Дальше все быстро пошло.
Фокс меньше чем через минуту вернулся — сообщение получил, подтвердил, дверью на парковку хлопнул, возвращаясь. Кивнул молча, обстоятельства поменявшиеся оценив.
А вы в обратный путь двинулись: парковка, лестница, и на третий этаж с минус второго. Пять пролетов, коридор, куда менее оживленный, чем первый этаж, и несколько Судей, встреченных по пути. Вот и все события, неспособные сильно отвлечь от невеселых мыслей.
Служебное разбирательство — это плохо. Это значит, что Судья подозревается в превышении полномочий. Такое, впрочем, не так уж и редко бывает, вот только престов, подающих на "превышение", неумолимая махина правосудия примерно там же и обламывает. Другое дело, когда цивы, непричастные и непривлекавшиеся, подают — с ними сложнее, их показания принимаются во внимание.
Впрочем, разбирательство у "главного" — не совсем плохо. Глава участка — такой же Судья, только рангом повыше. А Судьи своих не бросают. Другое дело — СОС. Эти, если уж пришли, то по чёткой зацепке, и их задача — найти доказательства твоей вины. Чаще всего — находят. Не любят они зря приходить, такое дело.
Пока мысли в голове крутились, путь закончился дверю кабинета аскетично-серой, с неброской безличной табличкой "Судья Армстронг".
За дверью, бесшумно отползшей в сторону, открылся взгляду такой же аскетичный и почти квадратный кабинет. Затемненное панорамное окно напротив входа, выходящее на узкий козырек над входом в участок. У левой стены небольшой стеллаж — рамки с благодарностями, статуэтки наградные, сувенирные безделушки, идущие обычно в нагрузку к орденам и медалям. Долгое время отработал судья Армстронг, дослужившись до главы участка и отметившись своими достижениями пред взором вышестоящих лиц. У правой стены — широкая панель головизора с разделенным на несколько секторов экраном: несколько новостных каналов, панорамный обзор района с интерактивными иконками патрулей, активных вызовов и сообщений о преступлениях, текстовая сводка. Почти посередине кабинета — широкий серый стол с закрывающей ноги панелью. На нем россыпь интерактивных папок вперемешку с бумажными отчетами, встроенная клавиатура и висящий над ней голографический экран. Перед столом — три стандартно уродливых стула для посетителей.
За столом восседал сам судья Армстронг, его шлем лежал рядом среди кажущегося хаоса документов.
А рядом с ним, возле окна, стоял непривычный предмет обстановки главы 18 участка Департамента правосудия. Черные туфли начищенные. Серые брюки в тон серому же неброскому пиджаку. Черный галстук, белая рубашка. Стрижка короткая. Лицо среднего возраста с сеткой морщин вокруг знакомых невыразительных бледно-голубых глаз. Щетины недельной колючесть, чуть выбивающаяся из неприметного общего облика. Ладони мозолистые и загрубевшие, такие неподходящие аккуратному дешевому костюму.
Стоял вполоборота ко входу, головы не повернул на вошедших, но речь свою явно на полуслове оборвал. А судья, внимательно его слушавший, в кресле к вам повернулся.
— Судьи.
Поприветствовал коротко-формально и чуть хрипловато. Продолжил тяжелым тоном:
— Судья Фальк, появились основания подозревать вас в превышении полномочий судьи при исполнении служебных обязанностей. На время проведения разбирательства прошу сдать оружие.
Рукой махнул, на стол свой указывая.