В поисках ответов | ходы игроков | ả Пустыня

Шорох песка и тихий, даже угрюмый, голос ветра. А еще боль в груди, сразу после вздоха. Вот что ты почувствовал, как только пробудился. Сон пытался снова забраться в сознание и подарить покой и беспечность, но нет! Так чувствуют себя дети, когда рождаются. Так чувствуют себя курильщики, когда бросают. Так чувствуют себя наверное самые счастливые. Песчинки перекатывались по лицу, заставляя жмуриться. Сколько ты этого не чувствовал? Много. Невероятно много времени прошло с тех пор, как ты ощущал что либо, кроме сладкой патоки сна.
Боль ушла из груди, глаза разомкнулись и ты увидел небо. Пегие облака тянулись по всему пространству, пытаясь закрыть его полностью.
Плеск воды? Тихий скрип. И снова голос ветра. Властный, грубый, тоскливый растягивающийся по всей пустыни.

Ветер... Яхья обожал ветер, его тихое шелестение и теплую сухость песка. Или нет, не обожал. Он не помнил. А этот песок... он словно чувствует его тепло первый раз в жизни... Или не первый? Человек, беспомощно лежавший на песке, никак не мог собрать нитки мыслей в единый внятный ковер сознания. Боль при дыхании, словно его легкими долгое время не пользовались, постепенно ушла. Но взамен не пришло ничего. Понимание заблудилось в коридорах внутренней Альгамбры нашего героя. Словно наркотическое опьянение только только отпустило его, и разум еще спит, убаюканный. "Подождите... Где я... Я перебрал с чем то? Вспоминай, дурья башка!" Затем пришел страх - он ничего не помнил. Вообще. Будто память полностью стерли, оставив чистый лист, жуткий в своей белизне. Будто он родился только что, и кто-то злобный и жестокий вырвал его со сладкого сна - в котором должны были быть сновидения, кстати. Но их Яхья тоже не помнил. Вся его жизнь (а она вообще существовала? может он сам сновидение?) умещалась в те первые мгновения, когда он проснулся. Он мог лежать так бесконечно, прислушиваясь к песне ветра и ощущая прикосновения песка. И в один прекрасный момент кровь пустыни засыпет его с головой и сон придет снова... "Брр... пожалуй, придется мне вставать. Жить все таки хочется. Наверное." Он медленно встал, отряхиваясь, и пытаясь прийти в себя. Яхья чувствовал себя неловко, словно человек впопыхах разбуженный и невыспавшийся. "Где же я?"
-Ей, тут есть кто-то?... - крик, просто чтобы услышать свой собственный голос. В ответ тишина...

Вместе ответа раздался унылый вой ветра. Налетев на бархан он вскружил песок и завертел его по кругу. Словно пойдя в атаку он налетел своим "войском" на пару сухих деревьев, что стояли поодаль, и рассыпался. Возле деревьев находилось озерцо, шагов пять в ширину. Лужа, да и только. Но не в пустыни, где капля воды ценней золота. Рядом с оазисом росло несколько кустов, с колючими ветками и дивными синими бутонами на концах. Они находились под защитой шелудивой кроны пальм и потому вечное солнце не могло выжечь их цвет. Яхья с удовольствием отметил, что все это... нравится ему. Да, пусть ничего обычного, но это реально. Это не сон. А еще он с уверенностью ощутил, что теперь все будет иначе. Словно заново рожденный!
Кровь, вездесущие мухи и смрад. Вид тел у оазиса не сочетался ни с чувствами, ни с обстановкой. Их было трое. Мужчина, уже не молодой, с гладко выбритой головой и две женщины, вывернутые в неестественных позах. Заломленные руки, вытянутые ноги... Они лежали на ковре, рядом на песке покоился старинный пергамент. По углам он был придавлен широкодонными свечами, в медных чашках. Огонь свечей давно погас, воск оплавился, оставив причудливые борозды и потеки по бокам.

На мгновение Яхья остолбенел увидив оазис. Картина бесконечно красивая, хоть и невероятная. "Только бы это оказался не мираж, и не бред воспаленного разума" - подумал наш герой - "А то я чувствую, что уже замного стою на солнце. Так и солнечный удар получить несложно". Поэтому, не теряя времени, человек, смешно дрыгая ногами, которые загрузают в песке по колено, почти бегом спускается с дюны к столь желанному убежищу, где плескается соблазнительная лужица...

Порыв Яхьи испарился в тот самый момент, когда в нос ударил вонючий запах разложения и запекшейся крови. Постояв немного и осматривая картину смерти он сплюнул. "Кто-то уже насладился, помилуй Всевышний его душу". После кратких роздумий, прикрыв нос рукой, принялся осторожно осматривать тела, пытаясь определить, кто мог сделать такое - человек или хищник? Потом взгляд его упал на пергамент и свечи. "Значит это случилось относительно давно - воск уже засох, а свечи выгорели. Посмотрим, что здесь написано".

С каждым мигом осмотра, Яхья убеждался все сильней и сильней, что это сделали люди, впрочем похожие на зверей. Крови было много в первую очередь потому, что шея мужчины оказалась перерубленной почти полностью, голова держалась на лоскуте кожи и гортани. Вторая причина наличия обширных кровоподтеков была найдена чуть позже, когда Яхья осмотрел тела женщин: глубокие раны в области поясницы... Такое впечатление, что их всех троих тут казнили: палач стоял позади и поразил сначала мужчину - по широкой дуге ударил в шею, намереваясь срубить голову, затем проткнул по очереди женщин чем то, вроде копья. Но... Руки мертвых людей не были связаны, да и ноги не спутаны... Выходит, что они просто сидели и ожидали смертельной участи?
Картина словно всплыла перед глазами: мужчина возвел руки вверх и выпрямился, женщины наоборот - припали лбами к покрывалу. Перед ними пергамент и свечи, мужчина невероятно сосредоточен, не отвлекается и на миг. Позади слышится шипение песка и ржание лошадей. Несколько всадников, у вожака в руке кривая полоска стали - сабля. Один из всадников, утоляя нетерпение, прямо на скаку бросает копье. Граненый наконечник с легкостью пробивает стан девушки и пришпиливает ее к земле. Мужчина на ковре даже не обращает внимания, лишь быстрее и усерднее читает свиток. Не останавливая коня вожак всадников, на ходу перекидывает ногу и сходит с лошади, делает шаг и резко взмахивает - удар приходится в основание шеи мужчины. Но последние слова свитка уже сказаны...
Взгляд Яхья перешел на пергамент. Буквы, причудливой вязью цепляются одна за другую, прыгая и упираясь кой где в рисунки и пометки. Слишком много непонятных символов, но в голове, непонятным образом, буквы складываются в слова, вот уже отдельные части свитка становятся понятны. Что ж. Все становится еще запутанней... или понятней?

Шепча под нос, наш герой обыскал местность и тела, и нашел массу следов, которые позволили сделать некоторые выводы. Живое воображение Яхьи быстро представило картину во всех ее кровавых подробностях. Он словно почувствовал себя свидетелем убийства. А по спине побежали мурашки от понимания трагедии, которая здесь произошла. Возможно, когда-то он спокойно относился к таким вот случаям, но не теперь."Кто мог быть способен на такое? воистину только чудовища. И хорошо, что эти чудовища далеко... Интересно, кем были несчастные - еще один беглый взгляд на трупы - пусть помилует их Всевышний. Наверное какая-то кровная месть, или сведение давних счетов. Да, скорее всего месть."

Вдумчивое чтение пергамента внесло в стройную картину несколько трещин, которые угрожающе разрастались. Похожих, даже отдаленно, знаков Яхья никогда не видел, или не помнил об этом. Странные рисунки. Непонятные пометки. Всего это напоминает древнюю алхимическую работу. Хотя слова более понятны. "Нееет..... Это какое-то проклятие, или молитва кому-то, кто прячется под песком. Божество? Значит убийцам не очень повезло" Во всяком случае связываться с адресатом наш герой не имел ни малейшего желания, поэтому хотел сначала выбросить пергамент, но в конце-концов передумал - а вдруг пригодиться. "Надо бы их похоронить по-человечески. Можно попробовать. Был бы у меня чем копать..." Не долго думая Яхья принялся копать в песке несколько небольших ям - занятие тяжелое и неблагодарное - ветер все время пытается ее засыпать. Потом в эти ямки он зарывает тела убитых, пытаясь не замараться кровью, и прикрыв их ковром (все равно он слишком большой, и с собой его не взять, не говоря о том чтобы отмыть от крови). Потом прошептал импровизированную молитву, желая им попасть в Рай как мученикам. И, уже с чистой совестью повернул в сторону оазиса. "Вот теперь можно и отдохнуть. Хотя сначала надо посмотреть есть ли на пальме плоды, тогда можно и поесть. А затем подумать о дальнейших действиях..."

Упокоение мертвых заняло время до полудня, но эти действия несколько успокоили Яхья. Было время подумать, собраться с мыслями. Когда дело было сделано, солнце забралось на середину небосвода и продолжила палить с удвоенной силой.
Припав к воде, Яхья сделал несколько глотков чистой воды и влага, смыв песок и пыль, одарила его прохладой и свежестью. Это было восхитительно и он вновь вспомнил тот миг, когда проснулся, когда сон окончательно отпустил его и он открыл глаза навстречу реальному дню. В воде на него смотрело чистое лицо, немного непривычно было видеть себя со стороны...
Закапывая трупы, Яхья обнаружил завернутые в толстый пергамент три больших куска вяленого мяса и пару пригоршней сушеных орехов. Медленно пережевывая кусочек вяленого мяса за кусочком он вспоминал лицо, увиденное в отражении воды.

Смотреть на себя было... странно. Словно он видел этого человека впервые. Но все равно приятно. Из зеркальной глади на него смотрело широкое и возможно даже веселое лицо со смуглой кожей.Длинные темные спутанные волосы. Карие блестящие глаза. Лицо обрамляла черная короткая и (не)аккуратная борода. "Вообщем, красавец, только песком припорошенный и солнцем прижаренный" - рассмеялся Яхья.

Подкрепив силы, он начал думать над своим будущим, которое представлялось не настолько радужным, как сначала. Разве что остаться в оазисе, и подождать проезжих, которые подберут. Возможно. Перебираться через пустыню с минимумом еды, и без воды (не в чем ее хранить) не вариант совсем... Что ж остается ждать. А поскольку условия почти райские (как нашему герою казалось) поэтому можно и отдохнуть немного. "Вот там под пальмой например. Так и сделаем" - и Яхья плюхнулся в благословенную тень под деревом.