Пути ненависти | ходы игроков | Духи войны

Май 1943 г 30 км от линии фронта . Железнодорожная станция поселка N-ска



- Петрович, мать твою, вы на хрена до хрена нахреначили, расхреновывай нахрен, пока начальник станции не увидел!

Этот душевный и в тоже время такой яркий мотивационный возглас неизвестного оратора заставил выйти Ивана из накрывших его бытия смутных образов. Через щель между досок он увидел, что эшелон прибыл на какую то станцию и по начавшемуся оживлению в вагоне понял, что скорее всего на конечную. А это означает, что нужно выходить строиться и готовить к разгрузке прибывших вместе с ними танков.

Дверь теплушки распахнулась и на смену теплой спертой атмосфере в вагон хлынул холодный влажный воздух, запахло сыростью. Прислушавшись Иван четко мог различить, что на смену монотонного стука колес пришел такой же монотонный шёпот мелкого дождичка- где – то далеко шумела гроза. С потолка , сквозь сгнившие доски, прямо на сапог быстрыми струйками капала просочившаяся с крыши вода.

- Всем выйти из вагонов, строиться! – послышалось с наружи.

Словно огромный оживший муравейник эшелон ожил. Матерясь на противный дождь, или же наспех поправляя гимнастерку и доставая из-за пазухи пилотку, быстро-быстро из вагонов, вставая со своих теплых, нагретых мест на железнодорожную насыпь начал выскакивать разношерстный служивый люд среди которого суждено было оказаться и Найденову Ивану Ивановичу …

Долгая дорога. Лишний повод обдумать тактику ведения боя. Наученный собственный ошибками Иван обдумывал уже 20й по счету маневр. Сгруппированность действий команды, и точность времени приказов. Да война дала ему определенный, даже непревзойденный опыт жизни.
Приехали послышалось Ивану судя остановке поезда. Крики, слова наполненные жизнью... Да и щелка подвернулась как раз кстати - станция. Да. Приехали.
Последовал приказ. Собрав вещи Иван устремился в только что открытые ставни поезда. Тихо, молча, несмотря на маросящий дождь, вышел на привокзальный щебень, в место построения. Ничто не выделяло Ивана среди боевых товарищей. Все они здесь для исполнения долга перед будущим своего народа, но как бы там ни было, для Найденова это являлось не только предназначением, но и судьбой связанной с его профессиональной деятельностью.

В силу низкой облачности и надвигающейся грозы разгрузку эшелона было решено провести днем, что бы уже в ночь двинуться на заданные позиции. После недолгого построения и инструктажа, бойцы прибывшего танкового батальона вскоре начали в спешке стягивать накрывавшие технику тяжелые промокшие брезентовые чехлы и маскировочные сети. Постепенно тут и там начали скрежетать, застоявшиеся за время долгого пути, железные исполины, оглашая привокзальную суету ревом своих двигателей. Мелкий моросящий дождь постепенно перешел в ливень, превращая вязкую грязь под сапогами солдат в скользкую противную жижу. Но несмотря на все превратности погоды время для Найденова казалось, летело не заметно, как и для многих таких же танкистов вокруг него. Его не раз проверенный в боях друг КВ-1С или, как любил называть его радист, «Климушка» стоял омываемый дождевой водой и блестел отмытой от дорожной пыли зеленой броней.

-По машинам ! – донеслось до уха лейтенанта .

Смеркалось. Последние машины были разгружены и, если следовать задуманному плану, они должны были вновь тронуться в путь. Только в этот раз уже своим ходом. Вновь взревели моторы и мимо Ивана величественно и не спеша, выстраиваясь в маршевую колонну, начали проезжать такие же как и у него железные исполины. Три, пять, шесть, девять и того двенадцать машин - замыкающей среди которых должен был быть его Клим Ворошилов.

Неожиданный резкий писклявый лай заставил Найденова вновь вернуться в реалии сегодняшнего дня. Что-то писклявое и очень активное с силой драло голенищу его кирзового сапога. Опустив глаза Иван увидел как, рыча и упираясь маленькими лапками, в край его грязного сапога вцепился маленький полуторамесячный щенок какой то безродной дворняги. Весь тощей , промокший и вымазанный в грязи собаченок с неутомимым азартом набрасывался на сапог танкиста, потом отпускал его, пару раз забористо тявкал и вновь накидывался на противника.

- Гляньте ка хлопцы, небось тоже проситься фрийцев бить – раздался утробный хохот Гаврилы из открытой рубки механика-водителя.- командир ты смотри как напрашивается и дождь ему не помеха.

- Экипаж по местам. Довел Иван приказ до своей команды. Не спеша начав движение в сторону своего экипажа, сопровождая взглядом их действия.
И только было собирался закинуть ногу, как что то оттянуло штанину другой ноги, не сильно, но заметно. Раздался скул, лай. Все стало ясно. Перед Найденовым возник пес. И пес его знает почему он здесь оказался. Да тут же крики - Ох какой милый. -Напрашивается. -Щеночек.
Иван не долго думая взял его за шкирку и не сильно отбросил в сторону. -Занять места. Вновь повторил он.

Прифронтовая дорога. 10 км. от линии фронта. 22.05



Командир танкового разведывательного взвода 2-го батальона унтерштурмфюрер Гюнтер Штрауб, высунувшись по пояс из башни своей трофейной 34-ки, пристально рассматривал освещаемую карманным фонариком карту убитого русского капитана. Их рейд по вражеским тылам длился уже почти сутки, и чем дольше он вглядывался во все эти многочисленные разноцветные значки на промокшем от росы размалеванном клочке бумаги, тем больше эсесовец убеждался в успешности их вылазки. По мимо карты у покойного был найден запечатанный сургучной печатью пакет, видимо несший на себе вожделенный гриф «совершенно секретно», но «превосходные» познания Штрауба в русском, в основном ограничивающиеся фразами типа «русский зольдатен сюда?» с помощью которой Гюнтер обычно пытался разузнать у местного населения «Есть ли по близости русские» не давали ни малейшего шанса узнать об содержании сей находки. Вообще Штрауб считал чистым везением , что подорванный его людьми автомобиль окажется столь богат на улов. В любом случае было наделано много шума, и к тому же наверняка их размалеванные крестами 34-ки уже давно мог кто-нибудь заприметить, посему Штрауб принял решение до наступления рассвета возвращаться обратно на «свою землю». Но…. Унтерштурмфюрер посветил на свои наручные часы, время еще было и эсесовец хотел потратить его на очередное , не менее полезное по его мнению мероприятие.

По освещенной скудным , периодически пропадающим за облаками лунным светом , грунтовой дороге нарушая тишину майской ночи ехала колонна советских танков. В минуты когда лучи «солнца мертвецов» пробивались сквозь облака , можно было даже увидеть как поблескивала броня на этих ни чего не подозревающих барашках. Да именно барашках , ибо это был один из тех моментов когда Штрауб во истину начинал ощущать себя волком. До цели было около ста метров и мощи установленных на его танках орудий вполне должно было хватить, что бы пробить боковую броню проезжавших мимо танков. К тому же …

Штрауб зло улыбнулся, и тихо прочитал отрывок из одной христианской притчи: «Спросил Иисус как имя твое. И ответил человек – Легион», после чего вдохнув через нос полную грудь свежего ароматного весеннего воздуха и немного посмаковав ощущения ,махнул рукой сидевшему неподалеку ефрейтору: «Давай!».

Мотнув головой, солдат быстрым движением руки раскрутил рукоятку ящика и после так же быстро поочередно замкнул один за другим ключи системы подрыва заложенных у дороги зарядов. Раздались три оглушительных взрыва.

****************************************************************************************************************************************

Монотонный шум двигателя и прохладный ночной ветерок задуваемый через открытый люк танка немного убаюкивали Найденова. Неожиданный мощный взрыв, а затем последовавшее за ним огненное зарево и разыгравшаяся вакханалия в момент разогнали всю накопившуюся дремоту младшего лейтенанта. По случайному стечению обстоятельств и возможно из-за сонливости самого Ивана, его КВ немного отстал от основной колонны, вследствие чего заложенный на дороге заряд разорвался не под замыкающей колонну машиной , а под впереди идущей 34-кой. Перед взором танкиста мощная взрывная волна словно пушинку подбросила в воздух многотонную боевую машину, превратив ее в огромный , ярко пылающий факел- в лицо ударил резкий, обжигающий лицо порыв раскалённого взрывом ветра. Последовавшие в следующее мгновение друг за другом очередных три взрыва уничтожили еще два и повредили еще несколько машин. Начавшийся сразу же после всего этого снайперский обстрел быстро поджигал и повреждал оставшиеся танки. До уха Найденова донесся противны, и так до боли знакомый скрежет срикошетившего о броню снаряда.

Тишину разорвало в клочья в тот момент, когда близилось место прибытия, и воздух сквозивший в окна не предвещал ничего смутного, требующего особого внимания. Но планы были нарушены фашистскими крысами. Предупреждения не было и как командование могло упустить данную местность.
И еще один взрыв, визг и скрежет танков принимающих на себя снаряды.
-Команда приготовиться. Враг на 9 часов, в 500 метрах от нас.
-Заряжай.
С этими словами Иван занялся управлением, развернув Клима немного влево, въехал на придорожную насыпь.
-Связь. Срочно выйти на частоту N, сообщить о засаде.
- Целься. Огонь!

- Попал! Якушка! Вдруг с восклицанием крикнул командир.
Обстановка оживилась. Экипаж разделил секунды радости, одарив друг друга довольными лицами. На секунду забыв о все сжирающем страхе.
- О, как. Взмолвил сержант.
Рядовой Крутин немного, растерялся. Гримаса быстро сменилась, шел бой. Было в нем немного неуверенности и ожидание.
- Чт... Что то собирался сказать Борис, но его перебил радист.
- Прием! Кричал в трубку тот.
- Штаб Н на связь, я 91!
Торопливо, немного не уверенно каждый выполнял должное.

Пару секунд спустя ....
- Что со связью Гаврила?! Тут перед экипажем предстала довольна странная ситуация, командир который
должен был давать команды незамедлительно, замер на некоторое время, будто всматриваясь или продумывая некий следующий шаг. Выглядело это странно. Нельзя было терять ни минуты. Еще более усилив растерянность экипажа.
Никто и слова ему не сказал. К счастью, раздался командный голос. Казалось прошла огромная пауза, но так лишь казалось.
-Яков возьми правее на 5-7 метров. - Заряжай!
Танк резко дернулся, задний ход и вперед.
-Огонь!