Магия музыки | ходы игроков | Жизнь вопреки (Раэль)

- Значит, все же нарочно, - чуть слышно проговорила она, кивнув своим мыслям. На какое-то время отвела взгляд, вглядываясь в темноту за окном, словно ища там ответ на какой-то невысказанный вопрос или вспоминая свои ощущения.

- Я правда что-то почувствовала тогда. Как будто ненадолго стала другим человеком – стала тобой… И если это правда так, то… Черт, как же сложно подбирать слова… Ты… Твои чувства, то, что ты пытался тогда мне сказать… передать – это же потрясающе. Может, ты привык, но это правда так. Но только как? Как ты это делаешь? Ты же только что говорил, что не знал, что не хотел на меня влиять…

В ее словах был лишь вопрос, без упрека. Загадка, которую она силилась, но никак не могла разгадать.

- Наверное, так и правда не бывает… Что за несколько минут человек становится тебе почти родным… Что два человека, которым не по шестнадцать лет и за плечами у которых - боль и разочарование, могут вот так, как мы… Мне иногда кажется, что это просто сон. Во сне ведь все возможно, и иногда они кажутся такими реальными. Но если до встречи с тобой это был кошмар, то теперь я не хочу просыпаться… Не дай мне проснуться… Пожалуйста…

Во вновь обращенных на него глазах была мольба и надежда. Но еще – затмевая все – любовь. Она прямо-таки лучилась из нее, обволакивала, успокаивала, заставляла поверить в происходящее.

- Конечно, я останусь - если получится, если позволишь... Знаешь… Я, наверное, просто глупая эмоциональная девчонка, и это все это может прозвучать до мерзкого пафосно, но… но тогда, когда я шла, куда глаза глядят… я не жила тогда. Я умерла. Что-то во мне умерло, оборвалось. Я не хочу рассказывать сейчас, если можно, потому что начну жаловаться и рыдать, а мне не хотелось бы этого. Но не беспокойся, я не преступница и не наркоманка, ничего такого... Просто сошлась не с тем человеком. Когда-нибудь я расскажу, если захочешь, обещаю. Но сейчас – это другая история… твоя история, и я не хочу терять этого...

Вместо объяснения она снова дотронулась до его щеки – на этот раз всей ладошкой, уже горячей и невероятно нежной, большим пальцем погладив его по скуле, а остальными зарывшись в волосы за ухом. И словно волна чего-то теплого и светлого влилась в Раэля через это прикосновение - ощущение было настолько реальным, что казалось почти физическим, и он не мог не понять, что она имеет в виду - ведь если она тоже чувствует это с каждым его прикосновением, то было бы кощунством и глупостью разрушить этот хрупкий мир, созданный музыкой и сплетением их боли и сокровенных мечтаний.

- Ты тогда так резко развернулся, и меня фарами ослепило, я растерялась… Ну, это я сейчас так думаю, что просто растерялась, а тогда показалось, что меня просто вообще не стало на миг... Я не знаю, как это описать... Мне хотелось умереть, понимаешь? Там еще где-то мост должен быть впереди, довольно высокий, я не знаю, сколько еще километров... Я не смогла бы, на самом деле. Слишком люблю жизнь. Но тогда, в той вспышке, какое-то было такое ощущение, что все... Что-то закончилось... И даже легче стало, веришь? И ты выходишь еще такой, а у тебя волосы подсвечиваются фарами сзади, как ангел...

Она усмехнулась.

- Наверное, именно таким и должен быть мой ангел – темным… И настолько это все было нереально, что показалось, что я просто схожу с ума. Я тогда у тебя и попросила бумагу, на всякий случай записать, пока еще могу думать. У меня ж ни документов при себе нет, ни мобильника даже… А так хоть что-то – мало ли что… Потом прошло, но с тобой начало твориться странное. И музыка другая была. Нас наверняка сочтут сумасшедшими, и будут правы, но мне правда кажется, это все музыка. И если нам суждено оказаться в психушке, надо просить одну палату на двоих – и тогда я согласна...

Легкий, мимолетный поцелуй в уголок губ. Улыбка, от которой в уголках ее глаз появились крохотные морщинки – возможно, она и старше, чем кажется на первый взгляд. Но она очень быстро снова стала серьезной.

- А может, не только музыка… Может, это место. Ведь почему-то мы оказались именно здесь и именно сейчас. Со мной такого не было раньше. Правда, и в таком состоянии я впервые… Но есть же места, где всякие поля сильные, и все такое… У тебя раньше такое было? Хотя, что «такое»? Я, наверное, совсем бред несу, да?

Немного запутавшись, она искала в Раэле поддержки. И столько неподдельной искренности было в ее взгляде, в том, как доверчиво она прижималась к нему, в том, с какой готовностью делилась своими мыслями, почти не боясь осуждения и непонимания, что вызывала желание оберегать и защищать, как невероятно красивый, но хрупкий и нежный цветок, кем-то небрежно выброшенный на мороз.

- Не такой уж бред - Артем полностью протянул руку влево, гася полностью свет в машине - даже подсветку приборов, чтобы не мерцала зеленым свечением призрачным из ниоткуда
- Не такой и бред - повторил он, опустив правую руку под сиденье и опуская спинку в горизонталь, оказываясь практически лежа с девушкой у себя на руках
- Не моя. Наша история - обеими руками обнял Алину, прижимая к себе, чуть повернулся на бок, притянул плед, положив его со стороны холодного стекла.
- Может потому и смогли, что нам уже не шестнадцать и знаем, как больно можно ранить? Потому что все равно хотелось понимания, близости... нежности? Вот такой - он положил пальцы левой руки на шею Алины, возвращая недавно полученную ласку. Медленным скользящим движением пальцев по гладкой коже, от уха к плечу и чуть ниже, к груди, где рука и остановилась.
- Когда знаешь, как холодно и одиноко когда в душе пустота, к теплу тянешься всем существом, чтобы этой пустоты не было. А когда раз за разом натыкаешься на бездушный цинизм, замыкаешься в себе и начинаешь глушить боль. Вечеринки, клубняк, случайный секс... заполнить пустоту не получается, но хотя бы забыться. У меня вот дома три кошки - Раэль мог бы смутиться на этих словах в другое время, в другом месте. Но не сейчас
- Они тоже хотят общения, ласки и нежности. И мурлыкают тихонько в ответ, делясь своим теплом за внимание.
- Но такое у меня впервые. Может и место... а может дело в том, что мы встретились? Звучит не менее глупо, чем привязка к месту. Если это наша автотрасса 60... Не знаю, почему так получается. Я хотел чтобы ты меня поняла, почувствовала не только слова - передать само восприятие дороги. Ночной дороги... ведь музыка это записанные эмоции, с помощью голоса и инструменталки... Если чувствую я, то можешь и ты. Я уже повторяюсь, да? Впрочем, я не смогу сказать об этом лучше, чем...
Артем нехотя приподнялся, щелкая на магнитоле номер трека, и прибавляя звук немного - чуть ниже средней громкости, чтобы риффы Кипелова не грохотали по салону, а тихо звучали в темноте, унося в созданный песней мир.
Тем более, что воображение не нужно было даже напрягать, текст идеально подходил под ситуацию.

- Это про нас - шепнул он Алине, пока шел вступительный проигрыш, возвращая руку на законное место между плечом и грудью девушки, под курткой - не бойся, музыка нам не сможет повредить. Я уверен. То, что мы чувствуем, оно уже не исчезнет, что бы не произошло. Просто слушай, и не бойся ничего. Я тебе верю, и никуда не собираюсь исчезать, как дымка в рассветных лучах. Надеюсь и ты не исчезнешь, это было бы слишком больно - металлист обнял Алину крепче, в очередной раз убеждаясь в её материальности... и, в некоторых местах, вполне себе приятной упругости.

Город уснул
В душной ночи
Черная лента вьется как змея
Все зачеркнуть
Все изменить
Из подсознанья вырвать тормоза...

- Иногда все-таки музыка это просто музыка - так же тихо добавил он, запустив правую руку в волосы девушки и кончиками пальцев слегка массируя ей голову - вряд ли я ангел, разве что перья вылезли, крылья почернели, да нимб на рога пришлось приклеить, чтобы не слетал...
Сам Раэль, помимо получения чистого кайфа от ситуации - ночь, дорога, ожившая мечта рядом и любимая музыка, сосредоточился на своих ощущениях, пока мозги немножко начали работать. Никаких эффектов внешних от песни было совершенно не нужно - когда ситуация идеальна, любое отклонение её ухудшит. А вот понять, что происходит - это как раз важно, и именно понять сейчас он и пытался, прислушиваясь к себе. Ничего делать не хотелось совершенно. Лежать, слушая дыхание своей женщины... чувствовать её тепло. Любоваться блеском глаз, разглаживая легким игривым дуновением в лицо появляющиеся морщинки.

Своей? Да, своей, и он уже рассчитывал, что утром они поедут к себе домой. Неважно, что она там еще ни разу не была, его дом - её дом. И стереть из мобильника все оставленные номера "девчонок", они не понадобятся. А даже если и понадобятся - всегда можно найти новых. Раэль не настолько вернулся в детство, чтобы за несколько минут безоговорочно поверить в "раз и навсегда", где-то в глубине шевелился циничный червяк внутреннего критика. Но поверить в сказку хотелось, а потому циничный внутренний критик вещал в пустоту. Не сейчас. Пусть это закончится не сейчас, а пока волшебство не рассеялось, его нужно ловить, ценить и бережно хранить.

Когда Раэль опустил сиденье, Алена соскользнула с его колен, уютно устроившись под спальником между ним и дверцей, и положила голову ему на плечо, правую ногу ему на бедро, а руку на грудь – так просто и естественно, будто привыкла каждый день лежать с ним вместе в обнимку. И казалось само собой разумеющимся, что рукам Раэля было удобно ее обнимать, будто он тоже не раз держал это стройное тело в своих объятьях и успел изучить все его изгибы досконально. И даже оторвавшись от нее на миг, он продолжал чувствовать ее тепло, которое звало и манило его обратно.

- Просто музыка… - повторила девушка, когда он снова прилег с ней рядом, переключив трек. Это чувство можно было сравнить с возвращением домой, где тебя ждут. Ее пальцы вновь касались его шеи, и она легкими движениями ласкала ее, от чего легкие мурашки то и дело пробегали у Раэля вдоль позвоночника, разбегаясь по всему телу и вызывая на этот раз не страстное физическое желание обладать, а спокойную, расслабляющую радость от прикосновений и близости женщины, которая с такой готовностью дарила ему свою ласку.

- А еще ты вкусно пахнешь, - хихикнув, сказала Алена, – говорят, что если людям нравится естественный запах друг друга, они могут стать хорошей парой…

Она говорила негромко и расслабленно, и чувствовалось, что желание потихоньку ослабевает и в ней, уступая место усталости и неге. Металлист до сих пор не знал, что ей пришлось пережить в этот день и сколько километров пройти пешком по трассе. Но не оставалось сомнений в том, что пережитое вполне могло опустошить ее – и эмоционально, и физически. Возможно, расслабиться и ни о чем не думать, отдавшись ощущениям – именно то, что ей сейчас нужно, и нужно гораздо больше, чем испепеляющая, изматывающая страсть. Для страсти время еще найдется – по крайней мере, в это очень хотелось верить.

- Какая красивая все же песня, - заметила она чуть слышно после припева. Глаза ее были закрыты, движения пальцев становились все медленнее, а дыхание – размереннее. Раэлю уже показалось, что она уснула, когда он услышал ее шепот:

- Как мне хочется проснуться с тобой рядом… Не исчезай… - и, словно ища подтверждения его материальности, девушка, засыпая, крепко прижалась к нему, после чего притихла и снова расслабилась. Она спала спокойно и бесшумно, лишь раз чуть дернувшись в самом начале, отчего Раэлю инстинктивно захотелось прижать ее к себе, защитить, успокоить.

К Раэлю же сон пока не шел. В голове крутились яркими образами картины произошедшего за этот вечер, и не покидало странное ощущение, что буквально пара шагов отделяет его от решения загадки, от складывания обрывочных кусочков пазла в единую картину, которая многое помогла бы понять. А в глубине души зрела уверенность в том, что все произошедшее – только начало. Вот только неясно было, будет ли оно началом счастливой жизни с любимой женщиной или череды еще более странных событий, избравших его своим центром.

- Какая красивая у меня на руках девушка... - с улыбкой ответил ей парень, наполовину закрыв глаза и слегка вздрогнув от пробегающих по нервам импульсов, вызываемых касаниями женских пальцев.
Он обнял Алену крепче и прикрыл правой ладонью её ухо и шею от холодного стекла, положив ладонь сверху. Конечно, на них обоих был спальник, но ощущать шелковистую гладкую кожу под пальцами стало практически естественной потребностью.
Свободной левой - дотянулся до магнитолы, снижая громкость до абсолютной неразличимости слов. Едва заметная музыка в фоне была привычна, но понимать, какая именно играет песня - уже не хотелось. Хотелось лежать, чувствуя на себе свою ожившую мечту. Вторая, левая рука, опустилась на свое законное место - на бедро Алены, скользнув вверх по её телу, к талии и плечу.
Чуть приподняв голову, металлист едва заметным касанием губ поцеловал верхнюю губу Алены.
- А у тебя на губах все еще шоколад оставался - с легкой усмешкой прокомментировал он этот поцелуй
- Поспи немного, я никуда не исчезну. Обещаю - голос Раэля стал практически беззвучным, перейдя на шепот, чтобы не беспокоить засыпающую девушку.
Расслабив шею, он откинул голову назад, опустив её на подголовник. Мыслей в голове было слишком много, чтобы сейчас уснуть.
Закрыв глаза полностью, чтобы сконцентрироваться на недавних событиях, парень восстанавливал картину произошедшего в голове. Начиная от того первого ощущения разряда тока, ударившего по нервам, когда в боковом зеркале отразился платиновый блеск волос.
Подавленная в себе незнакомка, пославшая нахер обладателя пузотерки. Неудачника, хехе. Так ему и надо, балбесу, нефиг приличных девушек за шлюх принимать...
Оборвав свои мысли, Артем заставил себя вернуться к разбору ситуации. Экстренный разворот - бросок на ремнях, металлический лязг оборванного троса... Ручник надо будет починить - сделал он себе пометку мысленную, и перешел к следующему моменту.

"Контрольное" ослепление, которое должно было высветить Алену, стоящую прямо под лучами мощных фар дальнего света. Однако, на мгновение она исчезла.
При свете ты никто - сказал Кипелов, и Алена исчезла. Что он почувствовал тогда? Адреналин в крови, бесшабашную уверенность в себе. Это нормально, при таком маневре и такой девушке рядом. Но почему исчезла Алена в луче фары? Попала в "слепое пятно" глаза? Возможно, если бы он смотрел одним глазом. Он смотрел двумя. И все же, это было более-менее возможно из-за резких световых переходов... глаза не адаптировались... в теории, кое-как можно было объяснить.
Но не следующий момент. "На грани", вызвавшее к жизни образ Лизы.

Перекрестки миров открываются с боем часов - время 23.00. Конечно, бить электронным часам нечем, однако ситуация однозначна.
Лабиринт, открывшийся его взгляду.
Слышишь ты голоса... - крик. И выжигающее сетчатку глаза ярко-белое световое пятно, чуть не заставившее его броситься под колеса. Световые лучи, скрещивающиеся на фигуре, стоящей на ночной дороге.
Полное совпадение с обложкой сингла.
Алену тоже зацепило! - понял он внезапно, прокручивая в памяти в очередной раз ситуацию.
Выход ищут слова, оставляя на чистом листе след. "У тебя есть бумага и ручка?" - синхронно с этими словами песни заданный вопрос.

По спине пробежались ледяные мурашки, от осознания происходящего. Это было самым началом - началом цепочки событий, когда музыка начала плавить реальный мир, теряющий форму как мягкий воск. "Что это было??" - задал он вопрос сам себе. "Смог бы я повторить это сумасшествие, зная, что музыка перестала быть просто музыкой?"
В поисках ответа на свой вопрос Артем открыл глаза, увидев результат ночного сумасшествия. Теплую, ласковую женщину, рассеявшую холод и одиночество его бессмысленного существования. Морщины на лбу разгладились, он улыбнулся, потеревшись щекой о макушку Алены, и чуть передвинул спящую девушку повыше, головой к себе на плечо, чтобы чувствовать тепло её дыхания.
Смог бы. Оно того стоило - однозначно ответил на свой вопрос, чувствуя, как напряжение уходит из тела, и вернулся к своим размышлениям. Химера. Песня, поколебавшая скептицизм... и восстановившая в его собственной памяти мгновение, четкое, как застывшее под магниевой вспышкой мгновение на фотопленке. Удивляться

Stripped. Удивляться было уже нечему, после ответа самому себе на главный вопрос. Музыка - настоящая причина того, что произошло в эти короткие полчаса. Однако, начав анализ, останавливаться было нельзя. Вздрогнувшая Алена в момент, когда он представил её обнаженной на холодном ветру в лесу. Расширенные зрачки. Тяжелое дыхание... в тот момент он не коснулся её и пальцем, физически не коснулся. Мысленно же... в мыслях он раздел её, и не оставил без прикосновений ни единого сантиметра молодого и сексуального тела, заставляя забыть все невзгоды под влиянием древнейшего желания.
Конечно, эта песня, как и прочие были в тему ситуации. Деревья, ночной лес - это было в паре десятков шагов от машины, стоит только выйти из неё и разложить спальник, отойдя немножко от дороги. Сердце дало сбой, забившись чаще. В прошлый раз он был слишком сосредоточен на транслировании своих ощущений, сейчас же женщина была в его объятиях - настоящая, теплая... Рука, лежащая на плече, медленно поползла вниз, под джинсовую куртку, к упругой груди, которую он чувствовал своим телом.
"Стой, идиот!" - прикрикнул металлист сам на себя, заставив убрать пальцы из-под одежды девушки, и вернуть их на плечо. Ей нужно поспать! Ей нужно спать... - убеждал он сам себя, сжав пальцы в замок на спине Алены, чтобы шаловливые ручки не лезли, куда не нужно. Сейчас не нужно. Это будет, и скорее всего достаточно скоро - но не сейчас, девушке нужен отдых, тишина и покой. Воспользоваться мгновением и раздеть её сейчас будет предательством. Хотя, она и сама ведь этого хотела? Только что хотела, задыхаясь от страсти - боролись в голове мысли.
"Не сама хотела! Это песня была, Stripped, ты же её и заставил этого хотеть" - зашевелился червячок цинизма где-то в сознании.
"Да наплевать" - заставил он себя сильнее сжать пальцы, сплетенные в замок, чтобы отвлечься от близости доверчиво прижавшейся к нему девушки.
"Разбужу её поцелуем" - пришел он к компромиссу между своими желаниями, представив как вновь расширятся её зрачки, желая его ласки, заставляя прижиматься всем телом, чтобы чувствовать друг друга...
Лежать стало неудобно, и Раэль заставил мысленно досчитать до ста, чтобы не мешать спать своей воплощенной мечте. Перечеркнуть сиюминутным желанием шанс на счастье было бы слишком глупо, а обуздывать свои желания он научился уже давно. Анализировать дальнейшее было уже сложно, Артем и сам устал. Закрыв машину полностью на сигнализацию щелчком висевшего в замке зажигания брелка, он чуть опустил стеклоподъемники, чтобы было чем дышать, и сам задремал.

Сон пришел легко. Понимание произошедшего, при всей его ошеломительности, перейдя из подсознания в область осознанного, перестало томить Раэля, кусочки паззла послушно выстроились в еще неполную, но уже почти понятную картинку. Оставалось еще очень много вопросов, но их можно было отложить. Тело тоже, поддавшись на уговоры, постепенно расслабилось. Размеренное дыхание лежащей рядом девушки, чуть слышные звуки музыки из магнитолы, шум иногда проносящихся мимо по ночной трассе машин сплетались в какую-то особую мелодию, убаюкивающую и приятную…

…Алена что-то готовила на кухне, намурлыкивая какую-то песенку себе под нос. Не заметив, как он вошел, она вздрогнула и напряглась, когда Раэль обнял ее сзади за талию, но уже секундой позже подставляла ему для поцелуя улыбающееся счастливое лицо…

По трассе прогрохотала тяжелая фура, разрушив приятное видение, но не разбудив парня до конца.

…лицо девушки с отдаленно восточными чертами, которую звали Настей. Живое. Улыбающееся. Мимолетно замеченное в толпе. Кажется, какой-то праздник. Много людей в украшенном центре города. На площади установлена сцена, там пока еще ничего не происходит, только какая-то музыка играет из больших концертных колонок, но людей собралось уже довольно много. Кто-то толкает его в бок и вырывает сумку из рук, он оборачивается, но не успевает увидеть, кто... Что он, Раэль, делает здесь? И что было в сумке?..

Ощущение потери чего-то очень важного тоже не смогло разбудить металлиста полностью. Алене тоже, видимо, что-то снилось, она чуть шевельнулась в его руках, и расслабленные пальцы расцепились на ее спине, оставшись, впрочем, ее обнимать…

…Она смеялась и называла его Клайдом, а он ее – Бонни, хотя у нее было лицо Лизы. Или Алены? Казалось, это было так давно, еще на черно-белой пленке, и в то же время будто вчера. Она сидела за рулем кабриолета, а он с разбегу перепрыгивал через закрытую дверь, забрасывая сумку на заднее сиденье и чуть не падая, потому что она тут же нажала на газ. В бардачке его ждал еще один револьвер, а она лихо входила в повороты, стремясь оторваться от преследователей. Оглушительно выла сирена полицейской машины, они стреляли по колесам, скорость падала и она теряла управление, но с ее лица не сходила улыбка, а в глазах читалось все то же сумасшедшее упрямство, что и всегда. Вот только он знал, что следующий выстрел будет на поражение, и несмотря на это был невероятно счастлив, оглушенный любовью, всплеском адреналина, звуком приближающейся сирены и новых выстрелов...

Сон слетел с Раэля, но оглушительный звук сирены остался. Первым делом он осознал, что не держит больше в руках Алену и лишь потом – что сработала сигналка автомобиля. Впрочем, Алена тут же нашлась, как только он сфокусировал взгляд: испуганная, растерянная, растрепанная, с заспанным лицом и примятой щекой, которой она лежала у него на плече. Смешная, живая и невероятно милая.

- Как это выключить? – морщась от мерзкого звука, спросила она. – Я не хотела тебя будить, просто думала выскочить на пару минут и вернуться… Ну, мне надо…

Она взглянула в сторону лесочка, начинавшегося в нескольких метрах от дороги, не оставляя Раэлю сомнений в том, что именно ей было нужно. К растерянности добавилось смущение, мигом залив ее щеки румянцем, который уже был заметен в занимавшемся рассвете.

Проснувшись от звука сигнализации, Артем первым делом протянул руку к сигналке, щелкнув брелком и заткнув пищалку. Еще толком даже не открыв глаза - мерзкий писк бил по ушам...
Пару секунд потратив на то, чтобы вспомнить где он находится, испугаться что ночное волшебство ему приснилось, и понять что вообще произошло, разлепил веки и увидел девушку, улыбнувшись ей нежно.
- Какая ты красивая... слава богу, это был не сон. Иди, конечно - он открыл фиксатор замка, приоткрыв дверь и впустив холодный утренний воздух, поежившись от струи прохлады.

Скорее на автомате, он включил магнитолу фоном, выбрав номер спокойной романтической песни Найтвиш. Никаких спецэффектов Раэль совершенно не хотел. Просто музыка. Музыка, ведь она бывает просто музыкой? Хотелось бы верить, что бывает.

Come and share this painting with me
Unveiling of me, the magician that never failed...

Красивая, медленная и лирическая песня. Slow, love... Нужно было немного придержать коней, ни к чему спешить. Впереди еще вся жизнь.

Слушая мелодию, он достал свой неубиваемый коммуникатор, пока Алена ушла в кустики. Нужно было кое-что сделать. Найдя в записной книжке брата, он написал СМС: "Анастасия Михайловна Кузнецова, 10.04.1995-19.05.2012. Пробей по базе, где похоронена. Обещал принести венок" - и отправил Кириллу. Собственно, на плиту этой милой девушки он уже пообещал принести венок - самому себе. Брат поймет, Раэль редко дергал его по пустякам. Если конечно, Настя вообще существовала, а не была плодом его воображения. Эта зацепка была лакмусовой бумажкой - последней проверкой, реально ли все, что он себе придумал, или это все еще цепочка невероятных совпадений.

...Do I love you, or the thought of you?...

Слушая песню, Раэль остался ждать свою мечту. И ответа от брата, вспоминая свои сны.

- А может, нам это до сих пор снится? – отозвалась Алена, облегченно вздохнув, когда Раэль отключил сигналку. Выскользнув из машины и вздрогнув от рассветной прохлады, она поспешила скрыться за деревьями.

Ответ от брата пришел почти сразу – девушка еще не успела вернуться. Сообщение не отличалось вежливостью и гласило «Тема, бля, 5 утра, прошлогодние мертвецы не могут подождать рабочего дня? Если не срочно, днем гляну. Знакомая?». Видимо, он держал телефон где-то рядом с кроватью, и сообщение его разбудило. Когда Раэль включал музыку, на часах еще даже не было пяти, светящиеся цифры показывали 4:48. Негромко играла музыка. Легкая, плавная, почти джазовая мелодия. Играла мягко и спокойно, не вызывая ни новых эмоций, ни каких-либо ощутимых изменений в окружающей реальности, позволяя поверить, что да, иногда – хотя бы иногда – музыка может быть просто музыкой, а не страшной и не вполне понятной силой, по нашей воле или помимо нее способной менять мир вокруг, разрушая привычные представления о возможном.

Ожившая мечта металлиста не исчезла с рассветом, вопреки всем страхам. Парой минут спустя она появилась из-за деревьев и почти бегом, почему-то смеясь, вернулась в машину. Забравшись в салон и почти упав на Раэля, завалив его на опущенное кресло, она объяснила причину своего странного веселья:

- Там роса. И крапива. Это только я могла так умудриться. А еще там холодно, - все еще хихикая, сообщила она. Девушка действительно была немного мокрой, принесла с собой рассветную прохладу и чуть дрожала.

- Доброе утро, - успокоившись, сказала она и поцеловала парня в уголок губ, без страсти, но с какой-то почти привычной нежностью, как будто с момента их знакомства прошло гораздо больше, чем несколько часов. Ее волосы щекотали его щеку и шею, а тело постепенно переставало дрожать, ища его объятий и взаимного тепла.

Отвечать на смс прямо сейчас особого смысла не было. Да и стыдно слегка было - брата разбудил, утром понедельника, у него наверняка будет тяжелый рабочий день...
Щелкнув магнитолу в очередной раз - выпала Шакира, легким фоном без особого на то смысла, и ладно, поскольку Артем имел уже некоторое подозрение, что тут имеет в немалой степени его собственное внимание к происходящему, абстрагироваться же от легкой латинской песни было куда легче, чем от любимого металла. Да и - подпевать Шакире, в отличие от Кипелова, привычки не было...

Алена влетела в машину неожиданно, уронив его на кресло и на мгновение заставив слегка офигеть, на рефлексе "красотка!" поймать и притянуть к себе, и лишь потом чуток притормозить, осознав ситуацию. Обняв девушку, Раэль пригладил её растрепавшиеся прохладные волосы, и устроил на своем плече поудобнее.
- Доброе - ответил он с улыбкой - не думаю, что это сон, во сне крапива попу не щекочет - и рассмеялся вслед за Аленой, представив несчастную в зарослях крапивы.
- А еще бывают злые комары в палец, гудят как мессершмиты Рейха и кусают прямо через джинсы, сволочи... я уж думал, если застрянешь - надо идти спасать. Из комариного плена.
Он несет бред? Ну и пусть, не всегда нужно быть серьезным. Главное, что она живая, веселая, и лишние страхи развеялись как утренний туман. Веселая песенка была в тон эмоциональному состоянию, заставляя лишь слегка жалеть - танцевать-то так и не научился особо, так, попрыгать...

Ready to get it on
I'm ready for the good times
I'm ready for the good times
Now that I'm not alone

You know it
You better not
Ignore it

- Согрелась немножко? - Раэль притормозил на полсекунды, взяв паузу между словами и нежно целуя Алену - одними губами, в щеку, ближе к уху. Зажмурился на секунду, наслаждаясь своими ощущениями. Следующая фраза была уже отнюдь не такой легкой, но он все же, надеясь на лучшее, постарался произнести её легко и непринужденно.
Будто они действительно знакомы не несколько часов, а намного больше.
- Поехали завтракать? Светает...
И явно противореча самому себе, расправил плечи, потягиваясь и устраиваясь на кресле удобнее. Конечно, вот прямо сейчас вставать и садиться за руль - не было никакого желания, поэтому он так и остался лежать, обнимая девушку, которая показалась сначала почти шестнадцатилетней, а по факту была практически ровесницей. Впрочем, Артему тоже не восемнадцать, давно уже не восемнадцать.

And if I win or lose, never mind
As long as you're my shelter every night
I used to cry against a wall
But now I've got a shoulder that I can lean on
Swear to me you won't be gone

I'm ready for the good times...

- Ну, или чуть-чуть позже... - пробормотал он, полузакрыв глаза и потеревшись щекой о гладкую кожу лица Алены, уже совершенно потеряв желание куда-либо идти. Хотелось вернуться в то ночное состояние тепла, комфорта и близости. Где-то на границе сознания мелькнула мысль, что надо все же ехать домой, его не было весь вечер и всю ночь, кошки голодные... Будут требовательно мяукать на три голоса, тереться о ноги и недовольно цеплять лапой, что ж ты хозяин, к холодильнику-то не идешь?? Ну ничего, скоро можно будет ехать. Несколько минут ничего не решают. Ну, максимум полчасика.

Настроение включенной металлистом песни не особо совпадало с мягким, прохладным рассветом на пустынной в этот час трассе, но его лишь подчеркнула энергия уже явно проснувшейся девушки, буквально упавшей в его объятия.

- Ты такой теплый, - протянула Алена, с наслаждением прижимаясь к Раэлю и забираясь к нему под косуху чуть прохладными, но очень нежными пальчиками.

- Комары, наверное, еще спят. Или не успели меня почуять. Во всяком случае, вроде как обошлось без них. Хотя после крапивы я могла и не почувствовать, - снова хихикнула девушка, высвободила одну руку и, чуть поморщившись, но все еще с улыбкой потерла правое бедро через джинсы.

- Профилактика ревматизма, говорят. В следующий раз возьму тебя с собой, будешь меня защищать, - то ли в шутку, то ли всерьез пообещала Алена, возвращая руку обратно под куртку парню и нежно обнимая его.

Она не ответила на первый вопрос, но он и сам мог почувствовать, как она перестала дрожать и задышала ровнее, расслабившись и согревшись в его руках.

- Да, давай попозже. Не хочу пока есть и никуда ехать. Хочу просто быть с тобой. С тобой так тепло и уютно, но иногда мне кажется, что это только в этом маленьком мирке, который ты здесь создал. Ты сам не боишься, что все это может рассыпаться, как только мы вернемся в обычный мир? Или это глупый страх? Ведь все зависит от нас…

Глаза девушки были прикрыты, и говорила она неспешно и спокойно, тревога в ее голосе была слабой, неуверенной, будто уже знала, что ей не одолеть отчаянное желание счастья двух людей, но все еще цеплялась за возможность помучить девушку. А доносившаяся из динамиков ненавязчивая и бодрая музыка Шакиры, казалось, выбивала заводными танцевальными ритмами последние остатки скепсиса, вселяя уверенность в том, что у них все получится – не только здесь и сейчас, но и потом, что волшебство не закончится с приходом нового дня, карета не превратится в тыкву, кучер – в крысу, а Золушка – в игру взбунтовавшегося воображения.

Алена приподняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

- Мы же все сможем, правда? Я обещаю сделать все, чтобы это ощущение не терялось. Это, наверное, очень глупо и опрометчиво с моей стороны, доверяться вот так… После всего… Но я почему-то верю, что все получится. Даже если ты на самом деле совсем не волшебник.

Она снова легко поцеловала его и опустилась на его плечо, закрыв глаза и расслабившись.

…Они стояли на краю пропасти, взявшись за руки, готовые совершить прыжок в пустоту и почему-то абсолютно уверенные, что за ним последует не убийственное падение, а головокружительный полет, пьянящий свободой и окрыляющий счастьем. Полет в невероятное, полное сюрпризов, но радостное приключение…

Видимо, Раэль все же задремал. Картинка казалась очень реальной и оставила привкус сожаления о том, что они так и не успели взлететь. Открыв глаза, разбуженный тем, что музыка перестала звучать, он увидел, что по-прежнему лежит в машине, а в его объятиях спит девушка, ознаменовавшая своим появлением начало нового, удивительного периода в его жизни, который еще только предстояло по-настоящему познать, понять и прочувствовать.

Да. Впереди их ждали хорошие времена.

Отключившись на мгновение, Артем слегка вздрогнул - придя в себя и обнаружив, что Алена снова задремала, согревшись и успокоившись.
- Волшебник? Я не волшебник, я только учусь - пробормотал он негромко в ухо сопящей девушке, не ожидая никакого ответа. Она же спала.
Вопрос, заданный минуту назад, был действительно серьезным. Удастся ли удержать это ощущение близости друг к другу, покинув маленький кусочек трассы, на котором нет никого кроме них двоих? Жизнь раздергивает всех в разные стороны, познакомиться несложно - сложно сохранить.
Хотя думать об этом нужно будет позже, пока что Раэль задумался о том, как дать Алене спокойно поспать, не тормоша ее, и не превращая ожидание в пытку для самого себя и обуздывание своих желаний. Ничего, кроме измотанного состояния усталости и безразличия это не даст - девушку лучше переложить на заднее сиденье, как бы не хотелось и дальше чувствовать ее тепло на себе.
Как переложить Алену, не разбудив? Вертящаяся в голове фраза натолкнула на безумную (слегка, не более чем предыдущие события) идею.
Перещелкнув магнитолу на новую песню, спокойную и мелодичную, металлист глубоко вдохнул, отстраиваясь от ощущений женских пальчиков на своем теле - получится, или не получится? Раэль убавил громкость, чтобы музыка была едва слышной.

От края до края небо в огне сгорает...

Начало 'Потерянного рая' - он напряг мышцы, меедленно, по сантиметру, чуть приподнимая лежащую на нем Алену на руках, и передвигаясь к задней части машины.
К припеву он и сам негромко запел вместе с Кипеловым - практически без голоса, и специально изменив 'ты' на 'мы'.

Засыпай, на руках у меня засыпай...
Засыпай, под пенье дождя
Далеко, там где неба кончается край
Мы найдем потерянный рай...

Дождавшись второго припева, и снова пропев его вместе с магнитолой, Раэль сел на разложенном кресле, перекладывая Алену на длинное заднее сиденье, надеясь что задумка получится и совсем маленькое чудо удастся, в этот раз - уже полностью осознанно.

Положив под голову спящей валявшийся сзади спальник, Раэль выдохнул - поняв, что почти минуту не дышал, задержав дыхание от сосредоточенности. Получилось! Хотя, возможно конечно, Алена и так сразу крепко уснула, или он так мастерски плавно ее переложил, не качнув... но в глубине души хотелось верить, что задуманное маленькое чудо все же произошло.
Он улыбнулся, любуясь спящей. Пять утра... время сов и полуночников. Оно же - время вопроса 'ко мне или к тебе?' в ночном клубе. К счастью, это знакомство - не из клуба, и не на один перепих.
Раэль выпрямился, с легким хрустом позвонков разминая затекшую спину, уперся в кресло, разминая плечи.
Пять утра. Алена проспит еще часа 2-3... наверное. А может и нет, если она тоже привыкла спать днем, и колобродить ночью.
Перебравшись на водительское сиденье, металлист завел двигатель, радуясь установленной шумке. Сейчас грохот военного автопрома был бы совершенно некстати. Медленно и плавно он тронул внедорожник, едва шурша покрышками по обочине - совсем не так, как привык ездить. Ну и пусть, сейчас многое будет 'совсем не так'.
Ночная трасса сменилась рассветной, и это была уже не та Дорога, по которой не стоит возвращаться. Вывернув патрик на трассу, Раэль тихонько поехал домой, периодически поглядывая через зеркало - как там его женщина, не сместился ли спальник от тряски.

Ему удалось. Вот только ему ли? Вряд ли кто-нибудь смог бы дать Раэлю однозначный ответ на этот вопрос, но факт оставался фактом: сколь бы сложную задачу ни поставил перед собой металлист, она была выполнена. Девушка мирно спала на заднем сиденье, так и не проснувшись в процессе перемещения. В какой-то момент ее руки начали искать его тепла, сквозь сон, бессознательно, и пару раз ему казалось, что она вот-вот проснется, но то ли ее убаюкивал голос из магнитолы, которому вторил его собственный, то ли она и впрямь успела заснуть достаточно крепко, чтобы не обратить внимание ни на то, что ее дислокация немного поменялась, ни – что в таких ситуациях даже важнее порой – на то, что его больше не было рядом, то ли он действительно умудрился переложить ее достаточно виртуозно… то ли музыка и впрямь помогла ему. Можно было поверить в чудо, а можно – в собственную аккуратность. Или в удачное стечение обстоятельств. Все-таки предыдущий день был для Алены более чем стрессовым, и пары часов сна никак не могло хватить, чтобы полностью восстановить силы. Сам же Раэль чувствовал себя довольно бодро, ведя машину по еще пустынным улицам.

Ехать в тишине, прислушиваясь только к мерному дыханию за спиной, было непривычно: его почти всегда сопровождала музыка, причем зачастую довольно громкая. Вот только сейчас ему думалось, что любое звуковое сопровождение будет лишним - почти на грани страха. Порой начинало казаться, что кто-то играл с ним, и играл по-крупному, в игру, в которой на кон ставились жизни и судьбы. И он уже успел отхватить себе изрядный куш, в лице очаровательной и доверчивой девушки, которую так быстро захотел считать своей. Говорят, новичкам везет. Но как играть в игру, даже не зная ее правил? Смеялся ли кто-то над ним, ставя изощренный эксперимент, или давал ему в руки силу вместе с властью направлять ее туда, куда он захочет? И стоит ли рисковать, когда ставки столь высоки?

Ответов не было.

Дорога светлеющей серой лентой стелилась под колеса, легко и плавно – этот участок трассы как раз не так давно отремонтировали, и это тоже было хорошо, ведь лишняя тряска могла разбудить Алену. Машин почти не было, даже в городе встретилось всего несколько такси. Город только собирался просыпаться, лениво гася фонари и заполняясь щебетом птиц, и только никогда не засыпающие заправки и круглосуточные киоски привычно зазывали к себе неоновыми вывесками. Редкие прохожие из тех бедняг, кто начинает работать в шесть-семь утра, выглядели сонно, потерянно и одиноко. Прогрохотал по рельсам первый почти пустой трамвай. Складывалось ощущение, что это был какой-то совершенно другой мир, обыденный и сероватый, не совсем тот, который он покинул накануне, и совсем не тот, в который окунулся позже, но девушка в салоне его автомобиля по-прежнему сладко спала и была до невозможности настоящей, не оставляя сомнений в том, что события прошедшей ночи, при всей их странности и кажущейся уже далекости, действительно произошли с ними.

Без каких-либо приключений добравшись до своего района, Раэль уже припарковывался возле своего дома, когда за его плечом вдруг раздался полусонный голос:

- А где это мы? – Алена проснулась сама, освобождая его от необходимости придумывать способ ее разбудить или ждать, пока она проснется. Сейчас она сидела, завернувшись в спальник и смотря в окно.

- Я долго спала?

Артем выдернул ключ из зажигания, кладя его по привычке в карман, обернулся к Алене, глянув на приборную панель.
- Недолго, буквально полчаса. Это мой дом. Тут ехать-то было...
Он перегнулся через кресло, не удержавшись от того, чтобы снова коснуться мягкой кожи девушки, и погладил её по щеке ласково, едва касаясь пальцами.
- Можно... я возьму тебя на руки? - добавил Раэль, чуть смущенно, но не отвел взгляда, хотя на мгновение его зрачки все же ушли вниз, в сторону
Несколько секунд Алена смотрела на него сонным взглядом, не совсем понимая, о чем он спрашивает, хотя с готовностью отозвалась на ласку, прикрыв глаза. Потом его смущение передалось девушке, она тоже улыбнулась, зачем-то оглядев салон машины, и задала, пожалуй, довольно нелепый вопрос:
- Зачем?
- Ну... чтобы ты пешком не шла - ответил металлист еще более нелепо
Видимо, отобразившаяся на лице Раэля растерянность показалась девушке забавной, потому что сперва она просто хихикнула, а потом засмеялась в голос, высвободила руки из-под спальника, положила их ему на плечи, взглянула прямо в глаза уже вполне проснувшимся взглядом и ответила:
- Можно.

Металлист на мгновение завис от такого прямого взгляда, борясь с наваждением 'что могло быть дальше?', но спешить было некуда. Нельзя было спешить сейчас, поэтому он, на секунду приподнял руки Алены со своих плеч чтобы выйти из машины самому (и не отпуская ее пальцев, чтобы не терять ощущения контакта), сделал шаг к задней двери. На секунду задумался - расстегнул карман косухи, наполовину вытащив ключ от квартиры, чтобы можно было достать одним движением, и уже распахнув дверь пассажира, подхватил девушку под плечи, поднимая на руки и крепко прижимая к себе.
На пару секунд снова остановился, вообще не желая шевелиться, но все же сделал шаг от машины, закрыв ее тычком в брелок через карман джинсы. Еще шаг... ноги шли почти сами, внимание Раэля было целиком сосредоточено на девушке в его руках. Хотя, этим рукам (по крайней мере одной) пришлось взять ключ, открывая подъезд, потом после ступенек лестницы - открыть входную дверь... переступив наконец порог дома и чувствуя удары собственного сердца - не столько от подъема с приятной, но все же вполне материальной ношей, сколько от собственного волнения, Артем одной рукой захлопнул дверь, привалившись спиной к стене прихожей чтобы не упасть. Моральных сил на то, чтобы еще и снять обувь, не было совершенно, он даже не вспомнил что кроссовки девушки так и остались в машине, снятые еще ночью...
- Ты ведь мне не снишься? Правда? - пробормотал он чуть слышно, осторожно залезая рукой под куртку Алены и медленно ведя пальцами по спине девушки вниз, до самой талии, словно желая еще раз убедиться в ее материальности.

Где-то на краю сознания мелькнула мысль - кошки прибегут, наперегонки, за ночь оголодавши... Мелькнула и исчезла.

Ее волосы…
Все началось с платинового отблеска на ее волосах – там, на трассе. Это не был ее натуральный цвет, но это, пожалуй, единственное, что было в ней не настоящим. Ее волосы щекотали Раэлю шею, когда он нес ее к себе домой, и утреннее солнце играло в них, дробя свои лучи… по-прежнему пахли дорожной пылью и ночным ветром, когда он зарывался в них носом… рассыпались по ее плечам, когда она сняла резинку, которой собирала их в ванной… скрывали мягкими прядями ее лицо, когда она наклонялась погладить кошек… упрямо выбивались из-за аккуратных ушек, куда она их заправляла, сидя за столом… струились под его пальцами, когда он бережно перебирал их, отчего она тихонько мурчала… лежали, спутанные и влажные от пота, разметавшись по подушке…

Ее глаза…
Умные, лукавые, заплаканные, заспанные… С видимыми после слез сосудиками и длинными пушистыми ресницами... Красивые, глубокие, затягивающие... Она любила смотреть прямо в глаза, не отрываясь, и в их серо-зеленой глубине таилась бездна нежности и колкая боль... Они следили за ним внимательно и увлеченно, что бы он ни делал… щурились от солнца… распахивались в удивлении, когда он делал или говорил что-то неожиданное… прикрывались от наслаждения в ответ на его ласку… подмигивали с улыбкой и озорным огоньком в уголках… блестели влагой, когда она делилась сокровенным…

Ее губы…
Мягкие, нежные, отзывчивые… Они то и дело растягивались в белозубой улыбке, с готовностью появлявшейся на ее лице... искали его губы, сливались с ними, ласкали его тело… приоткрывались и чуть дрожали в мгновения страсти, вторя сбивающемуся дыханию… целовали его пальцы, его глаза, его шею… сжимались в упрямую линию, когда они спорили о том, кто будет мыть чашки… поджимались в притворной обиде, когда она проиграла этот спор – и тут же дарили ему очередной поцелуй…

Ее пальцы…
Длинные, тонкие, чуткие, украшенные удлиненными овалами ухоженных ногтей… Они с любопытством и нежностью исследовали и ласкали его лицо и тело, вызывая в нем волну невероятной чувственности... забирались ему под одежду… перебирали его волосы… переплетались с его пальцами... впивались ему в спину… поправляли непослушные пряди... обнимали чашку с чаем... рисовали невидимые узоры на его груди...

Ее тело…
Молодое, красивое, изящное, чувственное, упругое… Оно с готовностью и радостью отзывалось на его ласку, покрываясь мурашками, выгибаясь, раскрываясь… дразнило и манило… восхищало и будоражило… принимало его в свои объятия и сливалось с ним, даря наслаждение...

Нежность…
В глубине глаз, на кончиках пальцев, на бархатистой коже… В поцелуях и объятиях, словах и действиях, интонациях и шутках… В каждом наполненном новым смыслом мгновении…

Страсть…
Неистовая, искренняя, безумная, яркая...

Любовь…

Это был длинный день. День, начавшийся еще накануне незадолго до полуночи и полностью перевернувший жизнь двух людей по воле случая и чего-то еще, не менее тонкого и уже почти открывшегося Раэлю. И если и было что-то одно, чем можно определить его весь, от начала и до конца – то это доверие. Робкое и неуверенное поначалу, оно постепенно росло и крепло, связывая их сильнее, чем что бы то ни было другое. Доверившись мгновенному порыву, Раэль развернул тогда автомобиль. Доверившись странноватому незнакомцу, Алена приняла его предложение согреться. Доверившись магии чего-то потустороннего, они рискнули познать друг друга лучше. Доверившись зарождающемуся чувству, они - уже вдвоем - осмелились претендовать на совместное будущее.

После этого доверие пронизывало и пропитывало собой все – то, как она обвивала его шею, когда он нес ее на руках к своему подъезду; то, как он протягивал ей на ладони ключ от своей квартиры, словно священную клятву произнося такие простые и такие значимые слова «Мой дом – твой дом»; то, как она не стала паясничать и отказываться, принимая его – все-таки с удивлением, но с искренней благодарностью; то, как, презрев условности, она вышла из душа, не прикрытая ничем – и увлекла его за собой в комнату, стягивая с него на ходу футболку и жадно ловя его губы своими; то, как открывалась и отдавалась ему, без оглядки и без стеснения; то, как после лежала у него на плече и рассказывала...



Солнце уже окрасило окна в доме напротив красноватым закатным золотом, когда они, утомившись и наговорившись, лежали обнаженными на смятых простынях в сладкой полудреме, сплетя пальцы, ни о чем не думая и медленно вдыхая воздух, приправленный ноткой недавней страсти, звенящий от непривычной тишины и дрожащий от разливающегося в нем моря нежности.

Дерзкие, отчаянные, влюбленные.

Вдохновленные и красивые.

Уставшие и счастливые.

У них получится.

Лежа рядом с девушкой своей мечты, не хотелось практически ничего. Мысли едва шевелились в голове, практически выключаясь от ощущений близости Алены. Что делать, если достигнуто идеальное состояние, и любое изменение будет ухудшением?
Сил шевелиться не было. Хотя так же Артем считал час назад, и пару часов назад, и... пару часов назад? вечер?? Уже вечер? Черт побери, почему весь день пролетел за пару мгновений?

Рассказ о несправедливости, от которой она пострадала, Раэль внимательно выслушал - выслушал, и оставил в памяти, не осмысливая его еще до конца. Тихий рассказ, периодически прерывающийся едва заметными всхлипами... все, что он мог сделать для своей женщины - это не перебивать её, обнять и своим теплом подтверждать то, что история заложницы Карима уже позади.
И по возможности не сжимать кулаки, видя в своих мыслях, как он сломает этому чурке нос с парой зубов. А если чурка начнет свою горскую волынку "Вахъ! Гыви кунакы многа-многа, кынжал вазьмы! Гяур баран-шея рубы кышкы на кынжал матай!" - ему же хуже. Можно свистнуть Илюху который делает стойку питбуля при одном только намеке на выходцев из Чуркистана, и Каримчик вряд ли обойдется только битыми стеклами своей машины - может и с лестницы упасть восемь раз подряд. Или позвонить Саньке, который вряд ли откажет помочь в составлении телеги в РУВД, хоть он больше и по КоАП, но это не имеет значения. Тут и нарушение конституционных прав - 138 УК, и клевета с оскорблениями - 129/130 УК, удержание силой - 127 УК, и доведение до самоубийства - 110 УК.
Не хотелось бы затевать разборки, но при одной мысли что какой-то козёл пытался ударить Алену, собственную челюсть стиснутую разжимать приходилось чуть ли не руками.

К счастью, Каримчика здесь не было - была открытая ласковая женщина, уже ставшая частью его жизни, Раэль выбросил все постороннее из головы - сделав себе заметку "разобраться потом", повернулся на бок, зарывшись носом в её волосы, и все несправедливости мира ушли куда-то далеко-далеко...

- Солнце садиться начало. Красивый закат... - чуть прищурился он, любуясь отблесками золотистого света на гладкой коже Алены.
- Люблю тебя - шепнул Артем на ухо своей женщине, констатация факта получилась легко и непринужденно.
Идиллию прерывать не хотелось, но парадокс ситуации был в том, что ТАУ к людям было неприменимо. Попытка максимально стабилизировать идеальное состояние системы привела бы к застою и разочарованию - равновесие было необходимо, но равновесие динамическое, а не статическое. Что в переводе на русский значило - надо заставить себя встать и заняться делами, чтобы потом - к ночи, или может ближе к утру, со спокойной совестью прижать свою женщину к себе и забыть о том, что в мире есть что-то кроме неё. Чувствовать на себе тепло её дыхания, скольжение тонких волос, упругость и тепло её тела.

Издав тяжелый горестный вздох, Артем заставил себя оторваться от девушки, дотянувшись до стола на котором валялся выключенный телефон. После ввода пин-кода мобильник начал непрерывно трындеть о приходе смсок - пропущенные звонки от коллег, пропущенные звонки от начальства, смс от брата... Скользнув взглядом по списку, он набил короткий ответ своему непосредственному начальнику отдела:
"Завтра тоже не приду, выпиши отпуск без з/п дней на десять. Если не устраивает - можешь писать увольнительную, подпишу как доберусь до вас." С бесшабашной ухмылкой щелкнул "отправить" - работа в небольшой фирме не была чем-то особенным, с его специальностью остаться без денег было нереально. Живя в одиночку, на себя особо не тратишь - запас денег на некоторое время был, чтобы не задумываться о хлебе насущном.

А вот последнее сообщение заставило надолго замереть, осмысливая происходящее - и снова вернуться к событиям ночи, уставившись в короткий ответ брата на экране.
- Мы не сошли с ума - негромко пробормотал он
- Это не сумасшествие... про музыку - повернулся Раэль к девушке снова, привстав на локте на кровати - помнишь, я в машине замер на пару секунд? Ты еще спросила немного напуганно - живой ли я, что со мной? "Зомби" тогда играло... я тогда увидел надгробный камень с надписью - близко, будто сам перед ним стоял. На нем было написано "Анастасия Михайловна Кузнецова, 10.04.1995-19.05.2012". Картинка была очень четкой, и я решил узнать, существует ли это надгробие на самом деле. Вот - протянул он Алене телефон с открытой перепиской с Кириллом
- Эта плита существует на самом деле, значит это не просто видения. Эта девушка, Настя, она погибла ровно год назад. Я себе пообещал, что съезжу туда и положу венок, чтобы она спокойно спала. Съездим? Конечно, не прямо сейчас. Это недалеко от того места на трассе. Я почему-то благодарен в том числе и этой Насте за то, что у нас с тобой... все получилось - закончил свой сумбурный рассказ Артем, уже не боясь, что Алена его оттолкнет и рассмеется в лицо

Алена с видимой неохотой отпустила от себя Раэля, потянувшись за ним всем телом, но не открывая глаз, и только невразумительно промычала что-то в ответ на фразу о сумасшествии. Но, по мере того, как парень продолжал говорить, сонная нега все больше покидала ее, и под конец, перевернувшись на живот и приподнявшись на руках, девушка уже вполне осмысленным взглядом смотрела на экран телефона, где без лишних комментариев был указан адрес кладбища, сектор и место, где была похоронена девушка, которую никто из них никогда не знал.
- Давай съездим, - пожав плечами, согласилась она через некоторое время. А еще несколько секунд спустя, подняв глаза на Раэля, добавила:
- Хотя мне почему-то немного страшно. Может, просто потому, что я не люблю кладбища…
- Мне тоже немного не по себе - признался Раэль, легко дунув на волосы Алены у правого уха - ну, в любом случае, не сейчас. Надо еще твои вещи забрать, это критичнее. Подремли еще немного, сейчас посмотрю что в холодильнике осталось. Почти завтрак в постель - рассмеялся он, глянув на окно - если по часовому поясу Нью-Йорка какого-нибудь. А у нас уже ужин, подкрался незаметно.

Не заметив особых возражений по существу - кроме, конечно, явного нежелания молодой и влюбленной девушки отпускать его. Абсолютно взаимного, впрочем, нежелания - металлист сгреб Алену к себе, обхватив руками и ногами...

Солнце уже село, блеснув последний раз золотистым отсветом в окне. Живот неблагозвучно буркнул, прозрачно намекая, что любовью сыт не будешь, и неплохо бы позаботиться о хлебе насущном. Артем вновь предпринял попытку встать, но "подремли еще немного" плавно перешло в "мне с тобой хорошо", "никуда не пойду", включенное за окном вечернее освещение и отблеск уличного фонаря на её платиновых волосах...

Ночь подкралась точно так же незаметно, как и вечер. Раэль, сделав над собой волевое усилие, осилил короткий толчок руками, нацеленный от кровати в сторону пола. Шмяк.
Падать на линолеум левыми ребрами с высоты кровати было не очень приятно, но пожалуй, это был единственный способ заставить себя отсюда выползти. С тихим кряхтением встав, он дополз до туалета, потом и до кухни. Стоило бы наверное блеснуть кулинарными талантами перед своей девушкой, однако после того, как живот взвыл, оказавшись рядом с холодильником - намекая, что есть он хотел еще в обед, а сейчас пора уже жрать, Раэль всего лишь настрогал полдесятка бутербродов, сложив их горкой на поднос, и с двумя кружками чая принес назад в комнату - оставить Алену голодать ему совесть не позволяла.
- Куфай, тефе фил фнофо пофафовиффа - гостеприимно предложил он девушке ранний завтрак если по очередности, который по времени был уже поздним ужином, и голодным взглядом скользнул по прикрытой только рассыпавшимися по подушке волосами Алене.
Прожевав первый бутерброд, запиханный в рот целиком, он уже культурнее откусил кусок второго.
- Надо за твоими вещами съездить... - добавил он со вздохом.
- Сейчас? – удивленно спросила Алена, с видимым удовольствием и завидным проворством уплетавшая бутерброд, многозначительно посмотрев в окно.
- А почему нет? Самое лучшее время для поездки - искренне ответил Артем
- Выспались, позав...поужинали. Можно и собираться?
- Почему нет, - эхом отозвалась девушка, пожав плечами. – Действительно, чего тянуть.

Сонная нега постепенно покидала девушку. Расслабленно-счастливое выражение лица сменила чуть тревожная решительность, а в движениях появилась четкость и некоторая нервность. Поев, она на несколько минут заперлась в ванной, а потом начала одеваться.

- У тебя должна быть расческа… - сообщила Алена, взглянув на себя в зеркало и распахнув глаза в притворном ужасе.
Артем задумчиво пропустил через пальцы собственный хаер, подойдя к Алене и осторожно взял её за руку
- Не переживай, одну я тебя не оставлю - обнял он её на пару секунд
- Конечно у меня есть расческа! Три штука - Раэль с улыбкой перевел тему, тряхнув головой влево-вправо и заставив свои волосы разлететься в разные стороны
Он взял массажную широкую расческу, подошел сзади к девушке и методично начал её расчесывать, надеясь немного успокоить. Что она нервничает, было видно невооруженным глазом
- Я знаю, - благодарно ответила Алена, доверчиво позволяя ему заняться своими волосами и даже чуть прикрыв глаза – впрочем, напряжение в ней по-прежнему чувствовалось. – Просто это моя история, и мне кажется, я должна попытаться разрулить ее сама, не прячась за твоей спиной. Но буду благодарна, если ты меня подстрахуешь.
- Я просто прослежу, чтобы он не посмел тебя обидеть - согласился Раэль, закончив расчесывание и нехотя отошел на шаг в сторону коридора, убирая расческу на место
Собираться самому было делом недолгим - косуха, барсетка на стальной цепи, берцы... весело оскалиться самому себе в зеркало перед выходом, кинуть в карман телефон и можно идти.
- Показывай, куда ехать - открыл он дверцу машины перед девушкой, заводя верный уазик.

Ночная дорога снова ждала его - трасса, по которой можно идти только вперед. Без каких-либо сомнений Раэль щелкнул питанием магнитолы, переключая на заранее выбранный трек. Хорошая песня, в тему.

Духи далеких гор
Мчатся во весь опор
В огне твой край
Молятся на восход
Режут людей как скот
И рвутся в рай

Пора было вернуться к состоянию взведенной пружины - боевому задору и уверенности, позволяющей прогибать мир вокруг себя. "Дай мне повод сломать тебе нос, пожалуйста" - ухмыльнулся своим мыслям металлист, надевая кожаные перчатки без пальцев.

А у нас за душой
Небес простор
И вечный спор
Кто чужой а кто свой?..

Начав уже немножко понимать, что к чему, Раэль добавил газу, отъезжая с парковки, и заодно отвлекся от песни ненадолго - ближайший куплет ему был не нужен. А вот дальше снова в тему.

Веру предков сожгли,
Но тень ее -
Среди лесов
Слушай голос земли

Имя тебе - Патриот,
Кто не помнит корней, не поймет
В сердце огонь не погас,
Кто не с нами, тот против нас!

Алена была с ним, и этого было достаточно, чтобы заставить пожалеть всех, кто обидел его женщину.

Кровь течет по камням,
Забудь про все,
Иди вперед,
Слушай голос огня!

Алена ощутимо нервничала. Говорила очень мало и сухо, только чтобы объяснить дорогу, крутила пуговку на рукаве ветровки, смотрела куда-то вдаль сквозь лобовое стекло, сосредоточенно и нахмурившись. Возможно, подбирала слова для предстоящего разговора или проигрывала вероятные сценарии развития событий. Было очевидно, что лучше не пытаться сейчас ее отвлечь - вряд ли бы эти попытки увенчались успехом. И это было совершенно нормально и объяснимо. Странно было другое – ожидаемая ярость, которую Раэль настойчиво старался вызвать в себе, специально включив подходящий под настроение трек, не спешила охватывать его, наполняя адреналином кровь и жаждой мести мысли. Музыка звучала, текст подходил под ситуацию, но вместо ненависти, которая еще недавно просыпалась в нем при малейшей мысли о человеке, посмевшем так поступить с той, которой он уже успел сказать «люблю», в нем неожиданно поселилось что-то, схожее с сочувствием и пониманием. Ведь он бы и сам не захотел отпускать такую девушку, как Алена. И, пожалуй, даже ревновал бы ее. Конечно, он бы не позволил себе поднять на нее руку, и вряд ли бы стал ограничивать ее свободу настолько радикально… По крайней мере, уж точно не стал бы делать этого сейчас, зная, через что она прошла. Но все равно, ни ненависти, ни агрессии, которая еще недавно буквально рвалась из металлиста при мысли о бывшем парне его девушки, больше не было. Была нежность к Алене, было осознание необходимости завершить начатое, но скорее на уровне безэмоционального практического действия, чем праведной мести. Руки спокойно лежали на руле, зубы не скрипели, кровь не кипела. Хотелось не драться, а завершить все как можно быстрее и по возможности мирно – желание, не слишком свойственное, почти чуждое Раэлю в подобных обстоятельствах. И это было совершенно непонятно, странно и даже вызывало неуверенность в том, что он и вправду начинал понимать, как действует та необъяснимая сила, с которой ему довелось столкнуться и которая была – в этом не оставалось никаких сомнений - связана с музыкой. От этого было неуютно. Не этого он ждал, не этого хотел, не это было ему нужно. Но времени анализировать и выяснять причины и следствия сейчас особо не было.

Ехать оказалось не очень далеко. Уже через двадцать минут Раэль, руководствуясь краткими указаниями Алены, въехал во двор обычного спального района и остановился у подъезда двенадцатиэтажки, в которой снимал квартиру Карим. Поднявшись на третий этаж, Алена остановилась у двери, мгновение поколебалась, оглянувшись на Раэля, затем, глубоко вздохнув, нажала на кнопку звонка и чуть слышно прошептала:

- Не чуди, прошу тебя, - обращаясь то ли к своему спутнику, то ли к тому, кто мог сейчас открыть дверь, то ли к самой себе.

Дверь открылась довольно быстро. Карим – судя по всему, в проеме показался именно он – оказался высоким, почти с Раэля ростом, широкоплечим, подкачанным, весьма красивым парнем, эдакой рекламно-слащавой холеной красотой: черные, как смоль, волосы, длинные ресницы, непроницаемо-черные глаза, полные губы, расплывшиеся в самодовольной улыбке при виде Алены.

- Вернулась, - удовлетворенно произнес он таким тоном, будто после этого непременно должно было следовать "сучка" - впрочем, вслух он этого не произнес.

- Привет, - с явным трудом выдавила из себя Алена, заставляя себя смотреть на своего бывшего, а не в пол.

- И где ты… - вопрос прервался, когда взгляд Карима упал на Раэля. Улыбка мигом исчезла с его лица, вместе со всей привлекательностью. Злость никому не к лицу, а его она и вовсе преобразила: губы скривились, в прищурившихся глазах зажегся нездоровый огонь, ноздри раздулись, руки сжались в кулаки. Пожалуй, для хрупкой девушки его вид и впрямь мог быть страшен, учитывая то, что физической силой он явно не был обделен.

- Это он? – процедил он сквозь стиснутые зубы. – Я знал! Я всегда знал! И давно ты с ним?

- Карим, я просто хочу забрать свои вещи. Пожалуйста, не начинай, - попыталась вмешаться Алена, но он даже не смотрел на нее, буравя взглядом Раэля и все больше распаляясь.

- Сучка, - на этот раз вслух и довольно громко, - уйти от меня решила? К этому…? – видимо, он что-то сказал по-арабски, потому что последних пары слов Раэль разобрать не смог. По-русски, кстати, Карим говорил очень чисто, почти без акцента, несмотря на обуревавшие его эмоции. Он продолжал стоять на пороге, не пуская Алену внутрь, но и не выходя за дверь. Из глубины квартиры мужским голосом был задан какой-то вопрос на арабском, на который Карим что-то кратко и злобно ответил.

Алену было не узнать. Она съежилась, стала будто меньше, от ее былой решительности не осталось и следа. Только сейчас Артем увидел, насколько сильной была власть Карима над ней, насколько она его боялась. Она даже не отреагировала на оскорбление, лишь повторила, сделав полшага вперед и заглядывая в квартиру:

- Пожалуйста. Я не хочу разборок. Просто отдай мне вещи, или хотя бы мой ноут, и дай спокойно уйти.

Происходящее заставило бы Артема сильно задуматься, если бы он сидел дома за конспектом, рассчитывая процент вероятности осуществления нужного ему эффекта. Можно было бы выдвинуть несколько гипотез - от сильного влияния случайных факторов, до зависимости силы эффекта от типа эмоций, например "деструктивные воздействия работают слабее", или же "в полную силу работают эффекты, направленные только на Алену". Слишком мало фактов, чтобы делать хоть какие-то выводы.
Впрочем, особо надеяться на сверхъестественное воздействие Раэль не собирался - защитить свою женщину он может и так. Металлист спокойно со стальным лязгом отщелкнул карабины от барсетки, наматывая стальную цепь на правую руку, поверх перчатки. Кровь не кипит от ненависти? Возможно потому, что это не нужно? Холодная голова может быть куда эффективнее...
Положив левую руку на левое плечо Алены (и оказавшись вполоборота), просто чтобы она чувствовала, что не одна, и стараясь немного успокоить девушку, металлист холодно взглянул в холеное лицо араба, не мигая глядя ему прямо в глаза. Щелкнул правой кнопкой телефона, включая плеер. В наушнике в левом ухе тихо заиграл Король и Шут

Как известно на Руси
Лучше Ваньку не беси!
А то схватит он топор...

Вряд ли кто-то еще мог слышать тихий трек, но больше никому и не было нужно.
- Шаг назад - коротко лязгнул низкий голос Артема, обращаясь разумеется к арабу
На ногах тапки. Шаг, удар каблуком в подъем стопы, множественный перелом... адская боль, выведен из строя. Превратится в воющий от боли кусок мяса.
Раэль сверлил взглядом араба, стараясь транслировать ему свою решимость отправить врага в больницу. Врага - этот факт был столь же очевиден, как чувства к Алене, и только нежелание присутствия девушки при крайне неаппетитном процессе ломания костей еще удерживало его на грани готовности к действию - и ожидании. "Дай мне повод, и до конца жизни будешь ходить с костылем" - вот что хотел передать арабу Артем, глядя ему в глаза. Спокойно, без лишней суеты и угроз. Он по себе знал, что такая угроза бывает более страшной, чем площадная брань.

Карим внимательно следил за действиями Раэля, насколько мог видеть их из-за Алены. Огонь в его глазах не спешил утихать, а вот Артем чувствовал себя спокойным, как удав - и еще спокойнее после того, как включил песню. Похоже, она действовала на него самого гораздо больше, чем на противника. Тот, тем не менее, не спешил бросаться на него с кулаками, хотя его почти видимо передернуло, когда металлист положил руку на плечо Алены, а та не стала сбрасывать его руку. И он действительно сделал шаг назад и чуть вбок, уходя из зоны непосредственной доступности для Раэля и отгораживаясь от него девушкой, но почти открывая путь в квартиру для нее. По-прежнему не сводя с него глаз, он обратился к ней, уже гораздо спокойнее и почти ласково:

- Давай ты зайдешь, и мы поговорим. Только без него.

Девушка ощутимо напряглась.

- Нам не о чем говорить, - ответила она, оглядываясь на Раэля с явной просьбой "не отпускай меня" в глазах.

- Нет - так же хладнокровно ответил Артем, коротко скользнув взглядом по ступне араба, на которой уже в своих мыслях видел отпечаток своего каблука.
Хорошо, что не понадобилось. Не для девичьих глаз это.
Стоя вполоборота, он приобнял Алену за талию второй рукой, и чуть чуть сдвинулся сам на полшага вбок - теперь уже закрывая девушку своим плечом.
- Ты потерял право просить ее о чем-либо, когда счел себя вправе ударить.
Раэль вспомнил одну сценку, которую видел довольно давно... и продолжил столь же безразличным тоном. Изображать психа для него было куда легче, чем нормального человека - достаточно было просто быть самим собой...
- Человек, который поднимает руку для удара, делает ставку на кон Судьбы. Если ты бьешь, будь готов к удару. Если ты говоришь "умри" - будь готов умереть. Время слов закончилось прошлым вечером. Ты первый сделал этот шаг, считая себя хозяином судьбы. А был ли ты готов, что Судьба выкинет совсем другой расклад?

- Чего? Ты что, псих? – отозвался араб. - Что ты ему наговорила? Он же сумасшедший, ты послушай, что он говорит!

Карим соображал быстро. Видя, что Раэль довольно спокоен, – в отличие от Алены, оказавшейся меж двух огней, – он решил переключить внимание на нее, понимая, что силой ее все равно не вернуть. Все еще поглядывая на металлиста и отслеживая все его действия, он теперь пытался поймать ее взгляд, разжал кулаки, приглашающее протягивая ей руку, и еще больше смягчил голос, звучавший теперь спокойно, нежно и убедительно:

- Лёлик, солнышко, не бойся, я защищу тебя от него. Заходи домой, я разберусь. Если что, пусть Акрам вызывает полицию. Все будет хорошо. Со мной ты будешь в безопасности.

Показался упомянутый Акрам - невысокого роста и непримечательной внешности араб, явно смущенный происходящим и очевидно не готовый к драке, он, тем не менее, держал на виду телефон и следил за развитием событий, мягко и приглашающее глядя на Алену – они, похоже, были знакомы. Алена же пребывала в явной растерянности.

- Полицию? - мягко улыбнулся Артем, сменив интонацию на вполне себе человечную
- Ты ее защитишь? От кого, от себя что ли? Интересно, на сколько статей ты наскребешь. Незаконное вмешательство в право личной переписки - раз. Оскорбление - два. Клевета - три. Попытка нанесения телесных повреждений - четыре. Что ты только что сказал? Мне напомнить? Не при женщине будет сказано - "Я знал, что ты с ним встречаешься, сучка"? И после этого ты говоришь "идем домой", подозревая ее без причины? И кто из нас не в своем уме?
- Если ты сомневаешься - обратился Артем уже к девушке достаточно тихо - пусть этот человек отдаст тебе ноутбук и...
Он сделал секундную паузу, задержав дыхание.
- Например, я отвезу тебя к отцу. Или, если боишься чего-то, оплачу такси, двести километров не так много. Подумаешь, разберешься в ситуации. Я всегда буду тебя ждать, мой дом - твой дом - повторил он слова, сказанные утром.

- От тебя защищу! – огрызнулся Карим, но тут же снова стал ласков, обращаясь к Алене: - Лелик, ты же понимаешь, что он больной? Ты посмотри на него! Ты уверена, что он тебя не обидит? Сколько ты его знаешь? День? Месяц? А меня? Разве я хоть раз тебя ударил? Скажи, хоть раз я сделал тебе больно? Нет! Я бы не смог! Я же тебя так люблю! Ты думала, я тебя ударю вчера? Глупенькая, я бы никогда такого не сделал! Я просто так боялся, что ты уйдешь! Это только потому, что я так сильно тебя люблю, ты мой мир, мое солнце! Нам же было так хорошо вместе! И нам будет еще лучше, вот увидишь! Чего тебе не хватает? Я все дам! Ты хочешь к папе? Он же прогнал тебя. Но если хочешь, мы поедем. Или поедешь сама, я дам денег. Хочешь новый ноутбук? Только скажи! Что захочешь!

Алена колебалась, и Раэль это чувствовал. Ему была очевидна вся лживость обещаний и притворной покладистости Карима, которому, возможно, выиграть нынешнее противостояние было принципиальнее, чем вернуть девушку, которая наверняка понимала, что не захочет жизни в новой клетке, пусть и чуть более просторной. Но было ли это столь же очевидно для нее? В ней сейчас боролись двухлетняя зависимость с мимолетной страстью, выстраданная привязанность с мгновенной вспышкой чувства, постоянство с неизвестностью, страх с надеждой. В конце концов чувства переполнили ее, и девушка не выдержала:

- Да что вы перетягиваете меня, как канат, в самом деле! – воскликнула она срывающимся на крик голосом, высвободилась из рук Раэля, оттолкнула протянутую руку Карима и скрылась в комнате, вытирая глаза и оставив соперников прямо друг напротив друга, без каких-либо преград, и испуганного Акрама, сжавшегося в ожидании того, что могло сейчас произойти, - у входа в комнату.

Артем, дождавшись долгожданного момента когда девушка перестала быть зрителем, резко сделал шаг вперед, ловя руку противника в захват и гася его толчок встречным движением.
Чертов порог! Высокий нос берца зацепился за него, металлист споткнулся... и на вбитых ЭсБэ рефлексах превратил падение в удар головой в живот неприятеля, впечатывая его хребтом в стену коридора.
- Хочешь ее снова запереть? - зло прошипел Раэль, пользуясь удобным случаем
- Женщина не вещь, ублюдок!
После секундной дезориентации полу-падения и мягкого удара об амортизирующий животик (кому-то мягкого, конечно, а кому-то и не очень...) он с садистской ухмылкой наступил каблуком берца на ногу противника, удерживая впрочем силу чтобы не сломать кости. И добавил коротким тычком правой в печень.
"Давай, выскажи все что думаешь с грязным матом обо всех..."

Карим проводил ворвавшуюся в квартиру девушку немного удивленным взглядом, но не предпринял никаких попыток ее остановить или последовать за ней. Когда он снова взглянул на Раэля и потянулся к ручке двери с явным намерением запереть дверь, металлист уже двигался на него. Но то ли не рассчитал высоту порога, то ли просто немного неловко шагнул – так или иначе, вместо ожидаемого захвата он чуть не упал, удержавшись на ногах только благодаря узости коридорчика, в противоположную стену которого уперся спиной Карим, пытающийся оттолкнуть от себя Раэля, на некоторое время лишившего его дыхания ударом в живот. Выглядел араб явно гораздо сильнее, чем был на самом деле, а может, просто не ожидал столь резкого нападения со стороны незваного гостя – в любом случае, он пропустил оба удара противника, и теперь, чуть согнувшись от боли и неуверенно отбиваясь, едва восстановив дыхание, лишь разразился бранью сквозь зубы – по крайней мере, судя по интонациям, ничего хорошего он не говорил, хотя Раэль не смог разобрать ни слова - видимо, в стрессовой ситуации ливанец перешел на родной язык.

- Ну я же просила!!!

Алена появилась в дверях буквально несколько секунд спустя, держа в одной руке небольшую дорожную сумку с вещами, а в другой – с ноутбуком. Судя по скорости, ей даже не пришлось их собирать: очевидно, они были собраны еще с вечера, а Кариму было совершенно незачем раскладывать ее вещи – либо он просто не подумал о них. Так или иначе, араб еще не успел высказать все, что о нем думает, нерешительный Акрам только подходил к нему с намерением как-то оттащить Раэля от своего вяло защищающегося друга, но был оттолкнут вышедшей девушкой, строго и укоризненно посмотревшей на злящегося и приниженного бывшего парня и торжествующего нынешнего – с примерно одинаковым, осуждающим выражением лица.

- Пойдем отсюда, - обратилась она к Раэлю, направляясь к выходу и больше не удостаивая своего бывшего и взглядом. Раэлю не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ней, со злобной ухмылкой глянув на прощание на арабов. Те не спешили бросаться в погоню, на их же счастье. Но и на лице девушки он не видел ни радости, ни восхищения его «победой». Уже намного позже она объяснит ему, что подобные состязания ее совершенно не заводят. Точнее, как и любой девчонке, в школьном возрасте ей было приятно, когда за нее или из-за нее дрались мальчишки, но сейчас она поняла, что истинная сила не нуждается в повсеместной демонстрации, что самые большие задиры зачастую ничего из себя не представляют и что порой выйти из конфликта с достоинством гораздо важнее, чем с победой. Тем более что Карим действительно был скорее избалованным мажором, следящим за своим телом больше из самолюбия, чем силачом и бойцом, а Акрам и вовсе отличался исключительно мирным нравом. Она не осуждала его поступок, вовсе нет, и отчасти ей все же польстило, что он готов был драться и мстить за нее, но дала понять, что и без этого верит ему и в него, и была рада, что он не нанес ее бывшему никаких серьезных травм. Не хватало еще ей начать его жалеть или разбираться с обвинениями, которые непременно последовали бы за этим и стоили бы как минимум времени и нервов, учитывая финансовую состоятельность его родителей и их связи в посольстве.

Но это было уже потом, а в тот памятный поздний вечер, почти бегом спустившись по лестнице на улицу и забравшись в машину, она лишь шумно выдохнула, на несколько секунд закрыла глаза, а открыв их, сказала просто и кратко:

- Спасибо.

Однако во взгляде, обращенном на него, оставался немой вопрос. И, выруливая со двора и по пути домой, он говорил. О том, что момент полу-сумасшествия, который мог испугать девушку там, на пороге квартиры Карима, был не совсем игрой. О том, каким он был до встречи с Аленой, и о той, которая сделала его таким. О том, что именно эта встреча стала поворотным моментом в его жизни, и о том, каким он хотел бы видеть свое будущее – с нею вместе. О том, как ему ее не хватало, хотя он ее даже не знал, и о том, как, едва обретя, боялся ее потерять в противостоянии с арабом, который – как он узнал и смог воочию убедиться – имел над ней огромную власть. И – снова – о том, что его дом отныне был ее домом, и что она может рассчитывать на него во всем, но что он ни в коем случае не станет ни на чем настаивать, если девушка сама того не захочет.

Раэль не включал музыку. Сейчас она была бы лишней. Он понимал, что его жизнь уже никогда не будет прежней – в первую очередь, конечно же, потому что в ней появилась та, которую он так долго ждал, та, которая смогла открыть и пробудить его настоящего, о существовании которого он уже и сам начинал потихоньку забывать, постепенно срастаясь с маской цинизма и равнодушия. Но еще, безусловно, и потому, что он уже никогда не сможет относиться к музыке, как прежде. И в этот вечер, именно в тот самый момент, когда он видел сомнение в глазах Алены, слушавшей уговоры своего бывшего, когда впервые за несколько лет по-настоящему испугался от одной мысли, что может ее потерять, металлист осознал, что он скорее откажется от музыки вовсе, чем позволит потустороннему вмешательству разрушить то, что оно помогло ему создать. Прихотливость и непредсказуемость открывшейся ему силы, отнюдь не спешившей становиться понятной и послушной, отбивала всякую охоту подвергать настоящим чудом обретенную любовь и смысл необоснованному риску. Несколько лет назад он бы, пожалуй, погрузился в это невероятное, захватывающее и опасное увлечение с головой в стремлении зарядиться дозой адреналина и привнести разнообразие и яркость в будни, еще и друзей бы привлек. Но теперь, зная цену потери и одиночества и уже более-менее умея расставлять приоритеты, он решил для себя вполне однозначно, что для него важнее. Конечно же, он не забудет – как минимум, он будет до конца своих дней благодарен этой силе за свое счастье. Но и рисковать не станет: слишком уж высока цена ошибки.

Алена молча слушала, поглядывая на Раэля и не скрывая блестящей в глазах влаги. И, несмотря на местами не очень веселые темы, преображалась на глазах, что не могло его не радовать. С нее будто сняли огромный груз – впрочем, в психологическом плане именно так оно и было, ведь не вчера, а только сейчас она окончательно вырвалась из клетки своей мучительной зависимости. Постепенно уходила напряженность из ее тела и сходила сосредоточенность и хмурость с лица, она начала улыбаться, похвасталась, что за те несколько секунд, что ее не было, она успела разжиться собранными с вечера вещами, ноутом и мобильником. Конечно, многое осталось – зимняя одежда и обувь, какие-то мелочи и косметика, о которых она не подумала накануне вечером, а нынче просто не стала заботиться, услышав в коридоре звуки драки и ругань Карима. Со смешком перевела ему пару фраз, которые довольно нелепо звучали в переводе, но, как она объяснила, были довольно серьезными ругательствами для арабов. Оказывается, за время жизни с ним она успела немного выучить арабский и даже несколько месяцев ходила на курсы, чтобы быть в состоянии хоть немного понимать его родственников, когда они поедут с ними знакомиться. Понимание того, что ей теперь не придется ехать в Ливан, явно приносило Алене дополнительное облегчение.

А потом была круглосуточная пиццерия, где они умяли каждый по огромной пицце, дешевой и посредственной, но показавшейся им невероятно вкусной, и огни ночного города, подмигивающие им лукаво и весело, и звезды над придорожной заправкой, настолько яркие на ясном ночном небе, что перебивали даже отблески городских фонарей, и мгновением обернувшаяся ночь…

А еще позже – поездка на кладбище к ни одному из них не знакомой девушке Насте, могила которой оказалась точь-в-точь такой, как в видении Раэля, только напрочь лишенной мистического налета и вовсе не страшной в залитый солнцем майский день и в умиротворенной тишине кладбища. И визит к отцу Алены, не сдержавшему скупой мужской слезы при виде дочери и вмиг нашедшему общий язык с Раэлем, несмотря на все страхи девушки. И тоненькое, изящное колечко, украсившее ее безымянный пальчик некоторое время спустя. И многое, многое другое.

Но это уже совершенно другая история.