Измерять время можно было по тому, как небо все сильней и сильней становилось темным. В салоне зажегся тусклый свет ламп. Закат уже давно закончился, и ночь снова вступала в свои права. Корабль иногда легонько трясло, а в основном полет был спокойным и умиротворяющим. Стекло в бардачке все еще иногда чокалось и звенело. Гул двигателей как-то странно убаюкивал. Симеон уже во всю спал сладким сном. Все вчерашние холодеющие кровь и нервы события словно и не происходили. Нет, они происходили, но словно давным-давно, в далеком-далеком прошлом огороженным от действительности лет на десять. Это были как жуткие вспоминания о давно минувшем. Джим больше не притрагивался к интеркому и его голос больше не отзывался в ушах с металлическим оттенком искажения. Пилот полностью отдался кораблю и его курсу, как подсказывал разум. Тем более, пока надобности разрывать сладкий покой не было. Они еще летели.
Свет ламп постепенно стал ярче и резче, так как небо налилось густым черным цветом. Стекло на потолке ловило блики электрического света, слабо отражая небольшой кусочек обстановки в салоне корабля. Пир в бардачке все еще продолжался. Вслед за яркими тостами шло частое чоканье, и удары стекла о стекло. Это уже стало в порядок вещей и совсем не раздражало. Двигатели урчали. Легкая качка как на палубе океанического лайнера. Жара куда-то давным-давно улетучилась. Несколько кондиционеров тихо шумели. Мягкие кресла приятно мяли спину. Что и говорить, после всего пережитого это выглядело просто изумительно! Раздался голос пилота.
- Сейчас немного потрясет, но это пустяки. Скоро будем заходить на посадку.
Затем Флауд отключился. Качка немного усилилась, но никаких волнений не вызывала. Двигатели заурчали сильней. Кажется, на этот раз были задействованы и узкие турбины на крыльях. Корабль садился. Определить длительность полета было трудно. Джим говорил пару часов. Но теперь настала ночь. Часы были у Клэр, но особой охоты прикидывать произошедшие события и все просчитывать, не было. Все равно сейчас корабль садился. Помимо всех звуков, которые издавал корабль, где-то за его стенками послышался скрип. Где-то внизу, словно выдвигали старую-старую трухлявую лестницу с ржавчиной. Но лестницей это отнюдь не было. Потом еще какой-то гул, шумы, похожие на радиопомехи. Корабль легонько раскачивался с боку на бок. Совсем чуточку. А затем дно корабля и его шасси соприкоснулись с землей. Пассажиров легонько трухнуло, прогоняя сонливость, а кого и вовсе будя. В частности Дендриса. Кожаные ремни надавили на грудь. Потом гул двигателей начал угасать как фитиль догорающей свечи все ближе двигается к жидкому воску. Затем и вовсе умолк. Дверь в кабину пилота отворилась, и оттуда показался сам пилот.
- С прибытием на землю! – улыбнулся Джим, выползая из своей берлоги. – Должен сказать, мы очень удачно умостились на посадочной площадке. Можно сходить с этой посудины!
Пройдясь по салону, Флауд рывком руки отвел дверь в сторону и выбрался наружу. Оттуда тот час же послышался слабый букет всевозможных шумов. От простой речи до такого же различительного гула мощных двигателей. Свет ламп погас, и кондиционеры дружно смолкли. Глянув в окно на потолке можно было заметить, что ночное небо сменила большая белая куполообразная крыша высоко вверху. Очень высоко. Вернее, небольшая частичка белой куполообразной крыши. Снаружи кто-то произнес что-то наподобие «рад вас видеть». Почему-то стало сразу невообразимо приятно. Где-то внутри. Простая радость выжившего счастливчика.
При выходе из корабля людей встретил черноволосый мужчина в занятном белом костюме. Смокинг. Рядом с ним стоял Джим. Позади бродили люди, облаченные в рабочие костюмы, стояли другие корабли. Белые стены со всех сторон отсвечивали электрическим светом мощных и больших ламп. Наверху большой купол, который несколько минут назад открыли, что бы пропустить корабль, был замкнут. Почему-то он вызывал ассоциации с городским астрономическим центром. Чуть ниже были застекленные этажи, за стеклами которых были столики, уставленные разнообразной техникой. За ними были люди. Так же бегали и волновались, словно в муравейнике. Мужчина обратил спокойный взгляд на ужасно грязных, испачканных и скорей всего очень страшных людей, которые выбрались из корабля. Так спокойно, словно в том, что день назад они были полноценными трупами, не было ничего не обычного.
- Рад видеть вас в целости и сохранности, господа, - деликатно отозвался он. – Я понимаю, в какую трудную ситуацию вы попали из-за нашей неосторожности, но мы вас предупреждал на счет этой затеи. А, в общем, это уже другое дело. Это дело наших технических недосмотров и пустосбродства рабочих. Вы вправе подать на нас в суд, по прибытию на Землю, в чем вы, я уверен, не откажетесь. На то есть причины, и как мне показывают мои глаза, очень серьезные. Моральный ущерб, можно сказать попытка ненамеренного убийства, недочет и несоблюдения простейших правил безопасности, подвержение вас реальной угрозе смерти и так далее. Не хочу вас утомлять своей болтовней, вы сейчас, наверное, сильно утомились. Да что там, по вашим лицам видно, что вы жутко устали и изнеможенны. Я, и мое начальство, понятное дело вам все компенсируем, таков закон. Ваши требования в любом случае будут иметь железную аргументацию и титановый фундамент. Да господа, все же, не смотря на то, что я теперь лишусь многих полномочий, уплачу штрафы, наверное, лишусь работы, я все-таки рад видеть вас живыми. Иногда случается много непредвиденного, но это не отбивает у меня уважение и просто любовь к людям. Ваши апартаменты на некоторое время готовы. Вы покинете Грин 233, как только этого пожелаете. Дальнейшие детали я вам поясню позже, вы сейчас сильно утомлены, и, вероятно, не сможете адекватно понять, что я вам говорю. Не обижайтесь, но это так. Я вас проведу в ваши комнаты…
Наконец-то покой! Усилия были оправданы. Жизнь, все-таки, того стоит. Приятно понимать, что ты поглядел в лицо прямой опасности и смерти, да еще увернулся от ее лап и живешь. Живешь! Наслаждаешься покоем повседневности, которая не такая уж унылая и серая. Она спокойная и тихая. Наконец-то покой. Следующая остановка - Земля!