| |
|
|
Воздух пел под золотыми крыльями, рассекающими небесную глубину. Дракон слишком долго спал - словно барсук в норе, слишком тесной норе, чтобы было где развернуть свои прекрасные крылья. Когда-то его пещера была большой и просторной, а сам он - молодым дракончиком...
С тех пор прошли века. Дракон вырос, достигая потолка своей головой, и пещера заполнилась сокровищами. Приятными его глазу сокровищами - но увы, все же уменьшающими внутреннее место.
Сехретентреггар копил их, копил... копил... копил до тех пор, пока сам себе не закрыл последний выход. После чего, развернув свои прекрасные широкие крылья, укрыл гору бесценных бриллиантов и украшений, усыпанных золотыми монетами и слитками всех размеров, и уснул на этом прекрасном ложе.
Конечно, кому-то мягкотелому оно бы показалось слишком жестким, но сны Дракона были спокойны.
***
Пробив густые облака, Дракон не увидел вековых дубов, смыкающихся вокруг Руси, словно великаны, несущие вечную стражу. Не было и старых, почерневших от времени идолов. Грозный Перун, вымазанный в чужой крови. Стройные Лада и Леля, легкий на подъем Стрибог... и даже стоящая на отшибе, но уважаемая, Мара. Дракон помнил их капище в Великом Новгороде, и помнил, как ему было больно, когда волхвы призвали своего бога во плоти, и его широкие крылья превратились в окровавленные тряпки...
Ничего этого не было.
Поросль молодых сосенок, спешно возводимые избы, княжеский терем. Порубежные засеки, на которых не было богатырей. Народ, черпавший силу от сырой земли, заново народился, и был так же слаб, как едва отлученный от титьки младенчик. А грозный защитник, могущий испепелить Дракона одним взглядом - сцепился насмерть со своим извечным врагом. Прекрасный момент для того, чтобы показать, что драконы не стареют. С веками они становятся лишь могущественнее...
Зоркий драконий глаз узрел внизу быстро движущуюся точку. Какой-то странный русич на железном коне мчался по полям, поднимая столб пыли, а за ним нахлестывала коней жалкая полусотня тугар, осыпая русича стрелами. Тот петлял, как заяц, и пока что ни одна стрела еще не смогла клюнуть наглого наездника, лишь бессильно скрежетали наконечники, выбивая искры из его странного коня.
|
|
1 |
|
|
|
|
Сехретентреггар разглядывал Русь, неторопливо паря в восходящем потоке, и злоба закипала в его груди и глотке. Не в силах сдерживаться, дракон с яростным рёвом выдохнул струю пламени в воздух. О, он знал, как люди на самом деле слабы и злы, чувствовал свербящий в ноздрях страх тех, кто поднимал на него клинок, видел отражающуюся в глазах жестокость того, кто приносил своим богам кровавые жертвы. Это было их уязвимостью, трещинкой в броне. Это значило, что он, воплощение красоты, силы и мощи, всегда будет одерживать верх над такими, как, скажем, злокозненные русичи.
Сех предпочитал не вспоминать чаще необходимого, что всё это не мешает таким, как злокозненные русичи, раз за разом одерживать верх над ним.
Сейчас такого не повторится. Русь слаба, лишённая своих старых богов, опустошённая недавними войнами. Сжечь! Всё сжечь! Всех! Всех этих пахарей, князей, купцов, бортников, скоморохов, гусляров, разбойников, до последней слепой нищенки, до последнего вопящего младенца! Стереть в пыль города, спалить в пепел леса, поля и степи, а потом и пепел тоже спалить! Жечь саму проклятую сырую землю, пока та не прогорит до базальтового слоя, пока от того, что раньше было Русью, не останется только идеально гладкая, чёрная и блестящая, мёртвая обсидиановая равнина! Чтобы ничто больше не напоминало об унижении, что понёс от русичей тот, кого когда-то звали Горынычем...
Дракон, не в силах сдерживать ненависть, ещё раз выдохнул тучу огня и искр. Крылья ударили по воздуху, бросая рубинового гиганта в боевой разворот. Сехретентреггар сделал взмах, ещё, ещё... Быстрее к ближайшему городу, скорее выпустить наружу ненависть, облечь её в пламя, в смерть!
Нет. Мысли дракона словно издали громкий щелчок. Несколько быстрых взмахов тормозят полёт, а парой секунд позже Сех слышит оглушительный грохот: похоже, набирая безумный разгон, он преодолел звуковой барьер и не заметил этого, будучи опьянён яростью.
Просто взять и всех убить? Нет, это слишком просто, слишком... милосердно. Ярость Сехретентреггара не ушла: она перешла в новое качество, не требующее рёва, проклятий и изрыгания пламени. Безумие сменилось спокойным предвкушением страданий, которые ожидают русичей. Приговор подписан - после этого даже тот, кто более всех добивался казни, может презрительно посочувствовать смертнику.
Нет, Сех не будет жечь Русь дотла. Русь сама будет жечь себя - вечно.
Дракон описал медленный, широкий вираж, предоставив всем идиотам, которые пялились в небо вместо того, чтобы бежать и прятаться, возможность рассмотреть его получше. По пологой дуге он опустился в нескольких махах (паре сотен метров по системе счисления Левого материка) от героя, который так кстати тренировался у всех на виду.
- Стой, воин. Говорить будем. - В спокойном голосе дракона звенела ощутимая угроза.
|
|
2 |
|
|
|
|
Воин выглядел действительно странно. Сех чуял близкое присутствие золота, но оно было рассеяно мельчайшими крупицами по броне всадника. Еще более странным был скакун - уродливое неживое подобие коня, в котором дракон чувствовал пламя и сталь. Неужели теперь русичи всерьез занимаются колдовством?
Дымная алхимия Восхода - на поясе. Печати огня и земли на коротком боевом жезле. Накидка - словно с лешего шкура содранная. Никакого даже намека на нормальное оружие, на левом бедре висит короткий нож - но лезвие его черное матовое, тусклое. Не рыцарское оружие. Ритуальный инструмент, колдовской.
Потому видно и тугаре его затронуть не могут. Подчинил вольных степняков своей воле, сами могут не знать - а уже с потрохами колдуну принадлежат. Вообще, русич ли это? Или залетный какой-то волхв, заклинатель? Не чувствует Сех ничего в этом воине от местных.
- О чем с тобой говорить, шкура? - презрительно сплюнул всадник - слышали про таких тут. Одна голова хорошо, да две лучше - не твоя ли фраза, после того как третью оторвали?
Пронзительно свистнув, он дал шпор своему уродливому коню, тот взревел дико, выхаркнул пламя... открыл уродливые красные глаза, и помчался с таким свистом и скоростью, будто не скачет - летит над землей.
|
|
3 |
|
|
|
|
- О судьбе Руси, например - дракон не двинулся с места, только хвост раскачивался из стороны в сторону, не касаясь земли. Сех поймал взгляд героя-русича, который был не русичем, не прекращая ритмичных движений: влево, вправо, влево, вправо. - Сюда идёт чёрный рыцарь с войском живых мертвецов. Я видел его в полёте. Ты надеешься справиться с ним, а? - В глухом чеканном голосе дракона прорезались насмешливые нотки. - Даже если это тебе по силам... - Сехретентреггар на миг замолчал, подчёркивая свои сомнения в силах собеседника - есть я. Веришь ли: у меня нет никакого желания обходиться с Русью мягче, чем она того заслуживает. Мне даже драться с тобой не придётся: я быстрее, чем твой механический конь. Могу взлететь, добраться до первого же города, сжечь его. Ещё раз. И ещё. Русичи будут звать тебя на помощь, а ты не придёшь. И только после того, как Русь станет дымящейся кучей пепла и костей, только тогда, когда рыцарь смерти из Черноземья растопчет всё, что осталось, я выйду против тебя. Неужели же у тебя после этого хватит сил хотя бы поднять клинок, а, герой?! - На протяжении своей речи дракон постепенно повышал голос, и последние слова он уже не чеканил, а рокотал. Звук его голоса поднял с поля тучу пыли.
- Русь обречена! - Продолжил Сехретентреггар ровнее, но не тише - Но всегда есть иной путь. Пусть Русь признает мою силу и мою власть! Я люблю сокровища, и она станет моим сокровищем, самым драгоценным. Я не отдам его ни тому, кто идёт из Черноземья, ни кому-то ещё! Как гном-ювелир, я обработаю эту жемчужину, и под моим крылом Русь достигнет величия, которого не знала никогда прежде! - Дракон прервался, будто бы задумавшись. Он смотрел в глаза последнему защитнику Руси, и перед его внутренним взором всплывали картины из прошлого Джона Коннора: терминатор Арнольд, богатырь Громобой, битва Последнего Союза с войском Чернокнижника. Сеху стоило больших усилий не расхохотаться, когда он понял, кем считает себя действительно не ахти какой могучий герой, охраняющий Русь. - Да! И новой, великой Руси понадобится достойный правитель, человек, который воплотит в себе её дух, станет плотью от плоти её и, в то же время, путеводной звездой, за которой устремятся сотни тысяч простых людей. Тот, кто понимает, какая это великая ответственность и великая ноша - отвечать за судьбу целого народа. - Влево, вправо, влево, вправо.
- Да, не буду скрывать, я - чудовище. Я жесток и не знаю пощады. Но тот, кого я вижу перед собой, не таков. Он сможет править справедливо и благородно, не опускаясь до бессмысленной жестокости. Разве это не значит, что он достоин короны царя Руси? - Влево, вправо, влево, вправо. - Представь себе эту Русь, страну дворцов и пирамид, изумрудов и яшмы, где каждый сам куёт свою дорогу в общее будущее... А теперь представь другую - могилу для всех, кто доверял тебе, над которой ветер будет носить пепел, а пламя - пожирать мёртвые останки людей, что когда-то увидели в тебе своего вожака! - Хвост дракона плавно остановился, разорвав ритм. - Выбирай, Джон Коннор! Как и всегда - судьба зависит только от тебя самого!
|
|
4 |
|
|
|
|
Металлический конь затих, повернувшись левым боком к дракону. Коннор слушал внимательно слова Сеха, однако не поворачивал головы. Внимательный драконий взгляд упирался в зеркальную поверхность шлема - Джон не спешил смотреть чудовищу в глаза, и тем более показывать свое лицо.
- Складно баешь - с усмешкой ответил Коннор - мягко стелишь, да жестко спать будет. Не по адресу ты обратился, уж извини - но я не тот герой, кого ты ищешь. Герои - это как Громобой, друг мой сердечный - с шашкой наголо, шлем блистает, дубина трясется, а богатырский пердеж из задницы такой что враги от могучего пука на милю падают замертво. Вот он - он настоящий герой. А я простой порубежник со скучной, грязной, но, бес тебя задери, все-таки нужной работой. Потому что когда Громобоюшко после очередного подвига мордой падает в сеновал и храпит так, что враги земли Русской в усрачке бегут во все стороны - кто, по твоему, всякую шваль залетную ловит по дорогам? Золотой Кулак наш, который прокукарекал и трава не расти? Или Король-Солнце снизойдет? Дождешься, ага. Десять раз дождешься... с их геройской высоты, проблем мелких-то и не видать. На мелкие проблемы герои не размениваются. Вот и наматывает круги Коннор Джон, порубежник... Извини, ничего личного. Ты просто не вовремя заглянул на огонек. Не пара я тебе, великий дракон, не выйдет у нас красивого танца. Или ты, или я - вот и вся несложная наука.
Всадник поднял на дыбы своего металлического скакуна, разворачивая его на месте вокруг задней... странной задней ноги, и по прежнему не смотря в глаза дракона. В следующее мгновение завыло железо истошным воплем, засверкал колдовской жезл, на голове скакуна устроенный. По широким крыльям Сеха ударил острый, колючий ливень вражеского колдовства, кроша и царапая прекрасную золотую чешую. Мелкие злые стальные осы жалили, умирая сотнями, они были маленькие и слабые, но их было много.
Конечно, вряд ли наглый русич сможет таким манером убить Сехретентреггара - ведь на теле чешуя много толще, чем на тонкой перепонке крыла. Но вот временно ранить, изорвать переливающиеся в солнечных лучах крылья, превратив в ящерицу, способную только прыгать...
Это поганые люди умели хорошо, пожалуй даже - слишком хорошо.
|
|
5 |
|
|
|
|
На ничтожный миг в глазах золотого дракона мелькнуло удивление - он ведь почти смог пронзить своего врага взглядом - сменившееся осознанием. Блестящее забрало шлема. Лик, который он в нём видел - это не плоская и кожистая жабья голова смертного, а вытянутый, чешуйчатый, украшенный костяными шишками и рогами череп. Драконий череп... и мысли он читал не Джона Коннора, а свои собственные. А откуда взялась в его голове память о том, кто такой Джон Коннор есть - какая разница? Помнит же он то, что помнят те, из чьих душ он возрождался.
- Дур-рррак! - Дракон рявкнул это слово, выплюнув клубок пламени себе под ноги - Сопляк! - Ещё один комок пламени и дыма летит куда-то в траву между ним и его врагом - Не герой, говоришь? Я предложил твоим людям милость, нет, дар! - Сех на миг и сам поверил в то, что приготовил для Руси вовсе не участь хуже смерти - Дар жизни, не её ли смертные ценят больше всего? Ты взял плату за свою гордыню не с себя, но с них! Думешь, как всегда возьмёшь всё на себя, пострадаешь один за всех? Не выйдет! - Ещё один рассыпающий искры огненный шар - Ты прав, Джон Коннор - не герой ты, а надутый дурак, посмевший шутить с Силой, которая неподвластна смертным!
При последних словах Сехретентреггар бросился вперёд. По земле, быстро перебирая четырьмя короткими в сравнении с телом ногами, так низко, что металлические чешуйки на брюхе пригибали собой высокую траву. Его великолепные крылья были сложены за спиной и плотно прижаты к телу - дракон не собирался подставлять их под рой... муль? пуль? буль? Сеху было недосуг вспоминать сейчас, как правильно называются кусачие металлические осы. Его познания о мире, лежащем за пределами Правого материка были обширны, но несколько... фрагментарны, например, он знал, что такое "машина", но не пользовался заморскими раздельными названиями для всех вещей, что могут определяться этим словом. Кроме того, он действительно не видел принципиальной разницы между машинами и колдовством (зачем усложнять? результат ведь тот же!).
Быстрый рывок зигзагами по противной сырой земле. Ещё один оглушительный рык. Хлёсткий удар хвостом по Коннору и его железному коню - у этой штуки явно нередки неприятности с равновесием. И, конечно, гордый, презрительный, победный взгляд в сторону тугар (уж этим-то много не надо!).
|
|
6 |
|
|
|
|
Громадный золотой змей побежал вперед, пригибаясь к земле - словно потекла река жидкого золота... чешуи сливались друг с другом, ослепиительно сияя. Правда, прекрасное зрелище недолго было видно - летящее во все стороны пламя Сеха подожгло степь.
Мало что бывает страшнее пожара в степи. Например, злой дракон... Но тугарам хватило и пожара. С воплями и улюлюканьем, стрелки кинулись врассыпную, нахлестывая нагайками своих скакунов. Те, впрочем, в понукании не шибко нуждались - дым и пламя напугали коней не меньше, чем их наездников.
Мелкие, злые и кусачие осы забарабанили по лобным дугам Сехретентреггара, бессильно отскакивая от толстых пластин. Вскоре их град прекратился - Коннор пнул своего железного ишака посильнее каблуком, тот встал на дыбы и с надсадным то ли воем, то ли ревом, тоже дал деру. Все живое разбегалось от грозного дракона, уже, кажется, настигающего наглого человечишку. Сех замахнулся шипастым хвостом, чтобы превратить колдунца на железном ишаке в очень широкую и очень тонкую лепешку...
Хрусть - подломилась земля под передней правой лапой, и прекрасный удар пропал втуне. Дракон потерял равновесие, кубарем прокатившись вперед с полста шагов. Какая-то клятая нора, как же не вовремя она попалась. Это было уже совсем не так грозно, как мгновение назад. Конечно, пострадала только драконья гордость... но и это было немало.
А Коннор умотал вперед, так ничего и не ответив. Железный скакун нес своего всадника вперед, туда, где острый драконий взор видел сходящиеся скалы. Глупый человечек загоняет себя в тупик!
|
|
7 |
|
|
|
|
- Рррарр! - Горячка погони на миг заставила дракона забыться, и, даже полетевши кубарем и вновь вскочив на четыре лапы, он несколько секунд продолжал преследовать нахального смертного.
Нет. Нет, нет, нет. Этот человек не может быть таким тупым. Просто взять и загнать себя в угол, когда вся степь как на ладони? Это хитрость. Ловушка. Рррар, подлый смертный, почему ты не можешь драться по-честному, как все нормальные рыцари?
Сехретентреггар остановился, подняв тучу пыли. Трепещущая линия огня и сплошная стена дыма ласкали взор дракона, но ему было мало. Сех с рёвом втянул воздух и выдохнул полновесный, мощный поток пламени, с наслаждением поджигая то, что ещё не горело. Больше огня, больше! Сеху стоило больших усилий сдерживаться, чтобы его огонь поджигал степь, а не моментально превращал всё вокруг в пепел и горячий воздух.
Мощные крылья распахнулись с оглушительным хлопком и несколькими быстрыми, мощными взмахами раздули занимающийся пожар, а затем бросили Сеха отвесно вверх, в небо, родную вольную стихию. Бросок влево, а теперь вправо, а теперь петля с полупереворотом - попробуй, попади, смертная крыса!
|
|
8 |
|
|
|
|
Прекрасный в своем величии и могуществе, Сехретентреггар раздул пламя пожара взмахами широких крыльев, способных поднять настоящий ураган. Дракон одним прыжком оказался в воздухе - своей родной стихии... на земле Сех чувствовал себя совершенно нелепо, какая-то маленькая козявка заставила его бегать из угла в угол, словно таракана от веника! Разорвать! Затоптать!! Испепелить!!!
Почувствовав скольжение струй дыма, ощутив на своей чешуе, как воздушный океан принимает рожденного для полета дракона, Сех немного отошел от ненависти и возмущения. Наконец-то он в небе. Сейчас, разворот и...
Маленький, злой колдовской жезл проклятого бесчестного человечка прорезал дымные облака, будто их и не было, и впился дракону в левое крыло. Тряхнуло, разрывая перепонку, и величественный полет превратился во все еще управляемое, но уже быстрое снижение по дуге. Правым дракон сохранял баланс, но особых вариантов кроме как "падать быстрее" или "падать медленнее" в общем-то не было, хотя вековой опыт и помог дракону не сорваться в штопор.
А где же человечек? Где эта проклятая вошь, надоедливая, словно кусачий клоп?? Исчез в дыму, мелкая тварь...
|
|
9 |
|
|
|
|
Рёв, наполненный звериной злобой, разорвал воздух степей Руси, пригибая к земле пылающую траву, заставляя сильных духом замереть, слабых - упасть без сознания, а больных - немедленно расстаться с бренной плотью:
- Я найду тебя, где бы ты ни был, подлая, жалкая тварь, и сожгу, а потом найду всё, что тебе дорого, и тоже сожгу! Я уничтожу тебя, обезьяна, слышишь?! Я! У-НИЧ-ТО-ЖУ-ТЕ-БЯ!!!
Сехретентреггар падал, вся его мощь и мастерство пасовали перед огненной магией Коннора. Это было похоже на попытку драться с грозой - от ударов было не увернуться, и они могли прийти откуда угодно. Это было жутко больно - не получать удары, нет, а сознавать, что ты не можешь толком ответить. И ещё Сех на миг осознал, что это было страшно. Нет, нет! Он не станет бояться какого-то человека! Он - дракон, он - сила, он - кара за лицемерие и гнусность, а тот, кто нанёс ему эту рану - защитник лицемерия и гнусности. И он уничтожит Коннора, даже если для этого действительно понадобится сжечь Русь дотла.
Сех спикировал в дымную тучу, в направлении, в котором скрылся Коннор, и вновь широко раскинул крылья, замедляя падение, переходя в пологое пике, которое, не будь проклятой раны, напоминало бы бреющий полёт. Воздух неприятно холодил дыры в перепонке. Дракон собрал у себя в горле всю свою ненависть и жажду крови, всё то, что делало его драконом и всё то, что давало ему жизненную энергию для существования и выбросил из пасти вниз огромный огненный шторм. Достать проклятую назойливую тварь, достать её, где бы она ни скрывалась! Пусть горит всё!
|
|
10 |
|
|
|
|
Сех окончательно пробуждался от вековой спячки. Век дракона долог - для смертных проходят долгие года, а для бессмертного властелина неба это лишь краткие мгновения. Стоит ли удивляться, что и проснуться от тысячелетнего сна такому долгожителю удается не сразу?
Последняя сонливость и полудрема, стирающая краски и делающая происходящее вокруг нереальным, была сорвана только сейчас. Дракон может даже спать в воздухе - стоит ли удивляться, что Сехретентреггар спросонок ползал, как бескрылая глупая ящерица? Век дракона долог, но редко их видят смертные. Потому что настоящий дракон живет лишь краткие мгновения, на пике схватки с равным по силе, убивая - или умирая. Стоит ли удивляться, что равных противников они встречают раз в столетие? А остальное время - спят... спят беспробудным сном, словно статуи, отлитые в честь самих себя. Потому драконы и держат в ужасе страны, в которых живут. Все лишь ради того, чтобы появился достойный, способный дать дракону вновь почувствовать все краски жизни.
Сех наконец проснулся до конца. Этот маленький мураш смог по-настоящему дать ему окунуться в буйство сражения. Золотая чешуя вспыхнула изнутри ярким пламенем, покинувшим горло дракона и обрушивающимся на землю русскую. Столбы дыма и огня поднялись до самого неба, горячие потоки воздуха поддержали падающего дракона... больше! Еще больше огня!! Сех щедро заливал огнем своей ненависти все вокруг, чувствуя, как несмотря на раненое крыло, возвращаются полузабытые молодость и безумство.
Высокий вибрирующий визг вплелся в треск пожара, и правое крыло дракона изорвало в клочья металлическим ливнем. Человечек не стал убегать - напротив, он указал направление на себя. Пологое снижение превратилось в беспорядочное падение, а кусачие злые осы продолжали рвать тонкие перепонки... Коннор больше не убегал. Он продолжал бить по золотой чешуе из своего колдовского оружия, превращая прекрасные золотые крылья в жалкие окровавленные лохмотья, до самого конца.
Последние выстрелы он сделал уже в упор, за мгновение до того, как тяжелая драконья туша, объятая огненным вихрем, упала прямо на его мотоцикл, сминая мягкую плоть и хрупкую машину.
Сех наконец нашел своего врага, и от Джона не осталось ничего, кроме маленького пятнышка крови и темного, вязкого масла на драконьей чешуе.
И в то же мгновение дрогнула земля. В дымной туче Сех потерял направление, в безумной ненависти бросившись за наглым мурашом... Коннор завел-таки его в узкое ущелье. Вековые скалы с низким, нарастающим гулом обрушились на золотого дракона, погребая его под тысячами тонн камня.
Конечно, это не может убить дракона. Под каменными завалами, в новосозданной темной пещере, зарастут раненые крылья, и он снова поднимется в воздух. Камни не могут остановить властелина небес. Вот только со сжиганием Руси придется немного подождать...
|
|
11 |
|
|
|
|
Было тихо.
Невысокая трава, пробивающаяся сквозь покрытую пеплом землю, мерно колыхалась под порывами ветра, позолоченная восходящим солнцем. Выжженные очередной битвой степи Руси быстро оправлялись. Выше, где степь переходила в предгорья, травы сменял березняк, а ещё выше начинались горные луга.
Там тоже было тихо, и тишина эта была ощутимо зловещей. Зловещесть тишины была такова, как если бы немаленький кусок русских гор окружили тремя рядами колючей проволоки и понаставили везде ржавых табличек с трилистником радиоактивности. Жителям Правого материка, впрочем, это было гораздо понятнее - поди пойми ещё, что значит этот символ на табличках, а так - зловещая тишина, и всё тут.
В неглубокой впадине бурлило и пузырилось небольшое озерцо. Прошлым утром его здесь не было.
Среди высокой травы раздался громкий шелест, и на голый пригорок взобралась Крыса. Размером она была примерно с кошку. На человеческий взгляд Крыса сочетала в себе отвратительные и милые черты: голые лапы напоминали человеческие ступни с длинными кривыми когтями, а хвост был покрыт чем-то, подозрительно напоминавшим чешую, но носатая мордочка с длиннющими усами и глазами-бусинами не была ни страшной, ни отталкивающей. Картину дополняли два длинных резца, один из которых был белым и острым, а другой - жёлтым и обломанным.
Сбоку от Крысы появилось несколько крыс с маленькой буквы: они тащили огромный по сравнению с их размерами череп, судя по форме и клыкам - хищного зверя (вообще-то он принадлежал рыси: Крыса давно уже не разменивалась на кошек).
Остановившаяся на минуту Крыса сделала мордочкой несколько нюхательных движений и направилась вниз, прямо к бурлящему озерцу. Вслед за ней через гребень перевалила добрая сотня крыс обычных размеров. Часть из них упорно тащила череп рыси.
С шумом, похожим на звук кипения огромного котла, многометровый столб кипятка и пара подбросил Крысу на высоту птичьего полёта. Мелкие крыски не уцелели. Череп плавно опустился на край впадины, несколько раз перекатился и застыл так, как будто лежал здесь уже давно.
Глубоко под горами Сехретентреггар раздувал пламя, расплавляя и нагревая горную породу. Грунтовые воды, вскипячённые драконьим жаром, образовывали могучие гейзеры, выделившиеся из расплавленной породы газы создавали фумарольные выходы, а, кое-где, и сама лава неторопливо вытекала через щели.
Дракон рвался наверх, через собственный драковулканический очаг.
Ничто не могло ему помешать.
|
|
12 |
|
|
|
|
В восточных предгорьях степи зарождался новый вулкан, а рядом с ним, в паре тысяч шагов, происходили немного другие события. Два всадника с хитрыми обратновыгнутыми луками собирали сушняк, готовя погребальный костер. Рядом лежало еще одно тело - изломанная фигурка в черной коже. Масляные пятна, обломки хромированного металла... единственный байкер на всем Правом континенте погиб, раздавленный как маленькая букашка.
- Поднимайся! Да поднимайся же!!! - тряс мертвое тело маленький желтолицый всадник
- Все кончено, брат. Он погиб. Когда-нибудь это должно было произойти...
- Нет! Этого не может быть! ОН не может просто взять и умереть!!
- Брат, что ты делаешь? - с удивлением отступил на шаг назад второй татарин
Первый же перестав трясти труп, лихорадочно стал скидывать с себя одежду. Лисий малахай, узорчатый саадак со стрелами, легкие мягкие ичиги - все это полетело в пыль. Названный Ахметом стащил с тела мотоциклиста обрывки одежды, натягивая их на себя.
- Джон. Коннор. Не может. Умереть - медленно произнес Ахмет - он учил меня тек-ни-ке, и я могу убивать бум-палкой!
- Так не получится, брат - вздохнул тихо второй татарин - мы знаем что он погиб. Ты на него совсем не похож... все кончено, пойми это. Пойдем, брат...
Ахмет застыл. Второй всадник взял его за руку, осторожно отводя от мертвого тела. Ахмет не сопротивлялся, шагая словно сомнамбула.
- Все кончено, брат - повторил он бесцветно
Из горла Черкеса высунулось узкое стальное лезвие. Ахмет поддержал тело брата, укладывая его на вязанки сушняка.
- Так не получится, ты прав. Ты знал, что он погиб, я знал... и я совсем на него не похож...
Шепча одни и те же слова, последний разведчик из конной полусотни русских тугар облил себя остатками бензина из канистры Коннора.
- Прощай, брат - вздохнул он, поджигая погребальный костер. Пламя взвилось к небу, разбрасывая искры во все стороны...
***
Джон Коннор был найден русскими порубежниками, получив ожоги 4 степени двух третей тела, оставшаяся треть сгорела. Его спасли, ампутировав обгоревшие культяпки рук и ног. В настоящее время Коннор находится под присмотром лучших ведунов Руси, и его обещают рано или поздно поставить на ноги. Из учеников Коннора не выжил никто.
|
|
13 |
|