Статус: Разыскивается | ходы игроков | Побег из КЛАНа

31 марта 2021 года. КЛАН. Местонахождение - остров 98. Точные координаты засекречены. 14 30 дня.


Обычный день в аду. Огромный кирпич, который представляла из себя Колония Лагерная А-Надежности жил своей привычной жизнью. Только что миновал обед, после которого заключенных из общего блока выгнали на небольшую площадку, представляющую из себя дно шестиметрового колодца - внутренний двор тюрьмы. Всем, на ком не висел ярлык "особо опасен" полагались такие выгулы, в числе прочих вытолкали и Волкова. Высоко наверху на них смотрели дула двух десятков автоматов, чтобы узники точно ничего не выкинули, а даже если бы и это их не остановило, где-то в округе наверняка бродили огромные роботы типа "Богатырь" и солдаты в экзоскелетах типа "Десантник". Посреди же вольтера для прогулок уверенно возвышался одинокий человекообразный робот. громко произносящий одну и ту же фразу.
- Заключенным построиться по двое. Передвигаться медленно, не нарушать строй, не разговаривать.
Подобные меры предосторожности вовсе не были излишними, рядом с псиоником шел серийный убийца педофил, заставлявший маленьких девочек есть собственные тела, позади - видный в прошлом деятель оппозиции в паре с чеченским боевиком. Если бы не строжайшие правила КЛАНа то тюрьма бы наверняка уничтожила себя без всякой помощи охраны. Впрочем, сегодня что-то было по другому, больше автоматчиков наверху, да и охранники были какими-то нервными... Скорее всего это было связано с переговорами, телевизор был всего один на блок, но по нему показали, что должны прибыть некие посланники из "Утопии" - не то тайного государства, не то другого мира. Их ждали.

Заключенным среднего уровня - заблокированным металюдям, не полагалось прогулок, вместо этого их сгоняли в "Лепрозорий" где какие-то специальные лампы давали им аналог солнечных лучей, а воздух обогащался кислородом, влажность же искусственно повышалась. Какой идиот решил, что это поможет - не знал никто. Но сюда, разумеется под строжайшей охраной, допустили Пантеон и Коробейникова, обоих в специальных шлемах, при повышенной мозговой активности отвечающих дозой успокоительного, способной уложить должно быть даже самого Победителя, рядом с ними "пылились" несколько суперзлодеев разного уровня, как правило уличная шпана, вдруг обнаружившая умение прошибать невинными гражданами стены. Были, впрочем, в КЛАНе и авторитеты - в таком же шлеме как наши "герои" восседал Вопль, злодей со звуковыми силами, рядом с ним места занимал еще десяток тех, кого смогли ограничить нанитами, а потому понять какие у них силы возможным не представлялось. Через пол в любой момент могли пропустить ток, а в воздух - пустить газ.

И наконец в индивидуальных камерах на нижнем уровне сидели за стеклянными дверьми Серый Волк и Страйкер. Первый - в помещении с кучей всевозможных подавителей, у второго - просто отключили всё, что отвечало за движение или оружие. Им прогулок не полагалось вовсе. По коридорам мерно вышагивали роботы-стражники, отчитывающиеся напрямую перед Овердрайвом - старшим надзирателем.

Хуже всех пришлось Маске и Гисс, абсолютно обездвиженным и сидящим в неком подобии резервуаров из непрозрачного стекла с прозрачной, но увы, звуконепроницаемой переборкой между ними. Гибрид знала, что за стеклом находится лаборатория, в которой потирая руки в своем бронированном "зале наблюдения" сидит доктор Эйзеншмидт, уже столетний, но всё столь же энергичный ученый-нацист, в прошлом лепивший киборгов для совков. Для Гисс он был просто "папой", прямо сейчас в его планах было проверить насколько хорошо его "образцы" переносят воздействие токсичных веществ и сравнить. Однажды переборка рухнет и специальная "система мотивации" заставит их убить друг друга.

Обычный день в Аду. И всё же что-то было по другому... Что-то надвигалось.

Маска всё ещё был в бешенстве, но за час попыток высвободиться и непрерывных трансформаций он всё равно не сумел высвободиться - ему было попросту некуда двигаться. И он решил действовать тоньше. Раздувшаяся биомасса навалилась на стены сдерживающей его камеры, но не пыталась продавить их, а начала показывать лица. Лица увиденного охранника, невероятно далёкое от реальности, но всё-таки невероятно похожее на живого человека. Лица Победителя, сверхублюдка, выдержавшего его удар. Все лица, какие он смог придумать. Кричащие, стонущие, обезображенные и просто неподвижные. Его камера стала его театром.

Через час это Маске надоело, он снова восстановил свою основную форму и осмотрелся подробнее. Теперь в матовом кресле, будто подогнанном под сидящего в нём и накрытым сверху куполом, плотно облегающим и сдавливающим тело Маски, сидел тот самый злодей с экранов и страниц: мускулы, тонкая плёнка кожи...И прижатый к животу фаллос, бугрящийся от напряжения. Для Маски это было необычно, но девушка в камере рядом притягивала его и ей не хотелось сделать больно, чтобы увидеть выражение страха и ощутить его запах. Маска впервые испытывал это странное чувство. Он смотрел на пленницу рядом и просто наслаждался этим. Его организм перешёл в самый активный режим из возможных и наверняка Маска забрызгал бы семенем всю свою небольшую камеру, но ненужные семенники он перестал отращивать давно и сейчас просто не помнил о них. Стекло подвергалось значительному давлению, а сам Маска с нетерпением ждал того момента, когда его выпустят к Ней. Но убивать Её он не собирался.

А вот в отличии от бешенствующего Маски - его соседка была спокойна словно пантера перед прыжком, женская фигура сидела на полу колбы, и через сдвинутую на глаза маску смотрела в одну точку. Там был "отец". Она не отрываясь смотрела на него и царапала при этом стекло лезвием выходящим из запястия.

Нет конечно, наверняка этот купол создан так что даже её "алмазное" лезвие не пробьет его. Но мелкие частички стекла которые она сцарапает - она сможет проанализировать. После чего возможно сможет синтезировать вещество которое позволит выбраться отсюда, или найдет механическую слабость купола. Она выберется отсюда. Это был факт. И наверняка "Отец" это тоже знал. Потому что она умела анализировать, приспосабливаться, эволюционировать с скоростью которую ученные и не могли представить.

"Отец" и "брат" дали ей эту возможность, и доктор Эйзеншмидт знал насколько Гисс его за это ненавидит. Она выбиралась уже из разных условий содержания, и постоянно адаптировалась к условиям сдерживания. Девушку давно не брали транквилизаторы, врачи первым делом пытались использовать их и уже к третьему применению заметли что даже лошадиные дозы для Гисс как физрастворчик. Потом её пробовали обезвреживать током, что лишь дало ей повод создать внутри себя аккумулятор. Затем ей отключали кислород - но она снова быстро адаптировала организм, меньше зависимости от кислорода даже привели к посерению кожи которая, кстати говоря, вместе с мышцами уже была совсем не человеческой белковой массой, а более совершенным поли-углеродом.

Она адаптировалась, находила методы побега из любой клетки. И "отец" должен был понимать - рано или поздно методы сдерживания кончатся. Сколько продержится эта колба? Не больше пары суток в самом лучшем случае. Потом будет другая клетка. Потом ещё одна. Но в конце-концов клетки кончатся и тогда он умрет, если не уничтожит свое чадо первым. Возможно Маска в соседнем отсеке и есть попытка её уничтожить? Или скорее проверка сумеет ли она адаптироваться.

Второй раз с момента как девушка очнулась в камере она повернула голову к Маске немного развеселившись от показательной мастурбации, может он дразнит её показывая свое превосходство? Впрочем, она все время его видела, как и все время видела доктора сквозь стенку. Благо визор расширял её обзор достаточно для этого. И Гисс продолжала царапать стекло чтобы слизнуть крошку и приступить к анализу. Её биомеханическая эволюция в любом случае позволит выбраться отсюда, это лишь вопрос времени.

Страйкер был спокоен. Его сковали по рукам и ногам, утыкали датчиками и иглами контактов, отобрали возможность двигаться, перестраиваться. Конечно, они не могли полностью отключить какую-либо из функций его тела от управляющего центра, они даже не знали точно, где этот центр, но вот заблокировать - это пожалуйста. Правда, самое важное - сенсоры - никто блокировать не стал. А зря. Информация - самое разрушительное оружие, если им уметь пользоваться. А Страйкер умел. День за днём он изучал всё вокруг. Изучал свою камеру. Она не пропускала никакого излучения, полностью отрезая его от механизмов базы и не позволяя подключиться, захватить контроль или вселиться в один из них. Изучал блокирующие механизмы, грубо врезавшиеся в его тело. Они, конечно, тоже были экранированы. Но они были прямо здесь, у него под носом, что облегчало понимание их принципа действия. Он изучал распорядок движения стражников, благо дверь почему-то сделали прозрачной. Поток информации был весьма скуден и слаб, но он всё же был.

Страйкер не сомневался, что сможет освободиться. Ведь идеальных тюрем не бывает, а единственный способ надёжно остановить кого-то - уничтожить. Рано или поздно он найдёт уязвимость. Или пленители совершат ошибку. И тогда он разорвёт свои цепи. Возможно, это произойдёт не скоро. Но Страйкер умел ждать.

Дмитрий оторвался от привычного занятия - катания кубиков из сухарей, когда прозвучала команда готовиться к прогулке. Бросать тренировки было нельзя, и коррупционер стабильно выбрасывал на импровизированных костях любые суммы. Это позволяло не сойти с ума и поддерживать дар в тонусе. Благодаря ему же, проживание в камере было вполне сносным.
Пиджак не оставлял надежд на условно-досрочное освобождение, потому что хорошо себя вел и кушал кашу. Но и не планировать побег было нельзя. Ну а вдруг?
На прогулке мужчина всегда чувствовал себя неуютно. Он не сомневался, что в случае драке убьет любого. Но это бы означало, что его переведут в спецблок, и вот тогда о побеге можно забыть. А прогуливающиеся рядом убийцы, насильники и нарушители лицензионных соглашений никак не создавали умиротворяющую обстановку.
Но шерсть на загривке шевелилась не от этого. Охраны было больше , чем обычно, и она даже без влезания в голову выглядела встревоженной. В воздухе разливался страшный аромат наступающего праздника. Волков втянул воздух ноздрям, как пес.
Надо будет попробовать разговорить охрану, когда поведут обратно.


Серый Волк - 0
Коробейников - 0
Гисс - 0
Страйкер - 3
Пантеон - 0
Маска - 2

Пантеон мерно дышала, закрыв глаза. Наверное, стоило послушать Энки и сделать себе имплант для контроля над вегетативной нервной системой. Если бы не Сянь... Тем не менее, уроки Шиджи оказались довольно полезными - йога помогала сохранить тело в хорошем состоянии. А пока что стоило заняться другим её трюком - мерное медленное дыхание, которое провоцировало умеренное кислородное голодание, заставляющее мозг хотя бы вызвать незначительное впечатление более низкой активности, но недостаточное для панического состояния и траты всех ресурсов на спасение. Тем не менее, этого пока что было недостаточно для активации и спасения. Пока что... Мастерство приходит с опытом.

В очередной раз вдохнув, она закрыла глаза и начала слушать, как поток воздуха обходит шлем и развевает её волосы, ощущая, как он обволакивает её голову, пытаясь сформировать в голове его образ и понять, где технологически было логичнее всего установить чип управления. Охранники очень не любили, когда заключённые рассматривали своим оковы.

22...

Она спокойно выдохнула, осматривая камеру. Увеличение числа охранников, как ни алогично это не казалось, повышало шансы на побег. Во-первых, увеличение числа означало, что они больше будут надеяться друг на друга. Да и вряд ли бы их число увеличили просто так - а значит где-то ещё была слабина. Не говоря уже о том, что если где-то чего-то стало больше, то где-то этого самого стало меньше. Оставалось ли догадаться где. Пытаться разговорить охрану было глупо - те знали, что даже за ответ были шансы оказаться рядом с теми, кого охраняли. Оставалось только наблюдать и ждать удобного шанса... И той интересной загадки, в которую могла превратиться импровизация на основе черновика плана.

¤ Иван Волков расслабленно сидел в своей камере, удобно откинувшись спиной на стену. Ему здесь в общем-то даже немного нравилось. Несомненно, по меньшей мере неприятно было чувствовать себя без своего ведьмовского дара, и не видеть ни одну нить вокруг себя. Зато он мог в почти полной мере прочувствовать как живут простые люди, никаких тебе сверхважных забот не ждущих отлагательств, никаких срочных поручений от Совета Пяти или еще какой важной шишки, никаких постоянных копаний в мире за гранью реального. И конечно же, больше не нужно каждый день беспокоиться что тебя выследят, что ты допустишь фатальную ошибку, и вообще забивать голову подобными параноидальными мыслями. Как бы это ни было странно, но лишь в этой камере Волк наконец почувствовал себя спокойно, больше ничего не опасаясь. Тем более что его не заковывали в цепи, не вкалывали мышечные релаксанты, и вообще ничто не ограничивало его кроме самих стен этой камеры.

В то время как за примерное поведение и согласие на беседы, поощрения были весьма приятными, а жизнь более чем сносной. Кормили по расписанию, с учетом повышенного потребления вещуна, и далеко не простой "баландой". В камере было чисто, даже отхожее место не пахло. Охранниками были роботы, не способные испытывать неприязнь за совершенные преступления, и переносить личные чувства на заключенных. При этом в камере все время играла спокойная музыка - классика, джаз, блюз, а под рукой все время находилось чтиво в безопасной форме. Не самый худший набор, по меньшей мере. Сойти с ума от одиночества ему, увы, не грозило. Регулярно навещавший его правительственный психолог давал хоть какое-то общение, разнообразие, и очередную порцию патриотической промывки мозгов. Но психолог был профессионалом, знал на что давить, и разговаривать с ним действительно было интересно, а предложения былм все заманчивей и заманчивей. В отличие от большинства головорезов в этой тюрьме, которых Волк самолично с радостью нанизал бы на вертел, и уж точно не хотел даже видеть таких рядом с собой. Так что заключению в одиночной камере вместо общих бараков Иван был только рад, хоть пространства здесь и явно не хватало. Все эти плюсы помогали Волку оставаться спокойным, не сходить с ума и не терять голову. В конце концов, на воле таких условий для отдыха ему уже наверняка не представится до полной победы, защиту равную предоставляемой государством обеспечить крайне трудно.

Хотя были конечно же и серьезные ложки дегтя в таком "отпуске". Прежде всего это был конечно же сам факт, что его держали здесь помимо воли, все время грызший изнутри свободолюбивого ведьмака. Это было единственное что могло бы заставить его бороться за свободу несмотря ни на что, если бы он не был столь уверен что выйдет отсюда уже в недалеком будущем. Второй ложкой была однообразность всего происходящего. Рано утром он начинал утреннюю зарядку, утреннюю помывку, затем завтрак, затем физические упражнения и колдовская теоретика. Потом обед и послеобеденный отдых со чтением. После чтения опять физические упражнения сочетаемые с колдовской теоретикой, вплоть до второго обеда. После второго обеда опять немного чтения, опять физические упражнения с колдовской теоретикой. Затем наконец плотный ужин и просмотр вечерних новостей. После ужина наконец вечерняя помывка, длительное чтение, немного упражнений и теоретики перед самым ночным ужином, ночной ужин, опять тренировки с теоретикой, и чтение до самого завтрака. Все это повторяется день изо дня, ничего так и не меняется. Даже блюда, хоть и хорошо приготовлены, имеют строго определенный ассортимент из примерно двухсот видов, давно уже выученных наизусть. А от чтения книг в таком количестве попросту уже тошнит, несмотря на их бòльшую вариативность. Однообразные действия начинают уже помаленьку сводить с ума, но Волк прекрасно знает что бездействие действует куда губительней. Поэтому так и не прекращает заниматься всем этим. Неудивительно почему он так ждет тех дней когда наконец приходит психолог вербовать его, превнося хоть какой-то изменяемый фактор. Это единственная ниточка ведущая во внешний мир, и Иван очень ценит её. Еще одно из немногих развлечений - это гадать какую же еду подадут сегодня. В их выборе нет никакой определенной системы, поэтому просчитать это невозможно. И хотя здесь вещун лишен всего своего дара, читать знаки и приметы он еще не разучился. Все в этом мире взаимосвязано, и он тратит свой бесценный дар усматривать скрытые связи на предсказание "что же подадут сегодня". Самому противно, а уж наставница убила бы его на месте за такое, но это хоть что-то.

Ныне же было именно что время послеобеденного чтения. Удобно устроив книгу у себя на ноге, Иван вот уже в третий раз перечитывал Фауста, похрустывая верно предсказанными заранее галетами, привычно не обращая внимания на размеренно патрулирующих корридор роботов. Откуда-то сверху лилась очередная соната Бетховена, так что в общем и целом все было как всегда. Но ведьмак интуитивно чувствовал как вокруг словно бы что-то сгущалось, а приметы лишь подтверждали это. Ничего понятно не было, все слишком уж туманно и трактуемо по разному, но точно понятно что скоро будет нечто необычное. Впрочем, волноваться и беспокоиться по этой причине Иван не стал. Все равно что-то неминуемо случится, и лучше уж дождаться этого в комфортной обстановке без лишних нервов.

«Лепрозорий». Загар вперемешку со «свежим воздухом». Странная замена для прогулки, но мнение заключенных по этому поводу интересовало администрацию КЛАН’а меньше всего. Василий, например, с удовольствием бы прошелся бы и размял тело. Пусть и в таком крошечном месте, как внутренний двор тюрьмы. Однако он там никогда не был, да и видел лишь один раз – во время прибытия в тюрьму.
Сразу после вердикта судьи на Коробейникова напало странное оцепенение. Все, что было дальше, он помнил смутно и расплывчато. Наверное, его разум просто отказывался верить во все произошедшее. И память начала работать лишь тогда когда конвой сообщил, что скоро они приземлятся на острове. Василий с трудом вспомнил, что легендарная в народе тюрьма для преступников с суперспособностями находилась на одном из островов Северного Ледовитого океана. И все. Несмотря на огромное количество мифов, плотной стеной окружавшее это место, конкретики обычным людям сообщалось крайне мало. Теперь ему предстояло узнать всю подноготную, можно сказать, из первых (собственных) рук. Увиденное и прочувствованное вогнало мужчину на новый уровень депрессии, начавшейся с момента его последнего «пробуждения». Это место было чуждо самым невероятным образом. От КЛАН’а веяло атмосферой памятника старины – незыблемого, чужеродного современному миру и такого же мертвого. А через несколько лет к его истории припишется и смерть нового заключенного, ныне чуть ли не с открытым ртом рассматривающего окружающее его учреждение.
С самого прилета Василия взяли в крутой оборот. Нет, никаких деморализующих криков, бессмысленных приказов, предназначенных лишь для того, чтобы убедится, что преступник понимает тебя и согласен подчиняться, и ударов по почкам за любой косой взгляд. Его просто окружало удивительное количество вооруженных людей, вооруженной техники и вооруженных роботов. Или боевых? Не важно. Василий часто бывал в медблоке, если так можно было назвать лабораторию при тюрьме. Там ему назначили все мыслимые анализы. Люди с умными глазами и голосами, вызывающими доверие, беседовали с ним на все возможные темы. Наверняка они пытались понять то же самое, что мучило самого Коробейникова. Что с ним происходит и как это можно предотвратить, вылечить или просто избежать. Но Василий Андреевич при всем желании ничем не мог помочь этим людям. Судя по всему, все эти пробы, пункции и время, проведенное в разнообразных медицинских аппаратах, тоже не принесло удовлетворительных (или хоть каких-то) результатов. Все реже его звали на беседы с психологами и все реже уделяли ему хоть какое-то, отличное от других «обитателей» КЛАН’а, внимание. Мысли о том, что это могло означать приводили живую фантазию мужчины в ужас.
Однако сейчас, находясь на... профилактике в «Лепрозории», Коробейников не думал вообще ни о чем. Он автоматически выполнял приказы, внутренне погрузившись в себя. Наверное, в обычной тюрьме таких людей сокамерники старались как-то растормошить или разговорить, подозревая что «молчун» собирается совершить самоубийство или чего похуже. Однако в колонии А-надежности были свои порядки. Заключенные старались избегать общения, а охранников вполне удовлетворяла слепая покорность узников и отсутствие подозрительных действий с их стороны. Конечно же, ни о каком членовредительстве Василий и не думал. Мысли его раз за разом возвращались к первым моментам «пробуждений». Как он тогда себя чувствовал. Может быть, он что-то все-таки вспомнит? Но все усилия были напрасны. Тем более что никаких провалов в памяти со времени местонахождения в тюрьме у него не было. Казалось, что страшный сон закончен. Однако его итоги – неудобный шлем, кормежка по расписанию и четыре стены камеры не собирались исчезать с первыми лучами восходящего солнца.
Даже странное ощущение чего-то нового, странного и приближающегося, чего-то, что каждый заключённый чувствовал на уровне животных инстинктов, не затронуло апатичного Коробейникова. Для него этот день не отличался от множества других, что он уже провел здесь.

Сколько времени нужно, чтобы обычный день в Аду стал необычным? День? Час? Минута? Нет, лишь одно мгновение между раздавшимся истошным воем сирен и раздавшимся на всю тюрьму голосом старшего надзирателя.
- Заключенных в камеры, срочно!
Вся масса, каждый уровень зашевелился. Внизу выбегали дополнительные роботы, по одному вставало около каждой камеры, на среднем ярусе охрана в четко отработанном ритме стала скручивать заключенных, чтобы увести обратно в их индивидуальные камеры, повсюду горели красные лампы, процедура полной изоляции тюрьмы проводилась безупречно, но как и всё в этом мире требовала времени, а времени не было... Ведь самое интересное творилось наверху, где в небесах грохотал гром, а Волков, если он поднимет голову, увидит то зрелище, после которого атеисты обычно переходили в любое, даже самое невероятное вероисповедание. Он увидит, как бьются боги. Со стороны они казались лишь точками в облаках, одна сверкающая, так что больно было смотреть, в точности библейский ангел, если прикрыть глаза можно было даже увидеть крылья из золотого света. Другая, напротив, неказистая, но именно потому знакомая, Победитель, первый герой страны, о нем было известно две вещи -
1. Он избран самой планетой Земля для своей защиты.
2. Считается сильнейшим героем этой-самой планеты.
Вновь и вновь титаны сталкивались, обменивая ударами, каждый из которых отдавался в ушах слушателей грохотом и порывами ветра, даже единственная атака Стража Земли легко расколола бы надвое гору, меж тем он сражался в полную силу и... Проигрывал. Тут, на площадке появятся роботы, которые попытаются затолкать заключенных обратно внутрь, Волкову не повезет, его скрутят и уведут одним из первых, хотя при желании можно было бы пусть уже в коридоре оглянуться пару раз назад, но большинство как завороженные смотрели на то, как фигура павшего героя приближается все ближе, ближе, ближе... Оглушительный грохот и всякий, кто узрел падение бога оказался погребен под тем, что недавно было стеной колодца. Победитель к небольшом кратере, оставленном его телом, зашевелился, где-то загрохотали пулеметы и пушки, но тут с небес в землю вонзился луч, ослепительный, сжигающий все на своем пути, просто взглянуть на него означало ослепнуть, а меж тем...

Остров содрогнулся, сами его стены, считавшиеся монолитными, казалось, были шокированы тем, с какой легкостью Солнечный бог прожигал их, ни на секунду не покидая небес, но погружая того единственного, кто мог бы его остановить всё глубже, глубже и глубже, будто вонзая нож в масло... Пулемет всё еще стрекотал, но оставалось ему совсем недолго, вновь земля завешевелилась и выстрелы стихли, а заключенные блоков вплоть до среднего ощутили все волосы на их теле на мгновение потянулись куда-то ввысь... Кто-то с уровнем интеллекта Пантеон могла бы распознать электрический импульс и осознать, что вся электроника если не сдохла то временно отключилась. Остальным оставалось лишь радоваться падающим роботам охраны.

Обитателям нижнего яруса повезло меньше всех, до них не дошел импульс, но зато металлическая обшивка пола камеры Волка вздулась, открыв одну из частей механизма открытия стекла камеры, а по "двери" узилища Страйкера пробежала едва заметная трещинка...

Лаборатории пока везло более всего, всего лишь погас свет. Быть может для узников это был шанс? Конечно, камеры были созданы чтобы сдержать любого из них, но быть может работая вместе... На такое доктор Эйзеншмидт точно не рассчитывал.

Раньше Маска предпочёл освобождению соитие, но сейчас...Когда свобода так близка, когда он может вырезать всех, кто запер его здесь...Когда он может помочь объекту своего вожделения бежать, чтобы встретиться с ней в более подходящем месте - похоть отошла на второй план и террорист номер один по версии большей части спецагенств забился в своей клетке, в четыре секунды превращаясь в одну большую мышцу - снова. Он уже делал так, но вдруг что-либо изменилось?
И потому вскоре после того как погас свет в камере Маски можно было увидеть напряжённый кусок красного мяса, обливавшегося кровью и впитывающего её. Выступающие из плоти кости хрустели и ломались, крошкой осыпаясь вниз и втягиваясь обратно лишь чтобы снова выступить наружу и продолжить этот цикл. Он весь упёрся в одну точку в самом центре камеры, пытаясь продавить или пробить её, используя всё что мог. Снова.

Вой сирен застал Коробейникова врасплох. Он поднял голову и огляделся. В лепрозорий уже входил добрый десяток сторожевых роботов, за которым спешила пятерка охранников с электрошокерами. Сейчас их быстро оприходуют и рассадят по камерам, дожидаться, пока не закончится... то, что собственно и перевернуло КЛАН с ног на голову. Василий просто стоял, не делая резких движений. В критической ситуации даже профессиональная охрана, выполняя свои обязанности, может опуститься до мелкого членовредительства. А усложнять им работу мужчина не хотел.
А потом произошло нечто. Весь остров содрогнулся и послышался жуткий грохот. Казалось, хтонический титан вышел из недр земных и решил попутно перевернуть островок. А вместе с ним и находящуюся на нем колонию со всеми населяющими её жалкими смертными. Находится в числе этих смертных - откровенно ужасающий опыт. Вместе с шумом и треском стен произошло еще несколько критических изменений. Свет кое-где погас, сторожевые боты завалились и осели на пол, по всему телу прошла неприятная волна, вздыбившая волосы. А на сдерживающих шлемах погасли индикаторы. Значит ли это, что вся электроника острова перестала работать?
- Что это? Что случилось? – забормотал Василий, хаотично оглядываясь по сторонам. Он заметил, как заторможено охранники сгруппировались у выхода из Лепрозория. Заметил появляющееся выражение шока на некоторых лицах. Увидел ростки улыбок на лицах, на которых они не означали ничего хорошего для тюремного персонала. Коробейников обнаружил рядом Кристину. Это была женщина, о которой он почти ничего не знал, но одно её местонахождение в КЛАН’е говорило о многом. Каким-то образом ему в прошлом удалось побеседовать с ней несколько раз, и она произвела впечатление очень умного и образованного человека. Не хотелось думать о том, за какие грехи она оказалась здесь, да это и совсем не важно. Важно то, что она была единственным человеком, который в этом аду на земле мог внести хоть какую-то ясность.
- Что произошло? – спросил Василий Кристину. Он снова оглянулся. Кто-то из заключенных уже пытался снять с себя шлем. Учитывая, что они и так не работали, это показалось Коробейникову не слишком продуктивным выбором действия. Сама эта мысль его совершенно изумила. Он, что, всерьез только что подумал о... побеге?! Впрочем, учитывая то, что творилось вокруг, побег выглядел не преступлением, а путем к спасению собственной жизни. Спасением от чего? Явно от чего-то, что остановить толстые стены колонии были явно не в силах.

Тоненькая, с волосок, трещина на бронестекле. Не значит абсолютно ничего - прочность двери не нарушена, запирающий механизм не сломан. Человек, даже если бы смог разглядеть, не обратил бы на эту трещинку ни малейшего внимания, ведь какой ему от неё прок? Но Страйкер, изучивший свою камеру чуть ли не до молекул, мгновенно заметил её и сосредоточил на ней своё внимание. Казалось бы, для полностью обездвиженного узника эта трещинка должна значить ещё меньше, если не казаться издевательской, ведь даже если бы его дверь раскололась на мелкие осколки, он бы просто не смог в неё выйти. Ну, он-то может и не смог бы, а вот сигнал...Ведь одним из важных условий корректной работы изолирующих покрытий всегда была целостность оных покрытий. Именно поэтому "стелс"-самолёты регулярно перекрашивают. И если направить на эту маленькую трещинку достаточно мощный источник излучения, оно может частично пройти наружу. Конечно, сигнал ослабнет и рассеется, дальность сильно упадёт, но ведь прямо у двери стоит один из охранных роботов. Нужно всего-то отдать ему команду открыть дверь и повредить сдерживающие механизмы.

На опущенной голове неподвижно висящего в зажимах Страйкера одна за другой вспыхнули багровым светом три пары вертикальных щелей, заменяющих ему глаза. Он не спал, не впадал в кому и даже не отключал сенсоры, он просто убрал визуальную индикацию, чтобы создать иллюзию собственного отчаяния. Просто беспомощный кусок металла, неспособный ни двигаться, ни говорить, ни видеть. Теперь не было никакого смысла поддерживать эту иллюзию.

Пантеон держала дыхание, когда земля ушла у неё из-под ног. Удержавшись на ногах, она почувствовала лёгкое покалывание в руках, а кончики тщательно уложенных волос на миг поднялись вверх, будто что-то противодействовало обычной гравитации.

Так, если посчитать стандартную магнитную проницаемость волос, градус подъёма, скорость перепада... Мозг Кристины лихорадочно прикидывал индукцию поля, необходимую для такого. Число получалось довольно впечатляющее. Наверное, добрая половина её лаборатории после такого бы перегорела и взорвалась. Возможно даже вместе с ней. Только вот... от таких вычислений ей обычно сразу приходил заряд успокоительного. А значит, шлем не работает. Если, конечно, не включится резервная система, которую в подобном месте наверняка бы включили.

Вырванная на миг из размышлений внешним шумом девушка увидела, как падают роботы. Что же, раз математические вычисления имеют два экспериментальных подтверждения, они могут быть правы. Оставалось получить третье.

- Энки, не поможешь решить, как лучше снять эту занозу в ж*?
- Хммм. Так, давай рукой немного левее прощупай. Да тут схема настолько проста, что странно, что ты сама этого не сделала.

Пантеон мгновенно проследовала инструкции и спустя пару движений шлем уже вряд ли когда-то мог вернуться в операционной состояние, а снять его было делом пары секунд. Но завершить дело ей не дал Коробейников. О нём она знала совсем немного - что, впрочем, было больше, чем о большинстве других соседей и окончательное мнение составить не успела.

- Мощное эм-поле. Судя по всему почти вся техника накрылась, но, думаю, самое серьёзное вполне могло остаться в деле. То, что вызвало удар. Но, думаю, разницы между ними нет, а общее одно - я хочу оказаться от них как можно дальше. И тебе того же советую.

Кристина бросилась к одному из роботов, рядом с которым не было охранников. У него наверняка можно было найти что-то, из чего удастся смастерить отличное орудие ближнего боя. Энки гарантирует это.

- Электромагнитное поле? – недоумевал Василий. Глаза его внезапно стали абсолютно круглыми. - Как после ядерного взрыва?
Что бы ни вызвало отключение всей техники в тюрьме, основная часть всей поражающей силы явно до них не дошла. Возможно даже, что временно. Глядя как Кристина поспешила к отключившемуся боту, Коробейников испуганно взглянул в сторону охранников, но, похоже, что тем было не до этой пары человек. Кажется, внимание заключенных стало фокусироваться на тех пяти несчастливцах, оставшихся без прикрытия сторожевых роботов. У мужчины промелькнула другая «неправильная» мысль о том, что между ними и свободой будет стоять далеко не одна эта пятерка.
И все же чтобы не искушать судьбу, Василий как мог незаметнее переместился так, чтобы прикрыть собой девушку и все её манипуляции с роботом от случайного взгляда со стороны охраны. Больше он, к сожалению, ничем ей помочь не мог.

Заметив что вокруг погас свет, и явно не по плану эксперементатора - Гисс начала действовать. Но не так грубо как её сосед, хотя его стла девушке пригодится. Анализ стекла был получен и мелкие наниты в её теле уже начали выделядь едкий токсин и катализатор. Но его пока не хватит проломит окружающее стекло. Можно конечно подождать... Или..
— O mon cher, — Проговорила она проводя коготком по стеклу-разделителю и рисуя круг достаточно широкий чтобы через него при желании мог пройлезть человек, — Попгобуй ес-чё газ, — Врядли маска её слышал, но он вполне мог бы заметить еле-слышное шипение издаваемое токсином при "сжигании" стекла, если он приложит немного усилий то теперь стекло-разделитель его не остановит. А Гисс еадеялась что этот дуболом хочет сбежать из банки не меньше её. И сразу же начала обрабатывать токсином внешнюю стенку. Даже если идиот не сообразит ей помочь, она выберется сама. Главное, чтобы доктор не успел уйти. Но... Если выключен свет, то и двери папе не открыть... От этих мыслей у девушки немного участилось дыхание и пульс. Она уже испытывала оргазм от пыток, но в этот раз одна мысль о близкой расправе возбуждала её.

- Нет. - Кристина хмыкнула, будто надоедливая муха зажужжала над ухом. - Вопреки распостранённому мнению ЭМИ ядерного взрыва не уничтожает электронику, а лишь мешает работе радиопередач и радаров. Так что тут или специализированное ЭМИ-оружие или суперы. Да и ударная волна не соответствовала ядерному взрыву - слишком точечная.

- Тескатлипока, думаешь такого объяснения хватит?
- В общих чертах механизм ты описала правильно. Не думаю, что выдача матаппарата эффекта Кристофилоса ему что-то бы сказала.

Из-под рук Пантеон раздался хруст металла и она начала вытаскивать из робота его орудия. К сожалению, без источника питания пользы от них было немного меньше. Похоже, создатели даже этим озаботились.

Маска не утратил все чувства в угоду освобождения и запах кислосты, явно несравнимый с его собственной, он услышал. Услышал и перенёс усилия в ту сторону, откуда запах раздался. И проломившись сквозь стенку он понял, что оказался рядом с той самой самкой мечты. Сейчас было не место и не время для секса, но Маска всё-таки не смог сдержаться, ощутив её запах. А потом он превратился в свой основной образ и изо всех сил протаранил ту стену, откуда раздался запах кислоты.

Пиджак уже и не знал, зря он посмотрел в небо или нет.
Приходилось щуриться, чтобы глаза не так слезились. Но пугало не это. Победитель побежден. А это значит, что а) можно сбежать и б) нельзя попадаться. Псионик осознавал, что его таланты весьма и весьма ограничены, и на Победителя ему даже смотреть не полагалось. И вот герой планеты повержен, как плюшевая игрушка. Сказать, что это нервировало - не сказать ничего. Заключенного начало потряхивать.
Крики охраны и жужжание шоковых дубинок не могло перекрыть звериных криков зэков. Сейчас Волков радовался, что его эмпатические способности были чуть выше нуля, иначе волна страха и агрессии затопила бы его сознание и мужчина точно бы поехал крышей.

Но дроны молчали, и охрана напрасно кричала в рации, рискуя охрипнуть. Впрочем,это было самей меньшей из их бед. Часть заключенных уже легла под ударами дубинок, но ии на смену уже накатывала новая волна почуявших свободу зверей.
В иное время Пиджак бы радостно осклабился и устроил бы тут шекспировский спектакль.
Но потные ладони и подгибающиеся колени выдавали страх.
И тогда псионик,расталкивая коллег по несчастью - сейчас не было времени выискивать в море говна бриллианты - вцепился взглядом в визор Петровича - старшего из смены охранников,
ПОМОГИ МНЕ СБЕЖАТЬ.ОГЛУШИ ИХ ИЛИ ПРИКАЖИ ВЫПУСТИТЬ.
Если бы потребовалось - Волков покалечил бы всех, кто покусился на его билет на волю. Живые еще пригодятся, проще будет скрыть побег.
Стабильность и процветание - слоган последней предвыборной компании всплыл на грани сознания.
И еще ему будут нужны помощники. Потому, что снаружи тоже творился Ад. Потому что Главный Герой - повержен.

¤ Иван как раз с ленивым интересом перечитывал особо насыщенный момент книги, когда почувствовал легкую дрожь в стенах своей камеры. Эта дрожь была почти незаметной, обычный человек её бы даже и не почувствовал. Но Волк тут же вскочил на ноги, аккуратно загнул уголок страницы, и отложил книгу в сторону. Его камера, как наверняка и всякая другая на этом уровне, была бронирована, звуконепроницаема и защищена от большинства видов излучений. А значит поглощала большинство даже самых сильных вибраций, что сразу давало понять масштаб первопричины дошедшего до заключенного отголоска дальней борьбы. Борьбы потому, что точно Иван ничего не знал, но это уж точно не просто строительные работы, или нечто подобное. Это явное ЧП. Кто-то пытается сбежать? Кто-то напал на тюрьму? Неполадки с оборудованием? Возможных версий в голове роилось много, но все это не столь уж важно. Важно лишь чтобы представилась возможность вновь выйти обратно на волю. Вещуном в очередной раз овладела отчаянная тяга к борьбе, настраивающая его на нужный лад. Музыка лишь мешала сейчас сосредоточиться, так что Иван быстрым движением выключил её и принялся обдумывать что делать дальше, одновременно приложив ладони к стене, закрыв глаза и "прислушиваясь" к вибрациям. Покуда он не может прибегнуть к своим основным силам, способов выбраться отсюда он не видел, так что начал заранее на скорую руку прикидывать варианты как воспользоваться ситуацией. Возможно стоило бы...

Додумать мысль как следует Серый не успел, одно из проклятий жизни на более медленном уровне. Вместо этого Ткачиха решила все за него. Камеру резко тряхнуло, намного сильней чем в прошлый раз, и слегка помигало освещение. Волку пришлось даже приложить немного усилий, дабы не упасть. А вот теперь стоило бы задуматься о происходящем куда как серьезней. Первые вибрации были вызваны чем-то очень мощным, но все еще не вызывали серьезных опасений. Теперь же тюремный комплекс явно тряхнуло чуть-ли не до основания, сила разрушителя была и вовсе невероятной. В любом случае, без особых премудростей Иван уже твердо решил что ему точно не стоит сталкиваться с причиной всех треволнений, если это конечно же не пришедшие именно за ним друзья.
Сначала вещун хотел было вернуться к обдумыванию способов побега, покуда не заметил на полу отогнувшуюся плиту. Пожалуйста, вот и первый способ -- воспользоваться подарком судьбы, самый простой план, а значит самый верный. Бронированные плиты и стекло ему никогда не сломать без своих основных способностей, зато давшую слабину защиту не обойдет лишь тупой и ленивый. Отогнувшийся бронелист -- это была та самая слабина, дающая хоть какой-то шанс выйти на свободу. Нужно было лишь не упустить такой шанс на миллион, использовать по полной.

Не теряя зря времени, за которое охранники могли заметить изъян системы сдерживания, заключенный ухватил слегка отогнувший бронелист руками и принялся отрывать его, обнажая электронику. На многое нынешних силенок не хватит, зато кусок системы защиты открыть в таких условиях он точно мог. На руках вздулись огромные мышцы, крепко сжатые зубы скрипели друг о друга, на напряженном лице перекатывались желваки. Пусть он и вполне мог проделать такое, но это еще не значило что Ивану вся тяжелая работенка дается легко. Бронелисты были расчитанны на высший уровень безопасности и качества, какой только возможен в России. Так что отрывать его было все равно что выкорчевывать голыми руками старый-старый пень из земли для нормального человека. Так же нудно, неудобно, сложно, и раздражающе. Когда в конце-концов Серый Волк все же справился, его глазам предстал кусочек сдерживающей его подобно железному ошейнику противной электроники. Особыми познаниями по этой части Иван не блистал, понятия не имея что конретно нужно делать с этим чересчур хайтековым оборудованием, чтобы перевести системы в нужное ему русло. Зато отлично знал, чего электроника не любит, и что имеет большой шанс повлиять на работу непонятных штучек. Конечно же, речь идет о простейшей тактике кувалды. Все что нужно было - это всего-лишь превращать яростными ударами электронику в металлолом, перемешивая оборванные провода и надеясь на авось. Чем Иван успешно и занялся, разрывая на части содержимое под внутренней обшивкой, одновременно держа упор для низкого старта и не отрывая взгляда от двери. Если она вдруг откроется даже ненадолго, Волк успет отреагировать, и выберется наружу через дверь без лишних хлопот, этот вариант ведуна вполне устраивал. И вдобавок ждал возвращения своего нормального зрения, в случае отключения электроники в комнате, что тоже даст ему выбраться. А что будет потом - это он решил обдумать потом. Сейчас времени было слишком мало на всякие думы, часы мира тикали слишком быстро.

Волков

"Бог умер! Бог не воскреснет! И мы его убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц! Самое могущественное Существо, какое только было в мире, истекло кровью!" - Так писал Фридрих Ницше, человек, по своему, пусть и очень отдаленно от действительности, говоривший о людях будущего, сверхлюдях, закладывая в космического масштаба фразы космические же глупости. Но вот бог ушел под землю, пораженный равным противником, и ощутив его пролившуюся кровь, демоны были в любой момент готовы поползти из Преисподней... Нужен был лишь сигнал.
Петрович принял слова Волкова с каким-то непонимающим видом, так что на мгновение Пиджак мог бы даже усомниться в том, что внушение сработало, но потом начальник смены коротко кивнул и прокричал в рацию.
- Отступление! Протокол 44! К черту заключенных!
И как по команде, охранники устремились внутрь, забыв обо всем - людях, снаряжении, противнике... Путь наружу оказался открыт, но попытайся Дмитрий последовать ему и непременно окажется схвачен за руку.
- Простите, шеф, туда идти небезопасно. Персоналу предписано эвакуироваться через нижний уровень, там есть субмарина.
А демоны всё бежали, лезли и лезли... Некоторые набрасывались на конвоиров только чтобы выместить свою злобу, но большинство устремилось наружу, на обычно холодный, но сейчас маняще теплый воздух.
- Свобода!
- Выкусите, мусора!
- Смерть москалям!
- Аллах Акбар!
Разные кличи доносились из этого стада форменных ярко-красных рубашек, когда они полезли вверх по склону, Петрвоич же, следуя приказу излишне буквально, почти затолкал Волкова внутрь, закрывая бронированную дверь, в следующий миг вздрогнувшую и резко нагревшуюся...
- Товарищ сержант, кто это?
- Он засланный, из ФСБ. Эвакуацию объявили?
- Пока нет, но с поверхности никто не отвечает. На среднем ярусе бунт, внизу пока всё тихо.
- Ну началось бл*ть.
Здание вновь содрогнулось, на что выразивший сомнение в личности Пиджака конвоир заметил коротко.
- Валить отсюда надо.
- Ага, ща. Пока старший надзиратель приказ не отдаст - будешь стоять здесь.
И уже тише, Петрович прибавил Волкову.
- Шеф, можем бежать к лестнице или на лифте, второе канеш быстрее, но как-то ссыкотно, тут всё канеш не рухнет, но к еб**ям трясется.

Одержимый и девственница
В Лепрозории царила видимость порядка, ровно пару секунд, прежде чем кто-то из заключенных не обнаружил, что удерживающий его имплант-подавитель отключился и... Представьте себе, что десяток бомб закрыли в бункер, способный выдержать взрыв одной. А теперь, что бомбы ядерные. И их не десять, а тридцать. Именно это и произошло, каждый сверхчеловек, ощущая свою силу, стремился ей воспользоваться, кто-то кидался на охрану в форме жуткого монстра, иные применяли свои силы, чтобы сбежать максимально быстро, а кто-то просто лупил даром во все стороны, не разбирая своих и чужих... Без помощи роботов, кому было сдержать ярость Человека-Акулы, плода слияния браконьера с белой акулой? ссылка С легкостью, огромный мутант пробился сквозь кордон, подобно легендарному всаднику Апокалипсиса, бронированная дверь выдержала пару ударов, но вот, монстр оказался на свободе... И Ад следовал за ним. Те кто успели, ведь спустя миг, раздался жуткий, душещипательный вой... Говорят, когда Высшая Раса давала Воплю прозвище, его хотели назвать Соловьем-Разбойником, за что несостоявшийся "враг Ильи-Муромца" одним лишь голосом содрал мясо с костей шутника. Сейчас он кричал, просто вопил в воздух, впервые за последние шесть лет со времен Новосибирского кризиса, на лице его читалась эйфория, какое-то счастье от каждого нового брата по оружию, рухнувшего с кровью из ушей, от каждой трещины, бегущей по стене и потолку... Коробейникову наверняка будет очень-очень плохо, но обладающая определенными силами Пантеон легко могла бы отметить по определенным мимическим алгоритмам, что безумец намерен выть пока не обрушит всё вокруг. И шансы у него были весьма неплохими.


Волк и ягненок
Страйкеру сильно повезло, отключенный робот от направленного излучения резко включился и пошатываясь поднялся, умудрившись всем своим металлическим корпусом при этом врезаться в стекло, от чего трещинка стала чуть шире... Управлять им было всё равно, что управлять пьяным из-за плохой проводимости сигнала и очевидно каких-то внутренних повреждений охранного механизма, но шанс у киборга выбраться был и весьма нешуточный...
У Волка дела обстояли чуть получше, ему удалось открыть дверь, медленно поползшую в сторону, но тут вмешался случай, треклятый случай, как обычно погубивший всё. Толчки несколько раз повторились все ближе и ближе, оглушительный грохот, звон стекла и по коридору мимо изумленных наблюдателей пролетел головой вниз, снося на пути несколько камер вместе с их обитателями, Победитель. Наконец, остановленный стеной, он попытался подняться, но сумел лишь встать на колени... Выглядел "супер" просто ужасно, все тело в синяках, из глаз сочилась кровь, а костюм, "Броня земли", считавшаяся столь же нерушимой, сколь крепок носящий ее, скорее напоминала нищенские лохмотья...
- Ты... Не пройдешь...
Герой поднялся, но навстречу ему с язвительной улыбкой уже плыл Архитектор, ссылка, выдаваемый изумрудным сиянием в руках и глазах, но какой-то не тот, на лице вместо венецианской маски - бинты, под которыми проглядывает уродливое лицо... Если Волк или Страйкер в прошлом контактировали с "Орденом Новой Империи" то не нужно было быть телепатами, чтобы понять - перед ними был вовсе не "их" мастер-телекинетик. И, да, в перспективе это означало, что в мире стало на одного метачеловека 5 уровня больше.
- Уже прошел. Скажи, Победитель, ты правда думал, что справишься со мной, Солнечным богом и Оверлордом одновременно? Есть вещи одинаковые во всех мирах, герои совершенно чужды тактике...
Алая вспышка тепловых лучей рассекла воздух, столкнувшись с зеленым мерцающим телекинетическим щитом, враги столкнулись, после удара Победителя то, что еще осталось от двери в камеру Волка, от ударной волны обратилось во множество осколков, грозящих его убить... Но Архитектор устоял на ногах, более того, ответил, вновь пробив героем стену, и кажется не одну, поскольку тюрьма вновь содрогнулась до основания...
- Оверлорд, где ты? Да плевать мне, что ты двойника нашел, живо сюда! Ты еще не член триумвирата, так что слушай меня внимательно...
Новая вспышка и сквозь стены полетел уже сам телекинетик, герой еще держался, на благо сидящих злодеев. Их было немного, выползающих из своих камер со смесью ужаса от развернувшейся битвы богов и внезапной свободы... Уверенно держалась лишь Сумеречная Леди ссылка, вокруг которой мгновенно появились неупокоенные души, эта женщина считала себя воплощением смерти, а стало быть перед лицом того, что олицетворяла, просто обязана была проявлять безразличие.
Волк легко мог бы выйти, но тогда избежать контакта с кучей маньяков не получится, впрочем, силы к нему вернулись целиком. Страйкер же попал в двоякое положение, стекла больше не было, но от робота осталась лишь верхняя часть, способная ползти и стрелять шоковыми зарядами, но при малейшей ошибке легко могущая спалить электронику незащищенного киборга, вместо контролера.



Биомасса и Биомасса
Взвыла сирена. Треск стекла, на мгновение показалось, что Эйзеншмидт предусмотрел всё, и даже сломанная переборка попросту стравит образцы между собой, но вот, показалась небольшая щель, для человека несущественная, но Маска или Гисс легко могли проникнуть в нее, оказавшись на воле. В тот же миг заипел газ, наконец запущенный в помещение, очередная едкая смесь на основе какой-то неведомой дряни. Когда-то "маленькую" Гисс (то есть находящуюся на этапе экспериментов) "кормили" чем-то подобным, чтобы наниты сумели адаптироваться, очевидно сейчас, ученый рассчитывал на обострение старой фобии, либо на отсутствие у Маски иммунитета. Меж тем к резеруарам уже двигались пятеро охранников, в лабораториях никогда не играли с пациентами мелочами вроде электрошока, у всех пятерых были ультразвуковые пушки... И здесь уже у Гибрида могли бы возникнуть проблемы, поскольку ее наниты плохо переносили импульсы, легко способные раздробить камень. Одно было очевидно, как только кто-то из узников покинут камеры, охрана откроет огонь, остаться же значит почти наверняка быть запечатанными, у каждого охранника было что-то вроде подствольника с особой липкой массой, застывающей до состояния цемента за пару секунд. Впрочем, самого Эйзеншмидта ситуация явно не устраивала, он надрывался по громкой связи.
- Включите аварийный генератор! Мороза и Гэпять в камеру образца 4!
Все здание пошатнулось, как будто по нему ударил молотом огромный великан, и из динамиков раздался приглушенный голос ассистента доктора.
- Шеф, что это?
- Заткнись, Игорь! Девочка, ты не хочешь этого. Мы уже играли в эту игру, ты сбегала - я тебя ловил и примерно наказывал. Я предлагаю тебе другой вариант - убей Маску, и я дам тебе шанс сбежать. Что скажешь?

До боя богов в целом и его исхода в частности Страйкеру не было никакого дела. Во-первых потому, что он и не считал никогда ни Победителя, ни Оверлорда непобедимыми богами, а, следовательно, в том, что Победителя начали побеждать, не было ничего удивительного. Рано или поздно кто-то должен был найти способ. Во-вторых никак повлиять на этот бой, даже если бы он хотел, киборг бы не смог. Он адекватно оценивал свои силы и их явно было недостаточно, чтобы вступать в одиночное противостояние с сильнейшими сверхлюдьми. По крайней мере в ближнем бою уж точно. Ну и в третьих бой был ему только на руку, так как отвлекал окружающих и позволял спокойно заниматься освобождением. Относительно спокойно, конечно же.

Поскольку взятый под контроль робот получил ещё более серьёзные повреждения, его работоспособность снова снизилась и теперь он врядли мог бы попасть в цель даже с такого небольшого расстояния. Впрочем, теперь, когда стекла не было вовсе, можно было усилить сигнал и попытаться взять под контроль остальных роботов, а то и найти какое-нибудь незащищённое место в охранных системах и отключить блокираторы напрямую. Уже захваченного охранника, впрочем, забывать тоже не следовало. Конечно, использовать его оружие означало подвергнуть себя неоправданному риску, но ведь даже в таком состоянии он сможет попасть. С расстояния в упор. Ему нужно только проползти несколько метров до Страйкера, забраться на его тело и выстрелить в механизм блокиратора банально прислонив к нему оружие. Благо, робот не настолько хрупок и уязвим, как живой организм, и даже в располовиненном состоянии может выполнять хоть какие-то функции.

Гисс не ответила на слова доктора. Пролезать через отверстие ей было несруки, потому что это потребует больше времени чем хотелось бы. Но Эйзеншмидт допустил ошибку воспользовпвшись уже знакомыми методами защиты. Она не боялась этого токсина и даже могла бы ванную из него принять. А вот люди в костюмах хим защиты могли даже не представлять какая это дрянь... Особенно если гибрид выплеснет через дырку катализатор.
Под действием выведеной Гисс формулы, токсин становился еще более едким и проникающим. Но самое веселое - костюмы хим.защиты сами вступают в реакцию. Все пять идиотов должны будут сейчас начать "сгорать" вместе с костюмами. Очень болезненная смерть. И от боли они вполне могут выстрелить по их камере доразбивая стекло, или дать возможность Гисс леской захватить их оружие и уже самой разбить.
Что касается методов сдерживания в колбе, то открытая дыра и выносливость дадут их немного потерпеть. А тем временем Маска можпт и дырочку побольше для дамы сделать, если охрана не сделает.

Маска надеялся на дырочку побольше, но ему не составило ни малейшего труда просочиться и сквозь трещину шириной не больше миллиметра. Секунда - и он оказался снаружи, под действием токсинов. Незащищённая кожа зашипела и начала обугливаться, по тёмной комнате разнёсся ужасающе громкий вой боли, переходящий в визг с уменьшением голосовой щели. Ещё через секунду звук прервался, хотя боль не исчезла...
Оставив за спиной камеру Маска серией быстрых прыжков рванулся вперёд, к врагам, чтобы порвать их в клочья, но остановился, услышав крики. Похоже, эти уже сдохли. Не останавливаясь он крикнул Незнакомке:
- За мной! Я пробью проход! - После этого террорист повернул туда, где как он помнил, было непрозрачное стекло. Наверняка за ним были наблюдатели и их он убьёт первыми. На ходу он выпустил два эластичных жгута чуть в стороны от своего направления, чтобы те добавили ему скорости, когда вонзятся в стены и начнут быстро сокращаться.
Через пять секунд после появления щели в стене сдерживающей капсулы в стекло наблюдательного пункта одновременно вонзились два костяных отростка, а затем и шмат чего-то очень твёрдого.

Кажется, Василий сильно переоценил пяток охранников. Дикая неукротимая рычащая и улюлюкающая волна сверхлюдей просто смела их, как ураган сносит бумажный листик. Однако исчезновение охраны не обрадовало Коробейникова. Наоборот, оно показало ему, что даже сверх тюрьма может впасть в хаос и безумие. А он был кем угодно, но не сторонником хаоса. Если эти люди так легко причиняют вред вооруженным и специально обученным людям, то что говорить об обычных гражданах? У мужчины неприятно засосало под ложечкой. Кто бы ни напал на КЛАН (из объяснений Кристины Василий сделал именно такой вывод), опасаться надо не только его.
И словно в подтверждение этой идеи подал голос Вопль. Негромкий, протяжный и невыразимо тоскливый вой раздался из-под бесполезного шлема. Начавшись с невнятного стона, этот звук постепенно перешел в глухой рев. Вопль, простите за тавтологию, вопил и кричал изо всех своих сил. Крик его, бешеный, страстный и дикий - крик простреленной навылет волчицы – вылетел из помещения, мотнулся по коридорам и, отталкиваемый грохотом все еще трясущихся стен, выскочил на свободу. Такую близкую и такую далёкую для обитателей «Лепрозория», что еще остались в комнате. Им стало совсем плохо. Особенно неважно чувствовал себя Коробейников, с детства не любящий громкие звуки. Он подумал, что теперь знает, как чувствуют себя сейчас стены колонии. Хорошо еще, что уши его прикрывал отключившийся шлем. Защита было ничтожной, но это было лучше, чем совсем ничего. Вопль не прекращался, а значит, надо было срочно что-то делать. Например, бежать куда подальше из этого царства искусственного ультрафиолета и фильтрованного воздуха.
- Бежим отсюда! – как можно громче крикнул Василий девушке. Нечего было и думать перекричать супер злодея, который шутя вскрывал банковские сейфы одним своим голосом. Так что мужчина для надежности дополнил слова мягким рывком за плечо и махнул в сторону выхода.

Дмитрия немного потряхивало. Давненько он не чистил мозги людям, да и после падения сильнейшего героя любой бы понял, что жизнь несколько под угрозой.
Здание ощутимо вздрагивало от новых ударов, лампы моргали, будто провоцируя на эпилептический припадок. Обстановка становилась все напряженнее.
-Какой, к черту,лифт? Ножками, ножками. И да, спасибо парни.
Псионик с благодарностью посмотрел каждому из своих спасателей в глаза, закрепляя слова Петровича своим внушением. Желание сбежать становилось нестерпимым, но как "оперативнику СБ", подобное ему было противопоказано. Раз уж ему выпала эта роль - надо играть до конца. Покрутив головой, Пиджак заставил себя расправить плечи, закрыл глаза, вспомнил виденный на воле фильм. "Отсутствие у вас судимости - не ваша заслуга, а наша недоработка". Резко выдохнул, и открыл глаза новым человеком. Расчетливым, безжалостным оперативником, для которого даже жизнь - на втором мести после Задачи.
-Веди. Что со связью? Оценка ситуации?
И, на секунду задумавшись о банальной вещи -а где, черт побери, те, ради кого КЛАН строили? - Волков не постыдился спросить.
-А с особо опасными не столкнемся? При легендировании мне сказали, что эта инфа меня никак не должна беспокоить. "В части, касающейся...", все дела. Ну знаете, кого я учу.
Главная проблема - Волков не любил иметь дело с силовиками и долго этот фарс продолжаться не мог. Просто не хватит знаний. Межведомственные терки, негласные клички руководства, жаргонизмы, привычки. Весь мир театр, ха. Вот только за станиславское НЕ ВЕРЮ можно вернуться обратно. Даже пуля в голову псионика не пугала - не танковый выстрел,чай. А вот встреча с тем, кто раскатал Победителя.
Политик не был чужд человеческим слабостям. Понимание онных и его дар и привели его на весьма теплое место в Системе. Ну а оказаться на нарах, кхм. Ну половина правительства сидела и ничего. Скажем, обязательное условие для уважаемого человека и чиновника.
Но готовым надо быть ко всему.

Кристина схватилась за уши. Чёрт, может ударить его так, чтобы запустить колебания, которые от перемены среды в теле Вопля изменят частоту и тогда его внутренности срезонируют с соединительной тканью и его разорвёт? Хотя нет, проще перенастроить звуковую пушку, чтобы та создала колебания. Слишком мало времени, особенно с учётом необходимых расчётов. Из размышлений и переборов планов девушку вывел сокамерник. Да, на самом деле иногда лучшей стратегией было невступление в бой.

- Спасибо, Энки. Агни?
- Всегда готов.

И Пантеон с неожиданной скоростью рванула в сторону выхода, ища что-то ведущее вниз. Судя по тому, что удары пришлись сверху, идти туда небезопасно. А вот самый логичный выход как всегда был самым нелогичным на первый взгляд - внизу наверняка будут самые защищённые лаборатории и очевидный тупик. Который, тем не менее, оказался бы тупиком и для персонала. А, учитывая, какие умы государство должно было нанимать на настолько важный проект, те не хотели бы рисковать своей шкурой и потребовали запасные ходы. Надо было лишь их найти. И заставить говорить.

Девушка отреагировала быстро. Слишком быстро. Очевидно, Василий очень мало знал о ней. Видимо ему сейчас стоило больше беспокоиться о себе, чем о ком бы то ни было еще. Что он и сделал, последовав за Кристиной. Выглядело это на порядок хуже. Из-за вопля он чувствовал себя так, будто его ударили кувалдой по голове. Причем, ударивший не остановился, а продолжает дубасить и дубасить. Первым делом надо было уйти как можно дальше от лепрозория и его страшного обитателя. А дальше... Вот то, что делать дальше в голову не приходило. Коробейников никогда не задумывался о том, что же нужно сделать, чтобы сбежать из сверхтюрьмы. Фильмы о побегах тут не слишком помогали хотя бы в силу избытка художественных допущений. А в реальной жизни все было совсем не так. Пока что лучшим направлением действий Василий счел следовать за девушкой. Она, судя по всему, знала что делала. Правда, угнаться сейчас за ней было делом совсем не тривиальным.

Они были сильными. Они были хитрыми. Они были мудрыми. Ад открылся и демоны пробивали себе путь к свободе, сколько ярости в них было... В лаборатории горели люди, выли звуковых пушки, но даже сквозь них пробивался омерзительный треск бронестекла, когда Маска влетел в него. Трещины разошлись во все стороны, последняя преграда между монстрами и внешним миром готова была разлететься как и самоконтроль доктора...
- Убейте их! Кто-нибудь убейте их! Образцы! Охрана!
И не было ему пощады. Чуть выше Страйкер освободился от своих оков, мифический титан порвал цепи Тартара, пусть и не с животным ревом, а с механической тишиной, выходя из узилища. Зато наверху надрывался Вопль, а древние боги и столь древний же демон бежали рядом, спасаясь от неизбежности, ибо даже сильнейшие существа во вселенной покорны Судьбе, Року, нити которого сплетались и расплетались, готовые в любой момент оборваться. Что мог пред его лицом простой человек, бегущий в самое сердце Ада, под ногами гремели металлические ступеньки, а в пролет то и дело летел бетон, стальные балки, куски конструкции... Снаружи их называли крысами, в честь умнейших животных, жрущих всё и переносящих чуму, и подобно зверям они норовили забиться в самый дальний угол в надежде на то, что им, хоть кому-то, удастся спастись. И в тот миг, когда на мгновение, одно мгновение всё стихло, в сердце каждого из них прозвучала давно забытая фраза, начертанная в стародавние времена на вратах бездны - "Оставь надежду всяк сюда входящий". Никому из них не суждено было подняться. Но вслед за этим зовом подсознания пришел голос, звучный, харизматичный, исходящий будто отовсюду...
- Жители Земли! Ваши герои повержены. Ваше оружие - слабо. Я Солярис, лидер Тримвирата, и я заявляю вам всем - отныне этот мир наш. Но уверяю вас, бояться не стоит, ибо мы не завоеватели, но освободители. Мы сломаем хребет коррумпированным правительствам, покончим с войнами и болезнями. Сейчас на всех каналах вы видите как мой Легион окружает крупнейшие тюрьмы для тех, кого вы боитесь, ночных кошмаров, место которым исключительно в сказках. Мы даруем вам безопасность. Демонам место в Аду.
Усиленный слух Страйкера мог бы уловить еще и другой голос, говорящий параллельно по частоте, казалось бы известной ему одному и внезапно напомнивший ему собственный.
- Архитектор, Оверлорд. Биометрики помечены, всё готово к изгнанию. Мы телепортируем вас.
За ним последовал еще один, даже в механическом сердце способный вызвать ужас.
- Отставить! Я еще не убил этого щенка с силовыми полями!
Ему ответил Архитектор.
- Хочешь вернуться домой, Оверлорд? Я не препятствую, просто сними свой телепорт. Файтер, уноси нас.
- Есть. Скачок выполнен. Легион в безопасности. До изгнания пять. Четыре. Три. Два. Один.
Вспышка света, ударившая по глазам всем. Потом была лишь тьма.