Гиперкуб | ходы игроков | Неожиданная встреча (Геннадий, Антоний)

Вечерело. Над деревьями лежало солнце, раздумывая – опускаться или еще рано. В один дом стучатся двое. За дверью – гробовое молчание, как будто в доме пусто. От особенно сильного стука дверь отворяется. Двое в недоумении – что случилось? Они входят в дом. Солнце медленно опускалось за горизонт, освещая улицу и начало леса кроваво-красным светом. Не к добру. Они вошли в дом – там тихо и пусто, ни одной живой души. Прихожая – шкафы, зеркало, обувь, одежда – будто здесь действительно кто-то живет. Только вот кровь на зеркале немного смущает и пугает – ее не должно здесь быть. Раздался писк – один из мужчин наступил крысе на хвост, она взвизгнула и убралась куда-то на кухню. Они идут, находясь в состоянии недоумения и подступающей паники. Они входят в комнату и видят повешенного.

- Мда, не успел ты, Гена, помочь человеку, повесился... - неожиданно сиплым от увиденного голосом сказал Феар. Он с ужасом смотрел на повешенного. Надо бы позвонить в полицию и сообщить, но телефон как на зло разрядился, а отходить от Геннадия Антонию было страшно. Очень уж пусто было в этом доме... А ещё бегающая по дому крыса, они же не появляются в домах с живыми, только если в очень бедных.
Антоний медленно подошёл к трупу. Что-то его в этом теле настораживало, толи неестественно здоровый цвет кожи, толи спокойное выражение лица...

Вечерело. Время было позднее, а сколько времени займёт беседа с клиентом - Геннадий пока представления не имел. Он даже не знал в чём заключается проблема. Но деньги, есть деньги. Геннадий немного торопился, чтобы не возвращаться обратно глубокой ночью.

Тот факт, что им не открыли дверь, ввёл в лёгкое раздражение. А тот, что дверь оказалась ещё и не заперта - даже слегка напугал. В другой раз он, может быть, развернулся бы, наплевав на все деньги и очень быстро ушёл, испуганно оглядываясь за спину, но присутствие старого друга, Антония, не позволило терять лицо, поэтому Геннадий степенно вошёл в дом, собираясь профессиональным взором окинуть окружающие предметы, дабы заранее определить характер владельца дома, а заодно и психологическую проблему. Но испуганно шарахнулся от крысы.

- Мерзость какая...

Первое, что бросилось в глаза из всего интерьера прихожей - окровавленное зеркало. В принципе, Геннадию встречались случаи и посерьёзнее... Но что-то ему подсказывало, что это грозит большими неприятностями. То ли третий глаз открылся, интуицию пробудив ото сна, то ли подсознание выдало какие-то тревожные ассоциации. Идти дальше Геннадию не хотелось. Но Антоний, бесстрашный товарищ, уже шёл дальше. Поэтому пришлось идти и Геннадию, стараясь держать рядом и не слишком показывая страх.

Это всего лишь кровь... Всего лишь крыса... Так бывает, это ещё не говорит о неприятно...

- Ааааааааааа! Антоний, уходим отсюда, срочно звони в полицию!

Но Феар стоял, рассматривая покойника и сипло выдавая циничную истину. У Геннадия сдали нервы. Дёрнув Феара за рукав, он интеллигентно выругался и рванулся обратно, колотя руками во входную дверь, в тщетной попытке его открыть, не в состоянии понять, не желая что-либо понимать. Почему на стекле кровь, если покойник повесился, почему тогда входная дверь была открыта и почему она закрыта сейчас. Он просто колотился в дверь, надеясь, что она сейчас распахнётся, они с Феаром выберутся отсюда, позвонят в полицию, пройдут пару допросов и всё это кончится...

Антоний удивлённо взглянул на друга. По его мнению он должен был быть даже спокойнее, чем был сам Феар. Психолог как никак. Но видя происходящие и Антоний стал впадать в панику. Он поспешил за другом, дабы не оставаться одному, но повешенное тело приманивало его как магнит. Всё же после практик в морге, и подработке в следственных органах он более спокойно относился к трупам.
- Спокойно, Гена, руки отобьёшь. Давай я этим "дихлофосным" балончиком постучу.
Антон размахнулся и со всей силы долбанул по двери.

Услышав спокойный голос Антония, Геннадий и сам начал успокаиваться. Что это с ним в самом деле случилось... Раздался стук - это Антоний пытается выбить дверь баллончиком. Надо придти в себя и перестать паниковать. Звонить ему мог сам клиент, у него была какая-то большая проблема, он надеялся, что я смогу его успокоить. Но зачем ему тогда понадобился Феар? Не труп же осматривать? Клиент мог метаться по дому, даже выскакивать на улицу, ожидая нашего прихода, потом со злости ударить по зеркалу, разбив себе кулак, впасть в глубокое отчаяние и повеситься... А дверь захлопнуть могли и мы сами, замок просто защёлкнулся, надо всего лишь осмотреть его и мы поймём, как её открыть. Крях!
Или это было не самоубийство? Кто-то мог войти до нас, увидеть человека в полном отчаянии, инсценировать самоубийство, а тем временем спокойно обшаривать дом в поисках ценных вещей. И они ещё могут быть здесь!

Надо осмотреть труп... Выяснить, сам ли он повесился. Одни ли мы здесь. Надо войти в другую комнату. Надо... Нет!

Геннадий, вспомнив медитативную программу для клиентов, закрыл глаза и начал глубоко вдыхать и выдыхать воздух, думая только о приятном. Отвлекали удары в дверь и не проходящее чувство тревожности, но частично программа помогла - Геннадий больше не поддавался панике.

- Антоний, так дверь точно не откроется. Наверняка мы сами же её и захлопнули. Надо только найти защёлку и открыть. А потом мы спросим у кого-нибудь телефон и позвоним в полицию. В крайнем случае можно свалить на дверь шкаф - от такого-то удара она точно должна открыться. Давай успокоимся и без резких движений осмотрим дверь, договорились?

Про свои подозрения насчёт домушников Геннадий предпочёл не говорить. Как и не подчёркивать тот факт, что он сам минуту назад вёл себя словно лучшая выпускница пансионата благородных девиц. И чтобы как-то скрыть неловкость, Геннадий присел на корточки, ища возможность открыть дверь.

Дверь, несмотря ни на какие удары и уговоры не открывалась, и похоже, не собиралась. Геннадий быстро нашел замок - примитивный, поворотный. Так вот - этот рычажок вращался сколь угодно в разные стороны, хоть укрутись. Только вот на дверь это никак не влияло. Вдруг, при очередном повороте сам замок попросту отвалился от двери. В двери зияла дырка на ее месте. В дырке ничего не было. То есть вообще ни-че-го. В нее было видно Ничто. Ну, то есть ничего. Там было не темно, не светло... Просто ничего не было.
Труп позади несчастной парочки качнулся, скрипнул веревкой и шмякнулся об пол, разбрызгивая... нечистоты. Поднялась вонь. Кажется, труп висел довольно давно.

Антоний передёрнулся. Так быть не должно. Так просто не бывает. Может это чья-то шутка? Или в доме просто распылён какой-то яд или наркотик. Тогда у них должны быть разные видения...
- Слушай, Генадий, ты что именно видишь? Просто то, что вижу я невозможно.
Эколог очень хотел, что бы это действительно был глюкоген, потому что это в мозгу укладывалось, а происходящее нет. А ещё у учёного пропало желание осматривать труп. Напрочь.

Увлечённое выкручивание ручки закончилось тем, что она просто отвалилась. Заглянув в неё, Геннадий тихо охнул и завалился спиной на дверь, тихо по ней сползая.

- Антоний, хотел бы я, чтобы это было невозможно... За дверью не может быть пустоты, мы через неё только что вошли! Не может! Понимаешь?! Наверняка, это массовая галлюцинация. Внезапное обнаружение трупа и стрессовая ситуация могли растревожить подсознательные страхи, вытянув их наружу, а самым главным страха человека было и остаётся боязнь пустоты. Пространства, которого нет. Надо дышать ровно, глубоко, думая только о том, что ты вновь хочешь видеть исключительно истину. И через тряпочку! Такая вонь... Сколько же он здесь висит? И кто нам тогда звонил? Необходимо осмотреть другие комнаты, ни один дом не строится без окон, мы просто выдавим любое стекло и выберемся наружу. И этот кошмар кончится. Пошли Антоний. Антоний? Не дыши этой вонью, она может усугубить наши галлюцинации, спровоцировав появление новых галлюциногенных эффектов. Раздражение одного органа чувств всегда провоцирует раздражение других, даже если физиологически это ничем не связано.

Достав из кармана носовой платок и сложив вчетверо, прижав ко рту, Геннадий неуклюже поднялся, по-прежнему опираясь спиной на дверь и неуверенно вошёл в комнату с трупом, стараясь не смотреть на него и обходить исключительно по стеночке. Ни вляпываться в нечистоты, ни тем более осматривать покойника у Геннадия уже не было ни малейшего желания. Поэтому он, постоянно оглядываясь на Антония, направился к следующей двери, надеясь если не выбраться из дома, то хотя бы отгородиться от трупа и вони закрытой дверью.

Они вышли... В столовую. По размерам больше любой кухни в таких домах. Здесь столовая соединялась с кухней - так что можно говорить, будто они попали в кухню. Все было вылизано и прибрано. На столе стояла ваза с фруктами... Подозрительная ваза, что-то беленькое из нее торчит. Бумажка. А так - кухня как кухня. Ножи, лопатки, вилки, ложки - все инструменты имелись в наличии и ни один не был испачкан. Здесь вкусно пахло апельсинами и из окна лился яркий солнечный свет. Только вот окно было за полупрозрачной занавесью, поэтому не разобрать - что там.

Увидев фрукты Феар поморщился. Нервы конечно тренированные, но от еды после такого всё равно воротило. Но бумажка заинтересовала. Вот только подходить куда-то и что-то трогать всё равно не хотелось. А ещё ему вспомнилась крыса. Как эколог он знал повадки крыс и его очень напрягал этот дом. Крысы разнощики сотен болезней, а с его слабым здоровьем... А вот идея массового глюкогена. Судя по всему они с Крюковым видели одно и тоже, а это уже признак более-менее реальной картины. "Блин, кошмар! Хорошо хоть я в униформе, всё тело закрыто прорезиненой тканью, а Геннадию какого?"
Антон подошёл к окну и откинул зановеску...

Окно в комнату? Что? Бред, отборный бред! Однако, если Антония не обманывали глаза - а они его не обманывали, судя по сдавленному хрипу Геннадия, который тоже это видел. Однако окно выходило в комнату в стиле девятнадцатого века... Старинная мебель, не менее старинное фортепьяно, которое звучало, кажется, само по себе... Только одна деталь не вписывалась в эту комнату - девушка, одетая в спортивном стиле, сидела на диване сейчас и читала какое-то письмо с весьма напуганным видом. Геннадий сзади проговорил:
- Антоний... Ты тоже видишь это? Видишь девушку в старинной комнате из этого окна, так?

- Да! Слушай, а может она знает, что это за дом. Может она знакомая ну этого, повешенного? Видишь, какая испуганая, наверное прощальное письмо читает. Надо поискать дверь в комнату и сппросить о доме. Кстати, о записке. Вон в вазе одна такая стоит, может тоже что-то важное...
Феар подошёл к вазе, оставив Геннадия наблюдать за девушкой, и дастал записку. Развернул и стал читать

"Оглядись по сторонам. Запомни эту обстановку. Если еще раз попадешь сюда - беги, куда глаза глядят. А. Ф."
Почерк до боли знакомый.
Девушка закончила читать, огляделась, будто что-то услышала далеко, глянула будто бы на вас - но сквозь и задумалась о чем-то. Не слышала ваших слов, и вас не видела тоже.
- Кажется, это вовсе не тот дом, куда мы так стремились, да? - Геннадий поглядел вокруг ошарашенным взглядом.

"Что? ниужели это мой подчерк? Но это же не возможно!"
- Слушай, Гена, пойдём отсюда. Куда угодно, но пойдём. Срочно!

В коридоре послышался шум. Будто кто-то неуверенно, медленно, но целенаправленно поднимался с пола. Глухой стук, за ним - стон. Потом послышались медленные шаги в сторону столовой.
- Антоний... Энтони... Голубчик... - запинался Гена, - кажется, это... это труп сюда идет, - кажется, бедному психологу стало совсем плохо. Глаза закатились - и он упал в обморок.

- Блин, ну что это такое. Эх, говорил мне знакомый учёный, что психология это лженаука, а я, дурак, не верил.
Биолог смотрел на друга. Ему очень хотелось убежать, но он не мог бросить друга. Оставаться одному гораздо хуже, да ещё и подло. "Так, спокойно, тут есть кухня, а значит и ножи, тесаки, скалки и тому подобные вещи. Если это труп, то он умрёт ещё раз!" Антоний врал самому себе, но лишь так можно было не сойти с ума.

Тем временем Геннадий уже приподнялся и судорожно приходил в себя. На приоткрытую дверь обрушился град слабых ударов. Она распахнулась и в комнату вошел... Да-да, тот самый мертвец с веревкой на шее. Простонав что-то невразумительное, труп подошел к столу и начал слепо на нем что-то шарить. Нашарив маленький чайничек, он приподнял его на уровень рта - и стал пить что-то коричневое - заварку, наверное. Выпив почти все, неловко выплюнул застрявшие чаинки и рухнул на пол.

- Э? Ну, в общем, наверное он и так сам слёг. Блин так и с ума сойти не долго, если я уже не сошёл. С возвращением в мир живых, Гена!

Сп-п-п-пас-сиб-б-бо д-д-друж-же.

На лице Геннадия было написано в ярко выраженных тонах, а именно: серых, зелёных и бледных-белых, пятнами блуждающих по лицу, что он вовсе не рад своему пробуждению и с радостью повалялся бы без сознания ещё.

Эт-т-то тр-руп? Ч-что-то мне нех-хорош-ш-шо. П-пошли от-тсюда, - язык хотел сказать что-то ещё, глубокомысленное и уместное к обстановке, может быть даже анекдот, один из тех, что Геннадий рассказывал своим клиентам, если их надо было отвлечь от тяжелых дум и настроить на внушение позитивных мыслей, но внезапно накатившиеся заикание и путаница в мыслях сговорились, позволив выдавить лишь, - бежим!

В подтверждение последним словам, Геннадий нашёл в себе силы подняться, даже не забыв прихватить оброненный во время обморока носовой платок, и, нелепо размахивая руками, словно при попытке идти во время сильного головокружения, попятился спиной, подальше от трупа. В глазах плясали диковатые отблески ужаса, а в голове билась предательская, но настойчивая мысль:

Мне срочно нужно показаться хорошему психологу...Сроч...но...

"Хм. А я даже привык. Всё таки стойкая мысль что я тихо схожу с ума помогает не бояться. Вот только куда идти? Надо найти чёрный ход и выйти!"
- Ты не помнишь где в таких домах чёрный ход? А томне от этих трупов не посебе, а ты вообще становишься первым в мире нервным психологом. Правда я подозреваю что моё спокойствие тоже не нормально, но поа я ощущаю только большое внутренее напряжение и желание выбраться и уехать далеко-далеко, в какой нибудь заповедник. Или простов экспедицию. А то тут даже крысы пропали, никакой практики! - чувство юмора потихоньку восстанавливалось. Как-никак единственная защитная реакция. Помнится в морге он тоже шутил. Над трупами прикалывался.

Большую часть слов Антония Геннадий пропускал куда-то мимо себя, слишком поглощенный созерцанием трупа. Небольшая часть рассудка: холодная, циничная и рассудительно-спокойная лениво подсказывала, что не стоит на этом сосредотачиваться, ведь ни объяснения этому явлению, ни каких либо новых сведений об этом месте прокручивание одного и того же события не даст. Другая же часть рассудка, чисто человеческая, занимающая нынче большую часть настойчива била в голове наковальным молотом:

Этого не может быть. Этого не может быть.
Периодически перебиваемая тонкой и въедливой:
Срочно нужно показаться хорошему психологу
И здравой противной:
Сдать анализы крови в наркдиспансер. В воздух явно что-то подмешали.

Ход? Чёрный ход? От-ткуда я могу помнить, где в таких домах находится чёрный ход? Но я точно знаю, что я к т-тому времени, когда этот труп оживёт снова, хочу оказаться как можно дальше. И от этого дома тоже. П-предлагаю устроить рандеву с незнакомкой. Ес-сли это хозяйка, то ей крупно не повезло. Я подам в суд и потребую возмещения морального ущерба.

Всё ещё неустойчиво стоя на ногах, Геннадий покачивающейся походкой как-то боком, не поворачиваясь спиной к трупу, направился прямо к странному окну из комнаты в комнату, в которой им довелось увидеть девушку и, наплевав на все приличия и солидную карьеру, покряхтывая полез через проём в стене.

Антоний пожал плечами и последовал за другом.

Геннадий вылез крайне неудачно - споткнулся и растянулся на полу комнаты, а когда поднял глаза и отодвинул занавесь, мешавшую обзору - обнаружил обычный современный кабинет и мужчину, задумчиво разглядывающего стеллажи с книгами.
Антонию повезло чуть больше, однако смену "пейзажа" за окном он почему-то не заметил. То ли глаза опустил, когда перелезал, то ли моргнул невовремя - сначала даже не понял, что девушки нет, что это вообще кабинет и вообще... окно в комнату - это странно, не находите, господа?