Ганс Адлер был на три четверти чистокровным ласканцем — его дед по папиной линии, носивший необычную для тех мест фамилию Трелони, был представителем нации Воинов Ветра, хоть и являлся обычным торговцем и администратором. Впрочем, не самым плохим, а отец Ганса, Конрад Адлер, приумножил эти навыки, став помощником людям по многим вопросам. Начертить карту, написать красивое письмо и починить механизм и даже сделать пистоль из почти любых материалов — были главными просьбами к рукастому и умному человеку. Конрад даже заработал небольшой, но заметный жирок к трёхсотому году, чем гордился, как наглядной демонстрацией своих умений. Правда, когда происходили нападения сначала Янедян с Ксанской, а потом и бледноморовцев, он сам, с десятком пистолей и дешёвым кольганте, выходил оборонять дом и соседей в плаще наёмника. В одной из таких схваток, ещё в начале войны, его поразили в ногу выстрелом из дробовика, и ногу пришлось отрубить из-за невозможности всё достать и вылечить. С тех пор Конрад стал опираться на трость, сделанную им из своего старого клинка.
Сам ребёнок, рос худым, нескладным и очень болезненным: не проходило и нескольких месяцев до очередной заразы. Конрад винил в этом себя — у него самого от многих едких испарений и жидкостей, с которыми он работал, были проблемы относительно здоровья, а что уж говорить о молодом сыне? Потому, Ганс постоянно играл преимущественно с мамой, так как отец ходил лишь с тростью и большую часть времени тратил на помощь кому мог, восстанавливая свой кусочек Ланаски, в активные игры, выхаживался, и даже достиг уровня почти нормального человека годам к пятнадцати, хоть и по-прежнему часто болеющего. Правда, Конрад следующие пять лет был слишком занят защитой ближайших мест. А потом Ганс заразился Бледным Мором, на протяжении двух лет медленно выгрызая свою жизнь. Отец семейства даже пошутил, когда Гансу было уже двадцать два, что тому надо полностью отгородиться от внешнего мира, чтобы не болеть. Правда, парень не счёл это шуткой и записал в блокнот как мысль, на счёт которой стоит... Обратиться к специалистам. После этого Конрад наконец-то начал нормально, а не урывками, учить сына письму и немногочисленным знаниям о вере Великого Моря, но, видя как тот стал со временем всё больше заглядываться на корабли, а письму уделять меньше времени, предложил выучиться картографии с навигацией и отправиться на флот. Ганс бы постоянно дышал свежим морским воздухом, был бы в условной безопасности как навигатор, которого бы берегли больше простых солдат, так ещё и с энтузиазмом начал бы учиться.
Стремительно стареющий Адлер не прогадал: сын действительно вцепился в него как клещ, выуживая всё, что тот знал о картах, звёздах, течениях и море, постепенно продолжая крепнуть на глазах. Даже многочисленные болезни, казалось, снизили свой напор.
Правда, век самого Конрада начал подходить к концу. Лёгкие, забитые самой разной дрянью, всё более частые проблемы с сердцем, да и оставшаяся нога почти не слушалась. Провожать добровольно уходящего сына Конраду пришлось уже в кресле, которое он смог заставить кое-как кататься за счёт механизмов. Местный кузнец напоследок отдал вершину своего мастерства, которую делал из благодарности Конраду — уступающую оригинальным, но вполне рабочую кавалерийскую саблю. Остальные тоже отдарились из соседей, кто чем смог: кто пуль отсыпал, кто камень писчий, кто компас. Конрад же напоследок отдал сыну свой лучший пистолет и плащ. Оба знали, что возможно больше не увидятся, но Ганс дал себе обещание: если он сможет, то когда он вернётся домой, то будет живым навигатором, который не посрамит чести ставшего небольшой и доброй местечковой легендой,
Конрада Трелони-Адлера.