Перекресток миров. Мир перекрестков. | ходы игроков | Северные равнины

Крысолюды приходили в себя намного медленнее, чем Айван с Киррой. Как только один из них потянулся за своим топором, ему в туловище уже прилетел другой - здоровенный топор варвара. Крыс начал кашлять кровью - похоже, удар Айвана проломил ему несколько рёбер и задел легкое. Кирра же метнула молнию во второго, который был в доспехах. Но, судя по всему, разряд просто заземлился, уйдя в землю и не нанеся крысе никакого урона. Оставшиеся крысолюды еле успели похватать своё оружие.

- Ну хотя бы сверкнуло, - усмехнулась Кирра, сорвавшись с места к крысе в доспехах, которая только только взяла в лапы копье, но еще не успела встать в боевую стойку. - Буря мечей!
Меч Серафимы сиял в лучах солнца, проникающего в пещеру и едва слышно звенел. Он чувствовал кровь темных тварей. Хорошо, что те хоть оружие успели взять. Не будет похоже на избиение несчастных безоружных крысенышей, а то Валентайн, если тот еще жив, огорчится. Тьфу, пакость какая. Серафима нанесла три быстрых, но сильных удара по верхней части туловища крысолюда: первый удар по косой справа сверху уходя вниз влево, рубя наискось по тонкой шерстистой шее; второй слева снизу вправо вверх по правому предплечью, груди и левому плечу крысы; третий повторял первый удар.
Кирра планировала если уж и не получится снести голову сразу - а это должно быть не сложно учитывая разницу в росте между полутораметровым крысолюдом и высокой серафимой, - то хотя бы повредить руки.

Айван взревел еще громче и продолжил орудовать топором, нанося удары по странным тварям, которые были поблизости. Варвар просто сражался, не особо задаваясь прочими вопросами и мелочами, стараясь как можно быстрее уничтожить всех противников, целиком и полностью сосредоточившись на данной мысли.

Варвар подпрыгнул, занося свой топор над раненым крысолюдом и одним быстрым движением рассёк его ровно на две части - от шеи до паха. Не останавливаясь, саданул прямо в зубы древком топора арбалетчику и, замахнувшись ещё раз, просто отсёк голову грызуну с топором. Четвертый крысолюд, с копьём и в доспехе сцепился в схватке с Киррой. Меч серафимы сверкнул в воздухе, проходя по ключице звереныша и разрубая его доспех и поднимаясь вверх, чтобы прорезать его снова. Но копьё крысолюда оказалось быстрее и точнее, Кирра только и успела отшатнуться назад, после чего, её левый глаз перестал видеть мир. От неожиданности и боли, воительница практически потеряла сознание и упала на спину.

Арбалетчик начал отползать от Айвана, заряжая свой простенький самострел, и готовясь выстрелить в него, а копейщик собрался добить раненую, занося своё копье для сокрушительного удара.

- Агрх! - взревел варвар, заметив, что существо наводит в его сторону свой арбалет и бросился в сторону, уходя с линии выстрела. Позволять какой-то крысе, сделать в его шкуре дырку, Айван не собирался.

Ну что за день то такой... Кирра сплюнув перевернулась на живот, затем поднялась и держась за кровоточащий глаз начала отступать.

"Дзынь!" - зазвенела тетива арбалета. "Клац" - ударился болт о камень, пролетев мимо Айвана. Серафима резко перекатилась на живот, как раз в тот момент, когда острие копья ударилось в то место, где она лежала, и тут же вскочила на ноги.

В этот момент, пещера начала погружаться во тьму. "Дети мои! Я отомщу за вас!" - раздался странный кричащий голос.

"Это ещё что за чёрт..." - Сражаться на ощупь Кирра не могла. Оставалось только молиться. Как глупо умереть на пороге нового мира от каких-то крыс... Как же глупо... Неужели боги допустят, чтобы Серафима, их дочь и посланница, погибла вот так, в чужом мире?
Кирра упала на одно колено, закрыла глаза, сложила руки в молитвенном жесте и тихим речетативом зашептала молитвы света...
- Боги света, дня и солнца, света свечи, света огня, света светил, услышьте меня! Даруйте нам свет, свет, что развеет тьму, свет, что разгонит тёмных тварей, свет, что спасёт его детей! Боги света, дня и солнца, взываю к вам!
Источник света оставался только внутри серафимы... От молитв ей становилось теплее, откуда-то изнутри... То ли то сердце пульсировало жарким огнём, то ли бестелесные крылья рвались наружу... Мерцающие крылья появились за спиной и мощными взмахами попытались разогнать окутывающий пещеру мрак...
- Боги света, дня и солнца! Дайте нам свет и сил бороться с тьмой и созданиями тьмы!

Тьма в пещере становилась всё гуще и гуще, как из спины Кирры появились яркие крылья. С каждым взмахом вокруг становилось светлее, однако, тёмный ореол от посоха крысолюда не спешил рассеиваться. Заметив яркий свет, отец крысиного семейства направил чёрный кристалл прямо в серафиму и из него вырвался плотный и густой луч, состоящий из концентрированной тьмы. Но серафима лишь продолжала улыбаться.

"Не зная ночи, не познаешь день,
И не найдёшь над тьмой победы.
Кто любит свет - тот уважает тень,
А тьма черней - перед рассветом!"

Кирра сама не могла понять что произошло - она услышала эти строки в своей голове. Как будто это были боги, которые ответили на её молитву. Но это были не её боги...

Через несколько секунд, чёрный луч стал пульсировать и буквально вонзился в кровоточащую глазницу серафимы. А после - исчез. Со свода пещеры посыпались камни, землю стали пробивать редкие солнечные лучи, которых хватало для хорошего освещения. Сияние призрачных крыльев стало угасать. Старый крысолюд стал медленно оседать на землю, лишённый всяческих сил, кристалл на его посохе рассыпался на мелкие части, череп выпал из руки. Боль из глаза Кирры мгновенно ушла, но ощущения были совершенно непривычными. Если смотреть со стороны, то её левый глаз стал полной противоположностью правого - чёрный, как самая глубокая ночь.

- Аргх! - в который раз повторил Айван и снова бросился в атаку, размахивая своим топором, намереваясь, в этот раз, поставить окончательную точку в этой драке.

В один миг преодолев разделяющее его и арбалетчика расстояние, Айван одним ударом рассёк крысолюду грудную клетку. Звереныш забулькал кровью и практически мгновенно умер. Не долго думая варвар повернулся к копейщику и с полного размаха ударил топором прямо в грудную пластину его доспеха. Пластина раскололась, но смягчила мощный удар, а топор лишь оставил рану, кровоточащую, но никак не смертельную.

Поняв, что он остался один, у копейщика как будто прибавилось сил и ярости. Может, поговорка о загнанной в угол крысе с таким же успехом относится и к крысолюдам? Он отскочил от варвара и серафимы и приготовился к обороне, намереваясь мгновенно ударить копьем любого, кто рискнёт приблизиться к нему на подходящее для удара расстояние.

"Что это было?" - Кирра, тряхнув головой, открыла глаза. И тут же зажмурилась. Глаз не болел. Но как он теперь видел...

Девушка снова открыла сначала правый глаз, прикрыв левый ладонью. Солнечные лучи проникающие сквозь полуразрушенный потолок и дающие достаточно света для того, чтобы четко видеть все, что происходит в пещере. Крыс-маг лежал без чувств, посох его сломался - скорее всего он больше не опасен, у Айвана дела тоже шли хорошо - крыс он уничтожал явно получше серафимы. "Вот что значит годы бездействия", - с горечью подумала Кирра. Остался последний крысолюд, тот самый слишком ловкий копейщик. У Айвана должно хватить сил чтобы поломать копье и засунуть тому... Хм... Пусть дерутся, девушка, опираясь на меч, поднялась на ноги и отошла подальше.

Так, а теперь второй глаз... Кирра закрыла правый глаз ладонью и попробовала открыть левый. И в следующий миг зажмурилась от слишком яркого света. "Вот как... Надо будет проверить в темноте" Она открыла оба глаза, щурясь вторым на солнце и пытаясь привыкнуть к получающейся картинке. Надо было что-то с этим делать. Повязку что ли соорудить. Девушка подняла меч и посмотрелась в свое отражение в металле. Внутри ёкнуло. Черный... Глаз стал черным, глубоким, бездонным... Как будто вход в глубокую темную пещеру... Полная противоположность нормальному белому глазу.

Кирра подумала о том, о чем никогда не думала - об анатомии серафим. Никто не знал как устроены их глаза, есть ли у них вообще глазное яблоко, возможно ли его повредить, или глаза - это сгусток божественного света. Никому в голову не приходило проводить вскрытие серафимы. Да и это не представлялось возможным - тела серафим исчезали через некоторое время после смерти. У них была кровь, при рассечении головы видны все те же кости и мозги... Но глаза... Глаза были будто не от этого тела, глазницы вели как будто не в голову к мозгу, а куда то в другой мир...

Свет и тьма... Теперь в ней, светлой серафиме, есть тьма. Придется с этим смириться и искать пользу. Возможно такой глаз может то, чего не может ее обычное зрение. "Не зная ночи, не познаешь день, И не найдёшь над тьмой победы..." Кто ей это сказал?..

Продолжая орать благим и не очень матом, Айван ринулся в атаку, собираясь доделать то, что не было доделано до этого, а именно добить несносного мелкого звереныша, причем сделать это быстро, пока здесь не начали происходить еще какие-нибудь странные и непонятные ему, варвару, события, свидетелем которых он только что стал.