что уже поздно паниковать, так как муравьёв уже использовали по назначению, если нет, то в любом случае, что с ними сделал старик Максим не знал, поморгал, поел странную местную пищу, стараясь при этом двигаться как можно медленнее, про себя отметил, что она довольно сносная.



Через пару дней в первый раз наконец смог встать. Мысли всё ещё кружились, но их теперь держала цель, вокруг которой собственно и проносился весёлый хоровод. А вот Сам Вальковский едва держался на ногах, не в силах без опоры и шагу ступить. Хотя скорость с которой затягивалась эта рана поражало воображение. И никакого воспаления. Да как же так... Неужели эта хрень действительно есть внутри него и что-то там делает, почувствовав новый приступ истерики оставил мысли о хинмане, потом, всё потом, сначала выздороветь, выучить язык местных и осуществить идею, что постепенно подчиняет саму суть Максима.



Ещё чуть позже его выставили к остальным и вот тут началось самое трудное для Максима. С одной стороны, он как бы часть их дружной кампании, но с другой он их почти не знает, оставалось только одно присматриваться к ним заново, но теперь с совершенно иной стороны ибо у него была цель, и это был не Мэкирэй о которой Ира в своё время прожужжала всем уши. А возвращение в родной мир, ну или... Вот тут мысль остановилась. Макс зевнул, вышел на улицу и позвал Ирину.

- Максим! - с грацией Гефеста, Виктор вывалился навстречу парню, довольно ухмыляясь, - Ты глянь, живой! А я Яна говорила, что тебя уже на органы продали!
Врал, как дышал. На самом деле, это он так говорил.
И, все-таки, выздоровление товарища просто не могло не радовать Шмидта. Ведь заслугу в этом он целиком и полностью приписывал себе. Кто перевязал его там, в таверне? Кто нес, мать его, через долбанный лес?! Ну, Ульяна помогала, да. Чуть-чуть. И все же ощущение того, что Виктор стал отцом, не покидало. Да, не рожал его. Но жизнь-то новую дал!
Радость радостью, но мужчина вдруг резко замолк, испуганно глядя на Вальковского:
"А ведь ядрена макарона... я же теперь в ответе за него...". Как там говорил Экзюпери? "Мы в ответе за тех, кого...", оу, нет-нет... кажется это было в библии. "Подобно тому, как вы испытываете привязанность к спасенному вами котенку, так и Бог считает себя в ответе за всех тварей земных..."
Какие мудрые слова.
Ну их нахрен. Второй раз "спасение рядового Максима" Шмидт уже не выдержит. Точнее, третий. Имейте совесть!
- У меня вдруг появилась уйма дел. Уймище. Я Виктор, кстати. Ну, если ты забыл...
Развернувшись на 180 градусов, Шмидт в быстром темпе почесал прочь от своего новоявленного "сына", даже порой забывая прихрамывать.
Ответственность, ответственность... в этой жизни это единственное, что до ужаса пугало Виктора.

Честно говоря желания разговаривать с кем-то другим, окромя Иры не было, но куда там, закон подлости всесилен даже в этом мире, и потому, стоило Максиму выйти на порог, как на него чуть ли не налетел один из его спутников по несчастью оказавшихся тут. Повиснув на импровизированном посохе, вздохнув и приготовившись услышать очередную ахинею, а-ля: - Как твоё здоровье Макс? - или - С тобой всё в порядке?, - с несколько уставшим видом уставился на остановившего его товарища. Колкость, к слову сказать, пропустил мимо ушей как минимум потому, что не совсем понял причём тут его органы да и кому они нужны в каменном мире недоделанного средневековья, или какая тут у них сейчас эпоха. Мысли были заняты двумя желаниями : найти поскорее девушку и начать воплощать в реальность свой гениальный как на тот момент ему казалось план, или же найти что-нибудь пожрать. Есть Максиму хотелось жутко, несмотря на то что он умял весьма обильный завтрак принесённый помощником Мерлина местного розлива, именно так Вальковский окрестил старика. Забавно, а ведь я никогда не страдал чревоугодием.

- Ты не видел Иру? - Вопрос пришёлся практически в спину уходящего Виктора. И куда он так спешит? Пожав плечами продолжил свой путь наружу, где по видимому происходила импровизированная баталия-тренировка.

Наверное эта усадьба в горах была идеальным местом для попаданцев. Ведь если подумать, то попали они сюда как раз когда чужой мир показал когти, когда шок новизны стал проходить сменяясь жутью чуждости. А тут были горы вполне земного вида, небо, лес. Пускай деревья всё таки не сосны, пускай ночью небо полно незнакомых созвездий, а местная луна покрыта другой россыпью кратеров, но всё таки тут они были почти как дома. Чужого тут было ровно столько что бы не забывать где они. Птерозавры в воздухе стали уже привычными так же как и свежие двух или трёхпалые следы на тропинках. Да и динозаврятина на вкус оказалась чем-то вроде жестковатой курятины или индюшки. И постепенно люди втянулись в эту спокойную и размеренную жизнь с холодными ночами, туманами по утрам, дождём или ярким сонцем с неба, зеленью хвои и жирной пищей. Даже самые здоровые и неугомонные из них не скучали – местность как будто навевала на них умиротворение. Или может отвары были на хитрых травах… Но как бы там ни было через месяц эта жизнь кончилась.

Они пришли неожиданно и без предупреждения. Может старик лекарь и знал о визите, но своих пациентов и постояльцев не предупредил. Впрочем скорее постояльцев – менять повязки он к тому времени перестал даже Максиму. Раны Ульяны и Эрика к тому времени уже полностью затянулись и если скандинав ещё чувствовал иногда боль напрягая руку, то Бузина о ране уже начала забывать. У Вильковского и Макихары из под хвов всё ещё сочилась сукровица и продолжалась чесотка, но на самочувствии это не сказывалось. Более того Эшли с радостью чувствовал что нога его с каждым днём возвращает былую форму. Сперва ему казалось что мышца нормально не срастётся, потом что останется огромный шрам, а теперь размотав местные бинты он видел сам не верил что вот этот порез всё что осталось от той страшной раны. О Викторе надо сказать особо. Он конечно не пострадал в том бою на постоялом дворе, но всё равно так хорошо как здесь он себя не чувствовал уже много лет. По хорошему с того времени как… он даже перестал носить фиксатор для колена.
Получатели: Виктор Шмидт. В общем их тогдашний спаситель не соврал – они поправились и он вернулся. Не сам - с ним как и в прошлый раз был десяток крепких мужиков в скромной одежде. Проводник вежливо улыбался, говорил «шинсё» и о чём-то беседовал с Ирой. После этого разговора девушка вздохнула и пошла собирать попаданцев, благо все по счастливой случайности были в усадьбе, а не расбрелись по коресностям.

- Значит так говорить буду кратко, потому слушайте и думайте. В общем как вы уже знаете нас пригрели местные революционеры из пролетарской солидарности, а также в благодарность за наши добровольно-принудительные пожертвования.
Тут студентка на мгновение прервалась.
- Должна сказать, что те кто нас в этот мир притащил оставили хороший такой капиталец. В общем благодаря нам местные чегевары могут пару лет не грабить банки и списать задолженность по партвзносам. Это всё пока мои мысли, но не думаю что сильно ошибаюсь. А теперь перехожу к тому что поведал товарищ Кинарума.
Получатели: Ира. Итак в стране правит жестокий и неправедный режим погрязший в корупции, роскоши, разврате и ксенофобии. Всё прогрессивное человечество стремится его свергнуть. Мы я так понимаю проходим по последнему пункту выше озвученного списка. В общем день восстания близок, а победа предрешена, но мы тут пока лишние. И как лишних нас хотят сплавить за границу. Могли бы конечно и серпом по яйцам, ну то есть ножом по горлу, но революционеры нам благодарны за деньги и голову местного чиновника. Так что нас тайно отведут в порт и посадят на корабль.
Ирина снова умолкла на мгновение, а потом добавила.
- Этот Кинарума был вежлив и вообще сама любезность, но у меня сложилось впечатление, что это не предложение.
Получатели: Ира.

Виктор выслушал Ирину вполне серьезно, если не считать того момента, как он начал радостно хлопать в ладоши на слове "разврат". По-видимому только его одного вдохновило это слово, поэтому, пришлось резко смутиться и вновь обратиться вслух.
Когда девушка замолчала, он лишь почесал затылок:
- Прекрасно. То есть мы поменяли все наши денежные припасы на бессрочное проживание в санатории?.. Или я чего-то не догоняю... А как наш, этот... долг? Ну, о котором речь шла месяц назад?.. Или меня одного бесит, что нас гоняют, как стадо баранов, то туда, то сюда, и при этом нам нифига не говорят, за коим чертом это все делается.
А еще не ясно, почему нам до сих пор глотки не перерезали. Деньги у них, а они продолжают с нами носиться. Не хочу я в ихнюю заграницууу...
Последнюю фразу Шмидт уже провыл, хромая куда-то в сторону от общего сбора. Затем резко развернулся, внимательно посмотрел на Иру, будто желая что-то сказать, но потом снова завыл свое:
- Не хочуу... - и пошел дальше.

Эшли молча выслушал Ирину, склонив голову. Покивал. Угу, всё понятно. Из них вытряхнули деньги и собираются сослать куда подальше, чтобы под ногами не мешались. Ну а вылечили тогда зачем? Почему не ножом по горлу? Или бы это плохо сказалось на духе бунтарей-революционеров - резать людей, в открытую поагрившихся на управляющий аппарат и даже каким-то чудом получившим в заложники местного чиновника?
Не известно. Может, чтобы спокойнее себя чувствовать. Мол услуга за услугу. "Язык" и деньги в обмен на местный курорт и лечение. И показательно и совесть не беспокоит. Эш по привычке взъерошил волосы и высказался:
- Эрик, Макс, переведите пожалуйста... Слов много скажу, Виктору и Яне непонятно будет, наверное.
Я тоже не хочу. По одной причине простой. В другом государстве всё может быстро повториться. Без знания языка, а я полагаю другая страна - другой язык, первая же стычка с местными копами, что подвалят к нам поинтересоваться откуда мы и куда, опять может закончиться кровью. Только в той таверне нам врядли попадётся ещё один такой бунтарь-революционер, готовый вытащить нас в спасительное место. Да и без денег мы теперь. Нужно оставаться. Эти парни - единственный наш "якорь" в этом мире, надо держаться за них. Плохие они или хорошие я не знаю, но с ними мы хоть куда-то придём вместо того чтобы бесполезно метаться туда-обратно и делать всякие глупости.

Ирина выслушав такое задумалась на мгновение, а потом обратилась к «проводнику». С неизменной улыбкой тот что-то ей рассказал. Правда девушка чем больше слушала тем больше хмурилась.

- Если я правильно поняла, то местная страна играется в железный занавес – на въезд и пребывание нужна специальная грамота, а у кого из чужестранцев её нет тот шпион и вредитель. И товарищ, - на этом слове Ирина откровенно скривилась, - Кинарума говорит, что если мы не хотим покидать страну то рано или поздно познакомимся с местным кривосудием. Если честно мне предложение тоже не нравится, но знакомиться с диногулагом и объяснять на допросе на сколько иностранных разведок работаю мне не хочется.

Эрик согласно кивнул, выслушав японца. Правда совсем не потому, что был уверен в том, что они ещё раз так глупо проколются. -Уль-йана, Эшли считать, что нам надо держаться этих парней. В чужой стране — другой обычай. Тамошний коп нас поймать, и сделать джамбу. Я думать, что нам надо идти в Мэккирэй. Там нас что-то ждёт, возможно — путь домой, а мы и так задержались. Если в другой стране мы смочь найти этот город, то моя готов плыть. Но, мне думается, что Мэккирэей не за семь морей. А на этой же...континенте.- Норвежец ухмыльнулся, и буркнул куда-то в сторону, едва шевеля губами. - Джамба. - настроение от этой безобидной выходки сразу поднялось.

Изменения. Наконец-то они отправятся в путь-дорогу. Он уже устал сидеть на одном месте. Тренировки не особенно задавались. В горы идти не получалось. Впрочем... -Ирина, вы можете спросить, где Мэккирэй, и когда мы выдвигаемся? И..нам вернуть наше оружие? Я бы сходить в горы, пока возможность есть. - почему-то не хотелось, чтобы варварский меч был в чьих-то, кроме как его руках. Он клинок не дарил, и получается, что вообщем-то злодейски украли меч, пока Эрик дрых.

- Утро. Ненавижу. - Страшно чесалась рана и хотелось её разодрать. Сонные же покамест мысли перетекали медленно, размеренно, но с упорством дикой улитки спешащей куда-то вдаль. Хотелось пить, а следовательно придётся выйти на улицу. Максим встал и потянулся. Холодные здешние рассветы не располагали к веселью, зато помогали собрать мысли, успокаивали разум, гасили вспыхивающие время от времени приступы панического ужаса перед чуждым ему миром.

- Так значит, что бы Я не собрался сделать мне придётся как минимум иметь рядом Ирину и желательно в дружелюбном ко мне настроении, - потянувшись ещё раз он оделся и пошкрябав по почти затянувшейся ране направился к выходу из временного убежища. - а она наверняка на меня дуется, печально но... - Толкнув дверь и выходя на улицу обнаружил аборигенов — Смотри-ка припёрлись, не забыли про нас, а жаль. - беседовавших с земным полиглотом. Язык их, Максиму так и не удалось выпытать у Иры, как минимум из-за того, что она сама не могла понять как исторгает из себя эти непонятные и уж точно не систематизированные звуки, которые тут считаются разговорным языком.
- Да как вообще можно разговаривать на нём? - Беззвучный вопрос улетевший куда-то в глубины сознания и разумеется оставшийся без ответа.



Когда девушка собрала всех во дворе и стала рассказывать о предстоящем путешествии в другую страну внутри Максима вспыхнули смешанные чувства и мысли. По телу пробежал лёгкий озноб. С одной стороны он был не против остаться тут ещё на некоторое время, возможно даже подучить местный язык или попробовать научиться на нём читать. К тому же азиат так удачно поддакнул этим мыслям,блуждающим внутри Макса, будто прочёл их в раскрытой книге, мирно лежащей на столе. - Как же это всё не вовремя. - Погружённый в собственные размышления Максим и не заметил, что чуть не перебил Эрика, уже начавшего переводить слова Эша.
- Хм... Мне же проще, пусть переводит, как там говорилось: баба с возу, кобыла в позу... или я что-то путаю. - Хихикнув посмотрел на остальных, выслушал их мнения.

А когда Ирина закончила свои объяснения, касательно необходимости покинуть это место и страну в целом. Помолчал с минуту-полторы, легонько поглаживая отросшую за время принудительного отдыха бородку. - Я не против, по большому счёту в этом мире мы чужие везде, но не найдя Мэкирэя у нас нет возможности вернуться к НОРМАЛЬНОЙ жизни. И если в этой стране его нет, то... то лично я не вижу смысла находиться тут и хоть как-либо помогать местным или их движению. К тому-же у нас есть ты, - он выразительно посмотрел в сторону Иры. - а значит языковой барьер нам не страшен. Возможно я не прав, но если так, слушаю ВАШИ предложения. - Выдохнув воздух посмотрел в сторону азиата и сказал ему примерно то-же но на английском.

- Ах ну да, Мэкирэй... - хлопнул себя по лбу Эш и рассмеялся. - Я ведь совсем забыл о нём. Смешно. Реально смешно. О единственном ключике, который может нас вернуть назад. Наверное... Чёрт. Поживи пару неделек в этом спокойном но затхлом домике без какой-либо зарядки для мозга и я уже тупею.
Лицо на ладони сложенные опустил, глаза закрыл. Задумался крепко. Новое путешевствие значит, да? Только теперь уже более адекватное, с известной целью впереди. Хм...Только вот где эта цель?
Опять подал голос:
- На что мы будем путешествовать теперь, в конце то концов? Чёрт. Столько вопросов. Ирен, а можно выпросить у этих людей... Ну я не знаю там... Карту например? И что, за "железным занавесом" там вроде как демократия и либеральные взгляды? Если нет американского посольства, то, боюсь, нам это не поможет. Потому как у нас нет денег. Придётся грабить и убивать? Ведь для того чтобы получать кров и пищу хотябы надо работать, а мы с вами очень подозрительная компания без знания языка. Так мы в любой стране заработаем... диноджаил.

На этот раз Ирина говорила с чегеварой куда дольше. Даже со стороны было видно что кое-что он рассказывал легко, а от некоторых вопросов явно уклонялся. Наконец студента вернулась к остальным пападанцам. Выражение лица у неё было недовольное – толи узнала мало, толи сведенья её не радовали.
- Ну что ж. Начнём по порядку. Во первых мы на острове. И вся эта страна на острове. Так что тут чужаков просто так мимо проходящих не бывает. А раз мы тут в центре страны и без документов да ещё и в розыске… Или нас запугивают… ну тоесть тут без или – этот тип на меня давит, а через меня на вас, но я вот помню что это вот всё правда. Я это про остров, документы и что без них нельзя. И некоторые местные наказания я тоже помню.

- Мэкирея тут нет. И где этот, эта или это Мэкирей наш благодетель тоже не знает. Я что-то такое припоминаю, ну знаете как будто на языке крутиться, но никак не скажешь. Но уверенна что если поговорить со знающими людьми, а такие должны найтись в большом городе, то разузнаю и что и где. Но как бы там ни было одно скажу уже сейчас – Мэкирэй не в этой стране, а значит не на этом острове, а значит нам всё равно надо отсюда ехать.

- Я понимаю что тут у нас есть крыша над головой и кусок мяса, но эти ребята хотят нас сплавить куда подальше. Кто-то предлагает навязываться тем кто хочет от нас избавиться?

- Деньги? Да, я спросила об этом Кинаруму и он обещает выдать нам на дорогу определённую суму. Не очень много, но на скромную жизнь хватит. И оружие они нам тоже вернут. Но не сейчас, а уже на корабле.
Получатели: Виктор Шмидт.

Ирина явно чего-то ждала. Наконец девушка не выдержала и высказалась:
- Ребята, вы я надеюсь понимаете, что от нас требуют согласия. И нельзя вот так просто сказать – нет, никуда мы не поедем, верните украденные миллионы и вообще нас и тут неплохо кормят. Ну то есть сказать то так можно. Я даже согласна такое перевести, но вот последствия разгребать оставлю вам.

- Да всё я понимаю. - кивнул Эшли и, помолчав и полюбовавшись небом, весело расхохотался: - Раз нас деньгами снабдят то дело упрощается - не хотят нас тут видеть мы не будем настаивать. Эй, ребят, все же пойдём, да? В Мэкирей этот? Круто, блин. Как в фэнтези-приключении, да? Будем шагать по неизведанным землям, искать приключений на свои задницы, побеждать драконов - тут из них фактически вся местная фауна... Круто.
Посмотрел на Ирину, подмигнул ехидно:
- Ну и когда отправляемся тогда? Нас проводят же? Сколько до порта?.. Кстати... Ещё хотелось бы знать как мы сядем на корабль... Но раз эти ребята так уверены в этой затее пускай они и разбираются... И да. Раз карты нет... Ирен, ты могла бы распросить о тех чёрных людях в чёрных доспехах? О... гиштани этом? Только не надо говорить что Ульиана его того... А то вдруг это авторитет местный, жрец великого бога какой-нибудь?.. Чтобы проблем себе лишних не создавать.
На самом деле мысли о подвохе не покидали голову Макихары. Предательство, продажа в рабство и ещё множество других не менее угнетающих картин мелькали в его сознании огромным хороводом. Средневековье же! Какое бы то ни было... И отношение к людским жизням и правам человека куда проще. Не устраивает - топором по башке. И посольства США или хотя-бы Земли тут не найти, так что прятаться от охоты местных аборигенов за их головами в случае чего будет негде.
Эшли вздохнул тяжело. Снова на небо посмотрел. Хотелось закурить... И ещё появилась идея какой-никакой песни... Грустной, лиричной. Может и напишет...
Улыбнулся, взгляд на девушку перевёл снова:
- Ира, извини что по пустякам гоняю но спроси заодно пожалуйста.. Для меня... Они курят что-нибудь? Какой-нибудь аналог табака там? И... у них тут есть струнные инструменты?

Виктор задумчиво пинал камень в сторонке, выборочно слушая все, что говорят земляне.
- Да, я думаю, тут думать особо нечего. Других вариантов у нас едва ли найдется. Я не в восторге от всего, что происходит, но если будете подсчитывать голоса: я за.
Сильный пинок отправил камушек в кратковременный полет, и идти за ним стало невообразимо лениво. Шмидт вернул внимание попаданцам:
- Будем делать, как предлагают. Они тут батьки, мы - туристы. Поднимать восстание, или выказывать свое недовольство, по крайней мере очень и очень глупо. Яна прости, но даже в твоих сногсшибательных способностях я не очень сейчас уверен. До этого нам фартило. Ой, ну не смотрите так... конечно, все вокруг было полной жопой, но раз мы еще живы - значит, нам реально так фартило. Будет ли фартить дальше - узнаем, если проверим. Но на рожон лезть все же не стоит...
Шмидт по-военному сдвинул пятки, выпрямился и прижал два пальца ко лбу, будто отдавая честь:
- Шмидт высказался!
Вернувшись в положение "вольно", он вновь напустил на себя вид человека, которого происходящее едва ли касается.

Молчание действительно затянулось и виной того скорее всего мысли, что родились внутри каждого. Сам же Максим был согласен с идеей побега, прокатится на корабле made in Средневековье было его детской мечтой, которая должна вот-вот стать реальностью. Но один подпунтик всё же оставался и именно из-за него он и медлил. Постояв и помявшись немного он таки изложил всю свою идею. По принципу: - А посмотрим на их реакцию, возможно в этом я не прав, однако... - Перед тем как начать говорить Максим с ленцой потянулся и почти сразу же поёжился, от ещё не растворившегося осеннего тумана, плотно вгрызающегося в позднее утро, как виделось, он выказывал явное нежелание отступать с поля брани, не забрав с собой всё тепло, уже принесённое в мир местным светилом.

- Я не против покинуть этот остров и отправиться в другую страну. Более того...- он посмотрел на каждого из попаданцев, - Мне кажется это правильным отправиться на поиски нашей цели, а не сидеть тут, но...- вот тут пришлось несколько сбавить тон и постараться скрыть интерес и ажиотаж, зарождающийся в глазах.
- Мы ведь всё равно остановимся в портовом городе и какое-то время будем там ждать корабль, ну или другой местный транспорт, что переправит нас на материк. - эх, как не старался но часть искорок таки попали.
- У меня есть просьба к местным. Ира не могла бы ты мне помочь? Я хочу зайти в их библиотеку ну или к торговцу книгами. - Макс набрал полную грудь воздуха, а затем резко выдохнул. - Вообще, я понимаю, что не знаю их язык и письменность, но по книге его будет легче выучить, да и вдруг в какой-нибудь из книг мы встретим описание того, что такое этот Мэкирей и где его искать, и — маленькая пауза, от закончившегося воздуха.
- Ира, ты же сама хотела поговорить с горожанами, чтобы понять где искать этот, эту, это... ну вы поняли о чём я. - Улыбнулся, и повернувшись к Эшу постарался перевести свои слова на английский.

Эрик проводил взглядом камешек. - Я понял вас. Ирэ, сколько у нас времени до выход? Я хотеть сходить в горы, и если мы выдвигаться не сегодня – то я хотя бы успеть совершить ма-а-ленькое восхождений. Вверх восхождений. В горы. Здесь благо близко. Может быть кой-кто, со мной хочет? – Скандинав сначала посмотрел на Макса, а затем на Эшли, с неким неясным вопросом в хитрющих глазёнках. - Осмотреться с высоты – это всегду полезно. – Норвежец потянулся, зевнул, и почесал затылок. Ему понравилась идея о портовом городе. Город, лежащий у воды, с кричащими чайками с шумом волн бьющихся о каменистый берег..А если вода ещё и тёплой будет.. Впрочем это норвежец пожалуй загнул, вода в портовых городах никогда не отличалась чистотой, сточные канавы, мусор падающий на пирс, а затем сметаемый в воду... Одним словом – Порт, особенно во времена средневековья, слыл разносчиком болезней так как был не отличался чистотой, но зато отличался вольным, агрессивным и весьма распутным нравом. Разумеется, в таком месте чужакам будет легче затеряться в толпах приезжих и местных пьянчуг.