Туманный берег Мусильона | ходы игроков | Лоринское поместье

Лоринское поместье являет собой стоящее несколько особняком от остальных поместий и вилл "элитного" квартала трехэтажное здание, выполненное в классическом "околозамковом" стиле. Оно не выглядит заброшенным, скорее постаревшим, но что-то настораживающие в нем чувствуется. Например то, что свет в окнах горит очень редко и, в основном, в башне, да и сами окна обычно задернуты плотными шторами. Иногда из маленьких окон подвального помещения исходит странное, призрачное сияние.

Поместье окружено заросшим садом, в котором, тем не менее просматривается определенные порядок. Разросшиеся деревья и кустарники не перекрывают тропинок, трава в некоторым местах подстрижена, образовывая своеобразные "полянки в диком лесу". Судя по всему, хозяйка поместью придерживается новомодного стиля "нетронутость природы". По саду практически в любое время стелиться то ли туман, то ли дымка, часть деревьев засохла и изображают живописный "лес ужасов". Или не изображают, проверивших то ли нет, то ли не выжили, а лазить в этот сад люди опасаются. Уж больно какие-то садовники стремные на вид.
Вся территория окружена высоким каменным забором с металлическим навершием причудливой ковки. Присмотревшись к хитрой вязи можно увидеть увядшие и живые цветы, летучих мышей и кошек, гуляющих среди узловатых деревьев. Ворота большие, двустворчатые, кованные.

Сидя у окна своего будуара, Ксения скучала. К сожалению, скука была вечным спутником бессмертных вампиров, у которых не так уж много дел и чертова уйма времени.
Прислуга получила распоряжения и разбежалась по делам, для некромантских опытов время еще не настало, книги уже многократно перечитаны... вышивка поперек горла, охота... да тут и охотится особо не на кого, дичи мало. Мысль о бале посетила прекрасную голову Ксении, но тут же была откинута прочь-для бала тут маловато народу, а из соседних провинций гости не приедут по опасному бездорожью.
Вся надежда была на забавного странствующего рыцаря-вампира, который провозгласил ее своей дамой сердца и теперь всячески выпендривался. Но Вальдемар куда запропал... явно на подвиги.
Госпожа Тирео позвонила в колокольчик и спустя пару минут перед ней нарисовался дворецкий -молодой человек весьма привлекательной внешности. Разве что бледноват как-то...
-Из порта вести есть, Себастиан? -уточнила она.
-Нет, миледи... пока ничего. Будут какие-то еще распоряжения? -ответил дворецкий, склонившись в учтивом поклоне.
-Пока нет, ты свободен.

Внезапно ушей Ксении достиг необычный для этого района города шум, доносившейся от ворот усадьбы. Двери больших двустворчатых ворот были заперты на замок, подвешенный на цепи. Перед входом в усадьбу остановилась большая ярко раскрашенная повозка, запряженная двумя усталого вида лошадьми. Перед воротами стоял невысокий полный человек в ярко зеленом плаще и камзоле, апельсинового цвета. На его голове красовалась смешная широкополая шляпа весьма потрепанного вида. Желтые сапоги с загнутыми вверх носкам также не могли не вызвать улыбку. Человек что то громко выкрикивал в адрес застывшей у ворот мрачной фигуры привратника. До Ксении доносились обрывки фраз:
- Вы не смеете... задерживать... я... директор театра! Мы... представление для графини!... Немедленно доложите...! Или....
Последние слова были унесены внезапным порывом ветра. Похоже, незнакомец был директором бродячего театра, и прибыл в поместье, чтобы устроить представление для Ксении в надежде на щедрое вознаграждение...

Привратнику, что характерно, на его крики было все равно. Ему вообще уже было все равно на многое, кроме воли мрачной хозяйки поместья.
Ксения посмотрела это представление из окна и распорядилась.
-Себастиан, пригласи мэтра в гостиную. Но только его. И пошли нашим самых внимательных присмотреться-принюхаться к этой повозке.
Паранойю никто не отменял, особенно в Мусильоне. Тем более в Мусильоне.

Мужчина появился в аппартаментах Ксении спустя несколько минут. За его плечами маячила мрачная тень привратника. Повозка, как и было приказано, осталась за воротами. Если внимательно прислушаться, то можно было услышать доносящиеся из нее обрывки фраз, женские смешки, мужской бас и невнятный шорох. Никаких неприятных запахов повозка не распространяла. Все что можно было учуять – остаток запахов недавнего обеда, легкий аромат недорогих женских духов, едва маскирующий запах пота и другие запахи, обычно сопутствующие человеческому жилищу на колесах.
Яркая одежда появившегося в аппартаментах Ксении мужчины абсолютно не гармонировала с мрачным строгим убранством комнаты. Человек был не высок ростом, полноват. На вид ему можно было дать лет сорок. У него были коротко подстриженные темные волосы, тронутые на висках седеной. Лицо человека было круглым. У него были румяные красные щеги, большие голубые глаза и чуть вздернутый кверху нос. Ни усов ни бороды человек не носил. Ксении он чем то напомнил пышный вкусный пирожок.
Тем временем, человек отвесил хозяйке на удивление изящный поклон и представился:
- Филип Ле Бланк, директор странствующего театра имени легендарного Рожера Тьери из Парравона, к вашим услугам. Вы не можете представить, как я счастлив появиться здесь перед вами. Я и моя труппа проделали долгий и опасный путь, что бы представить перед вами представление, достойное вашего внимания. Уверен, вы как ни кто другой, сможете оценить восхитительную игру моих актеров. Взамен мы рассчитываем лишь на ужин, ночлег и, возможно, на скромное вознаграждение наших стараний с вашей стороны...

Убранство комнаты и костюм распорядителя создавали резкий дисгармонию. Может стоить поменять оформление... Вампирша с интересом выслушала слова человека, ведь он вносил приятное разнообразие в ее будни.
В голове Ксении тут же появилось пару интересных идей...
-О, мэтр ле Бланк, я искренне рада видеть вас здесь. Театральный труппы редко радуют своим присутствием бедный Мусильон. -Ксения мило улыбнулась, впрочем не обнажая зубов. -Я думаю, насладится вашей игрой в одиночестве будет слишком эгоистично, так что... возможно вам придется дать представление не только для меня и моих домочадцев. А пока что... располагайтесь, мой дворецкий Себастиан покажет вам гостевые апартаменты и распорядится насчет еды.
Почему бы не пригласить герцога и знакомую знать на это представление...
-В котором часу вы даете представление, мэтр?

Директор театра расплылся в улыбке:
- Мы дадим представление в том часу, в котором пожелает ваша светлость. Особенно, если на него будет приглашен сам герцог. Это предел моих мечтаний, графиня, - Он снова отвесил изящный поклон.
- А теперь, если вы не против, я посмею воспользоваться вашим гостеприимством и приглашу своих актеров в ваш чудесный замок, -
Он покинул залу вслед за мрачным Себастианом и вскоре во дворе раздался лязг открывающихся ворот, а затем, скрип деревянных колес повозки. Повозка остановилась чуть в стороне от главного входа. Первым из повозки на мостовую выпрыгнул одетый в черных балахон горбун. От встряски колпак съехал с его головы, открывая на всеобщее обозрение копну ярко рыжих спутанных волос. У горбуна были толстые мускулистые руки, достающие почти до земли. Горбун протянул их в телегу и вытащил оттуда здоровенный, обитый железом сундук, который с грохотом поставил на мостовую. Тем временем, Филипп ловко подскочил к повозке и подал руку появившейся от туда ослепительно красивой женщине в платье, цвета ярко-алого пламени. У нее были длинные волосы цвета спелой пшеницы, уложенные на голове в изящную прическу. Глаза женщины цветом напоминали море в солнечный день. Вслед за красавицей на мостовую спрыгнул щеголеватый молодой человек в камзоле из темно-синего бархата, с отделкой золотой нитью. У него были красивые темно-каштановые волосы, подстриженные по последней моде. Глаза у молодого человека были карие. Небольшие аккуратные усики придавали его красивому лицу изящности. За ними из повозки появились остальные актеры: пожилая дама, которую поддерживал за руку седоволосый мужчина в сером камзоле, столь же почтенного возраста; за ними появились еще две весьма симпатичные дамы блондинка и брюнетка; за ними четверо молодых людей, нагруженные мешками с вещами. Затем показался лысоватый человек в черном плаще с красным подбоем и черном бархатном камзоле с серебристой отделкой. У него было смуглое лицо и черная испанская бородка. Человек держал в руках какую то объемистую коробку, а на его локте висела покрытая черным лаком трость. Своим видом он подозрительно напоминал фокусника. Последними из повозки на землю спрыгнул мальчик лет десяти и большой черный мастиф. Мальчик крепко держал в обеих руках поводок мастифа. Впрочем, если бы пес вдруг решил рвануться с места, мальчишка навряд ли бы его смог удержать.
Вся эта процессия направилась вслед за Себастианом внутрь замка, размещаться в любезно предоставленных им графиней комнатах.
Где то глубоко внутри Филиппа тлела надежда на вкусный ужин...

Мрачным дворецкий Себастиан был ровно до того момента, как не увидел прекрасную даму в алом. На секунду на бледном, аристократичном лице отразилось нечто типа восторга, но потом он вновь принял отрешенный вид, как и полагалась дворецкому. Себастиан нынче был "сама галантность", провел приезжих в апартаменты для гостей, которые, по правде, являли собой большую часть поместья. Они сдержались в более менее чистом и приличном виде, скорее для того, что бы занять делом прислугу, чем реально в надежде на гостей. Дворецкий также успел поймать кухарку, чьи отличные блюда так ни разу и не были оценены по достоинству хозяйкой и домочадцами (по причине иных гастрономических предпочтений), но исправно ежедневного готовились, для поддержания маскировки. Та аж просияла и направила поварят на рынок за большим запасом снеди.
Замок ожил. Как отражение этого слегка "ожила" и обитавшая там нежить: дворецкий носился по делам расквартирования труппы и гонял горничных, графиня писала пригласительные письма герцогу и тем немногим аристократам, что здесь рисковали обитать.
Письмо и приличный камзол с вышитым гербом ее рода получил мальчишка на побегушках, прикормленный сердобольной кухаркой и был отправлен на поиски герцога.
В изысканных выражения графиня Ксения Тирео приглашала герцога и своих соседей на сегодняшнее представление, даваемое в ее домашнем театре приезжей труппой мэтра ле Бланка, в семь часов.

Когда Себастиан в очередной раз забежал с каким-то вопросам к Ксении, графиня кивком приказала прикрыть дверь и тихим голосом заявила:
-Милый мой Себастиан, если ты опять воспылаешь к кому-то неземными чувствами и попытаешься дать становление... я оторву тебе голову. Буквально.
Дворецкий поджал губы и отвернулся на секунду...
-Я такой глупости не сделаю, госпожа...
-Я на это очень надеюсь. Иди, у тебя сегодня много дел.
Дело в том, что Ксения и Себастиан были вампирами разных линий крови. Ксения-полноправная дочь ламиек и наследница славы Нефераты, Себастиан -ублюдочный, по меркам древних вампиров, результат беспорядочного становления, даваемого во времена Влада фон Карштайна. У него были шансы достигнуть легендарной мощи его линии, но только долгим и упорным трудом, так как его кровь была слишком слаба. Себастиан был еще очень молод по меркам вампиров и только могущество Ксении давало ему возможность жить под лучами солнца. А молодость, даже вампирская, склонна к глупым поступкам. Именно такие мысли одолевали Ксению, провожавшую взглядом быстро удаляющегося дворецкого.

Оливия ле Тресон - примадонна театра ле Бланка, та самая красавица в огненно красном платье, захлопнула двери своей комнаты перед самым носом своего директора.
Филипп в последнее время со своими грязными домоганиями стал совершенно невыносим. Да и кочевая жизнь бродячего театра уже становилась ей в тягость. Пора было перебираться в театр какого-нибудь более или менее крупно города и устраивать свою жизнь. Иначе, учесть ее будет печальной... Оливия подошла к окну и бросила тоскливый взгляд на заросший бурьяном сад.
Филипп ле Бланк сквозь зубы пробормотал грязное ругательство и направился в свою комнату, толкнув по дороге плечом волочившего по коридору сундук горбуна. Впрочем, горбун этого даже не заметил. Он обладал мощной фигурой и умел крепко стоять на своих коротких кривых ногах. Затощив сундук в выделенную ему комнату, Франсуа - так звали горбуна, тяжело плюхнулся на диван и утер пот со лба.
Щеголеватого молодого человека в синем камзоле звали Жак ле Пере. Он, казалось, был создан исполнять роль пылких любовников и отважных героев. Впрочем, роли пройдох ему тоже удавались неплохо. Кочевая жизнь была ему в радость. Он любил открывать для себя новые места и немало пастушек по всей Бретонни тайком утирали слезу вспоминая объятия молодого красавца из бродячего театра. Жаку досталась комната напротив комнаты Оливии и рядом с комнатой Франсуа. Франсуа в основном доставались роли либо злодеев, либо чудовищь, которых Жак отважно побеждал.
Пожилой чете октеров ле Бувиль также досталась отдельная комната. Двум молодым дамам Люси и Мадлен лосталась одна комната на двоих. Четыре молодых актера также разделили еще две комнаты. Человек с внешностью фокусника , носивший имя Барона ле Тинье занял последнюю комнату.
Через какое то время в коридоре появился мальчик Пьер с мастифом. Он постучался в дверь к барону. Дверь отворилась, впустив собаку, и захлопнулась перед самым носом мальчика. Пьеру ничего другого не оставалось, как отправиться искать счастья на кухне, откуда уже доносился пьянящий аромат готовящейся пищи...
Тем временем у ворот замка громко затрубил охотничий рог, переполошив привыкших к тишене обетателей поместья. Герцог Ги ле Мусильон, собственной персоной, прибыл в Лоренское поместье...

Себастиан по старой карштайновской привычке шпионил и стал невольным свидетелем сценки между примадонной и директором. Не надо было быть семи пядей во лбу, что бы понять суть происходящего. Вампир злобно покосился на дверь, за которой скрылся директор... и все же ушел по своим делам. Надо было организовать немногочисленную прислугу на то, что бы они привели в нормальный вид небольшой "домашний" театр. В лучшие времена, по рассказам Ксении, в этом театре развлекали аристократию игрой как приезжие, так и местные актеры, да и сами вельможи не брезговали выступать. Тогда это было модно среди знати... тогда, очень-очень много лет назад. Ксения представлялась правнучкой тогдашнего графа Тирео и в это верилось... особенно при взгляде на портрет одной из его дочерей.
Жизнь начала бить ключом... на кухне во всю что-то готовили и Пьеру перепал большой кусок пирога с мясной начинкой. Кухарка, дородная женщина в безупречно белом чепце гоняла поварят, довольная тем, что наконец-то в доме появился хоть кто-то, кто оценит ее таланты по достоинству.
Еще больше поставил на уши поместье звук охотничьего рога. Мальчишка-посыльный опередил герцога минут на десять максимум... тем не менее графиня Тирео успела прихорошиться и ждала высокого гостя на крыльце поместья.
Массивные ворота перед герцогом распахнул мрачный привратник и тут же отступил, давая дорогу кавалькаде. Проехав небольшую аллею, всадники оказались перед самим поместьем, наполненным непривычным оживлением.
-Ваша Светлость, -графиня присела в изысканном реверансе. -Рада Вас видеть в моей скромной обители...

"Это просто праздник какой-то!" (С) Филип Ле Бланк, директор странствующего театра имени Рожера Тьери.

Герцог легко соскочил на землю и передал поводья подоспевшему слуге. Подойдя к хозяйке усадьбы, он изящно поцеловал пальцы ее руки и с улыбкой сказал:
- Какой приятный сюрприз вы мне устроили, графиня. Мы как раз с месье ле Марэ собрались на прогулку по городу. Вы нас избавили от выбора, чем занять сегодняшний вечер. К сожалению, в Мусильоне сегодня найдется немного мест, где можно приятно провести вечер в хорошей компании...
После этих слов на лицо герцога легла тень, он перестал улыбаться и замолчал. Упадок Мусильона, начавшийся задолго до рождения герцога, тот, тем не менее, постоянно ставил себе в вину. Нынешнее положение дел его угнетало, но он, казалось, был бессилен найти выход из этой ситуации.
Бросив косой взгляд на заросший бурьяном сад, герцог снова обратился к графине:
- Я полагаю, вы не очень любите гулять в саду, графиня? - он улыбнулся, давая понять, что пошутил. - Итак, какая программа у нас на сегодняшний вечер?
Тем временем, рыцари герцога и йомены уже спешились. Слуги разводили лошадей по конюням. Герцога наполняло предвкушение того, что сегодняшний вечер будет весьма необычным.
Примерно те же мысли одолевали стоящего рядом Оливье ле Марэ. Только он думал о том, что грядущий необычный вечер не принесет им ничего хорошего. Подозрительность, как известно, была в крови у советника герцога....

В это же самое время, директора театра Филиппа ле Бланка терзали сомнения. Он мерил комнату шагами и, вцепившись пальцами рук в волосы на голове мучительно перебирал в уме репертуар театра. Шутка ли, мало того, что он был приглашен показывать представление самой графине Тирео, так еще и герцог Мусильонский по приглашению графини собственной персоной прибыл спомотреть его представление. Он только что лично наблюдал приезд герцога из окна своей комнаты... Итак, что же показать?
Может быть "Повесть о деревянном рыцаре и девушке с голубыми волосами"? Нет, это было бы слишком просто для такой публики. Может быть трагедию о герцоге Малдреде? Нет. Герцогу Мусильонскому может не понравится... Возможно, стоит обратиться к классике и сыграть "Дракенфельса"? Нет, это было бы слишком мрачно для сегодняшнего вечера... И вот, наконец он нашел! Он понял, какой спектакль его труппа покажет этим вечером: "Собор Святой Девы Парравонской" - драмма, написанная самим Рожером Тьери по мотивам старой Парравонской легенды о несчастной любви молодой стригайки и горбуне. Филипп немедленно вызвал к себе слугу и передал ему записку, с приказом передать хозяйке усадьбы. В записке он извещал графиню о спектакле, который будет показан сегодня вечером.

В этот момент в поместье прибыл еще один гость, получивший от графини приглашение на спектакль. Хрипло прогудел охотничий рог и в замок въехала процессия, состоящая из рыцаря в рогатом шлеме, одетого в красные и синие геральдические цвета. Рыцарь был вооружен здоровенным двуручным топором. На треугольном щите красовался герб: белые весы на синем и красном поле. Рыцаря сопровождали четверо йоменов, подозрительно бандитского вида.
Герцог Ги и ле Марэ нахмурились, а сопровождающие герцога рыцари положили ладони на эфесы мечей, узнав во вновь прибавшем барона Боугарса ле Биукара, рыцаря со скверной репутацией. Говорили, он промышляет разбоем. Также говорили, что он был потомком самого Меровеша, а еще мясником, садистом и психопатом.
К несчастью, Боугарс был типичным представителем нынешнего Мусильонского дворянства.
Герцог подал своим людям знак не поднимать оружия. В конце-концов, нужно было иметь уважение к хозяйке усадьбы....

Графиня была "сама учтивость", приправленная легким кокетством. И только другая ламийка знала, скольких сил ей сейчас стоит стойко выдерживать солнечный свет, придать рукам живое тепло, создать легкий румянец смущения на бледных щеках и оживить ледяные глаза нежити. Хорошо, что большую часть времени вампирша бездействовала и сил у нее было достаточно и не только на это.
-Я рада, что могу помочь вам хотя бы в этом, Ваша Светлость... Я надеюсь, сегодняшний вечер вас не разочарует.
Ксения бросила мимолетный взгляд на свой заботливо культивируемый в качестве охранной системы сад и смущенно улыбнулась.
-Да, сир, как-то не до того, да и очень редко найдется компания для прогулок. Насчет программы... я уточню к мэтра ле Бланка.
Впрочем, в этот миг примчался слуга с запиской. Ксения скользнула взглядом по строкам.
-Сегодня играют "Собор Святой Девы Парравонской". Ах, как мило, я так давно не видела эту постановку с приличном исполнении. Пройдемте в дом, Ваша Светлость, не будете же вы и ваша свита ожидать начала представления на пороге.
Поспешно прибыли конюх с помощником, готовые принять поводья и отвести коней в конюшню. Правда тут произошел сюрприз... в том числе и для графини Тирео. Письмо ле Биукару было скорее данью вежливости, вот за кем-за кем, а за ним заподозрить тягу к искусству было очень сложно. К сожалению, барон был одним из ее ближайших соседей и обойти его стороной, разослав приглашения, могло быть расценено как оскорбление. Многолетняя закалка интриганки не дала скользнуть по лицу Ксении и тени недовольства, хотя в мыслях скользнуло "Какого демона тебе здесь надо, урод..."
Она с благодарностью глянула на герцога, решившего не устраивать разборки прямо здесь.
-Какой неожиданный и, тем не менее приятный сюрприз, Ваша Светлость. Барон ле Биукар решил также составить нам компанию в сей замечательный вечер. Приветствую Вас, барон. -еще один реверанс, не такой низкий, как в присутствии герцога, все согласно дворцовому этикету.

Тем временем Себастиан, выглянув из окна, злобно выругался. У него и так была масса дел, но теперь надо было еще и зорко приглядывать за бандитами ле Биукара. Конечно, в простых смертных было немного шансов против потомка фон Карштайнов, но за резню графиня ему спасибо не скажет. Их собственная охрана была скорее номинальной, всего десяток наемных воинов, используемых скорее для вида, чем для реальной защиты. Защита дремала в подвале и в корнях узловатых деревьев, вечно голодная, вечно ждущая возможности оборвать чью-то теплую жизнь...

Существовали еще кое-какие слухи, достоверность которых пока не была подтверждена, касательно барона. Ходили упорные слухи о его связи с так называемым Черным Рыцарем, которого, опять-таки, ни кто толком не видел, и который, опять же по слухам, предъявлял претензии на трон самого герцога. Поэтому появление барона не могло не наводить на некоторые мысли...
- Собор Святой Девы Парравонской..., - герцог рассеяно кивнул головой. – Я много слышал об этой драме. Но видеть еще ни разу не доволдилось...
Тем временем, барон спешился, передав поводья слуге и приблизился к герцогу и графине. Телохранители герцога были на стороже. Однако, барон не придпринимал никаких враждебных действий. Свой жуткий топор он оставил прикрепленным к седлу. Ле Биукар снял шлем, обнажив лысй череп и достаточно грубое лицо со стального цвета глазами убийцы, кривым носом, сломанным в какой то потасовке, и ртом, полным желтых неровных зубов. Лицо барона обрамляла черная густая борода. Ле Биукар не очень изящно поклонился. Видно было, что поклоны ему приходилось отвешивать крайне редко и давались они ему с трудом.
- Милорд, графиня, какая встреча. Графиня, я решил ответить на ваше любезное приглашение.
Герцог сдержанно улыбнулся:
- Тоже рад вас видеть, барон. Пройдемте в дом, графиня.
Он предложил Ксении свою руку, что бы подняться по ступеням. В тот момент ладонь графини показалась ему необычно холодной.
- Графиня, вы не замерзли? – спросил Ги.
Позади них шли два рыцаря – телохранители герцога. Вслед за ними слышалась тяжелая поступь барона.

Конечно, причина визита барона была интересной головоломкой. Вряд ли его привлек бы театр, да и ранее они особо не общались, разве что разок пару его пьяных солдат залезли в сад и вышли оттуда... немного не в себе, бормоча всякую чушь.
-Это так мило в вашей стороны, барон... -учтиво ответила Ксения. -Конечно, ваша Светлость.
Последнее адресовалось уже герцогу. Поднявшись по ступеням, графиня Тирео негромко ответила:
-Да, сир, немного...
Итак, чего-то с маскировкой не ладно... сказывается отсутствие практики. Оказавшись у двери Ксения освободила руку из пальцев герцога под предлогом необходимости поправить выбившийся из прически локон.
-Герцог, барон, моя прислуга проводит ваших спутников в людскую...
Конечно, шастать по поместью йоменам никто не разрешит, но правила приличия обязывают позаботится и о них в том числе. За йоменами барона и герцога явился Себастиан собственной важной персоной.
Графиня же вела процессию через сумрачные залы и коридоры поместья в кабинет для приема высокопоставленных гостей.
-До выступления еще есть пару часов, господа. Кто нибудь из вас голоден? Слуги принесут вина и закуски, но я могу распорядится насчет чего-то посущественнее.
Кабинет для приемов графини являл собой довольно большую комнату с большим окном, выходившим на площадку перед крыльцом, убранный в темно-зеленой гамме с инкрустацией из серебра, с темной, массивной мебелью, покрытой тонкой резьбой. В углах стояли доспехи, изрядно древние на вид, сжимавшие алебарды.
Обстановку составляли четыре массивных кресла, небольшой диван и два стола -маленький, с малахитовой столешницей и массивный деревянный, на котором стояли письменный принадлежности и стопка книг. Вдоль стен стояли наполненные книгами шкафы. Тут были и теологические и естествоиспытательские труды, географические атласы, жизнеописания знаменитых людей, исторические труды и много еще чего.
-Прошу вас, присаживайтесь, господа...

Йомены ушли за Себастианом, разделившись на две группы. При этом, йомены барона посматривали на йоменов герцога с явной враждебностью.
- Спасибо, я не голоден. Но от бокала красного вина перед спектаклем не отказался бы, - ответил герцог на вопрос графини. Он подошел к арке окна и стал смотреть на крыши лежащего за пределами поместья города. Через несколько кварталов череда красных ровных крыш обрывалась, сменяясь полуразрушенными строениями заброшенных кварталов. В тот район без охраны заходить не следовало...
Тем временем барон уселся за стол и неуклюже улыбнулся графине. Так мог бы попробовать улыбнуться хищный зверь, обнажыв хищные зубы:
- Честно говоря, в отличии от герцога, я проголодался. Не найдется ли у вас чего то более существенного, чем просто бокал вина, графиня?

У Себастиана хватило ума не сажать всех йоменов в одно помещение. Баронские отправились в комнату, где за ними мог присматривать дворецкий, герцогские, к которым уровень доверия был повыше -в другую. Челядь принесла спутникам гостей угощение, состоявшее сыра, жареного мяса и хлеба, дополненное слабым сидром.

-Конечно, господа, сейчас я распоряжусь...
Графиня отдала распоряжения и довольно быстро появилась прислуга с изящным серебряным кувшином с вином, фужерами, вазой с фруктами для герцога и тарелкой с свежим мясным пирогом, сыром и овощами для барона. Барону также принесли пинту эля.
Ксения подошла к окну, встал напротив герцога.
-Грустная картина, сир... особенно в сравнении с гравюрами времен расцвета Мусильона. А ведь это один из важнейших портом Бретонии.

Голос графини вывел герцога из задумчивости. Он с благодарностью принял от нее бокал вина и ответил:
- Славные времена для моей родины закончились еще во времена безумного Меровеша... Именно с него началось падение славного Мусильона, а не с хандры Ландуина, как думают некоторые.
Герцог пригубил вино, которое приятно удивило его терпким вкусом и приятным ароматом.
- Мусильон и теперь остается одним из важнейших портов. Хотя не многие в Бретонни это знают. Только теперь он стал портом для контрабандистов. Я мог бы пресеч это, но боюсь, что без этих денег наша казна совсем опустеет. Земли Мусильона давно перестали давать хороший урожай и с нищих крестьян почти нечего взять...
- Герцог, как вы можете так плохо отзываться о Мировеше, вашем почтенном предке? – вдруг прозвучал голос барона, чуть приглушенный куском мясного пирога.
Щеки герцога покраснели от прилившей к коже крови. Он обернулся к уплетающему пирог барону и сказал:
- Вы правы, барон. Мировеш действительно мой предок. Тем сильнее моя печаль. В гордыне своей он бросил вызов королю и всей Бретонни и был жестоко за это наказан.
- Говорят, он был вампиром и все случилось из-за поглотившей его кровавой жажды, которую он не мог контролировать..., - подал голос ле Марэ, до этого беззвучно стоявший в углу комнаты.
- Вампиры! – горько усмехнулся герцог и повернувшись к Ксении спросил: - Графиня, не ужели вы тоже верите, что вампиры, эти коварные ночные кровососы, действительно существуют?

Тем временем в другой части замка директор бродячего театра Филипп ле Бланк выглянул из своей комнаты и принюхался. Однако, пора бы было хозяйке замка покормить своих гостей. Он вышел в коридор и подойдя к двери Оливии ле Тресон, примадонны его театра, прислушался. За дверью слышался плеск воды, незадолго до этого Оливия попросила слуг принести ей теплой воды для того, что бы принять ванну после довольно долгого пути. Филипп нажал на ручку двери, но та, как и ожидалось, оказалась закрыта изнутри. Неудержавшись, Филипп наклонился и приник глазом к замочной скважине...
Тем временем, этажом ниже, отправившийся прогуляться по замку Жак ле Пере, ведущий актер театра и герой любовник уже уговаривал одну из служанок подняться к нему в комнату. Молодая девушка краснела и не очень убедительно пыталась отдернуть свою руку, к которой Жак припал жарким поцелуем...
Человек с внешностью фокусника , носивший имя Барона ле Тинье, заманил к себе в комнату двух стражников и теперь весьма виртуозно обыгрывал их в карты. Одному из стражников только что пришлось поставить на кон свой дорогой охотничий нож....
Из комнаты, которую занимали молодые актрисы Люси и Мадлен слышался громкий смех и шелест одежды. Несколько минут назад к ним заглянули их друзья – два молодых актера Ян и Николя...

Графиня задумчиво глядела в даль, туда где было море и слушала герцога. Да уж, нормальные торговцы давно обходят стороной порт Мусильона, зато пираты, контрабандисты и прочие мутные личности... Ходят упорные слухи о том, что через нычки на побережье проскакивают, беспрепятственно, отряды налетчиков с Нагаррота и бесчинствуют на более населенных просторах, что шмыгают тут мерзкие крысолюди-скавены.
Как этому положить конец? Нужны армия, флот... а где их взять? Соседи только и ждут повода отхапать кусок провинции либо держат кордоны, по защищенности соперничающие с форпостами Империи на севере.
Последний вопрос вызвал у Ксении горькую усмешку.
-Сир, раньше мы не верили, что мертвые могут встать из могил, а прямоходящие крысы размером с человека-страшная сказка. А сейчас ночью по улицам недалеко от разрушенных кварталов нельзя появляться без охраны даже днем, а из провинции приходят вести о толпах скитающихся зомби. В наш темный век возможно все и надо быть готовым к любой опасности.-ответила она, не отрывая взгляда от туманной дали.

Тем временем мальчик на побегушках, дивясь оживлению в доме и таким необычным гостям, пробежался по комнатам труппы и пригласил их в обеденный зал. За те пару часов кухарка, вложив всю душу и выжав из поварят все соки, ухитрилась накрыть им стол, без изысков, но по меркам голодного Мусильона отличный. Густая похлебка с мясом, мясные и ягодные пироги, овощное рагу и ломти жареного мяса ждали гостей, столь мило развеявших смертную тоску бессмертной хозяйки.

Приход театральной труппы в обеденный зал ознаменовался гомоном голосов, смехом и грохотом отодвигаемых стульев. Рассевшись по местам, артисты с энтузиазмом принялись за еду. Не что не может так поднять настроение артиста, а также вдохновить его перед спектаклем как горячая еда. Последний раз артисты ели рано утром в одной нищенски обставленной таверне в пригороде. Качество и количество тамошней еды повергло тогда артистов в глубокое уныние. Вдоволь наевшись и выпив вина, так что в голове ощущался некоторый шум, Филипп ле Бланк подозвал к себе мальчишку Пьера и сказал:
- Беги к графине. Поклонись и передай ей, что гости через час приглашаются в зал, предоставленный нам для показа представления.
Поднявшись из-за стола он объявил остальной труппе:
- Все встали и отправились переодеваться и готовиться!.. Ребята, несите декорации. Что бы через полчаса все было на месте!

Все переходят в зал где будет показана пьесса.
Декорации: в одной части сцены - стены собора, в другой фонарь и какие то бедные постройки. Посредине - площадь. По бокам - занавес из зеленой парчи.

Довольно нежданно к ним прибыли еще гости... Вольный купец Лерруа Мэрлэн, за которым, поговаривают, водились грешки пиратства и контрабанды. Господин Лерруа был урожденным бароном, владел какими-то землями недалеко от столицы Мусильона, но эти земли приносили ему скорее неприятности, чем прибыль. Жил он за счет торговли. Как и многие здесь... графиня Тирео в том числе. Собственно, Мэрлэн был ее торговым партнером. Среднего возраста, высокий и худощавый, он одевался по манере пиратских капитанов Сартозы и Фрипорта, но с налетом изящества, присущего старой аристократии Мусильона. Барон Мэрлэн будто сошел со страниц пиратского романа для благородных девиц, скучающих в поместьях родителей.
Второй гостьей была пожилая леди Магрэт де Арано, почтенная вдова, крепко державшая в костлявых руках дело своего покойного мужа, добычу железной руды и пару кузниц. К сожалению, ее сыновья не унаследовали деловой хватки и отваги отца и матери, являя собой прожигающих жизнь юнцов, вечно во что-то влипающих и живых только волей богов да связями матери. Старшего Магрэт пыталась было сосватать за Ксению, но наткнулась на вежливый, твердый отпор. Что на этот раз привело сюда "железную леди"-вопрос интересный... то ли желание развеяться, то ли очередная попытка пристроить куда-то оболтуса старшего. Леди де Арано была высокой, худой женщиной с поседевшими волосами и пробороздившими благородное лицо морщинами. Живыми и не выцветшими были только ее пронзительно-синие глаза. Облачена вдова было в темно-синее платье с черными кружевами и изящный головной убор, носимый знатными дамами. С ней, естественно, прибыли ее сыновья. Оба унаследовали красоту матери, высокие, статные, синеглазые и черноволосые, в дорогих одеждах и при изящном оружие. Если бы они еще унаследовали ее мозги, дела у семьи Арано были бы значительно лучше.

Ксения, как могла, развлекала беседой барона и герцога, зорко следя, что бы они не сцепились и гася конфликтные моменты. Под конец смертные изрядно достали вампиршу, но виду графиня не казала, великолепно владея собой. Благо, новоприбывшие отвлекли герцога и барона друг от друга.
Себастиан, тем временем, ухитрялся быть одновременно везде, приглядывать за вороватыми йоменами барона, гонять прислугу и еще и сообщать текущее положении дел графине. Четко, кратко и по существу, общение Ксении и Себастиана со стороны напоминало общение генерала и лейтенанта во время боя.
Сославшись на необходимость привести себя в порядок перед представлением, Ксения на некоторое время покинула гостей и выскользнула тенью в сад через потайные двери. Тьма и мгла уже заволокла мрачное сие место, но Ксения совершенно уместно смотрелась в нем, быстро скользя вдоль ограды и шепча слова-наследие Нагаша и Нефераты. Слова пробуждали незримых до поры, до времени стражей... что бы никто не смел нарушить покой ее и ее гостей. Могильный холод и сырость привычно окружили вампиршу и призрачные глаза уставились на нее в ожидании приказа. Много глаз...
Поместье окружал невидимый круг, которые низшая нежить не смела бы пересечь. А вот полезет кто через забор или по ломится в ворота... Сам виноват. Без приглашения к вампирам лучше не лазить.

С чувством выполненного долга, графиня вернулась в поместье, уточнила у своего лейтенанта, не перегрызлись ли гости, и явилась к ним в бархатном платье винного цвета с оправленными в серебро рубинами.
В зале уже расставили стулья и кресла. Себастиан, мстительно ухмыляясь, пригнал морально обогащаться и просвещаться йоменов и разместил их так, что бы сцену они видели, но видом своим не отвлекали гостей.
Пока ждали начала, Мэрлэн потчевал почтенную публику очередной морской байкой, которые ему, надо сказать, удавалось рассказывать отлично. В байке мелькали, помимо всего прочего, друкхайские корсары и уже одно это намекало, что рассказ не базировался на реальных событиях. Как правило, после столкновения с друкхай выживших не было, разве что наргорротцев в нужный момент отвлекала более интересная добыча, чем жалкие монкай.

Вновьприбывших герцог приветствовал с едва сдерживаемой скукой в голосе, но вполне учтиво, чего нельзя было сказать о Оливье ле Марэ. Тот почти сразу начал приставать к сеньеру Мэрлэну с распросами о положении дел в торговли, о прибылях и о возможности получения кредитов у купеческого сословия на различные цели. Герцог же, что бы не показаться невежливым, поддерживал разговор с мадам де Арно и ее сыновьями.
Барон Боугарс ле Биукар встретил вновьприбывших с открытой неприязнью. Если бы не герцог, поднявшийся на встречу гостям, барон бы, наверное, даже не подумал встать со своего места. Он открыто презирал Мэрлэна за то что тот, не смотря на свое благородное происхождение, занялся низким ремеслом. Он также не любил смазливых сыновей мадам де Арно, считая их слабаками.
Впрочем, саму Магрэт барон поприветствовал достаточно учтиво. Он даже неуклюже поцеловал ей руку. Обширные владенья вдовы давно не давали покоя жадному до чужих денег барону-разбойнику.
Когда вернулась графиня, взгляды всех присутствующих в комнате мужчин невольно обратились к ней. В своем вечернем наряде Ксения была неотразима. Впрочем, помимо своей природной красоты и умения одеваться, она обладала еще и какой то магической притягательностью, которую едва ли кто-то из мужчин мог осознать. Герцогу нравилась графиня, но он на подсознательном уровне сторонился ее внутренней холодности. Барон же, своим внутренним чутьем хищника, инстинктивно чувствовал в графине грозного противника, поэтому также старался сохранять дистанцию.
Вскоре, всех попросили спуститься в зал, где должно было начаться представление.
На сцене уже успели соорудить незамысловатые декорации. Которые, впрочем, при тусклом свете горящих в канделябрах свечей выглядели довольно реалестично. В правой части сцены виднелись украшенные горгульями стены собора, в другой тускло мерцал фонарь и возвышались какие-то бедные постройки. Посредине была импровизированная площадь. По бокам сцены свисал занавес из зеленой парчи с золотистой бахромой по краям.
Пользуясь правом почетного гостя герцог занял место рядом с графиней. Позади герцога сели два его верных рыцаря. Оливье ле Марэ устроился слева от графини в компании сеньера Мэрлэна. Мадам де Арно с сыновьями сели по правую руку от герцога. Ле Биукар сел с краю от них.
При появлении йоменов все присутствующие аристократы, за исключением Мэрлэна демонстративно сморщили носы.))

Вскоре посреди сцены появился Филипп ле Бланк, собственной персоной, одетый в такой же как и при приезде пестрый наряд. Он низко поклонился почтенной публике.
- Ваше сиятельство, благородная графиня, доблестные рыцари, сеньоры и мадам, - воскликнул он. – Скромный коллектив нашего странствующего театра смиренно приветствует вас. Позвольте представить вам сегодня драмму в двух действиях, написанную несравненным Рожером Тьери по мотивам старой Парравонской легенды о несчастной любви молодой стригайки, коварном соблазнителе вампире, благочестивой Леди и отвратительном мутанте горбуне. Итак, представляю вам наш спектакль, "Собор Святой Девы Парравонской". Представьте себе: главная площадь Парравона перед Кафедральным собором Святой Девы, разгар лета, юнная стригайка в окружении толпы зевак.
С этими словами Филипп исчез со сцены, а вместо него появились артисты. В самом центре сцены, одетая в короткое легкое платье красного цвета, подчеркивающее ее изящную фигуру и украшенное на груди белой розой, стояла Оливия ле Тресон, исполняющая роль главной героини. На ней был черный парик, который делал ее похожей на стригайку. Рядом с Оливией смиренно сидел привязанный к фонарю здоровенный черный мастиф. Вокруг стояли уличные зеваки из числа труппы театра – две женщины и четверо мужчин, одетые в разноцветные праздничные одежды. Оливия отвесила публике изящный поклон и начала танцевать. Она исполняла стригайский народный танец, полный изящества с оттенком первобытной дикости и эротизма. Публика за это кидала ей блестящие звонкие кругляшки монет. В это время на стенах собора появилась уродливая фигура горбуна, наблюдавшего за представлением. В тот же момент за танцем девушки наблюдала еще одна персона – пожилая Леди, стоящая у входа в собор. Оливия закончила свой танец и снова покланилась публике, сорвав апплодисменты. В этот момент на сцену вышел еще один персонаж, роль которого исполнял Жак ле Пере. В этом спектакле он снова выступал в своем любимом амплуа героя любовника. В добавок к этому, здесь он был еще и аристократом вампиром, коварным соблазнителем главной героини. Его лицо было напудрено белой пудрой, что бы придать ему неестественную бледность. Губы были чуть подкрашены алым, а напомаженные волосы были зачесаны назад. При виде аристократа молодая стригайка прижала руки к груди и, сделав шаг навстречу, судя по всему, влюбилась без памяти....

Ксения легко, лишь уголками губ, улыбалась. Как обычно и происходило, представители мужского пола с трудом могли оторвать взгляд от ламийки. Тирео была красива сама по себе, от благородных предков ей достался умение и в платье горничной выглядеть графиней, но загадочная сила ее линии крови играла основную скрипку... В отличии от линии Карштайна, где в женщинах-вампирах скользила чистая, неприкрытая налетами морали и устоев, сексуальность, сводившая с ума самых стойких смертных мужей, женщины линии Ламии были окружены аурой таинственной и холодной красоты ночи, возвышенности над смертной суетой. В бездонных изумрудных глазах сияла скрытая мощь рожденных править из тени, дочерей вечной владычицы Нефераты. Грациозные движения, мимолетная улыбка, легкий кивок, подчеркивающий лебяжье изящество шеи... Нежный голос, проникающий в разум и заставляющий думать, что то, что сказала ламийка- это лишь его собственные мысли, высказанные и дополненные прекрасным существом прежде него самого. Вампирши линии Карштайна играли на низменных чувствах, сестры Ксении пробуждали в мужчинах, если там было что пробуждать, рыцарское желание служить Даме Сердца, прекрасной леди из легенд. Даже укус ламийки приносил удовольствие, близкое к экстазу, в то время как укусы ее сородичей из других линий-боль и агонию.
-Милая Ксения, будь я проклят, если найдется дева прекрасней вас от Эсталии до Катая! -громогласно заявил Мэрлэн, порядком под уставший изображать из себя порядочного торговца, хотя разговор с ле Марэ был для него весьма интересен и выгоден.
Хитрый пират был совсем не против легализироваться за счет партнерских отношений со двором Музильона.
-Ах, Лерруа, вы склонны преувеличивать... -ответила Ксения, скромно потупив взгляд.
Представление вампирша смотрела с тем интересом, с которым правитель, переодевшись бедняком, смотрит постановку бродячего кукольного театра с собой "в главной роли". Аристократ-вампир был явно списан с тех крайне немногочисленных вампиров-ламийцев, которые разгуливали по просторам Империи. Хотя фон Карштайны тоже могли, если хотели, быть очаровательными... пока контролировали свою кровавую жажду. За примером не надо было далеко ходить, вон, стоит, пожирает взглядом примадонну. А ведь в один миг может стать отнюдь не красивым монстром, которого даже его же сородичи будут утихомиривать колом в грудь.
Представление-представлением, но мысли Ксении скользили совершенно в другом направлении. Как обернуть это собрание цвета общества в пользу для себя? Как попытаться нащупать нитки контроля над герцогом... прибрать со сцены ле Биукара, отбиться от матримониальных планов Магрэт. И где, демон его побери, Вальдемар запропал? Хотя это к лучшему, Кровавый дракон слишком похож на нежить и местное собрание разбежалось бы в панике.
Графиня скользнула взглядом по актеру, изображавшему вампира. Потом погрузилась в воспоминания... черное и белое. Волосы цвета воронова крыла и бледная, с сероватым оттенком, кожа. Яркие, как синева моря, и такие же холодные глаза. Не людски правильные, острые черты лица. Холодная ухмылка и аура превосходства над жалкими монкей. Почему он ей снова вспомнился? Виделись всего дважды, тайные переговоры, выполненное задание и никто никому более ничего не должен. Он, запахнул черный плащ, ушел на борт гордого пиратского корабля, она-в мертвую тишь поместья. И все равно вместо несомненно отличной постановки талантливой группы, графиня Тирео видела перед собой корсара-друкхая с корабля "Белый дракон". Если ее попросили бы назвать самого красивого мужчину, виденного на протяжении сотен лет жизни, она бы без колебаний прошептала его имя. Красота клинка, в котором отразились холодные воды северных морей. Сын суровой и безжалостной земли Наггрота, прекрасной по своему... Морской хищник, прекрасно осознающий свою силу. Такой согласится общаться на равных только с такими же... На встречу с ним Ксения являлась отнюдь не в том милом облике, который одевала для смертных гостей.
Напоминание о нем лежало, завернутое в драгоценный бархат, в тайнике в личных покоях графини. Такое же изящное и смертоносное, холодное и прекрасное, как и тот, кто принес и с вежливым поклоном вручил в руки вампирши. Идеальный баланс, бритвенная острота... Ксения не любила оказываться на передовой, но если уж судьба заставит вампиршу выйти на бой лицом к лицу, она предпочтет иметь в руке идеальное оружие. Легкая улыбка скользнула по губам ламийки при воспоминании о зачарованном клинке темных эльфов, о его жажде крови и сражений. Эти эмоции меча напоминали ей о искрах азарта, вспыхнувших в льдисто-синих глазах корсара, подобно солнечным зайчикам на глади моря, когда она озвучила свое задание. Не так уж ему нужны были те золото и артефакт, как этот вызов, задание на грани невозможного. Возможность вновь болезненно щелкнуть по носу своих же сородичей. Где же ты сейчас, Зимраэль Архайнт, жив ли, с улыбкой рассматривая морскую даль, или покоишься на морском дне? Это Ксении было не ведомо, ибо более "Белый Дракон" не заходил в тайную гавань недалеко от Мусильона.

Представление длилось еще почти час. Стригайка, влюбившаяся в неумерающего злодея, в конце концов пала жертвой его противоестественной натуры, также став созданием ночи, к отчаянью безнадежно влюбленного в нее горбуна-мутанта. Пожилая Леди. Настоятельница Собра, также в тайне любившая стригайку, решает спасти ее душу и отдает ее слугам герцога Парравона, которые намереваются торжественно проткнуть ее колом на площади перед собором. В момент перед началом казни, отвратительный горбун мутант спускается с крыши Собора и вырывает свою любимую из рук палачей. Но та, вместо того, что бы проникнуться к нему благодарностью, не в силах жить без молодого красавца вампира, входит из под защиты каменных сводов собора на солце и сгорает в пламени (все это было очень красиво изображено на сцене при помощи бутафорского голубоватого пламени). Горбун в отчаянии бросается с крыши и гибнет. Леди Настоятельница, глядя на это все, уходит в монастырь...
Зрители какое то время в полной тишине созерцали пустую сцену. Затем герцог снял перчатки и зал разразился апплодисментами.
Перед зрителями на сцене снова появился Филипп ле Бланк и, отвесив глубокий поклон, объявил:
- Дорогие гости, представление закончено. Спасибо за внимание!
Обернувшись к графине, Ги сказал:
- Ксения, вы не возражаете, если мы проведем у вас остаток ночи? Вы же знаете, ночью на улицах города не безопасно. К моему стыду и сожалению...

Со своей стороны вампирша могла бы прокомментировать, что немертвый злодей поступил еще более менее благородно. Обычно они просто выпивали всю, до капли, кровь таких вот наивных девушек. А так... он дал ей темный поцелуй, вечное существование не лишенное своих радостей. Правда потом трусливо смылся, бросив темное дитя на произвол судьбы. Такое, кстати, тоже случалось очень часто, немногие жители ночи заботились о потомстве с родительской ответственностью. Ксения бросила короткий взгляд на Себастиана, влюбленным взглядом пялившегося на прекрасную стригайку. Вот, например, чужое потомство, брошенное на произвол и подобранное ответственным вампиром чужой линии крови. Может вырастет нечто путное, а не "герой девичьих грез".
Тем не менее само представление ее развлекло и порадовало, внеся приятнейшее разнообразие в жизнь мусильонской ламийки.
Бурные аплодисменты, в том числе и от "подконвойных" Себастиана была наградой актерам. Более весомая награда ждала в тайнике графини. Просьба герцога была весьма неожиданна, но вампирша мигом просчитала, куда кого деть и, понимающе улыбнувшись уголками губ, ответила:
-Конечно, ваша светлость. Только, боюсь, придется немного подождать, пока прислуга приведет в порядок гостевые апартаменты. Сэр Боугарс, сэр Лерруа, леди Магрэт, а вы планируете вернуться в свои поместья или переждать до утра здесь?
Лерруа тут же витиевато извинился за доставленное беспокойство, но просил приюта на эту ночь. Магрэт и ее отпрыски тоже. Какими бы отличными отрядами охраны они не обладали, ночью в Мусильоне рисковали прогуливаться только личности типа Ксении, Себастиана или Вальдемара фон Драко. И то, с хорошими отрядами поддержки.
Прислуга, переведшая было дух, снова принялась за работу, приводя в порядок гостевые комнаты. Ранее поместье вмещало большую семью графа Тирео, энное количество "бедных родичей" графа, прислугу, охрану... так что сейчас особых проблем с размещением не наблюдалось. Кормить всю эту компанию тоже пока было чем. Гостей провели в кабинет для встреч, подали легкие вина и закуски, что бы те скоротали время до позднего ужина, сама же Ксения покинула их на некоторое время, что бы поговорить с мэтром ле Бланком.
Выразив ему свою благодарность и восхищение представлением, графиня вручила ему плату и попросила, за отдельную плату, развлечь музыкой гостей за ужином. Естественно сам мэтр и труппа также получили приглашение на ужин.
Тем временем Мэрлэн взял в оборот ле Марэ, обсуждая возможности как займа у купеческого сословия, на которое у него были кое-какие рычаги давления, так и возможных совместных экспедиций по опасным, но выгодным торговым путям до Люстрии.

Ле Биукар почесал в затылке и, чуть поморщившись, сказал:
- Я, конечно, не боюсь ночных улиц... Но к чему мне лишние проблемы, если их можно избежать? Я бы с удовольствием провел ночь в вашем поместье, графиня. Если хозяйка будет не против...
Ле Бланк с удовольствием принял приглашение Ксении. В любом случае, он не собирался оставлять поместье до следующего утра, а тут еще представлялась отличная возможность очень неплохо заработать. У Филиппа было верное чутье на деньги...
Ле Марэ, который заведывал казной и делами герцога, больше всего интересовала возможность снарядить небольшой флот на полтора десятка кораблей, возможность нанять или чем то заинтересовать морских наемников вроде пиратов Сартозы или даже темных Эльфов, а также сухопутных наемников вроде Тилийцев или Эсталийцев. Также его интересовали пути в Арабию. Люстрия его интересовала в меньшей степени в связи с опаснотями морского пути и еще большими опасностями суши.
Ги снова смотрел на город из окон кабинета Ксении, но перед его внутренним взором вставал совсем другой город, расположенный под высоким голубым небом на котором жарко светило южное солнце. В городе, которым он по праву мог бы править, если бы не предательство людей, которых он считал друзьями. Ершалаим – столица Небесного Королевства* в далеких землях Арабии теперь был потерян для него...

*Небесное Королевство – моя небольшая выдумка. Не пробуйте найти его в бэке Молота Войны. Впрочем, бэку это совершенно не противоречит и не вредит.)) Королевство образовалось в результате походов Бретоннцев в земли Арабии.

Что же, обычно пустое поместье наполнилось жизнью. На которую Ксения иногда посматривала с вожделением, ведь поддержание живого облика и защиты поместья требовали от вампира немало сил. В качество подпитки она уже присмотрела себе старшего сына вдовы. В конце-концов юноша получит странный сон и очень приятные ощущения, потеряв около стакана крови.
Можно, конечно, было покормится от Мэрлэна, но пират слишком налег на алкоголь.
Что касается самого вольного торговца, то он был немного удивлен планами относительно Арабии, а еще сильнее насчет друкаев.
-Нет уж, сэр, с этими проклятыми тварями лучше не связываться. У них слишком своеобразные понятия о честности, договорах и данном слове. Слишком нечеловеческие. -посоветовал он. -А чем, в торговом плане, можно разжиться в Арабии? Специи, ковры?
Вскоре гостей пригласили отужинать в просторную столовую.