BSG:Boardgame "The Valley of Darkness" | ходы игроков | На Новой Каприке...

Из огня да в полымя. Гравитация сжала корабли в своих смертельных объятиях, а горло Адмирала сдавила стальными тисками ответственность. Они так глупо попались. Флот всасывало в тучные, голубые недра газового гиганта. Потери, у кого-то не выдержал изношенный корпус, кому-то не повезло с расположением, и он оказался ближе к ловушке гравитационного ядра. Ей было плевать, что скажет другие, пожалуй, кроме Старика, - погибшие, их больше не вернуть. Снова прыжок, на запасные координаты, как оказалось спасительный. Старбак от горечи закусила губу: сколько их там осталось в проклятой пустоте космоса, им не поставить памятник и даже боги наверняка не решаться почтить их память. Остается лишь вспоминать, скорбить…

Девственный мир Новой Каприки не спешил раскрывать перед пришельцами со звезд свои сокровищницы. Наверное так возникают легенды. Все, начиная от лоскутка земли под посевы, заканчивая элементарными удобствами вроде тепла и электрики, приходилось отвоевывать у дикой природы с боем. Иногда с потерями, однако, они не шли ни в какое сравнение с сайлонской угрозой.
Здесь, на лоне хмурых лесов неосвоенной планеты, Кара нашла себя. Ничто не заставляет делать выбор в пользу смерти ради жизни, ничто не угрожает одним махом уничтожить человечество. Трейс покинула пост Адмирала уже не существующего флота, и оставив командование нашла себе работу по душе. Валить деревья – тяжелый и опасный труд, но как говориться топор уважает упрямых, а упрямства Каре было не занимать. Поселенцы отчаянно нуждались в стройматериалах, и бывшая командующая одной из первых согласилась взяться за пилу. Ее примеру последовали другие отчаянные головы, и вскоре небольшая бригада Старбак оказалась в лидерах. Расчищалось место для полей, из гладких стволов возводились бараки, налаживался быт. Время лечит. Пилот прекратила опасливо всматриваться в хмурое небо и терзать себя укорами совести…

Люди обрели новый дом. Новую Каприку. Мир, в котором можно было дышать, в котором можно было выращивать урожай, мир, в котором они могли жить дальше. Вдали от сайлонов, там, где их никто не нашел бы тысячелетия.

Но это была не Каприка. Конечно, новый мир был лучше, чем многие из 12 колоний, но здесь было холодно, растительности мало, флора и фауна слабая и почти не развитая. Хорошо было то, что у человека здесь нет природных врагов и не приходилось сражаться за выживание, кроме как с обычной заразой. Но годы странствий истощили запасы лекарств. И простая простуда могла оказаться смертельно опасной болезнью.

Другой проблемой стал холодный климат. Возможно это была местная "зима", а может быть, это был период "лета" и людям предстояла еще более жестокая зима. Единственным человеком, знакомым с астрофизикой был доктор Балтар, но он заперся в одном из шаттлов и не занимался такими вопросами.

И тем не менее, здесь была вода. Здесь была почва и можно было выращивать пищу. Конечно, не без помощи машин приземлившихся шаттлов. Но здесь можно было жить. Не набившись вплотную в узких коридорах и трюмах кораблей, постоянно опасаясь атак сайлонов и внезапных прыжков. А стоя на твердой земле. Вдали от машин-убийц. В безопасности. Когда все зависело только от них самих.

Президент оставался президентом. Томас Зарек не оставлял своих попыток реформировать систему правления, но безуспешно. Однако, ему удалось заручится полной поддержкой некоторых делегатов кворума и лишить титула некоторых особо ретивых своих противников. И теперь абсолютное большинство решений, принятых Зареком, принимались и кворумом. Был восстановлен институт обязательного труда и каждый гражданин был обязан отработать на благо колонии определенное время - будь он хоть президент, хоть последний преступник. Лишенный права гражданства терял все возможные привилегии и удобства нового города. Он не получал ни медицинской помощи, ни мог пользоваться электроэнергией или водопроводом. Девиз Зарека, с которым он принял этот закон: "Если ты не помогаешь решать проблему - ты становишься частью проблемы. У нас нет места "белоручкам"." Конечно, многим это решение пришлось мягко говоря, не по вкусу, особенно каприканцам, но большинство с радостью поддержало этот закон.

И теперь Томас исправно два раза в месяц ходил на электростанцию и помогал местным техникам.

Также Зарек упразднил старую систему отношений. Каждый район города получил по три судьи-исполнителя, которые решали все вопросы своего района. Эти люди назначались всего на полгода и через полгода обязательно переизбирались. Все дела, которые судьи считали очень серьезными, они передавали в городской суд, действующий по тем же правилам, но имеющий больше полномочий.

Были и проблемы. Один из районов города - Саггитарионский постепенно превратился в рассадник преступности. И здесь закон судей не работал.

Некоторые люди, лишенные статуса граждан из-за отказа от физического труда (конечно, лишались статуса лишь те, кто мог, но отказывался работать) организовали свое поселение - многие заперлись в шаттлах.

Конечно, были и другие проблемы. Но колония жила и обустраивалась. Человечество снова вставало на ноги, хоть и не без сложностей. Жизнь продолжалась...

Адама сидел на грубо сколоченном стуле перед своей небольшой хибаркой, стоящей на самой окраине нового поселения человечества. Он осознанно выбрал место подальше от прочих людей - он был стар, ему давно пора было на пенсию. Приключение последних месяцев его изрядно утомили, да к тому же он уже не был адмиралом - поэтому всё что ему осталось, это отдыхать. Нет, конечно, он нёс свою трудовую повинность наравне с прочими, участвовал в строительстве своего "дома". А к примеру стул, на котором он сидел, он сколотил полностью своими руками. Стул получился кривоватым, жестким - но достаточно надежным, чтобы выдержать начинающего полнеть от мирной жизни экс-адмирала. Поэтому сейчас он устроился, насколько это было возможно, удобно и мелкими глотками потягивал выпивку из чудом уцелевшего во время всех этих боёв стакана. Выпивка - самогон местного производства - на вкус была дрянная, не чета тому что гнал когда-то Шеф Гален. Но это было лучшее что можно было получить. Хотя, конечно, пара припрятанных бутылочек выдержанного пойла у Адамы ещё имелась - для особого случая.

Когда в небе появились инверсионные следы от садящихся тяжелых рейдеров - он сразу понял в чём дело. Вздохнул, тяжело встал, залпом допил обжигающую жидкость из стакана и, проговорив: "Ну вот, опять...", пошёл прятать свой пистолет.

Ты видишь ее в иллюминаторе - лишь тень, та самая, которая не видна, как ни прижимай глаза к стеклу.
Ты видишь ее в отражениях - на границе зрения, там, где стоит все то, на что ты не хочешь смотреть.
Она ждет. Она там, в будущем - ждет, потому что это судьба. Потому что это судьба, и своим страхом ты подвергаешь риску чужие судьбы. Чужие жизни, жизни рожденных и не родившихся еще.
Ты знаешь, как оно будет. Вспышками. Снами. Застывшими в уголках глаз картинами того, что случится.
Будет много боли. Прости меня, если сможешь, Кара, прости меня, если слышишь, прости, но ты не можешь понять, пока - не можешь, а боль свяжет нас вместе, откроет тебе глаза.
Будет много потерь. Наша жизнь, ваша жизнь - все будет разрушено, разбито, как карточный домик, и кому-то придется собрать его вновь. Я не вижу, кто это, я только вижу руки, в которых старательно давится дрожь - твои руки, наши руки - которые собирают эти карты. Я только вижу ветер, который сдувает их и все начинается снова.
Судьба - это ветер. Страшно и весело, когда он бьет в лицо.

- Мы должны дать им шанс, Кэвил, неужели ты не понимаешь?! Их позиция разумна. Угроза людей...
- Люди всегда были и будут угрозой, Второй, пока они живут в этой вселенной. Мы можем очистить эту планетку, как и любую другую, уничтожить их флот, и вытравить их как тараканов.
- Но часть из них все равно спасется, - в дверном проеме показалась Д'Анна, в простой черной майке, чуть мокрые волосы рассыпаны по плечам, - часть из них спасется, также как тогда, Кэвил, и ты хочешь начать все сначала? Не ты ли говорил о тратах ресурсов?
- И теперь ты мне говоришь о тратах ресурсов? Да Cаймон хочет их в садке выращивать! Пусть и выращивал бы, чем ему мало Каприки?
- Это не выход, Кэвил. Неужели ты готов уничтожить то, что еще не познано? Они могут быть тем, что изменит судьбу нашей расы!
- Судьба нашей расы, Леобен, слишком долго была в руках людей. Сколько можно? Много лет мы готовили План, чтобы уничтожить этих недообезьян, затем мы гоняемся за ними больше года, пытаясь окончательно раздавить, потом мы теряем их, и только я начинаю готовить что-то серьезное, относящееся к НАШЕЙ жизни, нашей, а не этих мешков с удобрениями, как мы их находим, и что? Вы предлагаете нам связаться с ними навсегда?
- Твои проекты, Первый, еще не одобрены советом, - зевнула Третья
- Да как ты...
- ...И ресурсов, о которых ты так любишь говорить, на них уходит куда как больше, чем на десять погонь.
- Пятые поддержат меня, это абсурд, - хлопнул ладонью по столу Кэвил.
- А Шестерки поддержат меня, - тихо ответил Леобен, - они знают, что геноцид - не наш путь.
- Чего и следовало ожидать. Кэвил, новый совет будет созван через час. А пока что,. мой тебе совет, переговори с теми, кто прибыл из Колониального Флота. Они больше знают о возможностях и опасностях пути, выбранного Вторым. К тому же... без противовеса Каприке у тебя мало что выйдет...

Саул Тай стоял на мостике базового корабля и смотрел в родные лица. Тоже родные. Почему-то среди них было и лицо Галена Тирола. Но Саул так и не смог набраться смелости подойти к нему и поговорить.

Шло обсуждение человеческого вопроса. Родные некогда люди-соотечественники нашли себе удобную планету, и жили там вот уже почти год. Или даже год.

Тай с каких-то пор потерял счет времени, с головой зарывшись в сайлонские архивы. Он пересмотрел практически все записи времен первой сайлонской войны, молча, подавленно, внутренне сжимаясь в комок каждый раз, когда в ненасытной черноте вспыхивал очередной рейдер. Поток загружал в него данные с невероятной скоростью, вся война мелькала в сознании калейдоскопом вспышек разной яркости. Потом приходила отдача. Ненависть к людям. К их силе. К их безответственности. К их жестокости. Гордость за людей, за их способность к адаптации, за волю, за умение воевать. Идеальный враг. Сайлонам, самим себе, всему живому во вселенной. И еще была дикая горечь потерь - и при виде загруженных в сознание образов сотен тысяч мертвых металлических остовов, и при более живых собственных воспоминаниях о сослуживцах и гражданских жертвах.
А потом очередь дошла до Великой Атаки на 12 Колоний. Вспыхивающие ядерные грибы на поверхности планет, где Тай провел свою первую жизнь. Сгорающие в топке идеально продуманного возмездия миллиарды жизней. Их жизней. Людских. Не соплеменников. И все же зрелище поражало. Масштаб, жестокость, упорство эволюционировавших сайлонов. Страшнее всего было от осознания того, что это еще не конец. Что кому-то всего этого мало.

Кого-то звали Кэвилом, и он выступал за тотальную аннигиляцию. И он с выжиданием смотрел на Тая и Тирола. Против Кэвила выступала Каприка, набожная священнослужительница культа любви и премирения. И она тоже смотрела на Тая и Тирола.

- Кхэм... Мы застали их врасплох. Галактика и Пегас успели уйти, но подавляющая часть людей осталась там, внизу.

Саул говорил глухо и немного неуверенно, метаясь между жгущими взглядами Первого и Шестой.

- Если сейчас мы можем уничтожить их в любой момент, то почему бы не попробовать дать им шанс? Еще один шанс? Скажем им, что крейсеры найдены и уничтожены, все равно это дело времени. Тогда они поймут, что единственный оставшийся им путь - сосуществование. Без света боевых звезд... без символов силы... думаю, люди сломаются...

Саулу не понравилось, что он сейчас сказал. Но Шестая смотрела с благодарностью, а взгляд Первого был задумчив. Кажется, Тай не усугубил намечавшегося уже давно раскола среди сайлонов. И хорошо. Конец этой истории не может быть столь простым и кровавым. Где-то в глубине сознания уставший от войны Саул Тай хотел бы в это верить. А может быть ему просто было страшно поставить во всем жирную точку. И увидеть мир-без-войны.

Экс-полковник Галактики повернулся к её экс-главмеханику. Скажи своё слово, брат. И хватит уже этих мучений неопределенности.

Месяцы, проведённые во флоте сайлонов стали удивительным опытом для Тирола. Бесконечные прогулки по коридорам кораблей становились чем-то совершенно новым, если спроецировать своё сознание. И как это ни странно перед воображением Шефа всегда представали привычные коридоры Галактики, такой родной ангар. Разумеется всё это было чистым, ухоженным, починенным, в общем именно таким, как он всегда хотел. Помнится, когда шестёрка узнала об этом, то просто ужаснулась. A вот Кэвилу кажется понравилось. Или нет, с этим первым всегда всё было непонятно, тем более что показать свою проекцию он почему-то наотрез отказался. Да Тирол в общем-то особо не слишком то и стремился. Из того что он слышал об этой модели можно было заключить что там будет твориться что-то очень странное. Чувствовать на коже солнечный ветер, нюхать электромагнитные волны - надо же как он когда-то сказанул. Нет, к такому всё ещё довольно человечный разум Тирола явно не был готов. Тем более что он до сих пор называл себя Тиролом, а не двенадцатым, как вероятно стоило бы. Да и первый у него до сих пор ассоцировался с когда-то встреченным проповедником. Как всё же странна жизнь.

Целые дни Шеф проводил в бесконечных прогулках по кораблям: таким странным и одновременно привычным. Он вообще не мог до конца разделить для себя бытие сайлоном и человеком. Ведь все те люди, с которыми он жил много лет бок о бок, любили его, а он любил их. И Шерон, то есть восьмёрка, с которой он до сих пор не решился побеседовать по душам. Как всё это сложно. И то что все люди внезапно исчезли с радаров бесконечно радовало. Может быть гипердвигатель после того попадания базового корабля сломался и забросил всех в центр звезды. Может быть Кэвил поспособстовал их исчезновению, и по каким-то причинам скрыв произошедшее от остальных. Шеф откровенно боялся копаться в происходящем. Главное что проблема решена, а всё остальное неважно.

И вот очередной день, а может быть ночь. За прошедшее с возрождения время Тирол всё же успел забыть о некоторых человечных понятиях. Очередной прыжок, для изучения какой-то аномалии, замеченной флотом. Тело гибрида выгибается, в попытке осознать всё то море поступающей в неё информации. Тирола мало волновали дела флота, а потому вместо того чтобы вместе со всеми сидеть на мостике он сидел тут, слушая бессвязный монолог Гибрида. Это в какой-то степени отрезвляло. Показывало что будет с теми кто действительно сольётся с машиной. Наверное именно поэтому Кэвил никогда тут не показывается. Он просто боится узреть своё будующее: то, что ждёт его по окончании проекта. Боится, и закрывает глаза на происходящее. Почти как обычный человек.
Но внезапно писк коммуникатора перерывает размышления Тирола. Случилось что-то очень важное, то что требует его присутствия на мостике. A ведь за весь прошедший во флоте год он слышит этот звук впервые.

Сотни метров коридоров, и он уже на мостике, погружается в поток вбирая поступающую информацию. Осознавая что случилось то, чего он боялся больше всего. Случились люди. И возможно Кэвил прав, желая их уничтожить. Эти полуобезьяны действительно могут всё испортить. Но все они такие родные. Вспомнился почему-то котёнок, который был у Тирола в детстве. Он тоже гадил везде, точил когти о мебель и вообще усложнял жизнь. Но Тирол его любил и не стал бы убивать бессловную зверушку за какую-то мелочь. Таскал иногда за хвост, не кормил по несколько дней. Но не убивал. Вот только люди врядли когда либо смогут простить то "таскание за хвост", что случилось два года назад.
-Нет, мы не должны уничтожать их. Кто мы чтобы решать судьбы целых видов? Боги? Дюжина богов, почти как те в которых верят люди. Мы не можем принимать таких решений. Не должны. Этой ошбки мы уже не сможем исправить. Никогда.

Ли Адама смотрел на ощетинившийся сигналами ДРАДИС. Еще минуту, еще половину минуты назад - все было иначе.
Еще минуту назад он не стоял перед самым страшным выбором своей жизни.
Здесь не было правильных путей. Каждый шаг вел в бездну.
У него было оружие. Два боевых крейсера, пилоты - часть всегда держали на борту на именно такой случай.
Против четырех базовых кораблей. Четырех.
У него был долг. Долг Адмирала, оставленный ему Карой, долг защищать человечество. И четыре"звезды" все равно не смогут помешать ему выполнять свой долг. Лишь не дадут довершить его, как бы он ни старался
- Адмирал, базовые корабли выпускают ракеты. Десять. Пятнадцать. Тридцать сигналов, и продолжает увеличиваться.
Голос Ди дрожал.



- Ли, если ты не прыгнешь сейчас - будет поздно.
Это Хило, командование "Галактикой" сейчас было на нем, и здесь он находился лишь для получения инструкций...не зная, чем все обернется так скоро. Возможно, ему по праву принадлежал и значок адмирала. Но это сейчас было не важно.

Важно было то, что у Ли Адамы был еще один Долг. Перед двумя тысячами людей в гражданских кораблях, что не решились спуститься на Новую Каприку. Их и только их он еще мог спасти.
- Флот, говорит адмирал Адама. Немедленный прыжок по экстренным координатам!
- Через три
- Две.
- Одну.

Через мгновение серия вспышек была последним, что говорило о еще недавно пребывавшем на орбите флоте человечества.
А еще через десяток минут в единственный город Новой Каприки вошли сайлоны. "В силах тяжких", как говорилось в древних книгах.