| |
|
|
- Приветствую тебя, Вазен Телгай. Я Йха-Мелек, - откликнулся командир кеземши. - Приказ месфина мне ясен. Мелич послал сюда дварфов - они невысоки, но упорны, и у них хорошие доспехи. Нужно будет проломить их строй. Прикажи четверым воинам поднять меня на щит - наши щиты не годятся, а я хочу рассмотреть вражеское расположение.
|
|
31 |
|
|
|
|
Даже стоя на щитах Йха-Мелек не увидел почти ничего нового. Разве что строй состоит из щитоносцев. много их, не два ряда, а больше. Но и не десять. А позади них кучками секироносцы толпятся, но больше всего их на выходе из старой просеки и там где прорубают новую.
Такая цель как поднятый над строем воин не могла не привлечь внимания и в Йха-Мелека полетело множество дротиков.
|
|
32 |
|
|
|
|
Йха-Мелек, конечно, про свой щит не забыл, да и готов был в любой момент спрыгнуть вниз, но количество летящих в него дротиков заставило сердце неприятно кольнуть. Как будто знали, гады и приберегали дротики как раз для этого броска.
|
|
33 |
|
|
|
|
Кольнуло не только сердце, но и в боку. Йха-Мелек вырвал застрявший в вязкой коже доспеха дротик. И его остриё впилось не только в броню. Предводитель кеземши почувствовал как по левому боку расплывается по одежде теплое пятно. Вдохнул, выдохнул. Вроде жив и двигаться может и тело послушно да и терпеть можно.
|
|
34 |
|
|
|
|
Йха-Мелек поморщился, но более виду не подал о том, что ему больно. Подошел к Телгаю:
- Сейчас мы будем прорывать вражеский строй. Вашей задачей станет прикрыть наш фланг. Пока что встаньте поперек русла, чтобы скрыть наши приготовления. По моему сигналу вам нужно будет пропустить нас вот в этом месте, а затем тесните дворфов, не давайте им развернуть строй на нас.
Раздав указания союзникам, Йха-Мелек принялся за своих бойцов. Первым делом он приказал притащить суда бревно, виденное им немного выше по руслу. А пока дело шло, расстегнул доспех, отрезал подол туники и перевязал рану. Йха-Мелек большой, и крови в нем много, но и битва только началась.
А когда бревно принесли, Йха-Мелек под прикрытием строя союзников построил своих бойцов клином, шириной в 20 человек в основании, а оставшихся колонной за ним. На острие и по краям поставил он самых лучших воинов. Острие клина было шириной в четверых человек, и средние два из них держали то самое бревно, как таран; сзади же его поддерживали еще воины. Сам Йха-Мелек встал на острие, держа бревно слева, а топор заткнул за пояс. Проверил повязку, надвинул маску на лицо.
- Бревно бросать по моей команде, - сказал он, подхватывая бревно поудобнее. - Телгай! Пора!
|
|
35 |
|
|
|
|
Стоило союзникам пойти вперёд как дротикометатели бросились бежать. Это в голой степи всегда уйти можно, а тут с двух сторон непролазные тугаи, а с двух других два строя тяжёлой пехоты. Не сделаешь вовремя ноги - раздавят.
Йха-Мелек про себя надеялся, что протискиваясь сквозь строй гномов легкие пехотинцы смещают его, но ряды щитоносцев стояли твёрдо, а над их головами сверкали широкими лезвиями секиры. Все ближе и ближе. Кеземши ускорили шаг. Воины Вазена разошлись пропуская вперёд союзников. А впереди стеной из стали и дерева стоят гномы, сверкают полированным железом и до золотого блеска начищенными бронзовыми накладками, как серебро искрятся лучи на лезвиях бердышей. Таких не испугать, не смести яростной атакой. Сомнение само собой заползает в душу. Неуверенность. Страх.
- Мнаштааа!
На последних двдцати шагах бойцы перешли на бег. Кто первый крикнул боевой клич? Йха-Мелек? Кто-то из разгорячённых воинов? Не имеет значения. Сотни глоток подхватили его, сотни ног выбивали пыль из сухой глины, сотни рук подняли топоры.
- Мнаштааа!
Есть ли воины равные кеземши? Есть ли сила способная остановить их? Есть ли страх больший их храбрости!
- Мнаштааа!
Клин с разгону врезался во вражеский строй. Первый ряд буквально распался под ударом. Кого смели в сторону, кого сбили, смяли, стоптали. Йха-Мелек еле удержался на ногах споткнувшись об упавшего дварфа. Налетел на стоявшего за ним секироносца, толкнул, бросил бревно и выхватил топор. Вражеский удар застрял в наплечнике. Сзади напирали кеземши и напор буквально нёс тех кто был на острие клина вперёд. Было слишком тесно для ударов и Йха-Мелк проталкивался сквозь врагов расталкивая их в стороны древком топора и локтями. Шаг, ещё шаг. Напор слабел, но на главное его хватило, вот уже не тесный строй, а толпа стоявших позади его воинов. Резерв.
Йха-Мелек свирепо усмехнулся и получив наконец пространство для удара размахнулся и опустил свой топор на голову дварфа. Железный шлем вмялся и коротышка как бревно повалился на землю.
- Мнаштааа!
|
|
36 |
|
|
|
|
С радостным и яростным выкриком Йха-Мелек развернулся налево, нанося удар одновременно с шагом мимо упавшего дварфа, пропуская за спиной следовавших за ним воинов и прикрывая их фланг. Сейчас нужно не дать дварфам сомкнуться, отрезать хлынувший к ним в тыл поток кеземши. Свирепая свалка без строя и порядка - то, в чем чернокожие наемники знают толк.
- Бейте их! Гоните их к тугаям! - крикнул Йха-Мелек, неустанно работая топором.
|
|
37 |
|
|
|
|
В первой схватке Йха-Мелек был как сам не свой. Вроде и руки на месте и топор привычен, а не удавалось врага достать, но кажется кровь из раны стала жертвенной богам битвы. Стал он подобен буре для своих врагов, как лев между быков сражался. Опускалась и поднималась секира падая на бронзовые шлемы и железные наплечники, на древки бердышей и короткие сильные руки. И кровь лилась на землю и падали коротышки один за другим. Но какзалось не было им конца и краю. И на место убитых становились новые. И топоры их были остры, мечи тяжёлы, а щиты крепки. И скоро уже под ногами не земля, а тела своих и чужих и не сухая глина, а жидкая грязь из пыли и крови. Не побежали враги, не дрогнули. Может и уступают они кеземши умением, но не уступают стойкостью, а числом… куда ни глянь всюду море голов и сверкающие окровавленные лезвия. И бой, бой от края до края, от одних зарослей до других.
|
|
38 |
|
|
|
|
Навстречу Йха-Мелеку бросились двое дварфов, занося топоры. Один из них замахнулся слишком сильно. Йха-Мелек шагнул к нему и перебил левую руку в локте. Рука повисла на лохмотьях кожи и сухожилий. Второй дварф ударил сверху. Йха-Мелек отразил удар, и некоторое время они стояли, сцепившись древками и толкаясь. Дварф с перерубленной рукой стонал, держась за рану. Кто-то пихнул Йха-Мелека в спину. Наконец, Йха-Мелек улучил момент, оттолкнул вражеский топор в сторону и уколол дварфа в лицо. Острие скользнуло по верхней челюсти и вонзилось в щеку под глазом. Дварф вскрикнул и отшатнулся, но оружия не выпустил. Йха-Мелек выдернул топор и ударил сбоку в шею. Брызнула яркая кровь, дварф захрипел и начал обмякать.
Еще один топороносец подбирался справа, целя по ногам. Йха-Мелек выдернул топор из раны и, не успевая развернуть его, тем же движением ударил, вкладывая в удар разворот тела, так что жилы заболели. Обух топора со звоном встретился с боковиной шлема. Голова дварфа дернулась вбок, он сделал пару неверных шагов в сторону и рухнул. Еще один дварф, с мечом, перепрыгнул его и бросился на Йха-Мелека, заранее прикрываясь щитом сверху. Йха-Мелек отпрыгнул в сторону и с разворота ударил дварфа по спине. Тот споткнулся, но устоял на ногах, развернулся и без замаха ударил Йха-Мелека в живот. Острие меча скользнуло по доспеху на боку. Йха-Мелек двинул дварфа по зубам серединой древка, а затем размахнулся и рубанул по голове. Дварф упал. Йха-Мелек оглянулся.
На какое-то время врагов рядом не осталось. Собственное дыхание, отдававшееся эхом внутри шлема, было оглушительным. Крики и звон оружия доносились как из-за плотной занавеси. Шлемы и клинки бушевали морем мельтешащих бликов. Темные доспехи кеземши возвышались островами в нем. Кажется, дварфы появлялись из тугаев быстрее, чем кеземши успевали убивать их. Как будто все они бросились в эту узкую долину, ставшую последним местом для столь многих. Впрочем, не этого ли хотел месфин? Йха-Мелек, конечно, предпочел бы добиться этого другим путем.
Командир кеземши набрал воздуха в легкие и крикнул изо всех сил и звукоусилительной способности маски:
- Телгай! Выдавливай их к проходу!
Затем перехватил топор и двинулся навстречу бойцам Небукада, чтобы напасть со спины на дварфов, противостоящих их левому флангу.
|
|
39 |
|
|
|
|
Слева враги, справа враги, впереди враги. Куда ни глянь блестит бронза шлемов, сталь наплечников, секир и оковки на щитах. Кеземши прорвали левый фланг, но за линией щитоносцев их ждал огромный резерв. Из-за горячки боя Йха-мелек не мог оценить время, но сейчас союзники уж не держали правый фланг и центр. Тут и там он видел их шлемы и щиты, но теперь они сражались вместе с кеземши. С запада стояла зелёная стена тугаёв, а с востока куда ни глянь неисчислимые толпы врагов. Их было больше, много больше. О наступлении речи не шло – обе стороны стоили друг-друга и бой шёл за каждый шаг. Бой шёл не за победу уже, не за то что бы сломить врага, а на смерть. Убить и не быть убитым. Не видел ещё Йха-Мелек такой ожесточённости и свирепости, только слышал о подобном в песнях и преданиях.
|
|
40 |
|
|
|
|
"Надо все же было на востоке пробиваться", - запоздало подумал Йха-Мелек, отражая очередной удар. Но теперь уже поздно. Что-то там поделывает Зевтидос? Ведет ли войска, пользуется ли возможностью, которую покупают ему кеземши своими жизнями? Есть ли смысл в этой бойне?
Отойти ли назад, выйти из боя?
Нет. Кеземши не сдаются. Даже если Небукад не сможет нанести свой удар, кеземши дадут ему такую возможность, а значит, выполнят долг воина и, представ перед Амазанду, смогут с гордостью сказать, что осуществили свое предназначение как должно.
- Кеземши! Ко мне! - трубно взревел Йха-Мелек сквозь маску. Нужно постараться собрать бойцов в кулак. Пробиться к ближайшему соратнику, затем вместе с ним - к следующему.
|
|
41 |
|
|
|
|
Раз за разом поднимал и опускал свою секиру Йха-Мелек. Давно затупилось лезвие топора о шлемы и наплечники. Но всё равно оставалась смертоносной бронза, пускай не рубила уже, а ломала и вминала доспехи в тело.
- Мнаштааа!
Бой забирал его полностью, выпивал силы, мысли, внимание до остатка. И сам воин не понимал как оказывался потом позади тяжело опираясь на секиру что бы отдышавшись перехватить древко и шагнуть вперёд. Вперёд и вверх, потому что из тел павших образовался вал по пояс высотой. И надо залезть на эту груду из плоти, кожи и металла что полить её кровью и нарастить новыми телами. Скольких он убил? На пятом или шестом прекратил считать. Слава этой битвы не в трофеях. Все кто переживут её будут прославлены вовеки. И те кто не переживут тоже. Но если не выживет никто из кеземши кто же будет петь песни .кто же…
- Мнаштааа!
Бронза вминает бронзу и дварф с раскроеной головой валится вниз после удара Йха-Мелека. Да, об этой битве будут петь песни!
|
|
42 |
|