Fairy F..cking Tales 2 | ходы игроков | Fallen Leaves

Осень вовсю заявила о своих правах, когда пожелтел последний лист на клёне, имевшем привычку подглядывать в окно Джеймса, если то не было плотно зашторено.
Оставаться дома сегодняшним вечером казалось кощунством, особенно когда солнце наконец показало своё золотое брюхо. Даже повод нашёлся – в холодильнике повесился последний таракан. Всё, что годилось в пищу, давно исчезло оттуда. На столе покоилась лишь одинокая пачка соли да чай в пакетиках – вот и весь предстоящий ужин.

Непродолжительное время спустя, облачившийся в любимую толстовку, Джеймс уже щурился, взятый в плен солнечным светом на выходе из тёмного подъезда. Клён весело прошелестел ему вслед в качестве приветствия. Тепло, впрочем, оказалось обманчивым и пришлось нахлобучить капюшон да вздёрнуть привычным движением бегунок молнии. Та с жалобным «зззип» повиновалась.

Путь до магазина был чересчур коротким, а чудесный осенний вечер хотелось смаковать. Для этой цели отлично подходил парк по соседству. Глядя на количество праздно прогуливающихся по зарытым в листьях аллеям, становилось понятно, что такая мысль пришла в голову не только Джеймсу. Шуршащие под ногами листья, принадлежавшие некогда разным деревьям и встретившиеся в одной осенней могиле, оставляли в сердце приятный оттенок знакомого с детства звука.
Однако всему приятному когда–то приходит конец и мимо, едва не сбив непривычно задумчивого Кембера с ног, промчался парень на скейте. Следующий сразу за ним любитель вечерних пробежек остановил внимательный взгляд на Джеймсе, наверняка, поверяя того на предмет повреждений. Примечательно, что на бегуне была точно такая же толстовка. Даже дырочка от сигареты притаилась на капюшоне слева. Жаль, что осознание этого пришло к Джеймсу спустя несколько мгновений, когда тот уже был далеко. Тогда же появилось и какое–то гадкое, недвусмысленно мерзкое предчувствие то ли обмана, то ли предательства, чего–то противоестественного, неправильного, что первым делом побудило Джеймса проверить карманы, но пропажи денег или ключей не обнаружилось.
Исчезло лишь одно – радость от прогулки. Пришлось отправиться в магазин.

Смеркалось. Фонари по команде невидимого стража улиц полыхнули жёлтым – жалкая пародия на уже ушедшее за горизонт солнце.
Люди возвращались домой, нагруженные пакетами из супермаркетов, в компании детей, оживлённо болтающих о своих школьных делах, придавленные выяснениями отношений с супругами, щебечущие по телефону с подругами, не ожидающие в этот вечер ничего, кроме чашки горячего чая и сытного ужина.

Ехали автомобили, торопясь занять место на парковке. На обочине перед супермаркетом остановилось такси и девушка, выскочившая оттуда, торопливо направилась внутрь. Следом покинувший машину парень на ходу застегнул молнию на толстовке, которую Джеймс ни с чем бы не спутал, потому что носил такую уже много лет. Пару шагов, что отделяли парня от Кембера, он преодолел как–то стремительно, угрожающе быстро, вызывая желание отшатнуться, уступить дорогу от греха подальше, но тот прошел мимо, вновь внимательно взглянув мужчине в лицо, будто пытаясь понять, не знакомы ли они. Это был не вечерний бегун. Более того парень оказался девушкой. Девушкой в мужской толстовке с прожжённым сигаретой капюшоном.

Вечер обретал налёт нелепости и Джеймс поспешил укрыться от него среди обыденного и знакомого – полок с продуктами в ближайшем супермаркете.
Движение за спиной, замеченное с роковым опозданием, нарушило мирные планы. Шею пронзила жалящая, глубокая боль, что перешла в висок и, покидая тело, оказалась иглой. Магазин всего в нескольких метрах пополз во все стороны и последнее, что увидел Джеймс, стало такси, услужливо распахнувшее навстречу ему свои двери…

***

Наполовину зелёное, словно не желающее сдаваться под натиском осени дерево при обретении фокуса оказалось могучим дубом. К рукам и ногам с трудом возвращалась способность шевелиться. Шея тупой, ноющей в каждой мышце болью жаловалась на наличие раны.
Вокруг сочувственно шелестели деревья, у обочины лесной тропы, покрытой травой, весело приветствовал Джеймса золотистый клён.
Осень совсем по–иному вступала в свои права здесь, в лесу – выбирая лишь тех, кто послабее, нещадно пачкала их всевозможными оттенками красного, желтого и оранжевого, обрывала уставшие бороться листья и изо всех сил раскачивала не желающие сдаваться ели с помощью верного своего раба – ветра.
Всё прочее благоговейно молчало, прислушиваясь, как осень пытается отвоевать своё время.

Твою же ж мать. Нет, не так. Джеймс немного помотал головой и скривился от пульсирующей в такт сердцебиению боли в шее. ТВОЮ ЖЕ Ж МАТЬ! Кожа неприятно холодила спину, с другой стороны, прохлада немного притупляла боль в шее. Наверное, на другой стороне леса был слышен скрип мозга парня, пытавшегося определить, что произошло. Выцвевшими, криво обрезанными картинками из прошлого века в мыслях появлялись воспоминания о произошедшем. Бегун, парочка... Все они были облачены в такую же, как у него, толстовку. Галлюцинация? Сознание пробуксовывало в данном моменте, не найдя логического объяснения увиденному. Скорее всего. Другого объяснения все равно нет. Джеймс начал медленно разминать затекшее тело, стараясь не беспокоить шею. Внезапно пришедшая в голову картинка огромной морской звезды, дергающейся вместо парня на разноцветном покрове, вызвала нервный смешок, молнией стрельнувший в шее. Воспоминания о том, что произошло далее, помахали ручкой и угуляли пить пиво, так что оставалось только предполагать. В голове мелькнула дверь такси. Но куда он мог поехать в пяти минутах от дома? Вопрос. Вот же ж блин. Джеймс осторожно сел, используя в качестве опоры ствол дуба.
И замер, словно ударенный обухом топора по голове(Вполне возможно, просто чуть ниже). Осенняя природа ударила в глаза, привыкшие к свету монитора, в нос ударил запах прелых листьев, заставляя дышать полной грудью. И это люди потеряли, переселившись в большой город... Джеймс много времени просидел, вглядываясь в игру света между ветками деревьев, в падающие листья, кружащиеся в разноцветном хороводе...
Парень очнулся черед довольно продолжительное время и недоуменно хмыкнул. Эк его заглючило-то... Джеймс осмотрел себя и то, что у него имелось. Деньги в карманах отсутствовали, как, в принципе, и мобильник. Грабители? Но старый охотничий нож, которым так удобно снимать крышку с корпуса компа, остался на поясе. Какое-нибудь реалити-шоу? Джеймс осмотрелся вокруг в поисках камер и хмыкнул. Если они тут и есть, то он их не найдет. Но зачем тогда забрали толстовку? Мысли о произошедшем застучались в голову, но были безжалостно отогнаны. Ладно. Необходимо действовать. Первым желанием было развести костер и немного согреться. А если он находится посередине какого-нибудь парка? Оштрафуют. Да и плевать, собственно. Зато его так быстрее найдут. Глаза осмотрелись в поисках хвороста для костра, а рука осторожно пощупала шею, пытаясь определить характер повреждений.

Лес насмешливо взирал на странного парня, в куртке на голое тело, сосредоточенно собиравшего веточки, слегка влажные из–за редких солнечных лучей и, судя по мокрым листьям, дождей. Тот не останавливался, пока хворосту не набралось достаточно для небольшого и непродолжительного костерка. Следующим номером программы оказался танец, в ходе которого парень хлопал себя по карманам в поисках спичек или зажигалки, чего в принципе у него не имелось. Затем неопытный гость сделал паузу на погрустить и вновь принялся действовать, орудуя самой сухой из собранных палочкой меж ладоней, спустя пять минут упорного труда размял затекшие ноги и отыскал дощечку, на которой палочку принято было тереть, после нашел два камня и стал бить один о другой, пытаясь выудить искру, ударил себя дважды по пальцу и с ненавистью отбросил нерадивые подножные инструменты куда подальше. Задумался.

Видео «Как разжечь костер без спичек. 9 способов», однажды просмотренное, оказалось досадно бесполезным. Джеймс потратил добрых полчаса, натрудил ладони едва не до крови, ушиб большой палец на левой руке, но согрелся! Надобность в костре отпала. Курс выживания сейчас бы не повредил, но именно в тот самый момент, когда в голову парня шустрым камушком попала эта мысль, под чьими–то ногами захрустела потревоженная тишина. Кто–то, не скрываясь, топал едва не напролом, треща всеми сучьми, словно медведь, потревоженный во время спячки.

Интрига не заставила себя ждать - чуть поотдаль, метрах в пятидесяти из оврага вынырнул грузный мужчина в широкополой шляпе, потертом пиджаке, напоминающем камзол или сильно изношенный фрак, коричневые бархатные штаны были заправлены в высокие сапоги, словно пошитые на заказ или вручную, с ружьем наперевес и целой связкой заячьих тушек на поясе. Незнакомца сопровождал рыжий пёс, несущий во рту суму с торчащими оттуда перьями. Охотник остановился на пару секунд как вкопанный, явно не ожидая увидеть в лесу еще кого–то, оглядел Джеймса пристально из–под нахмуренных бровей, чуть коснулся шляпы в приветствии и похрустел дальше, отодвигая ветви, мешающие на пути, ступая широко, по–хозяйски.